Текст книги "Зэк"

Автор книги: Б. Седов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6
ТРИ СЕМЕРКИ, ГОСПОДА

Душанбе встретил жарой и духотой, яркими красками и запахом плова, восточной музыкой, шепотом фонтанов… И Ниез распахнул руки навстречу:

– Здравствуй, брат.

– Здравствуй, Ниез… ох и жарко тут у вас.

– Ничего, – засмеялся Ниез, – в машине кондиционер. Волк представил Таранова.

– Сергей, мой друг.

Ниез по-восточному приложил руки к груди:

– Рад, сердечно рад, уважаемый Сергей.

И повел их к ослепительно сияющему «мерсу». Следом двигались двое охранников – молчаливые, сосредоточенные таджики в костюмах, при галстуках, в темных очках.

Сели в прохладу кожаного салона. Охрана – в «гелентваген» сопровождения.

– Сколько нам ехать до Куляба? – спросил Волк.

– Зачем ехать, Роман? Можно лететь.

Спустя пятнадцать минут «мерс» и джип выкатились на летное поле, и Ниез показал рукой на вертолет. «Ми-8» стоял в боевой раскраске – только ракет на боевой подвеске не хватало.

– Ого! – сказал Волк. – Персональная авиация?

– Мой брат не последний человек в Кулябе, – скромно улыбнулся Ниез. – Час полета – и мы дома.

– Круто, – оценил Волк. Внутри вертолета их ожидал еще один сюрприз: в хвосте сидел на откидном стульчике пулеметчик! И пулемет стоял… Таранов только головой покрутил. Заворчал двигатель, раскрутились лопасти, разгоняя пыль. Вертушка оторвалась от земли и стала набирать высоту, разворачивая нос к югу. Иван смотрел в иллюминатор… рядом оживленно переговаривались Ниез и Волк. Вдали сияли снежные вершины – белые, будто присыпанные героином.

Ниез перебирал черные четки и блестел черными глазами. Он был красив, умен и образован – этот молодой таджик. Он получил гуманитарное образование в Швейцарии, говорил на английском, французском и немецком и… торговал отравой, хорошо разбирался в живописи и музыке.

– Вот и Куляб, – крикнул, перекрикивая рокот двигателя, Ниез через час полета. Внизу, в долине реки Яхсу, лежал небольшой симпатичный городок…

Их снова встретили «мерседесы» и милицейский автомобиль с мигалками. Таранов уже ничему не удивлялся.

Дом старшего брата Курбонова – Сухроба – неуместно было называть домом, потому что это был дворец, сравнимый с мавзолеем Мир-Сеид-Хамадани. Во дворе бил фонтан, гуляли павлины, в клетке дремал тигр.

Сухроб – полный, лысоватый мужчина, лет сорока с глазами навыкате – встретил гостей в кабинете, в кондиционерной прохладе. Все здесь поражало роскошью, и Волк невольно вспомнил, как однажды подколол Ниеза во Владимире: значит, с вами расплачивались деревянной валютой? Дровами, бля, с фанерой. Только сейчас Волк оценил состояние семьи Курбоновых. Очень небедный по Владимирским меркам Козырь был нищим рядом с Сухробом. Просто нищим.

И все это богатство построено на героине!

– Дорогие гости хотят отдохнуть с дороги? – спросил Сухроб.

– Нет, уважаемый Сухроб. Гости хотят перейти к делу.

Сухроб тонко улыбнулся: на востоке так не принято, но…

– Шерали, – позвал он негромко. Вошел человек, поклонился, положил на столик небольшой белый пакет. На пакете стояли овальная и прямоугольная чернильные печати с арабской вязью, изображением пальмы, льва и орла… и цифрами «777».

– Вот, – сказал Сухроб, – образец товара. Три семерки, господа. Чистейший афганский продукт… и мы готовы поставлять его сотнями килограммов. Столько, сколько вы сможете осилить.

Таранов смотрел на холеное лицо Сухроба, и в нем росло желание сбить эту сволочь с ног и запихать в пасть пакет с героином… Сухроб посмотрел на Ивана и улыбнулся. Иван ответил широкой улыбкой.

* * *

Переговоры Волк вел один – Таранов в них не участвовал. Волк вернулся через полтора часа раздраженным. Похоже, что-то не заладилось… Таранову ничего объяснять не стал – заперся в ванной с телефоном.

