Текст книги "Коснись горизонта"
Автор книги: Айрис Джоансен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Айрис Джоансен
Коснись горизонта
Глава 1
«Призрак Лоуренса Аравийского, – подумала Билли Калахан, замерев от изумления. – Шейх пустыни!» Пристально вглядываясь в фигуру всадника на гнедом арабском жеребце, скачущего через дюны в ее сторону, она нетерпеливо откинула назад свои бронзового цвета волосы. Но через секунду ветер снова спутал мягкие пряди. Стоя на вершине песчаного холма, она чувствовала, как нарастает сила ветра. Он трепал рубашку Билли и ее брюки, нападая на нее, как изголодавшийся зверь, настигший наконец свою жертву.
Когда мотор джипа, проиграв битву с дорогой, неожиданно заглох посреди пустыни, Билли решила подняться на близлежащий холм, осмотреться и определить расстояние до Зеландана, чтобы решить, сможет ли она преодолеть его пешком. Теперь она не была уверена, что это решение было таким уж правильным. Она чувствовала себя потерянной и уязвимой – зрелище, представшее ее глазам, не утешало: золотые песчаные дюны тянулись на мили вокруг, и только у самого края пустыни, на горизонте, редкие вспышки зарниц освещали далекие скалы. По рассказам Юзефа, за этими скалами находился Зеландан. Юзеф описывал ей место, где расположен город, но теперь, когда разыгралась буря, она с трудом могла себе представить город – там, среди скал. В неистовстве ветер поднимал и вихрем закручивал песок, и тогда в песчаном мареве движущиеся верхушки барханов превращались в призраки мчащихся дервишей.
Порывы ветра усилились, песок вился вокруг ее ног, и Билли подумала, что, наверное, лучше вернуться к джипу под его, хоть и слабую, но все-таки защиту. И, прежде чем спуститься вниз, в последний раз бросила взгляд на всадника на гнедом арабском жеребце. Билли поймала себя на том, что, несмотря на отчаянное положение, в котором она оказалась, всадник целиком захватил ее воображение.
Всадник в ниспадающем мягкими складками белом бурнусе выглядел весьма эффектно. «Настоящий шейх пустыни», – снова промелькнуло у нее в голове. Он напомнил ей героев американских черно-белых боевиков сороковых годов. Для полноты картины не хватало только сабли и пленницы, переброшенной через седло.
Он приближался со стороны скал и, вероятно, был уроженцем Зеландана, хотя внешне больше был похож на обитателя пустыни – бедуина. Но когда всадник приблизился настолько, что она могла хорошо рассмотреть его, она поняла, что ошиблась. Волосы загадочного всадника были не темные, как ожидала Билли, а светло-русые, к тому же еще и сильно выгоревшие на солнце. За несколько месяцев, проведенных в Седихане, среди местных жителей она ни разу не встречала блондина. Кроме того, по его одежде и манере ездить верхом можно было уверенно сказать, что к местным жителям он явно не принадлежит.
«Ну, кто бы он ни был, – подумала Билли, – мне нечего рассчитывать на его помощь. Скорее всего этот красавчик свернет на дорогу, ведущую в деревню Юзефа». Билли вдруг пришло в голову, что незнакомец может таить в себе опасность. Может, будет лучше, если она не попадет в поле его зрения?! Обдумав все это, Билли поняла, что скорее всего ей придется положиться на саму себя. Она всегда умела выбираться самостоятельно из трудных ситуаций, в которые попадала в жизни, она и сейчас сумеет найти выход.
Осторожно ступая, Билли спустилась с холма. Казалось, что порывы ветра вот-вот поднимут ее в воздух, словно одну из миллиона песчинок, над которыми ветер властвовал с такой легкостью. Песок колол ее щеки, и она опустила веки, чтобы песчаная пыль не засыпала ей глаза.
– Какого черта вы здесь делаете? – вдруг услышала она резкий голос.
Открыв глаза, она увидела, как этот таинственный всадник ловко соскакивает с лошади всего в нескольких ярдах от нее. Ветер завывал с такой силой, что заглушил топот копыт его коня.
