Текст книги "Разреши тебя любить (СИ)"

Автор книги: Ася Северова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 21

Яр

Просидев в Богом забытом месте еще двое суток после звонка Антону, мы, наконец, снимаемся с позиции и направляемся в точку эвакуации. Там нас ждет вертолет, который перекидывает нас на частную военную базу, а оттуда мы на грузовом самолете отправляемся на Родину.

После того, как я узнал о том, что Настя куда-то ушла, поговорил с Егором. Ну как поговорил, проорался, как черт сумасшедший, за что справедливо огреб кулаком по челюсти. Ибо нехер плевать на субординацию на боевом задании. Несмотря на “воспитательные” пиздюли, Егор связался с теми, кто нас должен был вытаскивать из этого пекла и сообщил, что через два дня мы отправимся домой.

Двое суток я маялся и не находил себе места. Гребаные сорок восемь часов тянулись так долго, выворачивая все мое нутро наизнанку от волнения. Я реально боялся, что причина, по которой ушла Настя, на самом деле представляет собой полный пиздец. Потому что моя девочка хоть и вспыльчивая натура, но чтобы просто уйти… Еще и в момент, когда я на операции по спасению ее брата… Это точно не в ее стиле. А, значит, там самая настоящая жопа. И мне это все нужно как-то разруливать. А как это сделать, если я понятия не имею, что за херня там произошла?!

Моя нервная система и так трещит по швам и тот факт, что по прилету на частную тренировочную базу уже в пределах нашей необъятной, мы не отправляемся домой. Мы вынуждены сидеть тут еще сутки для поддержания легенды о наших тренировках в экстремальных условиях. По словам командира, наши чины слабо поверили в притянутую за уши историю о наших тренировках и неоднократно наведывались с внезапным визитом на эту базу под предлогом проверки своих бойцов. Нас. Но вовремя предупрежденные друзья Егора рассказывали нашим генералам складные байки о том, как мы по болотам в полной боевой экипировке скачем да медведей распугиваем. Вроде, эти “сказки” всех устраивали. Либо все сделали вид, что так…

– Я сваливаю, – захожу в столовую и падаю на стул рядом с Егором. – У меня Настя пропала, я не могу тут больше отсиживаться, командир.

– Да понимаю я все, Яр, – Егор отодвигает от себя тарелку с рисом и каким-то подливом, смотрим на меня, понимая, что я испытываю. У него с Леркой тоже не сразу все гладко вышло и был момент, когда мы ее искали всем отрядом. Но там история совсем хреновая была. Надеюсь, что наша с Настей не будет похожа на их. – Через полтора часа вылетаем домой.

– Принято, – чеканю, едва сдерживая свое нетерпение. Мне бы вот прямо сейчас, но и полтора часа я в состоянии выдержать. Это не сутки, в конце концов. – Спасибо, Егор.

Поднимаюсь и молча покидаю столовую.

Полтора часа хожу из угла в угол, словно зверь в клетке, которого не пускают к его самке. Хорошо хоть Миху сразу отправили в городской военный госпиталь и его тут нет, а то бы он по-любому спрашивал о Насте, а мне, мало того, что ответить ему нечего, так и сам на нервяке весь. Не получилось бы у нас разговора нормального. Пришлось бы все рассказывать ему о нас, огребать от него сначала за то, что тронул его сестру, а потом и за то, что накосячил и она исчезла куда-то. Где теперь ее искать?! Но я найду! И по жопке своей она отхватит так, что мало не покажется!

Особо не улавливаю событий, что происходят вокруг. Я полностью погружен в себя и свои мысли. Не замечаю даже перелет. Прямо с аэродрома сваливаю, попросив какого-то парнишку-сержанта отвезти меня на нашу квартиру. Надо сначала проверить все там, потом уже думать куда она могла отправиться. Есть у меня пара идей, но нужно время, чтобы проверить. И обязательно вытрясти из Антона все, что он знает. А он что-то знает, гад! Иначе не стал бы он меня мудаком называть…

Заходя в квартиру, сразу понимаю, что Насти давно здесь нет. Холод и пустота, вот что я чувствую внутри, когда зайдя в спальню, в нашу с Настей спальню, в открытом шкафу вижу пустые полки там, где лежали вещи моей девочки.

