Текст книги "Человеческое животное"

Автор книги: Аудур Олафсдоттир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Annotation

Исландия, канун Рождества. В это время года жители почти не видят белого света – вокруг лишь полярная ночь. В Рейкьявике живет главная героиня Домхильд, акушерка, которая унаследовала квартиру от бабушки, в прошлом – тоже акушерки.

Пока исландцы готовятся к ужасному шторму, который вот-вот обрушится на остров, Домхильд обнаруживает, что бабушка оставила ей рукописи. В них – размышления о человеческой природе и случайностях.

Необычная, но, как всегда, изысканная, выверенная и словно выточенная из кости книга Олафсдоттир о рождении и смерти, о самом хрупком и ранимом животном, животном, рожденном без перьев и пуха, шерсти и чешуи – о человеке.

«Идея пришла ко мне, когда я узнала, что квартиры довольно часто продаются вместе с имуществом умершего. Получается, сокровища, которые мы собираем, никому не нужны», – призналась автор в одном из интервью.

Дизайн обложки Рины Поличенковой

АУДУР АВА ОЛАФСДОТТИР

Самое красивое слово

I. МАТЬ СВЕТА

II. ЗООЛОГИЯ ДЛЯ НАЧИНАЮЩИХ

notes

1

2

3

4

АУДУР АВА ОЛАФСДОТТИР

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ЖИВОТНОЕ

Тем, кто ушел.

Тем, кто живет сейчас.

Тем, кто придет после нас.

Самое красивое слово

В 2013 году исландцы выбирали самое красивое слово родного языка. Выбор пал на существительное из девяти букв, обозначающее медицинского работника: ljósmóður (акушерка). В обосновании жюри говорилось, что оно сложено из двух очень красивых слов: móður (мать) u ljós (свет). Исландцы также называют акушерку yfirsetukona, náverukona, jóðmóðir, léttakona, nærkona, ljósa. На датском «акушерка» – jordemor, на норвежском – jordmor, на шведском – barnmorska, на финском – kätilö, на английском – midwife, на немецком – Hebamme, на нидерландском – verloskundige, на польском – położna, на французском – sage-femmе, на итальянском – ostetrica, на испанском – comadrona, на португальском – parteira, на эстонском – ämmaemand, на латышском – vecma-te, на литовском – akušerė, на русском – акушерка, на идиш – אַקושערקע, на ирландском – cnáimhseach, на валийском – bydwraig, на арабском –  – قابلة, на иврите – מְיֲלֶדֶת, на каталонском – llevadora, на венгерском – szülésznő, на албанском – mami, на баскском – emagin, на хорватском – primalja, на чешском – porodní asistentka, на китайском – 助产士, на румынском – moaşӑ, на греческом – μαία.

Происхождение слова и его внутренняя форма не всегда ясны, но в большинстве случаев имеется ввиду помощница при родах. Специалисты по этимологии разных языков указывают, что обычно это пожилая женщина, которая приходится ребенку бабушкой по материнской линии.

I. МАТЬ СВЕТА

Я не знаю ни по чьей воле я в этом мире, ни что такое мир, ни что такое я сам; обо всем этом я в ужасающем неведении; я не знаю, что такое мое тело, мои чувства, моя душа и даже та часть меня, которая думает то, что я говорю, которая размышляет обо всем и о себе самой и знает себя не лучше, чем все остальное. Блез Паскаль^[1]

Я принимаю ребенка, когда тот рождается, поднимаю его и показываю миру

Для того чтобы умереть, человеку нужно сначала родиться.

Время подходит к полудню, когда наконец появляется просвет в полярной ночи, огненный шар приподнимается над горизонтом, сквозь щель между занавесками на окне родильной палаты пробивается бледная полоса, не шире карманной расчески, и попадает на женщину, лежащую на кровати и страдающую: она поднимает руку, открывает ладонь и ловит свет, затем снова ее опускает. На напряженном животе изображена половинка киви, полная семян, словно фрукт разрезали острым ножом, чернила потрескались, картинка стала расплывчатой, как и подпись под ней: Твоя навеки. Когда ребенок родится, мохнатый плод снова сожмется.