Да, конечно, он не был уроженцем этой страны и, уж конечно, не был Лоуренсом Аравийским. А манера растягивать слова была чисто техасской.
– А что, по-вашему, я здесь делаю? – раздраженно спросила она, стараясь перекричать гул ветра. – Я слышала, что нет ничего полезнее для кожи, чем песчаная буря. Вот я и решила проверить, так ли это.
Она почувствовала, что голос ее дрожит, и это только усилило ее досаду.
– Просто, черт возьми, пытаюсь выбраться отсюда, пока еще не поздно.
Он сделал шаг к ней:
– Вряд ли вы преуспеете в этом. Через несколько минут ветер усилится и поднимется самая настоящая буря, а вы и не думаете торопиться.
Он крепко схватил ее за локоть:
– Пойдемте, надо срочно найти укрытие.
– Я как раз это и собираюсь сделать, – объясняла она в то время, как он быстро тащил ее к груде камней. – Я направлялась к своему джипу, чтобы спрятаться в нем от бури.
– Джип всего в нескольких ярдах, но вам не успеть, – перебил он ее. – Если вы собьетесь с дороги, задохнетесь через десять минут.
Она постаралась скрыть свой страх за беззаботным смехом.
– Глупости, я прекрасно ориентируюсь и найду машину.
– Мне нравится ваша уверенность.
Он толкнул ее в укрытие за камнями, которые были едва заметны в песке.
– Оставайтесь здесь, пока я займусь старым Ником.
И незнакомец повел лошадь к другой груде камней неподалеку. Билли опустилась на песок и внезапно почувствовала, как острый страх накрыл ее жаркой волной. «Нельзя поддаваться панике, – уговаривала она себя, – скоро буря прекратится, я доберусь до джипа и уеду отсюда».
Сквозь пелену песка, окутавшую ее, проступило белое пятно, и шейх пустыни возник перед ней.
– Кажется, место подходящее. Но ветер усиливается, и нас может засыпать песком в любую минуту.
Она посмотрела на него с испугом:
– Неужели будет еще хуже? – «Куда уж хуже, – добавила Билли про себя, – кажется, что мир проваливается в тартарары».
Она сделала глубокий вздох и произнесла как можно беззаботнее:
– Может быть, все не так уж и плохо: с одной стороны нас защищают холмы, а с другой – камни.
– Не обманывайте себя, – проговорил он, натягивая на голову сползший капюшон бурнуса. – Бури, подобные этой, могут сдвинуть тонны песка и полностью изменить пейзаж. Через час на том месте, где мы сидим, может появиться двухметровый песчаный холм.
– Это вы так успокаиваете меня, да? Странный способ! – с иронией произнесла Билли.
– Мы выживем, – проговорил он уверенно, – ложитесь!
– Что? – изумилась она.
– Ложитесь. Я прикрою вас своим телом, а бурнус будет защитой нам обоим. Не Бог весть что, но мы должны использовать все, что можем.
– Но я не…
Он не стал дожидаться, когда она закончит фразу. В следующую секунду Билли уже лежала на спине, а незнакомец стоял над ней на коленях. Он распахнул полы бурнуса, под ним на незнакомце оказалась мягкая белая рубашка, заправленная в вытертые джинсы. «Действительно, не Лоуренс Аравийский», – успела подумать она и тут же испытала легкий шок, почувствовав тяжесть его тела и исходившее через одежду его тепло. Билли чувствовала каждый изгиб его худого мускулистого тела. Ей было трудно дышать, так как пришлось уткнуться лицом в его рубашку, от которой исходил слабый лимонный аромат, смешанный с резким мускусным мужским запахом.
– Не думаю, что это действительно необходимо, – проговорила Билли едва слышно.
