Текст книги "Та, что красивее"

Автор книги: Барбара Данлоп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Барбара Данлоп
Та, что красивее

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Выйдя из лифта на этаже офиса «Гаррисон Хоутелс», Эмма Маккинли нисколько не волновалась, потому что уже давно перестала реагировать на происходящее.

Все началось с внезапной смерти ее отца, после которой обнаружилось, что у «Маккинли Иннз» огромные долги. Затем Эмма узнала о странном предложении по спасению их компании, сделанном ее сестре. И единственным чувством, которое испытывала Эмма сейчас, было твердое желание дать отпор Алексу Гаррисону, исполнительному директору «Гаррисон Хоутелс».

Поправив свой блейзер от Донны Каран, Эмма пошла по коридору с мраморными колоннами. Прежде она никогда не была в офисе Гаррисона. Но не нужно было обладать большим умом, чтобы понять, что за вот этой массивной дверью в конце коридора и находится рабочий кабинет Алекса.

Она шла, игнорируя любопытные взгляды служащих, сидящих за столами в стенных нишах. Судя по всему, никто и не собирался ее останавливать, но, если бы только попытался, она все равно не остановилась бы. Они с мистером Гаррисоном не договаривались о встрече, но Эмма имела полное моральное право увидеться с ним.

Как он только смеет делать возмутительные предложения ее младшей сестре Кэти спустя несколько недель после похорон их отца!

Эмма глубоко вдохнула, но это не помогло ей снять напряжение. Наверное, она все же не до конца утратила способность чувствовать.

– Простите, мэм, – послышался слева женский голос, когда Эмма шла по роскошно обставленной приемной.

Не удостоив секретаршу взглядом, Эмма продолжила свой путь. До двери кабинета Гаррисона осталось десять футов. Восемь.

– Мэм. – На этот раз голос прозвучал громче и резче. Секретарша вскочила со своего кресла. Это была женщина лет тридцати в безупречно скроенном костюме.

Пять футов.

– Вы не можете войти…

Эмма потянулась к золотой дверной ручке с причудливым орнаментом.

– … туда.

Эмма широко распахнула дверь.

Четверо мужчин в темных костюмах, сидящие за круглым столом из красного дерева, резко повернулись и уставились на нее. Взгляды двух пожилых седовласых мужчин с густыми бровями выражали неодобрение. Третий, со светлыми волосами, был намного моложе. Его искрящиеся голубые глаза и едва сдерживаемая улыбка говорили о том, что он даже рад этому незапланированному перерыву.

Последний из четверки, темноволосый и широкоплечий, поднялся и с силой отодвинул назад кожаное кресло. Судя по его властной позе, он был готов стереть в порошок любого, кто посмел столь бесцеремонно вторгнуться в его кабинет.

– Простите, мистер Гаррисон, – растерянно пролепетала секретарша за спиной Эммы. – Я пыталась…

– Вы ни в чем не виноваты, Симона. – Мужчина не сводил своих серых глаз с Эммы. – Я могу чем-нибудь вам помочь?

Эмма вцепилась в сумочку, висевшую у нее на плече. У нее в глазах потемнело от гнева.

– А вы думаете, я позволю, чтобы вам это сошло с рук?!

Симона открыла рот от удивления.

– Как вы видите, у нас сейчас совещание. – В голосе Алекса, а это, несомненно, был именно он, послышались металлические нотки.

– Мне все равно.

– Может, договоримся о встрече?

– Нет.

– Тогда я буду вынужден попросить вас уйти.

– Вы знаете, кто я?

– Нет.

– Лжец!

– Я позову охрану, – предложила Симона. Приподняв брови, Алекс спокойно посмотрел на Эмму, и она поняла, что он действительно не знает, кто она такая. Лицом «Маккинли Иннз» была Кэти.

– А разве нам нужна охрана? – уже более мягко спросил он.

– Я Эмма Маккинли.

Алекс сделал шаг назад, его губы сжались в тонкую линию. Затем, после небольшой паузы, он взял со стола золотую ручку и засунул ее в нагрудный карман своего безупречно скроенного пиджака.

– Если вы позволите, джентльмены, я уделю мисс Маккинли пять минут.

Мужчины начали подниматься, но Алекс жестом велел им оставаться на своих местах.

– Не беспокойтесь, мы с мисс Маккинли воспользуемся конференц-залом.

