Текст книги "Бронзовый ястреб"

Автор книги: Айрис Джоансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Зря я привел тебя сюда, Кудряшка! Теперь, если за тобой не следить, ты завтра же захочешь попытать счастья, прыгая со скалы.

Смеясь, она подняла на него глаза, уверенная, что он шутит, и с удивлением заметила его плотно сжатые губы. Если Ник считает ее способной прыгнуть с такой скалы, значит, он действительно уверен, что опасность манит ее, как наркотик. Ее глаза остановились на молодом мексиканце, как раз готовящемся к прыжку. Да, с легкой грустью подумала она, все-таки это должно быть здорово!

– Да нет, – со вздохом ответила она Нику после того, как юноша оторвался от скалы и полетел вниз, красиво изогнувшись. – Я и двух метров не проплыву. Когда я была маленькой, мы столько раз переезжали с места на место, что я толком и не научилась плавать.

– Слава тебе, Господи! – с чувством произнес Ник, облегченно переводя дух. – А то я уже собирался прийти сюда завтра и предложить им всем кучу денег, чтобы они не соглашались взять тебя в ученики.

– Ты шутишь! – засмеялась она. Но, заметив его мрачное выражение, сказала уже возмущенно: – Чтобы научиться так нырять, потребуются годы тренировок!

– Совершенно верно! – Глаза Ника все еще были мрачны. – Так что лучше держись подальше от этих скал. Поняла?

Келли даже и не думала пробовать нырять, это было бы чистым самоубийством, но самоуверенный поучающий тон Ника вывел ее из себя. Опустив глаза, она задумчиво сказала:

– Вообще-то надо подумать. Это, должно быть, просто потрясающе: сначала летишь как птица по воздуху, а потом – шок от холодных волн внизу.

Ник прищурился, изучая вызывающее выражение ее глаз.

– Ну ладно, – коротко сказал он. – Но одна ты этого не сделаешь. Если ты так упорствуешь, то мы прыгнем вместе. Завтра я найду ныряльщика, который объяснит нам, как это делается. – Он откинулся назад в кресле и усмехнулся. – Поскольку плачу я, то ты, надеюсь, не будешь возражать, если я прыгну первым.

Келли устремила на него тревожный взгляд.

– Ты же не серьезно? – неуверенно проговорила она. Сердитое лицо Ника не давало ответа, и она с ужасом подумала, что он действительно собирается это сделать. – Ты что-нибудь знаешь о том, как нырять?

– Не так уж много, – бодро признался он. – Но я и о воздушных шарах ничего не знал, пока не решил этим заняться.

– Позволь напомнить, что ту твою попытку вряд ли можно назвать удачной, – сказала она, нервно покусывая губы.

– Но ты так красиво все расписала, что я просто не могу ждать. И какое нам дело, если даже это немного опасно?

– Немного! Да стоит тебе чуть-чуть не рассчитать, и вместо моря ты полетишь прямо на эти скалы! – Келли почувствовала вполне реальную боль, представив себе, как тело Ника летит вниз, где ждут эти убийственно острые скалы. Боже мой, ну зачем она вообще поддержала этот разговор? Она же знала, как Ник любит рисковать! А теперь ей придется стоять и смотреть, как он будет рисковать своей жизнью неизвестно ради чего.

– Я передумала, – с отчаянием сказала она. – Я не хочу этого делать.

– Ты уверена? – Ник вопросительно поднял бровь. – А как же насчет того, чтобы лететь, словно птица?

Келли небрежно пожала плечами.

– Откуда мне знать, возможно, это совсем и не так интересно? – Услышав смешок Ника, она подозрительно посмотрела на него. На его смуглом лице было написано удовлетворение. – Ты что, разыграл меня, Ник О'Брайен? – с возмущением воскликнула она. – Ты собирался завтра на скалы или нет?

– Ты так и не узнаешь этого наверняка, правда, Келли? – насмешливо поддразнил он. Но затем его глаза потемнели, и всякое веселье исчезло с лица. – Единственное, в чем ты можешь быть уверена, это в том, что с этого момента, если ты когда-нибудь захочешь прыгнуть хоть с какой-то скалы, тебе придется сначала стоять и смотреть, как это сделаю я.

