Текст книги "Бронзовый ястреб"

Автор книги: Айрис Джоансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Ник, не надо, – прошептала Келли, побледнев как полотно. – Я не хотела…

– Я прекрасно знаю, чего ты хотела. Ты хотела поиграть со мной, как кошка с мышью. – Его синие глаза впились в нее, как стальные кинжалы. – Ну что же, радуйся, тебе это удалось. Но вряд ли тебе понравится результат этой игры в откровенность. – Он крепко взял ее за волосы и отвел голову назад. – Я никогда не выпущу тебя из своего поля зрения, а если ты хотя бы посмотришь на другого мужчину, я убью его! – В искренности его слов не приходилось сомневаться, и Келли внутренне сжалась.

– Ник, – сказала она дрожащим голосом. – Я должна тебе сказать…

– Ты сказала уже вполне достаточно, – отрезал он, отпуская ее и отступая. Его лицо все еще было суровым. – И я не хочу больше слышать ни слова, иначе, видит Бог, я сверну твою тоненькую шейку.

– Но я только…

– Келли, я тебя предупредил! В следующий раз это будут не слова, а действия, – угрожающе прорычал он. Расправив на земле парашют, он лег на дальнем его конце, затем приподнялся на локте. – У меня руки чешутся, чтобы добраться до тебя, так или иначе, так что на твоем месте я бы не искушал судьбу. А теперь давай ложись.

Келли расстроено отвернулась.

– Я, наверно, немного подожду.

– Келли! – его тон звучал как приказ.

– Ну ладно, ладно, – поспешно согласилась она и осторожно легла, попытавшись устроиться подальше от Ника.

– Двигайся сюда, Келли, – приказал Ник. – Можешь не бояться, что я сделаю тебе больно. Я могу, конечно, выходить из себя, но не собираюсь быть грубым с тобой.

– Мне и здесь удобно, – смущенно возразила Келли, поворачиваясь к нему спиной. Ник действительно напугал ее. Ну кто мог предположить, что он так разъярится?

– И тем не менее ты будешь спать здесь. Да, ты имеешь основания опасаться меня. И в данную минуту я напрягаю всю свою волю, чтобы сдержаться. Я не собираюсь заниматься с тобой любовью. Я так зол, что боюсь причинить тебе боль. Но ты будешь спать в моих объятиях – как сегодня, так и каждую последующую ночь. Ты все поняла?

Она тихо кивнула, послушно подвинулась к нему поближе и сразу оказалась в его теплых и сильных объятиях. Интересно, почему она вдруг стала такой тихой и кроткой? Должно быть, пережитое потрясение так подействовало на нее, что хотелось забыть все споры и успокоиться.

– Это первая разумная вещь, которую ты сделала за последний час, – заметил Ник. Он пошевелился, устраиваясь поудобнее, и спиной прижал Келли к себе. Его тело окутало ее со всех сторон, а теплые руки заключили в кольцо, в котором Келли почувствовала себя в полной безопасности. – Не знаю, что бы было, если бы ты начала спорить! – Он потянулся через нее, взял конец полотнища и накрыл обоих словно одеялом.

– Не очень-то хорошо придумано, – нерешительно произнесла Келли. От его тела исходило тепло, и она чувствовала, как он возбужден. – Ну разве мы сможем так заснуть?

– А мы и не заснем, – коротко сказал он, и его дыхание пошевелило локоны Келли. – Мы скорее всего так и пролежим тут всю ночь, изнемогая от желания. – Он холодно усмехнулся. – Я-то уж точно не засну!

– Тогда дай мне лечь подальше, – прошептала Келли. – Нам обоим будет лучше.

Но его руки властно сомкнулись, крепко удерживая ее.

– Честно говоря, сейчас меня не волнует, что для нас лучше. Сейчас я хочу внушить тебе, что неважно, сколько у тебя было мужчин, но с этих пор ты будешь спать только в моих объятиях.

– Пока не надоем тебе! – язвительно заметила Келли.