Потом снова вел переговоры, снова звонил во Владимир. Вечером им устроили прогулку по городу и экскурсию к границе.

Джипы остановились в горах, и Ниез, указывая рукой вдаль, сказал:

– Там уже Пяндж, а за ним Афганистан. Там стоят ваши пограничники. Они-то и создают проблемы…

много товару изымают. Жгут. Наверно, и сегодня жечь будут. Если будут, мы увидим отсюда. Я взял бинокли.

А горы вокруг стояли – невероятной красоты и мощи. В закатном пламени их каменные спины горели, и человек ощущал свое ничтожество рядом с этими исполинами.

Подошел охранник с биноклем в руках, сказал что-то негромко Ниезу по-таджикски.

– Так, – сказал Ниез, – пограничники готовятся жечь товар. Не желаете взглянуть?

Двенадцатикратный бинокль приблизил заставу: строения, брустверы из мешков с песком, огневые точки. На вытоптанном, выжженном пятачке собралась группа российских офицеров. Встали по периметру бойцы с автоматами. Бойцы выкатили несколько автомобильных покрышек и грязную бочку. Потом к площадке подкатил БТР. Из него вышвырнули большой мешок. Молодой офицер развязал веревку и вытряхнул на землю массу белых мешочков. Кажется, таких же, какой демонстрировал днем Сухроб, но разглядеть лучше не позволяло расстояние. Три офицера, работая ножами, резали мешочки и укладывали их в покрышки. Еще двое наливали в ведра из бочки какую-то жидкость и поливали покрышки сверху.

– Что они делают, Ниез? – спросил Иван.

– Героин не горюч, Сергей, – ответил таджик. – Без солярки не горит. Вот они и стараются, сволочи… Здесь товару – миллиона на полтора долларов. В розницу, конечно.

– Полтора лимона? – выдохнул Волк. – Ну, козлы… Ну, пидарасы!

Один из офицеров поджег факел и сунул его в покрышку – вспыхнуло желтым огнем, рванулось пламя, повалил черный дым.

«Почему я стою здесь? – подумал Таранов. – Почему я здесь? Я должен быть там, среди этих ребят в камуфляже, которые каждый день перехватывают караваны, уничтожают наркокурьеров и жгут отраву».

Он отлично понимал, что никогда не сможет оказаться среди русских лейтенантов, капитанов и майоров, денно и нощно спасающих Россию от дурмана. Он – отрезанный ломоть, беглый убийца на нелегальном положении.

А яркое пламя билось, и валил черный дым в вечернее небо.

* * *

На другой день улетели в Москву. Таранов о результатах переговоров не спрашивал, демонстрируя: не мое, мол, это дело, но Волк сам обмолвился:

– Не хотят сразу крупную партию подогнать. Страхуются. Хотят для начала пробный шарик прокатить – килограммчик.

В Москве остановились в «Звездной». Снова начались какие-то встречи и переговоры. Приехал из Владимира Козырь, потом Еврей. Приходили и уходили люди – узбеки, русские и даже негр… В воздухе витал запах Больших Денег.

– Иван, – спросил Козырь, – ты город Выборг знаешь?

– Бывал, – пожал плечами Таранов. – А что?

– Нужно съездить… Чухонцы интерес проявляют.

Таранов и Волк вылетели в Петербург. В переполненном гадюшнике Шереметьево Иван улучил момент – позвонил из автомата Лидеру.

– Господи, – сказал Лидер. – Иван! Иван, ты где?

– В Шереметьево, через два часа буду в Пулково.

* * *

В Санкт-Петербурге моросил дождь. Нормальный петербургский дождь. Таранов смотрел в покрытый каплями дождя иллюминатор «ТУ-134» на панораму города, и у него тоскливо сжималось сердце – разве так возвращаются домой? Разве так?

По салону прошла стюардесса, проверяя, застегнули ли ремни. «ТУ» снижался. Промелькнуло Южное кладбище. Волк положил под язык какую-то таблетку.

– Нехорошо? – спросил Иван.

– Да уж сесть бы поскорее… боюсь высоты.

Самолет, растопыривая закрылки, снижался. В ушах закладывало от перемены давления. Шел дождь. Беглый убийца Таранов возвращался в Санкт-Петербург. В кармане дорогого кожаного пиджака лежал паспорт на имя Сергея Петровича Старикова, жителя города Бор Нижегородской области, к бедру левой ноги полоской лейкопластыря была приклеена доза героина. Гудели турбины… разве так возвращаются домой?

