Текст книги "Хроники Черного Лиса (СИ)"

Автор книги: Б Солврев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Пойдут искать добычу полегче, – с трудом сел охотник. Усталый взгляд окинул место схватки. – Ты пробовал волчатину? Нет? А придется, с боевым крещением тебя. Отведаешь братца, авось, меньше неприятностей на пути будет. Устал, так уж и быть, устроим дневку. Далеко все равно не уйдем.

Туман легкими прозрачными облаками поднимается к вершинам деревьев. Золотой свет разливается по лесу, ярко освещает все вокруг. Ольв, кряхтя, встал и отыскал среди волчьих трупов разодранный сапог. С уст сорвалась пара проклятий.

– Вот ладно, Лис. Я вытрусь, а как с твоей шерстью быть? Коркой встанет – не отдерешь. Выть будешь, не хуже серых гадов. Где вода, пока не знаю. Что делать будешь? Давай все-таки обрею? Вон те лежат и не жалуются.

Оборотень внимательно посмотрел на окровавленные руки. Зеленый взгляд злорадно кольнул охотника. Длинный язык слизывает с черной шерсти густеющую кровь. Ольв брезгливо поморщился.

– Фу, таким быть, – с презрением отвернулся стрелок. – Там за холмиком кажется ручеёк журчит. Не зверей тут мне, пойди обмойся.

Охотник захромал собирать рассыпавшуюся по всей поляне котомку. Сердитый взгляд поглядывает на туши.

– Эка шкуру попортил, – со вздохом проговорил Ольв. – Никуда не годиться. Эх, старею...

Вместе с солнцем в лес возвращается дневная жизнь. В чаще скрылся испуганный чужаками олень. Высоко над землей в колючих шапках с ветки на ветку перескакивают рыжие мохнатые белки. Птичьи трели разливаются незнакомой мелодией по старому сосновому бору. Лес как будто и не заметил стремительной схватки, только громадные лесные вороны слетелись и жадно клюют окоченевшее мясо на залитой кровью поляне.

За бугорком возле звонкого лесного ручейка разгорается рыжий костер. Весело пляшет живое пламя, да бурлит вода в помятом котелке. Тяжелая кожаная куртка расстелена на земле. Карий взгляд охотника рассматривает ноющее предплечье. Под кожей наливаются черной кровью и распухли следы хищных зубов. Вытянутая босая нога пожевана не хуже.

– А ведь прокусил почти, вот тварь. Повезло мне, что по привычке с дружины таскаю кожаный доспех. Если не он, так точно бы разодрали на мясо. Пусть жарко в нем, да тяжел, но теперь точно в лесу носить всегда буду.

Рядом на песке подсыхает серая волчья шкура. Пока варится волчатина, охотник принялся за сапог. Разошлись швы на обувке сильно, но кожа не порвана, может починит. У ручья громко фыркает, да жмурится от студеной воды Лис. С черной шерсти струятся красные ручейки и скрываются в песке. Разлетаются серебряными каплями холодные брызги. На ветке висит застиранная рубаха, еще виднеются бурые пятна крови недавней схватки. Через дыры в растянутом плаще проглядывает яркое утреннее небо.

Ольв отвлекся от обувки, с уважением взглянул на Лиса.

– Лирник прав был. Толк от тебя будет, да многому придется научиться. То были волки, а человек во сто крат опаснее. Как со зверем уже не обойдешься.

Глава 9

Густые кусты и белостволые березы робко прорастают в сереющей земле между рыжих сосен. Слепящее золотое солнце ярко светит в высоком небе. По ветвям неспешно бегут тени легких облаков. Лес заполняет мягкий зеленоватый свет от редкой листвы.

Ольв одиноко прихрамывает по звериной тропе. Под босу ногу подвязан кусок коры, сверху распухшая стопа затянута обмотками. Отремонтированный сапог болтается на шнурке под котомкой. На плече покачивается потрепанная сума. Карий прищуренный взгляд прочесывает лес по сторонам, словно ждет засады. Кусты у тропинки едва заметно подернулись. Охотник насторожился, крепкая рука перехватила кривой посох.

