Текст книги "Авиация и Космонавтика 2016 07"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Для переделки задействовали второй опытный экземпляр Ил-40-2. При этом в ходе доработки машины планировалось установить более мощный двигатель АМ-9, устранить выявленные в ходе государственных испытаний дефекты и недостатки самолета и его систем, увеличить максимальную бомбовую нагрузку до 1400 кг.

Надо сказать, принятое Ильюшиным решение было не самое изящное в конструктивном плане. Самолет получил характерный «ноздреватый» вид. Ухудшались аэродинамика и обзор летчику. Известно изречение А.Н. Туполева, увидевшего доработанный таким образом Ил-40: «Что у Микояна в ж..., то у Ильюшина в носу».

Продолжение следует

Михаил Тимин

Воздушная схватка над Оранами или неизвестные воздушные сражения в небе Прибалтики 22 июня 1941 г.

К 75-летию начала Великой Отечественной войны

Боевые действия в первый день войны в небе Прибалтики, в отличие от других направлений советско-германского фронта, велись весьма динамично, последовательно и осмысленно, причем как со стороны Люфтваффе, так и со стороны ВВС Северо-западного фронта. Командующий ВВС СЗФ генерал-майор авиации А.П. Ионов в течение всего дня адекватно и своевременно, оказывал противодействие командованию Люфтваффе и выполнял директивы командования СЗФ о поддержке сухопутных войск, при этом ни на секунду не забывая о борьбе за господство в воздухе. Однако в этом, грандиозном по масштабам сражении, нашлось место и для старого доброго маневренного воздушного боя между истребителями. Состоялся этот бой, вернее даже сражение, около полудня 22 июня в небе над небольшим литовским городком Ораны. С немецкой стороны в нем приняли участие пилоты II-й группы 52-й истребительной эскадры, а с советской отличился 42-й истребительный авиаполк.

Командир 42-го ИАП майор К.И. Белоусов

42-й истребительный авиационный полк был сформирован в сентябре-октябре 1939 г. в г. Ржев в составе ВВС Калининского военного округа на базе 10-й отдельной двухместной истребительной авиаэскадрильи. Командный состав прибыл в основном из ВВС Орловского, Московского, Белорусского, Калининского военных округов, а так же с Липецких высших авиационных курсов усовершенствования командного состава. Рядовой летный состав поступил из Борисоглебской авиашколы. Первым командиром полка был небезызвестный Иван Евграфович Федоров, которого, правда, практически сразу выдвинули в заместители командира 17-й истребительной авиабригады, а полком, по совместительству, руководил командир 67-го ИАП майор Ильин (см. «АиК» №6/2016 г.). Начальником штаба стал капитан Георгий Павлович Редькин. Заместителем командира полка был майор Алексей Филиппович Обухов. Комэсками – опытные пилоты и командиры: Курочкин Алексей Иннокентьевич, Сыров Анисим Иванович, Обухов Алексей Филиппович, Немцевич Юрий Александрович. Примечательно, что все они через короткое время были выдвинуты на должности командиров полков.

Если с личным составом дело обстояло довольно неплохо, то с обеспечением полка материальной частью было все очень грустно. Из-за систематических провалов с производством истребителей И-16, 42-й ИАП, как и его собрат по 17-й авиационной бригаде 67-й ИАП, к огромному удивлению личного состава получили на вооружение истребители И-15бис, что даже по меркам осени 1939 г. уже откровенно не соответствовало даже минимальным требованием времени. К тому же даже этими машинами части были обеспечены не полностью: так, в 42-ом ИАП к 1 декабря 1939 г. имелось всего 28 И-15бис, то есть меньше 50% от штатного состава.

Тем не менее, за неимением лучшего, личный состав начал добросовестно тренироваться, тем более, что в этот момент грянула советско-финляндская война и полк стали готовить в качестве истребителей сопровождения с учетом того, что часть имевшихся И-15бис поздних серий были оборудованы подвесными топливными баками и радиостанциями. К счастью, война закончилась до того как 42-й и 67-й ИАП достигли боеготовности, и финны не успели прочувствовать на себе силу наших «новейших» боевых машин.

В июне 1940 г. в должность вступил новый командир полка майор Белоусов Константин Емельянович, которому впоследствии было суждено повести 42-й ИАП в первый бой.

