Текст книги "Разведенка. Как я мужика искала... (СИ)"

Автор книги: Айрин Лакс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Айрин Лакс
Разведенка. Как я мужика искала...

Глава 1

Лиза

– Иск о разводе удовлетворен.

Эти слова прозвенели в моей голове.

Потом была бумажная и бюрократическая волокита, нам с мужем разъяснили дальнейший порядок действий.

Из здания суда мы вышли уже не мужем и женой, но другими.

Какими? Я не могла подобрать слов.

Не чужими, но и не родными, когда-то близкими, давным-давно влюбленными...

За последний год до развода мы остыли и наговорили друг другу столько гадостей, что хватило бы на несколько лет вперед.

Теперь нас ничего не связывало.

– Поздравляю, всё закончилось. Думал, будет тянуться дольше.

Леша закуривает, дымит, по привычке, в сторону от меня. Но ветром сносит дым. Муж разворачивается так, чтобы на меня не дымило.

Я достаю пачку жвачки и вкладываю Леше в карман. Он свою жвачку вечно где-то забывает, а я всегда делюсь своей. За много лет брака некоторые привычки доведены до автоматизма, что сразу от них не избавишься.

Я, только нечаянно задев кисть мужа, понимаю, как нелепо выглядела мой порыв. Полезла пальцами в карман брюк мужа. Уфффф….

Да пусть туда теперь любая другая полезет. Одна из тех, с кем муж зажигал в последнее время!

Каких только шлюх я рядом с ним не видела.

И рыжих, и чёрных, и с розовыми волосами…

– Да, хорошо, что все так быстро решилось, – отвечаю на реплику с небольшим запозданием.

Я будто торможу и никак не могу отрегулировать скорость до необходимой.

– И судья адекватный, – продолжает муж.

– Ага.

Мы переглядываемся. Нам больше нечего друг другу сказать, что ли?

История длиной в двадцать четыре года отношений закончилась вот так?

Обмениваемся пустыми фразами и прячем глаза, желая разбежаться по разным сторонам, как можно быстрее.

Кругом полно пар.

Они разводятся так же, как мы.

Есть и скандалисты, которые собачатся даже в здании суда, в ожидании заседания. Есть и такие пары, в которых будущая бывшая жена заливается слезами, а он молчит, стиснув зубы, и смотрит с арктическим холодом, словно говорит: как ты меня заколебала!

А мы.…

Нам просто нечего сказать друг другу.

Неловкие пустые фразы звучат фальшиво.

Наверное, лучше бы мы молчали.

Это было бы естественнее в данной ситуации.

Такое чувство, будто мы не знаем, как себя вести именно сейчас.

Мы вроде ещё не чужие, но уже и не близкие.

Кручу обручальное кольцо на пальце.

Раньше оно сидело плотно, теперь болтается свободно.

Как бы я ни отрицала очевидное, но сказывается стресс последних месяцев. Я похудела, теперь кольцо почти слетает с пальца.

Оно будто намекает, что от него пора избавиться.

Не знаю, что мне с ним сейчас делать?

Оставить?

Вернуть?

Выбросить?

Сдать в ломбард?

Подушечка пальца задевает грани крупного бриллианта.

Помню, я чуть не грохнулась в обморок, когда Леша подарил мне обручальное кольцо с ТАКИМ бриллиантом.

Боже, оно же стоило целое состояние! Даже тогда…

– Тебя подвезти?

Муж бренчит брелком с ключами от автомобиля, будто я без этого жеста не догадаюсь, что он имеет в виду.

Испытываю небольшой укол раздражения, но потом понимаю банальную истину: не только я не знаю, что мне сейчас делать, но и Леша тоже озадачен.

Вот такой у нас получился развод.

Цивилизованный до жути, без криков, скандалов и козней.

Потому что до развода мы уже наорались, наскандалили…

Дети уже взрослые, им не придется выбирать, с кем остаться после развода.

Нам с Лешей даже имущество делить не пришлось, он щедро выделил мне половину всего, хотя мог бы упереться рогом и показать на то, что я работала не всегда, с большими перерывами, что я зарабатывала, до смешного мало, по сравнению с ним.

Но мой Леша не такой.

Он не жлоб, не скотина и не мудак.…

Просто мужик.

Слишком красивый и холеный мужик.

Просто кобель, которого обожают женщины.