Он немного приподнялся, чтобы посмотреть ей в лицо. «Боже мой, – пронеслось в голове у Билли, – да он и вправду красавчик!» Что незнакомец хорош собой, Билли заметила сразу, но только сейчас она поняла, что никогда прежде не встречала более красивого мужчину. Черты его лица поражали совершенством, а кожа сияла золотистой бронзой загара. Мягкий изгиб чувственных губ и глаза редко встречающейся чистой голубизны довершали его облик. Раньше Билли считала, что в глубине голубых глаз всегда таится холод, а сейчас она поняла, что они могут быть теплыми, как дыхание весны. «Теплые, понимающие и мудрые», – подумала Билли, но тут же ей пришло в голову, что «мудрые» не очень-то подходящее определение для глаз молодого решительного мужчины, которому явно нет и тридцати. Однако в глазах незнакомца было нечто неповторимое и завораживающее.
– Это необходимо, поверьте мне, – проговорил мужчина.
– Что? – Билли успела забыть о том, против чего она протестовала минуту назад, и в смущении поспешно отвела взгляд от его прекрасных глаз и чувственного рта. – Не думаю, что вы сможете удержаться в такой неудобной позе. Может быть, вы все-таки дадите мне возможность встать? Уверяю вас, со мною все будет в порядке.
– Не сопротивляйтесь, – улыбнулся он, глядя на нее сверху вниз. И эта улыбка озарила его лицо такой нежной и участливой теплотой, что Билли почувствовала в груди жаркую истому. – Успокойся, Цветок Пустыни. Я знаю, какая ты сильная и отважная. Ты не утратишь ни капли своей силы, позволив мне оберегать тебя несколько минут. Я только хочу сохранить твои прелестные лепестки.
Завывания ветра стали похожи на стенания потерянной души. Казалось, что слой песка, покрывающий их, становится все толще, и Билли ощутила, как дрожь от пронзившего ее страха, пробежала по ее телу.
– Это все очень поэтично, – еле слышно произнесла она. – Не помню, чтобы когда-нибудь прежде меня сравнивали с цветком, да еще в такой момент, когда мы оба на волосок от смерти.
Мелкие морщинки появились в уголках его глаз, когда, усмехаясь, он наклонился к ней:
– Но ты очень похожа на Цветок Пустыни. Я подумал об этом, увидев тебя на вершине холма, когда ветер трепал твои роскошные медные волосы и надувал твою одежду, словно хотел оторвать от земли твое тело. Ты напомнила мне маленькую хризантему, хотя в тебе, конечно же, есть и сила, и твердость. Да, ты действительно Цветок Пустыни.
Он посмотрел на ее лицо, становившееся все более напряженным:
– Ты боишься? Я думал, ты шутишь, а теперь чувствую, ты вся дрожишь.
– Похоже, я боюсь. Просто я никогда прежде не попадала в песчаную бурю и не знаю, что нас ждет.
Она предприняла отчаянное усилие, чтобы справиться с дрожью, выдававшей ее страх, но с досадой поняла, что не в состоянии этого сделать.
– Только дайте мне минуту, и я буду…
– Я дам тебе времени столько, сколько тебе нужно, Цветок Пустыни, – мягко перебил он ее. – Тебе не нужно стыдиться страха. Все мы чего-нибудь боимся. Я до смерти испугался, когда увидел, как ветер пытается сбросить тебя с вершины холма. Я сомневался, хватит ли у тебя сил устоять, но находился слишком далеко в ту минуту, и мне могло не хватить времени, чтобы добраться до тебя и помочь.
Он подоткнул края своего бурнуса и укрыл ее им, как одеялом. Его щека оказалась прижатой к ее лицу. Широкий капюшон, закрывавший его голову, теперь укутывал и ее, и она вдруг ощутила себя в полной безопасности.
– Ты не умрешь еще долго-долго, Цветок Пустыни, а сейчас ничего не бойся – я с тобой, я буду держать тебя в объятиях, пока не утихнет буря.
Его голос бархатным покрывалом обволакивал ее. И Билли замерла, загипнотизированная интимной интонацией его голоса, теплом его прикосновений и чувственным запахом его тела.
– Мы переживем это вместе. Забудь о ветре, песках, буре. Думай только о том, что мы здесь вместе, чтобы помочь друг другу.