В толпе встречающих и извозчиков Таранов сразу увидел Лидера. Лидер стоял в поношенной серой куртке, в руке держал ключи от машины. Таранов отшил одного водителя, другого… Третьим подошел Лидер:

– За шестьсот рубликов в любой район, господа. Торг уместен.

Иван «сбил цену» до пятисот, и Лидер довез их до гостиницы «Октябрьская». По дороге незаметно передал Ивану телефон. Таранов засунул «Эриксон» в карман, у гостиницы спросил:

– А что, мастер, в Выборг сможешь нас отвезти завтра?

– В Выборг? – пожевал губами Лидер. – Далековато.

– Так ведь не за спасибо, – ответил Иван.

– За спасибо и петух не кукарекает.

Волк поморщился:

– Вот про петухов не надо. Сколько будет стоить?

– Сто пятьдесят долларов.

– Заметано. Завтра в десять утра заедешь за нами.

* * *

В номере Таранов заперся в ванной, достал телефон. Если честно, то звонить Лидеру совсем не хотелось. Таранов сидел на краю ванны, смотрел на «Эриксон» и курил… Было искушение позвонить Светлане, но он отлично понимал, что этого делать нельзя ни в коем случае.

Иван закурил, включил воду и нажал «меню». Дисплей высветил текст сообщения: «Posvoni 001». Таранов усмехнулся, набрал номер. Лидер откликнулся сразу:

– Да, Иван, слушаю тебя.

– Крепко вы меня подставили.

– Иван, тебя никто не подставлял. Произошла чудовищная накладка… Я все объясню, как только мы сможем поговорить. А пока я должен сказать тебе: мы страшно рады, что ты вырвался наконец-то…

– Брось, – сказал Таранов. – Вы сознательно меня подставили. Вам было необходимо, чтобы я оказался в условиях, когда мое прошлое перечеркнуто полностью. Вы на размен меня поставили. Исходили из принципа: чем сложнее – тем лучше. Выгребет Африканец – все отлично. А нет – так нет. Верно, мистер Лидер?

– Зря ты так, Иван, – сказал Лидер. – Мы пытались…

– Может, и зря… Может, вы что-то и пытались сделать. Но я больше вам не верю.

– Иван!

– Ладно, проехали. Мне не очень важно, что вы там думаете. Важно, что в самое ближайшее время к финнам может уйти накладная… понял? А в перспективе накладных будет много.

– Понял… для этого завтра мы едем в Выборг?

– Нет, пока только для переговоров.

– Понял. Какие сейчас у тебя животрепещущие проблемы?

– Проблемы? – сказал Таранов с иронией. Вода в ванне шумела. Иван задрал голову, увидел в зеркальном потолке свое отражение: бородатый мужик неопределенного возраста… с пустыми глазами убийцы… А какие, действительно, у меня проблемы? У меня нет проблем! У меня их в принципе нет. Я просто по уши в дерьме. Я легко и бездарно просрал свою жизнь. У меня нет дома… нет даже имени… нет прошлого и, вероятно, нет и будущего… есть любимая женщина, но я даже не могу ей позвонить.

– У меня нет проблем, – сказал Таранов.

А какие проблемы могут быть у человека, который профукал свою жизнь? Таранов выключил телефон, сунул его под ванну. Потом прошел в номер, открыл бар и достал из него бутылку водки. Он стоял посреди номера и пил водку из горлышка. Распахнулась дверь, и Волк втолкнул под попки двух девиц.

– Оп-ля! – сказал Волк. – Торопишься, братуха… тут есть кое-что поинтересней.

Ногой Волк захлопнул дверь и вытащил из декольте проститутки пакетик. Девица засмеялась.

– Кокоша! – сказала она. Кокаин рассыпали на журнальном столике. Втянули мгновенно. Таранов запил дорогу водкой… В голове стало прозрачно и чисто…

Иван взял одну из девиц за плечи, развернул рывком и нагнул над столом. Она смеялась… Таранов задрал платье. Под платьем были ажурные черные трусы и черные же чулки. Иван расстегнул брюки. Рядом то же самое делал Волк.