Даже сейчас некоторые без пяти минут разведенки смотрят на моего…

Так, стоп! Больше не моего, да?

А теперь давай сначала.

Как глупо.

Я теряю мысль.

Было что—то…

Ах да… Лешу любят женщины, и, оказывается, это взаимно.

Леша любит женщин.

Не одну, единственную, как выяснилось…

– Лиз, тебя подвезти? – снова интересуется бывший муж.

Чёрт, а это звучит по—новому.

Бывший.… муж.

Интересно, как скоро я перестану забывать о слове бывший перед словом муж, и как скоро переведу Лешу просто в разряд бывший?!

– Спасибо, не надо.

– Ты же без машины сегодня.

Леша дотрагивается до моего локтя и настойчиво тянет в сторону своей тачки.

Обалдеть, какой крутой и дорогой тачки.

Той самой, в которой я нашла несколько улик.

Улика номер один – снятая обручалка в отсеке для мелочей.

Улика номер два – женские трусики в бардачке.

Улика три – вскрытая упаковка презервативов.

Снова начинает закипать что—то внутри!

Только этого мне не хватало. Я же была уверена, что все уже откипело, что кипеть больше нечему.

Но вот стоило вспомнить, с чего все начиналось, и внутри что—то шкворчит, и я, как чуть больше года назад, не могу спокойно смотреть на лицо Леши.

– Что—то не так? – интересуется он.

Бесит.

Раздражает тем, как выглядит, и как держится!

Не мог выглядеть расстроенным, что ли?

Или неухоженным, или плохо выбритым…

Помятым!

Ну же, скотина, хоть в чем—нибудь бы он выглядел паршиво…

Хотя бы не выглаженным…

Тогда я могла хотя бы сказать: вот так, милый…

Шлюханиться с тобой многие горазды, а быт, м? Рубашки и сковородки!

Кастрюли и ремонты…

Но, увы, Леша выглядит как с иголочки, и новая стрижка ему к лицу и… даже парфюм сменил!

Прощай, Хьюго.

Злюсь.

Не мог хотя бы парфюм оставить, да?

Козёл.

– Лиза… Ты как-то странно на меня смотришь, – хмурится Леша.

Между бровей залегают глубокие складки, но уголки губ приподняты немного вверх.

Улыбка ещё не сползла с его лица, а за миг до этого он пялился в телефон и только потом понял, что все это время я смотрела на него.

Веселится он, значит.

Уверена, что Леше написала какая—то шалава.

Думаю, она прислала себя в стиле ню или между ними ведется интимная переписка, которой он, скотина бессовестная, сильно рад.

– Ты не мог бы.…

Закрываю глаза.

Отсчитываю три… два… один…

Один… два… трииии….

И снова в обратную сторону!

И дышу, как говорят, квадратом спокойствия, но не помогает.

Распахиваю глаза, на меня бесстыже пялится муж.

– Не мог бы хотя бы сейчас… – цежу. – Хотя бы один гребаный день! В день нашего, блин, развода! Не быть… таким… Самодовольным мудаком и козлом! Не мог?!

Бывший муж поднимает к губам сигарету, затягивается и… выпускает дым мне в лицо.

Сообщив с язвительной и дико сексуальной ухмылочкой.

– Не мог. Это все? Или ты ещё что-нибудь добавишь? Я смотрю, голосок у тебя прорезался.

И снова – улыбка.

Ослепительная.

Сексуальная.

Провокационная.

Ублюдская…

– Даже интересно, какой бабой ты будешь в разводе!

Цокает языком, разглядывая меня развязно.

– Сорок пять – баба ягодка опять? Или забьешь на себя? Сможешь ли найти мужика? Мммм.… Не думаю!

– Что?! – ахаю я.

– На меня-то девки вешались и будут вешаться, а вот кто посмотрит на тебя?! Твой потолок, моя дорогая, это какой-нибудь альфонсик.… Молодой сосунок, который не прочь подлизаться, чтобы поиметь бабла с состоятельной тетки. При таком раскладе я даже жалею, что был щедр при разводе. Думаю, не поздно все отыграть назад и посудиться заново.

– Что?! Зачем? Тебя так бомбит, что я тебя не простила? Что я на разводе настояла?

– Была дурой, дурой и осталась. Интересно посмотреть, какого чмошника ты себе найдешь, чтобы утешиться после расставания со мной.

– Я… Найду! Достойного!