Келли затопила волна разнообразных чувств, где смешались и счастье, и страх. Как умно с его стороны так связать ее шелковыми путами! Она знала, что никогда не позволит Нику подвергать себя бессмысленной опасности, не попытавшись остановить его.

– Ты хитер как дьявол, Ник О'Брайен! А тебе не приходило в голову, что это обоюдоострый клинок?

– Ну да, я это знаю. И не могу сказать, что мне нравится, когда меня в чем-то ограничивают, – так же, как и тебе. Желание сохранить в целости твою хорошенькую беленькую шейку создает гораздо больше проблем, чем я мог ожидать. – Он взял ее за руку. – Пока мы вместе, все наши острые ощущения должны быть в спальне.

Келли отвела глаза и постаралась скрыть острую боль, причиненную этим вскользь брошенным «пока».

– Наверно, так и будет, – сдержанно отозвалась она.

Большим усилием воли она сосредоточилась на настоящем. Глядя на их сплетенные руки и рассеянно слушая музыку диско, она пыталась представить себе жизнь без Ника, но ничего не получалось. К ее удовольствию, их острые ощущения не ограничивались спальней. Помимо великолепной физической совместимости, за эти дни они открыли в себе и много общего в интеллектуальной сфере. Возможно, Ник и мог запросто победить ее в серьезном споре, но в его манере не было и намека на покровительственный тон, и он всегда внимательно выслушивал ее мнения и аргументы. Келли обнаружила также, что им обоим присущ ненасытный интерес к жизни. Если сложить все это вместе, то результат получался довольно внушительный, дающий ей надежду на будущее.

Последние две недели она жила словно в раю, и Ник казался таким же счастливым. Похоже было, что его вожделение к ней не уменьшается, а растет, и они проводили большую часть времени в объятиях друг друга, познавая разные возможности самого простого, но и самого неисчерпаемого из удовольствий. При этом Келли была почти уверена, что Нику, так же как и ей, были приятны и другие, менее бурные, стороны их совместной жизни. Ведь не могла же быть плодом ее воображения та нежность, которую она ясно читала на его лице даже в самые обыденные моменты их отношений.

– Ты что-то вдруг затихла. Ты точно не хочешь вернуться в отель? – заботливо спросил Ник. – Если ты устала, то мы можем прийти сюда завтра, чтобы увидеть твоих «выдающихся людей».

Келли покачала головой.

– Нет, я не устала, – сказала она, разочарованно оглядывая полутемный зал. – Но я не вижу никого интересного. – Она надула губки. – Ты, насколько мне известно, время от времени вращался в таких кругах. Ты кого-нибудь узнаешь?

Ник мотнул головой.

– Прости, Келли. Видимо, известным людям никто не сообщил, что это якобы их любимое место. А почему тебя так это интересует?

– Я просто хотела сделать и послать Маку несколько снимков, чтобы он не думал, что я сижу тут сложа руки, ожидая, пока будут готовы документы, – ответила она, еще раз сосредоточенно обводя взглядом зал. – Он был не очень-то доволен моей задержкой здесь, когда я говорила с ним на прошлой неделе. Он сказал, что из Мехико, видимо, труднее выехать, чем из страны с «железным занавесом».

– А ты говорила ему о сложностях с нашим браком? – как бы между прочим спросил Ник. Келли покачала головой.

– Тогда бы я вообще никогда не избавилась от нравоучений. Мак и так считает, что я вечно влипаю во всякие истории. Какой смысл давать ему в руки еще один аргумент? Нет, я просто попытаюсь сделать пару интересных кадров, чтобы успокоить его. Если, конечно, мне удастся… – Внезапно она замолчала и судорожно сжала руку Ника. Наклонившись поближе к нему, она возбужденно зашептала: – Ник, посмотри в кабинет в дальнем правом углу зала. Эти двое мужчин мне очень знакомы. Ты их не знаешь?

Ник посмотрел на двух хорошо одетых мужчин в углу зала, и его лицо вдруг стало совершенно бесстрастным.

– Они кажутся просто преуспевающими бизнесменами, – бросил он. – Это не те представители верхушки общества, которые тебе нужны, Келли.