Блядь! Да что могло произойти, пока меня не было-то?! Ведь во время видеозвонка и разговора Михи с Настей, она смотрела на меня так, словно я весь ее гребаный мир! Она же мне тогда сказала, что любит и скучает! Мне! Какого тогда хрена ее здесь нет?!

Со психом швыряю свой рюкзак в угол комнаты.

– Сука!!! – падаю на кровать и обессилено рычу, – да как так-то?!

Умом понимаю, что надо взять себя в руки, вырубить все эмоции и действовать четко и по плану. Плану, которого у меня пока нет, потому что вообще нет никаких вводных данных. А кто мне может эти данные предоставить? Верно! Антон!

Шарю по карманам и достаю из разгрузки свой телефон, набираю номер хакера. Гудки… Опять гудки… Не берет трубку, гаденыш. Но ничего, я тебя из-под земли достану и ты мне все расскажешь!

Поднимаюсь с кровати, скидываю с себя всю одежду и иду в душ. Долго стою под теплыми струями воды и вспоминаю… Вспоминаю, как здесь, прямо в этой душевой кабине, Настя отдавалась мне вся без остатка. Как ее маленькие ладони скользили по мокрому кафелю… Как она жадно хватал воздух своими пухлыми, розовыми, зацелованными мной губками… Как потом эти же губки скользили по моему члену, унося меня в мой личный Рай…

Рай… С ней, с моей Настей, моя жизнь похожа на Рай. Без нее я будто в Аду. И жить в этом Аду снова я не хочу.

Выключаю воду, вытираюсь, натягиваю еще на влажное тело белье, футболку и спортивные штаны. Выхожу из ванной и, уже практически заходя в гостинную, замечаю на темном комоде листок бумаги, что светлым пятном выделяется на фоне темно-коричневой поверхности комода. Подхожу и мое сердце останавливается на несколько секунд. Меня оглушает волной боли и страха. В ушах глухо, в душе пусто. Наверное, похожие ощущения испытывает человек за мгновение до собственной гибели. И это все ощущаю лишь заметив изящное колечко, что покоится на том самом листке бумаги. То самое колечко, что является символом моей любви и желания, чтобы Настя была моей всегда. То самое колечко, которое я одел на ее миниатюрный пальчик на правой руке, когда она сказала мне “да”… И вот сейчас этот символ моей любви одиноко лежит на клочке бумаги, исписанным Настиным почерком.

Зажав в кулаке кольцо, которое совсем скоро я верну на его законное место, читаю записку. И каждое слово в ней будто кинжал, вонзающийся в мою грудь. Никакой анестезии… Все наживую…

“Яр, я так и не смогла уйти молча, хоть и собиралась это сделать. Знаешь, несмотря на то, что ты снова выбрал не меня, я желаю тебе счастья. Я, видимо, была для тебя, своего рода, незакрытым гештальтом. Что ж, ты его закрыл… Но, нельзя заставить человека полюбить. Вот и я не хочу заставлять тебя любить меня, тем более, что ты так сильно любишь ту, что скоро подарит тебе ребенка. Будь счастлив со своей невестой. Прощай. Теперь уже навсегда.”