– Охотно на это взгляну! А давай так… – снова дымит мне в лицо, придурок. – У тебя год! Год на то, чтобы связать себя отношениями с мужчиной. Серьёзные отношения. Состоятельный, успешный мужчина. Не беднее меня. И если ты сможешь.… если ты покажешь свою ценность кому-то другому, то, так и быть…

– Я смогу! – перебиваю.

– Не справишься, вернешься ко мне. И будешь просить прощения, стоя на коленях.…

– Да ни за что. Да не дождешься.

– Вперед. Ищи мужика, дорогая. Но не забывай, что теперь ты… просто сорокапятилетняя… баба-разведенка!

Глава 2

Лиза

Наверное, стоило притормозить в этот самый момент.

Просто нажать на стоп, скрутить фигу, махнуть перед носом теперь уже бывшего мужа.

Я должна была в этот момент заглянуть вглубь себя и задать вопрос самой себе на тему, зачем мне в это лезть?

Правда, зачем? Чтобы Алексей потешил свое эго? Почесал его там, где ещё не почесывал?

Он увлекающий, азартный, энергичный мужчина…

С виду не скажешь, что он тот ещё непоседа, заводила. Но именно он всегда был тем, кто мог подбить на авантюры, приключения и риск.

Я не должна была соглашаться.

Умная женщина на моем месте включила бы здоровый эгоизм, ласково улыбнулась бывшему и молча ушла прочь, покачивая бедрами, обтянутыми секси-платьем.

Потому что есть такие женщины, которые на развод одеваются так, будто надели все лучшее сразу. Яркий мейк, много золота, шпильки, которыми можно убивать.

Словом, кричащий вид: ты ещё пожалеешь, какую красоту потерял, но.…

Это была не я, увы.

Я приехала на развод в блузке и брюках палаццо. Из-за того, что я сильно похудела за последний месяц, брюки свободно сидели на бедрах, ни о каких шпильках не могло быть и речи.

Макияж неброский, волосы собраны в хвост.

Словом, на развод я собралась так, будто это был самый обыкновенный будний день.

Словно я в офис собралась, не парясь о том, как я выгляжу.

В отличии от Алексея, разумеется.

Он, как всегда, одет с иголочки.

Заоблачной стоимости костюм, рубашка от модного дизайнера, неприлично расстегнутая до середины груди.

Толстая золотая цепь, новая стрижка, парфюм.

Не мужик, а ходячий секс…

Просто божье наказание и ловушка для неудовлетворенных кисок.

На моего мужа… простите, бывшего, даже секретарша в зале суда пялилась и смущенно хихикнула, когда этот стервец ей подмигнул вальяжно.

Вот подонок…

И как я с ним прожила столько лет?

Слепой курицей была, вот так и прожила!

Иначе ни как не могу объяснить собственную слепоту.

У него же на лбу написано: «Кобель. Гуляю. Исправлению не подлежит»

А я.…

Я, что?

Я влюблена была в него, словно кошка, и никого не хотела слушать, слушала только свое сердце.

Оно же было слепо влюблено в Лешу и никого не желало слушать.

***

кусочек из прошлого Лизы

Мне ещё мама говорила, когда я привела Лешу знакомиться с семьей. Конечно, при нем она ничего не сказала, была приветлива и встретила его радушно.

Но потом мама отвела меня в сторонку и тихо сказала, покачав головой.

– Ой, дура, Лизка.… Ой, ты дурочка у меня такая… Доверчивая, влюбчивая! Ты зачем этого кобелину на знакомство со мной привела? Ты его рожу видела?

– Какую рожу, мам? Лицо! Леша… – у меня аж дыхание тогда перехватило. – Леша – очень.…

– Красивый, ага. Песню такую знаешь? Зачем вы, девушки, красивых любите? – запела она вполголоса.

Голос у нее был красивый, и ладони – всегда мягкие и теплые.

Я в ответ закатила глаза:

– Ой, мама, ты такая… Несовременная, песни какие-то… слишком старые!

– Не просто так об этом в песнях поется. Люди знают, о чём говорят. Задумайся…

– Я уже подумала, мам.

– Ещё раз подумай! Тысячу раз подумай, прежде, чем решиться связать свою жизнь с таким, как этот Леша. Наплачешься с ним.

– Я знаю, чего хочу, мама.