Он указал Эмме на массивную дубовую дверь и пропустил ее вперед. Повернув еще одну золотую дверную ручку, Эмма оказалась в просторном помещении с длинным полированным столом, вокруг которого стояло не менее двух десятков стульев с кожаными сиденьями. В высокие окна проникал яркий свет августовского солнца, висящего в лазурном небе над Манхэттеном.

Услышав, как захлопнулась дверь, она обернулась и посмотрела на Алекса.

– Надеюсь, это не займет много времени, – сказал он, приблизившись к ней.

С небольшого расстояния его высокая широкоплечая фигура показалась ей еще более внушительной. Солнечные лучи подчеркивали суровые черты его лица – квадратный подбородок, прямой нос, сурово сжатые губы. Серые со стальным отливом глаза не мигая смотрели на нее.

У Эммы возникло ощущение, что Алекс Гаррисон прошел жестокую школу жизни и беспощаден к своим врагам. Если бы Эмма не знала о его происхождении, она бы подумала, что этот человек вырос на улицах Бруклина.

– Вы не женитесь на Кэти! – яростно выпалила она.

Он неопределенно пожал плечами.

– Думаю, это решать самой Кэти.

– Тело моего отца еще не остыло в могиле.

– Но это не может изменить вашего финансового положения.

– Я могу поправить наше финансовое положение. – Они в любой момент могли заложить «Виноградники Марты».

Алекс наклонил голову набок.

– А я могу в течение ближайших двадцати часов потребовать возврата вашего займа. Вы сможете так быстро уладить ваши финансовые дела?

Эмма не ответила. Он прекрасно знал, что это было невозможно. У нее ушли бы недели, а то и месяцы на то, чтобы разобраться с закладными, аккредитивами и гарантиями, подписанными ее отцом.

У нее сжалось сердце. Почему ее отец умер таким молодым? Ей очень его не хватало. Она всегда рассчитывала на его поддержку и думала, что это продлится еще долгие годы.

– Мисс Маккинли? – вывел ее из задумчивости его голос.

– Зачем вам «Маккинли Иннз»? – в отчаянии воскликнула она.

Их компания занимала небольшую нишу на рынке гостиничного бизнеса, в то время как Гаррисону принадлежала сеть роскошных отелей по всему миру.

– Как это – зачем? – недоуменно спросил он. – Как любой бизнесмен, я не могу упустить возможность расширить свою компанию.

– И вас не волнует, что для этого вам придется кого-то разорить?

Этот человек по праву заслужил репутацию безжалостного дельца, наживающегося на несчастьях других. Хотя в последнее время пресса стала отзываться о нем более лестно, Эмму невозможно было провести.

Алекс приблизился к ней еще на шаг и сложил руки на груди.

– Кажется, вы не поняли. Я хочу оказать вам услугу.

Эмма гордо вскинула подбородок и посмотрела ему в глаза.

– Женившись на моей сестре и завладев нашей компанией?

– Спасая вашу компанию от банкротства. Вы неплатежеспособны, мисс Маккинли, признайтесь. Если я не завладею вашей компанией, это сделает кто-нибудь другой. Таковы законы рынка.

– Не надо меня опекать.

Его губы искривились в усмешке.

– Я смотрю на это как на сделку, выгодную для обеих сторон.

– А я – как на позорную капитуляцию!

– Потому что вы идеалистичны и непрактичны.

– По крайней мере у меня есть душа! – парировала она.

Алекс снова усмехнулся.

– Насколько мне известно, наличие души не входит в список требований для получения лицензии на организацию коммерческой деятельности.

– Так вот! – вспылила Эмма. – Кэти не выйдетза вас замуж!

– Она вам все объяснила?

Да, сестра все ей объяснила. Алекс хотел заполучить их компанию. Но за последние два года он потратил тысячи долларов на улучшение своей репутации и боялся ненужной огласки. Его имидж сильно пострадал бы, если бы он обобрал до нитки двух недавно осиротевших сестер.

Разумеется, он все равно собирался поглотить их компанию, просто не хотел, чтобы кто-то об этом узнал. Следовательно, у него был единственный выход – жениться на одной из сестер Маккинли.

– Да, – отрезала Эмма.

– Тогда вы знаете, что половина компании останется у вас. – Алекс нахмурился. – Наверное, я сошел с ума, раз предлагаю вам так много.