Какого? Что за ересь тут написана? Какая невеста? Какой ребенок? Как это “снова выбрал не меня”? Нихрена не понимаю! В голове каша, но ясно одно! Кто-то что-то наплел моей малышке и она решила уйти. Блядь, ставя себя на ее место, понимаю… Хотя, блядь, нет, не понимаю! Я даже представить не могу, что испытала в тот момент моя любимая девочка. Да, для всех она настоящий боец, сильная личность, которая может постоять за себя. Но я-то знаю, какая она маленькая, нежная и ранимая. А тут такой удар, да еще и тогда, когда меня нет рядом! Боже, а она ведь может быть беременна. Я же с момента нашего первого секса как с цепи сорвался, постоянно накачивал ее спермой, отчаянно желая, чтобы она подарила нам малыша, нашего с ней ребенка.

Ребенок…

Кто та сука, что наплела Насте всю эту чушь, я догадываюсь. Вот только любопытно какого хера она решила, что имеет право лезть в мою жизнь? У нас ведь были четкие договоренности! Тем более, она знала о Насте и что при первой же возможности я заберу свою девочку себе, а между нами только голый секс без каких-либо намеков на отношения и обязательства. Что стрельнуло в голову этой бабе, что она вдруг решилась на такое?! И вообще, какой, нахер, ребенок, если я не то, что без презервативов к ней не подходил, так и в презервативе никогда не кончал, пока находился в ней. Всегда, блядь, додрачивал сам, либо спускал в рот! Да, обламывал сам себя! Но после того, как я принял решение, что Настя будет моей, уже тогда, несколько лет назад, я точно решил, что приду за ней без “багажа” из прошлого. И дети у меня будут только от Насти.

Ярость застилает глаза, думать сложно. Сунув кольцо в карман штанов, возвращаюсь в ванную, врубаю напор ледяной воды и подставляю под нее голову. Надо остыть. Ярость плохой советчик. Мне нельзя натворить дел, задолбаюсь потом разгребать. Все по порядку. Сначала нахожу и возвращаю Настю, потом разбираюсь с сукой Леной, моей гребаной псевдоневестой и лжемамашей явно не моего ребенка. Это все потом. В приоритете Настя. Всегда была она.

Выключаю воду и, встряхнув головой, словно бешеный пес, выхожу из ванной и иду в спальню. Там бросил свой телефон. Вдруг Тоха перезвонил? Нахожу телефон на кровати, но пропущенных нет. Снова набираю его номер и спустя бесконечные секунды в трубке раздается знакомый голос:

– Ало…

– Настя???

Глава 22

Настя

Дура! Дура! Дура!

Какая же я дура! Ну кто меня просил отвечать на звонок, не глядя на имя контакта. Привыкла, что мне звонит только Антон, расслабилась и теперь так попала.

Первый порыв – сбросить звонок. Но Яр будто читает мои мысли на расстоянии и я слышу грозное в трубке:

– Не смей отключаться, Настя! – что? У него еще хватает наглости мне приказы раздавать и таким командным тоном разговаривать?!

– Невесту свою таким тоном воспитывай! – не удерживаюсь от язвительного комментария и практически шиплю от злости и обиды.

– Этим и занимаюсь, малыш, – уже мягче добавляет этот гадкий предатель. Хотя кого я обманываю? Даже несмотря на его поступок, сердце все равно трепещет от того, что слышу сейчас родной голос. И бабочки эти… Опять… Опять они поднимают свои крылья и щекочут внутри. – Насть?

– Чего тебе? – рычу в ответ.

– Где ты? Расскажешь мне? Я приеду.

– Мечтай!

– Настя, блядь! Скажи где ты? – Яр снова срывается на крик, а меня накрывает страхом, что он все узнает: и где я, и кто мне помог. Звонок ведь можно отследить? Боже! Что ж я творю-то?!

– Нет…

Прошептав свой ответ, быстро сбрасываю звонок и откидываю от себя телефон, будто обжегшись. Боже, вот я дура! Зачем ответила? Зачем разговаривала? А что если он успел засечь звонок и теперь едет сюда? Что же делать?

