Текст книги "Авиация и космонавтика 2013 12"

Автор книги: Авиация и космонавтика Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Воздушные «линкоры»

Владимир Котельников

Бомбардировщики ТБ-3 в полете (рисунок А. Жирнова)

В мае 1933 г. командующий Приволжским военным округом командарм Федько написал письмо заместителю наркома по военным и морским делам Тухачевскому. В нем он выдвинул идею создания «линейного воздушного флота» – большого соединения тяжелых бомбардировщиков, вооруженных пушками крупных калибров. Пушечное вооружение на самолетах тогда уже не являлось новостью. Еще в Первую мировую войну на некоторых аэропланах монтировали небольшие пушки. В частности, французы применяли гладкоствольные 37-мм орудия, стрелявшие картечью. Позже в употребление вошли автоматические пушки калибра 20 мм или 23 мм. Но все это оружие предназначалось для воздушного боя одного самолета против другого или поражения небольших наземных целей.

Новая же концепция выходила совсем на другой уровень. Если сражаться с самолетами, то уже не с одним, а с целой группой или даже соединением, если стрелять по земле, то не по танку, а по целому заводу, порту, городу. Эти возможности должна была обеспечить значительно возросшая огневая мощь. От «линейного флота» требовали установки орудий калибром от 76 мм до 245 мм! И таких пушек намеревались устанавливать от двух до шести!

Разумеется, взять такое громоздкое и тяжелое оружие вместе с боезапасом мог только большой самолет. А такая машина в Советском Союзе имелась всего одна – четырехмоторный бомбардировщик ТБ-3, созданный в ЦАГИ под руководством А.Н. Туполева. Его и стали рассматривать как базу для будущего «линейного воздушного корабля».

Существовали две концепции создания «воздушного линкора». Одни специалисты ратовали за использование динамореактивных (безоткатных) пушек (ДРП), обеспечивающих при крупном калибре сравнительно малый вес. Но при этом ДРП отличались малой начальной скоростью, что приводило к низкой точности стрельбы, а выходная реактивная струя могла повредить обшивку самолета. Еще легче были пусковые установки с неуправляемыми ракетами, но с точностью у них было еще хуже. Поэтому другие специалисты предпочитали классические нарезные орудия.

ТБ-1, вооруженный 76-мм динамореактивной пушкой

ДРП предлагали попробовать еще на трехмоторном немецком бомбардировщике ЮГ-1 в феврале 1928 г. На этом самолете намеревались смонтировать 76-мм безоткатную гаубицу. Но затея сорвалась – ЮГ-1 имелось немного и Управление ВВС дать один из них для экспериментов отказалось.

В декабре 1930 г. московский завод № 39 поставил 76-мм ДРП на двухмоторный бомбардировщик ТБ-1. Пушка весом 88 кг стояла вертикально в бомбоотсеке на специальной ферме – «пауке». Ее ствол выступал на 770 мм вниз, а конус выходного сопла на 400 мм торчал вверх над обшивкой. Крепление допускало ограниченное перемещение вперед-назад по полету, вбок же ствол не двигался. Какие-либо прицельные приспособления отсутствовали.

Стрелять собирались по наземным целям с горизонтального полета. Огонь вел пилот, дергавший за шнур. Возле пушки располагался заряжающий, при стрельбе стоявший на маленькой квадратной площадке. Снаряды хранились в ящиках у мест воздушных стрелков.

Испытания велись на Кунцевском полигоне в марте 1931 г. Всего за три дня сделали 18 выстрелов шрапнелью по земле без прицеливания. На пилотирование самолета стрельба не повлияла, но при осмотре выявились деформации обшивки и подкрепляющих профилей. Вылетели некоторые заклепки.

Ни летчик, ни заряжающий не видели, куда стреляют. Отсутствие связи между ними вызвало немало нестыковок. Заряжающему приходилось лазать по тесному проходу на четвереньках, таская снаряды. Но этот эксперимент доказал, что вооружить бомбардировщик ДРП можно, хотя эффективность этого оружия оставалась спорной.