– На Василия посмотри. Сосед. Заглядывается на тебя. Хороший парень.

– Вот ещё, ага.… Здоровый, нескладный, лицо кирпичом, нос картошкой, бубнит себе под нос, шутит несмешно. А Лёша! – вздыхала я.

Словом, Леше я была готова петь дифирамбы и краснела от мыслей о поцелуях с ним, потому что очень быстро эти поцелуи привели нас в горизонтальную плоскость.

И мама, кажется, уже тогда это поняла, прочитала на моем лице, с улыбкой влюбленной дурочки, как сильно я попала, ой…

Скорее, пропала.

– И всё-таки, подумай, Лиз, – ещё раз тихо попросила мама.

Я только ради того, чтобы ее не расстраивать, дала честное-пречестное слово, что подумаю.

Мы сидели на скамейке возле нашего дома.

Темнело, лаяли собаки, вкусно пахло сиренью, у нас во дворе было три раскидистых куста…

Как сейчас помню тот поздний вечер, разговор и запах сирени.

Словно назло, сейчас тоже пахнет сиренью.

Вот только мамы давным-давно нет в живых. Не придешь к ней, чтобы обнять и сказать:

– Мама, ты была права!

***

Вестись на провокации Леши не стоило.

Ни тогда не надо было вестись на его красивое лицо, оригинальные подкаты и жесты внимания.

Ни сейчас не надо было цепляться за его слова.

Абстрагироваться, вот что было необходимо.

Просто абстрагироваться.

Да мало ли нервов он мне вытрепал за этот год до развода?

О, немерено!

Просто, мать его, немеряно…

После такой нервотрепки и цистерны молока за вредность было мало. После такого я должна была бы каждый вечер на протяжении целого года отмокать в ванне молока, подобно Клеопатре и пить просеко.

Но я не умела тормозить в некоторые моменты.

У меня все полыхало внутри от его слов, провокационных взглядов…

Поэтому я, вместо того, чтобы благоразумно отойти в сторону, отвечаю бывшему, мать его, мужу, сцепив зубы:

– На себя посмотри, пятидесятилетний мачо. С хвостиком.

В ответ Леша треплет пальцами густую шевелюру:

– Думаешь, мне пойдет хвостик? Отращу волосы, набью несколько татуировок, возьму в руки гитару и…

– Ещё косуху не забудь, ага.

– И байк. Всегда мечтал гонять на байке. Когда, если не сейчас?

Я едва не ахнула.

– В пятьдесят гонять на байке? Так и скажи, ты хочешь наших детей сиротами оставить!

– Обеспеченными сиротами, – добавляет небрежно. – Имею право пожить для себя. Если тебе это уже неинтересно, если ты инертной и слишком желчной стало, то это твой выбор. Не мой, – качает головой. – Все же, позволь дать совет. Бесплатный.

– А давай! – согласно киваю. – Бесплатный совет, да ещё бесполезный… Ты всегда был балаболом. Валяй.

В ответ Леша сжимает кулаки и сердится, гневливо смотрит:

– Балабол? Это когда я таким был? Что такого я обещал и не сделал? Ну, что.

– Клялся в верности. Это такой пустячок, о котором ты в браке забыл.

– Итак. Совет разведенке! Мужикам не нравятся квелые, инертные тетки. Мужикам нравятся задорные женщины, активные и манкие. Если ты надеешься кого-то подцепить, рекомендую пересмотреть свой образ жизни и.… – ухмыляется. – Гардероб.

– Ой, да ладно! Прекрати… А то я не видела, каких шмар ты имел. Там от женщины только щелочка между ног, а все остальное, ну просто, силиконовая долина. Ничего натурального… Так что все твои слова просто бла-бла-бла…

Я посмотрела на мужа и улыбнулась.

– Сделаю себе грудь. Деньги у меня есть….

– Ещё губы накачай.

– Может быть, и губы накачаю. Думаю, мне пойдет небольшая сексуальная припухлость, как думаешь?

Взгляд Леши потемнел.

– Я не понял, ты в кого превратиться хочешь? В манкую женщину или в шлюху дешевую?!

Неужели ему моя идея не понравилась?

Глава 3

Лиза

– Не понял? Нет, Алексей, это я не поняла, почему ты такими подробностями решил интересоваться? Ведь я теперь свободная женщина. Как говорится, хочу – халву ем, хочу – пряники.

