Текст книги "Контракт (СИ)"

Автор книги: Ася Учайкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Он подъехал к большому загородному дому своих родителей. Усмехнулся, зачем им такой огромный дом на двоих? Он, Фелис, практически не жил там, появлялся изредка. Посидел в машине, набираясь решимости. Сиди, не сиди, все равно нужно было идти и объявлять новость...

– Папа, мама, – Фелис взглянул на одного, на вторую. Он по привычке сидел у них в ногах. – Я собираюсь жениться.

– И на ком? – зло бросил Борис Далтон.

– На той девушке, папа, запах которой ты заставил меня смыть пять лет назад.

– Ты ее нашел? – как-то обреченно произнес Борис. Его супруга Мартина молчала. Она молчала всегда, когда дело касалось Фелиса.

– Да, папа. Я ее люблю и хочу быть с ней.

– Какая любовь? Это инстинкты, мальчик. Только инстинкты, – проговорил Борис и потер виски.

Жениться сыну рано, в этом он был уверен.

– Папа, у меня не может быть инстинктов, я весь в работе. Она, впрочем, тоже, – как-то совершенно спокойно и казалось безразлично произнес Фелис.

– И как вы нашли друг друга? – Борис пристально взглянул на сына.

– Папа, я же сказал тебе, что это любовь. Ты же любишь маму, даже бизнес из-за нее оставил. Почему ты не веришь, что я тоже могу полюбить? – Фелис продолжал говорить спокойно, пытаясь понять и определить, какую реакцию могут вызвать его слова.

– Потому что ты мой единственный сын. Единственный сын! – прокричал Борис и хлопнул себя руками по коленям.

– Успокойся, – спокойно и с нажимом произнесла Мартина. – Ты забываешь, что Фелис не только твой, но и мой единственный сын. И забываешь, что мальчик давно вырос.

И вдруг Борис сник и жалобно прошептал:

– Я внуков хочу.

У него задрожала нижняя губа, а глаза наполнились слезами. Он повторил:

– Я внуков хочу. Много. Нам с матерью так одиноко без тебя. А у этих, из низов, только деньги на уме, они совершенно не хотят рожать. А я хочу маленьких Фелисиков, чтобы копошились возле нас. Иначе мы себя чувствуем никому не нужными.

– Папа, – Фелис со смехом бросился ему на шею. Он ожидал всего чего угодно, но только не этого. – Папа я тебе гарантирую много внуков, столько, сколько ты захочешь.

– Я проверю, чтобы этот пункт включили в брачный контракт.

– Мама, ты тоже внуков хочешь? – Фелис повернулся в сторону матери.

– Спрашиваешь? – довольно расплылась в улыбке та.

– Через девять месяцев мы вам первенца уже подарим, – рассмеялся Фелис, встав на колени и обнимая обоих родителей.

– Я проверю этот пункт в брачном контракте, – не унимался Борис Далтон. – Там должно быть записано, что детей у вас должно быть не меньше трех.

– Что вы с ними делать будете? – удивился Фелис – они говорят не просто о внуках, а о большом количестве внуков.

– Воспитывать, – в унисон ответили ему родители.

– Когда лучше венчание назначить? – все же поинтересовался их мнением Фелис.

– Чем раньше, тем лучше, – совершенно серьезно ответил ему Борис. – Счетчик включен, твои обещанные девять месяцев уже пошли.

ГЛАВА 11

Амали за день совершенно издергалась. Ладно бы, сама нервничала, так она же изводила своими сомнениями Джерри. И у той в итоге подгорел капустный пирог, пока она пыталась успокаивать свою девочку. Пришлось Джерри снова ставить тесто, делать начинку для своих пирогов. Но теперь она решила схитрить и сделать расстегаи с капустой и яйцом, если и подгорят, то уже не все разом. Не оставлять же семью без вечернего чаепития.

Уже стемнело, а Фелиса все не было. Амали неосознанно подходила к окну и смотрела во двор и на дорожку, посыпанную белым речным песком, освещенную одиноким фонарем.