Она могла почувствовать, как глубоко он вздохнул, пытаясь овладеть собой.

– Келли! – мягко сказал он наконец. – Тихо!

Первое, что она увидела, проснувшись, был носок пыльного поношенного коричневого сапога в нескольких дюймах от ее лица. Скосив глаза, она увидела конец ружейного приклада, стоящего рядом с сапогом. Она резко села и сразу почувствовала предостерегающую руку Ника на своем плече.

– Спокойно, Келли, – вполголоса сказал он. – Похоже, у нас гости.

Келли опять почувствовала раздражение. Опять он руководит ею! Опять берет ее под свое покровительство, как будто она сама совершенно беспомощна. Но стоило ей получше рассмотреть пришельцев, как она только тихо присвистнула. Нет уж, пусть все-таки Ник сам разбирается с ними!

На поляне было около двадцати мексиканцев. Их волосы были длинны и неопрятны, некоторые носили бороды, а их сомбреро, изношенные джинсы и яркие рубашки были запылены и запачканы едой. У каждого на бедре висела кобура с пистолетом, а в руках было ружье. Все вместе они производили на редкость устрашающее впечатление. Поодаль она увидела еще четверых мужчин, охраняющих группу запыленных лошадей.

– Кто это? – прошептала Келли, прижимаясь к сильному телу О'Брайена.

– Я только собирался это выяснить. – Отбросив покрывающее их полотнище, Ник встал на ноги. – И не думаю, что узнаю что-то приятное.

Поспешно поднимаясь, Келли услышала, как Ник что-то быстро говорит на испанском. И почему она не выучила испанский? В отчаянии она переводила взгляд с лица Ника на бесстрастные лица мексиканцев. Очевидно, он попросил поговорить с главным, потому что к нему неторопливо подошел стройный, почти изящный человек в ослепительно алой рубашке. На его бородатом лице играла волчья усмешка. Его ответ был так же краток, как и вопрос О'Брайена, но вызвал грубые смешки окружающих.

Келли взяла Ника за руку и прошептала:

– Что он сказал?

К ее раздражению, он сбросил ее руку, заслонил ее собой и заговорил опять. Его реплика вызвала еще больший смех, чем слова мексиканца, и следующие пять минут происходил обмен фразами, который показался Келли убийственно обыденным. Когда Ник наконец обернулся к ней, она кипела от нетерпения.

– Похоже, ты притягиваешь неприятности, как магнит, Кудряшка, – тихо сказал он. – Эти очаровательные парни хотят потребовать за нас выкуп.

– Выкуп! – воскликнула Келли в изумлении. – Ты хочешь сказать, что это преступники?

– Бандиты, – поправил он. – В этих горах, кажется, это является старинной и почетной профессией. Вот этот человек, Педро Гарсиа, не сомневается, что мы весьма ценные птички, потому что только богатые гринго настолько безумны, чтобы лететь через Мексику на воздушном шаре.

– Ну, он хотя бы наполовину прав, – пробормотала Келли. – Но как они узнали насчет шара?

– Они видели, как он «упал с неба, словно горящая звезда», – передразнил Ник. – Они бросились на поиски, нашли место падения и начали искать нас. Около часа назад они засекли наш костер.

– Ну и что мы будем делать? – озабоченно спросила Келли. – Ведь не можем же мы позволить, чтобы им это сошло с рук?

– Конкретно ты не будешь делать вообще ничего, – предостерегающе заметил Ник. – Я собираюсь прийти к какому-то соглашению с ними и постараться выбраться отсюда. От тебя требуется держаться как можно незаметнее. Ты это хорошо поняла, Кудряшка?

Она возмущенно вскинула голову, зеленые глаза пылали от негодования.

– А тебе никогда не приходило в голову, что я тоже могла бы помочь? Можешь иметь в виду, я совсем не так бесполезна. Возможно, я смогу убедить их отпустить нас.

Ник нахмурился.