– Разнесет тебя. На пряниках с халвой, – цедит зло сквозь зубы, окинув меня непонятным взглядом.

– И снова это тебя никак не касается, Алексей, – отвечаю ему, удерживая на губах улыбку.

– Алексей?! Не Леша? Мы теперь общаемся официально? – набычился муж, сделав шаг в мою сторону.

– Нет, Алексей. Все не так. Во-первых, нет никакого МЫ. Теперь ты не имеешь никакого права присоединять к себе Меня местоимением МЫ. Есть я и ты, по отдельности. А во-вторых…. Я и ты не общаемся. Всё ясно?

Мне стоило больших трудов развернуться и отойти.

Я хотела вызвать такси, но за моей спиной раздается звук шагов, а потом на локоть опускаются крепкие пальцы Алексея.

Он резко разворачивает меня к себе, явно намерен продолжить этот непростой разговор.

– Общаться нам всё равно придется. У нас дети. От того, что нас развели, мы… Ах, простите.… Я и ты родителями быть не перестали.

– Согласна. Не перестали. Вот только детки наши уже взрослые. Сын звонит раз в неделю и только на таких условиях сносно общается. Если звонить ему чаще, то не услышишь ничего содержательнее чем, «У меня все норм, я спешу, мне некогда, папе привет!» Дочь – другое дело, но и она не очень далеко ушла от брата, по уши в работе, лезет из кожи вон, чтобы показать себя.

– У нас замечательные дети.

– Не спорю, но каким образом это касается нашего развода?

– Прямым! Если бы я был в браке таким конченым мерзавцем, каким ты меня считаешь, у нас бы не вышло вырастить таких замечательных детей.

Конечно, Леша прав.

Но я не собираюсь облегчать ему участь или признавать его заслуги.

Потому что он закидал меня какашками с головы до ног и разговаривал бесцеремонно, словно я была пустым местом.

Так что и я решила не щадить его чувств, пройтись по ним катком.

– Говоришь, у нас бы не выросли такие замечательные детки? О, это как раз легко и просто получалось и без твоего прямого участия. С ними постоянно был кто? Я. По кружкам, секциям с ними носился кто? Хм… Надо же, снова я! Кто помогал им делать проекты и клепать презентации. О… Наверное это тот же самый человек, который помогал с презентациями и тебе самому, Алексей.

Муж смотрит на меня, сканирует лицо.

Его взгляд буравит меня, будто сверхчувствительный рентген. От него никак не укрыться.

– Охренеть можно. То есть, получается, ты у нас супер мамка, а я так.… просто пустое место? Папа для галочки? Это ты хотела сказать? Давай, – взмахивает рукой. – Смелее! Говори! Я-то думал, что ты за этот год мне всеми своими претензиями и недовольствами вынесла мозг. Но, оказывается, самое сладкое осталось на десерт? После развода! Замечательно…

– Не понимаю, почему ты так злишься? Скажешь, что я не права?

Муж возмущен.

Я серьёзно задела его чувства.

Намеренно жестоко вонзила нож по самую рукоять и провернула несколько раз в глубокой ране.

Стояла, наслаждаясь тем, как больно и неприятно бывшему мужу.

Я надавила на его больной мозоль.

Когда наш сын, Юра, был маленьким, лет до семи он отца видел только по выходным и совсем недолго.

Леша работал, как вол, без выходных, спал по три часа в сутки.

Это был период, когда нужно было впахивать, и он пахал, не жалуясь. Леша стал успешным, но у этого успеха была своя цена. Обратная сторона медали, так сказать.

Дети почти не видели отца, поэтому их отношения с отцом ещё долгое время были довольно прохладными.

Я знала, что Леша по этому поводу сильно переживал.

Знала, что это его болезненная рана, до сих пор!

Да, я расчетливо ударила по его больному месту!

Получите и распишитесь, как вам неприятно слышать правду.

Леша стоял, едва дыша, с трудом сдерживаясь.

Я приблизилась к нему, опустила пальцы на локоть и прошептала на ухо.

– Больно? Надеюсь, тебе очень больно.

Невольно вдыхаю запах парфюма. Он более пряный и резкий.

Признаться, мужу, уже солидному мужику, этот пряный, восточный парфюм подходит большем, чем морозная свежесть того аромата, которым Леша пользовался много лет.

Мне нужно о нем забыть.

Моего Леши больше нет.