В 1931 г. специально для ТБ-1 спроектировали 76-мм нарезную «безоткатку» ДРП-76. Два таких орудия собирались установить по бортам снаружи у средней турели, за крылом. Саму пушку изготовили, но на самолете не испытывали. В плане Особого конструкторского бюро (Осконбюро) ВВС на 1932 г. значилась некая «ротативная батарея» из четырех стволов калибра 76 мм. Как она должна была выглядеть – остается загадкой.

Ствол динаморективной пушки выступает вниз из фюзеляжа бомбардировщика ТБ-1

76-мм ДРП, установленная в бомбоотсеке ТБ-1

Сопло динамореактивной пушки выходило вверх через прорезь в обшивке фюзеляжа. Спереди перед прорезью сделали небольшой металлический козырек, чтобы уменьшить задувание

«Объект Г-52а» во время стрельб на полигоне. Видна веревка, за которую дергал артиллерист. Пушка сбоку закрыта листами фанеры для уменьшения воздействия пороховых газов на обшивку самолета и расчет

В январе 1934 г. было выдвинуто предложение вооружить бомбардировщик Туполева четырьмя-шестью ДРП «крупного калибра». Часть пушек должна была крепиться неподвижно, другая часть – располагаться на вращающихся турелях. При этом хотели оснастить самолет системой управления огнем на корабельный манер. Более того, планировалось создать систему управления артиллерией целой группы «воздушных линкоров». Но даже толкового задания на подобную машину разработать не сумели. Немалую роль в этом сыграла недоведенность самих динамо-реактивных пушек, которые в то время так и не дошли до уровня надежной серийной продукции.

Гораздо дальше продвинулись с классической артиллерией. Под руководством П.И. Гроховского в Экспериментальном институте НКТП бомбардировщик Туполева оснастили пушками весьма приличного для самолета калибра – 76 мм.

Сначала решили выяснить, выдержит ли вообще ТБ-3 отдачу от такого орудия, сможет ли с ним работать расчет. Да, к пушке намеревались ставить расчет, как в полевой артиллерии, только сокращенный за счет подносчиков, поскольку боезапас хотели разместить поблизости. В декабре 1934 г. под фюзеляж ТБ-3 с моторами М-17 между стойками шасси установили короткоствольную 76-мм полковую пушку образца 1927/30 г. Все, что не было нужно в воздухе – щит, колесный ход, сошники – с нее сняли. Экспериментальная машина получила обозначение «объект Г-52а».

Начали со стрельб на земле 15 декабря. Залезть в самолет никто не решился, на рабочих местах экипажа привязали собак. К пушке приспособили длинный шнур. При первом же холостом выстреле ударной волной выбило стекла в кабине штурмана. Собаки перепугались, но не пострадали. После этого пушку по бокам огородили листами фанеры. После второго выстрела нашли несколько выпавших из фюзеляжа заклепок. Но уже было ясно, что самолет стрельбу выдержит и экипажу особо ничего не угрожает.

Машину подняли в воздух. Пилотировали ее летчики Холобаев и Афанасьев, пушку обслуживал артиллерист Шамиров. На борту находился и сам Гроховский. Из сохранившихся отчетов неясно, можно ли было перезарядить орудие в воздухе и если да, то как?

Первый выстрел сделали над Ногинским полигоном на высоте 500 м. Затем стрельбы продолжили. В последний день испытаний, 18 декабря, при осмотре ТБ-3 обнаружили, что лопнула гофрированная обшивка на передней кромке крыла.

В середине 1935 г. государственные испытания проходил уже не экспериментальный, а боевой вариант пушечного ТБ-3 – «объект Г-52». В носовой части его фюзеляжа разместили 76-мм зенитное орудие обр. 1931 г., а в консолях – по одной полковой пушке обр. 1927 г. В крыле пушки крепили к лонжеронам. Крыло дополнительно усилили трубчатыми тягами и дюралевыми профилями. Орудия заряжались вручную. Толщина крыла позволяла артиллеристам находиться у пушек. Только работать им приходилось сидя с вытянутыми ногами, спиной к носку крыла. Снаряды лежали на стойках, прикрепленных к верхним и нижним стрингерам крыла. На каждую пушку имелось 12 снарядов.

Для размещения центральной пушки кабину штурмана перенесли в фюзеляж, к первой задней турели, а нос самолета укоротили. Ствол проходил по коридору между сиденьями пилотов и торчал на 250 мм наружу. Во время отката дульный срез уходил назад до 4-го шпангоута. Артиллерист располагался в центроплане. Там ему было весьма просторно. Боезапас у центральной пушки был больше, чем у крыльевых – 20 снарядов.