Я надеваю маску и защитный халат.

Пришло время.

Самого сложного испытания для человека.

Родиться.

Появляется головка, а вскоре я уже держу покрытое слизью тельце младенца.

Мальчик.

Он не знает, кто он такой и в какой мир пришел, кто его родил.

Отцу приходится отложить телефон, чтобы перерезать пуповину, он дрожащими руками разрывает нить, связывающую мать и дитя.

Мать, повернув голову набок, следит за происходящим.

– Он дышит?

– Дышит.

Отныне он будет делать двадцать три тысячи вдохов в день, думаю я.

Кладу кричащий сверток на весы. Ребенок простирает руки: больше никаких стен, никаких границ, ничего, что ограничивает мир, ему неведомо скитание, незнаком бесконечный простор. Затем младенец успокаивается, лицо у него морщинистое, отягощенное заботами.

Термометр за окном показывает минус четыре. На весах лежит самое беззащитное животное на земле, обнаженное и беспомощное, у него нет ни перьев, ни меха, ни чешуи, ни волосяного покрова, только пушок на голове, который пропускает синий флуоресцентный свет.

Ребенок впервые открывает глаза.

И видит свет.

Он не знает, что родился.

Добро пожаловать, парень, говорю я.

Вытираю мокрую головку и закутываю ребенка в полотенце, затем передаю отцу, одетому в футболку с надписью Лучший в мире папа.

Он в сильном волнении, плачет. Все позади. Мать в изнеможении и тоже плачет.

Мужчина наклоняется и осторожно кладет новорожденного рядом с женой. Ребенок поворачивает голову к матери и смотрит на нее, его глаза все так же наполнены бездонной тьмой.

Он еще не знает, что она его мать. Мать смотрит на ребенка и гладит его пальцем по щеке. Он открывает рот. Еще не знает, почему он здесь, а не в каком-то другом месте.

– У него рыжие волосы, как у мамы, – слышу я голос женщины.

Это их третий сын.

– Они все родились в декабре, – говорит отец.

Я принимаю ребенка, когда тот рождается, поднимаю его и показываю миру. Я мать света. Я самое красивое слово языка.

Три минуты

Наложив два шва, я разрешаю родителям немного побыть наедине с ребенком. Если ветер не очень сильный, я обычно открываю дверь в конце коридора и выхожу на маленький балкон с видом на шоссе. В отделении девять родильных палат, и, как правило, я принимаю одного ребенка в день, но в сезонный пик рождаемости их может быть три. Иногда случается, что рожают в кафетерии, приемной, даже в лифте по пути в палату. Однажды даже бегала на парковку и приняла ребенка до смерти напуганных молодых родителей на пассажирском сиденье старенького «вольво». Весь день имея дело с плотью и кровью, я очень ценю небосклон.

Глубоко вдыхаю, наполняя легкие холодным воздухом.

– Она вышла глотнуть свежего воздуха, – говорят мои коллеги.

В последние недели происходили резкие изменения погоды.

Первую половину месяца термометр показывал двузначные цифры, природа ожила, и на деревьях появились почки. Четвертого декабря на самой северной метеостанции страны зарегистрировали девятнадцать градусов тепла, потом резко похолодало, за сутки температура опустилась на двадцать градусов, повалил снег. Снегоуборочная техника не справлялась с сугробами, снег заполнил небо, под его тяжестью прогнулись ветки деревьев, машины накрыл плотный белый покров, и к мусорным контейнерам приходилось пробираться по колено в снегу. Потом наступила оттепель, зарядили дожди, ручьи и реки выходили из берегов, растекаясь по дорогам и лугам, улицам и дворам, оставляя за собой грязь и обломки камней. Только несколько дней назад в теленовостях был репортаж из Южной Исландии о двадцати лошадях, оказавшихся в ловушке из-за наводнения. Оператор заснял хуторские постройки, выступавшие из воды, словно острова, и изнеможенных животных, которым, по словам хозяина, пришлось вплавь добираться до берега. Но что скрыла нахлынувшая вода, еще предстояло выяснить после того, как она схлынет.