6 июля 1940 г. полк перебазировался на Вильнюсский аэродром Парубанок, а несколько позднее, 25 июля 1940 г., вошел в состав 8-й САД вновь образованного Прибалтийского особого военного округа. К этому времени несколько улучшилось состояние материальной части: после того как 67-й ИАП в мае 1940 г. отбыл в Одессу, его И-15бис и И-153 отошли к 42-му ИАП. Таким образом полк наконец-то был полностью укомплектован самолетами (18 И-153 и 43 И-15бис). Хотя это совершенно не соответствовало текущему моменту, но других машин взять было не откуда. Выпуск И-16 поздних серий и моторов М-63 был окончательно провален, вследствие чего многие кадровые части так и остались со своими изношенными И-16 ранних серий и И-15бис. Самолетный голод в истребительной авиации продолжили решать с помощью московского авиазавода №1. В сентябре 1940 г., 42-м ИАП были получены И-153 поздних серий выпуска, что позволило полностью укомплектовать все боевые подразделения полка «Чайками». Тем не менее эксплуатацию И-15бис продолжали вплоть до конца 1940 г. в 3-й эскадрилье, используя их для ночных полетов. Остальные самолеты И-15бис были переданы в 61-й ШАП, 15-й и 38-й ИАПы, где их использовали для тренировок летного состава перед выпуском на И-153.

В 1940 г., несмотря на объективные трудности с передислокацией на новый аэродром и перевооружением, личный состав 42-го ИАП провел учебно-боевую подготовку на довольно высоком уровне, всего налет с 1 января по 25 октября 1940 г. составил 5572 часа, 11190 посадок, т.е. в среднем по 76 часов на летчика. Было выполнено 720 маршрутных полетов и 152 полета на детальную ориентировку. Проведено 503 воздушных стрельбы по конусу, из которых выполнено 371, то есть в среднем по 7 проведенных стрельб на летчика, или 5 выполненных. 587 стрельб по наземным целям, из них выполнено 346, или в среднем по 8 проведенных стрельб на летчика, или 5 выполненных. Проведено 216 бомбометаний (в том числе 204 с пикирования), из которых выполнено 110. Отработано 670 индивидуальных и 136 групповых воздушных боев (максимально участвовали 6 самолетов), в среднем по 9 одиночных и 1,5 групповых воздушных боя на летчика.

Самолеты И-15бис 42-го ИАП. К сожалению, сегодня нам доступны только снимки трофейных самолетов этого полка, сделанные немцами после захвата аэродрома Вильнюс (Парубанек)

И-15бис 42-го ИАП 57-й САД. Реконструкция по фотографиям художник Александр Казаков.

Столь интенсивная подготовка естественно имела и обратный эффект– количество летных происшествий было довольно значительным. Всего в полку с 1 января по 25 октября 1940 г. произошло: аварий – 5, поломок – 13, вынужденных посадок – 7, аварий моторов – 5. В результате 3 самолета были полностью разбиты.

В целом же на фоне других частей по уровню УБП полк смотрелся вполне достойно, уступая только 31-му ИАП, что собственно и было отражено в Кратких выводах о боевой подготовке частей ВВС 1-го управления ГУ ВВС КА о ходе УБП на начало января 1941 г.: «42-й ИАП – полк в составе 58 экипажей выполняет боевые задачи на средних высотах днем в простых метеоусловиях. Ночью подготовлено 15 экипажей. Летают на высоте 7000 м. 35 пилотов». Впрочем, до оптимальных показателей лучших частей ВВС ДВФ было конечно далеко. Для того чтобы достичь заветных 150 часов налета и 25-30 стрельб на каждого летчика, надо было провести вторую половину года в том же темпе, что и начало. Однако это было невозможно ввиду того самого перевооружения и передислокации.

Тем не менее к концу года были созданы все предпосылки для того, чтобы в 1941 г. довести подготовку личного состава до самого высокого уровня. На 1 января 1941 г. 42-й ИАП был уже крепкой кадровой частью. В полку все 73 летчика прослужили более года, а примерно 50% – больше двух лет. Личный состав в целом переучился на И-153. Полк был полностью укомплектован боевыми самолетами и базировался в прекрасно оборудованных ангарах Вильнюсского аэродрома Парубанек.