– Почитай мне, – попросила Джерри, слукавив. – Я не могу очки найти свои.

– Они у тебя вместо ободка волосы поддерживают, – вздохнула Амали, но книжку взяла, может, хоть так удастся не думать о плохом.

Ровно в десять раздался звонок в дверь.

Амали замерла, а Джерри сказала:

– Иди, открывай. Это к тебе. Нет, я не права – это теперь к нам.

Амали тут же бросился в холл как был в домашних штанах и рубахе, даже не подумав переодеться за целый день. И смутилась, когда открыла входную дверь – там стоял посыльный, а рядом с ним огромная коробка в человеческий рост.

– Распишитесь и примите посылку, – мужчина протянул электронный бланк доставки. – Извините, но вносить я эту коробку не буду, вы уж сами как-нибудь, уж больно она тяжелая.

Амали кивнула и крикнула в дом, чтобы ей Джерри помогла. Та вышла, осмотрела коробку, покачала головой:

– Здесь, конечно, ее нельзя оставлять. Давай посмотрим, что там внутри, и тогда решим, как ее заносить будем.

Амали сняла с коробки упаковку и потянула за крышку, и в этот самый миг вверх взлетели фейерверки. Они разукрасили ночное небо в самые немыслимые цвета. Амали и Джерри, как завороженные, смотрели на это действо. Хлопок – и фейерверк разноцветных искр, хлопок – и расцвели цветы, хлопок – и с неба сыплется радужный дождь. Легкая крышка, за которую потянул Амали, упала, и оттуда посыпались на нее живые пионы – белые, розовые, бордовые. А следом за этим появился Фелис из коробки, он галантно опустился на колено перед Амали прямо на цветы и громко произнес:

– Я прошу, любимая, твоей руки и сердца.

Амали смотрел на Фелиса, обхватив лицо руками, и плакала. Плакала от счастья.

– Смотри, – потянул ее за руку Фелис. – Я для тебя кольцо новое у ювелира заказал.

И он раскрыл перед удивленным взглядом заплаканных глаз Амалиа коробочку – на темно-синем бархате лежало темно-зеленое нефритовое кольцо с ободком из серебра и бриллиантами, сверкающими и переливающимися в свете взлетающих в небо фейерверков.

– Я попросил его сделать такое же, только камешки заказал побольше, ведь это благодаря ему я смог найти тебя и, надеюсь, больше никогда не потерять.

А потом поднялся на ноги и увлек Амали к Джерри.

– Мама Джерри, благословите детей на долгую семейную жизнь с кучей маленьких Далтонов.

Амали с Фелисом, смиренно опустив голову, встали перед женщиной на колени. Та так растрогалась, что даже неожиданную слезу смахнула с ресниц.

– Совет вам да любовь, дети мои, – неожиданно она шмыгнула носом. И чтобы скрыть свою слабость, громко добавила:

– Пойдемте чай пить с пирогами. А на фейерверки из окна посмотрим...

– Амали, давай назначим дату венчания, – попросил Фелис. – И договор брачный обсудим. И с родителями моими надо познакомиться. Они же от меня теперь не отстанут.

Он не стал рассказывать, как прошла его беседа с ними. Его невеста вскоре все сама узнает.

– Надо подождать папу Дамиана, узнать, когда он будет свободен, – Амали жалобно посмотрела сначала на Фелиса, потом на Джерри.

– Ну уж, нет – возмутилась последняя. – Ждать мы его не будем. Когда назначите дату, тогда и придет, как миленький. А иначе дожидаться его вы можете до морковкина заговенья.

Амали снова посмотрела сначала на Фелиса, ища у того поддержки, потом на Джерри, но та специально встала и пошла наливать чай в чашки.

– Значит, так, – Амали выпрямила спину, у нее чертики заплясали в глазах. – Ровно через неделю день в день венчание. Как вы с папой Дамианом будете договариваться – ваше дело. Мое дело выздороветь за эту неделю и выглядеть красивой и упитанной. Венчаться хочу в Соборе святого Стефана. А свадьба... Ладно, свадьба будет там, где ты захочешь, Фелис.

