Текст книги "Разреши тебя любить (СИ)"
Автор книги: Ася Северова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Разреши тебя любить
Ася Северова
Глава 1
Яр
– Алло, – хриплю в трубку, приоткрывая один глаз, смотрю на время, – бля, Егерь, тебе какого хрена не спится в такую рань?
– У нас проблемы, Яр, – голос командира взволнован. Сразу прикидываю, что случилось что-то серьезное.
– Слушаю!
– Не телефонный разговор. Встретимся в конторе. Часа хватит тебе?
– Полтора и буду на месте.
– Принято, – отключается.
Поднимаюсь с постели. Сбоку слышу недовольное бурчание. Поворачиваю голову. Ну, конечно… Лена. Я и забыл, что вчера притащил ее к себе. Нарушил свое собственное же правило: никогда не водить баб домой. Технически, это и не дом вовсе, в привычном смысле. Это моя временная квартира, которую я купил, чтобы вложить деньги, и сейчас делаю ремонт, чтобы потом продать дороже. Моя инвестиция, проще говоря. Недалеко за городом строится мой дом. Вот он и будет для моей семьи. А это так… Перевалочный пункт.
Встаю, иду в душ, встаю под прохладные струи воды, прикрываю глаза, собираясь с мыслями. Интересно, что же такое произошло, что командир протрубил общий сбор. А то, что он общий не сомневаюсь. Слишком серьезный был тон.
От мыслей отвлекает звук открываемой дверцы душевой кабины. Лена прижимается к моей спине своей шикарной “четверочкой”, обхватывает руками мой торс, что-то мурлычет мне на ухо. Но я сыт, потому и не торкает. Разрываю ее “захват” и выхожу из кабины.
– Боже, Костров, – фыркает моя временная любовница, – какой же ты бесчувственный сухарь.
А я не сухарь. Просто Лена – не моя женщина. Не та, от кого я хочу получать ласки. Не та, кого хочу ласкать. Моя “та самая” для меня недостижима. Но объяснять сейчас все это Лене нет никакого смысла. Да и завязывать пора с ней. Скоро моя девочка закончит семестр и я попробую ее забрать. Не хочу срывать ее с места в середине учебного семестра.
С Леной мы сошлись полгода назад, познакомились в клубе, провели ночь вместе. Я был только после задания, адреналин все еще кипел в крови и требовал выплеска. Вот она и попалась под руку. Мы с ней круто оторвались. На следующий вечер решили встретиться и повторить. Лена была опытна и максимально раскована в постели, что меня устраивало. Она оказалась вполне нормальной молодой женщиной, я отнесся к ней с уважением, а потому сразу сказал, что “серьезные отношения” и все, что с этим связано – это не ко мне. И что если она встретит подходящего кандидата на роль своего постоянного мужчины, то я только порадуюсь за нее. Но также было условие, что пока мы с ней делим постель, никого на стороне у нас нет. Лена согласилась на все эти условия, утверждала, что вся эта тема с отношениями тоже не про нее, ведь она только развелась со своим мужем. Лене тридцать пять лет и ее адекватность играла мне на руку. Потому что пришло время исполнить условия договора и прекратить наши с ней отношения. Ведь во мне теплилась надежда, что я смогу получить свою “ту самую”. Особенно сильно эта надежда вспыхнула во мне совсем недавно, после доверительных бесед с Лерой, девушкой командира, которую мы вытаскивали из серьезной передряги. Тогда и сдружились с ней. Именно она убедила меня в том, что еще не все потеряно. Поэтому и нужно решать вопрос с Леной уже сейчас, ибо прыгать из одной постели в другую не по мне. Я мечтаю сойтись со своей девочкой и не хочу, чтобы мое “прошлое” мешало строить с ней наше будущее. Женщины – они ведь еще те загадки и сейчас Лена кажется вполне адекватной, но кто знает, что она может вытворить, когда я скажу, что между нами все закончилось. Решено, вечером с ней поговорим.
– Я спешу, – смотрю на ее обнаженное тело и понимаю, что больше не хочу ее. – Захлопни за собой дверь. Вечером нам нужно будет встретиться и поговорить.
– О чем? – напрягается Лена.
– Вечером, – отрезаю сурово и выхожу из ванной.
Быстро одеваюсь и выхожу из квартиры. Время поджимает.
***
– ЗдорОво, мужики, – захожу в кабинет, пожимаю руки сослуживцам. – Командир, – протягиваю руку ему, пожимает в ответ. – Смотрю все в сборе, я последний?