– Вы думаете купитьневесту?

– Да. И заметьте, по весьма выгодной для вас цене.

Эмма не знала, что и сказать.

– Мы закончили? – спросил он.

Они действительно закончили? Что ей теперь делать? Убежать? Начать разбрасываться пустыми угрозами?

Алекс чувствовал ее неуверенность.

– Никто не пострадает, – сказал он. – Реклама пойдет на пользу обеим сторонам. Пресса жадно ухватится за новость о слиянии двух гостиничных компаний. Особенно заинтересуются сентиментальные женщины-репортеры из дамских глянцевых журналов.

Эмма откинула волосы со лба.

– Вы слышитесебя?

Он прищурился.

– Что вы имеете в виду?

– Вы не находите, что ваш план весьма жесток?

– Как я уже сказал, никто не пострадает.

– А как насчет Кэти и Дэвида?

– Кто такой Дэвид?

– Молодой человек Кэти. Они встречаются уже полгода. Он очень милый и заботливый. Если Кэти выйдет замуж за другого, его сердце будет разбито.

Алекс помедлил. На секунду Эмме показалось, что в его глазах промелькнуло сочувствие, но затем его вновь сменил ледяной блеск.

– Дэвид с этим справится. Он сможет жениться на Кэти позже, когда у нее будет много денег.

Эмма открыла рот, но не смогла произнести ни слова.

– А как… насчет вас? – В глазах Алекса что-то зажглось.

– Я очень расстроена, – удрученно пробормотала Эмма. Расстроена? Это было большим преуменьшением.

Он закатил глаза.

– Ваше эмоциональное состояние меня не интересует. У вас есть постоянный лю… приятель?

– Нет. Какое отношение это имеет к делу?

– Тогда проблема решена.

– Каким образом?

– Вы выйдете за меня замуж!

Эмма схватилась за спинку стула, чтобы не потерять равновесие.

– Что?!

Человек, сделавший ей самое возмутительное предложение, которое она когда-либо слышала, стоял и как ни в чем не бывало смотрел на нее.

Выйти за него замуж?!

– Мне все равно, на ком из сестер жениться, – бесстрастно продолжил Алекс. – Я выбрал Кэти лишь потому, что она…

– Красивее, – закончила за него Эмма, убрав руку со спинки стула и расправив плечи. По какой-то причине ее больно задело, что именно он сказал об этом вслух. Алекс Гаррисон – действительно холодный и расчетливый делец. Такие люди не принимают близко к сердцу ни чувства, ни жизнь людей. Своей хладнокровной и жестокой хваткой он задел ее за живое.

– Не в этом дело… – досадливо сказал он.

– Я не выйду за вас замуж, и Кэти тоже не выйдет.

Голос Алекса стал обманчиво-мягким.

– Тогда мне придется потребовать возврата ссуды, и вы ничего не получите.

Эмма вцепилась в сумочку.

– Завтра утром я начну решать наши финансовые проблемы, – пробормотала она.

Алекс криво усмехнулся.

– В таком случае мое предложение остается в силе в течение двадцати четырех часов.

Эмма повернулась и направилась к двери. Она блефовала, и он прекрасно обо всем догадывался. Только за одно это она никогда его не простит!

– В этом нет необходимости, мистер Гаррисон, – сухо произнесла Эмма, поворачивая дверную ручку.

– При сложившихся обстоятельствах, – произнес он у нее за спиной, – вы могли бы называть меня Алексом… Эмма.

Она не обернулась, но от того, как он произнес ее имя, у нее по спине побежали мурашки.

Два часа спустя в кабинет Алекса вошел Райан Хэйс.

– Полагаю, ты уже уладил с ней все детали? – обратился он к Алексу.

Тот закрыл папку с документами и положил ее в стопку вместе с остальными.

– Не совсем.

Райан прищурился.

– Что это означает?

Вздохнув, Алекс откинулся на спинку кресла и потер виски. В данную минуту план Гантера показался ему нелепым.

– Что я еще не уладил все детали.

– Но ты женишься на ней?..

– Пытаюсь, – отрезал Алекс. Райан потряс указательным пальцем.

– Если ты не женишься на мисс Маккинли, тогда и не прикоснешься к «Маккинли Иннз». Пойми, в противном случае все твои старания по улучшению репутации пойдут коту под хвост. Черт побери, пресса съест нас живьем!