Она подозрительно посмотрела на него.

– Ты что, действительно их не знаешь, Ник? Я уверена, что где-то видела обоих. Если даже я их узнала, то ты, с твоей фотографической памятью, просто не можешь их не знать.

– Я уже сказал, что это не то, что тебе нужно, – сказал он, нетерпеливо хмурясь. – И хватит об этом.

Она возмущенно ощетинилась.

– Ты ужасно уклончив, Ник. Почему бы тебе…

– Ник, дорогой, как приятно опять тебя увидеть! – Глубокий женский голос был полон страсти, и Келли даже не надо было оглядываться, чтобы понять, кто это. Она уже слышала этот голос, причем совсем недавно.

– Привет, Мария, вот сюрприз, – холодно сказал Ник, глядя поверх плеча Келли на женщину, обратившуюся к нему. – Что привело тебя в Акапулько?

Мария подплыла поближе в облаке «Шанели номер 5» и наклонилась, чтобы жадно поцеловать Ника в губы.

– Я гощу у Гомесов на их вилле. Разве ты не помнишь, дорогой, я же говорила, что собираюсь приехать через недельку-другую? – Она улыбнулась ему, сознательно игнорируя Келли. – В Акапулько обычно очень весело в это время года, но я скучала – до сегодняшнего вечера.

Ник говорил, что она очень прямолинейна, мрачно вспомнила Келли. И правда, что могло быть откровеннее, чем приглашение, сквозившее во всех ее словах и движениях. Келли с раздражением заметила, что Мария практически тает от близости Ника, а он вроде бы и не возражает. Впрочем, кто бы стал возражать против общества такой знойной красавицы, как Мария Домингес? В своем платье из белой парчи, открытом спереди почти до талии, а сзади даже еще ниже, она скорее походила на голливудский секс-символ, чем на жену дипломата. Даже ее лицо с черными как маслины глазами и пухлым ртом дышало чувственностью.

Ник наконец отвлекся от ее чар и повернулся к Келли.

– Келли, познакомься с моей старой подругой, Марией Домингес, – сказал он, иронично улыбаясь. – Мария, это Келли Маккенна.

– Весьма польщена, – равнодушно произнесла Мария, не отрывая глаз от О'Брайена. Боже, да она просто поедала его своими голодными темными глазами! – Ты потанцуешь со мной, Ник?

Да уж, откровеннее некуда! Однако Ник не выказал никакого недовольства. Он снисходительно улыбнулся и сказал:

– По-моему, невежливо оставлять Келли одну за столиком, Мария.

– Не обращай на меня внимания, – недовольно проворчала Келли, с завистью разглядывая ту часть тела Марии, которая так привлекала Ника, по его словам. Она не собирается сидеть здесь и наблюдать, как эта латиноамериканка испытывает на Нике свои чары. Она вскочила на ноги и схватила сумочку со стола. – Я все равно собиралась пойти попудрить носик. – Она метнулась в сторону дамской комнаты. Келли вполне отчетливо слышала, как Ник вполголоса выругался, но и не подумала вернуться. Проведя в дамской комнате не меньше пятнадцати минут, она аккуратно подновила макияж, причесалась, затем просто тянула время, сидя на диванчике и с негодованием думая о наглости некоторых южноамериканских женщин.

То, что она увидела, вернувшись наконец в зал, никак не улучшило ее настроения. Потребовался всего один беглый взгляд, чтобы удостовериться, что за столиком нет ни Ника, ни Марии. Она обнаружила их на площадке для танцев. Келли, ожидавшая в глубине души, что Ник избавится от неожиданной спутницы, раздраженно смотрела, как он улыбается ей во время танца.

Келли стояла неподалеку от танцплощадки, решая про себя, стоит ли прямо сейчас уйти и поймать такси, чтобы вернуться в отель, или же кротко сесть на место и ждать, пока Ник соблаговолит оторваться от своей роскошной партнерши.

