Текст книги "Второе Основание"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Часть вторая. Поиск Основания

1. Аркадия

Дарелл Аркадия, писательница, родилась 11.5.362 Э.О. Скончалась 1.7.443 Э.О. В начале своей карьеры была известна как романистка, но истинную популярность приобрела после написания биографии своей бабушки, Бейты Дарелл. Будучи основанным на личных воспоминаниях, это произведение многие века служило единственным источником информации о Муле и его времени… Как «Вспышки памяти», так и следующий ее роман «Снова и снова» являются описанием блистательного калганского общества, в основу которого положен визит писательницы на Калган в эпоху ее ранней молодости…

Галактическая Энциклопедия

Аркадия Дарелл отчетливо продиктовала в микрофон своего транскрайбера: «„Будущее Плана Сэлдона“. А. Дарелл», а затем угрюмо подумала, что когда-нибудь станет великой писательницей и начнет подписывать все свои произведения псевдонимом «Аркадия». Просто «Аркадия», без всякой фамилии. Подпись «А. Дарелл» под классными сочинениями по риторике была просто безвкусной. Всем остальным ребятам тоже приходилось так подписываться, кроме, пожалуй, Олунтуса Дама, да и то лишь потому, что весь класс просто смеялся над ним. «Аркадия» – это имя, которое маленькой девочке подарили лишь потому, что так звали ее прабабку. Нет, у родителей определенно не хватало воображения.

Вот уже два дня, как ей исполнилось четырнадцать лет, и сейчас можно вполне признать ее взрослой и называть хотя бы Аркади. Губы девочки сжались, когда она представила отца, который отрывает глаза от книги на экране и, глядя на нее, произносит следующее:

– Но если ты собираешься играть роль девятнадцатилетней, то что будет, когда тебе исполнится двадцать пять? Все мальчики решат, что тебе уже тридцать.

С того места, где Аркадия развалилась в своем специальном кресле, раскинув руки, было видно зеркало на туалетном столике. Но посмотреться в него ей мешала собственная нога, на большом пальце которой качался домашний тапок, поэтому она выпрямилась и уселась в неестественной позе, стараясь вытянуться вверх, чтобы прибавить своей маленькой фигурке еще хотя бы два дюйма.

Некоторое время девочка изучала свое лицо – слишком полное. Не разжимая губ, она на полдюйма опустила челюсть и поняла, что так тоже не годится. Затем быстро облизнула и секунду пожевала свои влажные, мягкие губы, опустила ресницы, как это сделала бы уставшая от всего похитительница сердец. О Боже, если бы ее щеки были такими же розовыми!

Аркадия попыталась приподнять пальцами уголки глаз, чтобы придать им загадочное экзотическое выражение, как у женщин внутренних звездных систем, но ей мешали руки, и она не могла рассмотреть себя как следует.

Затем Дарелл слегка приподняла подбородок и повернула голову в профиль, немного скосив глаза и напрягая мускулы шеи. Голосом на октаву ниже обычного она сказала:

– Но, отец, если ты считаешь, что мне хоть чуть-чуть небезразлично, что обо мне будут думать всякие там мальчишки…

Вдруг Аркади вспомнила, что микрофон все еще был в ее руке, и, добавив своим обычным голосом «О Боже!», поспешно выключила его.

На слегка фиолетовой бумаге с толстой чертой поля красовались слова:

«„БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЭЛДОНА“. А. ДАРЕЛЛ.

Но, отец, если ты считаешь, что мне хоть чуть-чуть небезразлично; что обо мне будут думать всякие там мальчишки…

О БОЖЕ!»

Дарелл с раздражением вытащила лист из машинки, и на его место тут же скользнул другой. Тем не менее ее нахмуренное личико разгладилось, а широкий рот растянулся в удовлетворенной улыбке. Девочка осторожно понюхала бумагу. Здорово! Ей как раз не хватало элегантности и шарма, и она-таки добилась своего.

Вообще-то отец собирался купить обычную пишущую машинку, по клавишам которой нужно было лупить, будто она какая-то глупая учительница. Но все же Аркадии доставили от «Транскрайбера» именно модель, которую она хотела и которая вызывала со стороны отца гораздо больше неудовольствия, чем могла ожидать взрослая девушка четырнадцати лет: напечатанные буквы показались ей приятными и наделенными особым смыслом.