Фелис громко расхохотался, Амали сейчас напомнила ему ту девчонку, с которой он был у Теренса, с теми же чертиками в глазах. Вместе с ним рассмеялась и Джерри. А Амали смутилась, она не могла понять, что же такого смешного она сказала.

– Тогда с моими родителями и с брачным договором тебе придется ознакомиться в ближайшее время, – смеясь, проговорил Фелис. – Так что смелости набирайся. Родители у меня строгие.

Амали сразу как-то сникла, у нее тоже были строгие родители, но любила она их безмерно. Как она хотела, чтобы они увидели ее венчание и свадьбу! А ее счастливой.

– Что такие грустные? – раздался веселый голос Дамиана. Он в этот вечер вернулся домой, на удивление, рано.

– Да не грустные мы, а совсем наоборот, – в тон ему ответила Джерри. – Свадьбу Амалиа и Фелиса обсуждаем. Садись за стол, дорогой, в кои веки ужином тебя кормить буду вместе со всеми.

– Это можно, – растянулся в добродушной улыбке Дамиан.

Он был счастлив. Счастлив за Амали, что у нее все самым благополучным образом складывается с Фелисом. Счастлив, что он, наконец, завершил свое очередное расследование и передал его дознавателям, а те в его участке дело свое хорошо знали. Счастлив, что именно он может сделать Амали, еще кроме Фелиса, естественно, самым счастливым человеком на свете. Он хотел это сделать сегодня, но решил подождать. Много счастья в один день тоже вредно, как говорили древние.

– Так, когда у нас, у вас будет свадьба? – поинтересовался Дамиан с полным ртом. Все же Джерри была мастерица готовить, и сейчас ее суп с копченостями был не просто вкусным, а восхитительным.

– Планируем ровно через неделю, – неуверенно начала Амали и взглянула на Фелиса. Тот уверенно кивнул головой. Ему, конечно, придется побегать и посуетиться, чтобы все успеть к сроку, но что не сделаешь ради любимой. Основное, конечно, пусть и не главное – это парадный смокинг заказать и платье для невесты, и не просто заказать, а чтобы их еще и сшить успели. Хоть и не был Фелис суеверен, но считал, что новую жизнь надо начинать в новой одежде. И еще ему придется решить вопрос с домом. Та квартира, в которой он жил последнее время хороша во всем, кроме одного – он не хотел туда вести Амали. Почему? Фелис не мог сказать, это было где-то на уровне инстинктов и подсознания. Наверное, потому что он сам не считал квартиру домом. И этот вопрос надо решить безотлагательно. С его деньгами купить новую квартиру не проблема, вот только чтобы душа к ней лежала.

– Ровно через неделю, папа Дамиан, – подтвердил Фелис и добавил: – Прошу не опаздывать, вам ведь с мамой Джерри придется вести Амали к алтарю.

Дамиан оторвался на секунду от супа и внимательно посмотрел на Фелиса. Потом перевел взгляд на Амали. Видеть счастливые ее глаза для него было превыше всего.

Он улыбнулся им и сказал:

– Все дела побоку, ничего не буду планировать не только на этот день, но и на ближайшую неделю. Располагайте мной, если помощь какая понадобится.

– Хвала небесам, – раздался голос Джерри, которая нагружала в вазочки различное варенье. Она хотела поставить их на стол для чаепития. – Блудный отец возвращается к родным пенатам. Никак все расследования завершил?

– Завершил, – подтвердил Дамиан. – Только ничего не спрашивайте, пока материалы дела не передадут в суд, ничего рассказывать все равно не буду.

И добавил строго, сузив глаза:

– И не просите. Знаю я вас. Расскажу, когда можно будет. Со всеми подробностями расскажу.

Целых три дня, столько времени дал ей Фелис до знакомства с его родителями, Амали только и делала, что ела и спала. Но это только днем, а ночью...