Наутро было противно. Болела голова, мучил стыд. В ванной Иван нашел черные трусы. Он сидел на краю ванной и думал, что потихоньку опускается все ниже.

Он взял ажурный комочек двумя пальцами и швырнул в унитаз. Нажал на слив. Зашумел водопадик… Таранов выкурил сигарету и пошел к Волку: пора ехать в Выборг.

* * *

Чухонец был как все чухонцы – белесый и заторможенный. В правом ухе он носил сережку, а на бритой голове – татуировку.

– Здравствуйте, – сказал он по-русски.

– Терве, – буркнул Таранов.

– О-о!… Говорите по-фински?

– Ен юмморя суомен. Антеекси.

Финн захохотал, захлопал в ладоши и произнес:

– Та не бетаа, такаваримся.

Сережка в правом ухе финна подрагивала… Они «такаварились». Финн взял дозу на пробу и уже через два часа позвонил Волку. Сказал: та-а, товар классный. Мы путем прать много…

Спустя еще час они встретились в номере гостиницы «Дружба». Тармо насыпал кокаиновую дорожку и скрутил в трубочку тысячерублевую купюру:

– Прашу, трузья.

Волк пощекотал ноздри, Иван отказался. Чухонец, тряся сережкой, поблескивая бритой головой с татуировкой, втянул дорогу, заговорил глухо, почти без акцента:

– В общем, так, друзья. Возьмем все. Хоть тонну. Вы доставляйте товар в Випури…

– Куда? – спросил Волк.

– В Выборг, – перевел Иван.

– В Выборг, в Выборг, – подтвердил финн. – Вы доставляете, я забираю. Без тураков, да?

– Без дураков, – кивнул Волк. Он торжествовал: процесс пошел. В течение часа обговаривали с финном условия. Потом на его «вольво» катались по окрестностям Выборга – выбирали место для передачи. Потом отправились пить в кабак и, конечно, сняли девок.

Вечером Таранов выбрался из гостиницы, долго и нарочито бесцельно крутился по улицам. Наконец сел в серую «Волгу» на Вокзальной площади. В салоне сидели Председатель и Лидер.

– Иван! – с чувством сказал Председатель, протягивая руку.

– Давайте обойдемся без лирики, – произнес Иван. – Короче, так: через неделю прибудет первая партия героина. Пробная. Один килограмм или чуть больше. Ее берет финн по имени Тармо. Сейчас проживает в «Дружбе»…

– Этот господин нам уже известен, Ваня, – сказал Лидер. – Давай забудем о нем на время. Давай о тебе поговорим.

Иван усмехнулся и закурил. Председатель сказал:

– Тебе идет бородка, Иван Сергеич.

– Мерси.

– Мы понимаем, Иван, что ты устал и тебе нужно отдохнуть.

– Я в централе наотдыхался на всю оставшуюся жизнь. Не надо делать вид, что мы задушевные друзья. Не надо этого. Я для вас всего лишь инструмент…

– Иван, – перебил Лидер, – поверь мне, это не так.

– Да ладно… Короче, эту операцию я доведу до финала и ухожу. Хватит, наелся. Вы обещали решить вопрос с пластической операцией и документами… договор в силе?

Несколько секунд в салоне «Волги» царила тишина, потом Председатель произнес:

– Разумеется. Мы уважаем ваше решение, ценим ваше мужество, хотя… хотя мне очень жаль. Все наши договоренности остаются в силе. Но… мне очень жаль.

– Хорошо, – сказал Таранов. – Давайте о деле: что будем делать с финном и этим килограммом дряни?

– А что с ним делать? – пожал плечами Лидер. – Эту партию пусть забирает… Вот когда пойдет килограммов десять…

– Пойдет не десять. Пойдет сто! – перебил Иван.

– Отлично! – сказал Председатель. – Вот тогда мы вступим в игру. А пока наша задача – отслеживать контакты, изучать каналы. Я более чем убежден, что тут могут засветиться и таможенники, и пограничники… Может, поужинаем вместе, Иван Сергеич? Поговорим спокойно?

– Спасибо, в другой раз.

– Ну как знаешь… Теперь, когда ты на свободе, у меня глыба с души свалилась. Теперь рядом с тобой постоянно будут находиться наши люди. Мы все время будем держать тебя в поле зрения.

– А вот этого не надо, – сказал Иван. – Это опасно. Мне проще работать автономно.