При полетах без применения артиллерии стволы пушек закрывали съемными обтекателями. Самолет сохранял бомбовые кассеты в фюзеляже и мог взять 1000 кг бомб.

Предполагалось, что группы «летающих батарей» будут идти впереди основного соединения бомбардировщиков и расчищать им дорогу. Залп трех пушек поражал осколками 10000 м 3– примерно такое пространство занимало звено тогдашних истребителей. Перед ними ставилась также задача уничтожения аэростатов заграждения, либо непосредственно осколочными снарядами, либо перебивая их тросы шрапнелью Гарфа (части которой скреплялись тросиками).

«Летающие батареи» могли использоваться и в обороне. Имея большую дальность стрельбы, они могли стрелять по бомбардировщикам противника из-за пределов эффективного поражения их вооружением. В первую очередь, они могли расстроить боевое построение, после чего в дело вступали обычные истребители или машины, стартовавшие с других ТБ-3 – «летающих авианосцев». Рассматривалась и возможность уничтожения дирижаблей, еще более тихоходных, громоздких и менее маневренных, чем «самолет-батарея» (так его именовали в некоторых документах).

Г-52 на аэродроме во время государственных испытаний

Схема размещения орудий на Г-52. Вырез, показанный в задней части фюзеляжа, демонстрирует новое местоположение кабины штурмана

Чертеж размещения 76-мм полковой пушки и укладки со снарядами в крыле (вид сбоку и сзади). Контуром показано положение артиллериста

Г-52 мог работать и против наземных целей. Стреляя сверху вниз, он получал преимущества в дальности полета снаряда. Центральная пушка могла поразить цель за 18 км от самолета, не входя в зону стрельбы зенитной артиллерии, обороняющей объект. Конструкторы считали, что целями могут являться аэродромы, корабли, мосты, железнодорожные узлы, нефтепромыслы, города.

Первые заводские испытания Г-52 проводили на полигоне под Ногинском в августе 1935 г. Сначала опять стреляли на земле. Пушек стало три, из них одна мощная зенитная, так что воздействие на планер самолета резко возросло. Из экипажа на борту находился только стрелявший, но ко всем креслам вновь привязали по собаке. Боялись, что отдача если не разрушит конструкцию, то будет болезненной для людей. Но все прошло нормально. В отчете записали: «Состояние собак – нормальное». И с седьмого выстрела на борту находился полный экипаж – девять человек.

29 августа произвели первый выстрел в полете. Всего в этот день сделали девять выстрелов по цели на земле (щиту), но ни разу не попали. Стреляли с высоты 600 м с дистанции около 2 км, с пологого пикирования. Впечатление о выстреле:«… самолет испытывает легкое содрогание».

Наводка могла осуществляться только разворотом всего самолета, поскольку пушки закрепили неподвижно. Но ТБ-3 – не истребитель, а машина довольно инертная. Устойчивость на курсе – это хорошо, цель не уйдет из прицела. Но и прицелиться такой махиной нелегко, поскольку реакция на работу рулей медленная.

Стреляли пушки, как обычная артиллерийская батарея на земле, залпом по команде. Сигналом служило загорание на командном щитке красной лампочки. Только вот земной шар куда увесистее ТБ-3. Неприятным сюрпризом оказался разворот самолета за счет несинхронной стрельбы пушек в крыле – один артиллерист дернул за шнур чуть раньше, другой – чуть позже. Избавиться от этого при подобной схеме управления огнем было невозможно.

В сентябре 1935 г. Г-52 проходил государственные испытания в НИИ ВВС. Там сделали 62 выстрела. Деформаций планера не обнаружили. Общий вывод испытателей гласил: «Проведенные стрельбы на земле и в воздухе показали принципиальную возможность стрельбы из откатных 76 мм пушек (обр. 1927 г. и 1931 г.), установленных на самолете ТБ-3, что является первым опытом как у нас в СССР, так и по имеющимся материалам – за границей». В числе недостатков указали на низкую скорострельность (4–5 выстрелов в минуту, при удвоении расчетов – 8-10), невозможность регулировки установки орудий, малый боезапас (Гроховский в ответ предлагал сделать «погреба» в бомбоотсеке), несинхронность стрельбы, разные баллистические характеристики пушек (снаряды летели по разным траекториям и при увеличении дальности стрельбы разброс попаданий значительно увеличивался), отсутствие гильзоулавливателя у зенитной пушки. В принципе все эти проблемы были решаемы: ввести автоматизацию подачи боеприпасов и заряжания, электрифицированный спуск, предусмотреть регулировку лафетов, ставить орудия какой-то одной системы. Частично эти вопросы уже решались для артиллерии боевых кораблей.

