Текст книги "Римская империя. Величие и падение Вечного города"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Глава 6
Анархия

Персы и готы

Уже дважды в истории династии римских императоров пресекались и начиналась гражданская война. После убийства Нерона в 68 г. она была не слишком серьезной, но после убийства Коммода в 192 г. смута была очень жестокой и продлилась целых пять лет, причем к тому времени сама Империя была уже гораздо слабее и с трудом смогла вынести подобные потрясения.

Теперь, когда после смерти в 235 г. Александра Севера разразилась целая серия гражданских войн и нашествий захватчиков, Рим был ещё слабее, и потому длившиеся в течение пятидесяти лет несчастья разорвали Империю на части. В течение этих лет на императорский титул более или менее успешно претендовало двадцать шесть человек, и ещё большее количество людей совершили неудачные попытки занять престол. Все они погибли насильственной смертью.

Основной причиной анархии было то, что армия правила страной, не будучи при этом единой силой, связанной хоть какими бы то ни было общими идеалами. Солдат набирали в основном из провинций, из низших классов общества, а условия жизни полностью отделяли их от гражданских лиц. Более того, среди легионеров было все больше северных варваров – германцев, которые готовы были присоединиться к кому угодно ради денег и высокого уровня жизни, который давала армия (если сравнивать с их положением на родине). Эти люди приходили из-за северных границ Империи, а сами римляне проявляли все меньшее желание идти на военную службу. Любой легат мог с помощью своих солдат взойти на трон Империи, и хотя в то время это было всего лишь усложненным способом самоубийства, но кандидаты никогда не заставляли себя ждать, и каждый из них старался заняться каким-нибудь серьезным делом, выглядевшим достаточно курьезно на фоне тех почти непреодолимых трудностей, которые встречали каждого нового правителя.

Пятьдесят лет анархии в Римском государстве начались, когда Гай Юлий Вер Максимин, гигант крестьянин родом из Фракии, главарь заговорщиков, которые убили в Галлии Александра Севера, прямо на том же месте объявил себя императором. Это был первый правитель, не имевший практически никаких заслуг, кроме ранга простого легионера, и не сумевший распространить свое влияние на ту самую армию, на власть над которой так решительно претендовал.

Далеко на севере в то же время была сделана попытка воспользоваться прецедентом и выбрать императора, так же как сто пятьдесят лет назад был выбран Нерва. Верховным главой государства провозгласили Марка Антония Гордиана, заслуженного человека преклонного возраста, который родился в 159 г. и считал, что ведет свой род от самого Траяна. Этот человек прожил достойную и плодотворную жизнь, вполне достойную потомка Антонинов: в правление Александра Севера он был наместником Африки и всё ещё занимал этот пост, когда расквартированные там легионы потребовали, чтобы он принял пост императора. Гордиан помнил не только успех Нервы, но и провал Пертинакса, и потому указал солдатам на то, что слишком стар и не в силах нести бремя управления страной, но его доводы не были приняты во внимание. Солдаты пригрозили Гордиану смертью в случае отказа, и он скрепя сердце вынужден был согласиться с тем условием, что его сын станет соправителем государства. Оба были провозглашены императорами и в истории известны как Гордиан I и Гордиан II (последний остался в истории как большой почитатель литературы, его библиотека насчитывала 62 тысячи томов).

Кандидатуры обоих были одобрены сенатом, но, несмотря на это, они правили немногим больше месяца. Гордиан II погиб в схватке с военными из оппозиционной группировки, а его отец в припадке отчаяния покончил жизнь самоубийством.

Между тем Максимин был также убит собственными солдатами, а полководцы, которые уничтожили Гордиана, погибли от рук других солдат, чьи командиры жаждали власти. В то время в Риме находился двенадцатилетний внук и тезка Гордиана I, и сенат настоял на том, чтобы он стал следующим императором. Таким образом, правление Гордиана III началось в 238 г. (991 г. AUC). Он продержался на троне несколько лет, и на это время ситуация стабилизировалась, а в государстве на время воцарился мир, который вскоре был нарушен вторжением иноземных захватчиков.