– Хорошо. Раз ты так считаешь… будешь работать автономно.

Таранов ничего не ответил, вышел из машины и побрел в сторону гостиницы.

Вслед ему смотрели Председатель и Лидер.

– Боюсь, что у нас могут возникнуть проблемы с Африканцем, – сказал Лидер. – Он озлоблен и, следственно, не надежен.

– Что предлагаешь?

– Пока – ничего. Пусть работает. Но после завершения «Каравана» вопрос с ним придется решать.

– Ох и напортачили мы с тобой, Игорь, – сказал Председатель.

Лидер не ответил.

* * *

Таранов и Волк готовили передачу. Дел было полно. Они снова смотались в Таджикистан, потом в Москву и в Питер. Они сняли две квартиры в Питере, коттедж под Выборгом и складское помещение в самом Выборге. Они встретили трех боевиков, присланных для поддержки. Потом приехал еще и Танцор. Его прислал Козырь с инспекцией.

Первым делом Танцор уединился с Волком и стал расспрашивать его о Таранове.

– Брось мутить, Танцор, – сказал Волк. – Я Пивовару доверяю.

– Да? Ну гляди, тебе видней… а где он сам-то?

– По делам уехал.

А Таранов в это время информировал Лидера о ходе операции «Караван». Все в принципе было готово. Осталось дождаться прибытия курьеров…

И курьеры прибыли. Это была русская семейная пара лет пятидесяти. Вместе с ними прибыл контролер-таджик. Волк, Таранов и пара боевиков встретили курьеров на Московском вокзале, отвезли на квартиру. На другой день курьеров переправили в Выборг. Там Волк принял товар, расплатился – курьеры убыли. За длинный и опасный вояж из Таджикистана к финской границе им заплатили триста долларов. Смешные деньги, но для таджикского безработного – счастье. Таранов не испытывал к ним никакой ненависти – он понимал, что эти тихие, испуганные люди сами являются жертвами наркомафии, что весь навар осядет в карманах Сухроба Курбонова.

Еще через два дня героин перекочевал к финну. Передача состоялась на лесной дороге неподалеку от Выборга. Финн приехал на микроавтобусе «каравелла» в сопровождении пары мотоциклистов. С собой привезли удочки, спиннинги, лодку – ни дать ни взять, – на рыбалку ребятишки прикатили. Но у рыбаков были глаза убийц.

Операция прошла гладко, «без тураков», как сказал финн. Таранову было противно, но он признавал правоту Председателя: стоит пропустить килограмм отравы с тем, чтобы накрыть потом сто.

Удачную операцию решили отметить – закатились в «Норд-Вест». Иван сидел за столиком спиной к входу. Как правило, он садился так, чтобы видеть зал, но в этот раз получилось, что пришлось сесть спиной… Выпили по первой и по второй, и вдруг Таранов ощутил чей-то взгляд. Иван, провожая глазами красивую женщину, мотивированно обернулся… и увидел Графа.

Беглец, живущий на нелегальном положении, всегда испытывает, мягко говоря, «дискомфорт» – в любой момент он может быть опознан. И неизвестно, к чему это приведет.

Граф незаметно, одними глазами, указал на выход из зала. Таранов показал: понял.

– Схожу побрызгать, – сказал он и поднялся. Поднялся из-за своего столика и Граф. В туалете Иван закурил возле открытого окна… спустя несколько секунд вошел Граф – как всегда элегантный, в хорошем костюме.

Он долго смотрел на Ивана, потом сказал негромко:

– Здравствуйте, Иван Сергеич.

– Здравствуйте, Василий Тимофеевич.

Они обменялись рукопожатиями, и Граф сказал:

– Слышал про ваш побег. Поздравляю.

– Спасибо.

– Помощь нужна?

– Нет, у меня все в порядке.

– Ай-яй-яй… Так уж и все?

– Почти. Насколько это возможно в моем положении.

– Понятно… с Козырем сотрудничаете?

– В общем, да.

– Хочу вас предостеречь, Иван Сергеич: Козырь – не тот человек, с которым стоит иметь дело.

– У меня выбора нет, Василий Тимофеич.

– А говорили: все в порядке. И помощь вам не нужна.

– Помощь мне действительно сейчас не нужна.

– Ладно… Но мой телефон запомните. Вдруг пригодится?

– Спасибо.