Схема размещения 76-мм зенитной пушки в носовой части самолета

Укладка для снарядов

Вид сзади на зенитную пушку обр. 1931 г.

Ствол 76-мм полковой пушки без обтекателя

Если пушки в полете не использовались (например, при перегонке машины), то их стволы закрывались обтекателями

Новое место штурмана в фюзеляже, ящик с рычагом на полу – бомбосбрасыватель

Теоретики из Военно-воздушной академии уже разрабатывали сценарии возможных боевых операций с применением «летающих батарей». Начальник инженерно-командного факультета писал: «Установка пушки 76 мм калибра с нормальной начальной скоростью открывает новую эру в области вооружения самолетов». Г-52 собирались применять для поддержки воздушных десантов и использовать в качестве подвижных зенитных батарей…

В дальнейшем предлагалось сделать пушечные установки подвижными, снабдить артиллеристов дальномерами и полуавтоматическими прицелами, сконструировать прибор для автоматической установки дистанционных трубок. А замахиваясь еще дальше, фантазировали об эскадрах «летающих батарей» с единой системой управления огнем, где флагман мог бы сосредотачивать всю мощь артиллерии соединения на выбранных им целях, непосредственно управляя их орудиями по радио.

Гроховский, хоть и считался большим фантазером, намечал на будущее более реальные цели. Следующим этапом должен был стать ТБ-ЗР (с моторами М-34Р) с тремя мощными пушками обр. 1931 г. Рассматривался и вариант с двумя неподвижными пушками в крыле (обр. 1927 г. или зенитными обр. 1931 г.) и одной 45-мм полуавтоматической противотанковой 19К (знаменитой «сорокапятки») на передней или задней турели. В материалах Экспериментального института сохранился и рисунок машины с двумя неподвижными 76-мм пушками обр. 1931 г. в крыле и двумя 45-мм пушками на открытых турелях спереди и сзади. Поскольку зенитка давала гораздо более сильную отдачу, то ее переместили из консоли в пространство между двигателями. Это обеспечило и большее удобство для артиллеристов, поскольку высота крыла там была больше.

В целом командование ВВС РККА к экспериментам с «самолетами-батареями» относилось одобрительно. В акте утверждения отчета о госиспытаниях «объекта Г -52» (датированным октябрем 1935 г.) было написано: «…заказать в 1935 г. серию самолетов ТБ-3 М-34Р в 12 шт. с установкой на них 2-х пушек обр. 1927 г. и одной зенитной обр. 1931 г. со сроком изготовления 1 – го декабря с.г.». То есть выпустить малой серией тот же Г-52, но на базе ТБ-3 усовершенствованной модификации, запущенной к тому времени в производство.

Но концепция ТБ-3 с классическими пушками имела и немало противников. Еще в июне 1932 г., когда Гроховский только высказал эту идею, тогдашний начальник НИИ ВВС Бузанов в письме к начальнику ВВС РККА Я. И. Алкснису доказывал, что Р-5 с подвеской восьми-десяти реактивных снарядов может сделать то же самое, что и Г-52, но при этом обойдется вшестеро дешевле, а обладая лучшей маневренностью и меньшими размерами, сам окажется менее уязвимым. Работу Гроховского закрыли. Ни одного серийного Г-52 не построили. А вот работы по ракетному вооружению тяжелых самолетов продолжили.