– Теперь все не так, как должно быть, – говорит фермер корреспонденту.

То же самое утверждает моя сестра, синоптик.

– Остается только надеяться, что скоро все вернется на круги своя, – заключает фермер.

Ливнестоки на улице не справлялись, и несколько кладовых в подвале затопило. Оценивая ущерб в своей кладовке, я наткнулась на искусственную елку и коробку с елочными украшениями из дома двоюродной бабушки и забрала находку к себе на третий этаж.

Ливни по всей стране сменились сильными заморозками с сопутствующей гололедицей, и на этой неделе поступили две роженицы с загипсованной рукой. Неизменным оставался только сильный ветер. И темнота. На работу идешь в темноте и приходишь с работы домой в темноте.

Когда я возвращаюсь, новоиспеченный отец стоит в коридоре у кофейного автомата. Он делает мне знак, что хочет поговорить. Они с женой оба инженеры-электрики. Одна моя коллега рассказала об увеличении числа супружеских пар, в которых муж и жена имеют одинаковую профессию: два ветеринара, два спортивных комментатора, два священника, два полицейских, два тренера, два поэта. Выбирая напиток, инженер поясняет, что малыш должен был родиться двенадцатого декабря, двенадцатого числа двенадцатого месяца, в день рождения дедушки своего отца, но задержался более чем на неделю.

Он пьет кофе и смотрит в пол, его явно что-то тревожит. Допив, заводит разговор о времени рождения, хочет знать, как именно его определяют.

– Отсчитывают от появления ребенка на свет.

– А не от того момента, когда обрезают пуповину? Или, может быть, от первого плача?

– Нет, – отвечаю я, подумав о том, что плачут не все дети.

– Понимаю. Но мне бы хотелось, чтобы в метрике написали, что он родился в двенадцать минут первого вместо девяти минут первого, то есть в двенадцать минут после двенадцати. Разница всего три минуты.

Я внимательно разглядываю своего собеседника.

Они приехали в родильное отделение ночью, он мало спал.

– Это было бы компенсацией за двенадцатое число двенадцатого месяца, – добавляет он, сжимая картонный стаканчик.

Я задумываюсь.

Мужчина просит, чтобы ребенок был нерожденным первые три минуты своей жизни.

– Мне было бы очень приятно, – говорит он в заключение.

– Я могла бы немного подвести часы.

Он выбрасывает стаканчик в мусорный контейнер, и мы вместе направляемся в палату, где ждут мать с сыном. У входа в палату он останавливается.

– Я знаю, что Герд хотела дочку, хотя она виду не подавала. Женщины всегда хотят дочерей.

Смущаясь, он рассказывает, что они с женой прочитали статью о том, как спланировать пол будущего ребенка, но было поздно.

– Как уж получилось, – говорит он, протягивает мне руку и благодарит за помощь. – Если подумать, – добавляет этот любитель статистики, – у двадцати миллионов человек день рождения в тот же день, что и у моего сына.

Женщину моей профессии мало что в жизни может удивить. Разве что мужчина

Профессия акушерки нередко передается по наследству, и я сама принадлежу к четвертому поколению акушерок в нашей семье. Прабабушка была акушеркой на севере страны в начале двадцатого века, бабушкина сестра почти полвека проработала в родильном отделении. Мамина сестра была акушеркой в маленьком датском городке. Еще есть документы, подтверждающие, что наш предок служил акушером и принял двести детей. У Гисли Реймонда Гудрунарсона, которого в семье звали Нонни, были добрые руки; искусный кузнец, он также мастерил акушерские щипцы и другие полезные инструменты.

Дух моей двоюродной бабушки еще витал в родильном отделении, когда шестнадцать лет назад я пришла туда на работу. Старшие акушерки хорошо ее помнят, но их становится все меньше и меньше. Однако рассказы о ней до сих пор ходят даже среди тех, кто ее никогда не знал. Прославилась она и своими афоризмами, например: завести ребенка может каждый дурак. Одна из ее коллег, правда, уверяла, что бабушка выразилась не так, сказала только, что не всем можно иметь детей. Или даже, что не все готовы стать родителями. Другая коллега говорила, что формулировка была совсем иной, а именно: проблемный человек остается таковым и после рождения ребенка. А еще одна вспомнила, что речь шла о порочном человеке и что худшим из всех пороков бабушка считала жалость к самому себе.