На том они и расстались – два разных, но чем-то очень похожих друг на друга человека.

Глава 7
«КАРАВАН» ТРОНУЛСЯ В ПУТЬ

– Что-то ты кислый, Ваня, – сказал Волк. Они снова летели в Таджикистан.

– Устал маленько, – ответил Иван.

– Вот погоди – закинем чухонцу нашу «стошку» – отдохнем. У нас будет законное право на отдых. Рванем на Канары. С пачками денег… эх, житуха только начинается. – Волк мечтательно прикрыл глаза.

– Слушай, Волк, – позвал Иван.

– А?

– Что-то Танцор вокруг меня…

– … танцует? Так на то он и Танцор, – Волк засмеялся. – Теперь не будет. Он все тянул на тебя, что ты, мол, ментовский мальчик. Но теперь, после реальной переправы партии товара, козырей-то у него нет.

И вот тут Волк был не прав: Танцор продолжал разработку Таранова. Ни одного факта у него не было, но была интуиция. Интуиции Танцор доверял. Он сумел законтачить со следователем прокуратуры, который вел дело об убийстве Колобка, и выяснил несколько интересных фактов. Во-первых, ликвидацию Колобка Таранов провел из «засвеченного» ствола. Во-вторых, не сбросил ствол сразу и, наконец, в-третьих, настолько слабо представлял себе географию Владимира, что элементарно заблудился… несерьезно как-то, непрофессионально.

Прокурорский следак считал, что причина этих ошибок – срочность заказа. Видимо, сказал следак, этот Таранов получил срочный (очень срочный!) заказ и просто не имел времени на подготовку… вот и напорол.

В принципе, такая версия имела право на существование… но с очень большой натяжкой. Следака она вполне устраивала, а вот Танцора – нет. Тем более, в отличие от следака, Танцор знал о существовании неких «людей из Петербурга», которые проявляли интерес к Волку. В свете этого все «ошибки» Пивовара выглядели уже не так невинно.

О своих соображениях Танцор никому ничего не сообщил. Знал, что Козырь скептически относится к его сомнениям. Тем более, что подкрепить их действительно нечем.

У одного технаря-электронщика Танцор заказал «дубликат» мобильного телефона Таранова и, таким образом, получил возможность слушать его разговоры. Но и здесь Танцора ожидало разочарование: Пивовар общался только с Волком, да и то редко.

Тогда Танцор решился на крайний шаг: он решил поставить за Тарановым ноги. Это было рискованно, и все же Танцор нашел в Санкт-Петербурге одно маленькое сыскное бюро, где работали несколько ветеранов наружки, растолковал им деликатность задачи и выплатил солидный аванс. Как только Таранов вернется из Куляба, он тут же попадет под плотную профессиональную опеку.

* * *

На этот раз в Кулябе все вопросы решили быстро. В принципе они могли в тот же день возвращаться обратно. Но Сухроб предложил на день задержаться. Сказал, что завтра будет «интересное мероприятие».

– А что за мероприятие? – спросил Волк.

– Пикничок на природе, – усмехнулся Сухроб. Утром выехали на пикничок. Несколько джипов бодренько катили в горы. Каменистая дорога бежала вверхвверх среди зеленых лугов и фисташкового редколесья. Спустя час приехали на большую поляну, где обслуга уже накрывала стол. Через поляну протекал ручей, звенел хрустально… Синели вздымающиеся хребты. Охрана расположилась по периметру, а хозяева и гости сели к столу. Минут тридцать неторопливо беседовали под выпивку и закуску. Сухроб жаловался на «зверства» пограничников. Волк и Пивовар понимающе кивали.

– Впрочем, – сказал Сухроб, – как бы они ни выпендривались, хозяева здесь – мы. Навсегда! Пока стоят эти горы и цветет мак… Ваше здоровье, друзья!

Сухроб сделал глоток «Мартини» и посмотрел на золотой «Роллекс» на запястье… В это время на дороге показался пыльный «уазик». Сухроб улыбнулся. А Ниез сказал:

– Едут.

– Кто? – спросил Волк.

– Сейчас все сам увидишь, Роман.

«УАЗ» подъехал и встал рядом с гелентвагенами. Распахнулись дверцы, и на траву соскочили два таджика в милицейской форме.

– Менты, – удивился Волк. – Чего им надо?