Черная тень стремительно выскочила из кустов. Когтистая лапа занесла тяжелую дубинку для внезапного удара. Ольв на лету перехватил за запястье и швырнул Оборотня об ствол. Искры посыпались из изумрудных глаз. Лис сполз кверху тормашками по стволу сосны. С трудом перевернулся на бок. Глаза злобно прищурены, кулаки сжались, как будто когтями впивается в шею охотнику. Оборотень изогнулся коромыслом от боли. Челюсти крепко стиснуты.

– Прости, перестарался чуток. Уже лучше. Исчезаешь мастерски – звериная порода не подводит. Но вот для атаки слишком нетерпелив, торопишься – то ветку сломаешь, то засаду неудачную выберешь, то словно медведь сопишь. Выдаешь себя с головой. Вот сейчас какого рожна в кусты полез. Ни ветра, ни зверя. Был бы натянут лук, точно бы стрелой прошил, а потом уже разбирался кто таков и чьих будешь.

Лис в ответ кивнул и прикрыл изумрудные глаза. Не полез бы в деревне в кусты – Лука бы не заметил. Но тогда бы и с Ольвом не встретился. Боль чуток отпустила – снова может согнуться, кое-как сел. Лапа когтями расчесывает ушибленную спину.

– Почти получилось в этот раз. Совсем близко подобрался. Так будешь учится скоро мне отомстишь сполна дубиной. Как там не болят прошлые ушибы? Хе-хе.

Оборотень проверил свежие шишки, поморщился – болят. За последние три дня на Лисе не осталось живого места – охотник сурово преподает свою науку.

– Ладно, забирай суму, пошли дальше. Все плечо отдавила. Что ты в ней таскаешь? Выпотрошить бы чуток.

Лис и охотник уходят в лесную чащу. Все меньше сосен по сторонам, все гуще лес. Сплошным ковром между высокими деревьями поднимается густая трава. Идут по протоптанной лесной братией петляющей тропинке.

– Ведет к водопою. Скоро полянка будет, устроим привал.

Танцуют языки рыжего пламени, над костром шипит свежая дичь. Светлую поляну среди густого кустарника заполняет запах печенного мяса. На старом вросшем в землю стволе у костра расположился охотник. Больная нога вытянута – синяки от схватки только начинают желтеть. У самого огня на корточках сидит Лис, нетерпеливо вертит мясо, надетое на веточки. Была бы его воля съел бы сырым, с потрохами и шкурой.

– Эх, времени маловато чему-то учить серьезно. Надо идти с тобой на восток. Один там пропадешь. Спрятаться, допустим спрячешься, ну а дальше то что? Как к Владыке попадешь – сестру отвоюешь? Не придумал еще?

Лис отвлекся от мяса. Изумрудные глаза уставились на Ольва. Оборотень помотал головой и поник.

– Ну вот, то-то же. Мечом как Орн, точно не помахаешь. Дружины нет. Только скрываться, и терпеливо ждать момента. Разить внезапно, да так, чтобы противник не встал и не пикнул. Бить даже в спину, но если по-другому не пройти. В мясника не превращайся – всех не перебьешь, да и все мы люди. Честный бой вещь правильная, когда с противником наравне. Где Орн сейчас? Услышал бы точно пинка бы дал. В честном бою лучше не было. А нет его, видать, перехитрили, да не побрезговали. Эх... Давай карты посмотрим.

Лис поднял тяжелую сумку и перебрался к охотнику. Ольв на коленях разложил старый атлас. Солнце поднимается к обеду, ярко освещает поляну через прореху в зеленых кронах. Серебрятся карты в руках охотника.

– Смотри. Мы где-то здесь. Из-за погони ушли сильно в сторону. Тут на карте не отмечена река. Ну не любят Черный Лес, – угольком сквозь чащу примерно прочертил реку, словно вьющуюся змейку, – Речка неглубокая, но бурная и быстрая. Переправы надежной нет сколько тянется через лес. Да была бы все-равно бы смыло.

Лис зябко поежился – в горной речке точно холоднее, чем в лесном озере.

– Что не нравится? Ну давай я проведу тебя на север или юг до моста. Всего-то три дня пути, что туда, что туда. Да и наконец душегрейку из тебя сделают. Все мосты под контролем серебряной стражи Магистра. Душегрейку сделают, я выменяю – будешь и дальше со мной скитаться по лесам. Хе-хе.