Как мне рассказывали, она искала признаки этого порока у родителей, считая, что жалость к себе заложена в человеческой природе, но может быть видимой или скрытой.

Говорили также, что она предсказывала развитие отношений. Садилась, держа в руке заполненную наполовину чашку кофе и кусочек сахара между губами, двигала рукой, пока на кофе в чашке не появлялась рябь, и произносила:

– Родив двоих детей, они разведутся.

Иногда послания были более темными, поскольку касались такой загадочной материи, как семья.

Бабушкины коллеги говорили, что она не верила в человеческие отношения, особенно в брак. Одна из них даже пошла дальше, утверждая, будто бабушка не очень доверяла мужчинам. Буквально она заявила: я считаю, что она доверяла мужчинам только в тот период, когда они беспомощны и немы, а их рост составляет не более пятидесяти сантиметров.

Если возникали проблемы, любимой бабушкиной присказкой была следующая:

Женщину моей профессии мало что в жизни может удивить. Разве только мужчина.

Так она формулировала.

Моя двоюродная бабушка не скрывала, что ей с трудом удалось смириться с радикальными изменениями в работе акушерок, которые произошли, когда она уже была средних лет, – отцам тогда разрешили присутствовать при родах. Это особенно странно, ведь в прежние времена при родах помогали именно мужчины, и она считала акушерство вполне естественным мужским занятием. Это тем не менее не мешало ей протестовать против организационных изменений в родильном отделении. По словам ее коллег, она сетовала на связанные с ними излишние хлопоты. В бабушкино время мужчины зачастую приезжали в отделение прямо с работы: одни – из офиса, в костюме и при галстуке, протягивали верхнюю одежду акушерке, не зная, где вешают пальто и оставляют шляпы; другие – из мастерской, со следами машинного масла на руках. Поступали жалобы, что, целиком сосредоточившись на матери, она игнорирует отцов. Говорили, что ее всегда защищал один акушер-гинеколог. Однако ясных ответов на все свои вопросы по этому поводу я от ее бывших коллег так и не добилась. Позже мне намекали, что у нее с этим врачом был многолетний роман, но никаких подтверждений этому я так и не нашла. Мой собственный опыт показывает, что мужчине часто трудно смотреть на страдания и ему кажется, что в этом нет смысла.

Он гладит женщину по руке, то и дело повторяя:

– Ты хорошо держишься.

И роженица отцу своего ребенка:

– Ты хорошо держишься.

Мне же он говорит: я ничего не могу. А также: для меня это очень сложно. Либо: я больше не могу. Или: я не знал, что рождение ребенка длится семьдесят восемь часов. И добавляет: я никогда не смогу стать частью ее жизненного опыта. Жены думают: ему никогда не испытать такого страдания. Он не знает, каково это – чувствовать себя зажатым в раскаленных тисках.

Случается, мужьям становится плохо.

Жены подбадривают их, посылают за сэндвичем. И мужья появляются в дежурном кабинете с жалобами на пустой бутербродный автомат, а я объясняю им, что заправка автоматов не входит в круг наших обязанностей. Или они заказывают пиццу прямо в отделение. Бабушка очень удивилась бы, увидев коробку из-под пиццы в кровати роженицы. На одеяле. Если роды затягиваются, мужу может понадобиться забрать старших детей у бабушки по линии мамы и отвезти их к бабушке по линии папы. Либо наоборот.

Чтобы сократить время пребывания женщин в родильном отделении, сократить хождения и палатные перекусы, мы советуем женщинам приезжать, когда промежуток между схватками становится меньше пяти минут.

Думаю, настаивая на том, что взрослым мужчинам не место в родильной палате, моя двоюродная бабушка имела в виду, что они совсем не вписываются в мир страдающих женщин и хнычущих грудничков.