В панике мечусь из угла в угол, спотыкаясь о свои же собственные ноги и чуть не лечу вниз носом. Вовремя успеваю ухватиться за подлокотник кресла. Так, надо взять себя в руки и подумать что делать дальше. Останавливаюсь, прикрываю глаза и размерено дышу. Но не проходит и минуты моей неумелой медитации, как телефон вновь оживает и я подпрыгиваю на месте от внезапного звука. А вдруг это снова Яр?

Подхожу к кровати, смотрю на светящийся экран и с облегчением выдыхаю. Антон.

– Антон, Тош, я так сглупила, я такая дура, Антон! – сразу сходу выдаю сиплым голосом.

– Тихо, успокойся. Выдохни и расскажи что случилось?

– Яр…

– Что “Яр”? – не понимает друг.

– Он… Он позвонил, спрашивал где я, хотел приехать.

– Ты зачем с ним разговаривала? – Антон рычит в трубку, а я начинаю плакать. – Не реви!

– Он теперь узнает где я, да? Отследит звонок?

– Пф… Конечно нет! Ты забыла кто я? – точно! Вот я глупая. Антон же в этом деле профи настоящий. Кажется, он что-то такое и говорил, когда отдавал мне свой телефон, что по нему невозможно установить местонахождение. – Даже если и отследит, то обнаружит тебя где-нибудь в Зимбабве или Гватемале. Так что выдыхай, коза, но больше так не глупи. Мы же договаривались, что берешь трубки только, когда я звоню.

Антон продолжает меня отчитывать, как школьницу за мой опрометчивый поступок, а меня накрывают эмоции. Сама в себе разобраться не могу. Вроде, чувствую облегчение от того, что Яр не сможет меня найти, не узнает, где я и не состоится этого сложного разговора, к которому я совершенно не готова. С другой стороны, где-то в глубине души я ощущаю горечь разочарования, что он все же не появится здесь. Вдруг он бы мне все смог объяснить?

Нет! Никаких “вдруг”! Все предельно ясно и очевидно! Я верю, что он давно меня хотел. Помню его взгляды на меня, когда он не успевал отворачиваться и я видела, как он смотрел на меня. Он меня хотел и получил. Но вот в его любовь ко мне – нет. Не поступают так с тем, кого любят. Не предают. Не говорят, что любят в то время, как его ждет дома беременная невеста.

Больно…

– Ау! – голос друга выдергивает из размышлений. – Ты там уснула что ли?

– Нет, я тут. Просто думаю…

– На дня постараюсь навестить брата твоего, чтобы вы могли поговорить.

– Он знает где я?

– нет, он знает, что ты в безопасности, а о причинах того, почему ты там, где находишься, ты расскажешь ему сама.

– Хорошо, спасибо, Тош, – я искренне благодарю его, потому что он реально помогает так, как не смог бы никто другой. – Тош, а что теперь будет? Яр же тебе звонил, а ответила я… Он же…

– Разберусь. Не парься, – успокаивает Антон, ухмыляясь. По голосу слышу его улыбку. – Но мне приятно, что ты волнуешься обо мне. Тебе что-нибудь нужно? Что-то привезти?

– Нет, спасибо. У меня все есть. Доставка только вчера была.

– Ладно, – снова кажется, что друг расстроен моим ответом. – Тогда до связи и Насть…

– М?

– Не отвечай ни на какие звонки. Только если звоню я!

– Да, Антон. Я поняла. Больше так не сглуплю.

– Очень на это надеюсь. Давай, пока.

– Пока, Тош.

Друг отключается, а я падаю на кровать и снова забираюсь под одеяло. Думаю обо все и ни о чем. Хочется отключиться, чтобы мозг, наконец, отдохнул, но не получается. Постоянно в голове ворох мыслей.