А ночью она любила Фелиса со всей нерастраченной нежностью. И по утрам по-прежнему плакала, только уже без истерик, когда просыпалась одна в постели. Ей каждый раз становилось страшно, что ее Фелис больше к ней не вернется. И поэтому, как только на улице становилось темно, она прилипала к оконному стеклу и вглядывалась в ночь. И ни Джерри, ни Дамиан, который последнее время приходил домой рано, не могли ее ничем отвлечь до тех пор, пока автомобиль Фелиса не останавливался на подъездной дорожке...

Но в тот день Фелис приехал рано и сам помог собраться Амали на смотрины к своим родителям. Его будущая супруга должна понравиться им с первого взгляда, только с первого. И только тогда им гарантированы внимание и любовь, которые не надо заслуживать и постоянно доказывать, что ты достоин внимания и любви. Любовь или есть, или ее нет. Любви со второго взгляда не бывает. И человека любят не за что-то, а только потому, что он есть. Это нельзя объяснить, но это так было, есть и будет.

На Амали надели самый лучший костюм, что нашелся в ее гардеробе – строгая юбка-карандаш и приталенный пиджак. Костюм был сшит на заказ из самой дорогой материи, что она могла себе тогда позволить. Даже Фелис оценил его качество, а уж он-то в одежде разбирался – папа научил, что первое впечатление хоть порой бывает и обманчиво, но создается из поверхностного первого взгляда. Именно с того взгляда, с которого родители Фелиса должны были полюбить Амали.

А дальше они с Джерри колдовали над ее волосами. Если оставить все как есть, то родители Фелиса точно сочтут голубоглазую блондинку с кудряшками слишком легкомысленной для их сына. Тут и выпрямитель для локонов в дело пошел, и бальзам, и лак для волос. Кое-как удалось с кудрями справиться и уложить их в более-менее достойную прическу.

– Это последний раз, – произнес Фелис, довольным взглядом окидывая Амали, улыбаясь и вытирая пот со лба. – Либо ты ходишь, как природа создала твои волосы, либо стрижешься наголо.

– Ага, – покорно та качнула головой. Если она будет замужем, то ей все равно, как она будет выглядеть в глазах других. Амали и самой надоело бороться каждое утро с непослушными локонами.

Ее подвели к зеркалу, и Амали чуть не заплакала. Ну, как в таком виде можно понравиться хоть кому-то – прическа получилась нормальной, тут она придраться, даже если бы захотела, то не смогла, но вот остальное. Костюм висел, как на манекене, из высокого ворота шелковой блузки выглядывала худенькая шея, как у болванчика.

– Можно я переоденусь? – попросила она осторожно.

– Что ты хочешь надеть? – поинтересовался Фелис, а Джерри и так знала, поэтому сразу полезла в комод, куда складывала Амали чистые вещи.

– Джинсы и тонкий пуловер, – вздохнула девочка.

– Но если ты считаешь, что так будет лучше, то я не возражаю, – согласился Фелис, осознавая, в том наряде, что сейчас на ней, Амали, кроме жалости, ничего не вызывала.

В кремовой футболке, тонком, чуть темнее пуловере и в темно-коричневых брюках по типу джинсов Амали была бесподобна. Она выглядела как киноактриса или модель. Даже ее худоба стала подчеркивать ее аристократизм и утонченность. Фелис ахнул – такой изящной Амали он никогда не видел. И прическа, над которой они колдовали с Джерри, ей неимоверно шла и гармонировала именно с этой одеждой.

– Ну, все, больше никаких строгих костюмов, – заявил он громко. – Они тебя простят, лишают изящества.

– А как же платье, которое мы к венчанию заказали? – спросила та хитро.

Феликсу безумно нравилось, как менялась Амали: от скромной стеснительной девушки – к уверенной в себе даме и обратно. А потом снова, то стесняется, то чертики в ее глазах прыгают. Это ее непостоянство было так притягательно, что хотелось ее схватить, обнимать и тискать.

– Ну, пусть тот случай будет последним, когда убрали локоны на твоей голове и запихали в платье. А что – совершенно серьезно согласился Фелис, а потом озорно подмигнул ей, – а вдруг тебе пойдет...

– Я боюсь, – прошептала Амали, когда они остановились возле загородного дома родителей Фелиса.