– Да, Тоха только подошел. Ты ничего не пропустил. Присаживайся, разговор долгий будет, – Егор указывает на одно из двух свободных кресел и я понимаю, что Михи-то нет.
– А Миха наш где? Его ждать не будем? – спрашиваю и замечаю, как кто-то из ребят опускает головы и отводит взгляд. – Не понял…
– О нем и пойдет речь, – начинает командир. – Сегодня ночью я получил вот это.
Командир разворачивает свой лэптоп экраном к нам и включает воспроизведение записи. И вот тут мы все, ну или почти все, кроме командира, охреневаем от увиденного. На экране высвечивается лицо Михи. Ну, точнее то, что сейчас у него вместо лица. Сплошные синяки, гематомы, глаза заплыли от припухлостей, в уголках губ и над ними запекшаяся кровь. Руки связаны сзади, на лице гримаса боли. За его спиной стоит человек в маске и черной амуниции, держит дуло пистолета у виска Михи.
– Не так давно вы, русские солдаты, вторглись на частную территорию и забрали наших людей, – говорит на ломанном русском с ужасным акцентом, но мы все понимаем о ком идет речь и кто за всем этим стоит. Странно, я думал, что мы закрыли всю “верхушку”, но, надо полагать, кого-то пропустили. – Теперь пришла наша очередь забрать вашего человека. Вопрос лишь в том, какая именно участь постигнет его: участь павших или же похищенных…
Дальше этот мудак озвучивает условия. Говорит много и коряво, но смысл улавливают все. Им нужен обмен. Меняют нашего бойца на отца и сына Фират, турецких отморозков, которые торговали “живым” товаром, похищая молодых русских девушек, и чей трафик мы перекрыли. И именно сынок Фират и похитил девушку командира.
Смотрю на Егора – сжимает кулаки, стискивает зубы. Да, для него это вдвойне тяжелая ситуация. Его лучший друг в плену у пособников того, кто виновен был в похищении его Леры и издевательствах над ней.
Считываю реакцию остальных. Все в ярости, готовы сорваться и начать действовать, но тут нужен план. Хорошо продуманный и четкий план. На кону жизнь нашего бойца, нашего брата.
– Что делать будем? – подаю голос.
– Мы, – обводит взглядом присутствующих, – остаемся тут и думаем что делать. А ты, – смотрит на меня и выдерживает паузу.
– Я?
– А ты едешь за Настей, – не отводит от меня пытливого взгляда, пытается считать реакцию. Но хрен ты там что увидишь, командир! Я умею держать “покерфейс”. – Аккуратно и тихо привозишь сюда. Переводчики сказали, что на записи, за пару секунд до того, как она обрывается, этот урод говорил на своем языке о ней. Там четко было сказано: “найти его сестру”.
Напрягаюсь. Внутренности стынут от страха за девчонку. Может, они ее еще не нашли… А, может, и нашли. Ведь сколько времени прошло с момента создания записи? Блядь! Тогда там нужен будет не только медик, но и весь штурмовой отряд, потому что есть риск, что уходить будем с боем. Отсюда вопрос, который я и озвучиваю:
– Почему я?
– Ты и сам знаешь, Яр, – хмыкает Егор. Понятно. Лерка, зараза, меня сдала. – Час на сборы, выдвигаешься прямиком отсюда в аэропорт. Номер рейса, билет и командировочные получишь в отделе кадров, все готово. Докладываешь сразу по прилету, затем каждые два часа. Выполняй!
– Так точно!
Поднимаюсь с кресла и, не сказав больше ни слова, выхожу из кабинета. В коридоре пытаюсь унять тремор рук. Никогда такого не было. Даже на самых сложных операциях, которые приходилось проводить прямо в “поле”, бывало, что и во время активных боевых действий. А тут все тело охватывает мандраж. Все потому, что моя девочка в опасности. Но хрен ее кто тронет. Убью каждого и срать я хотел на клятву Гиппократа.