– Но ты даже не знаешь языка. Послушай, Келли, не вмешивайся лучше!

– Ну так, значит, ты переведешь! – упрямо сказала Келли. – Я хочу поговорить с ним. – Прежде чем он успел ее остановить, она быстро вышла вперед и подошла прямо к предводителю. Ее сердце отчаянно колотилось, и по жилам разливалось знакомое возбуждение, когда она стала перед ним и посмотрела в его узкое, смуглое лицо.

– Скажи ему, что я репортер значительного американского журнала, – сказала она О'Брайену через плечо. – Скажи ему, что я могу сделать его столь же известным, как Панчо Вилья. – Говоря, она не переставала чарующе улыбаться Педро Гарсиа.

– Келли! – Голос Ника звучал угрожающе. – Отойди от него! Сейчас же!

– Скажи ему! – настаивала она, взмахивая ресницами и еще шире улыбаясь. – Как ты не понимаешь, все хотят видеть свое имя напечатанным, особенно всякие придурки. Посмотри, сколько книг написано преступниками в тюрьмах!

– Келли, ты с ума сошла! – жестко сказал О'Брайен. – Делай, что я тебе говорю!

Ухмылка бандита тоже стала шире, и Келли взволнованно констатировала:

– Кажется, мы добились прогресса! Не могли бы вы… – Не договорив, она в ужасе отпрянула от мексиканца, который решительно протянул руку и схватил ее за грудь. Вскрикнув, она отскочила, слыша гогот остальных бандитов и ругательства Ника.

– Надеюсь, ты довольна, – яростно прошипел О'Брайен. Одной рукой он обхватил ее за талию и притянул к себе, прикрывая своим телом. – Я готов убить тебя!

– Я просто хотела помочь, – возразила она, инстинктивно прижимаясь к нему. Педро Гарсиа хохотал и что-то говорил своим товарищам, указывая на нее. Они явно находили его слова очень забавными.

– А вместо этого ты почти добилась, чтобы тебя изнасиловали, – сурово заключил Ник. – Интересно, ты понимаешь, почему я хотел, чтобы ты была как можно незаметнее? Эти люди никогда не слышали о феминизме. Для женщины здесь имеется только одно предназначение, а ты на редкость хорошо для этого подходишь.

– Неудивительно, что ты так быстро нашел с ними общий язык, – колко заметила она. – У тебя точно такие же взгляды на женщин.

– Лучше молись, чтобы я смог убедить их в этом. Судя по их замечаниям, ты еще не избегла опасности.

Келли испуганно обвела взглядом поляну, мужчин, которые смотрели на нее с жадными усмешками, и почувствовала невольную дрожь.

– Должно быть, ты прав, – согласилась она, нервно облизывая губы. – Как ты думаешь, их можно отговорить?

– Я сделаю все возможное и невозможное, – твердо ответил Ник, внимательно осматривая поляну.

Келли прижалась к нему еще теснее и подняла на него расширенные от страха глаза.

– Как ты думаешь, – взволнованно прошептала она, – на них подействует, если ты скажешь, что я еще девственница? В наше время никто не хочет иметь дела с неопытной женщиной. Это просто немодно.

О'Брайен изумленно воззрился на ее обеспокоенное лицо, затем презрительно рассмеялся.

– Действительно, вдруг это поможет? Если бы они знали, какая ты опытная мадам, то уже стояли бы в очереди за твоими милостями!

– Ты перестанешь шутить? – сердито крикнула она, и в зеленых глазах отразилось настоящее отчаяние. – Черт возьми, я действительно девственница! И я не хочу, чтобы моим первым опытом стало групповое изнасилование.

О'Брайен весь напрягся, как будто его ударили. Потом он глубоко вздохнул.

– А как насчет твоего великолепного торреро и нигерийца? – сквозь зубы спросил он, и в его тоне прозвучала угроза.

Келли вспыхнула и виновато отвела глаза.