– Будь сама собой и ничего не бойся. А если что, я с тобой, – попытался успокоить ее Фелис, хотя он сам боялся не меньше Амали, но вдвоем, ведь известно, не так страшно...

– Добрый день, проходите.

Борис и Мартина Далтоны встретили их почти в дверях. Они сами извелись, пытаясь представить, как может выглядеть избранница их сына. И были не просто поражены, ошеломлены, настолько им понравился Амали, скромно, без всякой игры, потупившая взор.

– Пройдемте в кабинет, там нас дожидается адвокат, – предложил Борис Далтон, когда официальная церемония по представлению друг другу была закончена. – А потом нас ждет маленький семейный ужин.

А вот тут Борис слукавил. Ему даже не надо было стараться, чтобы пустить пыль в глаза невесте своего сына. Он решил ее ошарашить роскошью и посмотреть на ее реакцию. Одним словом, ему хотелось проверить, достойна эта девушка его сына или нет. Представляет она сама хоть что-то или пустышка перед ним.

– Рассаживайтесь, господа, – засуетился адвокат вокруг вошедших в кабинет. Хоть и давно работал он на Далтонов и вполне успешно, но каждый раз становился немного нервным, когда видел главу семейства. Впрочем, в присутствии Бориса многие себя так начинали вести, этот мужчина просто давил своей силой и мощью.

– Вот ознакомьтесь, – он выложил перед Амали один экземпляр брачного договора, перед Фелисом другой.

Амали по привычке быстро охватила взором весь документ – здесь в корне ошибочно, здесь надо поправить, здесь уточнить.

– Я могу начать? – обратилась по-деловому она к адвокату, тот даже растерялся. Он думал, девушка, что перед ним, сразу со всем согласится и подпишет бумаги. А она, оказывается, хочет что-то сказать, добавить и исправить.

– Да пожалуйста, – отозвался Борис, ему стало тоже любопытно, что же скажет Амали.

– Я буду читать вслух и сразу указывать на ошибки и недочеты этого документа, которые, надеюсь, будут исправлены в моем присутствии, чтобы не тратить время на повторное его прочтение.

Тут и Фелис опешил – такой деловой Амали он не видел, даже когда работал с ней по проверке фирмы госпожи Марлоу.

– Итак, – начала Амали. – Брачный договор, город ...сити 19.08.2018. Мы, Фелис Борис Далтон (далее – супруг), с одной стороны, и Амали Дамиан Хейли (далее – супруга), с другой стороны, именуемые вместе супругами, заключили данный договор относительно следующего. Смею заметить, я не Амали Дамиан Хейли, а Амали Криспиан Байри.

И она протянула адвокату документ, удостоверяющий личность, который предусмотрительно захватила, выходя из дома. Адвокат, конечно, не был виноват в этой ошибке. Пару недель назад Амали, действительно, была Амали Дамианом Хейли, но папа Дамиан, настоял на том, чтобы она, в конце концов, выправила документы на правильные и даже помог ей в этом. И уезжая в командировку, когда ее похитили, Амали уже была Амали Байри, дочерью пропавшего владельца фирмы, в которой она работала ведущим аудитором.

– Так вы Амали Байри? Дочь Криспиана Байри? – Фелис настолько растерялся, что перешел на вы.

Амали обворожительно улыбнулась и поинтересовалась:

– Фелис, милый, тебя что-то смущает?

– Нет, нет, – пробормотала та растерянно. – Я думал, беру в супруги бесприданницу, а по сравнению с тобой, это я бесприданник.

И тут Фелис не лукавил, имущество Байри не начиналось и не заканчивалось только аудиторской фирмой. Хотя и аудиторская фирма была обширна – в каждом более-менее крупном городе были либо ее филиал либо представительство. Криспиан Байри, отец Амали, был удачлив во всем, в любом бизнесе, что достался ему по наследству от родителей. Он не только не потерял ни копейки, но и многократно увеличил капитал. И это все должна была унаследовать Амали, если проработает в фирме отца рядовым сотрудником не менее трех лет и докажет свою состоятельность, как экономист и бизнесмен. А она, никому не известная Амали Хейли, смогла меньше чем за год добиться уважения коллег и стала ведущим специалистом, которых даже в головном филиале фирмы было раз-два и обчелся.

