Текст книги "Без права на развод (СИ)"

Автор книги: Ая Кучер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 36

Я прикасаюсь пальцами к голове. Чуть выше виска пульсирует и болит. Проверяю, не появилась ли вдруг кровь.

– Дай посмотрю, – тут же реагирует Рома. Я позволяю. – Шишка точно будет.

– Да вы врач, мистер, – усмехаюсь, а потом морщусь, потому что муж задевает ту самую будущую шишку.

– Сильно болит? Ты врачам сказала, что провалы в памяти? Тебя должны первой осмотреть.

– Не так сильно я ударилась. Поверь, я видела тех, кому действительно помощь нужна.

Меня передёргивает. Жуткое зрелище. А это ведь просто гололёд, первые заморозки. А что будет после?

Даже представлять не хочу, какой тут ажиотаж на Новый год. Когда мало того, что скользко, так и пьяные все.

Я не понимаю, как умудрилась так упасть. Счесала кожу на ладонях, стукнулась головой, руку ушибла. И колено пульсирует, на ране уже кровь запеклась.

И колготки жалко. Они тёплые, с начёсом внутри. Я прошлую зиму в них «от» и «до» отходила. Выглядят как обычные капронки, а даже в минус не холодно.

Теперь же на колене огромная дырища.

А обещали, что они не рвутся.

Боже, какая глупость в голове крутится.

– Ты давно отключилась? – взволнованно уточняет Рома. – Точно, не помнишь. Совсем ничего?

– Ну, размыто, – я отворачиваюсь, склонив голову. – Ну, вряд ли что-то важное забыла?

– Какая разница, что именно! У тебя провал в памяти. Так, я пошёл к заведующему. Найду, кто тебя прямо сейчас осмотрит.

– Не стоит. Правда. Меня скоро должны принять.

– Если скоро – не сейчас, то это меня не устраивает.

Рома подрывается, хочет направиться вглубь здания. Я ловлю его за руку, тяну обратно. От секундного прикосновения кожу обжигает.

Я растираю запястье, рука ноет. Хорошо хоть на левую упала, не так страшно. Справлюсь с делами и одной рукой.

– Всё нормально, – вздыхаю, прикрывая глаза. – Я…

– Юльк, ты что, боишься? С каких пор тебя больницы пугают?

– Ну… Не боюсь. Но не хочу одна оставаться. Можешь посидеть со мной недолго?

– Если через пять минут тебя не примут, то идём разбираться.

– Хорошо.

Я соглашаюсь, слабо улыбаюсь. Эта забота приятна. Хотя не должна радовать, на самом деле.

Я грохнулась. Мне больно. А получаю капельку удовольствия от того, что Рома суетится вокруг. Переживает.

Муж падает обратно на лавочку, прижимается своим бедром к моему. Всем видом показывает недовольство.

Рома не любит ждать. Ещё больше не любит, когда не может что-то самостоятельно решить.

Я видела это ещё раньше, да. Как муж стремился достигать новых высот, открывать перед собой новые двери. Получать всё больше возможностей.

Поддавшись порыву, я тянусь к Роме. Обнимаю его за пояс. А муж напрягается. Ничего не говорит, но смотрит на меня странно.

Тянется ладонью к моему плечу, чуть поглаживает, а после прикосновения резко исчезают. Неожиданно.

Ладно. Будет как будет.

Наплевав на глазеющих пациентов и всё остальное, я чуть запрокидываю голову. Тянусь к его лицу губами.

– Не надо, – вздыхает муж, сжимает мои плечи. Чуть отстраняет. – Не сейчас, Юль. Ладно?

– Почему?

– Потому что мне очень хочется сделать кое-что неправильное. А я пытаюсь удержаться. Не подрывай мою выдержку, ладно?

– Нет. Я не понимаю.

Хмурюсь, растираю поцарапанные ладони. Смотрю на Рому в ожидании ответа. Что он скажет?

Демонстративно складываю руки на груди, поджимаю губы. Любимым жёнам ведь в поцелуях не отказывают.

– Слушай… – муж замолкает, смотрит в потолок. – Не надо. Когда вспомнишь, то будет только хуже.