– Ну, я немного преувеличила прошлой ночью, – кротко призналась она. – Я знала, что тебе не захочется со мной связываться, если у тебя будет время подумать, и я сделала то единственное, что пришло мне на ум, что могло удержать нас от ужасной ошибки. – Она искоса бросила на него взгляд, чтобы проверить, так ли он рассержен, как она ожидала, и убедилась, что дело обстояло именно так. Она поспешно заговорила: – Кроме того, тебе бы это вряд ли понравилось. Человеку с твоим опытом иметь дело с девственницей показалось бы крайне скучным.

– Уж скучной ты никогда не будешь, – сказал он, тщательно выговаривая каждое слово. – А твое «маленькое преувеличение» чуть не подвигло меня на действия, о которых мы оба пожалели бы. Уверяю тебя, лежать рядом с тобой всю ночь, умирая от желания обладать тобой, – совсем не скучно.

Она сразу ощетинилась.

– Это не моя вина! Я же предлагала…

– Обсудим это попозже, – мрачно прервал он. – Сейчас я должен придумать, как нам выкрутиться. – Он отпустил ее и направился к предводителю бандитов, бросив через плечо: – Нечего так волноваться. Я не позволю никому из этих бандитов изнасиловать тебя. Сейчас беспокоиться надо обо мне.

Переговоры О'Брайена с бандитом заняли почти весь день. К большому недовольству Келли, ей пришлось сидеть одной под деревом, в то время как Ник провел весь день в разговорах с Педро и его приспешниками. Казалось, он совсем никуда не спешил и выглядел так естественно, как будто участвовал в холостяцкой вечеринке. К вечеру по их шуткам и взаимному похлопыванию по спине можно было судить, что он стал их лучшим другом. В довершение всего он провел последние часы перед закатом, играя с ними в карты. Карты, еще этого не хватало!

Когда стемнело, костер опять развели и начали готовить еду. До Келли долетал дразнящий запах бобов с беконом, а также самый прекрасный на земле аромат – аромат свежесваренного кофе. К тому моменту, как мужчины сели есть, у нее уже живот сводило от голода. Раньше днем главарь распорядился, чтобы Келли принесли ведерко воды. Она злобно подумала, что он наверняка сделал это по инициативе своего лучшего друга Ника. Но ей так и не дали никакой еды, и она уже начала думать, что о ней просто забыли. О'Брайен находился в гораздо лучшем положении. Она недовольно наблюдала, как он взял добавку бобов и опять сел рядом с Педро Гарсиа. Уж мог бы принести ей хотя бы кофе!

Когда ужин был закончен и часть мексиканцев начали расстилать у огня свои походные постели, Ник наконец встал и лениво потянулся. Он что-то тихо сказал Педро, и его слова вызвали громкий хохот, затем наклонился, чтобы положить в тарелку порцию бобов из железного котелка, висящего над костром. Он налил кофе в жестяную кружку и не торопясь двинулся в ту сторону, где сиротливо дожидалась Келли.

Протянув ей тарелку, ложку и кружку с кофе, он тяжело опустился рядом на расстеленный парашют. Прислонившись к стволу дерева, он наблюдал, как она с жадностью набросилась на еду.

– Извини, что не мог сделать этого раньше, – тихо сказал он. – Но какое-то время дела шли не слишком хорошо, и я не хотел раскачивать лодку, привлекая к тебе внимание.

Келли обнаружила, что теперь, когда ее голод утолен, относится к его словам с гораздо большим пониманием. Да и бобы были приготовлены совсем неплохо, разве что показались немного горячими.

– А я какое-то время думала, уж не хочешь ли ты вступить в эту веселенькую банду, – отозвалась она. – Вы все тут кажетесь такими друзьями! – Она отпила кофе и скривилась. Напиток оказался густым, как сироп, и к тому же почти остывшим. Запах был намного лучше вкуса.

– А что, эта жизнь совсем не так плоха, – поддразнил он ее. – Никаких обязательств, полная свобода, и никакой работы, кроме взимания денег с богатых сумасшедших гринго.