Келли уже повернулась было к выходу, когда ее взгляд упал на двух бизнесменов, о которых она спрашивала Ника. Это заставило ее остановиться в раздумье. Что бы ни говорил Ник, она была уверена, что уже видела обоих. Теперь, когда она оказалась гораздо ближе к ним, ее уверенность возросла. Особенно знакомым казался ей крупный человек с черной бородкой, в строгом сером костюме в тонкую полоску. Орлиный нос и густые брови делали его лицо очень запоминающимся. Ну что ж, не может же она простоять весь вечер в сомнениях. Просто надо сделать несколько кадров и потом выяснить, кто это.

Она вынула свою верную «лейку», засунула сумочку под мышку и решительно двинулась к их столику. Остановившись в нескольких шагах, она подняла фотоаппарат и быстро навела его на сидящих.

– Скажите «сыр», джентльмены, – четко проговорила она и тут же щелкнула аппаратом, запечатлев их ошарашенные лица. – Спасибо, – весело добавила она, быстро ретируясь.

Но не прошла она и нескольких шагов, как двое дюжих мужчин в темных костюмах неожиданно встали из-за соседнего столика и выросли у нее на пути. Их позы были настолько угрожающи, а лица столь суровы, что Келли почувствовала внезапный страх. Как опытный журналист, она была хорошо знакома с таким типом людей и сразу признала в них телохранителей. Она испытала мгновенное торжество, оттого что явно наткнулась на что-то интересное. Незначительные люди не нанимают профессиональных телохранителей. Теперь ее главная задача – спасти пленку от этих головорезов и потом выяснить, кого это она потревожила.

Но задача была труднее, чем могло показаться на первый взгляд. Высокий лысый телохранитель проворно обошел ее сзади, а второй, ростом поменьше, но такой же мускулистый, стал прямо перед ней с угрожающим видом. Он властным жестом протянул руку.

– La camera, por favor.

– Даже не надейся! – пропела Келли, сладко улыбаясь ему. – Ты когда-нибудь слышал о свободе печати?

Но вряд ли хоть один из них об этом слышал, потому что человек сзади вдруг обхватил ее руками. Она со всей силы ударила его ногой в голень, так что он сдавленно застонал и ослабил хватку. Тогда Келли перешла в наступление. Повернувшись с быстротой молнии, она схватила его за руку, провела прием, которому ее учили на дзюдо, и бросила его на пол. Но прежде ей пришлось положить сумочку и аппарат на ближайший столик, и мужчина поменьше уже радостно тянул к ним руки. Она ударила его в лицо, и он упал навзничь, удивленно вскрикнув от боли.

Келли схватила сумочку и «лейку» и бросилась со всех ног через танцплощадку к выходу, расталкивая оторопевшие пары. Она уже почти добежала до крайних столиков, когда почувствовала, что кто-то схватил ее сзади и поднял в воздух. Ей оставалось только отчаянно дрыгать ногами. Должно быть, это лысый, возбужденно подумала Келли. Маленький не смог бы поднять ее так высоко. Черт возьми, у нее нет ничего, чем бы она могла воспользоваться как рычагом, а вот-вот подбежит второй и отнимет у нее аппарат. Она отвела назад локоть, чтобы половчее ударить его в солнечное сплетение, когда услышала, как он издал стон, больше напоминающий вздох. Совершенно неожиданно он отпустил ее, и она едва удержала равновесие.

– Идем! – резко прозвучал над ее ухом строгий голос Ника. – Давай скорее выбираться отсюда, пока нас тут не убили. – Он почти бежал, и Келли, взглянув на его суровое выражение лица, почла за лучшее не задавать вопросов и скорее следовать за ним.

Она не могла удержаться, чтобы не бросить последний взгляд назад, и чуть не остановилась как вкопанная, увидев своего лысого преследователя неподвижно лежащим на полу, окруженного толпой возбужденно говорящих людей. Она заметила бизнесмена с орлиным носом, он быстро шел к ним через зал. Но они уже выскочили на улицу и бросились к черному «Феррари», арендованному Ником. К тому моменту, когда мужчина с черной бородой выбежал из дверей дискоклуба, сопровождаемый невысоким телохранителем, Ник уже ловко выруливал с парковочной площадки.

Глава восьмая

Келли оглянулась через плечо и весело помахала рукой двум разъяренным мужчинам, глядевшим им вслед. Затем она отвернулась от них и устроилась поудобнее на сером бархатном сиденье.