В 241 г. второй царь из династии Сасанидов, Шапур I, взошел на престол Персии и решил показать, что способен вести завоевательные войны. Он совершенно не опасался противодействия со стороны Империи, где правителей убивают чуть ли не в ту же минуту, как они восходят на трон, поэтому спокойно вторгся в Сирию и занял Антиохию, столицу провинции.

Молодой император Гордиан III отнюдь не был воином, но зато к этому времени уже успел жениться, и его тесть, Гай Фурий Тимеситей, занял его место во главе римских легионов, проведя успешные бои и сумев выбить персов из Сирии. К сожалению, в 243 г. он умер от инфекции, и армия перешла под контроль Марка Юлия Филиппа, который убил юного Гордиана и в 244 г. провозгласил себя императором.

Филипп родился в провинции Аравия и потому был известен в истории под именем Филиппа Араба. По причине того, что ему нужно было спешить в Рим, чтобы подтвердить свои права на престол, он спешно заключил мир с Персией, дав большой выкуп за то, чтобы соперники на время отказались от своих притязаний. Правление Филиппа продолжалось пять лет и было отмечено только одним значительным событием: в это время Рим отпраздновал свою тысячелетнюю годовщину. Согласно современному летосчислению, это был 248 г. В свое время Август ввел обычай отмечать конец определенной эпохи в жизни города особо изощренными секулярными играми (слово произошло от латинского термина, обозначавшего цикл или период в мировой истории, так что оно имеет дополнительное значение «мирской» в противовес «религиозному»). Самым разумным оказалось проводить такие игры в конце каждого столетия существования города: такие игры проводил Клавдий в 800 г. и Антонин Пий в 900-м, но игры, устроенные Филиппом в 1000 г., оказались самыми знаменательными в истории Рима и в то же время последними. Больше секулярные игры не проводились никогда.

Тысячный год не принёс Филиппу счастья. Во всех концах страны происходили мятежи солдат. Императору пришлось отправить одного из своих сторонников, Гая Мессия Квинта Траяна Деция, на Дунай для того, чтобы подавить восстание, но по прибытии солдаты провозгласили его главой государства. Деций не желал такого исхода дела и с радостью бы отказался от предложенной чести, но в то время для объявленного кандидата не было пути назад, поскольку в случае отказа его ждала бы немедленная смерть. Таким образом, военачальник возглавил восстание и повел свои войска на Италию. В 249 г. Филипп был убит в бою на севере страны, и Деций действительно стал императором.

К этому времени рост числа христиан начал беспокоить правительство и народ. На фоне воцарившегося беспорядка они оказались виновниками всего происшедшего, как это было во время великого пожара Рима при Нероне и во время чумы при Марке Аврелии. Максимин, действуя в противовес мягкой политике Александра Севера, которого он убил, принял некоторые меры предосторожности против распространения этой религии, но он правил слишком недолго и власть его была слишком слаба, чтобы как-нибудь серьезно помешать этому процессу. Филипп Араб, жена которого предположительно была христианкой, относился к религии терпимо, но после того, как Деций взошел на престол, разразилась буря. С 250 г. имперский культ сделался обязательным для всех верноподданных жителей государства, а отказ бросить щепотку благовоний на алтарь и пробормотать бессмысленную формулу, в чем и заключался весь обряд, был достаточным поводом для казни. Таким образом, этот обряд приобрел для граждан Империи такое же значение, какое в свое время имела «присяга в благонадежности» для некоторых американцев.

Многие христиане предпочли умереть как мученики, но не выполнять языческие обряды, к которым они относили имперский культ. Одной из наиболее известных жертв преследований Деция был Ориген: его не убили, но обошлись с ним так жестоко, что писатель прожил недолго. Киприан Карфагенский был просто казнен, а вместе с ним – епископы Рима, Антиохии и Иерусалима. В результате всего этого римские христиане вынуждены были уйти в подполье. Они обосновались в катакомбах, потайной системе нор и подземных проходов, использовавшихся для захоронения усопших, а в те времена приспособленных для тайных христианских церквей и религиозных собраний.

Во времена правления Деция активизировалась новая группа варваров – готы, племя германского происхождения, которое в дохристианскую эру проживало на территории современной Швеции (даже сейчас остров в Балтийском море, к юго-востоку от Швеции, именуется Готланд).