Млекопитающее всегда находит сосок

Несмотря на все чудачества моей двоюродной бабушки, коллеги любили работать с ней в одну смену. Не в последнюю очередь им запомнились ее торты и рукоделие. Мне довелось лишь услышать описания многоярусных тортов-безе с консервированными грушами и персиками и взбитыми сливками. Нижний бисквитный корж она пропитывала хересом. Когда малыши появлялись на свет, бабушка отрезала кусок торта, варила крепкий кофе и приносила матери на подносе. Прежде женщины поступали в родильное отделение раньше и выписывались через неделю после естественных родов. В середине прошлого века, когда бабушка начинала свой трудовой путь, в обязанности акушерки входила забота о ребенке, пока мать отдыхала. Я встречалась со многими женщинами старшего поколения, которые называли рождение ребенка приятным отдыхом от повседневных домашних дел и с особой теплотой вспоминали, что им приносили еду в постель. Нас обслуживали, как сказала одна из них. Соседки по отделению знакомились, завязывалась дружба, они накручивали друг другу бигуди, делились сигаретами и, выписываясь, покидали отделение с укладкой и на высоких каблуках.

Пока новоиспеченные матери отдыхали, бабушка проводила немало времени с грудничками. После кормления она брала ребенка на руки и ходила с ним по палате, вытрясая отрыжку, гладила по спине и разговаривала тихим голосом. Затем клала в кроватку, меняла пеленки, накрывала одеялом. Потом брала следующего и относила матери, забирала и клала в кроватку, забирала и приносила, забирала и приносила, одного за другим, по очереди. Все ее бывшие коллеги помнили, что она подолгу задерживалась в палате новорожденных и разговаривала с младенцами. Готовила их к жизни, как выразилась одна из них. Но напутствия они запомнили разные. Одна коллега подслушала, как бабушка сказала малышу: ты пришел сюда на некоторое время. А потом добавила: закаляй дух, впереди крутой склон. Другая услышала, как, положив ребенка в кроватку, бабушка произнесла: ты много раз собьешься с пути, она еще подумала, что та цитирует Библию. Еще одна коллега уверяла, что бабушка перефразировала своего знакомого поэта: мы знаем немного, лишь то, что скоро стемнеет. Или: мы знаем немного, лишь то, что скоро рассвет. Конец предложения зависел от времени года, в которое родился малыш, от того, удлинялся или сокращался день, светлой или кромешно-темной была ночь.

Но в одном акушерки, работавшие вместе с бабушкой, были единодушны: перед выпиской она склонялась над кроваткой и, прощаясь с малышом, желала ему солнца, света и тепла. Пусть тебя ожидает много рассветов и закатов. Эти бабушкины слова легли в основу ее некролога, написанного одной коллегой.

Многие из акушерок поколения моей двоюродной бабушки, пока ждали рождения малыша, вязали или вышивали. Женщины говорили, что монотонность вязания их успокаивала. А еще рассказывали, что каждому принятому ребенку бабушка дарила какую-нибудь связанную вещь и самые изящные доставались недоношенным детям. Она передавала матерям этих самых крошечных грудничков с поздравлениями, отправляя их в неизвестность, или на волю Божью, как она выражалась, и были они упакованы в ее рукоделие с головы до пят: рейтузы, носки, кофточки и шапочки.

Помощник при грудном вскармливании

Выйдя на пенсию, моя двоюродная бабушка продолжала выполнять поручения в родовом отделении. В основном помогала кормить грудью. Она удобно устраивала женщину, пододвигала стул к кровати и садилась. О том, что происходило дальше, мало кто знал, она предпочитала оставаться с кормящей матерью наедине и закрывала за собой дверь. Поговаривали, что бабушка убеждала женщин не беспокоиться, потому что млекопитающее всегда найдет сосок. Позже я встречалась с некоторыми из этих женщин. Они рассказывали, что по большей части бабушка говорила о том, что от них исходит свет. И вспоминали о ней с большой теплотой. По их свидетельствам, она находила красивые слова. Но и печальные тоже. Одной из них рассказывала о каком-то Паскале.