Алекс стиснул зубы. Если бы это зависело только от него, он потребовал бы возврата ссуды прямо сейчас и прибрал к рукам эту чертову компанию! Он занимается бизнесом, а не благотворительностью.

И Райан, и Гантер были крупными акционерами «Гаррисон Хоутелс», и оба были убеждены в том, что его репутация беспощадного дельца вредит бизнесу. В результате они заставили Алекса вести себя по-джентльменски на глазах у общественности.

– Почему ты сам на ней не женишься? – спросил он Райана.

– Потому что у меня нет проблем с репутацией, – ответил тот. – Кроме того, я не исполнительный директор и не лицо «Гаррисон Хоутелс». Итак, что еще вам осталось уладить с Кэти?

– Не с Кэти. С Эммой. Она еще не дала своего согласия. – Алекс не мог поверить в то, что за сорок восемь часов сделал предложение сразу двум женщинам.

Райан вскинул голову.

– Я думал, ты сделал предложение той, что красивее.

– Красотка Кэти мне отказала, и я сделал предложение Эмме. У нее нет любовника.

– Неудивительно, – усмехнулся Райан.

Алекс напрягся. Конечно, Эмма не была писаной красавицей, как Кэти, но не заслуживала оскорблений в свой адрес.

– Что ты имеешь в виду?

– Что она грубая, бесцеремонная дурнушка.

Алекс поднялся.

– Просто она не уверена в себе.

Эмма не показалась ему грубой дурнушкой. Она была расстроена и паниковала, что Алексу было только на руку.

– Впрочем, одна сестра или другая, какая разница? Либо пан, либо пропал, – философски заметил Райан.

Пропал? Алекс так не думал. Маккинли владели превосходными отелями на побережье Кейвен-Айленда. Стоимость недвижимости на острове возрастет во много раз, когда местное правительство построит там пристань для круизных судов.

Возможно, ему придется пойти на некоторые уступки, но он своего не упустит.

– Что нам делать? – в отчаянии воскликнула Кэти. Ее лицо было очень бледным.

Они с Эммой сидели за одним из уличных столиков ресторана «Шато Мулен» на Пятой авеню. В мерцающем свете уличных фонарей ее волнение было еще более заметным.

– Я не знаю, – честно ответила Эимма, качая головой. – Завтра утром я позвоню в банк.

– И что ты им скажешь? – Голос Кэти повысился до визга.

– Мы пересмотрим сроки погашения закладных, в крайнем случае заложим «Виноградники Марты».

– Ты же знаешь, что это не поможет.

Эмма не ответила, потому что Кэти была права. Их доли в «Виноградниках Марты» не хватило бы, чтобы покрыть отцовские долги.

Последние несколько лет дела Маккинли шли неважно. Число постояльцев уменьшалось, а расходы возрастали. Их отец отказался уволить часть персонала. К тому же им пришлось вложить большие средства в реконструкцию трех отелей на лыжных курортах, где, как назло, две зимы подряд были проблемы со снегом. Их бизнес обречен, и Алекс Гаррисон прекрасно это знал.

– Мне придется выйти за него замуж, – сказала Кэти, подняв ладони в знак поражения.

– А как же Дэвид?

– Я все ему объясню.

Сделав глоток мартини, Эмма скопировала голос сестры:

– Прости меня, дорогой, но я вынуждена выйти замуж за другого из-за денег.

– Я не стала бы так говорить.

– Что бы ты ему ни сказала, это будет звучать ужасно.

– Тогда, может, тывыйдешь за него замуж?

Эмма подождала, пока не ушла официантка, принесшая тарелки с салатом.

– По крайней мере, у меня нет любимого человека, – грустно констатировала она.

В глазах Кэти вспыхнула робкая надежда.

– Это означает «да»?

– Нет. – Эмма помедлила, отчаянно пытаясь собраться с мыслями. – Мы не можем… – Она стиснула зубы. – Это неправильно… Меня возмущает одна только мысль о том, чтобы уступить этому наглецу…

– По крайней мере мы сохраним половину компании.

Справедливый довод. Эмма снова отпила мартини. Если Алекс свяжется с банком и потребует возврата ссуды, в лучшем случае им удастся сохранить один отель.