Есть Алексей.

Циничный, расчетливый, сексуальный и.… жестокий в своей неотразимости.

– Ах ты, – тянет он и выдыхает. – Суууука.

– Мудак, – отвечаю в таком же тоне.

– Допустим, ты считаешь меня плохим отцом. Но твое мнение не единственное в нашей семье. Предлагаю собраться всей семьей и обсудить, херовый я отец или сносный! И, если уж мы сядем за один стол, то предлагаю и тебя рассмотреть под лупой. Какой ты была, мамкой душнилой, от заботы которой аж подташнивало, или сносной, задорной мамулей?

Господи, его так просто не одолеть, конечно.

Это же Перминов!

С ним очень сложно вести переговоры, потому что есть только две точки зрения.

Его и неправильная.

Все!

Других в мире Перминова Алексея не существует.

– Семьей предлагаешь собраться? Вот только семьи больше нет.

Глаза мужа даже распахиваются от удивления. Он собирается возразить, но я перебила его голосом, ставшим довольно высоким и завибрировавшим от эмоций.

– Есть ты и я, родители. Есть взрослые дети, которые уже живут отдельно от нас. Нет больше семьи в прежнем значении. Так же, как нет и отныне не будет много чего другого, что касается семьи и семейного досуга. Не будет семейных ужинов по субботам за круглым столом, не будет вылазок на природу и выходных, проведенных на даче. Мы больше не соберемся все вместе, как болельщики, на хоккей, больше не будем передавать по кругу термос с горячим чаем и спорить, с каким счетом выиграет любимая команда…

Алексей в прошлом сам занимался хоккеем и подсадил на это всю семью.

– Но есть и останется то, что…. – начинает, но я перебиваю.

– Мы просто родители для своих детей. Они взрослые и могут приехать по отдельности к каждому из нас.

– Предлагаешь и дни рождения детей игнорировать? Скоро день рождения сына.

Я тихо смеюсь:

– Если он захочет приехать, отпразднуем в ресторане.

– Нет. Праздновать мы будем дома! – упрямится Алексей.

– Ах, дома.… Постой, ты имеешь в виду тот дом… Тот самый дом, которого ты меня лишил, да?

– Я не отбирал у тебя дом, что ты несешь! – вспыхивает. – Ты сама от него отказалась.

– О нет, дорогой. Отобрал! Ты сделал все, чтобы уничтожить наш брак, ты вынудил меня отказаться от дома… После того, что ты там устраивал, я порог этого дома не переступлю.

Алексей трет переносицу, разглаживает кончиками пальцев морщины на лбу, выступившие от того, что он сильно хмурится.

– Тебе не нравится слышать мои слова? А мне не нравится, как из тебя полезло дерьмо. Правду говорят, хочешь узнать человека, разведись с ним! И ты показал свое подлое, гнилое нутро. Что же теперь ты ждешь от меня, Алексей? Теперь ты вдруг вспомнил о детях, о семье? Теперь ты вдруг вспомнил, как ценен был этот дом! Так и сиди в нем… Сиди и пусть вокруг тебя бродят призраки нашего счастливого прошлого…

Лицо бывшего потемнело. Я, кажется, попала в точку.

– Надеюсь, тебе в этом доме будут сниться кошмары.

Довольная собой, я делаю шаг назад, муж хватает меня за локоть и рывком притягивает к себе.

Его губы находятся слишком близко от моих.

Если он попытается меня поцеловать, то я его укушу.

– Чего ты добиваешься? Хочешь услышать, как мне хреново живется? Только после того, как ты признаешься, что тебе без меня не живется, что ты без меня каждую ночь засыпаешь в слезах и шаришь рукой по кровати в поисках меня. Только после того, как ты признаешься, что обожаешь спать в моей, блин, пижаме. Кста-а-ати! Я не досчитался одной из своих футболок.

Вот жлоб.

Футболки свои он считает!

– Подозреваю, что ты в ней спишь.

– Футболки не досчитался? Аааааа…. Ты про ту половую тряпку, о которую я вытираю грязные ботинки при входе? Не заметила, что это твоя футболка, думала, ветошь какая-то…

– Сука! Раньше ты такой сукой не была!

Бывший едва ли не выпрыгивает из своих модных итальянских брюк при этих словах, едва заметным жестом одергивает ширинку.

Так и тянет посмотреть вниз: возбудился, что ли?!