После того как бабушка вышла на пенсию, за ней иногда присылали из больницы, когда роды затягивались. Она доставала свой старый акушерский стетоскоп и прикладывала к уху, щупала живот роженицы, тихо, почти неслышно приговаривая. Она общалась с ребенком. Убеждала его появиться на свет.

И он делал это.

Рождался.

– Это руки сделали, – говорила моя двоюродная бабушка.

Как и многие другие акушерки, сама она решила никогда не рожать. Мои коллеги знают, что меня назвали в бабушкину честь и я живу в ее квартире, что мы – Домхильд Первая и Домхильд Вторая, Фива и Дия.

Давать дочерям имена незамужних акушерок в семье давняя традиция, но когда моя сестра решила назвать младшую дочь Домхильд, она особо подчеркнула, что это не в честь меня, а в честь нашей двоюродной бабушки.

После бабушкиной смерти выяснилось, что она завещала половину своей квартиры мне, а вторую половину – Обществу защиты животных.

– Вполне логично, – прокомментировала моя мама.

Деньги, оставшиеся на банковском счете, по завещанию предназначались послеродовому отделению детской больницы, чтобы на них приобрели три лампы для лечения желтухи у новорожденных и два инкубатора для недоношенных детей.

В бабушкиной квартире на тумбе для телевизора стоят бутылки хереса «Бристоль крим», подаренные коллегами и пациентками, когда она выходила на пенсию. Как мне сказали, она намекнула, что хотела бы получить в подарок бутылочку хереса, и получила целых десять. Спасибо за все хересные торты, – написано на карточке, привязанной к горлышку одной из них. Я унаследовала девять бутылок.

Человек растет в темноте, как картошка

В гимназические годы мне нравилось делать уроки у бабушки, и я часто ходила к ней после школы. Иногда даже ночевала, сначала в выходные, потом и в будни. Когда я училась на акушерку, то одной ногой была у бабушки, а на последнем курсе вообще жила у нее. После того как бабушка, поставив на плиту кофейник, ушла убираться на семейной могиле, за ней нужно было присматривать. Я водила бабушку по магазинам и в парикмахерскую, возила в разные места на ее двадцатилетней «Ладе-Спорт» светло-коричневого цвета, поскольку сама она водить перестала. Случалось, я не приходила ночевать и забывала предупредить, а когда возвращалась после ночного отсутствия, бабушка выносила решение:

– Из этого ничего не получится.

С другой стороны, она очень интересовалась тем, чему меня учат, новомодными теориями, как она это называла.

– Что имеют в виду, говоря, что запах партнера помогает женщине справляться с трудными схватками? – спросила она однажды.

Затем последовала история о временах, когда было не принято, чтобы от будущих отцов, приходящих в отделение, пахло вином. Чтобы перебить запах вина, они использовали лосьон после бритья, рассказала бабушка. «Олд спайс». Помнится, она также говорила, что запах новорожденных очень похож на запах картошки в хранилище: терпкость земли, смешанная со сладковатым запахом плесени.

Как-то я щегольнула примером из старого учебника, в котором линейку видов рыб использовали для иллюстрации роста эмбриона, наглядно показывали: сначала шли колюшка и сельдь, затем пикша и, наконец, треска. Я так и слышу ее голос в ответ: зародыш есть зародыш, человек – двуногое млекопитающее. А еще у нее была такая присказка: я акушерка и знаю, что человек растет в темноте, как картошка.

Когда я стажировалась в родильном отделении, она хотела знать, сколько детей рождается за смену, были роды естественными или при помощи кесарева сечения. Я сообщала ей статистику. Однажды я рассказала о семье, в которой родились двойняшки, но у этих родителей уже были двойняшки, появившиеся на свет годом ранее.

– Теперь в доме будет четыре спиногрыза, – отреагировала бабушка.

Мне нравилось просить у нее совета, я спрашивала, а она отвечала. Однако ответы могли быть неоднозначными и не соотносились прямо с моими вопросами, типа:

– Женщина – единственное млекопитающее, Дия, которое не осеменяется всю жизнь.

Помню, как однажды она сравнила тяжелые роды с продолжительными пытками, добавив, что многие женщины прекратили бы рожать, если могли.

– В иных условиях человек согласился бы на все, чтобы избавить себя от них, – заключила бабушка.