Ко времени правления Августа они, по-видимому, продвинулись на юго-запад и заняли территорию современной Польши. Таким образом, готы в течение столетий продвигались в этом направлении, пока, при Каракалле, не достигли Чёрного моря и здесь не разделились на две группы. Одна из них осела на восточных равнинах в том месте, где теперь находится Украина (это были восточные готы, или, иначе, остготы. Название происходит от немецкого слова «ost», что значит «восток»). Вторая группа осталась на западе и продолжала продвигаться в глубь римской провинции Дакии. Это были так называемые западные готы, или вестготы, или визиготы. Последнее название, возможно, происходит от древнего тевтонского слова со значением «хороший», то есть является некой формой бахвальства, так часто присущего человеческой натуре.

В 214 г. Каракалла отбил первое наступление визиготов, но их нашествия становились все чаще, поскольку расквартированные в Дакии легионы предпочитали восставать против власти Рима вместо того, чтобы бороться с варварами. Хуже того, чем больше рос процент этих самых варваров в армии, тем сильнее становилось для них искушение присоединиться к разграблению имперских провинций и получить свою долю в легко доставшейся добыче вместо того, чтобы рисковать жизнью и вступать в бой с людьми, которые в конечном счёте были их соотечественниками.

Ко времени прихода к власти Деция варвары затопили Дакию и вытеснили римлян, которые остались только на нескольких сильно укрепленных форпостах. Затем они дошли до Дуная, пересекли его и понесли смерть и разрушение в провинции, которые не испытывали ужаса варварских нашествий уже полторы сотни лет.

Деций сражался с этими племенами и выиграл несколько битв, но в 251 г. (1004 г. AUC) потерпел поражение и был убит. В истории Римской империи это был первый случай, когда император погиб в сражении с внешним врагом.

Одного из подчиненных Деция, Гая Вибия Требония Галла, выбрали императором вместо погибшего. Он попытался исправить дело, подкупив готов для того, чтобы заставить их прекратить набеги, но хотя они и взяли деньги, через некоторое время снова возобновили свое рейды и начали проникать даже в Грецию и Малую Азию. Сами Афины в 267 г. были разграблены!

Поскольку угроза нападения готов заставила римские войска сконцентрироваться в низовьях Дуная, верхнее его течение и Рейн остались менее защищенными, и другие германские племена сумели извлечь из этого выгоду. Южногерманское племя алеманнов вторглось в Северную Италию, а вновь объединенные германцы, называвшие себя франки (свободные люди), в 256 г. пересекли Рейн и совершали набеги по всей Галлии и проникли в Испанию. Некоторые отряды доходили даже до Африки.

В городах Империи жители впали в отчаяние и, понимая, что больше не существует сильной армии и разумного правительства, способных защитить их от уничтожения, начали строить стены и готовиться к тому, чтобы пережить осаду.

Тем временем Галл погиб в бою с восставшими военачальниками, и в 253 г. трон унаследовал Публий Лициний Валериан, его подчиненный, который прибыл слишком поздно, чтобы спасти своего начальника. Он сделал своего сына Галлиена соправителем, и вместе они попытались справиться с кризисом, но эта задача оказалась выше человеческих сил. Северные границы были сильно ослаблены. Правителям удалось разбить варваров к югу от Дуная и отбросить и вытеснить германцев из Галлии, но сразу после этого маркоманы вторглись в Месопотамию. Как только император отправлял свои войска в одном направлении, враги вторгались с другой стороны. У Галлиена был близкий друг-неоплатоник, философ Плотин, который поддерживал его, но по этому поводу можно сказать только одно: трудно представить, чтобы в такие тяжелые времена философия могла утешить императора. Даже самые изощренные сентенции вряд ли оказались бы в состоянии заставить германцев вернуться на свои земли.

В сложившейся ситуации Персия воспользовалась случаем и снова подняла голову. Шапур I всё ещё царствовал и не забыл своего поражения. Юному Гордиану III и его воинственному тестю удалось победить царя Персии, но с тех пор Империя в течение десяти лет переживала разного рода катастрофы, и царь решил попробовать ещё раз: он снова двинулся на Сирию и занял Антиохию. Валериан поторопился отправиться со своими войсками на Восток, чтобы защитить имперские владения, и ему удалось выбить персов из Антиохии, но там среди его солдат начался мор. Валериан, понимая, что его армия сильно ослаблена болезнью, согласился вступить в мирные переговоры, но был предательски захвачен в плен. Начиная с 259 г. (1012 г. AUC) он жил в заточении, и о его дальнейшей судьбе ничего достоверного неизвестно, хотя то и дело возникали и менялись различные слухи. По-видимому, Валериан так и умер в плену. Впервые в истории Рима случилось так, что император был живым захвачен врагами, и это оказалось весьма чувствительным ударом по престижу государства.