– Кажется, они немного недовольны моим поведением, правда? – легкомысленно спросила она. – Как ты думаешь, они попытаются нас преследовать на машине?

– Откуда, черт возьми, я могу знать? – прошипел Ник сквозь зубы. Он не отрывал сосредоточенного взгляда от дороги, а руки так крепко вцепились в руль, что костяшки пальцев побелели. – Это зависит от того, насколько важна для них твоя пленка.

Келли нежно погладила свою «лейку», лежащую на коленях.

– Судя по всему, она для них много значит, – сказала она и хихикнула. – Послушай, а что это ты сделал с этим лысым дураком, чтобы так удачно его вырубить?

– Я надавил на определенный нерв на его шее, – коротко ответил Ник. – Небольшое нажатие вызывает потерю сознания, сильное же может убить.

На секунду серьезность его тона потрясла ее, но Келли быстро взяла себя в руки.

– В твоем мозгу действительно хранится самая интересная информация, – чуть насмешливо сказала она. Келли чувствовала внутренний подъем, в крови пульсировал адреналин, но Ник почему-то не разделял ее воодушевления. Она бросила взгляд на его мрачное лицо. Да, Ник и вправду расстроен, а это так на него не похоже. Она озадаченно нахмурилась. Насколько она знала, в обычных обстоятельствах он только наслаждался бы этим небольшим приключением. Интересно, в чем все-таки дело? – Это может очень пригодиться, – продолжала она все в том же легкомысленном тоне. – Научишь меня?

– Сегодня это тебе мало бы помогло, – с горечью произнес он. – Твой приятель, похожий на борца сумо, мог запросто сломать тебе хребет. Тебе это не приходило в голову?

Об этом Келли совершенно не подумала, и теперь, когда опасность была позади, ей тем более не хотелось к этому возвращаться.

– Он действительно похож на борца сумо, – согласилась она. – Я сначала подумала, что он культурист, но твое определение гораздо точнее. – Она задумалась. – Они так разволновались из-за какой-то фотографии… Мне надо проявить ее, как только мы вернемся в отель, и постараться выяснить, кто они.

Ник изрыгнул проклятие и бросил на нее грозный взгляд.

– Ты что, хочешь сказать, что устроила такой переполох, даже не зная, кого снимаешь?

– Я знала, что они известные личности, – защищалась она. – Я просто не знала, кто именно. – Келли расстроено поджала губы. – И я не нарочно все это устроила там, в клубе. Все случилось неожиданно. Откуда я знала, что они так отреагируют?

– «Случилось неожиданно»! – язвительно передразнил Ник. – Подобные несчастья, кажется, происходят с тобой с подозрительной регулярностью. Ты врываешься туда, куда и приблизиться-то страшно, и потом ужасно удивляешься, когда мина взрывается прямо у тебя под ногами!

– Я делала свою работу! – с горячностью возразила Келли. – Я репортер, черт возьми! Я нисколько не сомневаюсь, что за этим чернобородым найдется кое-что интересное, если только мне удастся узнать, кто это.

– Его имя – шейх Абдул Хадир, – сухо сказал О'Брайен, – а второй – полковник Рамон Кордеро.

Келли изумленно раскрыла глаза.

– Так ты все время знал! – обвиняюще воскликнула она. – Так почему же ты мне не сказал?

– Потому что я ни секунды не сомневался, каковы будут твои действия! – не выдержав, зарычал он. – Стоит тебе унюхать что-то жареное, ты не отстанешь, какую бы угрозу это ни таило. Хадир – представитель ОПЕК и вообще человек опасный. Следовало ожидать, что при нем будет несколько головорезов для защиты и воздействия на собеседников.

– А кто такой Рамон Кордеро? – спросила Келли, заерзав от предвкушения.

– Очень влиятельная фигура среди мексиканских военных, кроме того, ему принадлежит ряд кусков правительственного пирога.

– Снабжение нефтью, – оживленно подвела итог Келли. – И очень выгодное для полковника Кордеро. – Она сосредоточенно прикусила губу. – А насколько влиятельны военные в Мексике?

– Очень влиятельны. И становятся все сильнее. В таком экономическом хаосе военная хунта, возглавляемая Рамоном Кордеро, может даже прийти к власти.