Она оказалась не в состоянии думать о чем-нибудь, все это было похоже на прекрасный сон. Они лежали в объятиях друг друга так, как если бы прежде делали это сотни раз, а его слова, обращенные только к ней, усиливали это ощущение близости. Близости? Через ткань, которая разделяла их тела, она почувствовала мягкий толчок. Это было желание мужчины, и его желание относилось именно к ней. Этот незнакомец словно занимался с ней любовью, хотя это были всего лишь слова, и это было настоящим безумием.
– Это бред, – произнесла изумленно Билли, пытаясь отстраниться. Однако это движение только прижало ее к его горячему телу, казавшемуся ей таким прекрасным. И она решила, что лучше лежать спокойно и не сопротивляться. – Вы сошли с ума, я не хочу слышать подобные вещи.
– Разве в моих словах чувствуется угроза? – спросил он нежно и осторожно поцеловал ее в висок. – Если я не могу рассеять твои страхи таким способом, попробую другим. Поговори со мной сама. Как тебя зовут?
Его слова с трудом прорвались сквозь путаницу чувств, охвативших ее:
– Билли Калахан, и я уже не боюсь.
Он усмехнулся, и она почувствовала на своем лице его теплое дыхание.
– Хорошо, конечно, не боишься. А что ты делаешь посреди пустыни, Билли Калахан?
– Я направлялась в Зеландан, но у меня сломалась машина. Последние несколько дней я провела в гостях в маленькой деревне в пятидесяти милях отсюда.
– У кого же ты гостила? – В его голосе зазвучали жесткие нотки.
– У Юзефа Ибрагима и его семьи.
И хотя он не мог видеть выражения ее лица, он уловил сожаление, прозвучавшее в ее голосе.
– Последние несколько недель мы с Юзефом были своего рода супружеской парой. И я подумала, что было бы неплохо отвезти его домой и вернуть семье.
– Он твой любовник? – Резкие нотки отчетливо звучали в его голосе, и это удивило ее.
– Боже мой, конечно, нет. Я однажды дала ему почувствовать свое расположение, а у Юзефа какие-то старомодные понятия по поводу того, как надо на это реагировать. Кроме того, ему пришла в голову дурацкая идея, что кто-то должен заботиться обо мне, и он определил на эту роль себя. Я полагала, что возвращение в семью заставит его забыть обо мне. Но это не сработало, вот почему я и отправилась в Зеландан среди ночи без сопровождения.
– Я понимаю, – сказал незнакомец серьезно, но в его тоне ей послышалась скрытая насмешка, и это ее разозлило.
– Как он мог не понять, что ты весьма независима. Было бы интересно узнать, что же ввело его в заблуждение? Не хочешь сказать мне, а, Цветок Пустыни?
– Билли, – напомнила она, сурово подумав, что, конечно же, ничего не станет ему объяснять ни сейчас, ни в ближайшем будущем.
– Это не имеет значения. Мы даже незнакомы друг с другом, и вам не может быть это интересно.
– И тем не менее мне это интересно, – сказал он. – Я даже заинтригован. Уже тогда, когда я в первый раз увидел тебя, ты очаровала меня, и я почувствовал, что ты можешь стать источником моего постоянного восхищения. Если не хочешь вдаваться в подробности твоих приключений с Юзефом, может быть, расскажешь, что ты делаешь в Седихане? У нас здесь, кроме нефтяников, не так уж много американцев. Ты что, работаешь на одну из нефтяных компаний?
Это было разумное предположение, если учесть, что Седихан являлся одним из самых богатых нефтяных королевств в мире. Она внезапно почувствовала желание ответить утвердительно. Это звучало бы благоразумно и, без сомнения, выглядело бы вполне правдоподобно.
– Нет, я приехала в Седихан, чтобы сниматься в главной роли в авантюрном фильме «Приключение в пустыне», действие его происходит в деревне в предместье Марасефа.
– Так ты актриса?
Недоверчивость, прозвучавшая в его голосе, задела ее, и ей захотелось объяснить:
– Первую роль, как сказал мой режиссер, я сыграла очень хорошо. – И, стараясь быть искренней, добавила с неохотой: – Вообще-то, это не совсем точно. Он сказал, что я выглядела эффектно, а это не одно и то же. Мы оба знаем, что я средняя актриса, но он не обращал на это внимания, пока у меня получалось выглядеть ранимой и задумчивой. Его устраивала моя внешность, а не мои актерские способности.