После исчезновение своего отца Галлиен продолжал править в одиночку, но в это время возникло столько претендентов на престол, что в исторических хрониках этот период называют «тридцать тиранов» (ссылка на известный, очень похожий по сути период в истории Афин). Это небольшое преувеличение: в действительности их было не тридцать, а всего восемнадцать, но и этого оказалось более чем достаточно. При всех этих провокациях Галлиен не утратил мягкости характера, и в то время, как его отец Валериан продолжал преследования христиан, начатые Децием, он вернулся к политике религиозной терпимости.

Для Римской империи 260 г. был очень тяжелым годом. Казалось, что государство находится в прострации и упадке: один из императоров находился в плену, а другой непрерывно и бессмысленно сражался то на одном рубеже, то на другом. Западная треть империи – Галлия, Испания и Британия – попала под власть соперничающих полководцев, и Галлиен, сражаясь против них, был убит, а его сын ранен. Ему пришлось отказаться от попытки вернуть западную часть своих земель, и таким образом Галльская империя оставалась независимой в течение следующих четырнадцати лет.

Между тем Шапур I после пленения Валериана снова вторгся в Сирию и совершал набеги в глубь Малой Азии. То, что его продвижение было остановлено, явилось заслугой не римского оружия, а маленького государства, которое до этого времени ничем, в сущности, себя не проявило.

В Сирии, примерно в 150 милях к юго-востоку от Антиохии, существовал город, который, согласно иудейским источникам, основал царь Соломон. Этот город назывался Тадмур (город пальм), но греки и римляне звали его Пальмирой. Во время правления Веспасиана он подпал под римское владычество, а ко времени Антонинов был уже богатым и процветающим, поскольку по своему местоположению это была идеальная стоянка для караванов, шедших через пустыню. Адриан однажды посетил Пальмиру и дал ее обитателям звание римских граждан, а ко времени правления Каракаллы они начинали давать своим детям римские имена. Александр Север посетил этот город во время своей восточной кампании и дал правителю Септимию Оденату и его сыну и тёзке звание сенаторов. Таким образом, Пальмира была по духу римской, несмотря на наличие собственного правительства, и готова была оказать посильную пользу Империи, оказавшейся в затруднительном положении.

Оденат-младший правил Пальмирой в период после пленения Валериана. Он старался поддержать баланс сил в регионе и потому предпочел подчиниться далекому Риму, в тот момент, по-видимому, находившемуся в состоянии глубокого упадка, вместо того чтобы попасть под власть более близкой и сильной Персии, которая вряд ли позволила бы Пальмире сохранить свою независимость. По этим соображениям Оденат начал войну против своих соседей, которую Галлиен не мог развернуть, поскольку был слишком занят защитой Империи. В ряде стычек он разбил персидские войска и даже проник далеко в глубь соседней территории и, вдохновленный своими успехами, решился отправиться в Малую Азию и сразиться с готами, но они ушли оттуда раньше, чем туда смогли прийти войска Одената.

В благодарность за все эти услуги Галлиен даровал Оденату титул «вождя Востока» с правом передавать этот титул по наследству и посланником в восточных провинциях, которые только благодаря ему не стали собственностью Персии. Однако в 267 г. в зените своей славы Оденат и его сын были убиты и бразды правления взяла сильная духом жена «вождя Востока», Септимия Зенобия. После того как в 268 г. Галлиен был убит собственными солдатами, она поступила так, будто считала себя не только наследницей своего мужа и правительницей восточных земель, но и в качестве опекунши своего младшего сына наследницей императорского трона: уже получив власть над Сирией, она отправилась завоевывать Египет и Малую Азию. В 271 г. Зенобия провозгласила себя императрицей, а своего сына императором.