Артиллерист в крыле располагался сидя на матрасе, который виден слева. Справа – зажимы для снарядов

Вид сзади на пушку, установленную в крыле

Вид на полковую пушку изнутри крыла

Рисунок перспективного варианта «воздушного линкора» с двумя неподвижными 76-мм зенитными пушками в крыле и двумя 45-мм пушками на турелях

За рубежом установкой орудий подобного калибра занялись уже в годы Второй мировой войны и успешно решили эту задачу. Так появились американские тяжелые штурмовики Норт Америкэн B-25G и В-25Н с 75-мм пушками. Первый из них в небольшом количестве поставлялся в СССР по ленд-лизу и применялся АДД и морской авиацией. В Италии небольшой серией строили Пьяджо Р. 108А на базе четырехмоторного бомбардировщика с еще более мощной 102-мм пушкой. И американский, и итальянский самолеты в первую очередь предназначались для действий на море – против судов и небольших кораблей. Но назвать их «летающими батареями» нельзя – во всех случаях на машине монтировалось всего одно орудие. Так что наш Г-52 – явление уникальное.

«Рамы» небесные

Послевоенные годы

Считается, что самолеты двухбалочной и двухфюзеляжной схем выпускались, в основном, в 1920-1930-е гг., а также в годы Второй мировой войны. О подобных летательных аппаратах было рассказано в предыдущем номере журнала. Однако и после войны интерес к схеме «рама» у конструкторов не пропал. К примеру, в ОКБ П.О. Сухого по заказу военных, оценивших эффективность применения германской «рамы» FW 189, был создан и успешно испытан разведчик-корректировщик артиллерийского огня Су-12 (1947 г.). Впрочем, в «век реактивной авиации» до серийного производства этого самолета дело не дошло. А самой массовой и самой популярной «рамой» в это время продолжал оставаться созданный еще в годы войны британский реактивный истребитель Де Хэвилленд DH-100 «Вампир» (Vampire). Его серийное производство развернулось уже после окончания войны. «Вампир» стал самой массовой реактивной «рамой» в истории – 4400 экз. (по другим данным – 4850 экз). Развитием данной схемы с одним двигателем и двумя хвостовыми балками стали послевоенные самолеты «Веном» (de Havilland 112 Venom – 1949 г., 1488 экз.), а затем в серию пошли двухдвигательные «Си Виксн» (de Havilland 110 Sea Vixen– 1954 г., 140 экз.). В освоении новой реактивной техники очень пригодился учебно-тренировочный вариант «Вампира» (D.H.115 – 1950 г., 911 экз., по другим данным – 1127 экз.).

Сухой Су-12

De Havilland 100 Vampire

De Havilland 112 Venom

De Havilland 110 Sea Vixen

В целом же, в мирное время о больших заказах на новые самолеты рамной схемы приходилось только мечтать. Во Франции в 1949 г. фирма «Норд» построила аналог американского «Пэкита» – Nord 2500 Noratlas. «Тираж» его оказался довольно большим – 425 экз. А англичане через 10 лет со своей четырехдвигательной «рамой» «Армстронг Уитворт» (Armstrong Whitworth) AW 650 Argosy явно уступили французам по востребованности – всего 76 экз. Зато их воздушный «корабль» стал самой тяжелой «рамой» в истории – ее максимальный взлетный вес достигал 48 т.

Легкая туристическая «рама» SUC-1 °Courlis (1946 г.) серийно выпускалась во Франции фирмой SECAN. Было построено рекордное количество для такого типа машин – 144 экз. Еще одна маленькая «рама» от фирмы «Фоккер» была создана тоже сразу после войны: четырехместный туристический самолетик F.25 испытали в 1947 г. и запустили в серийное производство. Всего изготовили 21 экз., столько же, сколько и его американского довоенного «собрата» Y-1. Больше выпустили аналогичных «рам» в Италии: там фирма «Alaparma» с 1949 по 1951 г. продала 41 экз. самолета АР.65 Badlo.

Опытных «рамных» машин после войны в мире насчитывалось больше десятка. В США попытались (неудачно) повторить успех европейских конструкторов и в 1947 г. построили две туристические рамы «Wheelair» на фирме «Puget Pacific». В этом же году начались испытания похожего самолета Anderson Greenwood AG-14 (1947 г., 4 экз.). В 1949 г. в воздух поднялись еще две легкие «рамы» – Trella Т-106 «Pusher» (1 экз.) и Stinson «Model 106» (1 экз.). Но все они остались невостребованными, так как рынок частных аэропланов в США был переполнен дешевыми демилитаризованными машинами.

