Текст книги "Японские народные сказки: Десять вечеров"
Автор книги: Автор неизвестен Народные сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Настоятель и служка
2
Как-то раз пошел один настоятель служить заупокойную требу, а служка остался храм сторожить. Читал он, читал молитву, да и заснул крепким сном. Вдруг слышит спросонок чей-то голос у входа: «Можно войти?»
Вышел служка из храма, протирая глаза, и видит: пришла соседская старуха с большим узлом.
– Передай, – говорит, – настоятелю гостинец ради праздника!
Взял служка узел, а оттуда теплый пар идет. Да так вкусно пахнет!
– Э, да она, кажется, данго принесла! Оставить их настоятелю, так он, по своей жадности, сам все съест, не даст мне и кусочка попробовать. А ну-ка дай отведаю.
Развязал служка узел, а в нем ларчик, полный теплых свежих данго. Принялся служка уплетать их за обе щеки и сам не заметил, как съел все данго до единого. Тут только служка спохватился:
– Ай, ай, пропал я! Что теперь настоятелю скажу?
Стал он думать, как из беды выпутаться.
И придумал. Схватил служка пустой ларчик из-под данго и поставил в алтаре перед статуей Амиды. Потом собрал крошки, прилепил их к губам статуи и снова начал читать сутры.
Вернулся настоятель и спрашивает:
– Приходил без меня кто-нибудь?
– Соседская старушка приходила, принесла ларчик с чем-то. Говорит, это вам по случаю праздника.
В самом деле, у подножия статуи Амиды стоял большой ларец. Открыл его настоятель, а в нем пусто.
– Эй, служка, это ты все поел? – сердито закричал настоятель.
А служка ему отвечает как ни в чем не бывало:
– Что вы, неужели бы я осмелился? Как же можно?
Потом оглянулся по сторонам, вокруг и воскликнул:
– А, вот оно что! Это Амида все слопал! Смотрите, у него губы в крошках!
Взглянул настоятель на статую:
– Так и есть! Вот наглая статуя, как бесчестно поступает! – да как хлопнет Амиду по голове ручкой опахала.
Бронзовая статуя так и загудела:
– Он-н! Он-н!
– Ах, так? Ты еще и отпираешься, на другого сваливаешь? Вот же тебе за это!
Снова стукнул настоятель Амиду по голове, и снова етатуя загудела:
– Он-н! Он-н!
Поглядел настоятель на служку и спрашивает грозным голосом:
– Слышишь? Амида говорит: «Он! Он!» Значит, все-таки ты виноват?
– Да разве от одного битья статуя сознается? – отвечает служка. – Нужно устроить испытание крутым кипятком.
Нагрел он воды в большом чайнике, да как плеснет на статую крутым кипятком.
Повалил во все стороны пар, шепчет, клокочет струя, будто Амида лопочет:
– С-с-слопал! С-с-слопал!
Служка и говорит:
– Слышите, настоятель? Вот он и сознался!
Запасная голова
Как-то раз в старину отправился один князь на соколиную охоту. Несли его по горам в паланкине.
Вдруг пролетел мимо ястреб и уронил свой помет на крышу паланкина.
– Сменить князю паланкин! – громовым голосом крикнул старший карай.
– Сменить паланкин князя, подать сменный паланкин! – закричали слуги один другому.
Пересадили князя в новый паланкин и тронулись дальше.
Только вдруг летит по небу другой ястреб. Высунул, как на грех, князь свою руку из паланкина, и упал помет на край одежды.
– Сменить князю одежду! – приказал старший карай.
– Сменить одежду князя, подать сменную одежду! – кричит один слуга другому.
Переодели князя в новые одежды и едут дальше.
А тут выставил князь ногу из паланкина. И уронил пролетный ястреб ему помет на сандалию.
– Сменить сандалии князю! – загремел старший карай.
– Запасные сандалии, подать запасные сандалии! – кричат слуги.
Переобули князя, едут дальше.
Захотелось князю посмотреть, какова погода.
Высунул он голову из паланкина и посмотрел на небо, и упал ястребиный помет ему прямо на лоб.