Оборотень рыкнул и обиженно отвернулся от улыбающегося охотника. На загривке приподнялась шерсть, уши прижались.

– Да не бойся, есть у меня переправа, вот тут, – пальцем здоровой руки показал на излучине угольной речки, – навел подобие мостика. Тут и перейдем. Дальше горы, а за ними вот этот вычеркнутый город – Силфурфик. Сегодня выйдем к реке спустимся вниз и перейдем.

Клыкастая улыбка поугасла на лице охотника. Ольв с сомнением окинул взглядом пожеванную серыми разбойниками руку. Отек спадает, пальцы уже лучше слушаются, но до вечера синяки точно не пройдут. Он крепко задумался. Лис приподнял бровь, изумрудные глаза с недоверием всматриваются в охотника.

– Так, ладно. Хорош сидеть, – перебил свои же мысли стрелок. Хлопнули ладоши по коленям. Оборотень вздрогнул от неожиданности. – Давай выходить, на месте что-то придумаем.

Крепкая рука достала из котомки пожухлые пучки лесных трав. Охотник растер больную ногу и перевязал свежими обмотками. Вместо подошвы снова разместился привязанный шнурком кусок коры. Черный Лис аккуратно помог закинуть на спину тяжелую суму. Ольв доверительно окинул взглядом Оборотня.

– Идем, туши костер – не хватало еще от пожара бегать.

Позади осталось присыпанное землей кострище. Изумрудный взгляд кошачьих глаз скользит по листве густого кустарника. Красный сосновый лес остается позади, путники снова входят в царство раскидистых лиственных крон. Снова над головами шумит заблудившийся в ветках ветер. Под мягкими лапами на протоптанной тропинке сереет почва, да желтеет примятая трава. Кое-где еще попадаются темные мохнатые ели. Звонко щебечут скрытые зеленой листвой певчие птицы. Тягучий смолистый воздух соснового бора исчез, уступил цветущему разнотравью, да прелой листве.

В кустах возле Лиса мелькнули два желтых глаза. Чуткий нюх выхватил из лесного букета знакомый запах. Черный нос по ветру, большие уши навострились. Лис на секунду насторожился и тут же успокоился – с него хватит всяких диких птиц, пусть живет. Снова взгляд однообразно скользит по зеленой мозаике, да изредка присматривает за хромающим охотником. Острый слух вылавливает нарастающий гул.

Под лапами все чаще попадаются мелкие овальные камешки. Речная галька застревает между звериными пальцами. Впереди протянулся разрыв в лесной кроне, белесая пелена заволакивает деревья. Уже отчетливо слышится шум разбивающейся о камни воды. Охотник и Лис вышли на обрывистый берег бурной реки.

– Так вот и пришли. Вот она – речка. До моей переправы отсюда рукой подать. Думал дальше в сторону взяли. Пойдем вниз по течению, быстро выйдем, – махнул рукой Ольв.

Сыплются вниз потревоженные путниками камешки. Охотник с Лисом спустились по крутому склону и идут следом за бегущей водой. Между деревьями раскинулось широкое сухое русло. Дно вымощено разбитыми на куски обломками скал, принесенных с гор быстрыми вешними водами. Старые останцы вросли в серый крупный песок и мелкую гальку, на их округлых боках растет мох. Новые с острыми краями неуверенно взгромоздились на стариков и шатаются от малейшего шороха. Речка змеёй вьется между вытесанных бурными потоками валунов. Кружатся быстрые водовороты, с шумом пенятся пороги, на частых водопадиках поднимается мелкая водяная пыль. Быстрые воды скользят по выточенным временем и стремительной водой булыжникам.

– Не смотри, что речка мелкая. У неё достаточно дури, чтобы смыть тебя. Так и разложишься по косточкам на порогах.

Лис с охотником неуверенно ступают по каменистому берегу. Иные обманчиво тяжелые каменюки шатаются, да перестукиваются под ногами, грозят перевернуться и сбросить ходока от неверного движения в бурные воды. Другие сырые и скользкие от брызг быстрой реки не дают надежно опереться. По левую руку поднимается почти отвесная стена высокого берега. С обрыва над ушастой головой свешиваются голые корни деревьев и пучки лесной травы.