– Я его понимаю.
Он чуть склонил голову, чтобы заглянуть в ее огромные глаза. Лицо Билли нельзя было назвать красивым, но в изгибе ее губ проглядывало что-то чувственное, взгляд ее распахнутых глаз проникал в самое сердце.
– Знаешь, меня тоже устраивает твоя внешность. Был бы счастлив лицезреть тебя и ночью, и по утрам.
– Не желаю слушать подобные глупости, – возмущенно произнесла Билли.
– Прости, – сказал он, но в голосе его не чувствовалось раскаяния. – Ты говорила, что ты никудышная актриса?
– Ужасная! Но это не имеет значения, потому что это наверняка последний фильм, в котором я снимаюсь. Я согласилась на эту роль только потому, что это была единственная возможность попасть в Седихан, причем без малейших затрат. Обожаю новые места.
– Цветок Пустыни, – произнес он задумчиво. – Даже у цветов бывают корни. У нас есть время, расскажи мне про свою семью. Где ты родилась?
– Я из сиротского приюта, – беспечно ответила Билли. – И все места, где я бываю, становятся для меня родными. Какой из меня Цветок Пустыни, ведь я цыганка, а у цыган нет корней. Но мне нравится моя жизнь, и я не хочу другой.
– Тебе не занимать уверенности. Никто с тобой не спорит. Оставайся такой, какая ты есть.
Он легко, чтобы не испугать ее, прикоснулся своей щекой к ее щеке.
– Но ведь естественно, что каждый цветок, отцветая, превращается в то, чем должен быть. Я бы хотел знать, как сложится твоя жизнь, Цветок Пустыни.
– Вы совершенно невероятный человек, – сказала она удивленно. – Вы так странно говорите. Вы всегда такой?
– Большую часть времени, – тихо ответил он. – Я только недавно понял, что жизнь коротка, и нельзя тратить драгоценное время, отпущенное нам судьбой, на болтовню о пустяках. Теперь я даже и не пытаюсь играть словами.
– Но это не так-то просто, – проговорила Билли. – Слова созданы для того, чтобы скрывать свои истинные помыслы, а абсолютная искренность делает человека очень уязвимым.
– Но она же делает человека открытым для правды и любви, – сказал незнакомец. – И для того, чтобы получше узнать таких цыганок, как Билли Калахан.
– Получше узнать?
– Надеюсь, если я буду откровенен с тобой, то и ты ответишь мне тем же. Мне хотелось бы дать тебе несколько полезных советов. Я могу рассчитывать на твое внимание?
В эту минуту она верила, что с этим необычным человеком возможно все, что угодно. Его голос был сладок, как мед, а то, что он говорил, причудливо соединяло волшебную сказку и реальность.
– Я думаю, что ничего не изменится, даже если я скажу «нет». Ведь то обстоятельство, что мы совершенно незнакомы, как я вижу, не имеет для вас значения?
– Почему же? Я всегда знал, чего хочу, и мое желание осуществилось, когда я поднял голову и увидел тебя, Цветок Пустыни, стоящую на вершине холма. Да, мое желание исполнилось.
Билли слегка пошевелилась, и он догадался, в чем была причина ее беспокойства.
– Хорошо, я перестану, – сказал он, довольно усмехаясь. – Я знаю, ты к этому еще не готова. Но согласись, что этот разговор отвлекает тебя от страха перед бурей.
Билли с удивлением обнаружила, что так оно и было, она почти забыла о буре, бушевавшей над ними, ее больше волновало то, что происходило в их маленьком укрытии. Но вдруг Билли осознала, что ветер стал завывать с большим неистовством, чем раньше, и ее страх, было покинувший ее, вернулся снова.
– Да, становится хуже. – Он словно читал ее мысли. – Полагаю, буря достигнет наибольшей силы через несколько минут. Не знаю, сколько она еще продлится после этого.
Он опустил руку в карман, достал чистый носовой платок и накрыл им нижнюю часть ее лица. Билли почувствовала запах лимона с легкой примесью каких-то специй.