– Сменить голову князю! Скорее! – заорал старший карай.
– Запасную голову, подать запасную голову князя, – пробежало по рядам.
Принесли корзину с запасной головой и живо переменили князю голову. И снова чинно И важно поехал он дальше.
Стойкий самурай
Случилось как-то раз одному самураю заночевать в простой крестьянской хижине. Приготовил ему крестьянин постель и спрашивает:
– Не прикажет ли господин прикрыть его чем-нибудь на ночь?
Отвечает ему гордо самурай:
– Это вы, мужики, привыкли в тепле нежиться. А я – воин! Мне случалось ночевать под открытым небом в любую непогоду. Я ли стану бояться ночного холодка!
Под утро ударили заморозки. Проснулся самурай, зуб на зуб у него не попадает. Терпел он, терпел, не вытерпел и спрашивает:
– Хозяин, а хозяин! У тебя в доме мыши есть?
– Как не быть, водятся.
– А вы, мужики, моете на ночь лапки мышам?
– Нет, господин! Я про такой обычай никогда и не слыхивал.
– Ах, так! Тогда накрой меня поскорей чем-нибудь, чтоб мыши не запачкали моей шелковой одежды!
Самый ловкии враль
В старину жили в городах Эдо, Осака и Киото три знаменитых враля. Как соберутся все трое вместе, сразу начинают врать наперегонки. Один говорит:
– Недавно я оторвал небо от земли, заткнул небо в одну ноздрю, а землю в другую. Что же вы думаете? Все равно в ноздрях пусто! Слышите – свистит!
Другой говорит:
– Ха, только и всего? А я так вчера для забавы щелчками подбрасывал небо и землю, да вдруг чихнул, их и сдуло без следа!
А третий подхватывает:
– Недавно солнце очень пекло, – что было делать?! Надел я целый мир себе на голову. Хоть от него и небольшая тень, а все же легче.
Но решить, кто из них самый ловкий враль, они так и не могли.
Как-то раз враль из Киото и враль из Эдо отправились в гости к вралю из Осака.
Выбегает им навстречу его маленький сынок и говорит:
– Отца нет дома!
– Куда же он пошел?
– Отец сказал, что недавно ураганом гору Фудзи свернуло набок, еле она держится, того и гляди упадет. Вот он и пошел подпереть ее двумя курительными палочками.
– А мама твоя где?
– Мама сказала, что вся Индийская земля изорвалась, взяла с собой три иголки для шитья и пошла ее залатать.
Оба враля были совсем ошарашены. Хотели было бежать без оглядки, да досада их забрала, вернулись назад.
– Эй, послушай, мальчуган, недавно ураганом у нас унесло большую каменную ступку, уж не залетела ли она к вам в дом?
– Что ж, очень может быть, – отвечает мальчик. – Поглядите, это не она ли в паутине под окном запуталась?
Прикусили оба враля языки и поскорей удирать!
Тут отец домой вернулся. Сынок ему говорит:
– Сейчас к нам приходили дяденька из Киото и дяденька из Эдо.
– Хо, в самом деле?
– Они меня спросили: «Где твой отец?» Я им говорю: гора Фудзи еле держится, ураганом ее подломило, вот ты и пошел туда – подпереть ее двумя курительными палочками. Тогда они спросили: «А мама твоя где?» Я им говорю: Индийская земля изорвалась, мама взяла три иголки и пошла ее латать. Они было ушли, да потом вдруг вернулись и спрашивают, не занесло ли к нам бурей их каменную ступку. Я говорю: «Посмотрите – может, она в паутине запуталась». Тут они со стыдом убежали.
Ужаснулся отец, слушая этот рассказ.
– Ты еще ребенок, а врешь так бессовестно! Не нужен мне такой сын, отнесу тебя куда-нибудь.
Посадил он мальчишку в мешок для угля, завязал мешок веревкой, взвалил на спину и пошел.
⠀⠀ ⠀⠀
Вскоре попался ему по дороге питейный дом. Потянуло оттуда винным духом. А отец любил выпить. Повесил он мешок с мальчишкой на ветку сосны и отправился пить вино.