Не замечаю, как проваливаюсь в сон. Я не вижу картинок, что мне снятся. Лишь размытые образы, но остро все чувствую. Нежные касания к моей коже. Теплые, чуть шершавые губы на моих губах. Легкие, едва заметные, но такие приятные поглаживания по полуобнаженной спине. Тихий шепот на ухо… Слова о том, что все будет хорошо, а потом нежный, чувственный поцелуй, что затягивает в пучину возбуждения и удовольствия. Внезапно картинка становится четче и силуэт, что накрывает меня своим телом уже узнаваем. Это Яр. Мой Ярик. Именно он целует меня и шепчет слова утешения. Именно он сейчас так близко ко мне, именно он ласкает и трогает меня и доводит своими прикосновениями практически до пика. Именно его пальцы сейчас пробираются в мои трусики и ласкают меня между ног, в самом интимном местечке. Я чувствую, что уже вот-вот сорвусь в ту желанную бездну удовольствия и тело получит столько необходимую разрядку, но… В нашу идиллию врывается ненавистный голос той, что называет моего любимого мужчину своим. Своим будущим мужем и отцом их ребенка.

К горлу подкатывает тошнота, причем весьма реальная. Настолько, что меня резко вышвыривает из моего кошмара, что сначала был несбывшейся сказкой. Едва сдержавшись, я спрыгиваю с кровати, путаясь в одеяле, и несусь в сторону уборной. Там, едва успев, падаю на колени и меня выворачивает наизнанку. И так в желудке ничего не было, потому что за те несколько дней, что я провела здесь в тихом одиночестве, аппетит ко мне так и не пришел. Теперь еще и эти рвотные позывы сводят желудок жуткими спазмами, заставляя вновь и вновь склоняться над унитазом. Лишь спустя несколько минут мне становится немного легче. Встав, умывшись и почистив зубы, я снова возвращаюсь в спальню. Но по пути все же сворачиваю на кухню. Надо хоть что-то в себя запихнуть, чтобы желудок уже прекратил жрать себя и бунтовать от этого. Хоть я и понимаю, что все это от стресса и переживаний, но заработать до кучи ко всему еще и язву, точно не хочу. Поэтому силой заставляю себя съесть пару кусочков тушенного мяса и немного овощей. И лишь вернувшись в спальню я понимаю, насколько все это было зря. Потому что уже спустя две минуты я снова сижу скрюченная над унитазом и опустошаю свой многострадальный желудок.

Больше попыток поесть я не делаю. Просто приведя себя в порядок, снова ложусь в теплую постель. Вставать не хочется. Есть не хочется. Думать не хочется. Чувствовать не хочется. Ничего не хочется.

Что же ты сделал со мной, Яр…

Следующие три дня для меня проходят как в тумане. Тошнота, сон, снова тошнота и полное отсутствие сил. На четвертый день в таком состоянии меня обнаруживает Антон.

– Насть! Насть, что с тобой? – голос друга доносится, как свквозь вату, но я все же слышу неподдельное беспокойство. – Ты чего такая бледная? Как себя чувствуешь?

– Хреново, Тош, – с трудом выговариваю столько простые слова. – Наверное, отравилась чем-то. Полощет уже несколько дней.

Рука Антона, что поглаживала меня по спине и плечу, напрягается и становится каменной, а длительная тишина заставляет меня напрячься и даже обернуться. Интересно, из-за чего такая реакция у друга. Ну отравилась и что с того? Но, обернувшись, натыкаюсь на абсолютно нечитаемый взгляд.

– Антон? – зову его, но он молча встает и выходит из комнаты. Через минуту слышу, как хлопает входная дверь. Странный он сегодня. И чего, спрашивается, приезжал, если вот так молча ушел.

Прислушиваюсь к своим ощущениям и понимаю, что мне немного лучше. Решаю воспользоваться этой передышкой и привести себя в порядок. Встаю, беру с собой полотенце и сменное белье и направляюсь в душ. Вода бодрит и я реально начинаю чувствовать себя еще лучше. Даже немного есть захотелось.

Выходя из ванной, натыкаюсь на Антона. Он сидит в кресле напротив дверей и буравит меня напряженным взглядом. Снова. Все его тело напряжено, кулаки сжаты. Точнее не кулаки, а кулак. Потому что во второй руке у него какая-то розовая коробочка.