– А удалось им получить деньги от конкретно этого богатого сумасшедшего гринго? – спросила она, доедая бобы и ставя тарелку на землю.

– Мы пришли к соглашению, – ответил Ник, протягивая руку, чтобы стереть каплю соуса с ее подбородка. – Он забирает мой бумажник, включая всю наличность и кредитные карты, а завтра доставляет нас в окрестности Матсалеи, небольшой деревушки в пятнадцати милях отсюда.

– Но это же чудесно! – радостно воскликнула Келли. – Как ты сумел договориться, чтобы он нас отпустил?

Ник широко ухмыльнулся.

– Мы играли на это в карты, – пояснил он. – Ты не единственная, кто любит заключать пари, Кудряшка.

– Но на что вы играли? – спросила она с любопытством, допивая последний глоток отвратительного кофе и ставя кружку рядом с тарелкой.

О'Брайен усмехнулся, в глазах заплясали чертики.

– На тебя, – просто ответил он. – Ты была бы польщена, дорогая, если бы знала, как высоко он тебя оценил.

– На меня! – возмущенно изумилась Келли, не в силах поверить. – Вы играли на меня?

– Ну да.

– А если бы ты проиграл? – спросила она, гневно сверкая глазами. – Ник О'Брайен, ты самый беспринципный тип, которого я когда-либо встречала!

– Успокойся, Келли. – Он протянул руку и коснулся ее локона. – Я знал, что не проиграю. Я смухлевал.

Ее глаза расширились.

– Так это еще хуже! А что, если бы они поймали тебя на этом? Страшно подумать, что бы они тогда с нами сделали.

Ник покачал головой.

– У них не было ни малейшего шанса. Я же знал, что делал. Года четыре назад я провел несколько месяцев в Лас-Вегасе и…

– Перестань! – Келли протестующе подняла руку, останавливая его. – Я даже слышать об этом не хочу. – Она тяжело вздохнула. – Я должна была бы догадаться, что Педро Гарсиа не имеет шансов в борьбе с Суперменом. Но если ты выиграл, то почему возник опасный момент?

Ник пожал плечами.

– Педро не очень-то хотел соблюдать все условия пари. Он хотел, чтобы ты разделила его ложе сегодня, прежде чем он нас отпустит.

– И как же тебе удалось его отговорить? – медленно спросила Келли. Она только сейчас начинала осознавать, сколь многим обязана Нику. Несмотря на его беззаботный вид, у его рта залегли резкие складки, и впервые с момента их знакомства она заметила, что его жизнерадостность слегка поблекла. Пока она сидела тут, злясь на него, он употребил все свое умение убеждать и волю, чтобы спасти ее. Без сомнения, у него был очень нелегкий день.

О'Брайен устало прикрыл глаза и прислонился головой к дереву.

– Я просто сказал ему, что если он хотя бы коснется тебя, то я оторву ему ту часть тела, которую он так высоко ценит.

Она не удержалась и прыснула.

– А что, если бы он не поверил?

Он открыл глаза, и в них была ледяная решимость.

– Я бы сделал это, – коротко сказал он, и Келли почувствовала, что он говорит вполне серьезно.

Она слегка вздрогнула.

– Да уж, хорошо, что он не настаивал, – сказала она как можно спокойнее. – Ты, возможно, не заметил, но их несколько больше, чем нас.

– Все я заметил, – лаконично бросил он. Поднявшись, он взял ее тарелку, ложку и кружку. – Посмотрим, удастся ли мне обменять это на второе одеяло. Здесь вряд ли так же тепло, как у костра, но мне не хотелось бы, чтобы ты была слишком на виду, А вдруг Педро передумает?

Келли наблюдала, как он быстро подошел к костру и поставил на землю посуду. Сказав несколько слов главарю, который уже почти спал, Ник нагнулся и взял одеяло в черную и серую полоску. Затем он направился к ней, бросив через плечо «buenas noches».