Тем временем маленький враль нашел в мешке дырку. Поглядел он в нее и видит: ковыляет по дороге сгорбленный старичок. Тогда мальчуган затянул нараспев, словно молитву:
– Старый, стань молодым! Старый, стань молодым!
Подошел старичок к мешку, окликнул мальчишку:
– Ты что там, в мешке, делаешь?
– Да ведь это волшебный мешок! Стоит только влезть в него и прочитать заклинание: «Старый, стань молодым! Старый, стань молодым!» – как станешь молодым. Вот я, например. Нынче утром был глубоким старцем, но побыл немного в мешке и – помолодел. Слишком долго повторял я волшебные слова – и стал совсем недоростком.
Старик от изумления глаза вытаращил.
– Скажи пожалуйста, какой чудесный мешок! Я тоже хочу помолодеть! Пусти меня в него!
– Что ж, можно, только даром я тебя не пущу!
– Хочешь, я дам тебе эти вкусные мандзю?
Мальчуган взял мандзю, посадил старика вместо себя в мешок и убежал домой.
Вскоре старый враль вышел навеселе из питейного дома. Заглянул он в мешок и остолбенел: сидит в угольном мешке вместо его сынка незнакомый старик и кричит во весь голос: «Старый, стань молодым! Старый, стань молодым!»
Удивился отец, но, когда узнал, в чем дело, совсем голову потерял:
– Ах он негодник! Это мой маленький сын, враль каких мало, вас обманул. Простите, пожалуйста. Извините великодушно!
Вернулся отец домой в страшном гневе и видит: сынок давно уже дома, сидит и мандзю уплетает. Схватил старый враль маленького враля за ворот и снова засунул в угольный мешок.
– Ах ты, негодяй этакий. На этот раз я тебя проучу как следует!
Пошел он с ним по другой дороге. Но и там стоит питейный дом. Тянет из него винным духом. Крепился, крепился отец и не выдержал: снова повесил мешок на ветку сосны и пошел пить вино.
Поглядел мальчишка, сквозь дырочку в мешке. Видит он: идет по дороге старушка подслеповатая. Палкой дорогу щупает. Дождался мальчик, пока подойдет она поближе, и давай бормотать заклинания: «Очи, прозрейте! Очи, прозрейтё!»
Удивилась старушка, подошла к самому мешку и спрашивает:
– Что ты, сынок, там делаешь?
– Как что делаю? Сижу в волшебном мешке и читаю заклинание: «Очи, прозрейте! Очи, прозрейте!» Я уже с самого утра читаю эти заклинания – и вот прозрел. А раньше был слепым на оба глаза.
– Ах, какой удивительный мешок! Я очень плохо вижу, нельзя ли пустить меня в этот мешок хоть на минуточку, – просит старушка.
– Отчего же нельзя, только даром я не пущу!
– У меня есть хурма. Всю тебе отдам, только пусти меня в мешок.
Дала она мальчишке целую корзину хурмы, а он запрятал старуху в мешок и со всех ног пустился домой.
Вот вскоре вышел отец из питейного дома навеселе. Глядь – сидит в мешке незнакомая старуха, моргает глазами и причитает: «Очи, прозрейте! Очи, прозрейте!» Выпустил он старуху из мешка и не знает, как лучше у нее прощения попросить:
– Это все проделки моего негодного сынка, отъявленного враля! Простите, пожалуйста!
Вернулся отец домой, и что же он видит? Наелся его сынок хурмы до отвала и храпит себе на полу посредине комнаты, раскинув руки и ноги.
Ну что с таким будешь делать!
⠀⠀ ⠀⠀
С тех пор враль из Эдо, враль из Осака и враль из Киото уже не спорили, кто из них самый ловкий.
Два лентяя
Стоял знойный летний день. Лентяй из восточной деревни с самого раннего утра брел в западную деревню. К поясу ему привязали узелок с едой, чтобы он не проголодался в дороге.
Лентяй из западной деревни с самого раннего утра тащился в восточную деревню. На голову ему надели соломенную шляпу и, чтобы не свалилась, подвязали шнурком под подбородком.