За очередным поворотом показались два перетянутых над водой каната. Они укреплены за чудом выросшую среди камней кривую сосну.

– Вот она, переправочка моя. Давно навел. Не раз уже выручала, – похвастался охотник.

Острые большие уши опустились. Показались кончики клыков из-под приподнятой губы. Лис с презрением осматривает навесную переправу.

– Что не нравится? Ну давай до настоящего моста проведу. Там стража живо шкуру спустит. Будет мне душегрейка из чернобурки. Как там Лука говорил? Чтобы неповадно всякой мрази шастать было! Хе-хе.

Вдвоем подошли к одинокому черному деревцу. Ольв подергал узлы, крепко ли держатся. Из котомки он достал еще одну веревку. Немного размотал, оценивает с сомнением длину. Охотник попробовал сжать и разжать пальцы на покусанной руке, поморщился от тупой боли.

– Так, коротковата веревочка. Не получится дерево обвязать, а если обвяжем, то не перейдем. Не рассчитывал, что пожеванному придется перебираться. Ладно, как сделаем. Если встанешь как можно ближе к реке, на переправу должно хватить. Ты и я обвяжемся, пойду первым. Если что – тебя вытащу. Сам уже не раз перебирался и туда, и обратно... – охотник осекся. Еще раз взгляд упал на руку.

– Да... не раз, – повторил он как будто, сам себя старался убедить. – Жди команды только потом перелезай. Эх жалко времени нет. Отлежаться бы чуток.

Оборотень не спускает недоверчивый взгляд с охотника, но кивнул. Оба обвязались. Ольв уцепился руками за верхний канат, встал на нижний. Медленно и боязно охотник продвигается вперед. Щурится всякий раз, когда переносит здоровую руку дальше. Черный Лис провожает охотника до воды.

Ольв движется рывками – старается как можно меньше виснуть на опухшей руке. Тяжелая сума за плечами тянет вниз охотника. На середине переправы канаты низко провисли над рекой, вода почти облизывает ноги. Вся переправа раскачивается все сильнее от каждого рывка над стремительным течением. Внизу клубится водяная пыль, разбиваются с шумом о камни бурные потоки.

Опорный канат просел и рывком ушел из-под ног. Узел не выдержал раскачки. Ольв жмурится от боли. Синюшная рука выпустила трос. Охотник теперь на одной висит над бушующей водой. Голова обернулась на Лиса. Вскинуты белые брови, округлившиеся от страха глаза смотрят на Оборотня, приоткрытый рот шевелится, словно прощается. Пальцы уже разжимаются под весом охотника и тяжелых пожитков за спиной.

Лис сорвался с места и тянет дальше от воды страховочный трос, хочет вытащить охотника, да где ему тягаться с буйной водой. Ольв изувеченной рукой достал кинжал и обрезал петлю вокруг пояса. Лис повалился спиной на острые камни. Мгновение, и охотник срывается вниз в бурные потоки. Только веревка вьется среди волн. Вдали на порогах показался Ольв.

Лис со страхом провожает несчастного. Как будто что-то остро кольнуло в сердце. Подпрыгнул и зацепился за уцелевший над головой трос. Оборотень гибким телом подтянулся, черными лапами обхватил веревку. Когтистыми руками перебирает как можно быстрее. Черная тень скользит к другому берегу, черный хвост с белым кончиком раскачивается над бурными потоками. Вот уже снова лапами стоит на земле. Наплечная сума осталась лежать на камнях. Лис пружинящим бегом перепрыгивает через речные камни, развевается по ветру сырой от речных брызг плащ. Снова показался охотник среди волн и исчез в бурных потоках. Руки скользят по камням, безуспешно пытаются ухватится хоть за что-то. Водовороты швыряют несчастного о валуны. Снова и снова скрывается он под потоками воды.

Все еще тянется за Оборотнем обрезанная веревка. Лис уже бежит вровень с Охотником, но как тут помочь? Веревку не докинуть. Из-за поворота показалось повисшее над самой водой черное дерево. Длинный раздваивающийся вилкой ствол достает до середины реки. Черные корни еще крепко держатся за огромные валуны.