Получив веселящий газ, женщины расслабляются и могут, например, рассказать, как ломали локоть, палец на руке, два пальца на ноге и при каких обстоятельствах эти переломы случились. Иногда они описывают, где или как был зачат ребенок. И даже если в их рассказах не упоминается о существовании Бога, зачатие может приобретать сверхъестественный вид и часто происходит при необычных обстоятельствах или в тот момент, когда этого никак не могло случиться: например, яйцеклетка прожила неделю в ожидании овуляции, пока один из родителей работал на севере, другой учился на юге, либо один был в море, а другой на суше.

Помню женщину, рассказавшую, что она хотела стать матерью, а для этого ей нужно было найти мужчину, который согласился бы иметь от нее ребенка.

Она прижала к лицу маску и вдохнула веселящий газ, затем приподняла маску и нечетко произнесла:

– Это потребовало больше времени, чем я ожидала. В конце концов меня обеспечил спермой мой коллега, учитель химии. Я поделилась с ним своей проблемой, и как-то вечером он пришел в гости. Мы выпили кофе, потом он отправился в туалет, а вернувшись, протянул мне чашку со спермой: вот, пожалуйста.

Они говорят, а я киваю.

Газ может вызвать потерю памяти, и когда я выписывала эту женщину, она спросила: я упоминала Хедина?

Думаю ли я о рождении ребенка?

Мой ответ – нет.

Это, однако, не меняет того простого вычисления, что дети, которые рождаются в самое темное время года, зачаты в весеннее равноденствие, когда день равен ночи, а дети, зачатые на Рождество и Новый год, появляются на свет, когда темнеет в начале октября.

Рожден(а) для…

До моего времени в родильном отделении, чтобы помочь роженицам дышать сквозь боль и расслабиться между схватками, включали записи пения китов. Сначала использовали кассетные магнитофоны, и акушерки следили за тем, чтобы вынуть кассету из футляра и вставить в магнитофон. Затем вместо кассетных магнитофонов в родильных палатах появились CD-плееры, и когда я закончила учебу, в родильном отделении еще оставался большой выбор дисков с песнями китов. Теперь множество гаджетов пылится в кладовках больницы. А женщины заранее составляют списки любимых песен и слушают их с телефона в наушниках. Не так давно я приняла замечательную девочку, три пятьсот, под Born to Die в исполнении Ланы Дель Рей.

Я заметила, что исландские авторы песен, в отличие от других, прежде всего англосаксонских, мало задумываются о том, что человек при рождении наделяется определенной судьбой, что рождение человека имеет цель, он рождается, чтобы жить, любить, терять, сражаться, но не в последнюю очередь он рождается, чтобы умереть. Когда я брала три ночных дежурства подряд, часто не могла заснуть и на четвертую ночь. Тогда я садилась за стол и включала компьютер. Одной такой ночью я составила список, распечатала его и повесила на холодильнике.

Born to Die («Рождены умереть») – Лана Дель Рей

Born in a Burial Gown («Рожден в погребальном одеянии») – Cradle of Filth

Dyin’ Since the Day I Was Born («Умираю с того дня, как родился») – Лесли Уэст

A Star Is Born («Звезда родилась») – Jay-Z

Born for Greatness («Рождены ради великих дел») – Papa Roach

Born Free («Рожден свободным») – Мэтт Монро

Born Free («Рождена свободной») – M.I.A.

Born Free («Рожден свободным») – Кид Рок

Born This Way («Рождена такой») – Леди Гага

Born This Way («Рожден таким») – Thousand Foot Krutch

Who I Was Born to Be («Я та, кем рождена быть») – Сьюзан Бойл

I Was Born to Love You («Я был рожден, чтобы любить тебя») – Queen

Born to Love You («Рожден, чтобы любить тебя») – Lanco

Born to Be Wild («Рожден быть диким») – Steppenwolf

Born to Be Wild («Рожден быть диким») – Шон Кингстон

Battle Born («Рожден в битве») – The Killers

Born to Run («Рожден бежать») – Брюс Спрингстин

Born to Live («Рождены, чтобы жить») – Марианна Фейтфулл

Born to Be Alive («Рождены, чтобы быть живыми») – Патрик Эрнандес

Born to Lose («Рожден проигрывать») – The Devil Wears Prada

Born to Lose («Рожден проигрывать») – Sleigh Bells

Born Slippy («Рожден скользким») – Underworld

Born Slippy («Рожден скользким») – Альберт Хаммонд-мл.