– А если не вспомню?

– Неважно. Месяц насыщенным, выдался, Юль. Мы разводимся.

– Зачем ты мне это говоришь? – морщусь, пульсирующая боль спускается до виска. – Ты же… Ты со мной расстался?

– Нет, и не хочу расставаться. Но развод по моей вине. Я конкретно облажался, Юль. И вряд ли ты хотела бы со мной обниматься.

– Тогда зачем рассказывать? Вдруг я бы не вспомнила?

– Какая вообще разница? Вспомнила или нет? При чём тут это? Я не собираюсь твоей амнезией пользоваться, чтобы вернуть. Это верх подлости. И вообще… Черт. Несуществующей амнезией, да?

Я мужа знаю хорошо, пусть и не идеально.

И он тоже меня прекрасно знает.

Смотрит так, что у меня внутри всё застывает. Совесть до крови прокусывает сердце, заставляя чувствовать себя сволочью.

– Да? Да. Трындец, – подскакивает на ноги, едва не сбивает парня на костылях. – Юля, ты… Звездец. У тебя что в голове?! Кто так шутит вообще? Ты в своём уме?!

– Нет, – отвечаю честно, стыд топит. – Я хотела…

– Что? Ну что? Реакцию мою проверить? Проверила? Офигенно. Если я с инфарктом слягу – будешь мне мандаринки в больничку таскать? Чем ты думала?

Мне нечего сказать в своё оправдание. Потому что я вообще не думала. Когда Рома примчался, спросил…

Идиотская идея всплыла в голове. Я не успела ничего взвесить, как выпалила про потерю памяти. Слова сами сорвались с языка. А отступать было поздно.

Всю рациональность отключило в желании проверить, как поступит муж. Насколько всё переменилось. Или осталось прежним.

Он ведь врал, изворачивался. Цеплялся за возможность удержать меня и выкрутить всё в свою пользу.

А это – лучшая возможность узнать наверняка.

– Нет, я знаю, что я гандон, – холодно усмехается Рома. – Но, мне кажется, я такого не заслужил. Или заслужил, черт с ним. Я много чего заслужил. Но ты обычно не такая жестокая, Юль. Никогда такой не была.

– Знаю, – прикусив губу, киваю. – Мне жаль. Прости.

– Хотела мне больно сделать? Как-то отомстить за то, как я с тобой поступил? Давай по старинке лучше. Соль в еду, зелёнку в шампунь. Я согласен. Хоть до конца жизни. Просто не так, ладно?

– Зелёнку я не подливала.

– Ну так подливай! Вот это всё, ладно? Без проблем. Но такие шутки… Ни капли не смешно.

– Я знаю. Не смешно. И я не пыталась отомстить. Я не этого хотела.

– А чего? А. Проверить? Насколько я мразь? Воспользуюсь или нет твоим состоянием?

– Да.

А ещё, может, ждала того, что Рома взбесится. Пошлёт меня и улетит прочь, узнав, какой я бываю. Увидит несуществующую тёмную сторону. Возненавидит?

А мне легче будет!

Правда, легче!

Если тоже возненавидит, плюнет на всё. И перестанет незримо следовать за мной. Всё окончательно прекратится между нами.

Уйти от мужа было просто. Никаких сомнений, чёткий план и расчёт. Он мудак и изменщик, таких не прощают.

Но теперь, когда Рома пытается что-то исправить. По-другому себя ведёт, меняется…

Не так просто оставаться холодной. Разобраться во всём. То, как муж себя ведёт, подкупает. И слова правильные говорит, которые я хочу услышать.

А мне нужен был хоть какой-то ориентир. Поступок, а не слова. Он правда так считает?

Он перестаёт любыми способами удерживать меня рядом, уважает мои границы? Или это лишь очередной ход?

Держать мозги включёнными намного сложнее. Рычажок то и дело ломается. Переключается на чувства, которые пока вытравить до конца не получилось.

А всем известно. Мозги и сердце вместе не работают.

– Проверила? – раздражённо фыркает. – И выводы какие?