Оборотень тотчас ускорил свой бег. Зверь летит над обломками, едва касаясь мягкими лапами земли, словно пружиной выбрасывает вперед на каждом шагу. На бегу выбирает сырую веревку из воды. Вот уже ствол шатается под шагами Оборотня. Стремительные потоки несут несчастного охотника к черному дереву. Лис уцепился за толстую ветку и бросил веревку. Ольв не увидел спасительный конец, так и скрылся в бурлящей воде под Оборотнем.

Что-то дернуло Лиса назад. Неведомая сила растянула Оборотня. Только успел когтями уцепится за ствол. Зеленые глаза вылезают из орбит, зрачки сжались в тонкие щели, клыки глубоко вошли в гнилое дерево, сыплются в воду щепки.

– Держи!!! – послышалось снизу среди шума воды. Охотник ухватился за свисающий хвост.

Немигающий взгляд уперся в небо, все глубже уходят когти в ствол, острые уши прижались, загривок щеткой вздыбился, в горле застрял визг. Хрустнули щепки в челюстях – Ольв рывком перехватился за ветки и отпустил несчастный хвост. Черная метелка безвольно обмякла, едва колышется над водой.

Охотник уже на берегу, откашливается и сплевывает речную воду. Лис так и вцепился зубами и когтями в дерево, круглые глаза смотрят в небо. Много воды вылилось из Ольва.

– Эй ты, спасатель, ползи сюда, что ли! Кха-кхе... Хватит дерево жрать – не наешься! Кха, тьфу.

На гнилом дереве остались глубокие дыры клыков, да черные борозды когтей. Медленно Оборотень на четвереньках перебирается по стволу. Хвост висит, не шелохнется. На берегу он растянулся на животе, морда уперлась в камни. Тихий-тихий писк вырывается из приоткрытого рта. Когтистые черные пальцы глубоко ушли в мелкую гальку. Самый кончик хвоста дергается из стороны в сторону. Ольв подсел рядом.

– Спасибо, что не бросил. Не серчай уж больно, но твоя метелка таки пригодилась.

Еще слышится за высокими деревьями шум быстрой воды. Ольв отогревается у костра, укутался в лисий протертый плащ. На ветках сушится продранная о камни одежка. Крепкие бока болят не хуже звериных после тренировок охотника. Из кустов вынырнул Черный Лис с сумкой на плече. Уселся зверь рядом с Ольвом и бросил к ногам поклажу. Когтистые руки ощупывают ноющий пушистый хвост. Оборотень изредка поскуливает, да гневно косится на охотника.

Ольв копается в сырой котомке, рука нащупала здоровенную дыру. Все что не смыло водой поломано, да разбито о камни. Уцелел только котелок да мешочек с наконечниками. Сапог чудом удержался на тоненьком шнурке. Колчан пуст только бьются на дне пара обломков. Короткий меч остался на месте, на поясе только пустые ножны кинжала.

С замиранием сердца открывает охотник лучный чехол. На мгновение показалось, что деревянные плечи снова оплетены голубоватыми воздушными путами. Видение быстро растворилось на ярком свету. Лук чудом остался сух и невредим, на месте новая тетива из волчьих жил.

Глава 10

В третий раз взошло солнце после неудачной переправы. За спинами остались и дубовый бор Восточного Черного леса с его густыми кронами, и затерявшееся в лесу небольшое поле с целебным разнотравьем, и светлая березовая роща со стройными стволами.

Путь ведет невольных попутчиков в крутую гору. Стройные деревца мельчают в размерах, уступают место пушистым елям. Все чаще наружу из-под земли вылезают серые обломки скал, поросшие мягким мхом. Путникам уже приходится петлять, чтобы не лезть с пожитками по валунам.

Впереди маячат две белые вершины. Красное солнце неспешно катится к горизонту, озаряя снежные шапки огненно-рыжим светом. Небольшая полянка среди елок потихоньку погружается во тьму. Из черного сумрака вылетела пара снопов ослепительных искр. Маленький огонек появился и разгорается, быстро набирает силу, заливает жаркий огонь поляну золотым живым светом. Ольв с Лисом располагаются на ночлег, огонь вытащил из темноты два небольших шалашика из еловых лап.

Нога охотника почти прошла, уже не надо колдовать с травами и обмотками, подвязывать корой. Колчан полон новых красноперых стрел. На пополневшей котомке красуется большая заплата, вырезанная c тяжелым сердцем из подола собственного кожаного плаща. Теперь на ходу глупо торчат ноги по щиколотки, зато сума снова цела.