Когда оба они добрели кое-как до середины пути между восточной и западной деревней, солнце уже стояло высоко в небе и пекло немилосердно.
Тут лентяя из восточной деревни вдруг пробрал голод, да такой, что у него даже в глазах потемнело. Но ведь для того, чтобы поесть, надо развязать узелок, вынуть лепешку, да еще в рот ее положить! Поневоле призадумаешься! Хлопотливое это дело, такое хлопотливое, что уж лучше остаться голодным.
Вдруг видит он: бредет навстречу ему по дороге человек в соломенной шляпе. Тащится, еле-еле ноги переставляет, а рот у него широко разинут.
«Эге, да он, бедный, видно, тоже проголодался! – подумал лентяй из восточной деревни. – Вон как широко рот разинул!»
Окликнул он прохожего:
– Эй, приятель, если ты голоден, я, так и быть, дам тебе половину моей лепешки. Только, будь добр, потрудись, отвяжи этот узелок от моего пояса, достань оттуда лепешку, разломи пополам и положи одну половинку мне в рот.
А лентяй из западной деревни ему отвечает:
– Хм, лучше сделаем вот что: затяни мне, пожалуйста, потуже шнурок под подбородком! А то с меня шляпа все время сваливается и приходится мне брести с разинутым ртом!
Как жена из дому уходила
Как-то раз приглянулась одному женатому человеку бойкая соседка.
Стал он похаживать к соседке в гости. «Моя хозяйка с ней и в сравненье не идет, – думал он. – Чумазая уродина, глядеть противно».
А жена у него была работящая. С самого раннего утра до позднего вечера, нечесаная, неубранная, ходила она в затрапезе. Никогда и в зеркало не посмотрится – все некогда!
Однажды муж сказал ей:
– Опротивела ты мне, видеть тебя больше не хочу, уходи из моего дома.
Что ж оставалось делать бедняжке? Стала, она готовиться в дорогу. Вещи свои связала в узел. Надела самое нарядное платье, красиво причесалась, набелилась, нарумянилась и стала куда пригожей соседки.
Поглядел на нее муж, поглядел и раздумал с ней расставаться.
Кончила жена свои сборы и, по обычаю, склонилась перед мужем в низком поклоне:
– Прощайте, живите в добром здоровье. Спасибо вам за то, что так долго заботились обо мне. Простите, если чем досадила.
Только собралась она выйти через черный ход из кухни, как муж загородил ей дорогу:
– Не смей идти через кухню в таком наряде, это моя кухня. Ступай другим ходом.
Хотела было жена выйти через спальню. Муж опять стал на дороге:
– Не смей выходить через спальню. Это моя спальня.
Что будешь делать! Жена пошла было через гостиную.
– Куда идешь через гостиную, – закричал муж, – ты ведь не гостья, порядка не знаешь!
Остановилась жена:
– И отсюда нельзя, и оттуда нельзя! Тогда уж я и не знаю, как мне выйти из дому.
– А не знаешь, как выйти из дому, дуреха, так и сиди дома.
С тех пор перестал муж ходить к соседке.
Верх бережливости
Жил на свете один скопидом. Так и не сходило у него с языка: «Надо беречь добро. Надо хранить добро, на том хозяйство стоит».
Как-то раз под вечер пришел к бережливому один приятель поглядеть, как он ведет хозяйство.
В доме было темно, хоть глаза выколи.
«Это он, видно, на масло для лампы скупится», – подумал гость, вошел в дом ощупью и увидел, что бережливый сидит на циновке[99]99
…сидит на циновке… – Пол в японском доме застелен циновками (татами), на которых сидят. Поэтому перед входом в дом принято снимать обувь.
[Закрыть] посреди комнаты голым-голешенек.
Приятель удивился:
– Ты почему сидишь нагишом?
– Одежда целее будет. Зачем зря ее изнашивать у себя-то дома?
– Так-то оно так. Но ведь на дворе поздняя осень, долго ли простыть!
– А мне не холодно! Я потом обливаюсь.
– От чего же это?