– Они мне подарок привезли, – весело сказал Сухроб. Менты открыли заднюю дверь и выволокли оттуда большой мешок. Швырнули на землю. Из мешка донесся стон, и Иван сразу понял, что внутри находится человек. Один из таджиков быстро заговорил что-то потаджикски. Сухроб – тоже по-таджикски – ответил. Мент развязал мешок, стал бить по нему ногами и что-то приговаривать. Из мешка выполз окровавленный человек со связанными руками. Он был сильно избит и, видно, не очень понимал, где он.

Сухроб поднялся с бокалом в руке. Сделал несколько шагов к человеку из мешка.

– Ну, здравствуй, Махмадали, – произнес Курбонов. Пленный заморгал глазами. Ему было лет двадцать, не больше. Он был в рваных джинсах, серой рубашке, босиком.

– Что же ты молчишь, Махмадали? – спросил Курбонов. – Неужели тебе нечего мне сказать?

Пленный молчал.

– Странно, Махмадали, – очень странно. С русским ты общий язык, говорят, нашел. А со мной не хочешь говорить. – Сухроб вдруг стремительно подскочил к пленнику и ударил его ногой в живот. Пленный скорчился. Он лежал избитый на изумрудной траве и смотрел на Курбонова снизу вверх. В его глазах светилась ненависть.

– Ты что думаешь, свинья, – сказал Курбонов, – твои русские помогут тебе? Ты, пес, на что рассчитывал? Что я не узнаю, кто им стучит? Осел! Я знаю все. Про всех. Про каждого идиота в вашем кишлаке я знаю… а ты хотел меня обмануть.

Человек на земле что-то негромко произнес по-таджикски. Сухроб замер… Ниез замер… Все таджики замерли.

– Зря ты это сказал, Махмадали, – ответил Сухроб, – зря… Ты думаешь, что, оскорбив меня, добьешься легкой смерти? Нет. Ты будешь умирать тяжело и долго. Нож мне!

Подскочил охранник. Услужливо сунул в ладонь нож.

…Палило солнце. Окровавленный, изрезанный, с отсеченными ушами и носом, Махмадали полз к реке, а усталый Сухроб сел перекурить. Пиджак и галстук он снял… на белоснежной рубашке, на брюках и даже на ботинках была кровь. Нож – армейскую финку «Смерш» – Сухроб бросил на белоснежную скатерть.

– Приказать, чтобы добили? – спросил Ниез.

– Зачем? – ответил Сухроб. – Этот сучонок еще не попросил прощения… А я заставлю его просить прощения.

Сухроб сделал глоток холодной пепси-колы, взял кровавыми пальцами сигарету… Из милицейского «уазика» слабо доносилась музыка – какая-то тягучая восточная мелодия. Ниез надел зеркальные черные очки. Высоко-высоко в небе широкими кругами парили два орла. Сухроб швырнул на траву недокуренную сигарету и взял финку.

– Поднимите эту падаль, – скомандовал он. Двое охранников подбежали к Махмадали. Брезгливо, стараясь не испачкаться, подхватили его под руки и подняли на ноги. Сухроб подошел и встал напротив.

– Ты упрямый и глупый кусок мяса, Махмадали. Знаешь, почему я не отрезал тебе язык? Потому, что еще не услышал твоего раскаяния… ну?

Истерзанный человек поднял голову – страшную, безносую, безухую. Несколько секунд смотрел на Сухроба… а потом плюнул ему в лицо.

Спустя полчаса джипы уехали, оставив на поляне еще живого человека. Палило солнце, но в салоне гелентвагенов было прохладно.

* * *

Из Таджикистана вернулись с подтверждением: груз – сто килограммов двести граммов героина – готов к отправке. А вот это уже огромные деньги!

Маршрут «КамАЗа» с героином таджики держали в секрете, но спустя четыре дня его надлежит встретить в Питере. А расплата будет осуществляться в Москве, и эта часть операции Волка не волновала. Однако им с Иваном предстояло получить деньги с финна, перевезти их в Москву. Волк затребовал еще пару бойцов, которые и прикатили в Питер. С собой привезли целый арсенал оружия.

Таранову грезился костер из ста килограммов (миллион доз!) героина. Черные покрышки, набитые белым порошком «777», и – дымное пламя солярки.

А еще перед глазами стояло лицо молодого таджика Махмадали.