– Песок может проникнуть в наше укрытие. Необходимо уберечь нос и рот.
– А как же вы? – спросила она с невольным участием.
– У меня есть защита, – сказал он, с удовольствием зарываясь лицом в короткие кудри на ее виске. – Нежный букет шелковых хризантем, пахнущий «Шалимаром».
Это и в самом деле были духи «Шалимар». То, что он угадал запах, удивило Билли. Странно, что он осведомлен о таких тонких вещах.
«А почему бы и нет? – подумала она. – Этот блестящий мужчина должен разбираться в духах, ведь, наверное, существуют женщины, которые дарят ему свое внимание».
Эта здравая мысль почему-то повергла ее в уныние.
– Что так огорчило мисс? – спросил он с легкой досадой. – Ты не даешь мне возможности отвлечь тебя. Я не прощу себе, если не найду способ избавить тебя от неприятных мыслей.
– Но я не… – начала она протестовать.
– Подожди, я придумал кое-что, что может помочь, – перебил он, засмеявшись. – Я всегда знал, что действия лучше слов. Надеюсь, теперь твоя голова будет занята совсем другим.
Он медленно опустился вниз и, тесно прижавшись, удобно устроился в колыбели ее бедер, и это получилось так естественно, как будто бы он вернулся к себе домой.
– Я уже говорил тебе, что стараюсь быть совершенно искренним всегда, когда это необходимо.
Она прерывисто вдохнула, так как не могла не почувствовать силу его желания.
– Да как вы смеете?! – задохнулась она от возмущения и растерянности.
– Неужели я тебе совсем не нравлюсь, Билли? Я не кажусь тебе сексуальным? Это странно, обычно женщины имели противоположное мнение.
Он тихонько сжал губами мочку ее уха, и эта неожиданная легкая ласка заставила ее затрепетать.
– Знаешь, Билли, ты очень привлекательна. Не хочу тебя обманывать, но, если бы мы находились на коралловом рифе в Индийском океане во время шторма, то и тогда я испытывал бы те же чувства.
– Будет лучше, если ты опять вернешься к разговорам о цветах, – проговорила Билли едва слышно.
– Слишком поздно, – усмехнулся он. – То, что ждет нас впереди, кажется мне более занимательным. Любовь моя, я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Но я хочу тебя, и будет лучше, если ты ответишь мне взаимностью. Поверь, я тебя не разочарую.
– Разве у меня есть выбор? Похоже, что ничего другого мне не остается.
– Хорошая мысль, – нежно прошептал он ей в самое ухо. – А теперь попытайся представить все те приятные вещи, которые я бы хотел проделать с тобой. А если твоей фантазии не хватит, я помогу тебе – раскрою кое-какие секреты.
«Господи, он сведет меня с ума, прежде чем нас засыплет этим чертовым песком!» – в панике подумала Билли. Ни о чем другом она и думать не могла. Она чувствовала только тепло его тела, запах лимона, мускуса и каких-то пряностей, исходящий от него, и слышала только его нежный чувственный шепот. То, как он говорил, растягивая слова, было завораживающе порочно и восхитительно в одно и то же время. Никогда прежде ничьи слова не вызывали в ней такого трепета. Билли уговаривала себя, что все его страстные речи объясняются очень просто – этот белокурый шейх намерен любым способом развеять ее страхи. Ей очень хотелось спросить его, так ли это, но она боялась увидеть в ответ усмешку. Нет уж, лучше она будет лежать тихо, и пусть он продолжает рассказывать ей свои сказки и звуки его еле слышного голоса сладко обволакивают ее. Ей казалось, что в этом не было ничего опасного, а для девушки, которая находила, что она больше похожа на сорванца-мальчишку, чем на обворожительную красавицу, это была приятная возможность почувствовать себя настоящей принцессой. Билли немного успокоилась. В глубине души она была уверена, что этот загадочный человек не таит в себе угрозы и не сделает ничего такого, что бы противоречило ее собственным желаниям. Но его собственное возбуждение говорило Билли, что может быть и другое объяснение его словам.