– Погляди вверх, – говорит бережливый.
Глянул гость наверх и увидел, что у бережливого над головой висит на тонком шнурке огромный булыжник.
– Я все думаю: «Сейчас упадет! Сейчас мне на голову свалится». От страха меня то и дело в жар бросает.
«В самом деле, ловко придумал!» – решил про себя приятель. Стал он слушать рассказы бережливого о том, как у него каждая вещь три срока служит, а сам с трепетом в душе поглядывает туда, где камень висит.
Наконец попрощался гость и вышел, но в темноте никак не мог отыскать свою обувь, которую оставил у входа в дом.
– Посвети мне, – попросил он. – Сандалии свои не разыщу.
Бережливый вышел из кухни с поленом в руке да как хватит приятеля по голове: трах!
– Ай, что ты делаешь? Из глаз искры снопом досылались! – завопил гость.
– Вот и ищи скорей свою обувь. А недавно вечером я сам себе под глазом такой фонарь засветил, что всю дорогу бегом бежал. Просто как днем было видно.
Услышав это, приятель поспешил уйти, как был, разутым.
Наступил Новый год.
«Постой же, я проучу тебя, – подумал приятель. – Посмеюсь над тобой, скупердяй!»
В первый день Нового года явился он к бережливому с поздравлением и принес ему, по обычаю, подарок.
– Поздравляю, желаю счастья. Хочу тебя порадовать. В Новом году решился я жить, следуя твоему мудрому примеру. И первым делом подумал: зачем тратиться на дорогие подарки? Зачем сорить деньгами? Принес я тебе эту длинную соломинку. Сделай себе из нее трубку.
На другое утро бережливый явился к своему приятелю отдать долг благодарности. После обычных приветствий достал он из своей пазухи все ту же соломинку. Только теперь она стала наполовину короче.
– Вот тебе к Новому гаду драгоценное снадобье. Всякий знает: солома – первое средство от ломоты в ногах.
Подал соломинку бережливый и ушел, а приятель его так и остался сидеть с открытым ртом.
Как «пионовые пирожки» в лягушек обратились
Жили в старину свекровь с невесткой. Вот как-то раз в праздничный день случились у них к ужину «пионовые пирожки»[100]100
«Пионовые пирожки» (ботамо́ти) – моти, завернутые в тесто из красного горошка. Называются так потому, что своим цветом напоминают пион.
[Закрыть]. Съела каждая по одному, по два, и осталось еще несколько пирожков. Принялась старуха убирать их в ларец-дзюбако, и тут вдруг одолела ее жадность.
«Утром-то, поди, «пионовые пирожки» покажутся еще лучше… Вот не было печали такую вкусноту скормить ни за что ни про что этой негоднице невестке, этой ленивице!» – думает она.
– Эй, послушайте, пирожки! Коли увидит вас невестка, обратитесь в лягушек. Смотрите не забудьте. Как только попадетесь ей на глаза, сейчас же прикиньтесь лягушками.
Много раз повторила эти слова старуха, а потом запрятала ларец с пирожками в самую глубину шкафа. Но не знала она, что невестка все слышала. Утром встала невестка ранехонько, достала ларец и съела все пирожки, а потом наловила столько лягушек на рисовом поле, сколько пирожков было, да и посадила их в ларец.
Проснулась наконец старуха, дожидается, чтобы невестка ушла в поле работать. Только та за дверь, как свекровь – шасть к ларцу. Открыла она крышку – и вдруг… Плюх, плюх, плюх! Стали из ящика выпрыгивать лягушки – и поскакали в разные стороны, одна туда, другая сюда.
– Эй, эй, пирожки! Ослепли вы, что ли? Ведь это я! Это я! Не скачите как полоумные, гордшек рассыплется! Начинку вытрясете!
Гналась, гналась за ними старуха, расставив руки, да так и не поймала!
И так и этак
Жил в одной деревне человек по имени Сэйдзо.
Как-то раз гулял он с приятелями по горам. А в густых зарослях травы лежал заяц и спал мертвым сном, разомлев от дневной жары.
– Глядите, вон там дохлый заяц валяется! – крикнул один из приятелей.