Nord 2501 Noratlas

Armstrong Whitworth AW 650 Argosy

Fokker F.25

Alaparma AP.65

Puget Pacific Wheelair

Anderson Greenwood AG-14

Stinson model 106

Centre NC-1070

Centre NC-1071

Что касается опытных «рам» послевоенного периода, то туг французы удивили авиационную общественность сразу шестью «рамами». Это опытный и довольно нелепый реактивный торпедоносец «Центр» (Centre) NC-1071 (1948 г.) и его предшественник с поршневыми моторами NC-1070, «Сюд Уэст» (Sud Ouest) S0-8000 Narval – прототип турбовинтового истребителя (1949 г., 2 экз.), учебно-тренировочный реактивный SIPA 200 «Minijet» (1952 г., 2 экз.), и двухфюзеляжный самолет для испытаний двигателей Фуга (Fouga) CM.88-R «Gemeaux» (1951 г., 2 экз.). Одним экземпляром ограничились лишь с легким поршневым штурмовиком Поте (Potez) 75 (1953 г.).

Где-то рядом с французами встали англичане со своим опытным Хестон (Heston) А.2/45 – двухбалочным разведчиком (1947 г.) и югославы с экзотичным реактивным Типом 452 (1953 г., см. «АиК» № 9/2013). Американцы отличились в 1948 г. своими оригинальными, но выпущенными в единственном числе двухфюзеляжными аппаратами ERCO «Twin Егсоире» и Пайпер «Twin Cub».

А потом наступило затишье, если не считать небольшого сельскохозяйственного одномоторного аппарата «Кингсфорд Смит» (Kingsford Smith) PL.7 образца 1956 г. из Австралии. Там же фирма Transavia с 1965 г. выпускала еще один фермерский самолетик PL-12 «Airtruk». Две хвостовые балки на нем не скреплялись, но это не помешало построить 118 экз. А в США в 1953 г. Л. Брайн (L. Bryan) создал любительский самолет-автомобиль «Autoplane», традиционной для такого типа конструкции (одномоторный с толкающим винтом, 3 экз.)

Отдельно нужно остановиться на уникальном аппарате, созданном в Канаде в 1959 году. На базе популярной машины DHC-2 «Beaver» там была создана ее двухфюзеляжная версия DHC-2ZB «Twin Beaver». Авторами проекта были братья-близнецы Дитер и Мартин Цвиллингсбиберы (Deiter и Martin Zwillingsbiber), известные своим оригинальным, но не очень удачным самолетом Не111Z. Дитер попал в советский плен, занимался конструкторской деятельностью и даже предложил проект двухфюзеляжного Ан-2. Когда его отпустили на родину, Дитер нашел брата в Канаде, переехал к нему, и там они вновь попытались создать двухфюзеляжный самолет. Однако попытки внедрить эту машину в серию, несмотря на удачные показательные полеты в США и Англии, к сожалению, не увенчались успехом: было построено всего 5 экз.

Что касается «рамных» аппаратов из СССР, то можно вспомнить еще об одном проекте – двухмоторном самолете O.K. Антонова «Пчела» (1955 г.), который послужил основой для известного транспортника Ан-14 уже обычной конструкции. Зато СССР стал родиной самого массового классического «рамного» вертолета в истории – Ка-26 (1965 г., 816 экз.). Через 30 лет небо увидела еще одна камовская «рама» Ка-226, турбовинтовая, созданная на более высоком технологическом уровне. Построено уже (к 2013 г.) более 50 экз. и сейчас серийное производство продолжается. В строю остаются еще и Ка-26. В прошлом году в реестре РФ числилось 62 вертолета-ветерана, из них 18 – в летном состоянии. Впрочем, вертолетную тему мы пока трогать не будем.

В 1960-х гг. в серию внедрялись только относительно легкие «рамные» машины. В Италии, как бы вспомнив свою «раму» 10-летней давности Nardi BN-1, в 1952 г. испытали, а в 1960 г. запустили в производство (30 экз.) туристическую летающую лодку Nardi F.N.333 «Riviera».