– Пока не знаю, – я жду, а муж всё не уходит. – Ты можешь ехать, Ром. Всё со мной нормально. Голову не повредила. Осмотрят и отпустят.

– Кажется, ты всё-таки что-то напутала. Я приехал до того, как узнал про твою якобы амнезию. Уезжать будем вместе. Отвезу тебя домой. Если ложью пыталась поскорее от меня избавиться, то не получится.

– Почему?

– Потому что.

Бросает раздражённо, сжимает кулаки до побелевших пальцев. Отворачивается, делает быстрые прерывистые вдохи. Пытается вернуть контроль над эмоциями.

– Я схожу за чем-то холодным, – оповещает вдруг. – Тебе, наверное, надо приложить к ушибу. Раз тут никто не спешит помогать.

– Ром… – зову его, не зная, как ещё извиниться.

– Нормально всё, Юль. Пока прогуляюсь – остыну. Точно сотрясения не чувствуешь?

– Нет. Только ушибы.

– Хорошо.

Стоит мужу уйти, как я прикрываю глаза. Корю себя за несдержанность, за такую жестокую ложь.

Хотела проверить, Юль.

Молодец, получилось.

А дальше-то что?

А по дальнейшим планам пустота. Темнота непроглядная. Потому что я совершенно не понимаю, что происходит. И как мне поступить.

– Вот, – Рома возвращается минут через пятнадцать, протягивает мне лёд в стаканчике, обмотанный салфетками. – Приложи к голове. Вроде сказали, что можно.

Второй такой же стаканчик муж прикладывает к моей руке, едва касается, чтобы не причинить боль.

Как только заметил, что предплечье я тоже стукнула? Я ведь не говорила.

– Где ты так упала? – спрашивает муж. – Вроде возле твоего банка тоже всё чистили и посыпали.

– Я не там была, – Рома напрягается, бросает на меня взгляд. Я не обязана отчитываться, но всё равно объясняю: – Возле остановки, когда уже шла с работы. Там ещё не почистили, скользко. А я ещё спешила, хотела успеть на автобус. Вот и упала.

– Понял. Давай ты теперь на такси будешь кататься, ладно? Пока такая погода.

– Ром…

– На это я тоже денег дам. Считай моей личной прихотью, ладно? Я оплачу эти поездки. Кире нужна мама. Здоровая и радостная. И мне ты тоже нужна.

Я делаю резкий вдох. Чувствую, как температура в помещении начинает стремительно повышаться.

Сглатываю, пытаясь отгородиться от слов Ромы. Сделать вид, что совершенно их не слышала.

– Если ты решила не разводиться, а стать вдовой – то так и продолжай, – усмехается муж. – Доконай меня, Юль. Совсем не жалко?

– Может капельку? – пожимаю плечами. – Чуточку.

– Мы договорились?

– Я…

– Алимбаева, – оглашает врач, вызывая недовольный гул очереди. – Проходите в первый кабинет.

– Я ведь ещё должна ждать, – хмурюсь, обращаясь к мужу. – Постарался?

– Нашёл, с кем можно договориться. Давай, Юль, там уже малышка тебя заждалась.

– Манипулятор.

– Всё что угодно, лишь бы тебя, наконец, осмотрели.

В смотровую Рома заходит со мной. Я планирую его выгнать, но забываю. Меня усаживают на кушетку, проверяют всё.

Потом отправляют на рентген, тоже без очереди. У меня целый список процедур, которые нужно пройти, чтобы провериться. Убедиться, что всё хорошо.

Всё это время Рома следует за мной. У него постоянно звонит телефон. Кто-то настойчиво пытается дозвониться до моего мужа.

Точно. Среда. Встречи.

– Ты можешь ехать, – предлагаю ему. – У тебя ведь сегодня встречи. Я возьму такси, в безопасности доберусь домой.

– Конечно, в безопасности, – соглашается, сбрасывая очередной вызов. – Потому что поедешь ты со мной. Черт. Ладно. Я сейчас выйду переговорить, пока тебя проверяют. Скоро вернусь, ладно?