Боевой состав части на 12 января 1941 г.:

– управление: три И-153, один И-15бис, один УТИ-4, один Ут-2, один Ут-1, три боевых экипажа;

– 1-я АЭ: 15 И-153, один И-15бис, один УТИ-4, три Ут-1, 15 боевых экипажей;

2– я АЭ: 15 И-153, 1 Ут-2, 1 У-2, 16 боевых экипажей;

3– я АЭ: 15 И-153, 15 И-15бис, один У-2, 19 боевых экипажей;

4– я АЭ: 15 И-153, три И-15бис, два Ут-1, один У-2, 19 боевых экипажей.

Из 63 И-153 52 были оборудованы радиостанциями РСИ-3, 10 из которых были приемо-передающими.

За 1940 г. из полка убыли все комэски, на их место были выдвинуты их заместители капитаны Андрей Александрович Обозненко – 1-я АЭ, Георгий Алексеевич Пантелеев – 2-я АЭ, Василий Александрович Зайцев – 3-я АЭ, Александр Семенович Агафонов – 4-я АЭ.

Начало 1941 г. в целом соответствовало этому прогнозу, в январе налет полка составил 205 часов, в феврале– марте по 500 часов, в апреле интенсивность УБП несколько снизилась из-за погодных условий, и личному составу удалось налетать только 360 часов. Однако уже в мае вместе с хорошей погодой показатели вновь выросли до приемлемого уровня, налет составил 510 часов. За пять месяцев, до 1 июня (после данные отсутствуют) летчики полка провели 218 стрельб по конусу, выполнили 138 маршрутных полетов, 79 индивидуальных и 6 групповых воздушных боев.

Отметим, что нормальный процесс УБП мог прерваться еще в марте 1941 г. по причине того, что истребительные полки 8-й САД с января 1941 г. начали перевооружение на МиГ-1/3. 42-й ИАП стоял в плане третьим после 31-го и 15-го ИАПов, и уже к 10 марта 1941 г., комдив полковник Гущин поставил задачу переучить на новый истребитель управление полка и всех комэсков. Однако запустить процесс перевооружения в марте не удалось из-за отсутствия самолетов, поэтому задачу перенесли на апрель. К 10 апреля запланировали переучить руководство полка и комэсков, к 1 мая выпустить на МиГ-3 командиров звеньев, а рядовой состав к 1 мая оттренировать на И-16. Обучение проводилось по отработанной в 31-ом ИАП схеме: сначала вывоз летчика на УТИ-4, затем тренировка на И-16, после чего выпуск на МиГ-3. Для этого из 31-го ИАП были получены два «ишачка» и уже с марта началась интенсивная отработка личным составом взлета и посадки на УТИ-4 и И-16.

Самолеты И-153 42-го ИАП

В мае произошли серьезные изменения в подчинении и дислокации полка. В купе с соседом по аэродрому (54-м СБАП), а также базирующимся в Даугавпилсе 49-м ИАП, 42-й ИАП включили в состав вновь сформированной 57-й САД (командир полковник К.А. Катичев, штаб в Вильнюсе). Кроме того, во вновь формируемый в Оранах 237-й ИАП, из 42-го ИАП в том же месяце убыли 12 пилотов, а в июне были переданы 12 И-153. Тогда же, в мае, полк был выведен в летние лагеря и расположился на аэродромах Ораны и Перлоя, располагавшихся в 5-6 км друг от друга.

Как и в предыдущие два месяца, в последний месяц весны летчики полка добросовестно учились, но в июне командованием округа было принято волевое решение о переучивании летчиков на новейшую матчасть на базе импровизированного учебного центра, развернутого в Шауляе. Туда же в начале июня, из Москвы прибыли 20 новеньких МиГ-3, предназначенных для вооружения полка, а из Вильнюса приехали 19 человек летного состава (в основном комэски, их заместители и командиры звеньев во главе с исполняющим обязанности заместителя командира полка капитаном В.А. Зайцевым). К сожалению,в ходе переучивания не обошлось без чрезвычайных происшествий. Так, 17 июня в первом полете на МиГ-3 разбился командир 2-й эскадрильи капитан Г.А. Пантелеев.