Подойдя, Ник кинул одеяло на колени Келли и сел рядом с ней на парашют.

– Нам лучше немного поспать, – сказал он, зевая и потягиваясь. Его мускулы рельефно обозначились под черной рубашкой. Еще раньше, когда было жарко, он расстегнул несколько пуговиц, и Келли поймала себя на том, что ей трудно отвести взгляд от черных курчавых волосков, видневшихся в разрезе ворота. – Путь к деревне будет совсем нелегким, а Педро вряд ли предоставит лошадь в наше распоряжение.

– Ну, ты всегда можешь сыграть на это в карты, – ехидно заметила Келли.

Ник снял рубашку и сложил ее, затем проделал то же самое с курткой. И то, и другое он положил под голову и вытянулся, устало вздыхая. Келли подумала, что это кажется для нее совершенно естественным: наблюдать, как Ник готовится ко сну. Раньше она и подумать не могла, что способна почувствовать такую близость с кем-либо из мужчин после столь короткого знакомства, тем более с таким сложным и искушенным человеком, как Ник. Но если подумать, то это не так уж странно. За последние сорок восемь часов они пережили вместе больше, чем некоторые за годы ухаживаний. Ухаживание? Какое старомодное название для того пылкого романа, который готов был начать Ник. Он не склонен к традиционным ритуалам, которые ведут к длительным отношениям, и об этом не надо забывать.

– С этим одеялом куртка тебе не понадобится, – сказал Ник. – Сними ее и используй как подушку. – Он следил, как она расстегивает «молнию», снимает и складывает куртку. Потом, увидев, что она положила ее на другой край парашюта, он взял и пододвинул ее вплотную к своей. – Я думал, мы вчера обо всем договорились. – Он протянул к ней руки. – Иди сюда. В какое-то мгновение Келли готова была возразить, но, заметив печать усталости на лице Ника, почувствовала прилив странной, почти материнской нежности. Сегодня он заслужил отдых, и не стоит спорить о таких мелочах. Она послушно легла, свернувшись калачиком, повернувшись к нему спиной, как и прошлой ночью. Его горячие руки с готовностью обняли ее, прижимая к себе.

Ник натянул на них полосатое одеяло, подоткнув его со всех сторон, а сам зарылся лицом в ее мягкие локоны.

– Твои волосы пахнут дымом и лимоном, – нежно произнес он. – Это так чудесно. Ты должна запатентовать этот аромат.

Келли ощутила, как забилось ее сердце, когда он коснулся губами ее затылка.

– Не думаю, что это будет иметь успех, – улыбнулась она. – Большинство людей предпочитает Шанель или Диора.

– Ханжи, – бросил он, лаская губами ее ухо. – Твой аромат гораздо эротичнее. Он напоминает о временах, когда люди, жившие в пещерах, соблазняли своих женщин у обычного костра.

– Сомневаюсь, чтобы это было соблазнение, – едва дыша, проговорила Келли, когда он притянул ее еще ближе. Она спиной ощущала исходящее от его груди тепло. – Вряд ли они были так терпеливы.

Он усмехнулся, и она почувствовала колебание его груди, так крепко он прижимал ее к себе.

– Я нашел самый деликатный эвфемизм, подходящий к данным обстоятельствам, – сказал он, поддразнивая ее. – Не могу же я засорять твои неиспорченные ушки непристойностями.

– Так ты больше на меня не сердишься? – спросила она, пытаясь повернуться, чтобы посмотреть на него. – Поверь, я не стала бы лгать тебе, если бы это не казалось просто необходимым.

Ник не дал ей повернуться, просто сжав свои стальные объятия.

– Лежи тихо, – приказал он. – Это верчение сводит меня с ума, а я должен сохранять сейчас ясную голову. Когда она послушно затихла, он немножко ослабил свою хватку и ответил: – Я не сержусь. Хотя, если ты еще раз меня обманешь, я не знаю, что с тобой сделаю. – Он глубоко вздохнул и опять уткнулся лицом в ее волосы. – Когда я все обдумал, то мне настолько понравилась идея стать твоим первым любовником, что мне наплевать на твои «небольшие преувеличения». Ты ведь заметила, надеюсь, что я хочу безраздельно обладать тобой?