Даже фраза «О БОЖЕ!» звучала, если ее печатали на транскрайбере.

Но как ни крути, а дело надо было делать, и Дарелл отложила неудавшийся лист своей первой работы и начала все сначала, ясно и отчетливо, выпрямив позвоночник, втянув живот и подняв грудь. Внимательно контролируя дыхание, она произнесла трагическим голосом:

– Будущее Плана Сэлдона.

История Основания хорошо известна всем, кому повезло обучаться на нашей планете с ее прекрасной системой образования и хорошо подобранными преподавательскими кадрами.

(Так-то! Понравится даже мисс Эрлкинг, глупой старой деве.)

Это в основном история Великого Плана Сэлдона, и вопрос, стоящий сегодня перед большинством из нас, заключается в том, будет ли осуществление этого плана продолжаться с прежней мудростью или нарушится (либо уже нарушено). Для более полного понимания информации следует, вероятно, повторить некоторые аспекты плана, которые не были засекречены.

(Как раз это сделать легко, поскольку Современную историю они проходили в прошлом семестре.)

Примерно четыре столетия назад, когда Первая Галактическая Империя загнивала, находясь на грани окончательного краха, один человек, великий Хари Сэлдон, предсказал приближающийся конец на основе полученных с помощью психоистории данных. В математические дебри этой науки давно уже никто не может вникнуть.

(Тут Дарелл остановилась в сомнении. Она ведь была уверена, что слово «математические» пишется через букву «и», а не «е». Что-то не нравилось ей правописание. Ну, да ладно, машина не может слишком сильно ошибаться.)

Сэлдон и работавшие с ним люди смогли предсказать последствия великих социально-экономических событий тех дней. Они четко понимали, что предоставленная самой себе Галактическая Империя рухнет, и после этого наступит хаос, который продлится тридцать тысяч лет, пока не создадут новую Империю.

Было слишком поздно предотвращать это великое падение, но оставалась надежда значительно сократить период хаоса. Так появился План, по которому предполагалось создание новой Империи всего лишь через тысячу лет после падения старой.

Мы живем в четвертом столетии этого Плана. Миллионы людей рождаются и умирают, а осуществление Плана неуклонно движется к своему завершению.

Хари Сэлдон создал на противоположных концах Галактики два Основания таким образом, чтобы получить оптимальное математическое решение психоисторической задачи. На одном из них, расположенном на Терминусе, то есть нашем Основании, была сконцентрирована вся физическая наука Галактики. Обладая такими знаниями, Основание могло выдержать нападения варварских королевств, находившихся на периферии Галактики и не зависимых от Империи.

Основание действительно смогло победить эти варварские королевства под предводительством мудрых и героических людей, – таких как Сальвор Хардин и Хобер Мэллоу, – которые дали разумное толкование Плана и помогли нашему Основанию справиться со всеми

(Аркадия с удовольствием написала бы здесь «со всеми премудростями», но решила не рисковать, потому что не очень ясно представляла, как пишется это слово.)

сложностями. И хотя прошло уже два столетия, все наши планеты свято чтут память этих героев.

Основание организовало торговую систему, контролирующую большую часть секторов Сивенны и Анакреона, и даже разгромило под предводительством последнего из великих генералов – Бель Риоза – остатки старой Империи. Казалось, ничто не может остановить развитие Плана Сэлдона. Кризисы проходили в предсказанное Сэлдоном время и заканчивались благополучно – с завершением каждого из них Основание делало гигантский шаг вперед, ко Второй Империи и к миру.

А затем

(В этом месте у Дарелл не хватило дыхания, и она процедила слова сквозь зубы, но транскрайбер все равно элегантно записал их на бумаге),

когда ушли в небытие остатки мертвой Империи и жадные наместники стали править этим гниющим колоссом

(Эту фразу Аркадия почерпнула из детектива, который шел на прошлой неделе по видео, но старая мисс Эрлкинг никогда ничего не слушала и не смотрела, кроме симфоний и лекций, так что не должна была обвинить ее в плагиате),

появился Мул.