Только утрату кинжала Ольв переживает шибко тяжело. Смурнеет всякий раз, когда на глаза попадались пустые ножны с ярким орнаментом, или когда пытался рукой нащупать утерянную рукоять. Вместо кинжала на поясе висел короткий меч – неудобный и неповоротливый для леса.

Охотник сидит у костра и пытается выправить заточку потускневшего клинка. Ольв недовольно водит пальцем по лезвию. С острия порой срываются пара ярких искр, которые тут же теряются в мелкой траве.

Лис скучает в стороне от щелкающего красного огня. На краю поляны лежит старое сухое бревно. Охотник мечом посрезал все ветки, да посдирал кору для костра – остался только голый гладкий ствол.

Ужин уже давно съеден, спать пока не хочется, Оборотень прогуливается по голому стволу. Странное чувство закралось в сердце. Неизведанная сила тащит видение из памяти. Оборотень идет до края бревна. Там он выставил одну мягкую лапу вперед, да развел когтистые руки в стороны. Ольв занят мечом и не замечает начавшегося представления.

Оборотень лис закрыл изумрудные глаза. Открыл серые глаза юноша. Вокруг большой зал. Ровный пол весь затянут желтым сукном, прозрачные окна от пола до потолка, за ними слепящий свет и яркая зелень. Высокие стены сложены из красного кирпича, на железных тонких переплетенных балках покоится серебристый потолок. Свешиваются и покачиваются от легкого сквозняка цветастые незнакомые стяги.

Босой юноша в коротких черных свободных штанах, да рубахе без рукавов стоит на длинном аккуратно вытесанном и заботливо выполированном бревне. Он выбрал место подальше от других, словно тени в стороне акробаты в ярких свободных костюмах помогают и рассказывают друг другу секреты трюков, крутятся на перекладинах, колесом хотят по ровному полу. Никому нет дела до одинокого юноши, но и ему нет до них никакой нужды. Он пришел не ради них.

Уши заткнуты черными затычками, так и стоит на бревне, выставив ногу вперед, чего-то ждет. В голове зазвучала осточертевшая заунывная мелодия. Музыка разливается вначале не спеша, только готовится набрать силу. Юноша медленно наклонился вперед и перенес вес тела на руки, ноги взмыли к потолку и раскинулись в стороны высоко вверху. Стоит, кажется, не шелохнется, и только он чувствует, как напрягаются и расслабляются отдельные мышцы, сохраняют баланс неустойчивой перевернутой позы. Тонкий контроль тела занимает все его внимание. Есть только он и музыка.

Медленное вступление нелюбимой песни закончилось, барабаны после едва заметной паузы начали выбивать ускоряющийся ритм. Ноги ножницами сложились и устремились к бревну. Гибкой дугой изогнулось жилистое тело – юноша снова крепко стоит на ногах. В такт следом за музыкой юноша выпрыгнул вверх и закрутился винтом, выделывает финт за финтом на узком бревне, прыжками продвигается к другому концу. Там разворачивается и начинает по новой кульбиты, да быстрые перевороты в воздухе.

Акробаты отвлеклись от своих дел и смотрят на циркача. Темп мелодии ускоряется, все чаще бьют барабаны, все чаще отталкивается вверх юноша. Высокие прыжки следуют одни за другими. Песнь подходит к концу – черный акробат разбегается по бревну и выпрыгивает вверх. В воздухе, поджав колени к груди, дважды перевернулся, выпрямился дугой и приземлился на ноги позади бревна. Руки снова расставлены в стороны, на лице улыбка словно звериный оскал обнажила крепкие белые зубы. Ноют перенапряженные мышцы, тупой болью дали знать о себе старые травмы. Но он доволен и горд собой – теперь можно начинать что-то новое. Только что и для кого?

– Ну и кто сказал, что на бревне могут только девчонки?– показал большой палец вверх белобрысый. – Ну ты даешь, брат!

Прямо перед ним маленькая коробочка с черным внимательным зрачком мигает красным огоньком. Юноша прикрыл серые глаза. В сердце тайком закралось разочарование – еще один рубеж взят, а за ним пустота. Для кого и зачем нужно было представление? Для чего тратил силы?