Несмотря на хорошую квалификацию пилотов, закончить обучение до начала войны не удалось и 22 июня, оставив самолеты, летчики убыли в Вильнюс наземным транспортом. Кроме отсутствия в части основной массы командиров, еще 12 летчиков находились на различных курсах командиров звеньев и эскадрилий, а двое убыли в отпуск. В итоге к 22 июня непосредственно в части оставалось три десятка пилотов.

Все части ВВС ПрибОВО 19-20 июня 1941 г. были приведены в состояние боевой готовности, поэтому на утро 22 июня весь оставшийся личный состав, всего 32 боевых экипажей, 30 И-153, один И-16 тип 5, а так же как минимум два И-15бис, располагались на аэродромах:

– Перлоя: упр. – 2 боевых экипажа, 2-я АЭ – 7 боевых экипажей, 3-я АЭ – 9 боевых экипажей.

Ораны: 1-я АЭ – 8 боевых экипажей, 4-я АЭ – 6 боевых экипажей[1 Судя по фотографиям, у самолетов полка было различное написание тактических номеров. Видимо основным и характерным стилем написания номеров на самолетах, был очень мелкий шрифт и традиционная для ВВС КА цветовая система нанесения тактических номеров на самолеты по эскадрильям, соответственно 1-я АЭ – красный; 2-я АЭ – голубой, 3-я АЭ – желтый и 4-я АЭ – белый.].

Кроме 42-го ИАП в Оранах базировался 237-й ИАП, который только начал формироваться и не был укомплектован личным составом по штату, всего в полку числилось 15 летчиков прибывших из 42-го и 49-го ИАП и 12 И-153.

Справа: И-15бис 42-го ИАП 57-й САД. Характерной особенностью самолета является очень большой номер, не свойственный самолетам 42-го ИАП. Судя по всему этот самолет был передан в 1940 г. из 67-го ИАП. Реконструкция по фотографиям – художник Александр Казаков.

Известные тактические номера истребителей И-15бис 42-го ИАП.

Ранним утром 22 июня 1941 г. весь личный состав полка был поднят по боевой тревоге. Согласно «Оперативной сводке №1» штаба 57-й САД боевая тревога в частях соединения была объявлена в 3:25 утра 22 июня.

В отчете о боевых действиях заместитель командира 4-й АЭ 42-го ИАП по политчасти ст. политрук Смирнов указывает даже более раннее время – 3:15: «В 3:15 22 июня Начальником Штаба капитаном Редькиным была объявлена боевая тревога. Летный состав, находящийся в палатках через 5 минут находился у самолетов.

Было приказано приготовить все для вылета. Пулеметы были заряжены, бомбы подвешены не были».

Судя по всему, аэродромы Перлоя и Ораны не были первоочередной целью самолетов Люфтваффе, поэтому в самые первые мгновения войны (около 4:00) внезапного удара не последовало. Однако с началом боевых действий интенсивность немецкой воздушной разведки резко возросла, и личный состав зафиксировал в воздухе первые немецкие самолеты. Ст. политрук Смирнов пишет: «В 4:05 через аэродром (имеется ввиду аэр. Ораны. – Прим. Авт.) с запада в направлении г. Вильно пролетел „неизвестный“ самолет-бомбардировщик на Н=1000-1200 м., через несколько минут в этом же направлении и на этой же высоте прошел еще один бомбардировщик Me-110. Развернувшись на 180° за 2-3 км от аэродрома и снизившись до Н=200-300 м, самолет прошел над лагерем, сбросив несколько бомб и обстрелял лагерь пулеметным огнем из всех имеющихся на нем пулеметов.

Не имея распоряжения с командного пункта о вылете, я как заместитель к-ра по политчасти 4-й ИЭ (эскадрилья дежурная) приказал звену подняться в воздух. Самолет Me-110 увеличив скорость ушел в западном направлении».