Если бы только у них было больше времени. Если бы кто-нибудь одолжил им нужную сумму. Если бы их отец был жив…

Вместе они были настоящей командой. Маккинли и прежде переживали трудные времена, и Эмма была уверена, что, будь отец жив, он бы обязательно что-нибудь придумал.

– Эмма? – позвала ее Кэти.

Эмма поддела вилкой креветку из салата.

– Нам нужно поговорить с нашим поверенным.

Голубые глаза Кэти затуманились.

– Чтобы объявить о банкротстве?

Эмма глубоко вдохнула. Нет, они не будут объявлять о банкротстве, пока у них есть выбор, пусть и не совсем приятный. Придется связать свою судьбу с Алексом Гаррисоном. В противном случае они окажутся на улице, а дело, которому их отец посвятил всю свою жизнь, завтра в это время станет частью «Гаррисон Хоутелс».

По крайней мере Алекс давал им шанс. Возможно, если дела пойдут хорошо, они даже выкупят у него его долю… К тому же у Эммы не только не было приятеля, но и маловероятно, что он появится в ближайшем будущем. Не блещущие красотой управляющие отелями, которые по полгода находятся в разъездах, почему-то не пользовались популярностью на сайтах знакомств.

По правде говоря, фиктивный брак не будет для нее большим неудобством. Церемония бракосочетания, пара фотоснимков для прессы, и они вряд ли снова увидятся друг с другом…

Она посмотрела прямо в глаза Кэти, чтобы не передумать.

– Мы должны поговорить с нашим поверенным. Необходимо убедиться, что Алекс не выкинет какой-нибудь фортель с нашими гостиницами.

Глаза Кэти расширились.

– Ты пойдешь на это?

Эмма положила вилку и допила мартини.

– Пойду.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Миссис Нэш всю жизнь называла Алекса по имени. Но с тех пор как он переехал из своего пентхауса в фамильный особняк на Лонг-Айленде (это было частью блестящего плана Гантера по улучшению его репутации), она стала называть его мистером Гаррисоном. Всякий раз, когда она это делала, Алекс невольно искал взглядом своего отца, умершего три года назад. Ему самому вполне хватало и того, что он занимал отцовский кабинет.

– Зовите меня Алексом, – проворчал он, оторвавшись от финансовых новостей в газете.

Миссис Нэш остановилась в дверях.

–  МистерГаррисон. – Когда она сердилась, ее британский акцент становился более заметным. – Вас ждет мисс Маккинли.

Насторожившись, Алекс закрыл газету.

– Которая?

Брови миссис Нэш взметнулись вверх.

– Мисс Эмма Маккинли, сэр.

– Не злите меня.

–  Сэр?– В ее серо-голубых глазах загорелись озорные огоньки.

– Меня зовут Алекс. Слышите? Алекс.Вы меняли мне пеленки и шлепали меня по заднице.

Пожилая женщина фыркнула.

– Осмелюсь сказать, что это не очень помогало.

Алекс положил газету на стол из красного дерева и встал с кожаного кресла.

– Не могли бы вы по крайней мере избавить меня от этого «сэра»?

– Да, мистерГаррисон.

Он подошел к ней.

– Вы уволены.

Выражение ее лица осталось бесстрастным.

– Сомневаюсь.

– Потому что вам известны все мои секреты?

– Потому что вы вечно забываете код на замке винного погреба.

Алекс ухмыльнулся.

– Отличный довод.

– Тогда я продолжаю работать… сэр.

– Вот упрямая, – пробурчал он, проходя мимо нее.

– Мисс Маккинли останется на ленч?

Хороший вопрос. Скажет ли Эмма «да» и упростит им обоим жизнь или будет продолжать делать хорошую мину при плохой игре? Алекс оценил эти возможности как равные.

Он глубоко вдохнул.

– Понятия не имею.

Миссис Нэш кивнула и удалилась. Немного помедлив, Апекс покинул кабинет и направился по галерее под пристальными взглядами своих предков, чьи портреты висели на стенах. Портрет его отца был последним в ряду. Отец печально смотрел на Алекса, словно переживал, что не может помочь, в то время как его сын был вынужден в одиночку решать столь серьезные проблемы.