SIPA 200 Minijet

Fouga CM.88-R Gemeaux

Kingsford Smith PL.7

Transavia PL-12 Airtruk

Potez 75

ERCO Twin Ercoupe

Heston A.2/45

Piper Twin Cub

Bryan Autoplane

IDHC TwinBeaver

Начало боевых действий Армии США во Вьетнаме стало отправной точкой для создания в 1965 г. широко известного впоследствии разведчика-штурмовика North American OV-10 «Бронко» (Bronko), выпущенного «тиражом» в 387 экз. (360). Конкурентом «Дикой лошади» был однотипный «Нападающий» фирмы «Конвэр» (Convair) Model 48 «Чаргер» (Charger) (1964 г., 1 экз.). Во Вьетнамской войне хорошо проявила себя еще одна «рама» – универсальная Цессна (Cessna 337) 0–2 (544 экз., в 1961 г. – первый полет гражданской версии «Скаймастер» (Skymaster) и в 1967 г. – военной). Эти модели также выпускались с 1970 г. во Франции фирмой «Реймс» (Reims).

С военным прицелом конструировалась транспортная «рама» в Израиле. В 1969 г. фирма IAI построила многоцелевой самолет IAI-201 «Arava». Около 140 машин (по другим данным более 110,103, 92) было выпущено в гражданском и военном вариантах (модели 101,201,102,202). Они поставлялись в 15 стран.

В 1970-х гг. для «рам» началось затишье. Лишь поляки поразили авиационных специалистов. Решение заменить заслуженный биплан Ан-2 на новую сельскохозяйственную машину вылилось в создание проектаМ-15. Сначалав 1972 г., на базеАн-2была построена летающая лаборатория PZL «Lala-1»с «рамным» хвостовым оперением. А затем, в 1974 г. в воздух поднялась реактивная «рама»-биплан М-15 «Belphegor». Увы, нашим друзьям по социалистическому лагерю не удалось повторить успех Ан-2, всего выпустили 155 этих машин. Однако поляки на этом не успокоились. В 1977 г. в небо взлетела еще одна «рама». Ею стал учебно-тренировочный самолет PZL М-17. Увы, машина осталась прототипом.

Примерно в это же время в СССР в ОКБ В. Мясищева создали очень необычный самолет – истребитель воздушных зондов, и тоже с названием М-17. В 1978 г. его прототип был разбит при первом же испытательном полете. В 1972 г. начались испытания поразительного летательного аппарата – противолодочной вертикально-взлетающей амфибии ВВА-14 конструктора Л. Бартини. Два двигателя, две гондолы и два киля придавали этой машине такой необыкновенный вид, что грех было не включить его в наш список двухфюзеляжных самолетов.

В 1971 г. в США фирма Cessna построила опытную легкую «раму» ХМС (2 экз.), а в 1973 г. Henry Smolinski приступил к испытаниям удивительного аппарата AVE «Mizar». Конструктор соединил автомобиль Форд «Пунто» и «Скаймастер» от «Цессны» (см. выше). Было построено два таких гибрида, но сам изобретатель погиб в одном из полетов. Через 32 года там же, за океаном, был создан еще один самолет-автомобиль: конструктор Jesse James в 2005 г. поднял в воздух крылатый гибрид «Panoz Esperante», а через три года на фирме «Terrafogia Transition» построили необычный «Flying Саг».

Последней «рамой» 1970-х гг. оказалась тоже весьма оригинальная конструкция из Великобритании. Эджли (Edgley) ЕА7 «Оптика» впервые полетела в 1979 г., с 1983 по 1990 г. был выпущен 21 экз.

Nardi F.N.333 Riviera

North American OV-10 Bronko

Convair Model 48 Charger

Cessna O-2

IAI Arava

PZL Lala

PZL M-15 Belphegor

PZL M-17

В начале 1980-х гг. началась история, вероятно, самого популярного «рамного» сверхлегкого самолета Sadler «Vampire»: в США и Австралии выпустили более 50 экз. этого «ультралайта».

А история с тяжелыми «рамами» Мясищева М-17 тем временем продолжалась. В 1982 г. взлетела вторая из трех опытных машин, потом третья «Стратосфера», а затем на базе «истребителя» был создан высотный двухдвигательный М-17Р/М-55 «Геофизика» (с 1988 г. построено 4 экз.). С некоторой натяжкой к самолетам двухбалочной схемы можно отнести и Як-141, оперение которого было установлено на двух коротких балках.