Выпустив свои самолеты вслед за немецкими разведчиками, ст. политрук Смирнов едва не сорвал внезапный удар по своему аэродрому в 4:20. Однако немецкие истребители, несмотря на взлетевшие «Чайки» смогли без помех провести штурмовку аэродромов Ораны и Перлоя. Из отчета о боевых действиях 42-го ИАП ст. политрука Смирнова: «В 4:20 над аэродромом (имеется в виду аэр. Ораны) показались 9 самолетов МиссерШмидт-109 (так в тексте. – Прим. Авт.), зайдя в линию стоявших замаскированных самолетов, Me-109 с пологого пикирования обстреляли их, в результате повредили 8 самолетов, в том числе 1 самолет УТИ-4 – пробит масляный бак. Один самолет И-153 был подожжен, но быстро потушен техсоставом при помощи огнетушителей». Интересно, что в оперативной сводке №1 штаба 57-й САД этот налет не упомянут вовсе, но упоминается налет на аэродром странной группы самолетов в составе трех Do 17 и одного Bf 109 в 04:25 утра. Видимо в документах описываются атаки различных немецких подразделений, в оперативной сводке отмечен удар звена Do17Z по аэродрому Перлоя, а в отчете ст. политрука Смирнова – штурмовка истребителями-бомбардировщиками Bf 109 аэродрома Ораны.

«Оцепенение» советских пилотов было вызвано тем, что согласно Директиве №1 советским летчикам разрешили открывать огонь по немецким самолетам только в ответ на атаку противника. Причем в ПрибОВО эти указания творчески доработали, и советским пилотам было приказано самолеты противника не выдворять из воздушного пространства, а принуждать к посадке! Остается только порадоваться тому, что противник не имел представления о таких чудесах, ну а из-за того что немецкие пилоты естественно находились в напряженном состоянии, и в первом вылете не лезли «на рожон», видимо и удалось частям ВВС ПрибОВО избежать больших потерь в воздухе.

После первых ударов в 04:00-04:30 командующий ВВС ПрибОВО генерал-майор Алексей Павлович Ионов отдал соединениям приказ на начало боевых действий и ответные удары по аэроузлам и другим объектам противника. Однако около 6:00 эти указания были отменены приказом народного комиссара обороны маршала С.К. Тимошенко из Москвы, и части ВВС округа получили приказ уничтожать противника исключительно на своей территории. Это было, несомненно, ошибочное решение, тем не менее директива №1 была уже забыта, поэтому следующие действия противника встретили решительное сопротивление.

Когда в 06:25 пять Bf 109 попытались атаковали аэродром Ораны и Перлоя, им навстречу успели взлететь 12 И-153. Согласно журнала боевых действий 57-й САД, на высоте 800 м завязался воздушный бой, в результате противник вышел из боя и ушел на свою территорию. Потерь с обеих сторон не было.

Несмотря на то, что частям и соединениям ВВС было разрешено уничтожать противника на своей территории, это были полумеры, граничащие с преступлением, ведь инициатива вновь отдавалась в руки Люфтваффе. Немецкие самолеты спокойно дозаправлялись и дозаряжались на своих аэродромах и готовились к очередной серии ударов по советским аэродромам, которые начались около 08:30-09:00 утра.

Первыми и на этот раз были самолеты 8-го авиакорпуса, основной удар немецкие пилоты нанесли по уже хорошо знакомым аэродромам Алитус, Ораны и Перлоя. В результате предыдущих налетов и авиаразведки, на этих аэродромах было вскрыто сосредоточение частей советской истребительной авиации, определены места расположения стоянок самолетов и прочих сооружений, что позволяло очень точно атаковать советские самолеты.

Командир 57-й САД полковник К.А. Катичев

Заместитель командира 4-й эскадрильи 42-го ИАП старший политрук А.М. Смирнов. Благодаря его докладу стали известны подробности воздушных боев 22 июня 1941 г.

И-153 из состава 1-й эскадрильи 42-го ИАП 57-й САД.

Известные тактические номера истребителей И-153 42-го ИАП. Реконструкция по фотографиям – художник Александр Казаков.

Третий налет на аэродромы Ораны и Перлоя состоялся примерно в 09:00, в нем приняли участие самолеты из III/JG53. Естественно, ни о какой неожиданности речи уже не шло – командир 42-го ИАП все время держал все экипажи в готовности №1 и по докладам постов ВНОС каждый раз при подходе самолетов противника советские самолеты успевали взлетать на перехват. Так было и в этот раз. Единственным минусом было то, что советские пилоты взлетали с обоих аэродромов и формально были разделены между собой. Первыми на отражение вылетели самолеты 1-й и 4-й эскадрилий.