Born Again («Рожден заново») – Newsboys

Get Born Again («Родись заново») – Alice in Chains

With You I’m Born Again («С тобой я заново родился») – Билли Престон

Born Alone («Рожден одиноким») – Wilco

Born to Be a Dancer («Рожден быть танцором») – Kaiser Chiefs

Born and Raised («Родился и вырос») – Джон Мейер

Born as Ghosts («Рождены призраками») – Rage Against the Machine

Born Cross-Eyed («Рожден косоглазым») – Grateful Dead

Born for This («Рождены для этого») – Paramore

Born in a Casket («Рожден в гробу») – Cannibal Corpse

Born in a UFO («Рожден в НЛО») – Дэвид Боуи

Born in Chains («Рожден в цепях») – Леонард Коэн

Born in Dissonance («Рожден в диссонансе») – Meshuggah

Born in the Echoes («Рожден в отголосках») – The Chemical Brothers

Born of a Broken Man («Рожден сломанным человеком») – Rage Against the Machine

Born on the Bayou («Рожден в дельте реки») – Creedence Clearwater Revival

Born Sinner («Рожден грешником») – Джей Коул

Born to Be My Baby («Рождена быть моей») – Bon Jovi

Born to Be Strangers («Рождены быть чужаками») – Ричард Эшкрофт

Born to Be Wasted («Рожден быть бесполезным») – 009 Sound System

Born to Be Your Woman («Рождена быть твоей женщиной») – Joey + Rory

Born to Cry («Рожден плакать») – Pulp

Born to Quit («Рожден бросить курить») – The Used

Born to Sing («Рожден петь») – Ван Моррисон

Born in the U.S.A. («Рожден в США») – Брюс Спрингстин

Born in East L.A. («Рожден в восточном Лос-Анджелесе») – Cheech & Chong

Born to the Breed («Рожден для породы») – Джуди Коллинз

Born to Try («Рождена пытаться») – Дельта Гудрем

Born too Late («Рождена слишком поздно») – The Poni-Tails

Вот too Slow («Рожден слишком медленно») – The Crystal Method

Born Under a Bad Sign («Рожден под плохим знаком») – Альберт Кинг

Fez – Being Born («Фес – я рождаюсь») – U2

Just Born Bad («Просто рожден плохим») – Рич Хиллен-мл.

Natural Born Bugie («Прирожденный гламур») – Humble Pie

The Girl Who Was Born Without a Face («Девочка, рожденная без лица») – The Schoolyard Heroes

There Is a Sucker Born Ev’ry Minute («Каждую минуту рождается лох») – Cast of Barnum

We Weren’t Born to Follow («Мы не были рождены следовать») – Bon Jovi

Потом я вдруг вспомнила, что недавно прочитала в газете о ките у берегов страны, который поет на иной частоте, чем остальные киты, и поэтому изолирован. Статья называлась «Одинокий кит». В то время как другие киты поют в диапазоне 12–25 герц, этот поет на частоте 52 герца, и они его не слышат.

Вода мира

С китами много что связано, но именно их пение раздавалось в родильных палатах. Интерес к появлению на свет малых китов, особенно дельфинов, привел к тому, что теперь многие женщины предпочитают рожать в воде. Для этого отделение приобрело пять специальных ванн. Раньше роды в воде практиковались очень редко и только на дому, на полу в гостиной тогда надували пластиковый бассейн и наполняли водой. Многие акушерки, прежде всего старшего поколения, далеко не сразу привыкли оказывать помощь в воде и следить за тем, как головка малыша появляется на поверхности. Рождение ребенка может затянуться, и многие не согласны с тем, что вода хорошо сочетается с нашим рабочим инструментом – так моя двоюродная бабушка называла руки.