Этот странный человек не был предусмотрен Планом, ибо он родился мутантом. Мул обладал странной и загадочной властью над человеческими эмоциями, вследствие чего смог подчинить своей воле всех людей. С головокружительной быстротой он образовал собственную империю, а затем победил Основание.

И все же Мул не добился галактического господства, потому что при первой же попытке был остановлен мудрой и смелой женщиной.

(Тут перед Аркадией встала все та же старая проблема. Отец будет настаивать, чтобы она никогда не упоминала, что является внучкой Бейты Дарелл. Все знали, что Бейта была действительно величайшей женщиной Галактики. Именно она остановила Мула, одна, без посторонней помощи.)

Но сделано это было таким образом, что истинная история была известна очень немногим.

(Так-то! Если она будет читать свое сочинение перед классом, то последнюю фразу скажет угрюмым и загадочным голосом, и кто-нибудь да обязательно спросит ее, что же это за истинная история, и тогда… Не может же она скрывать правду, если ее спрашивают. Мысленно она уже составила обиженное и красноречивое объяснение своему родителю.)

После пяти лет неограниченного правления по неизвестной причине Мул прекратил политику завоевания и оставшиеся пять лет провел как обычный образованный деспот.

Некоторые утверждают, что такая перемена в поведении Мула вызвана вмешательством Второго Основания, однако еще ни один человек не открыл местонахождения этого Второго Основания, так что подобная версия остается неподтвержденной.

Со дня смерти мутанта прошло уже почти столетие. Он приостановил осуществление Плана Сэлдона и чуть не сорвал его полностью. Тем не менее сразу же после смерти Мула Основание быстро поднялось, подобно сверхновой звезде, возникшей из пепла умирающего светила.

(Эту фразу Дарелл придумала сама.)

И опять планета Терминус стала центром торговой федерации, почти такой же великой и богатой, как и перед поражением, только еще более демократичной.

Запланировано ли это? Жива ли еще великая мечта Сэлдона и будет ли Вторая Галактическая Империя создана через шестьсот лет? Я лично верю, что так оно и будет.

(Это очень важно. Мисс Эрлкинг взяла себе в привычку корябать красным карандашом замечания вроде: «Но это лишь описательно», «Каково твое собственное мнение?», «Думай», «Выражайся яснее», «Излей свою душу», как будто она знала что-то о душе, эта старая рухлядь с лимонно-желтым лицом, ни разу не улыбнувшимся за всю свою жизнь…)

Никогда еще политическая ситуация не была так благоприятна. Старая Империя бесследно исчезала, а правление Мула положило конец эре наместников. Большая часть окружающих нас районов Галактики цивилизованна и миролюбива. Кроме того, внутренняя атмосфера Основания стабильна, как никогда. Времена до завоевания, когда правили мэры, ушли в прошлое, а на смену им пришла демократическая система выборов. Не существует больше и диссидентских миров независимых торговцев, потому что исчезла несправедливость, дарившая власть и богатство лишь немногим.

Из всего этого следует, что нет причин опасаться неудач, если, конечно, не верить слухам, будто Второе Основание представляет для нас опасность. Те, кто так думает, не имеют никаких доказательств и опираются лишь на неясные страхи и суеверия. Я считаю, что всеобщая вера в самих себя, в нашу нацию и Великий План Сэлдона должна изгнать из наших умов всякую неуверенность и

(Гм. Все это получилось довольно скучно, но концовка должна быть именно такой.)

таким образом…

На этом «Будущее Плана Сэлдона» закончилось, во всяком случае, на данный момент, потому что в окно раздался очень осторожный стук, и Аркадия подпрыгнула в кресле. За стеклом она увидела улыбающееся лицо.

Выждав положенные несколько минут и придав своей физиономии удивленно-горделивое выражение, Дарелл подошла к дивану под широким окном и, забравшись на него коленями, задумчиво уставилась на образ за стеклом.

Улыбка на лице человека мгновенно исчезла. Одной рукой он сделал быстрый знак, а пальцы на другой, оставшейся на подоконнике, побелели.

Следуя знаку, Аркадия спокойно нажала кнопку возле окна, и нижняя треть его исчезла внутри стены.