– Заметила, – холодно ответила Келли, думая об угрозе, исходящей от главаря бандитов.

– Это, конечно, очень нецивилизованно с моей стороны. Но не более нецивилизованно, дорогая, чем твоя девственность. И как это мне так повезло?

– Ты так в себе уверен! – Услышав его смешок, она недовольно добавила: – Это, конечно, не твое дело, но мне кажется, что я обязана объяснить тебе кое-что. Похоже, я всегда была слишком озабочена своей карьерой, чтобы дойти до такой близости хоть с одним мужчиной. Я никогда не понимала, что такого в этом находят. – «Конечно, не понимала, до появления Ника О'Брайена!» – сказала она себе. – Думаю, что покажусь тебе теперь еще более ненормальной, – воинственно закончила она.

– Ты очаровательная ненормальная, – согласился он, находя руками пуговицы ее рубашки. – Я просто дождаться не могу, когда смогу сделать тебя нормальной. – Его пальцы торопливо расстегивали пуговицы. – Как мне хочется осуществить это прямо сейчас! – Он расстегнул застежку ее лифчика.

– Ник, не надо! – в ужасе прошептала Келли, глядя на людей на поляне. – Только не сейчас.

– Я знаю, – ответил он, ласково гладя ее. – Не беспокойся, моя девочка, я не собираюсь набрасываться на тебя как дикарь. Подождем, пока я смогу сделать это с максимальным удовольствием для тебя. Боюсь, что наша усталость и присутствие посторонних делает это пока невозможным. – Его губы опять были у ее уха, и теплое дыхание ласкало щеку. – Я просто хотел прикоснуться к тебе. Я хочу обнимать тебя всю ночь и проснуться, ощущая в руках твои груди. Ты позволишь мне это?

– Не думаю, что это удачная мысль, – задыхаясь, прошептала Келли. Действительно, это никак не сочеталось с ее твердым решением не иметь с ним никаких любовных отношений. Но до чего же это было соблазнительно!

– Мысль очень удачная. Ты сама увидишь, дорогая, – горячо заверил ее Ник. – Тебе понравится ощущение моих рук на своей груди.

Он ошибался. Когда его пальцы нежно коснулись ее, то ей это не просто понравилось. Это чуть не свело ее с ума. Бесконечно нежно его руки исследовали ложбинку между ее грудей, соски, сами молочно-белые холмики. Затем они двинулись к ее шее. Ее плечи, спина, живот – все получило свою долю внимания. Когда он неохотно остановился и сложил руки на ее животе, у Келли было ощущение, что он изучил каждый изгиб, каждую линию ее тела лучше, чем она сама.

– Думаю, на сегодня достаточно, – сказал он, переводя дыхание, – Надо оставить что-то и на следующий раз. Все мои благие намерения могут пойти к чертям. – Ник запечатлел быстрый поцелуй на ее шее. – Боже, тебя так приятно трогать! – Он придвинулся поближе к ней, опять обхватив руками ее грудь. – Спи, Кудряшка. А мне, наверно, понадобится некоторое время, чтобы достаточно расслабиться.

Келли чуть не рассмеялась. Неужели он не почувствовал, как безумно билось ее сердце под его руками? Она знала, что он не пытался соблазнить ее. Но прикосновения этих длинных, нежных пальцев заставляли ее сходить с ума от желания. В какой-то момент она уже сама желала, чтобы Ник показал ей более сильные удовольствия, невзирая на храпящих рядом мексиканцев.

– Да, – решительно произнесла она. – Давай спать.

Но прошло еще немало времени, пока она не достигла той степени усталости, чтобы не чувствовать эти теплые, магнетические руки, нежно лежащие на ее груди. И только тогда она погрузилась в сон.