Я киваю. Чрезмерное внимание пусть и приятно, но совсем не оправдано. Я прекрасно справлюсь и одна.

ЭЭГ заканчивают быстро, просят подождать в коридоре. Обещают выдать заключение в ближайшие минут десять.

Я выхожу из кабинета, замечаю у стены мужа. Он говорит с кем-то по телефону. С кем-то очень недовольным. Там так кричат, что даже через динамик долетают маты.

– Как я и сказал, у меня семейные обстоятельства, – объясняет Рома. – Если Измиров откажется, то я тут ничего не сделаю. И…

Муж оборачивается, замечая меня. Убирает телефон, не договорив. Сосредотачивает всё внимание на мне.

– Ты уже? – улыбается смазанно. – Что сказали?

– Ты сейчас глупо поступаешь, Ром. Не стоит ругаться с кем-то из-за моего падения. Это ведь с работы звонили? Необязательно со мной быть. Я об этом не просила.

– Ничего важного не случилось на работе. Претензии высказали, пригрозили куда-то в ссылку отправить. Порядок.

– И ты так спокойно об этом говоришь? Твоё геройство сейчас вообще не к месту. Меня ты так не вернёшь, а должность потеряешь.

– Да черт с этим повышением. Другое будет, в другом банке. Или нет. Неважно. Пошли, мне снимок рентгена отдали как раз. Тебе ещё гипс накладывать нужно.

– Но…

– Без «но». Потом за командный тон можешь мне снова смузи сделать. А пока – не спорь. Идём тебя лечить.

Глава 37

– Ну, всё?… – спрашиваю неуверенно.

– Всё, – кивает муж.

Вот уже пять минут как бывший.

Я долго привыкала к званию «муж». Интересное, будоражащее. Но новое, непривычное. Сладким сиропом вязло на языке, заставляя сердце биться быстрее.

Теперь мне нужно привыкнуть к «бывший». И это гораздо сложнее.

Ведь когда мы начали с Ромой встречаться, я уже мечтала о будущем. Тайком примеряла его фамилию, поглядывала на свадебные платья в витринах магазинов.

Я мечтала и надеялась, что он станет моим мужем.

А вот статуса бывших боялась.

– Давай помогу, – Рома делает шаг ко мне, когда я пытаюсь справиться с пальто. – Рука не болит?

– Скорее плечо устаёт.

Никогда не думала, что гипс настолько тяжёлый. И хотя у меня бандаж, который поддерживает руку, всё равно сложно.

Хорошо хоть то, что сломала я левую руку. Иначе ничего не смогла бы делать. А так – вполне справляюсь. За несколько недель наловчилась с одной рукой.

Рома делает шаг ко мне, цепляя край пальто. Накидывает его мне на плечо, помогает застегнуть.

Я задерживаю дыхание. Не позволяю знакомому одеколону пробраться в лёгкие. Но всё равно чувствую. Я за столько лет и так его изучила, каждый оттенок, глубочайшие нотки бергамота.

– Я тебя отвезу, – заявляет Рома, но не напирает, позволяя отказаться. – Всё равно в одну сторону. Тебе ведь не нужно возвращаться на работу?

– Нет, но у тебя же… Кхм. Да. Точно.

– Ага. Нет у меня сегодня встреч, Юляш. Теперь твой муж – безработный тунеядец.

О своём увольнении Рома заявил между делом, когда завозил домой Киру. Мол, теперь времени будет больше.

Он не особо объяснял, как всё прошло. Я знала, что решение об увольнении принял сам Рома. Его повышение пострадало, был конфликт с начальством.

И муж решил поменять что-то в жизни, накатал заявление. Отработал две недели, а теперь уже несколько дней свободен.

– Ты не переживай, – ухмыльнулся знакомо, подобрался. – На вас с Кирой это никак не отразится. Денег хватит.

В этом я не сомневалась. Несмотря на то что Рома любил комфортную жизнь и улучшал условия с каждым разом, но он не был транжирой.

Тут он был хорош. Отлично планировал финансы, вкладывал деньги в ценные бумаги, активы. Откладывал на депозитный счёт. Кому как не банкиру знать, где лучше хранить деньги.