* * *

Таранов встретился с Председателем и Лидером. У него было полно хлопот в связи с прибытием груза, и он выбрался всего на час.

Проверялся наспех, поэтому и не заметил хвоста. На частнике доехал до Конюшенной, покрутился, зашел в «ДЛТ», а после этого тормознул на улице «шестерку» Лидера. Задние стекла были темными, тонированными. Там сидел Председатель. Иван сел рядом, и Лидер сразу тронул машину… Следом за ними с интервалом в три автомобиля двинулась машина наружки. Еще дальше – вторая.

– Ну как дела, Иван Сергеич? – спросил Председатель.

– Груз встречаем сегодня, – сказал Таранов. – Послезавтра передаем чухонцу… ну-с, господа, что будем делать? У меня, собственно, уже разработаны два варианта. Первый сводится к уничтожению «КамАЗа»…

– Подожди, Иван Сергеич, – поднял ладонь Председатель. – Есть некоторые нюансы.

– Какие? – насторожился Иван.

– Видишь ли, в чем дело. Цель операции «Караван» – не только уничтожение партии героина… Это – безусловно! – важная и благородная задача. Но не единственная и даже не главная. Ты лучше всех нас знаешь, какой ценой мы заплатили за операцию, ты на своей шкуре это почувствовал. Но ты не знаешь, какая работа проводилась помимо этого. А работа, поверь мне, проведена колоссальная. Полтора десятка человек работали по «Каравану» восемь месяцев. Многие даже не догадываются об окончательных целях… в том числе и ты, Иван Сергеич. – Председатель произнес свою речь и посмотрел через зеркало на Лидера. Лидер кивнул.

– Так в чем дело? – спросил Таранов. Он уже чувствовал, что происходит нечто странное.

– Дело в том, Иван Сергеич, что мы хотели получить компромат на тех людей, которые разруливают наркобизнес на самом верху. Козырь-то ведь не случайно нашел выход на финна – ему помогали… да и финн не сам по себе – он часть системы. Ты думаешь, легко перетащить через границу сто килограммов героина? А финн запросто на это идет. На самом верху – в кабинетах – есть люди, которые контролируют этот процесс. Вот именно до них мы и хотим дотянуться, получить неопровержимые доказательства… но пока не смогли этого сделать. Понимаешь?

– Понимаю… но что из этого следует? – спросил Иван. Председатель и Лидер переглянулись. Ответил Ивану Лидер:

– Операция «Караван» еще не завершена… груз придется пропустить.

Таранову показалось, что он ослышался. Таранову так показалось в первый момент, но уже через секунду голос Лидера повторил:

– Груз придется пропустить. Мы подготовили финал: теперь уже точно нам удастся зафиксировать переговоры нескольких высокопоставленных чиновников по поводу прохождения груза… Видеокассеты будут переданы президенту, в Генеральную прокуратуру и на телевидение. Фактически мы отрубим голову дракону. Ты понимаешь всю ценность такого финала?

– А героин? – спросил Таранов. – Сто килограммов героина?

– Иван, попробуй понять правильно… их нужно пропустить.

Перед глазами Таранова встало залитое кровью изувеченное лицо молодого таджика, который принял смерть лютую. Но не сломался… Иван вспомнил сияние горных вершин, свою собственную бессильную ненависть… ухмылку Волка… Тогда, на «пикнике», он дал себе зарок, что зажжет поминальный костер по таджику – костер из центнера героина.

…А голос Лидера произнес:

– Кроме того, Иван, такой финал имеет значение и для тебя лично: мы сможем добиться помилования для тебя.

– Правда? – спросил Таранов, едва сдерживаясь.

– Конечно. Президент обладает таким правом. Наш уважаемый Председатель знает президента лично, можно даже сказать, был в некотором смысле его наставником… и не утратил своего авторитета. Так, Евгений Дмитриевич?

– Так, – кивнул Председатель. – Меня Владимир Владимирович примет. И поймет – он разведчик, профессионал, умница. Он подпишет помилование. Тогда, Иван, отпадет потребность в пластической хирургии. Ты сможешь вернуться к нормальной человеческой жизни под собственным именем. Но это возможно только в случае успешного финала операции «Караван».

Таранов поднял глаза на Председателя:

– Значит, уважаемый Председатель, я смогу вернуться к нормальной человеческой жизни?

– Ну конечно, Иван Сергеич… какие проблемы?