– Бог мой! – в восторге прошептала Келли, и глаза ее заблестели. – Просто не могу дождаться, чтобы послать этот снимок Маку. Он будет прыгать до потолка!

– А ты можешь очутиться в могиле, – мрачно заметил Ник. – Можешь упомянуть об этом, когда будешь объяснять, какой ты прекрасный репортер.

– Ты преувеличиваешь! – возразила она. – Это не так уж…

– Замолчи, черт возьми! – гневно оборвал он. Глубоко вдохнув, он медленно процедил сквозь зубы: – Ты, возможно, не заметила, но я немного недоволен тобой, Келли. Даже можно сказать, взбешен. Так что если хочешь доехать до отеля в целости и сохранности, то лучше воздержись от очередных идиотских выступлений и помолчи.

– Идиотских! Я не сказала и не сделала ничего идиотского, и…

– Келли! – В его голосе прозвучало такое бешенство, что она замолчала.

– Ну ладно! – Она сердито посмотрела на него. – Но учти, что, когда мы вернемся, я продолжу разговор.

Ник окатил ее таким ледяным взглядом, что у нее мурашки побежали по коже.

– Буду ждать с нетерпением, – проговорил он с холодной любезностью.

Они молчали до тех пор, пока не вошли в свой номер. Ник зажег свет и направился прямо к бару. Налив себе двойную порцию бренди, он выпил его одним глотком и только тогда посмотрел на Келли, стоящую посреди комнаты.

– Тебе я даже не предлагаю, – сказал он, выходя из-за стойки бара и прислонясь к высокому стулу. – У тебя и так была достаточно волнующая ночь, не так ли?

– Ты ведешь себя просто смешно. Я отказываюсь стоять здесь, словно провинившийся ребенок, и выслушивать упреки за то, что я просто делала свою работу. – Она сжала «лейку», которую все еще держала в руке. – Надеюсь, ты меня извинишь, но я хотела бы поскорее проявить это и отправить Маку.

Ник сурово сжал губы.

– Нет, не извиню, – сказал он, сделав еще глоток бренди. – Ты никуда не пойдешь, пока мы все не выясним. – Ник нетерпеливо нахмурился. – Можешь не волноваться за свою драгоценную пленку. Ты чуть не заплатила за нее слишком большую цену, и я теперь не могу позволить, чтобы с ней что-нибудь случилось. Завтра утром мы отвезем ее в аэропорт и передадим курьеру, чтобы он вручил ее в жаждущие руки твоего редактора. А теперь положи фотоаппарат и сядь.

Келли готова была возразить, но властные интонации в голосе Ника заставили ее промолчать. С демонстративной неторопливостью она подошла к белой бархатной кушетке и села, положив фотоаппарат на столик рядом. Слегка поклонившись, она произнесла с насмешливой покорностью:

– Как господину будет угодно.

– Очень смешно. Надеюсь, ты простишь меня, но я не нахожу твое сегодняшнее представление таким уж веселым. Не люблю черную комедию.

Келли сбросила изумрудного цвета босоножки и подобрала под себя ноги.

– А ты не слишком преувеличиваешь? В конце концов, ничего страшного не произошло. Я сделала снимок, и это вызвало некоторое замешательство, но никто не пострадал. Ты же попадал и в более опасные ситуации, Ник.

– Но я ведь не пятифутовая малявка, которая весит вдвое меньше, чем ее противник, – резко парировал он. – Почему ты просто не отдала им пленку? Тебе никогда не приходило в голову, что арабы вообще болезненно реагируют, когда женщина унижает их физически. Я видел лицо этого лысого он был в смертельной ярости. Тебе повезло, что он не разорвал тебя голыми руками.

– Я понятия не имела, что он араб, и вообще я прекрасно справлялась, пока он не схватил меня сзади, – возмущенно сказала Келли. – Нечего относиться ко мне, как к хрупкой безделушке, просто потому, что ты помог мне выпутаться. Если бы тебя не было, я бы и сама как-нибудь вырвалась. Я достаточно долго жила самостоятельно, пока ты не вторгся в мою жизнь, Ник О'Брайен!