– Ты чего здесь? Ты же ушел. Я думала, ты уехал, – так и не двигаюсь с места, лишь сильнее прижимаю к себе полотенце, вцепившись в узел на груди. Никогда не видела друга в таком состоянии. Почему-то мне кажется, что он очень зол. На меня? За что? Слишком много проблем ему создала? А, может, Яр создал? – Тош? – тихо зову. Друг поднимается и все также молча идет в мою сторону. Надвигается на меня, будто хищник жертву в угол загоняет. Его аура сейчас дико пугает и давит. Я даже делаю несколько шагов назад, прижимаясь спиной к двери. Но внезапно Антон останавливается. Смотрит мне прямо в глаза. Его губы беззвучно двигаются, он словно хочет мне что-то сказать, но никак не решается. А потом он протягивает мне ту самую коробочку. На автомате беру ее в руки. – Что это? – опускаю взгляд, смотрю на коробочку и земля уходит из-под ног.

– Думаю, ты сама все понимаешь.

Глава 23

Настя

Никогда еще время не тянулось так долго. Вроде, всего три минуты, но они будто бесконечные.

Сижу на бортике ванной и нервно стучу ногой по полу. Боже! Это ж надо было так попасть! Ну за что мне все это?!

– Насть, время! – громкий стук в дверь и голос друга за ней практически запускают во мне новую волну панической атаки.

Первая волна случилась, когда я увидела что именно Антон вложил мне в руки. Простой электронный тест на беременность. Сначала, как обычно, было отрицание. Я плакала, кричала, что этого не может быть, не могло этого произойти, хотя уже в глубине души понимала, что не только могло, но и произошло. Затем был гнев. Я так сильно разозлилась на Яра, кричала так громко, ругалась. За то, что предал. За то, что бросил. За то, что обманул! А Антон едва успевал меня ловить, потому что я бешеным, истеричным ураганом носилась по комнате и несколько раз чуть не упала. Долбаные ковровые дорожки на крашеных полах!

Дальше, как по учебнику, был торг. Я плакала у Антона на груди и твердила, что это все неточно и, может, меня пронесло. Наивно размышляя о том, что разные пары годами стараются зачать ребенка и у них ничего не выходит, а мы с Яром были близки всего ничего…

И вот сейчас, закрывшись в ванной и ожидая заветные три минуты, я заливаюсь слезами, погрузившись в следующую стадию – депрессию. Потому что, ну как? Как можно было так со мной поступить? Почему именно со мной он так поступил? Я ведь так его люблю. Я же… Я же даже женой его согласилась стать, а он…

– Настя, еще минута и я выломаю эту дверь нахер! – повторный стук и грозный рык Антона заставляет меня вздрогнуть. Я, наконец, вытираю слезы и подхожу к раковине, где лежит эта “палочка”. – Настя!

– Я тут… Я… в шоке, – шепчу под нос, рассматривая жирный “плюс” на электронном табло. – Я сейчас выйду.

А вот и принятие. Я беременна. Беременна от Яра. От человека, у которого уже есть одна беременная невеста. И теперь еще и я…

И, вроде, страшно должно быть… Но мне, почему-то, на душе сейчас так хорошо. Улыбка приклеивается к моим губам и пелена слез снова застилает глаза. Малыш… У меня будет ребенок. И пофигу, что папочка его тот еще бабник и кобель. Сама со всем справлюсь. У меня брат есть. И родители с бабушкой и дедушкой наверняка помогут, если совсем трудно будет. Справлюсь.

– Настя, я теряю терпение… – Антон дергает ручку двери. Вот же нетерпеливый какой!

– Да, я уже выхожу, Тош.