– Вы не сможете войти, – сказала Дарелл, располагаясь на диванчике поуютнее. – Все окна оснащены полем, пропускающим только тех, кто здесь живет. Если вы войдете, все наши сигнальные системы сойдут с ума.

Немного помолчав, она добавила:

– Вы довольно-таки глупо выглядите, балансируя на этом карнизе. Одно неосторожное движение – и вы упадете, сломав себе шею, а в придачу и кучу очень ценных цветов.

– В таком случае, – человек в окне думал примерно так же, но с несколько иной точки зрения, – может быть, вы отключите это поле и разрешите мне войти?

– Не вижу в этом никакого смысла, – ответила Аркадия. – Вы, вероятно, попали не по адресу, поскольку я не из тех девушек, которые пускают незнакомых людей к себе… в свою спальню в такой поздний час.

С лица молодого человека исчезли остатки юмора, и он торопливо пробормотал:

– Это ведь дом доктора Дарелла?

– С какой стати я должна вам отвечать?

– Ох, Великая Галактика!.. До свидания.

– Если вы спрыгнете, молодой человек, я лично нажму на сигнал тревоги.

Это было сказано нарочито серьезным и резким тоном, потому что мужчине было лет тридцать, и в глазах Дарелл он выглядел почти стариком.

Последовало молчание, затем он напряженно произнес:

– Ну хорошо, девочка, если ты не хочешь меня впустить и не желаешь, чтобы я ушел, то чего же ты добиваешься?

– Я думаю, тебе можно войти. Доктор Дарелл живет здесь. Я убираю поле.

Глядя на нее, молодой человек осторожно просунул в окно руку, подтянулся на подоконнике и пролез внутрь.

– Ты достаточно уверена, что твоя репутация не пострадает, если меня найдут здесь?

– Не в большей мере, чем твоя, потому что как только я услышу чьи-нибудь шаги, я стану плакать, кричать и скажу, что ты ворвался сюда силой.

– Да? – спросил он с угрюмой иронией. – А как ты намерена объяснить то, что силовое поле отключено?

– А-а, это объяснить как раз легче всего. Никакого поля и в помине нет.

Глаза молодого человека расширились от изумления.

– Так, значит, ты соврала? Сколько же тебе лет, девочка?

– Я считаю, что это очень бестактный вопрос. И я не привыкла, чтобы ко мне обращались «девочка».

– Неудивительно. Ты, наверное, просто переодетая бабушка Мула. Ты не возражаешь, если я уйду до того, как ты устроишь надо мной суд Линча?

– Тебе лучше остаться, так как отец ждет тебя.

Молодой человек снова насторожился:

– Вот как? А у твоего отца кто-нибудь есть сейчас?

– Нет.

– Кто-нибудь посещал его в последнее время?

– Только торговцы… и ты.

– Случалось что-нибудь необычное?

– Только ты.

– Ладно, забудь обо мне. Впрочем, нет, лучше не забывай. Послушай, а откуда ты знаешь, что отец ждет меня?

– Ну, это совсем просто. На прошлой неделе он получил персональную капсулу с самоуничтожающейся после прочтения бумагой, выбросил футляр капсулы в дезинтегратор, вчера предоставил Поли – это наша служанка – месяц отпуска, а сегодня расстелил постель в свободной комнате. Поэтому я догадалась, что он ждет кого-то, о ком мне знать не положено. Обычно папа мне все рассказывает.

– Вот как? Удивительно, что ему приходится это делать. По-моему, ты знаешь все раньше, чем он тебе расскажет.

– Как правило. – Аркадия рассмеялась, чувствуя себя все легче и легче. Посетитель, правда, был староват, но все же неплохо выглядел со своими вьющимися волосами и голубыми глазами. Может быть, она еще встретит такого, когда будет постарше.

– А как ты узнала, что он ждет именно меня?

– Кого же еще? Он так тщательно скрывает, что ждет кого-то, и тут появляешься ты да еще лезешь в окно, вместо того, чтобы, как все нормальные люди, войти в дверь.

Аркадия вспомнила свое любимое изречение и не преминула ввернуть его в разговор:

– Мужчины так глупы!