Она ощущала тепло, исходившее от него, и чувствовала влагу на его виске. Билли не могла разобраться, чем это вызвано: действием бури или соблазнами картин, которые он рисовал, но дыхание ее участилось. Вслушиваясь во все более смелые подробности, Билли даже повеселела и решила, что он действительно прекрасно сочиняет.
Он вдруг рассмеялся низким волнующим смехом:
– А тебе это понравилось. Обещаю, что мы обязательно все это попробуем проверить на практике, хотя перед этим придется немного потренироваться.
И он еще крепче обнял ее.
– Если тебе это нравится, то я готов тебе открыть кое-что еще. Это я приберег как самое последнее и эффективное средство.
И снова его прерывистый страстный шепот заставил ее покраснеть от стыда.
Некоторые вещи, о которых он говорил, были настолько необычными, что Билли только смеялась, зато другие – настолько возбуждающими, что ее охватывал доселе неведомый ей разгорающийся огонь желания. И все это вместе так сильно захватило ее воображение, что она удивилась, когда незнакомец неожиданно умолк. Она нетерпеливо ждала продолжения и вдруг обнаружила, что тело его напряглось и словно застыло в неподвижности. Незнакомец весь превратился в слух. Билли старалась понять, что он хочет услышать, когда вдруг поняла, что вой ветра смолк.
– Буря миновала, – сказал он и поднял голову. Его голубые глаза блестели.
– Мы можем подниматься. Ты разочарована? Я дошел только до шестьдесят второй главы «Камасутры» и надеялся, что мне хватит времени для японских и арабских вариантов. Ну ладно, может быть, в следующий раз нам повезет больше. – Он вопросительно поднял брови: – А может быть, ты предпочла бы не прерывать наших занятий?
– Нет, я полагаю, что ты и так слишком далеко зашел, – поспешно ответила она. И повторила про себя: «Слишком далеко для меня». – Мне кажется, лучше нам выбраться из укрытия и посмотреть, смогу ли я найти свою машину среди песка.
– Ну что ж, раз ты настаиваешь… – Он огляделся. – Закрой глаза. На моей спине, наверное, два фута песка, и, когда я встану, вся эта масса может обрушиться на тебя.
После этих слов он с усилием поднялся. Билли едва успела последовать его совету, как на нее рухнула гора песка. Несмотря на носовой платок, все еще закрывавший ее нос и рот, Билли начала чихать и кашлять. Оглядевшись, она с ужасом представила, что было бы, если бы ее не защищало сильное тело незнакомца. Она и не предполагала, как близки они были к смерти в те минуты, когда он так легкомысленно развлекал ее. Внезапно от пронзившего ее страха ноги перестали держать ее, и она рухнула на песок.
– Мы потеряем черт знает сколько времени, прокладывая дорогу через все эти песчаные завалы, пока найдем твой джип. Где ты его оставила?
– В полумиле отсюда, но стоит ли вообще идти туда?! Я же говорила тебе, что джип сломался. – Она вопросительно подняла брови: – А может быть, ты сможешь его починить?
– Никаких шансов, – покачал он головой. – Я абсолютно не разбираюсь в машинах и не смог бы даже поменять свечи зажигания. Я только подумал, что, может быть, ты хочешь взять что-нибудь ценное из машины, прежде чем я увезу тебя в Зеландан.
– Ничего по-настоящему ценного у меня нет, но есть одна вещь, которую я действительно хотела бы взять с собой, – моя гитара.
– «Старая подруга»? – понимающе спросил он.
Билли кивнула.
– «Старая подруга». – Она наконец поднялась на ноги. Ее низкие ботинки были полны песка. – Может быть, я спущусь и возьму ее, пока ты сходишь за лошадью? Этот арабский скакун слишком резв. Хорошо, если он не ускакал, оставив нас здесь, а то нам придется добираться до Зеландана на своих двоих.
Незнакомец отрицательно покачал головой.
– Я приказал ему лежать, – с уверенностью ответил он. – Мы со старым Ником понимаем друг друга. Он все еще там. Но ты иди в любом случае. Я должен снять ткань, которую накинул ему на голову, и немного успокоить его, прежде чем поведу через пески. – Он повернулся и двинулся к груде камней неподалеку, продолжая говорить, повернув голову через плечо: – Мы не сможем ехать, пока он вновь не почувствует себя уверенно после такой бури. – Он скрылся за камнями, и вскоре до нее донеслось призывное ржание.