Правда, наемники все же меньшая из моих проблем, потому как Настя явно не горит желанием меня видеть, основываясь на воспоминаниях о нашей встрече почти три года назад, в день ее восемнадцатилетия. Тогда мне досталась лишь фраза из двух слов и один неприличный жест. Если быть точнее, то, когда она открыла мне дверь, я услышал: “Пошел вон!” и узрел ее наманикюренный изящный средний палец. Сейчас, я уверен, с учетом характера и темперамента этой бестии, она об этом своем нежелании меня видеть будет орать во всеуслышание и, естественно, никуда со мной не пойдет и слушаться не будет. Что ж, сам виноват, накосячил, признаю. Потом буду исправлять. Но сначала вытащу ее из этого дерьма, чего бы мне это не стоило. Надо будет – через плечо перекину и силой утащу.
Кивнув своим мыслям, и, не желая терять ни минуты, быстрым шагом иду в отдел кадров. Судьба сама подкинула мне шанс все исправить. Правда, обстоятельства так себе.
Не так я представлял наше с тобой воссоединение, Настюш. Но, что имеем, то имеем…
Глава 2
Яр
По прилету докладываю командиру. Я одет по гражданке: джинсы, кроссовки, водолазка и кожаная куртка. На голове бейсболка известного бренда. В общем, одет “как все”, а потому не привлекаю к себе лишнего внимания. Забираю багаж и двигаю к парковке. Ловлю такси. Еду до нужного адреса. Согласно расписания, Настя должна сейчас еще быть на учебе. Ладно, так даже лучше – среди толпы студентов затеряться проще, а, следовательно, и хвост срисовать, если он имеется.
Таксист паркуется у ворот учебного корпуса, расплачиваюсь наличными, выхожу. Вокруг знакомые места. Когда-то я тоже хотел учиться в этом университете, много прочел по нему информации, хотел получить диплом врача именно тут, ведь здесь до сих пор преподают светила отечественной медицины. Будучи тринадцатилетним пацаном уже тогда “горел” желанием стать врачом. Благо, что родители отнеслись с пониманием к моим предпочтениям в выборе будущей профессии, но все же с некоторыми правками.
Я родился и вырос в семье потомственных военных. Отец и дед служили Родине всю свою жизнь. Родители познакомились на службе – мама была штатным психологом в военной части, где папа трудился инструктором, “муштровал” новобранцев и обучал их тактике ведения боя. Сейчас дед на почетной пенсии, отец продолжает свою военную карьеру и, надо сказать, весьма успешно. Он дослужился до звания генерала, сейчас из штаба курирует проведение спецопераций в местах военных конфликтов, где требуется участие наших бойцов.
Родители, узнав о том, что я всерьез задумался стать врачом, причем практикующим хирургом, собрали “семейный совет”, на котором и решилось мое будущее. В четырнадцать лет меня отправили за границу к дяде, брату мамы, где я поступил в медицинский колледж. Все это было сделано для того, чтобы в восемнадцать лет я вернулся на Родину с уже полученным базовым медицинским образованием. Так и вышло. По возвращении, я почти сразу ушел служить в армию. После “учебки” был откомандирован в воинскую часть на границу с Грузией и определен в военный госпиталь для прохождения службы. Поначалу было нелегко, но ко всему привыкаешь. Там я и набрался опыта.
По окончании положенного года службы я остался в армии контрактником. Меня перевели в другую часть, где я, собственно, через год и познакомился с отрядом командира. Ромка тогда получил ранение в ногу, я его штопал. К тому моменту у меня уже рука была набита. Роман оценил мои навыки и предложил командиру мою кандидатуру на должность военврача в их отряд.
Потом началась настоящая служба. Задания, спецоперации, боевые выезды, конвой и тэ дэ и тэ пэ, как говорится. На службе мы прикрывали друг друга, на гражданке оттягивались вместе. Мы – не просто команда, мы – семья, через многое прошли вместе, побывали в таких передрягах, что и вспоминать не хочется.
И все было хорошо.
Но потом появилась Она…
Мое наваждение. Сестра боевого товарища – это табу! Никаких исключений. А несовершеннолетняя сестра боевого товарища – это вообще за гранью добра и зла. Но сердцу не прикажешь, как бы сопливо-романтично это ни звучало.
Насте было шестнадцать, когда мы познакомились пять лет назад. Тогда мы с Михой, ее, как оказалось, старшим братом, встретились в супермаркете. У нас с командой намечался пикник за городом на даче у Михи и мы закупались бухлом. Выйдя из магазина и погрузив коробки с бутылками пива и вискаря в багажник к Михе, я бухнулся на пассажирское сиденье.
– Здравствуйте, – тонкий голосок донесся с заднего сиденья так неожиданно, что я аж дернулся.