Завернув за угол, Алекс увидел свою последнюю проблему, стоящую в круглом фойе со стеклянной крышей. На Эмме Маккинли было строгое платье цвета слоновой кости. Ее каштановые волосы до плеч сегодня были убраны за уши; темные ресницы оттеняли светло-карие глаза; в ушах поблескивали бриллиантовые сережки. Она была безукоризненно накрашена и, судя по всему, сильно нервничала.

– Эмма. – Алекс приветливо протянул ей руку, сделав вид, что забыл, на какой ноте закончилась их вчерашняя встреча.

– Алекс, – произнесла она, обменявшись с ним рукопожатием.

– Может, пройдем в мой кабинет? – предложил он, указывая в сторону галереи. – Там нам будет удобнее.

Эмма кивнула.

– Хорошо.

– Как вы доехали? – спросил Алекс для поддержания разговора. Он не волновался. Когда дело касалось бизнеса, он всегда был абсолютно спокоен, а эта сделка ничем не отличалась от других.

– Хорошо, спасибо, – ответила она.

Если Эмма скажет «нет», то он либо переубедит ее, либо перейдет к плану Б. Гантер и Райан придавали этому браку слишком большое значение. Алекс не должен был позволять, чтобы его будущее зависело от капризов мисс Маккинли.

Когда они вошли в кабинет, Алекс указал Эмме на одно из кресел рядом с камином, и она опустилась в него, разгладив юбку. Сев напротив, Алекс невольно залюбовался ее стройными ногами.

– Итак, приняли решение?

Немного поколебавшись, она кивнула.

– Да.

Он вскинул голову.

– И каково оно?

Эмма повернула кольцо с изумрудами и сапфирами на безымянном пальце правой руки.

– Я выйду за вас замуж.

Это прозвучало так, словно она только что подписала свой смертный приговор.

Впрочем, Алекс тоже не находил в этом особого удовольствия. Он собирался обременить себя нелюбимой женой, придется ограничить и свою половую жизнь. Но так как их брак будет простой формальностью, совсем отказываться от встреч с женщинами он не хотел.

– Спасибо, – выдавил он из себя.

Кивнув, Эмма начала подниматься, но Алекс ее остановил.

– Подождите.

Она вопросительно подняла бровь.

– Вам не кажется, что нам нужно еще многое обсудить?

– Что тут обсуждать? – обреченно спросила Эмма, но снова опустилась в кресло.

– Вы уже кому-нибудь сказали?

– О том, что я выхожу за вас замуж?

Он покачал головой.

– О том, что наш брак будет фиктивным.

– Моя сестра в курсе.

– А еще кто-нибудь знает?

– Мой поверенный. – Настала ее очередь диктовать свои условия. – Он свяжется с вами, чтобы обсудить детали брачного контракта.

Алекс выдавил из себя смешок.

– Вы хотите составить брачный контракт?

– Разумеется.

– Вы проверяли в «Форбс» стоимость моего имущества? – Брачный контракт защищал в большей степени его интересы, нежели ее.

– Конечно, нет, – возмутилась Эмма. – Меня меньше всего интересует стоимость вашего имущества.

Верится с трудом, однако он не стал говорить об этом вслух.

– Для начала мы должны обручиться.

– Я думала, мы сделали это только что… – Алекс хотел что-то сказать, но Эмма продолжила: – Вы сказали что-то вроде «выходите за меня замуж, или я вас разорю», и я решила выбрать меньшее из двух зол. – Она поджала губы. – Романтичнее и быть не может, правда?

Откуда этот сарказм? Она получит миллионы долларов, в то время как он вынужден согласиться на не очень выгодную для себя сделку ради сохранения доброго имени.

– Вы не очень-то благодарны, – заметил Алекс.

– Неужели те, кого вы шантажируете, обычно вас благодарят?

Алекс недоверчиво покачал головой. А он-то еще думал, что она паникует!

– А вы ожидали цветов и шампанского?

– Я надеялась на банковскую ссуду.

– А вместо этого получили меня.

Эмма выразительно кивнула.

– Именно так.

Этот разговор ни к чему не приведет, подумал Алекс, поднимаясь.

– Если мы хотим, чтобы план сработал, нам нужно с самого начала кое о чем договориться.

– Научиться терпеть друг друга?

– Убедить прессу в том, что мы друг в друга влюблены.