– Если то, чему я был свидетелем, для тебя обычное дело, то очень странно, что ты дожила до этих лет. – Он хмуро отвернулся, залпом допил бренди и со стуком поставил стакан на стойку. – Ты хоть представляешь, что я испытал, когда увидел тебя с этими головорезами и знал, что каждый из них может искалечить тебя, прежде чем я добегу до вас сквозь толпу?

– Я не знала, что ты все видишь. Насколько я помню, ты был в тот момент слишком занят сеньорой Домингес. Как тебе удалось оторваться от такой сексуальной красотки?

– Ты прекрасно знаешь, что мне наплевать на Марию. Я использовал ее только для того, чтобы отвлечь твое внимание от Хадира.

– Но тогда это унизительно для нас обоих, – воскликнула Келли, не обращая внимания на облегчение, испытанное от его слов. – Твоя южноамериканская малышка, возможно, и не против того, что ты ею манипулируешь, но я-то уж точно не согласна. Я хочу строить свою жизнь и свою карьеру по своему усмотрению, и не думай, что я потерплю твое вмешательство. Что, если бы я стала учить тебя, как делать твою работу? Не сомневаюсь, что мой совет полетел бы обратно мне в лицо.

– Но это другое дело. Моя работа не требует сражаться с целой командой тяжеловесов, чтобы получить сюжет для статьи.

– Согласна, – язвительно признала Келли. – Ты, по-видимому, делаешь это преимущественно для собственного развлечения. У меня хотя бы есть серьезный повод для таких действий.

– Серьезный! Ты понимаешь, что говоришь? – Его синие глаза яростно метали молнии. – Тебя чуть не убили из-за какого-то дурацкого снимка! Так вот, я устал волноваться и ждать, во что ты ввяжешься в следующий момент.

– А кто вообще просил тебя волноваться из-за меня? – возмущенно закричала Келли. – Я же сказала, что могу сама о себе позаботиться!

Ник медленно выпрямился, его лицо окаменело, словно превратилось в высеченную из гранита маску.

– Тогда и заботься о себе сама, – с горечью сказал он и быстро направился к двери. – Бог свидетель, я раскаиваюсь, что пустил тебя в свой дом тогда в Сан-Франциско. – Он с грохотом захлопнул за собой дверь.

Келли целую минуту смотрела на дверь, прежде чем смогла наконец осознать, что произошло.

– Черт, – прошептала она, чувствуя, как слезы застилают глаза и безудержно текут по лицу. – Будь ты проклят, Ник О'Брайен. Ненавижу тех, кто уклоняется от битвы!

И будь проклят ее непослушный язык, горестно думала она, вставая и медленно бредя в спальню. Ну почему она не могла хоть раз сдержаться и проявить женскую гибкость, вместо своей обычной воинственной независимости. А что, если Ник ушел навсегда? Как во сне Келли направилась в ванную, оформленную бело-золотой плиткой, механически сбрасывая с себя одежду. Она надела шапочку для душа и включила теплую воду. Слезы нескончаемым потоком струились по ее щекам и капали с подбородка, несмотря на все попытки остановить их.

Да уж, подходящее время она выбрала для ссоры с Ником! Эта знойная нимфоманка так и хочет прыгнуть на него. А что, если он сейчас пошел прямо к ней? Он ведь знал, где эта Мария остановилась, уж она-то об этом позаботилась.

Боже, она просто не переживет, если Ник не вернется! Будь он проклят за свою власть над ней, за то, что может рвать ее сердце на части. Это несправедливо, что один человек способен сломать всю жизнь другому, просто уйдя и хлопнув дверью.

Келли вышла из душа, стянула шапочку, взяла роскошное белое полотенце и начала медленно вытираться. Небрежно обернувшись в полотенце, она прошла обратно в спальню, ступая босыми ногами по густому ворсу белого ковра. Аккуратно сложив золотое покрывало, она скользнула в постель, бросив полотенце на пол. Шелковые простыни казались холодными и липкими и только усиливали ее ощущение утраты.

И правильно она спорила с Ником, упрямо уверяла она себя. Он вел себя деспотично и был совершенно несправедлив к ней. И наплевать, если он сейчас с этой пышногрудой красоткой. Ей все равно, пусть он вообще никогда не вернется. Вопреки всем этим утверждениям, Келли заснула в слезах.