– Привет, – повернувшись, поздоровался и ой как зря я это сделал. Повернулся, в смысле. Потому что на меня смотрело чудо невероятной красоты. Хрупкая, миниатюрная девушка с мягкими, женственными чертами лица. На щеках румянец, длинные ресницы и глаза цвета моря – голубые-голубые. Таких девочек, обычно, хватают и не отпускают. Меня словно молнией шарахнуло, так сильно захотелось ее себе. А ее губы – это вообще отдельный оргазмический восторг. – А ты у нас кто? – расплылся в улыбке, уже предвкушая продолжение знакомства и надеясь на него.
– А я не у “вас”, – нахохлилась девчонка. Ух, какая боевая! – Я сама у себя! – фыркнула и отвернулась. Тут дверца автомобиля громко хлопнула, отвлекая меня от созерцания этой прелести. – Миш, ну ты чего так долго? Я же опоздаю на репетицию.
– Не опоздаешь, – Миха посмотрел в зеркало заднего вида и подмигнул девчонке. Черт, вот облом… – И даже если опоздаешь, никто не начнет репетицию без исполнительницы главной роли в этом вашем школьном спектакле.
Школьном?
Школьном???
Мне не послышалось?
Да ну нахер! Как так?! Она же вообще на “школьницу” не похожа с этими своими пухлыми губами… Так, отставить пошлые мысли!
– А вы как, уже успели познакомиться? – друг кивнул в сторону “школьницы”.
– Ага.
– Почти, – в один голос ответили мы с девчонкой.
– Хм, что-то показания у вас не сходятся. Ну тогда, Яр, знакомься, это, – снова указал кивком на девчонку, – моя младшая сестра Настенька.
– Не называй меня так! – сквозь зубы прошипела Настя. Анастасия. Даже имя красивое.
– Видишь, мелкая, вроде, а уже злыдня, каких поискать, – Миха откровенно стебал свою сестру, а у меня в голове крутились шестеренки. Мало того, что школьница, так еще и сестра. – А это Ярослав, мой друг, Настенька.
– Миша! – со всей злостью выкрикнула Настя и шлепнула своей миниатюрной ладошкой по плечу брата. Черт, не отбила бы руку, а то брательник ее еще тот бугай перекаченный. – Говорила же, не смей меня так называть!
– Почему? – встрял в их перепалку и мне тут же достался разъяренный взгляд этой голубоглазой фурии. Бля, такой красоты вообще не видел никогда. Так, тормози, Костров! Тормози.
– А ее всегда бесило, что ее сравнивают со всем известной…
– Миша!
– Не перебивай старших, не доросла еще, ребенок!
– Да не ребенок я! – а вот это уже интересно…
– Подискутируем с тобой на эту тему через пару лет, сразу, как тебе стукнет хотя бы восемнадцать! – хрясь! Это мои последние надежды на то, что Настя совершеннолетняя треснули и рассыпались. Шестнадцать! Ей всего шестнадцать! – А сейчас не мешай взрослым дядям разговаривать.
– Пффф… – смешно фыркнула и отвернулась к окну. Мы в это время уже двигались по городским пробкам.
– Так вот, – продолжал тем временем Миха, – в семье нашей все сравнивают нашу Настеньку со всем известной Настенькой из детских сказок. Ну этих, помнишь, типа “Морозко”?
– Помню, – кивнул.
– Она в детстве постоянно смотрела эти сказки и даже волосы отказывалась стричь, чтобы быть похожей на сказочную Настеньку с ее толстой косой. Так и повелось, – друг пожал плечами, продолжая улыбаться.
– Ну, спасибо, братец, что ты поведал своему другу сию душещипательную историю! – съязвила Настя, ловя мой взгляд. А я специально развернулся боком к другу, чтобы была возможность украдкой наблюдать за девочкой. Да, девочка она, шестнадцатилетняя…
– А мне нравилась та Настенька, и сказки я любил смотреть в детстве, – видел, что эта тема ее смущает. Решил поддержать.
– Да мне все равно! Просто не надо меня так называть! – уже откровенно рычала Настя. Потом поняла, видимо, что перегнула палку и добавила уже более миролюбивым тоном: – Пожалуйста. Просто… Просто не люблю, когда ко мне так обращаются.
– Хорошо, не стану так называть тебя, – успокоил девчонку и протянул ей руку, – Я Ярослав Костров, очень приятно познакомиться, Настя, – специально интонациями выделил ее имя, дав понять, что услышал ее просьбу.