В «застойные» 1980-е гг. в СССР с новыми «рамами» стало совсем плохо. В небо поднялся только один такой аппарат. Это была планерная летающая лаборатория ПЛЛ (1987 г., 1 экз.), которую построил Экспериментальный завод спортивной авиации в Литве из двух фюзеляжей чешских планеров Blanik LAK-16.

Ну а в новой России стало уже совсем не до новых самолетов, тем более до «рам». Но, тем не менее, творческая мысль и скромное финансирование позволили создать и даже поднять в небо несколько типов мирных «рам». В 1992 г. НПО «Молния» построило и испытало «раму» на 5 пассажиров «Молния-1» (выпущено к 1996 г. 4 экз.), а ОКБ Яковлева в 1993 г. – аналогичный пассажирский самолет Як-58 (якобы 5 летных экз.). Оба аппарата готовили для большой серии, но… Пассажирскую амфибию на воздушной подушке «Динго», и тоже «раму», в 1992 г. также собирались запускать в производство, но далее макета дело не пошло. В это же время, на стадии полноразмерного макета был остановлен проект двухмоторного МиГ-110. Пассажирский самолет ОКБ Туполева Ту-136 своеобразной «рамной» схемы во второй половине 1990-х гг. даже не вышел из стадии модели для проведения аэродинамических испытаний. Только более благополучная в финансовом положении фирма Сухого в 2001 г. создала аналогичный с «МиГом» двухбалочный пассажирский самолет Су-80, но и он до сих пор остается в единственном экземпляре. Экзотика в виде комбинированного летательного аппарата Белла-1/БАРС (1996 г.) с двухбалочным хвостовым оперением также не получила развития из-за отсутствия денежных средств.

Smolinski Mizar

Terrafogia Transition Flying Car

Edgley EA7 Optica

Sadler Vampire

Мясищев M-55

ПЛЛ

Як-141

«Молния-1»

В США «рамы» тоже строились в единственных экземплярах, однако про них говорил весь авиационный мир! Берт Рутан (Burt Rutan) – вероятно последний изобретатель-одиночка в эпоху глобализма создал целый ряд выдающихся конструкций, среди которых были и «рамы»: «Grizzly» (1982 г.), «Voyager» (1984 г.), «АТТТ» (1986 г.), «Pond Raicer» 1993 г.), «Boomerang» (1996 г.), «СагЬопАего» (2000 г.), «Bipod» (2011 г.). Кроме того, некоторые двухбалочные машины Рутана имеют вид незакрытых «рам»: БЛА «Freewing Scorpion» (1994 г.), «Proteus» (1999 г.), «WhiteKnight One» (2005 г.) «Virgin Atlantic Global Flyer» (2005 r.), «WhiteKnight Two» (2009 r.)

Rutan Bipod

Rutan White Knight One

Rutan Voyager

Rutan White Knight Two

Rutan ATTT

Rutan Proteus

Rutan Virgin Atlantic Global Flyer

Rutan Pond Raicer

Rutan Grizzly

Rutan Boomerang

Так же незакрытой «рамой» можно считать изящный двухфюзеляжный электролет из Словении Pipistrel «Taurus» G4 (2011 г.). На базе рутановской машины «СагЬопАего» американская фирма «Адам» (Adam) попыталась вернуть в небо пассажирские «рамы» в виде А500 (2002 г., 7 экз.) и А700 (2003 г., 2 экз.) – винтовые и реактивные. Но, увы, время «рам» для воздушных перевозок, видимо, прошло.

Лишь одна пилотируемая «рама» в XXI веке пошла в большую серию. Впрочем, это уже не самолет, а франко-польский автожир «Хепоп» фирмы «Celier Aviation» (первый полет выполнен в 2003 г.). По рекламной информации фирмы-изготовителя к 2013 г. продано уже более 200 экз. этого сверхлегкого аппарата. Аналогичный автожир в 2000 г. попытались внедрить в серийное производство в США братья Groen, но их аппарат Hawk Н4 был построен лишь в 4 экз. Легкие винтокрылы сейчас переживают вторую молодость, а опытные «рамные» экземпляры порой поражают своей оригинальностью, как, например, Flying Car PAL–V или Rotor Flight Dynamics L.F.I.N.O.