Таким образом, Римская империя распалась на три части. Восток и Запад оказались независимыми, и Рим контролировал только центральную часть государства: саму Италию, Грецию, Иллирик и Африку. Естественно, что в этой ситуации экономика пришла в полнейший упадок, финансовые дела страны находились в состоянии хаоса, а количество населения снижалось быстрее, чем когда бы то ни было. Целое поколение видело на своем веку только различного рода катаклизмы, которые разрушили Империю, и нигде не было видно выхода из этой почти безнадёжной ситуации.

Возрождение

Из тисков разрушения государство вырвал первый среди замечательных правителей, происходивших из Иллирика.

В 268 г., после смерти Галлиена, солдаты провозгласили императором Марка Аврелия Клавдия, впоследствии известного как Клавдий II. Этот человек успешно служил Децию, Валериану и Галлиену, а теперь, взойдя на престол, повел не менее успешную борьбу с варварами. Ее результаты были превосходными: Клавдий разбил алеманнов в Северной Италии и прогнал их обратно за Альпы, затем отправился в Мезию и встретился лицом к лицу с готами, готовившимися к новому набегу. В 269-м или 270 гг. он одержал над ними потрясающие победы и был провозглашен за это Клавдием Готским (имя было дано в честь великих завоеваний, как в славные дни Республики).

Клавдий стал единственным императором этого периода, который погиб ненасильственной смертью. В 270 г. (1023 г. AUC) он заболел и умер, как мог бы умереть любой римлянин, но перед этим сумел оказать Империи последнюю услугу – назначить себе достойного преемника, командира кавалерии, также родом из Иллирика, Луция Домиция Аврелиана. Он взошел на престол и обнаружил, что все сделанное его предшественником пошло прахом. Побежденные варвары решили, что с появлением нового императора у них появился шанс начать все сначала, и принялись совершать набеги в южном направлении. Для того чтобы показать, в данном случае что у сильного императора появился достойный преемник, Аврелиану пришлось ещё раз разбить и готов, и алеманнов.

Поскольку северные границы после этого оказались хотя бы в какой-то мере безопасными, взгляд Аврелиана устремился на Восток, где Зенобия правила, утопая в роскоши. Император отлично понимал, что немедленное путешествие в Пальмиру обернётся очередными нашествиями с севера, и в 271 г. принял отчаянное решение: начать строить стену вокруг Рима – мера, которая показывает, насколько слабой стала Империя, столица которой в течение пятисот лет не нуждалась в иной защите, кроме мужества своих воинов.

Затем император вызвал из Дакии всех колонистов и расселил их к югу от Дуная, так как ему показалось бессмысленным защищать совершенно открытую провинцию от нашествий готов: цена такой защиты была непомерной, а результаты – более чем скромными. Таким образом, через полтора столетия после завоеваний Траяна римляне оставили провинцию Дакия.

После этого Аврелиан решил, что может смело отправляться на Восток. Он вошел в Малую Азию, покоряя все города, которые смели оказывать сопротивление, вторгся в Сирию, под Антиохией разбил воинов Пальмиры и наконец захватил сам город. Вначале император предполагал заключить мир на мягких условиях, но после того как жители города восстали и перебили гарнизон, который он оставил уходя, Аврелиан приказал сровнять Пальмиру с землей. Это произошло в 273 г. Могущество города было уничтожено навечно; сейчас на этом месте нет ничего, кроме развалин и нескольких жалких лачуг.

После своего восточного похода Аврелиан двинулся на Запад и обнаружил, что захватить Галлию не составит никакого труда, поскольку ее правитель стар и слаб и сам переживает трудности из-за варварских нашествий. Он понимал, что становиться на пути блестящего завоевателя бессмысленно, потому что бороться с ним он все равно не сможет, поэтому галльский «император» немедленно при приближении войск сдался, и в 274 г. (1027 г. AUC) западная провинция вернулась в состав Римской империи.

Аврелиан вернулся в Рим и ещё до конца 274 г. отпраздновал величественный триумф, причем во время шествия за его колесницей вели скованную золотыми цепями Зенобию. Императора провозгласили «восстановителем государства». Это звание, вычеканенное на монетах, отлитых в том году, не было пустым звуком: Аврелиан и его предшественник Клавдий II прогнали варваров со своих земель и восстановили западные и восточные границы Империи, заслужив тем самым всяческую славу.