Лис открыл изумрудные глаза. Снова вокруг темные ели, освещенные рыжим костром. Покачиваются от свежего ветра колючие верхушки пепельно-серые от блеска полной луны. Вверх вместе с дымом летят мелкие красные искорки. Оборотень стоит позади бревна, раскинул руки в стороны. Охотник отложил меч и с восхищением смотрит на Лиса.

– Очень неплохо для юноши! Звериная стать помогла, аль и раньше так умел? Знал одного, кто также мог, – отозвался Ольв. – Из-под тишка атакуешь уже лучше, но до сих пор бывает косишь под медведя. Руки коротковаты у тебя, да знаю как удлинить. Завтра расскажу, а сейчас давай баиньки.

Черный нос показался из елового шалаша еще до восхода солнца. Две вершины темным силуэтом в бледном небе возвышались над ночлегом. Двуглавая Гора позади колючих верхушек, уходящих в даль, казалась далекой и неприступной крепостью. Куда его ведет охотник, не отбило ли на реке память и ум? Уши поникли, волосатые брови приподняты.

– Чего пригорюнился? Думаешь не преодолеем? Хе-хе. Я говорю к вечеру будем на другой стороне, – показался из своего шалаша и подмигнул Лису охотник. – А вечером, коли такой прыткий, будем руки удлинять.

Сборов почти не было – закинули сумки на плечи, да раскидали кострище. Теперь Лис держится впереди, расправил плечи, уверенно оборотень ступает вперед. Охотник с улыбкой шествует следом

– Вижу уже разгадал мой секретик? Да, дорога знакомая, когда-то проезжая была, пока жив был Силфурвик. Я здесь часто бывал. Самая короткая дорога не самая прямая, а самая знакомая!

Внимательный зеленый взгляд на ходу давно цепляется за редкие почерневшие от времени охотничьи зарубки на деревьях. Такие же он видел и раньше, но не обращал внимания – мало ли чего зверь творит в лесу. Среди нагромождений камней порой угадывается мощённая дорога. Гора начала быстро приближаться. Лес закончился, Оборотень замер удивленный волшебством. Кажется, что вершины по чьей-то воле сами подошли вплотную к путникам.

– А этого еще не понял, вижу. Ха! Посмотри на деревца, может поймешь.

Черный Лис быстро взглянул на ближайшую ель. Еще вначале восхождения они были намного выше его роста. А сейчас он мог достать до колючей верхушки лапой. Неприступные горы тут только иллюзия, созданная суровой природой. Оборотень потряс головой вышина гор куда-то исчезла, но крутизна осталась. Карабкаться в высь с поклажей, да еще по снегу, очень не хотелось.

– Ну и это еще не все, мы наверх не попрем, мы умело обойдем! Незачем снег топтать. Пошли дальше!

Охотник и Черный лис пошли теперь вдоль низкорослого хвойного леса. Белые вершины медленно расходятся в стороны. Снова слышится шум воды только не грохочущий, а нежно звенящий. Между горами появилась длинная узкая щель. По отвесным блестящим сводам серебряными змейками сочится вода из ледника на вершине. Ручейки сливаются вместе и мелкими шумящими водопадами впадают в выходящую из ущелья горную речку. По бережу тянется старая мощёная дорога. Местами путь завален обломками скал, где-то дорогу подточила бегущая вода. В горной отвесной стене выдолблена крутая лестница, ведет наверх к развалинам дозорной башни.

– Это Хавайсунд – старый перевал, что связывал Стольный Град и Силфурвик. Сейчас он, как и дорога никому не нужен – горы возьмут свое и вряд ли даже останется у кого в памяти. Здесь же начинается та самая речка, которая чуть не утопила. Ступай тише – речка шумит мерно, ты резко, кто знает насколько стены сейчас надежны? Никто давно не следит за ними.

Дорога тянется вдоль быстрой речки. Лис оглянулся назад, смотрит поверх верхушек. Редкие облака уходят белыми барашками. Тут еще не взошло солнца, скрыто горами. Там в долине уже давно вступил в права яркий день, только чернеет подножье. На пологих холмах далеко раскинулся серо-зеленый лес. Ярко-зелеными большими пятнами тянуться полосы лиственных деревьев. Над ровным ковром поднимаются верхушки редких деревьев великанов. В белесой дымке в самой виднеется проплешина старого болота. Почти на самом горизонте протянулась цепочка скал, где Лис начал свой бег.