Поэтому я уверена, что даже если Алимбаев не будет работать год, то без денег не останется. И на моё содержание денег хватит.

– У тебя есть планы на вечер? – огорошивает вопросом Рома, открывая передо мной дверцу машины.

– Эм… Да. Да, есть.

– Это не попытка выманить тебя на свидание, Юль. Можешь расслабиться. Просто уточняю: везти домой или куда-то ещё. И если вдруг планы есть, то я забрал бы Киру.

– Сегодня среда. Со среды – она со мной.

– Знаю. Просто подумал… В общем, если что – дочь может остаться со мной.

Рома нервно дёргает плечом, не заканчивая мысль. Мне приятно знать, что он хочет проводить время с дочкой. Поменялся.

Но сегодня… Нет, сегодня я хочу эгоистично оставить дочь с собой. Провести с ней вечер. Прижать к себе.

Почувствовать, что я не одна.

Мы с Ромой разъехались давно. Я понемногу привыкаю без него. Но сегодня… Сегодня сложнее намного, когда у меня на руках бумаги о разводе.

Всё.

Я – разведёнка.

Я – свободная девушка.

Всё ещё Алимбаева, но теперь без мужа.

Это тянет внутри, свербит, словно открытая рана. Только нечем её залечить, обезболивающие не помогают.

Я знаю, что Рома виноват в разрыве брака. Он совершил слишком много неправильных и ужасных решений.

Но при этом…

Я знаю также, что я тоже не везде была права. Впредь буду умнее. Для… Новых отношений?

Сложно об этом думать. Будет кто-то другой?

Рома во всём стал для меня первым. Я верила, что останется единственным. Первая любовь, которая станет настоящей, на всю жизнь.

А теперь у меня могут быть отношения с другим. Свидания, поцелуи? Он – совершенно другой любимый – будет готовить мне чай и прижимать к себе при просмотре фильма.

Это нормально. Все через это проходят. Находят новую любовь, живут дальше. Это жизнь. Да.

Только от этой мысли тошно и начинает потряхивать.

– Как насчёт компромисса? – предлагает Рома, постукивая пальцами по рулю. – Не хочешь куда-то сходить? Со мной и Кирой? Я недавно нашёл детское кафе, вроде, там должно быть классно.

– Нашёл? – приподнимаю бровь.

– Да. Новое какое-то. Я искал, куда можно сходить с ребёнком. Как развлечь её. Если ты хочешь. Я лишь предлагаю, Юль, можешь спокойно отказать.

– Я… Пока надо забрать Киру с секции, я пока подумаю.

– Ясно. Как тебе квартира? Видела, что уже сделали?

– Да.

Алимбаев не обманул и не попытался отстрочить обещание. Нашу квартиру скоро выставят на продажу.

Когда новая будет готова. Которую муж купил для нас с малышкой. Хорошая, новая, в едва сдавшемся доме.

Идеальное расположение. Чтобы и в садик недалеко, и к моей работе удобно добираться, и выезд на дорогу, которая к детскому центру по прямой ведёт.

Несколько недель там идёт усиленный ремонт. В кратчайшие сроки, чтобы я могла быстро переехать.

Рома бывал там часто, намного чаще меня. Контролировал рабочих, закупал материалы, занимался всеми деталями.

Я, конечно, согласовывала всё важное, решала, где и что я хочу, как удобнее будет. Но в целом, ремонт – не моё. Я ничего не понимаю в этом.

И безумно рада, что эту проблему Рома взял на себя. Не просто подставил плечо, а взвалил всё на себя единолично.

Страшный и чудовищный ремонт, который пугает всех, прошёл мимо меня. Никак не задел, не трепал нервы. Не отнял ни секунды свободного времени.

Муж тотально разгрузил меня.

Бывший муж.

Бывший.

Мне хочется дотянуться здоровой рукой и стукнуть Рому. Несколько раз. За то, что раньше он не был таким.

Начал меняться, когда всё стало слишком поздно.

Поздно ведь, да?