– Фелис, ты мне внуков обещал, – вдруг запричитал Борис. – Как же так?

– Будут, папа. – Фелис очень надеялся, что после ночей, проведенных с Амали, ребеночек хотя бы один все же будет.

Амали ласково взглянула на Фелиса и продолжила:

– Пункт первый. Предмет договора.

Она протараторил быстро то, что было указано в этом пункте, здесь у нее вопросов не было – обычные общие слова «1.1. Положения данного договора регулируют имущественные, межличностные и брачные права и обязанности супругов друг перед другом... 1.2. Супруги совместно договорились...»

А вот на пункте два, что касался имущественных правоотношений супругов, они застряли надолго.

Вопросов о совместно нажитом имуществе в браке, вне зависимости от персонального вклада каждого из супругов в совокупный доход тоже не возникло.

Но вот, как быть с имуществом, которое Амали унаследует только через два года – во-первых, она выполнит условия наследования, а во-вторых, и срок наследования как раз подойдет. Ее родители будут признаны мертвыми официально, по истечении семи лет, пока же они числились пропавшими без вести.

Они долго не могли прийти к соглашению, пока Фелис, чтобы как-то разрядить обстановку не предложил выпить по бокалу вина.

Временная передышка, когда мужчины и Мартина пили вино, Амали томатный сок, дала возможность всем успокоиться и записать в брачный договор, что наследство, полученное Амали, будет считаться ее собственностью.

Зато на неимущественных правоотношениях супругов спор разгорелся с новой силой. На подпункте три-точка-два «Супруги обязуются хранить супружескую верность друг другу на протяжении всего брака» Амали и Фелис как-то странно хихикнули и ласково посмотрели друг на друга.

Но когда дело коснулось детей, Борис и Мартина стали принимать самое активное участие. Борис спорил и кричал, что если супруги расторгнут брак, то он ни одному из них не доверит воспитание собственных внуков, а ему вторила Мартина, которая доказывала с пеной у рта, что таким родителям ни в коем случае нельзя доверять детей, дабы не травмировать их психику. Кончилось это тем, что эту часть отдали на откуп будущим дедам.

Короче, ужин остывал, а к консенсусу стороны так и не смогли прийти.

– Надо будет встретиться еще раз, – адвокат развел руками. Такого сложного брачного договора у него не было еще ни разу.

– Ладно, – согласился Борис. Его теперь интересовали только внуки. Он смотрел с надеждой то на Фелиса, то на Амали. Проверять ему уже никого не хотелось, а столовое серебро и хрусталь на такую богатую, пусть еще только в будущем, но все же, девушку не могли произвести должного впечатления, на которое он рассчитывал, как, впрочем, и омары с икрой. Глупо получилось. Теперь он это понимал, как никогда. Хотел произвести впечатление, а вышло, что он как бы показывал, что в семье Далтонов денег тоже хватает на богатое застолье.

ГЛАВА 12

Такой богатой свадьбы и красивого венчания город не видел с самого своего основания.

Амали накануне своего бракосочетания, наконец-то подписала брачный договор и только потому, что тянуть дальше и обсуждать пункты и подпункты этого документа, можно было до бесконечности. А так как она не собиралась расторгать брак с Фелисом в будущем и делить пока еще несуществующих детей, то эти пункты договора сочла не столь значимыми. Хотя, как деловой человек, она понимала, что некоторые слабые места договора могут потом выйти ей боком, сама часто с этим сталкивалась, но она любила своего избранника, и всецело доверяла ему. А как же иначе?