Согласно оперативной сводки №1 штаба 57-й САД: «В 9:00 12 И-153 в районе Ораны на Н=800 метров вели воздушный бой с 5-ю Me-109. пытавшихся атаковать аэродром Ораны, противник из боя вышел и ушел на свою территорию, потерь с обоих сторон нет. Один самолет И-153 имеет пулевые пробоины».

Ст. политрук Смирнов отметил, что советские истребители безуспешно попытались помешать немцам: «За второй приход Me-109 в воздух поднялось 15 сам. И-153, которые старались втянуть в бой. Me-109 боя не приняли и ушли в направлении площадки Перлоя, где обстреляли стоявшую там м/ч».

То, что советским пилотам удалось отбить первую атаку, еще ничего не значило, немцы в то утро применяли на всем протяжении фронта тактический прием, который позволял им практически всегда добиваться победы. Выражались эти действия в том что, через 10-15 минут после атаки первой группы, к советскому аэродрому подходили самолеты второй волны, которые добивали защитников, у которых к этому моменту заканчивались боеприпасы, и уничтожали советские самолеты на земле. Однако в этот раз немецкий прием не сработал, повторный удар отбили три И-153 2-й или 3-й эскадрильи, поднявшиеся с аэродрома Перлоя. Военное счастье явно сопутствовало советским пилотам, которые после боя с группой «мессершмиттов» могли претендовать на победу. В журнале боевых действий 57-й САД этот эпизод описан так: «В 9:20 3 И-153 в р-не Ораны атаковали 10 Me-109. 1 Me-109 после боя ушел со снижением на свою территорию». Правда, в оперативной сводке №1 штаба 57-й САД число немецких машин уменьшается до двух, тем не менее явно речь идет об одном и том же бое: «В 9:30 три И-153 атаковали 2 Me-109 пытавшихся атаковать аэродром Ораны. Один Me-109, на малой высоте ушел на свою территорию, а второй, есть предположение, сел вынужденно».

Надо отметить, что советские пилоты действительно не ошиблись, в бою получил тяжелые повреждения Bf 109F-2 №5523 №2 «черная двойка» опытного пилота, оберфельдфебеля Э. Козловски (Ofw. Eduard Koslowski). К 22 июня на его счету числилось 4 победы, одержанные на западном фронте. В результате боевых повреждений немецкий пилот произвел вынужденную посадку в районе Меркине, самолет при этом был полностью разбит, по немецкой классификации на 100%, но пилот не пострадал и на следующий день вернулся в свою часть. Интересно, что Козловски по результатам боя так же засчитали воздушную победу в 09:10 над И-153, видимо, так как пилот пропал без вести, его решили «посмертно» произвести в асы. Реально ни один самолет 42-го ИАП не был потерян, а сбитый самолет Козловски стал первым немецким истребителем, сбитым пилотами ВВС СЗФ (к огромному сожалению, установить фамилии героев не удалось. – Прим. Авт.)

Первый раунд противостояния однозначно остался за советскими пилотами, они отразили атаку на свои аэродромы и сбили немецкий самолет. Это был несомненный успех, однако все самое драматичное для командования и летчиков 42-го ИАП было еще впереди – противник готовился к реваншу.

Решительный отпор, полученный над Оранами и Перлоя, заставил командование 8-го авиакорпуса серьезно увеличить наряд сил, предназначенных для новой атаки. На этот раз на штурмовку были отправлены все самолеты II/JG52. Немецкая группа для атаки аэродромов 42-го ИАП вновь была разделена на два эшелона.

Первыми, около 10:45 к советским аэродромам подошли Bf 109F из штаба и 4-й эскадрильи JG52, ведомые опытными асами: командиром группы капитаном Войтке (Hptm. Erich Woitke, 11 побед в ходе предыдущих компаний. – Прим. Авт.) и командиром 4-й эскадрильи оберлейтенантом Штейнхоффом (Obit. Johannes Steinhoff, 8 побед на западе. – Прим. Авт.). Несмотря на то, что советские истребители снова успели встретить врага в воздухе, на этот раз удача сопутствовала пилотам Люфтваффе.

Командир II группы JG52 капитан Эрик Войтке, лето 1941 г.