Осторожно пробираясь через барханы, Билли с удивлением качала головой. Она подумала, что человек, который оставил ретивого арабского скакуна пережидать такую чудовищную бурю, не сомневаясь, что он никуда не денется, должен быть очень уверен в себе. Вспоминая только что пережитое, Билли решила, что удивляться нечему, видимо, так это и есть на самом деле.
Небольшой открытый джип был похож на игрушечную машинку, которую маленький хозяин наполнил до краев песком и бросил, увлекшись чем-то другим.
В нескольких ярдах от него лежала груда сумок и огромный рюкзак, а рядом на коленях стояла Билли Калахан, прижимая к груди разбитую гитару, словно это был раненый ребенок. Она была так поглощена своими переживаниями, что даже не заметила, что ее одиночество нарушено.
– Билли. – Он произнес только ее имя, но в его голосе было столько нежности, как будто он понимал все, что она чувствовала в этот момент. Она подняла глаза и увидела его с поводьями в руках, рядом переступал его красавец скакун. Ответный взгляд белокурого шейха был полон тепла и сочувствия.
– По правде говоря, это не очень ценная вещь. – Она почувствовала, как непрошеные слезы текут по щекам. Она дотронулась до одной из трещин на поверхности гитары. – Но я всегда возила ее с собой, а теперь она разбита. – Билли взглянула на него невидящими глазами. – Я купила ее за двадцать баксов в Санта-Фе. Мне было тогда пятнадцать лет, и я работала на бензоколонке. Я никогда ничего так не хотела в своей жизни, как эту гитару, которую увидела в витрине магазина. – Она сделала глубокий вздох и помотала головой, как будто бы отгоняла пугающее видение. – Очень глупо, да? Она и сейчас для меня так же много значит, как тогда.
Он опустился на колени рядом с ней. В глазах его сейчас была такая же нежность, как в тот момент, когда он держал ее в своих объятиях, успокаивая во время бури.
– Совсем не глупо. Я вырос на ранчо в долине Рио-Гранде. Моя мать увлекалась книгами о Диком Западе. Помню, я однажды прочел одну старую книгу Гарольда Райта о переселенце с Востока, который хотел начать жизнь на Западе под новым именем. – Он осторожно заложил ей за ухо темно-бронзовую прядь волос. – Знаешь, какое имя он выбрал? Побывав в нескольких передрягах, он назвал себя Гордым Неудачником. Он предполагал, что тем самым навлечет на свою голову новые неприятности, ведь все это было на Диком Западе, но он все равно сделал так, потому что в этом имени отражались его представления о чести и достоинстве, о том, что действительно имеет цену в этой жизни. – Не сводя с нее глаз, он провел указательным пальцем по той же трещине, по которой только что провела рукой она. – Вот так, гордая неудачница.
– Гордая неудачница, – как эхо повторила Билли, чувствуя, как печаль ее тает, а боль утихает. Она чувствовала, как с каждой минутой тепло его глаз наполняет ее силой, любовью и спокойствием.
Билли опустила глаза и поняла, что справилась с собой, затем бережно упаковала гитару в чехол. Она думала о том, что это неожиданное знакомство приобретает все большую значимость для нее, и внезапно почувствовала, что ей хочется убежать от этого человека, от необъяснимой близости, которая против ее воли возникла между ними, от тех, прежде незнакомых, чувств, которые он пробуждал в ней.
– Какая же это была сильная буря, если все вещи выбросило из машины и разбросало в разные стороны. – Она не смотрела на него, пока поднималась на ноги и шла к машине, чтобы положить гитару на заднее сиденье. – Теперь я готова ехать. Мы ведь не можем захватить с собой мои вещи, поэтому придется подождать, пока в Зеландан отбуксируют мой джип. – Она улыбнулась: – Я уверена, что в Зеландане есть агентство «Трайпл», иначе меня разорят расходы на буксировку.