В споре о внуках приняли участие и Дамиан с Джерри, которые напросились на следующие обсуждения. Все же они числились официальными опекунами Амали, пока та не достигла совершеннолетия, и сыграли в ее судьбе немаловажную роль. Теперь это и их внуки тоже. Они догадывались, что их девочка не так-то проста, как казалась. Но так как они не были знакомы с миром бизнеса, то, кроме фамилий, больше ничего, в сущности, и не знали. Чета Хейли, конечно, догадывались, что пропавшие родители Амали были богаты, но когда им Мартина Далтон попыталась объяснить насколько, Дамиан просто не поверил, а Джерри замахала руками и сказала, что их дочь с кем-то спутали. Мартина разубеждать их не стал, зачем, когда Амали получит наследство, сами узнают, кого воспитывали и с кем жили столько лет. Споры о детях и внуках были улажены к удовлетворению обеих сторон буквально за несколько часов до бракосочетания, и Амали даже не поинтересовалась, что они там понаписали, потому что эта часть договора была весьма и весьма обширна. Она по привычке охватила все взглядом, не заметив никаких ляпов и ошибок, поставила свою подпись, а уж потом, вздохнув, расписался Фелис. В отличие от Амали, он долго и нудно изучал именно ту часть, что была посвящена детям и их воспитанию...

Собор святого Стефана не помнил такого наплыва прихожан и гостей, как в тот день. Внутрь пропускали только по пропускам, выданным приглашенным. Сам собор был украшен множеством цветов – орхидеи, лилии, каллы, розы, пионы. В оформлении собора каждый приложил руку, пожалуй, кроме Амали. Она любила ландыши, которые в это время года было не достать ни за какие деньги. Поэтому все сошлись на том, что каждый выберет те цветы, которые он предпочитает и закажет для украшения собора их в том количестве, какое сочтет нужным. В итоге собор больше походил на цветочный магазин или оранжерею, благоухая различными ароматами.

Фелис расхаживал возле алтаря – он почему-то разнервничался и не мог спокойно стоять на одном месте. К нему попеременно подходили то Борис, то Мартина и пытались сказать что-нибудь ласковое, чтобы хоть как-то подбодрить его и поддержать. Где там? Ему почему-то казалось, что Амали в последнюю минуту передумает и не явится на венчание.

Часы на главной башне собора пробили без четверти. Минут через пять должен выйти священник. В двенадцать должно начаться красочное действо, когда его судьба изменится навсегда. Он станет главой семейства и будет нести ответственность уже не только за себя и свои поступки, но и за будущих детей, и Амали, которая, кстати, категорически отказался брать его фамилию. Хорошо, хоть в договоре прописали, что все ребятишки, которые у них народятся, все же будут Далтонами. Правда, и здесь Амали была весьма тверда и настояла, чтобы первая родившая девочка все же носила фамилию Байри. Фелис пожал плечами, но спорить не стал. Может, у них и вовсе не будет девочек, а только мальчики, это раз. И второе, совершенно непонятно, сколько у них детей в итоге будет всего. Вон, как ни старались его родители родить второго, ничего у них не вышло, так и рос Фелис один в семье. Мало, очень мало рождается детей последнее время в семьях. Не зря демографы били тревогу, а правительства брали многодетные семьи на полное государственное содержание, только плодитесь и размножайтесь. А еще много бездетных браков, таких как семья Хейли...

Часы уже пробили полдень, а Амали все не появлялась. Фелис, не выдержав, вышел из собора, и стал вглядываться в улицу, запруженную любопытствующими, корреспондентами различных бульварных газетенок, которые не получили аккредитацию на освещение церемонии венчания и теперь пытались протиснуться и сфотографировать хоть что-то.

Не хватало дать им сплетен для разговоров.

И тут Фелис увидел огромный белый лимузин, который медленно продвигался сквозь толпу. Нет, это не может быть его Амали, у них с Хейли нет столько денег, чтобы арендовать даже на час сие чудо. Это кто-то другой, может, даже случайно приехавший на праздник, так как все гости уже собрались.

Лимузин остановился прямо перед входом в собор, насколько это было возможно. Шофер, выскочив, открыл дверцу и оттуда вышел моложавый мужчина лет шестидесяти, а, может, чуть больше, а вслед за ним вышла Амали...