Командир 4-й эскадрильи JG52 оберлейтенант Йоханес Штейнхофф, лето 1941 г.

Старший политрук Смирнов описывает перипетии завязавшегося над аэродромом воздушного боя: «В третий прилет Me-109 в воздух были подняты самолеты, находящиеся на аэродроме Варена и Перлоя, всего около 20 шт. Завязался бой на высоте 3000-3500 м. В результате боя в воздухе были сожжены 2 с-та И-153. Летчики мл. лейтенант Карюкин и мл. лейтенант Антонов (вероятно Антипов, пилота с фамилией Антонов в списках 42-го ИАП на обнаружено. – Прим. Авт.) благополучно спустились на парашютах. Летчик к-p звена Карюкин в воздухе был ранен в левую ногу и левый бок (при спуске с парашютом был обстрелян Me-109).

Во время боя оторвавшиеся самолеты Me-109 снизились и обстреляли самолеты, стоящие на земле и щели, где находился личный состав. Было подожжено 6 самолетов И-153. Личный состав потерь не имел».

То, что бой был напряженным и продолжался около 15 мин, видно как из советских документов, так и из немецких заявок на победы. Пилоты штаба и 4-й эскадрильи JG 52, в период с 10:48 по 11:00 заявили о 7 сбитых И-15.

Несмотря на потери, советские истребители остались в небе над аэродромом, а вот немецкие пилоты вышли из боя, у них заканчивалось горючее и боеприпасы. Однако почти сразу после ухода первой группы, к аэродрому подошли самолеты 5-й и 6-й эскадрилий JG 52 и немецкие пилоты с ходу вступили в бой, сменив утомившихся коллег. После этого в ходе сражения наступил перелом. Немцы заявили еще три победы над И-15 в течение всего четырех минут с 11:07 по 11:11.

В то же время старший политрук Смирнов указывает, что собственно сбить ни один советский самолет немцам не удалось, однако очень многие И-153 получили серьезные повреждения и, как минимум, один пилот произвел вынужденную посадку на живот, благо аэродром был, что называется под рукой. Еще один И-153 из-за полученных повреждений скапотировал на посадке. Несколько пилотов получили в воздушном бою ранения, а их самолеты были серьезно повреждены: «В четвертый прилет Me-109 снова завязался бой, в результате потерь не было за исключением прострела 2-нижних лонжеронов у с-та ст. л-та Ликина и прострел куполов и других мест на с-те мл. л-та Митина. При посадке мл. л-т Артемьева его с-т скапотировал, т. Артемьев получил легкие ушибы. На самолете мл. л-та Митина шасси не выпускалась, так как купола и воздушные трубки били прострелены. Посадку произвел на пузо».

Советские пилоты, несмотря на тяжелейшую ситуацию, продолжали отчаянно сражаться, в результате один «мессершмитт» был сбит в р-не Перлой. Bf 109F-2 №5780 был полностью разбит, повреждения по немецкой классификации 100%. Интересно, что в потерях II/JG 52 не отмечено ни из какого подразделения был самолет, ни кто его пилотировал. В отчете штаба 57-й САД об итогах боевых действий описывается момент, когда советские пилоты попытались выйти из боя и совершить посадку, так как к этому моменту топливо уже заканчивалось. Немецкие пилоты воспользовались этим для того, чтобы добить противника: «В дальнейшем противник повторял свои налеты на эти два аэродрома через 20-40 минут, применяя следующую тактику: Me-109 в бой активно не вступали, а старались затягивать наши И-153 на высоту в дальнейшем от них отрывались пользуясь преимуществом в скорости, входили пикирование и атаковали севшие для дозаправки самолеты...»

Несомненно, одним из факторов успешных действий противника было то, что несмотря на многочисленные налеты противника, советские самолеты вплоть до 14:00 оставались на одних и тех же аэродромах. Надо отметить, что командир 57-й САД полковник Катичев уже в 09:10, то есть сразу после начала третьего налета, поставил вопрос перед командованием ВВС СЗФ о перебазировании 42-го и 237-го ИАП на другие площадки. Но командующий ВВС разрешил командиру 57-й САД перебазироваться только в 14:00. К сожалению, к этому времени 42-й ИАП уже в значительной степени лишился своего потенциала и потерял большую часть самолетов.