На выходе из моего укрытия меня ловит Антон и, не пропуская дальше в комнату, с нетерпением заглядывает мне в глаза. И чудится мне в его взгляде беспокойство и… нежность? Я же не могу ошибиться снова? Я уже видела этот его взгляд, когда мы играли роль “парочки” для будущей жены Яра. О, опять вспомнила…

– Ну?

– Что “ну”? – делаю вид, что не понимаю чего от меня хочет Антон, аккуратно снимаю с себя его руки и отхожу на пару шагов.

– Ты давай мне тут дурочку-то не включай! – теряет терпение и двигается на меня, снова прижимая к стене. – Что тест показал?

А меня тут такая злость берет! В конце концов, чего это он тут раскомандовался?! Нашлись, блин, командиры на мою голову! Сначала брат, потом Яр, теперь еще и этот оказался властным тираном, хотя никакого права командовать мной не имеет. Да, я, конечно, понимаю, что он мне очень помог и привез сюда, а еще именно благодаря Антону меня до сих пор не вычислил Ярослав. Но вот этот командный тон уже ни в какие ворота!

– А ты чего вдруг таким любопытным стал? – шиплю на друга, отталкивая от себя.

– А ты чего шипы выпустила? – парирует в ответ. – Я тебе не враг, Настя, и ты это знаешь. Нечего на меня всех собак спускать.

Антон, сказав это, отходит от меня, а мне вдруг так стыдно становится. Ну в самом деле, чего это я на друге срываюсь? Он ведь реально помочь пытается, подержать. Снова и снова вытаскивает меня из постоянного депрессняка, а я словно в нем “козла отпущения” увидела. Стыдно! Очень стыдно!

– Тош, извини, – прикасаюсь ладонью к спине мужчины, поглаживая его между лопаток. Затем и вовсе прижимаюсь к нему сзади, обхватив его торс. Антон поначалу стоит холодным изваянием, но потом кладет свои руки на мои, выдыхает и немного расслабляется. – Я сейчас просто сама не своя. Сначала плен Миши, потом попытки похитить меня, погони, Яр и наши отношения… Лена эта и… – прерываюсь, сглатывая подступающие слезы, – и моя беременность… – замолкаю, начиная беззвучно плакать, уткнувшись в широкую спину друга.

Антон молчит. Только дышит глубоко и часто, не забывая поглаживать мои ладони, которые покоятся на его животе. Так и стоим. Минуту… Две… Три… Затем я слышу громкий выдох. Антон будто с мыслями собрался и теперь разворачивается ко мне лицом. Вид у него серьезный и сосредоточенный. Я даже плакать прекращаю. Стою, смотрю на него в ответ и даже не замечаю, в какой именно момент его теплые, чуть шероховатые ладони оказываются на моих щеках. Он продолжает смотреть на меня, но только теперь в его взгляде нет той серьезности и напряженности. Снова щемящая душу нежность и что-то еще. Своими большими пальцами он аккуратно, наверное, даже нежно, утирает мои слезы.

– Насть, – Антон прижимается к моему лбу своим, не прерывая зрительного контакта. Да что там, он меня будто гипнотизирует. Иначе как объяснить то, что я сейчас абсолютно расслаблена, несмотря на все, что происходит со мной, и чувствую себя в полной безопасности. – Настя, маленькая моя, – тихий хрипящий шепот касается моего слуха, а мне вдруг резко становится страшно. Вся расслабленность испаряется и теперь меня начинает потряхивать так, словно я зимой в прорубь сиганула.

– Не надо, Антон, – шепчу в ответ, потому что уже догадываюсь, что он хочет сказать. – Не надо, пожалуйста…

– Надо, малышка, надо. Ты ведь уже сама все понимаешь, да? – смотрю на него и молча киваю. Отрицать нет смысла. Слишком много сейчас “говорят” его глаза и прикосновения. – Сил больше нет молчать…

– Умоляю, Тош, не говори… Не произноси этого… – Антон на мгновение прикрывает глаза, а потом резко распахивает их и я понимаю, что его не остановить уже.

– Я люблю тебя, Насть. Так давно тебя люблю…

– Антон… – едва дышу. Так больно… За друга, что не могу ответить ему взаимностью. За себя…

– Тише, ты только не говори ничего сейчас, – едва ощутимо прижимает пальцы к моим губам, – просто послушай. Я знаю, маленькая, знаю, что ты любишь Яра и не испытываешь ко мне тех же чувств, что я к тебе. Но я верю, знаю, что между нами все возможно. Особенно сейчас, – друг снова прижимает меня к себе. И друг ли? Теперь язык не поворачивается назвать его просто “другом”, не после того, что я сейчас услышала от него. Теперь это мужчина. Влюбленный в меня и решительно настроенный мужчина. – Не плачь, не надо.

– Тош… Тош… – всхлипываю и не могу внятно хоть что-то сказать. Я не ожидала, что у него все так. Да, я видела, что нравлюсь ему. Он заботился обо мне, всегда поддерживал. Но я, реально, думала, что это потому что мы друзья. А оказалось… Странно, но почему-то я не испытываю чего-то отрицательного, негативного от его признания, а реву сейчас скорее от того, что все как-то разом навалилось и я просто не вывожу. – Тоша…

– Ну чего ты, Настя? Все же хорошо, а будет еще лучше. Давай так, я сейчас уеду, дам тебе немного времени. Времени подумать и решить готова ли ты дать себе шанс быть счастливой… со мной.

– Я не могу, Антон, – все же выдавливаю из себя несколько слов, несмотря на то, что горло саднит от рыданий, – я же беременна и я не собираюсь избавляться от малыша.

– Ты думаешь, меня это остановит? Серьезно? – он вздергивает в удивлении бровь, а потом я вижу на его лице знакомую улыбку, что всегда заставляла меня улыбаться ему в ответ. Вот и сейчас губы сами растягиваются в легкой улыбке. – Я сказал тебе, что люблю тебя уже когда знал о беременности. Мы поженимся и это будет мой ребенок.

– Антон, я не… – к моему рту прижимается ладонь, не позволяя договорить то, что хочу сказать.

– Нет! – голос Антона звенит решительностью. – Нет, Настя. Мы же договорились, что ты сейчас молчишь и ничего мне не отвечаешь. Ты думаешь и принимаешь решение, а я потом возвращаюсь и заставляю тебя передумать и все же принять мое предложение.

– То есть, – аккуратно отодвигаю его руку от своих губ и уже улыбаюсь во всю. Почему-то вдруг стало так легко. Наверное, от того, что Антон дает мне выбор и возможность спокойно все обдумать и принять решение. – Ты уверен, что сначала я откажусь?

– Ха! Это была бы не ты, если бы сразу приняла верное решение! Ты ж упрямая!

– Я не упрямая!

– Еще какая упрямая, но и за это тоже я тебя люблю! – быстро говорит Антон и я даже понять ничего не успеваю, как он притягивает меня к себе и целует. Целует! Меня!

Его язык моментально проскальзывает в мой рот, зубы чуть прикусывают мою нижнюю губу, а со мной случается очередной шок. Я впадаю в полный ступор, замираю в объятиях Антона и даже не дышу. Он замечает мое замешательство и, наконец, отпускает.

– Не делай так, пожалуйста, – шепчу, отходя от него на пару шагов, обнимая себя руками. Щеки горят, в голове полный сумбур. Я в замешательстве.

– Согласен, – хрипит в ответ Антон, – перегнул немного, но не смог удержаться. Прости.

Не успеваю ничего сказать в ответ. Антон разворачивается и уходит. Спустя пару минут слышу хлопок тяжелой входной двери.

А я все также стою на том же месте и понимаю, что все вдруг в одночасье стало еще хуже. Потому что теперь я еще и друга потеряю, ведь я точно знаю, какой ответ дам на его предложение…