Фелис ахнул, нет, это была не Амали, женщине было лет сорок, не меньше, но полная ее копия. Не так. Это его Амали была полной копией этой дамы. Теперь Фелис знал, как будет выглядеть жена в старости. И уже только за ними выплыла из лимузина его Амали. Неимоверно красивая в белоснежном платье, с венком из орхидей на голове и короткой фатой, но... Зареванная...

– Амали! – Фелис кинулся к ней навстречу. Та махнула рукой и снова заплакала.

Появившаяся следом из этого же лимузина чета Хейли хоть как-то смогла внести ясность, что происходит. Папа Дамиан по-деловому сказал, что все в порядке и отправил Фелиса, как и положено, дожидаться к алтарю, а его невесту красиво по проходу уже проведет следом шафер, которым он сам себя назначил.

Фелис не стал спорить и тут же побежал назад в собор. Он остановился у алтаря и стал ждать, когда для церемонии к нему подведут Амали. Заиграл орган, наполнив собор мощной красивой музыкой, все встали. Фелис обернулся – какая все же красивая его невеста, которую за руку к алтарю сопровождал Дпмиан.

А дальше он ничего не видел и не слышал, стоя рядом с Амали, которая то улыбалась, то плакала. Он произнес слова клятвы, надел обручальное кольцо на палец своей супруги, дождался, когда та ему наденет, поцеловал ее и под восторженные крики гостей повел теперь уже законную супругу на выход из собора.

Сейчас все поедут в парк, где для гостей были накрыты столы с угощением. Не нашлось ни одного ресторана, способного принять такое количество народа – пришлось арендовать площадку под открытым небом в парке. Повара двух ресторанов готовили праздничный обед, множество официантов были приглашены для обслуживания праздника.

Новобрачные только разрежут свадебный торт и отбудут в короткое всего на два дня свадебное путешествие на берег океана, в уединенное бунгало...

– Я счастлива! – кричала Амали, звонко смеясь при этом. – Я самая счастливая на свете!

Она впервые в жизни не боялась скорости и подставляла свое лицо навстречу ветру. Фелис вез ее на своем кабриолете с откидным верхом. Он любил этот автомобиль, но пользовался им крайне редко. С цветом не угадал – красный выбрал. А потом случайно, совершенно случайно услышал, как шушукались его подчиненные в офисе, увидевшие его за рулем этой машины: – У босса кризис среднего возраста.

После этого он поставил автомобиль у родителей в гараже, и садился за руль, только отправляясь куда-нибудь в отпуск, когда его никто из подчиненных не мог увидеть. Но сейчас он тоже был счастлив, почему же не стать счастливым до конца. И в кризисе среднего возраста его теперь никто не смог бы упрекнуть.

Фелис нажал на педаль газа. Автомобиль послушно стал набирать скорость.

– Фелис, если мы с тобой разобьемся, то я все равно буду счастлива, потому что мы разобьемся с тобой, – продолжала кричать Амали, чуть приподнявшись с сидения и разрешив ветру трепать ее локоны.

– Глупая! – рассмеялся ей в ответ Фелис, но скорость сбросил до пятидесяти миль в час – так любила Амали. И ему показалось, что автомобиль стоит на месте. Ничего, они купят для Амали скоростную машину, такую, на которой она обязательно полюбит быструю езду.

– Я счастлива! – снова закричала Амали. – Кто бы мог подумать, что этот день станет самым счастливым днем в моей жизни?

Она, наконец, угомонилась и стала взахлеб рассказывать Фелису, что произошло, и почему она слегка опоздала на свое венчание.

– Ты представляешь, туземцы считали их богами.

– Милая, соберись с мыслями и расскажи все по порядку, – попросил Фелис. Эти минуты, пожалуй, были первыми, когда они могли поговорить, и к ним не приставали с поздравлениями и не давали ценных указаний, что им делать и чем заниматься в бунгало на берегу океана.

Амали вздохнула, собираясь с мыслями, как посоветовал Фелис.

Что точно, то точно, она была счастлив и хотела, чтобы об этом знал весь мир, а не только мужчина, ее муж, сидевший рядом. Она даже губы поджала недовольно. А потом снова закричала от счастья и восторга.