Губы Эммы медленно расплылись в улыбке. И Алекс впервые увидел, как она улыбается. В ее глазах появился золотистый блеск, на правой щеке образовалась ямочка. Когда она кончиком языка коснулась передних зубов, его бросило в жар.

Как только у Райана язык повернулся назвать ее дурнушкой! Еще неизвестно, которая из двух сестер была красивее.

– Вы хотите что-то сказать? – спросил Алекс, подавив неожиданную реакцию.

– Я только что поняла, что между нами есть одно существенное различие. – (Алекс искоса посмотрел на нее. Неужели он что-то упустил?) – Я реалист, а вы мечтаете о невозможном.

Он был вынужден признать, что в целом Эмма права.

– Думаю, мы сможем научиться друг друга терпеть, – продолжила она, – но сомневаюсь, что нам удастся убедить кого-то в том, что мы влюбленная пара.

Алекс сделал шаг вперед и, уловив тонкий аромат ее духов, подавил еще один прилив желания. Это какое-то безумие. Он не мог испытывать влечение к Эмме. Он не допустит,чтобы его к ней влекло.

– Знаете, какая ваша главная проблема?

Эмма встала, но он все равно возвышался над ней.

– Нет, но, уверена, вы мне сейчас скажете.

– Ваш пессимистический настрой.

– В действительности моя главная проблема – это вы.

– Моя дорогая, я – ваше спасение.

– От скромности вы не умрете.

– В бизнесе скромность ни к чему. – Он подошел ближе и понизил голос. – Во всем мире только шесть человек знают, что я в вас не влюблен, и я намерен убедить остальных в обратном.

– Весь мир? – Она дерзко подняла бровь.

– Будьте оптимисткой, Эмма.

– Будьте реалистом, Алекс.

– Одно не исключает другого.

– Думаю, все же это слишком противоречивые качества.

– Тогда вы, должно быть, исключение. – Алекс ухмыльнулся. Он не собирался оставлять без ответа ее дерзкий выпад. – А я, моя дорогая Эмма, исключительный.

Она выразительно закатила глаза.

– Могу я добавить в брачный контракт пункт, запрещающий вам выставлять напоказ ваше тщеславие?

– Только если ваш поверенный намного опытнее моего.

Эмма сделала шаг назад.

– Итак, в чем состоит ваш гениальный план? На публике мы с обожанием смотрим друг другу в глаза, а в остальное время остаемся сами собой?

Алекс жестом велел ей сесть, и она подчинилась. Ее грудь вздымалась и опускалась под тканью платья.

– Именно так. Теперь вернемся к нашей помолвке.

– Полагаю, речь пойдет о показном обручальном кольце?

– Не совсем. – Алекс сел в свое кресло. – Полагаю, всех в первую очередь будет интересовать не сам факт нашего брака, а то, как мы нашли друг друга.

Эмма помедлила.

– Уверена, то, что вы сейчас скажете, мне не понравится.

– Вы любите бейсбол?

Эмма покачала головой.

– Нет. Послушайте, Алекс, наш брак – обыкновенная коммерческая сделка. Разве для кого-то будет иметь значение, как мы нашли друг друга?

Неужели она так ничего и не поняла?

– Для меня, – отрезал он. – Вы сохраните половину своей компании, а я получу хороший пиар.

Эмма открыла рот, чтобы возразить, но Алекс был намерен положить конец этому спору.

– Не оплошайте, Эмма. Либо мы с вами постараемся убедить всех, что влюблены друг в друга, либо сразу откажемся от этой затеи.

– Не знаю, как я буду это делать, – сказала Эмма Кэти, когда они уходили с двенадцатого корта «Коннектикут Клаба». Отвлеченная раздумьями о плане Алекса, она проиграла сестре матч.

Эмма не была ни актрисой, ни публичным человеком. В отличие от большинства владельцев гостиничного бизнеса, ведущих активную светскую жизнь, Эмма ревностно охраняла свое уединение.

– Неужели он и вправду такой мерзавец? – сочувственно произнесла Кэти, подходя к свободному столику под зонтом.

– Не хуже, чем мы ожидали, – честно ответила Эмма. – Проблема заключается в том, что он все уже спланировал до мелочей, а я не готова играть роль любящей невесты на глазах нью-йоркской общественности.

Нахмурившись, Кэти выдвинула один из белых стульев и села.

– Полагаю, он рассчитывает что-то получить.

– Он получит наши отели.