Неуемному правителю теперь оставалось только преподать хороший урок персам, заставив их бояться римлян так же, как в свое время их боялись парфяне. С этой мыслью он отправился на Восток, но привычку, созданную десятилетиями, невозможно изжить до конца: солдаты, которые без труда убивали слабых и бездарных полководцев, с той же легкостью убили и воинственного императора. В 275 г. Аврелиан погиб во Фракии от руки собственных легионеров.

Марк Клавдий Тацит, ставший наследником убитого императора, сделал неожиданный для того времени ход, попытавшись вернуться назад и восстановить гражданскую власть. Это был богатый, старый и знатный римлянин, которого (против его воли) сенат облек императорской властью. С неожиданным мужеством Тацит (заявлявший, что ведет свой род от историка с тем же именем) попытался стать вторым Нервой. Он решил хотя бы частично вернуть власть сенату и провести некоторые реформы, но так уж случилось, что ни один император того времени не мог быть занят ничем другим, кроме сражений с германскими племенами, и тут старый Тацит не стал исключением. Готы снова вторглись в Малую Азию, и против них нужно было послать армию, так что императору пришлось вступить в войну, и, хотя варвары были побеждены, Тацит умер, пробыв на троне всего лишь полгода. Ходят обычные слухи, что его убили собственные солдаты, но император был так стар, что можно смело предположить смерть от естественных причин.

Легионами, расположившимися на востоке, при Таците командовал Марк Аврелий Проб, родившийся в Паннонии (провинция к северу от Иллирика) и честно сражавшийся до того времени под началом Аврелиана. Как только пост императора оказался вакантным, солдаты провозгласили его императором, и он продолжил охоту за готами в Малой Азии.

Однако, как только на Востоке наконец смогли вздохнуть спокойно, император совершил ошибку: ему казалось, что люди, с охотой рисковавшие своей жизнью в войне с готами, с не меньшей охотой поработают немного ради мира. Для того чтобы не прекращались поставки зерна из Египта в Рим, необходимо было вычистить каналы, по которым оно перевозилось, ведь голод оказался бы не менее страшным врагом, чем племена варваров. Проб поставил солдат на эту работу, и в отместку в 281 г. они убили его.

После этого императором стал очередной житель Иллирика (третий по счету), Марк Аврелий Кар. Как и Проб, он сражался в войсках Аврелиана и стал первым императором, который совершенно не счел нужным испросить хотя бы формального согласия сената на свое утверждение в высшей государственной должности и принять из его рук все связанные с ней права. Откровенно говоря, согласие сената давно уже по-настоящему не требовалось и довольно часто случалось, что недовольных сенаторов просто силой принуждали его дать, но до сих пор каждый император делал это жест, каким бы бессмысленным он ни был. Тот факт, что Кар не удосужился позаботиться об этом, свидетельствует о том, как низко упал престиж сенаторов в Империи и насколько близок был крах всех основ августовского принципата.

Кар наказал убийц своего предшественника, но не сделал никаких попыток установить мир и занять солдат работой. Если они хотели войны, то император был готов дать то, что у него просят: в 282 г. он оставил своего сына защищать государство и отправился в Персию, чтобы завершить дело, начатое Аврелианом, которое уже в течение семи лет оставалось незавершенным и требовало к себе пристального внимания.

В Персии Кар действовал на удивление удачно: по примеру Траяна он очистил от врагов Армению и Месопотамию и начал наступление на Ктесифон, но в 238 г. также был убит своими солдатами, которые, как оказалось, хотя и хотели войны, но не в таких количествах. Судя по всему, ничто не могло разорвать этот порочный круг: старый или молодой, воинственный или спокойный, победоносный или неудачливый, император был обречен погибнуть от рук своих собственных людей. В течение пятидесяти лет дела шли именно таким образом, и ничто не могло помешать ситуации развиваться таким же образом и впредь. Необходим был человек достаточно сильный, с хорошим потенциалом, который смог бы выработать новую систему правления, адекватную современным условиям. Принципат «умер», и государству требовался новый Август, готовый положить конец постоянным гражданским войнам и создать, в очередной раз, совершенно новую форму правления. Такой человек нашёлся: это был четвёртый уроженец Иллирика, Диокл.