Полковник Катичев, не получив согласие на перебазирование 42-го и 237-го ИАП, попытался ответить на действия противника хитрым тактическим приемом. Командир 57-й САД решил действовать в соответствии с «Распоряжением №3» штаба ВВС СЗФ, и одна эскадрилья самолетов СБ 54-го СБАП получила приказ подготовиться к ответной атаке немецких аэродромов (Причем, почему-то считалось, что противник вылетает с аэродрома Гумбинен. – Прим. Авт.). Из оперативной сводки №01 штаба 57-й САД: «54 СБАП в 10.20 в составе 10 самолетов ушел в зону ожидания, имея в последующем задачу методом сопровождения противника в хвост бомбардировать его при посадке на аэродромы. Три эскадрильи в составе 19 самолетов находятся в состоянии боевой готовности на оперативных аэродромах». Однако реализовать этот замысел не удалось, в журнале боевых действий 57 САД сухо отмечено: «Выполнить задачу, ввиду сильного противодействия не удалось». Противником, который оказал «сильное» противодействие экипажам 54-го СБАП, были все те же пилоты 5-й и 6-й эскадрилий JG 52. Видимо, немцы атаковали эскадрилью, когда советские бомбардировщики еще находились в «зоне ожидания», так что вместо преследования немецких самолетов из штаба II группы и 4-й эскадрильи JG 52 и «атаки в хвост при посадке на аэродромы», советским бомбардировщикам самим пришлось отбиваться от атак немецких истребителей. В результате боя 5-я эскадрилья 54-го СБАП потеряла три СБ.

К сожалению, теоретически неплохой замысел командира 57-й САД на практике оказался легко поломан второй волной немецких истребителей, так что советским бомбардировщикам не удалось даже начать преследование немецких самолетов, так как они сами подверглись вражеской атаке. Таким образом, ответный удар по немецкому аэродрому не состоялся, хотя можно сказать, что в этом случае полковнику Катичеву банально не повезло.

Воздушное сражение продолжавшееся около 30 мин закончилось победой пилотов Люфтваффе, которые смогли проштурмовать аэродромы Ораны и Перлоя, несмотря на серьезное противодействие истребителей прикрытия. Кроме того немцы сорвали ответный удар по своей базе советских ударных самолетов.

Истребители Мессершмитт Bf 109F, с которыми в небе над Оранами сражались летчики 42-го ИАП

Bf 109F-2 из 8/JG 53, лето 1941 г.

Bf 109F-2 из 9/JG 53, лето 1941 г.

Bf 109F-2 из 6/JG 52, лето 1941 г. Реконструкция по фотографии – художник В. Камский

Сразу отметим, что это был, по сути, первый и единственный масштабный бой советских и немецких истребителей в небе над Прибалтикой в первый день войны, который можно назвать воздушным сражением и подобных столкновений больше не происходило.

Остановимся на причинах, приведших к поражению 42-го ИАП:

в первую очередь, немцы переиграли командование 42-го ИАП тактически. Последние удары самолеты Люфтваффе наносили довольно большими группами по 12-20 Bf 109F через короткие промежутки времени. В результате найти противодействие такому методу ведения войны у командования и пилотов 42-го ИАП не было ни времени, ни возможности (к 10:00 на аэр-х Ораны и Перлоя остался 21 исправный И-153. – Прим. Авт.);

во-вторых, собственно, в «догфайте», то есть маневренном групповом воздушном бою, господа из II/JG52 доказали что опытный летчик на Bf 109F вполне способен «перефигурять» И-153, причем одномоментно у немецких пилотов не было количественного перевеса. Преимущества вражеских самолетов и выучки пилотов хватило как для того чтобы проредить защитников аэродромов в воздухе, так и для того, чтобы проштурмовать самолеты на земле. Естественно, немецкие пилоты не пытались «перевиражить» летчиков 42-го ИАП, а как метко подметили в штабе 57-й САД: «Ме-109 в бой активно не вступали, а старались затягивать наши И-153 на высоту, в дальнейшем от них отрывались пользуясь преимуществом в скорости, входили в пикирование...» – то есть использовали бой на вертикалях, получая тем самым значительное паревосходство.