– Только половину.

Эмма удивленно подняла брови. Неужели Кэти и вправду считала Алекса благоразумным человеком?

– Мы обещали ему жену, а не показной трофей для бульварной прессы.

Кэти пожала плечами.

– Что плохого в том, что он хочет выводить тебя в свет? Почему бы тебе не уступить ему и не плыть по течению?

Эмма сняла с головы эластичный ободок и тряхнула волосами.

– Потому что все это одна большая ложь.

Кэти ухмыльнулась.

– Но при этом тебе никто не запрещает хорошо выглядеть.

Эмма достала бутылку воды из ведерка со льдом, стоящего на столике.

– Прекрати надо мной смеяться.

– Извини. Просто это…

– Касается меня, а не тебя?

Кэти сменила тон.

– Конечно, нет. Ты же знаешь, как я тебе благодарна.

Эмма вздохнула.

– Я должна найти способ убедить его не устраивать шумиху вокруг нашей свадьбы. Мировой судья, скромная гражданская церемония…

Кэти тоже достала бутылку и открыла ее.

– Я могла бы тебе помочь выбрать кое-что из одежды, чтобы ты произвела фурор на вашей свадьбе.

– К чему это все?

– Небольшой успех поднимет тебе настроение. В последнее время ты слишком много работала.

– Но этого оказалось недостаточно, чтобы спасти компанию.

– Зато ты спасешь ее сейчас.

Эмма откинулась на спинку стула.

– Это похоже на проституцию.

– Без секса?

– Без секса.

– Тогда это никакая не проституция. Взбодрись, Эмма. Мы едем к Саксу.

– Да, конечно. Сакс нам поможет. – Если у нее будет правильно подобранный гардероб, она сможет смело разгуливать по улицам Манхэттена под ручку с Алексом и бросать на него влюбленные взгляды. Какой ужас!..

Она содрогнулась.

– О боже, – произнесла Кэти, переключив свое внимание на кого-то за спиной у Эммы.

– Что такое?

– Он здесь.

– Кто он?

– Алекс, – ответила Кэти.

Эмма похолодела.

– Что?!

– Ты не ослышалась.

– Но он же не является членом клуба.

– Возможно.

– Это же частный клуб!

– По-твоему, администратор клуба смог бы отказать самому Алексу Гаррисону?

Эмма напряглась.

– Что он делает?

– Идет сюда.

– Нет!

Кэти кивнула.

– Да. – Она широко улыбнулась. – Привет, Алекс.

Эмма почувствовала, как на ее голое плечо легла теплая ладонь. От его прикосновения у нее внутри все напряглось, словно ее никогда прежде не касался мужчина. Она с трудом удержалась от того, чтобы не стряхнуть эту руку.

– Привет, дорогая. – Голос Алекса прогремел у нее в ушах.

Затем его губы легонько коснулись ее виска, и у нее перехватило дыхание и участился пульс. Немедленно возьми себя в руки, приказала себе Эмма, но, к счастью, он отпустил ее плечо и сел на стул рядом с ней.

– Как прошла игра? – спросил он, достав из ведерка со льдом бутылку с водой.

На нем была белая рубашка поло с голубой полосой, обтягивающая широкую грудь и внушительные бицепсы. Расстегнутый воротник обнажал сильную загорелую шею.

– Отлично, – выдавила из себя Эмма. Теперь, когда она немного пришла в себя, ее охватил гнев. То, что он сделал, было просто возмутительно, и Алекс это знал. Люди, сидящие за соседними столиками, бросали на них любопытные взгляды.

Алекс кивнул.

– Я выиграла у нее все сеты, – дружелюбно произнесла Кэти, и это не понравилось ее сестре.

Эмма наклонилась к Алексу и прошипела:

– Не хочешь ничего мне сказать?

Он небрежно положил руку на спинку ее стула.

– Нет.

– То, что ты сделал, просто возмутительно!

– Правда? Какая жалость. – Он огляделся. – Потому что уже слишком поздно.

– Обманщик, – пробормотала Эмма, зная, что он прав. По меньшей мере, человек десять были свидетелем этого преднамеренного поцелуя.

Алекс рассмеялся и посмотрел на Кэти.

– Поздравляю с победой.

Кэти улыбнулась ему в ответ.

– Сегодня Эмма никак не могла сосредоточиться.