– А ты себя очень любишь, детка, да? То есть я хотел сказать – мисс. Но тебе не приходило в голову, что ты можешь и ошибаться? А что, если я скажу, будто все это домыслы и твой отец ждет кого-то другого, а вовсе не меня?

– О нет, не думаю. Я бы ни за что не пригласила тебя войти, если бы не видела, как ты бросил вниз свой чемодан.

– Что-что?

– Чемодан, молодой человек. Я не слепая. Ты не уронил его случайно, так как сначала посмотрел вниз, чтобы удостовериться: упадет ли он куда надо. И ты понял, что упадет как раз в кусты и его никто не увидит. Поэтому ты и бросил его не глядя. Далее, если ты не вошел в дверь, а полез в окно, не как все, значит, ты побаиваешься этого дома и хочешь убедиться, что здесь все в порядке. А о своем чемодане ты позаботишься после ругни со мной, следовательно, в чемодане находится нечто такое, что поважней твоей безопасности. А это в свою очередь означает, что пока ты здесь, а чемодан там, ты, вероятно, совершенно беспомощен.

Дарелл остановилась, чтобы перевести дыхание, в чем крайне нуждалась, и молодой человек ответил:

– Если не принимать во внимание то, что я мог бы просто придушить тебя, а потом пойти за своим чемоданом.

– Если не принимать во внимание то, молодой человек, что под моей кроватью случайно завалялась бейсбольная бита, которую я могу достать в два счета, не сходя с этого места. А говорят, что для своего возраста я очень сильна.

После небольшой заминки, смутившись и с вымученной вежливостью, молодой человек предложил:

– Не лучше ли будет мне представиться, раз уж мы так здорово «подружились»? Я Пеллис Антор. А тебя как зовут?

– А я Арка… Аркади Дарелл. Очень приятно познакомиться.

– А сейчас, Аркади, не будешь ли ты хорошей девочкой и не позовешь ли своего отца?

Аркадия вспыхнула:

– Я не маленькая девочка. Думаю, что ты груб, тем более что просишь об одолжении.

Пеллис Антор вздохнул.

– Ну хорошо, не будешь ли ты хорошей, доброй старушкой, от которой просто разит ладаном, и не позовешь ли отца?

– Тоже не то, что я хотела бы услышать, но позову. Только не думайте, молодой человек, что я отведу от вас взгляд хоть на секунду, – и она постучала ногой по полу.

В зале послышались торопливые шаги, и дверь распахнулась настежь.

– Аркадия…

Раздался легкий вздох изумления, и доктор Дарелл произнес:

– Кто вы, сэр?

Пеллис вскочил на ноги с явным облегчением.

– Доктор Торан Дарелл? Я Пеллис Антор. Надеюсь, вы получили извещение о моем прибытии? Во всяком случае, ваша дочь говорит, что это так.

– Моя дочь говорит? – Дарелл, нахмурившись, посмотрел на девочку, но взгляд его разбился о раскрытые в изумлении от такого обвинения глаза. Помолчав, доктор сказал:

– Я действительно ждал этого визита. Вас не затруднит спуститься со мной?

Но тут его взгляд уловил какое-то движение, и он внезапно остановился. Аркадия тоже что-то заметила и бросилась к своему транскрайберу, но отец успел раньше.

– Ты забыла выключить его, Аркадия?

– Отец! – взвизгнула она уже в непритворном волнении. – Читать чужие записи – совсем не по-джентльменски, тем более что это записи разговоров.

– Ах, так! – ответил отец. – Но это записи разговоров с незнакомым мужчиной в спальне. Как отец, Аркади, я должен оберегать тебя от неприятностей.

– О Боже, да при чем здесь это?

Внезапно Пеллис рассмеялся.

– Да господи, доктор Дарелл. Так и есть – молодая леди собиралась обвинить меня во всех смертных грехах, и я настаиваю, чтобы вы прочитали это хотя бы потому, что меня беспокоит моя репутация.

– Ох! – Аркади с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться. Даже отец ей не доверяет. Проклятый транскрайбер…

– Аркадия, – мягко начал отец, – меня поражает, что девушка из хорошей семьи…

– Так я и знала, так и знала!

– …непочтительно разговаривала с человеком, который намного старше ее.