Сэйдзо сразу же заткнул себе нос:
– То-то я давно уже чую, несет откуда-то падалью.
Услышал заяц человеческие голоса, как подпрыгнет и дал стрекача.
– Крепко же спал этот заяц, – засмеялся другой приятель.
– То-то я уже давно приметил, как в траве длинные уши шевелятся, – подхватил Сэйдзо.
С тех пор как начнет кто-нибудь поддакивать то одному, то другому, так про него говорят.:
«Ну, да у него, как у Сэйдзо-сана: заяц то живой, то дохлый».
Стебелек одеяла
В старину у одного бедняка даже постели не было. Стыдился он своей нищеты и потому строго наказал маленькому сыну:
– Смотри не проговорись, что я на соломе сплю и соломой покрываюсь. При людях всегда называй солому одеялом.
Вот пришли как-то раз к бедняку гости, мальчик и говорит:
– Отец, эй, отец, у тебя в волосах застрял стебелек нашего одеяла!
Важный спор
Однажды отправились три паломника на поклонение в храмы Исэ. По дороге они заспорили.
– Если мы найдем на дороге тридцать золотых, – говорит один, – надо разделить деньги поровну, по десять монет на каждого.
– Нет! – кричит другой. – Кто первый заметит, тот пусть и берет себе большую долю.
– Несправедливо это! – возражает третий. – Надо делить поровну, чтобы никому не было обидно.
– Да ведь есть же такой обычай на оленьей охоте: кто первый попадет в оленя стрелой, тот и берет себе его голову. И тут то же самое: кто первый заметит деньги, тот пусть и берет себе большую долю.
Спорят паломники, ссорятся, кричат!
Попался им навстречу торговец маслом. Услышал он их спор, поставил на обочину дороги кувшин с маслом и взялся их рассудить:
– Вот что, дорожные люди, надо сделать – так. Прежде всего положите сюда найденные деньги.
А паломники тем временем уже драку затеяли. Посохи так и замелькали в воздухе. Тут и торговцу попало, и кувшин его опрокинули, все масло на дорогу вытекло.
– Стойте, стойте! – кричит торговец. – Давайте сюда ваши тридцать золотых! Вы мне масло разлили!
– Какие тридцать золотых? – удивились паломники. – Да ведь мы их еще не нашли!
Отдышавшись, они пошли дальше.
С тех пор торговец маслом закаялся лезть в чужое дело, не разобравшись толком, о чем спор идет.
Голуби услышат
Однажды увидел крестьянин знакомого старика. Возится он на другом берегу реки, сажает что-то. Крикнул ему крестьянин через реку:
– Дедушка, что сажаешь?
Помялся старик и говорит:
– Иди сюда, я тебе скажу.
Удивился крестьянин: что за тайна? Любопытно ему стало. Переправился он через реку вброд, подошел к старику. Тут старик и шепнул ему на ухо:
– Я в этом году сажаю на своем огороде горох.
– Только и всего? Почему же ты мне сразу не крикнул, когда я на том берегу был?
– Что ты, что ты! Разве можно? Голуби услышат, горох склюют!
Хоть и летают, а все равно колья!
Шли как-то раз по морскому берегу два приятеля, и видят они издали: возле самой воды что-то чернеется.
Один сказал:
– Это старые колья торчат.
Другой засмеялся:
– Скажешь тоже! Это вороны.
И пошел у них спор. Один кричит: «Колья!», а другой: «Нет, вороны, вороны, вороны!»
– Какие там вороны! Ослеп ты, что ли? Это колья! Стоят они, не шелохнутся.
– Хорошо же, я сейчас тебе докажу, – да как пустит в них камнем с размаху.
Закричали вороны, захлопали крыльями и поднялись испуганной стаей.
– Ага! – говорит с торжеством победитель в споре. – Видишь сам теперь. Полетели твои колья!
– Ну и что из того? Хоть и летают, а все равно колья!
С тех пор про упрямого человека говорят: «Этому не докажешь. Что ты ему ни говори, а он все свое: «Хоть и летают, а все равно колья».