Ее разбудило легкое прикосновение губ. Келли бессознательно выгнулась навстречу ласке, пока Ник не спеша скользил губами по ее шее к щеке, а затем замер на минуту у полураскрытых губ, касаясь их с бесконечной нежностью. Она наслаждалась вновь обретенным чувством радости, которое настойчиво проникало в ее сознание сквозь покров полусна.

– Ник? – выдохнула она, не открывая глаз.

– А кто же еще? – тихо хмыкнул он, не переставая целовать ее в губы, то касаясь их языком, то слегка покусывая зубами. – Впусти меня, любовь моя. Я истосковался по твоему сладкому меду.

Но он не стал дожидаться реакции на свои слова и, раздвинув ей губы, настойчиво проник языком внутрь и начал свое неторопливое исследование. Он ласкал ее без спешки, без нетерпения, только с намеком на скрытый голод.

Келли скользнула руками по обнаженным плечам Ника и обняла его за шею, смутно сознавая, что он сидит рядом на кровати, наклонившись к ней. Он казался таким сильным, теплым и таким надежным. В полусонном мозгу Келли на мгновение всплыло чувство полного отчаяния, но это было так болезненно, что она постаралась отогнать воспоминание. Конечно, это был всего лишь дурной сон. Потому что вот он, Ник, сжимающий ее в своих объятиях, и с ним не может быть и речи о боли и одиночестве.

Но просыпающееся сознание уже начало восстанавливать картину вчерашней ссоры.

– Ты был несправедлив, Ник, – пробормотала она, прижимаясь губами к его щеке. – И ты ушел, хлопнув дверью! – возмущенно добавила она, вспомнив все.

– Ш-ш-ш! – остановил ее Ник, стягивая с нее простыню, чтобы коснуться губами шелковистой кожи. – Я все помню, любовь моя. Но ты испугала меня до полусмерти, когда я увидел, как этот негодяй напал на тебя. – Его губы коснулись ее все еще мокрых ресниц. – Ты что, плакала? – удивленно спросил он. – Боже мой, мне так жаль, дорогая. Я понимаю, что в этот раз ты была не виновата.

– В этот раз? – воскликнула Келли, открыв глаза. Весь сон как рукой сняло. Ник был обнажен до талии, и его мужественная красота заставила ее мгновенно забыть все обиды.

– Ну, ты же не ждешь полной капитуляции, – сказал он, целуя ее в нос. – Мы с тобой слишком похожи, и ты не можешь рассчитывать, что я позволю тебе торжествовать абсолютную победу. Ты же потом мне никакой жизни не дашь.

Келли не могла не улыбнуться.

– Как тебе не стыдно, – осуждающе произнесла она, стараясь не реагировать на его руки, гладящие ее тело. – Я никогда бы не была столь мелочна. – Ее глаза затуманились. – И я бы никогда не ушла в середине спора! Куда ты сбежал?

– Я должен был пройтись, чтобы успокоиться, – объяснил он, губами щекоча ей мочку уха. – Я немного проехался, а потом долго гулял по берегу. – Его язык нырнул ей в ухо, застав ее врасплох, и Келли вздрогнула от удовольствия. – А потом я решил вернуть твое расположение, сделав тебе подарок.

– Подарок! – изумилась Келли, бросая недоверчивый взгляд на часы, стоящие на столике. – Сейчас почти четыре часа утра. Где в такое время можно купить подарок?

– Ну, как юный скаут, я всегда готов, – самодовольно улыбнулся Ник. – Так или иначе, у меня уже было припасено кое-что в гостиничном сейфе как раз на случай такой деликатной ситуации.

– У тебя что, всегда бывают под рукой подарки, чтобы умиротворять своих подруг? – сердито спросила Келли, отталкивая его.

Он, смеясь, покачал головой.

– Раньше в этом никогда не было необходимости, – весело сказал он. – Мое сильное, тренированное тело, а также неотразимое обаяние были сами по себе достаточной наградой, Кудряшка, пока не появилась ты. Ну а теперь закрой глаза.