– А с какой стати он подглядывал в мое окно? Девушка из хорошей семьи имеет право оставаться ночами одна. А теперь мне придется переделывать свое сочинение.

– Ты еще слишком молода, чтобы задумываться о причинах, по которым стучат в твои окна. Ты просто должна была не впускать его, а позвать меня в ту же секунду…

Девочка кокетливо ответила:

– Хорошо, что ты не видел его глупую физиономию в окне. Он выдаст все ваши тайны, если будет и дальше лазить в окно, а не стучаться, как все нормальные люди, в дверь.

– Аркадия, никого не интересует твое мнение о предмете, о котором ты и понятия не имеешь.

– Еще как имею! Это все Второе Основание, вот что это такое!

Наступила мертвая тишина. Даже Аркадия почувствовала, как внутри у нее что-то сжалось от нервного напряжения.

Доктор Дарелл осторожно спросил:'

– Где ты это слышала?

– Нигде, но какие еще секреты у вас могут быть? Не беспокойтесь, я никому не скажу.

– Мистер Антор, – сказал доктор Дарелл, – я должен извиниться перед вами за все происшедшее здесь.

– Какая ерунда! – последовал слегка ироничный, но довольно угрюмый ответ. – Не ваша вина в том, что она продала душу дьяволу. Но прежде чем уйти, я хотел бы задать ей один вопрос, если вы не возражаете. Мисс Аркадия…

– Что вам угодно?

– Почему вы сказали, что глупо входить в окно, а не в двери?

– Потому что в таком случае ты выставляешь напоказ все, что хочешь скрыть. Если у меня есть тайна, я не заклеиваю рот пластырем, чтобы всем показать, что не намерена ее выдавать, а веду себя как обычно. Неужели вы никогда не читали книгу поговорок Сальвора Хардина? Он ведь был нашим первым мэром, знаете?

– Да, знаю.

– Так вот, он писал, что только та ложь, которая себя не стыдится, кажется другим правдой и что не надо никогда говорить правду, но надо стремиться говорить правдиво. Ну вот, когда вы забрались ко мне в окно, это и была та самая ложь, которая себя стыдится да еще и не выглядит правдой.

– И что бы сделали вы?

– Если бы я захотела встретиться с отцом по какому-нибудь сверхсекретному делу, то встретилась бы открыто, да и в дальнейшем встречалась бы по всевозможным и вполне законным делам. А когда бы все привыкли к тому, что нас постоянно видят вместе, я могла бы секретничать с ним сколько угодно. Никому бы и в голову не пришло, зачем все это делается.

Антор бросил странный взгляд сначала на девушку, затем на ее отца.

– Пойдемте, – сказал он, – мне еще нужно поднять чемодан в вашем саду. Впрочем, подождите! Еще один вопрос, Аркадия. Скажите честно, ведь у вас нет никакой бейсбольной биты под кроватью?

– Конечно, нет.

– Я так и думал.

Доктор Дарелл сделал шаг к двери.

– Аркадия, – сказал он, – когда ты будешь переписывать свое сочинение о Плане Сэлдона, не обязательно говорить о бабушке в таком ключе. Это место можно вообще опустить.

Мужчины молча спустились по лестнице, и Антор спросил немного сдавленным голосом:

– Извините меня за вопрос, сэр, сколько ей лет?

– Позавчера исполнилось четырнадцать.

–  ЧЕТЫРНАДЦАТЬ. Великая Галактика!.. Скажите, а она когда-нибудь говорила, что собирается замуж?

– Нет. По крайней мере, мне.

– Ну, так если соберется когда-нибудь, застрелите его. Я имею в виду того, за кого она соберется. – Антор серьезно посмотрел в глаза пожилого человека. – Я не шучу. Нет в жизни большего ужаса, чем жить с ней, когда ей исполнится двадцать. Извините, я, конечно, не имел целью обидеть вас.

– Вы меня не обидели. Я понимаю, что вы хотели сказать.

Оставшееся наверху любимое чадо, объект их трогательного анализа, воинственно посмотрело на транскрайбер и, вздохнув, присело.

С бесконечным апломбом транскрайбер написал красивыми заглавными буквами: БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЭЛДОНА.