Текст книги "Разведенка. Как я мужика искала... (СИ)"

Автор книги: Айрин Лакс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 23

Лиза

Спустя несколько дней

– Мам, привет. Как дела?

– Привет. Лесь, – пыхчу. – Что-то срочное?

– Поговорить хотела, а что?

– Просто ты… Ты не вовремя. Я занята.

– Чем?

– Бегаю.

– Что-что?

– Бегаю. У меня тренировка.

– Оуу.… – немного издевательски протянула дочь. – Чё это с тобой стало?

Я выключаю беговую дорожку и схожу с нее. Ноги стали ватными, забитыми.

Сегодня дождливое утро, я не стала рисковать здоровьем. Промокнуть и заболеть мне хотелось меньше всего. Но тренировку отменять не стала, просто пришла пораньше и решила побегать на дорожке.

– У тебя что-то важное, Лесь?

– Эмм… Мам, ты, что, правда, бегаешь? И на тренировки ходишь? Ты же никогда так не делала! – звучит с укором.

– Не делала, да.

– А сейчас зачем начала? – спрашивает она. – Не поздновато ли? В твоем возрасте…

В ее голосе как будто зазвенело осуждение и непонимание.

Я злюсь, вытираю пот полотенцем и вешаю себе на шею скрученным жгутом.

– Не понимаю, что не так-то?

– Раньше ты была другой, мам. А сейчас… стала стервой!

– Что-что?

– Ты даже не звонишь, мам. Ни мне, ни брату! Не спрашиваешь, как у нас дела, не пишешь доброе утро.

– Если есть желание, можете сами написать и позвонить, не так ли?

Я просто перестала видеть смысл в этих ежедневных «доброе утро». Максимум, что мне отвечали: «Доброе».

Если я продолжала переписку, то ответы были довольно короткие и сдержанные.

Я поняла, что не хочу навязываться и перестала это делать.

– С тобой невозможно разговаривать стало, чуть что, то.… ты колешься в ответ.

– Ах, на вас не угодишь. Раньше была добрая и суперзаботливая мамочка, так вы мне сказали, что я вас достала. Ты сама, Лесь, накричала на меня однажды, чтобы я в твою жизнь нос не совала и даже сетовала, мол, мне нечем заняться. Теперь я не названиваю вам и не написываю. Занимаюсь своей жизнью, никому на мозг не капаю. Так что не так, Лесь?

– Мы, может быть, соскучились! – вспыхивает. – А ты как стерва себя ведешь!

– Если ты соскучилась… Это делается вот как, сейчас я тебя научу. Ты просто берешь телефон, звонишь и вместо претензий говоришь: «Я соскучилась, мам. Давай увидимся?» Все. Больше ничего не надо. Всего пять слов. Сложно, да?

– Ну, знаешь, ты… Чересчур, в общем! – злится дочь. – Ты ведешь себя, как принцесса на горошине! Вот и не буду звонить!

Она сбрасывает вызов.

– Уф, какая строгая из тебя мамочка. Все четко и по делу.

Я оборачиваюсь и, к своему большому удивлению, замечаю Кочеткова. Сегодня он в футболке и спортивных шортах, в руке – бутылка с водой, на шее – полотенце.

– Привет.

Я едва не спросила, что ты здесь делаешь, но вовремя вспомнила, как Арт говорил, что фитнес-центр принадлежит его старшему брату.

– Ты подслушал мой разговор?

– Ты вроде бы не шепталась, – хмыкает мужчина. – И не пряталась в углу.

– Ладно, признаю. Ты прав.

– Впечатляющий разговор. Или нет?

– Не знаю. Раньше детям не нравилось, что я их опекаю сверх меры, сейчас они выкатили мне недовольство, что я им не звоню.

– А середины не существует?

– Может быть, существует, но…. Когда тебя шпыняют, середины искать не хочется. Я тоже человек, в конце концов! Я женщина… с эмоциями и чувствами, а не робот с функцией «всепрощающая мама»! Ладно, рада была увидеться. Хорошей тренировки!

– И тебе.

Я не стала задавать уточняющие вопросы.

В конце концов, мы едва знакомы и пересеклись случайно.

Тренажерный зал большой, так что мы расходимся в разных направлениях, но я всё-таки замечаю, как с появлением Кочеткова все работники стараются занять себя делом и не отлынивать.

Продлевая абонемент на месяц, я краем уха услышала разговор двух девушек на ресепшене.

– Интересно, что здесь босс забыл? Он же раньше так часто не появлялся.… Аж дышать трудно.

– И не говори, всюду нос засунул, в рабочий лист кучу замечаний внес.

– Хорошо было без него.

– И не говори, – вздыхают кумушки.

Я расплачиваюсь за абонемент, потом умываюсь, переодеваюсь и выхожу с чувством выполненного долга.

Уставшая, но счастливая, потому что эта усталость – приятная и согревающая изнутри.

Когда я чем-то занимаюсь, у меня совсем нет времени гонять пустые и грустные мысли.

– Спешишь?

Пока я воевала с тугим замком на зонте, за моей спиной материализуется Кочетков. Его зонт распахивается бесшумно, накрывая нас двоих.

– А что, – усмехаюсь, – есть предложения?

– Могу показать тебе место, где варят отличный кофе.

Поначалу промелькнула мысль – отказаться.

Но что я теряю?

Начало дня уже смазано неприятным разговором с дочерью, так хоть подслащу себе этот день чашечкой кофе, которое, может быть, даже окажется вкусным.

***

Кочетков помогает забраться в машину. Чего у него не отнять, так это умения вести себя с женщинами и ненавязчиво оказывать знаки внимания. Поневоле задаюсь вопросом, почему он одинок? Или это вечная женская иллюзия, что все должны быть в отношениях, которые имеют статус «мы в паре!» Женский взгляд на отношения подразумевает «он – только мой, а я – его».

Но мужчины смотрят намного шире и…. проще.

Для них и только горячего секса без обязательств может быть достаточно, чтобы чувствовать себя на коне, королем ситуации.

– Как у вас с Артом? – интересуется Кочетков, управляя автомобилем.

– Ах, вот для чего все это затевалось! Выяснить, есть ли у меня интрижка с твоим младшим братом. Сам бы спросил.

– Я бы спросил. Если бы не был уверен, что меня пошлют на три буквы.

– Вот и я тебя пошлю туда же, Кочетков.

По правде говоря, я поддерживаю переписку с Артом, но игнорирую его подкаты, и тон сообщений стал намного прохладнее.

– Брось, я просто сказать, что сделаю Арту предложение, от которого он не сможет отказаться. Ну, чтобы ты не расстраивалась, что потенциально молодой любовник вдруг пропадет с радаров…

– Это все твои шуточки? – морщусь.

– 50/50. Арт, действительно, скоро уедет. Я купил помещение под фитнес-клуб, дам Арту задание, пусть занимается раскачкой. Если хочет доказать, что способен на что-то. Выгорит, будет у меня целая сеть фитнес-клубов не только в этом городе.

– А если не выгорит?

– Я не исключаю такой вариант. Я трезво смотрю на вещи. Удастся открыться? Ок. Первое время будет все в убыток, потом понемногу станут отбиваться вложения, и только потом пойдут плюсы. При благоприятном стечении обстоятельств. Главное здесь даже не успех… Хочу, чтобы Арт по-настоящему во что-то влился и перестал, наконец, так тупо просирать свою жизнь. Ведь он не балбес и не тупой! – злится.

– Может быть, тебе надо перестать бегать за ним, как заботливая квочка? Тогда и перестанет просирать жизнь по пустякам? Ты же не даешь ему самому набить шишки, сразу бежишь с пакетом льда и раскидываешь все его проблемы.

– Предлагаешь на него болт забить, что ли?

– Не забить. Просто дать свободу действий и держать в голове, что он справится. Больше доверия и свободы. Это сложно, по себе знаю. Я, когда сына отпускала, поступать в другой город, чуть с ума не сошла, была готова звонить ему пять-десять раз в день, прилетать каждую неделю, как там мой сыночка… К дочери… Ой, ну, тоже самое! Она ведь здесь поступала… И тоже под эмблемой заботы, а как же они без меня?

– И как же они без тебя?

– Все супер. Они справляются.

– Обиды никуда не делись.

– Не без этого. Но ты на меня не равняйся. Мы во время развода с мужем допустили огромную ошибку, начали перетягивать их на себя, и он, и я… – морщусь. – Не хватило мудрости не втягивать их в наши разборки. Но! У тебя же не развод. Все пройдет гладко. Арт замечательный, правда. Он справится…

Кочетков задумывается над моими словами.

Он едет без спешки, в салоне тихо бубнит радио, дворники сметают из стороны в сторону ливневые потоки воды. Уютно сидеть в тепле и сухости, когда снаружи разбушевалась непогода.

***

– Так, и где здесь кафе или ресторан? – спрашиваю я, когда машина Кочеткова останавливается в частном секторе, возле ворот дома.

– А я не говорил, что мы поедем в кафе или ресторан.

– Что? Но….

– Я сказал, что могу показать тебе место, где варят отличный кофе. Сказал и не соврал, – кивает на дом. – Я варю отличный кофе.

Здрасьте, приехали!

Он меня к себе домой привез, что ли?!

Вот наглец…

– Или, что, опасаешься меня? – подмигивает.

Сначала мелькает мысль, что это неприлично, ведь я….

Так, стоп… Я уже не замужняя дама.

Я свободная женщина.

Хочу с юнцами переписываюсь, хочу с мужиками постарше кофе пью.

Смелее, Лиза, а то так и просидишь в соплях по разрушенному браку и любви, оставшейся в прошлом.

– Посмотрим, действительно ли ты варишь хороший кофе или просто приукрасил свои возможности.

– Я даже могу научить тебя, но на эксклюзивных условиях.

Он, что, сейчас попытался со мной флиртовать?

Глава 24

Лиза

– Для начала продемонстрируй мне свое мастерство. Вдруг дальше пустого бахвальства оно не распространяется? – спрашиваю я.

– Останешься довольно. Только если из вредности не обманешь насчет итоговой оценки, – уверенно произносит Кочетков.

В доме царит идеальный порядок, но атмосфера неожиданно теплая и располагающая к себе. На стенах есть семейные фотографии, замечаю среди них маленького Арта. Оказывается, в детстве он был немного лопоухим мальчишкой, а взгляд – озорной и любопытный, остался до сих пор.

Дом обставлен со вкусом. Кочетков передвигается по нему легко, без скованности. Заметно, что он любит это пространство и становится даже намного дружелюбнее в общении.

У нас складывается разговор, кстати, намного проще, чем с Артом. Всё-таки разница поколений дает о себе знать, когда общаешься с мальчшкой, годящейся в сыновья. Задумываешься о том, чего говорить не стоит.

С Денисом таких сложностей не возникает, мы из одной эпохи, во многих вопросах мысли сходятся.

Словом, за ним приятно наблюдать, и я провожу время с удовольствием, даже не заглядываясь на часы. Пока Денис колдует на кофе, я берусь за тонкие блинчики, сделав небольшую порцию.

– Вообще-то я не разрешаю посторонним женщинам хозяйничать на моей кухне, но ты уже залезла, так что валяй. Но учти, уборка – на тебе! – заявляет строго.

– У тебя на этот счет какие-то особенные пунктики?

– Была одна, – морщится. – Обычно я не оставляю девушек на ночь, сразу отправляю их к себе. В тот раз забылся и заснул. Утром эта мадам решила удивить меня завтраком. Отвлеклась на перепих. Все нафиг сгорело! Загадила плиту, рабочку…. Запах горящей рыбы выветривался непростительно долго, – делится охотно.

Я невольно вспоминаю, сколько раз мы с Лешей подобным образом что-нибудь портили. Но никогда не обижались на это, шутили…

Становится немного грустно, что такие шалости остались давно в прошлом.

Так, не раскисай, Лиза.

Это просто привычка.

Нужно время, чтобы от этой дурной привычки избавиться.

***

Вынуждена признать, кофе у Дениса получается отменный.

Поэтому я не стала лукавить и от души его похвалила.

– Моя первая работа – бариста, – сообщает мужчина. – Первый бизнес – кофейная забегаловка с десертами. Люди всегда будут хотеть есть.… Я сделал ставку на недорогой бизнес, он окупился. Потом были другие, но самый первый…. – усмехается. – Как первый мужчина для невинной девицы, не забываешь никогда.

Я опять думаю о Леше.

Он был моим первым и оставался единственным, а теперь, что…

Теперь будет кто-то другой или другие.

Боже! Это же к каждому найти подход, совпасть по темпераменту.

А вдруг этот некто будет отвратительным партнером в сексе?

К хорошему же быстро привыкаешь.

У нас с Лешей были, без преувеличения, больше двух десятилетий, чтобы узнать друг друга до точечки и понимать, как нам нравится больше всего и как делать точно не стоит.

Опять притираться к другим?

Боже, как не хочется.…

Возвращаюсь к нашей с Денисом беседе. Он тоже не стал скупиться на похвалу и заявил, что я – отличная хозяйка.

– Может быть, блинчики – это единственное, что я умею делать!

– Не прибедняйся.

Общаться с ним, на удивление, приятно.

Даже уходить никуда не хочется. Я откидываюсь на спинку стула и поднимаю ноги, чувствуя блаженство после вкусного перекуса.

– У тебя здесь классно, – говорю я и неожиданно признаюсь.

Даже не Денису, а самой себе.

– Кухня дома, где я жила раньше, в похожем стиле оформлена.

– Да неужели?

– Ага, вот….

Показываю несколько фото, Денис соглашается, что похоже.

Может быть, поэтому мне так понравилась эта кухня?

Она напоминает мне мою, напоминает то место, где я была счастлива долгое время.

– Но живешь ты в квартире.

– Так получилось.

– Скучаешь по дому.

Я немного нервно растираю безымянный палец, там, где было обручальное кольцо.

– Да, наверное. Немного скучаю.

– Муж отсудил дом при разводе?

– Нет. Он предлагал мне его оставить, но я сама не захотела. Я давно там не была…

– Почему?

– Последний раз там была разнузданная грязная вечеринка. В мое фото метали дротики, плевались жвачками или чем-то похуже, я точно не знаю. После такого мне ничего не хотелось. Абсолютно.

– Что за треш? – удивляется Кочетков. – А я бы из принципа дом себе оставил, – постукивает пальцами по столу. – Иногда мне кажется, что я вижу тени. Тени на полу от переплетенных тел, одна из них принадлежит моей бывшей неверной женушке. Память иногда играет с нами в злую игру, усердно сохраняя то, от чего хотел бы избавиться. Но это не помешало мне сохранить то, во что я вкладывал силы и время. Избавлять от дома только потому, что здесь произошло то, что мне не по вкусу? Говорю себе: да пошло оно все, и тебе советую. Если бы дом мне нравился, я бы его отсудил.

– Да пошло оно все, – повторяю. – хороший лозунг.

Кочетков собирает грязные чашки и переставляет их на рабочий стол.

Потом мужчина оказывается близко от меня, тянется к грязной тарелке.

Он рядом.

Пожалуй, даже слишком.

Чувствую на своем лице его тяжелый, нечитаемый взгляд, скользящий к губам.

У меня на душе состояние блаженной лени и любопытства, интересно, что будет дальше.

Сердце бьется ровно, дыхание не сбивается.

Просто наблюдаю, будто со стороны, как мужчина приближается ко мне по миллиметру, тоже никуда не спеша.

Это так странно: я будто чужая себе в этот момент.

Помню, как с Лешей мое сердце выплясывало кульбиты в груди, пульс сходил с ума, я покрывалась алым цветом, у меня даже кончики ушей полыхали.

Сейчас ничего из этого нет.

Ленивое сближение прерывает тревожный звонок телефона.

Я ещё не ответила, но нехорошее чувствую каждой порой кожи.

Звонит сын.

Отвечаю.

– Мам! – говорит напористо.

– Слушаю.

– Леська до отца дозвониться не может, – сын не дает и слова вставить.

– Алексей – взрослый человек, он может быть занят.

– Уже три дня не может дозвониться, мам! И она не знает, где он. Тебе позвонила, говорит, вы поцапались?

– Надо же.… Мы поцапались? А Леська не сказала, что принялась мне морали читать? То не трогай вас, оставь в покое и не названивай, то визгливые претензии, «почему ты не звонишь, мама?!» Она бы определилась, что ли…

– Мам, Леся просто за отца переживает. Она говорит, что он в последнее время сам не свой. Закусился с кем-то.

Сердце пропускает удар.

– С кем?

– Да я откуда знаю, мам? Он и со мной толком не общается после того, как я на него наехал.

– Юра, ты просто зря беспокоишься. Думаю, с вашим отцом все в порядке.

– Я не знаю, мам. Три дня от человека нет новостей. В такой ситуации вообще-то в розыск подают… – говорит сын дрогнувшим голосом. – Леська в панике.

– Не паникуй, Юр. Сам не паникуй и сестру успокой. Я попробую до него дозвониться и достучаться.

– Да без толку, мам. Мы уже пробовали. Короч, я иду смотреть билеты. Вылечу первым же рейсом. Вы, походу, там все с ума посходили, зарывшись в свои обиды!

– Вот только не надо винить во всем меня!

– А я не виню, мам… Просто никак не могу привыкнуть, что семьи больше нет, и что каждый теперь сам за себя. Ладно, не бери в голову. Люблю тебя…

Сын отключается, я застываю с телефоном в руках.

От умиротворения не осталось ни следа.

Кажется, пора действовать.

Звоню Леше, конечно, никакого результата.

Чёрт, а.…

Умудряется испортить мне отдых даже на расстоянии. Будто взял целью всей своей жизни отравлять мне существование!

– Что стряслось?

– Бывший пропал. Чёрт, а…. – подношу ко лбу сжатый кулак, словно собирая в него все напряжение.

– В полицию оставь заявление.

– Рано. Надо проверить дом. Ладно, спасибо за кофе, Денис.

Небольшое разочарование читается на лице мужчины, а мне не до его чувств.

Вообще нет дела ни до чего.

Во мне потихоньку разгорается паника, потому что сын прав: три дня не выходить на связь – это вообще не в характере Леши.

Ладно, мы с ним разбежались и не общаться можем месяцами, но с детьми он связь поддерживает, даже если они не очень довольны плотной родительской опекой, всё равно потерпят его звонок и вопросы: «Рассказывайте, как у вас делишки?»

***

Вызвав такси, сначала я заехала к себе на квартиру, перетрясла ящик с мелочевкой, нашла свои ключи от дома.

Может быть, Леша сменил замки, конечно.

Но стоит проверить на деле.

Еду.

Еду, к нам домой, усердно пытаясь избавиться даже мысленно от всего, что несет смысл: мы, наше, вдвоем…

Я прикладываю ключ к домофонной панели, срабатывает звуковой сигнал.

Вхожу.

У крыльца трясет так, что, мама не горюй.…

Пальцы дрожат, когда я вставлю ключ в замочную скважину.

Проворачиваю.

Скользит, как надо.

Два щелчка, и я вхожу в дом, в котором на каждом шагу оживают воспоминания….

Глава 25

Лиза

Переступить порог оказывается самым сложным. Меня немного мутит от воспоминаний, они набрасывают на меня как голодные звери, и рвут сердце на кровавые ошметки. Кажется, сейчас я услышу звуки пьяной вечеринки, дым, угар, смех… Увижу, как мой портрет стал мишенью, а на мужа вешается шалава…

Но в доме тихо и пусто, пахнет приятно и, самое главное, знакомо. Я некоторым удивлением обнаружила диффузор. Тот же, что всегда выбирала я, с ароматами от Зелински – ветивер, лимон с бергамотом.

Здесь совсем ничего не изменилось. Все именно так, как было раньше.

Даже мое фото на стене то же самое.

Раньше мне очень нравилось это фото, студийная съемка у знаменитого фотографа удалась на славу. У Леши тоже есть подобное фото в чёрно-белом стиле, а в спальне висела наша совместная фотография…

Стряхиваю оцепенение, отмечая мелочи, которые свидетельствуют о жизни в этом доме: на низком столе закрытый ноутбук, чехол с наушниками, рабочие записи Леши.

Автоматически поправляю плед, который, как всегда, небрежно брошен, на спинку дивана.

Тьфу, Лиза, очнись! Ты здесь не для того, чтобы прибраться!

Обойдя весь дом, я обнаружила две вещи.

Во-первых, ничего не изменилось.

Даже мои оставшиеся вещи висят на прежних местах, духи и шкатулка с сережками и колечками там же, где я помню.

Это даже немного жутко, у меня возникает чувство, будто я только вчера обиделась и ушла из дома, а сегодня уже вернулась.

Во-вторых, Леши нигде нет.

Его машина тоже отсутствует.

Ещё одна попытка дозвониться до него.

Потом в офис.

Его нет и не было на работе вот уже несколько дней.

Заместитель Леши, Андрей Евгеньевич Дятлов, встревожен не на шутку….

Теперь и я начинаю переживать: так просто Леша не бросил бы свою работу.

Но паниковать ещё рано, рано.…

В голове всплывает наш последний разговор и слова Леши о том, что он восстанавливает кое-что на даче.

Я принимаю решение за считанные секунды, и уже через несколько минут еду на такси на нашу дачу.

***

Я выбрала самый быстрый тариф. Приехало такси «эконом»

Наверное, это и подвело.

Не доезжая километра до цели, машина встала.

Разумеется, водитель вызвал эвакуатор, но сколько его ждать придется?

Погода, тем временем, совсем испортилась, дождь льет не переставая, дорога здесь местами грунтовая.

Пешком всего минут пятнадцать, говорю себе и прощаюсь с незадачливым таксистом, попавшим впросак.

Пока дошла… тысячу раз выматерилась.

Легкие кроссовки промокли, я один раз поскользнулась на глине и рухнула в грязную лужу, испачкавшись.

Вспотела. Взмокла.

– Чёртов муженек! Надо было во время брака дачей заниматься, а не после того, как мы развелись. Вот же козлище ты, Леша! – пыхчу.

Какого чёрта я вообще прусь к нему под дождем?!

Мазохистка.…

Боже, как я устала и вымокла. Зонт, хоть и прихвачен с собой, но не спасает от косых струй дождя.

Вот и наша дача.

Машина Леши припаркована рядом с воротами. Прохожу на территорию и понимаю, что Леша не соврал. Часть забора заменена, всюду доски, размокшие опилки. На крыльце под навесом разбросаны инструменты.

Дверь в домик закрыта.

Толкаю – без толку!

Запасные ключи обычно под крыльцом, нужно сдвинуть дощечку.

Размокшее дерево поддается с трудом.

Наконец, я внутри.…

Черрррт.…

Обессиленно прижимаюсь спиной к стене.

– Леша! Леша, ты здесь?

Однозначно, он здесь. Рядом с входом стоят его туфли, на вешалке – пиджак.

Дачный домик небольшой, из нескольких комнат.

В кухне стоит удушливый запах застоявшейся и испорченной еды, высохшая закуска, полная пепельница окурков, шеренга пустых бутылок.

– Забухал, что ли? Вот дурак.

Распахиваю окно, чтобы впустить немного свежести.

Иду дальше.

Люк в погреб открыт.

Заглядываю и вижу очертания тела.

Испуганно застываю, без движения.

Кровь резко приливает к лицу, горло охватывает спазмами удушья.

Если он мертв…

Боже, только не это.

Я должна посмотреть, что с ним. Должна.

– Леша. Леш.… – зову со слезами. – Скажи хоть что-нибудь!

Ничего.

Я включаю фонарик на телефоне. Подсвечиваю.

Здесь должна быть деревянная лестница, но сейчас я её не вижу, а без нее в погреб как спуститься?

– Леша! – зову в отчаянии.

В ответ раздается хриплый стон.

Меня обливает жарким потом!

Живой!

Слава богу!

– Леша, как ты?

Опять что-то едва различимое в ответ.

Слов не разобрать.

Хриплый кашель.

Так.… Где-то должна быть эта чёртова лестница!

Если не та же самая, то другая.

Деревянная такая, всегда стояла возле домика.

Ни усталости, ни тяжести намокшего дерева я не чувствую… Действую на автомате.

И даже о страхе высоты забываю, воткнув лестницу в погреб.

Леша лежит на спине, нога вывернута неестественно и рука тоже.

– Леш, как ты? Леша.

Мне приходится наклониться совсем близко, чтобы услышать сухой, хриплый шепот.

– Я двигаться не могу. Паршиво.

– Ничего, сейчас помогут.

Достаю телефон.

Вот чёрт, в погребе совсем не ловит.

– Я вылезу, Леш, и позвоню. Все будет хорошо, Леш. Тебя вытащат.

***

Я могла бы остаться наверху и там дожидаться приезда спасателей после того, как позвонила и объяснила ситуацию.

Но совесть не позволяет мне так поступить.

Спускаюсь обратно, ноги сильно дрожат.

– Пить хочешь, Лёш?

Опускаюсь на колени, сразу же ноги пронизывают сыростью и холодом.

Как же здесь холодно, ужас просто.

И мокро.

– Пить хочешь, Леш? Вот, попей немного. Я уже позвонила спасателям… Они выехали, – помогаю ему попить, понемногу вливая воду ему в рот. – Как ты так, Леш?

– Не заметил погреб. Забыл, что открыл его. Свет выбило, затрещало что-то. Я пошел и… забыл, что сам открывал этот погреб.

Про то, быль пьян Леша или нет на тот момент, я уточнять не стала.

Мне кажется, что да.

Наверное, раньше я бы непременно разахалась и упрекнула его, что сам виноват, и обязательно бы припомнила, что он в электричестве не силен, чтобы возомнить себя способным что-то починить….

Но сейчас он оказался в беде, и я прикусываю свой язычок.

– Ты замерз?

– Хуже последней собаки, – кашляет хрипло. – Думал, сдохну тут.

– Ага, помрешь! А как же дети?

– Они уже выросли. Дурной отец им не нужен.

– Вот дурак! Другого отца у них нет. И отец-то из тебя хороший получился.

– Но муж – паршивый. Так? – интересуется сквозь кашель.

Сейчас мне не хватает наглости сказать, что он всегда был плохим мужем.

Наверное, он был даже слишком хорошим мужем, и поэтому я не вынесла его предательства…

– Мы были хорошей парой, и не должны зацикливаться на прошлом, Леш.

– Я не хочу оставлять нас в прошлом. Неужели неясно?! – вырывается из него мучительный вопрос.

Я нахожу его ледяную руку и сжимаю пальцы, не в силах ответить ему сейчас.

Слышны голоса….

Под этим предлогом я что-то бормочу, оправдываюсь, спеша к лестнице.

Слёзы текут по лицу, слишком болезненно внутри отзываются слова бывшего мужа.

Нет, так невозможно!

Надо уехать на время….

Вот пусть Лешу вытащат, довезут до больницы, обследуют, позвоню детям…

Пусть возятся со своим отцом!

– И снова здравствуй! Эх, девочка, бедовая ты какая-то… – улыбается уже знакомый мне МЧС-ник. – Ну, что на этот раз?

– Там…. в погребе… человек лежит, – говорю с трудом.

– Чё, бомж какой-нибудь туда свалился? – наклоняется над погребом.

– Нет. Бывший муж.

– Ясно. Так, ну отойди, присядь, красивая, – и в сторону требовательно. – Работаем, ребят. Работаем!