– Да много, мы прошли, но еще больше впереди. Пойдем, пора, – торопит Ольв.

Из ущелья тянет холодным сырым сквозняком. Наверху нависают тяжелые обломки скал готовые сорваться вниз. По стенам струится вода, сочится из всех щелей. Но делать нечего. Оборотень тяжело вздохнул и оба путника начали путь по дороге между отвесных стен.

Глава 11

Кругом шумит вода, кругом царит вода. Потоки быстрой реки гремят по мелким камням, по стенам журчат ручейки, с нависающих обрывов каплет звонкая капель. Отвесные скалы почернели и блестят от вечной сырости. Под ногами хлюпают никогда непересыхающие лужи.

Черная шерсть намокла, Оборотень весь продрог и замерз, словно искупался в холодной речушке. Протертый плащ потяжелел от впитавшейся из воздуха воды. Из клыкастого рта и зло раздувающихся ноздрей вырываются малые облачка пара. Охотник идет впереди и виду не подает, что сыро и холодно. Только ухмылка злее и брови нахмурены сильнее обычного.

Оба молчат, кто знает насколько крепко держатся стены и не повис ли над ними ненадежный камень. Ущелье вьется тонкой змейкой среди тесных гор. Вымощенный крупным булыжником путь ведет все выше. По сторонам остатки былого величия: грубо вытесанные ниши с разбитыми верстовыми столбами, следы от креплений для факелов и их ржавые останки. Ненадежные участки скал укреплены мощной каменной кладкой из тяжелых валунов. Местами, казалось, дорога проложена по старому руслу горной реки. Там быстрые воды слизывали камни, возвращали отвоеванное человеком. Дорога здесь ужимается до размеров узкой тропиночки, плечи попутчиков шкребут по мокрым скалам.

Оборотень вскинул ушастую голову. Стены растут все выше и теряются в белесой пелене наверху. Лапа со всего маху налетела на камень. Визг проткнул журчащую тишину и эхом разошелся по ущелью. Где-то в дали звонко застучали камешки. Ольв остановился, с немой яростью повернулся к Лису. Крепкие кулаки сжаты, волчьи клыки обнажены, глаза безумно округлены. Бесшумно постучал костяшками по лбу, большим пальцем провел по горлу. Оба замерли и ждут. У Оборотня поникли уши, прижат хвост к земле. Далекий камнепад закончился, снова в узком коридоре слышно только воду. Путники тихо идут дальше.

Стены как будто сдвигаются ближе, наверху щербатые края скал высятся над дорогой. Рассыпались поперек мощенного пути старые обвалы. Лис и Охотник бесшумно карабкаются по камням, помогают друг другу перебираться через валуны. Крупный камень соскользнул и глухо хлюпнул в воду. На его месте остались ярко-белые раздробленные кости, рыжая труха проржавевшей кольчуги, да кусок серебряной истлевшей накидки. Ольв покачал головой, злобно зыркнул на Оборотня.

От непрекращающейся капели, журчания и всплесков хочется выть, белые клыки на всю длину проступили под черной губой. Крепко сжаты волосатые кулаки, больно впились черные когти в ладони. Молчание гнетет и охотника – ухмылка давно превратилась в оскал. Каждый шаг кажется

Стены расходятся, капель утихает, тише журчание быстрой речки. Путники входят в затертую между высоких скал мертвую долину. Посередке раскинулось вытянутое серебряное озеро чистейшей воды. Дальний край теряется в белой дымке. Словно в зеркале отражается длинный язык сползающего ледника. На берегу сереет заброшенная деревушка с домами из местных грубо обтесанных булыжников. Крыши давно провалились во внутрь и теперь чернеют на полу гнилой трухой. На проржавевших темно-рыжих петлях покачиваются остатки мощных когда-то дверей. Над головой шапкой, клубясь, быстро несутся белые облака. Даль теряется в молочной дымке. Кажется, что время вымыло все краски и жизнь с горной долины. На смену шуму воды пришла зловещая тишина, только ветер где-то гудит в скалах.