Я надеялась, что с разводом всё поменяется. Шлёпнут штамп в паспорт и вдруг все чувства исчезнут. Станет легко дышать, проблемы останутся позади.

Но это ничего не решает.

Да ничего никогда не решает проблему, когда ты пытаешься её чем-то прикрыть.

Рождение ребёнка не спасёт брак.

Свадьба не изменит вечные ссоры.

Развод…

Развод не выжжет чувства, а только загонит их ещё глубже.

Мы едем в тишине. Никто не рискует заговорить первым, а мне столько всего хочется сделать. Сказать.

Просто по привычке. Потянуться к ладони мужа, переплести наши пальцы.

Мы же в машине! Мы всегда так делали.

Или включить режим «ворчание», когда Рома опустит руку на моё колено, полезет непозволительно высоко.

Шутить. Переругиваться из-за выбора радиостанции. Шутить. Смотреть друг на друга.

Как раньше.

Как «до».

Это похоже на мазохизм. Наш общий, совместный.

Когда болит внутри, рана не заживает, а ты давишь на неё всё сильнее. Проверяешь, колупаешь до новой крови.

Потому что отпустить невозможно. Потому что не хочешь. Ведь когда появится шрам… Следом придёт пустота.

Я не хочу любить Рому.

И разлюбить страшно.

Будто тогда станет ещё больнее. Без него.

Без всего.

– Юльчик, всё хорошо? – муж обеспокоенно косится на меня. – Ты побледнела. Плохо? Укачало? Мне ехать медленнее?

– Нет, – я качаю головой, отворачиваюсь к окну. – Всё в порядке.

– Что тогда? Рука заболела?

– Ром, всё хорошо. Я просто… Просто. Нормально. Ты сам тоже не шибко весёлый!

– Я тоже просто, Юль. Нормально.

Ничего простого. Сложно, запутанно, больно.

И нормального в этом ничего нет.

Мне отписывается Аня. Она только отвела Киру на занятие, сегодня оно началось чуть позже. Я пишу, что няня может быть свободна, сама заберу малышку.

Подожду в кафе напротив центра, выпью кофе. Может хоть оно немного освежит и заставит мозги работать.

– Ты ничего не ответила про поход втроём куда-то. Не против, если я хоть поздороваюсь с Кирусей? – уточняет муж, заезжая на парковку. – Пару минут. Просто хочу с ней немного побыть сегодня.

– Тебе придётся подождать, – сообщаю, прикусив губу. – Занятия ещё на полчаса.

– Я подожду. Могу в машине, если ты хочешь сама её встретить или подождать в одиночестве.

– Хорошо. Я… Тогда пойду.

– Стой. Я помогу выйти из машины.

В этом нет необходимости. Я не инвалид. Просто одна рука временно не работает. Левая. А ведь правая ближе к дверце.

Но Рома не слушает моих возражений, выбирается из машины, открывает передо мной дверь.

Забота его ранит. И лечит. Всё одновременно. Приятно до зубного скрежета и песка в глазах. До ощущения тепла внутри.

Рома сжимает мою ладонь, крепко и сильно. Держит намного дольше положенного. И я малодушно хочу, чтобы это «дольше» длилось ещё немного.

Слабачка.

Сама себе хочу оплеуху зарядить, чтобы вернуться к трезвости.

Но…

Это не так просто.

Ломает внутри. Какое бы решение ни приняла.

– Я буду ждать в кафе, – оповещаю, спрятав ладонь в карман. Кожу щиплет после касаний. – И подумаю по поводу развлекательного вечера для Киры.

– Хорошо, – муж кивает. – Я могу кинуть ссылку на их сайт, ты глянешь.

– Это будет замечательно. А…

– Я…

Мы начинаем говорить одновременно, вместе и замолкаем. Натянуто улыбаемся, отводим взгляд.

Не знаю как сбежать от этой неловкости.

Когда от статуса родных мы уже открестились разводом, но объяснить это сердцу сложнее.

– И, – продолжаю, откашлявшись. – В том кафе… Ну, куда я иду. Там готовят твой любимый кофе на песке. Хочешь выпить?

– С удовольствием, Юляш.