– И мне приятно, Ярослав, – улыбнулась и засмущалась почему-то. Ох, и ведет меня, однако. Что ж ты делаешь со мной? Блять, хоть из тачки выпрыгивай на полном ходу. Но ничего, сегодня вечером оторвусь. На пикнике по-любому будут девушки “особого назначения”, которых пацаны позвали. Вот одна из них и поможет мне выкинуть из головы эти нездоровые мысли. Или даже две…
– Можешь называть меня Яр, так меня зовут близкие, – зачем-то добавил. Мозг совсем не соображал.
– Хорошо… Яр.
Отвернулся от нее от греха подальше. Нездоровая хрень какая-то! Нездоровые мысли! Нездоровые желания! Нездоровый Костров!
Спустя пятнадцать мучительных минут, наконец, высадили Настю и она побежала в школу. В школу, блядь! А я зачем-то посмотрел в окно… И как теперь это развидеть? Стройные ножки, округлые бедра… Фигурка модели.
– Яр! – окликнул меня друг.
– Чего? – черт, спалился что ли, что пялился на нее?
– Тебе домой за сменкой надо или сразу на дачу махнем? – кажется, пронесло.
– Не, у меня все с собой.
– Ну, погнали тогда.
Знакомый голос выдернул меня из воспоминаний. Перевожу взгляд в сторону крыльца. Вот она. Длинные волосы собраны в хвост, темные джинсы, обтягивающие все, что только можно и нельзя, белая футболка и кожаная куртка. Красивая, зараза!
Схватить! Утащить! Не выпускать! Моё!
Эти три слова сейчас по кругу пульсируют в моей башке, пока я не замечаю, как какой-то напомаженный мажор начинает нагло тискать мою девочку! И да, мою! Пусть Настя пока этого не понимает, а потом еще и долго отрицать будет, но все равно итог будет один – она будет моей. А этому мажору я сейчас руки, нахер, оторву.
Срываюсь с места, рискуя раскрыть себя и упустить возможность выяснить следят ли за девчонкой. Тормозит меня звонок мобильного.
– Слушаю!
– Ты пропустил доклад, Костров, – в трубке голос командира. – Ты где? Нашел Настю.
– Да, вижу ее прямо сейчас. С ней… – скриплю зубами. Ревность – она такая, да! – С ней все в норме. Доведу до дома, оценю обстановку, потом доложу.
– Принято. И, Яр, сейчас скажу не как командир, но как друг. Не дави на нее. Твоя главная задача защитить ее и привезти сюда невредимой. Остальное потом.
– Есть “привезти невредимой”! – отбиваю звонок. Знаю, что неправильно! Знаю, что не по уставу. Но Егор сам сказал, что разговаривал со мной не как командир, а как друг.
Смотрю, как она за ручку с этим мажором выходит за пределы университетского двора эта сладкая парочка направляется в парк. Решили устроить романтическую прогулку? Ну что ж, составлю вам компанию. Но не факт, что она вам понравится…
Глава 3
Яр
Я – само спокойствие!
Выдержка и самообладание – мое все.
Я спокоен!
Я спокоен, блядь!
Глядя на милующуюся друг с другом парочку “Настя и какой-то мажористый хрен”, скулы сводит от того, как сильно сжимаются мои зубы. А кулаки так и чешутся кому-нибудь навялять. Кому-нибудь конкретному… Вот этому вот ушлепку, что сейчас тянет свои варенники к губам моей девочки. И похрен, что она ему улыбается. Похрен, что сама тянется к нему навстречу. На все похрен!
– Губищи свои от нее убрал, – рычу издалека, подходя к ним все ближе. – Эй! Ты глухой? Я сказал отошел от нее! – а, черт, меня срывает. Нельзя, нельзя так! Но не могу стоять и смотреть, как какой-то додик пытается обслюнявить Настю.
– А ты кто такой? Нарисовался, не сотрешь… – открывает рот мажор.
– Понятно, будешь перед девочкой выпендриваться? Что ж, похвально, – подхожу к нему максимально близко, давлю своей аурой. А у меня она дай Боже! Раздавлю – не заметит! – только вот ты не учел, что мы с тобой в разных весовых категориях. Не позорься, а? Свали по-хорошему, будь другом?
Мажор хлопает глазами и переводит взгляд то на Настю, то опять на меня. Настя же стоит в полном шоке. Но я-то знаю, что еще пара минут, она придет в себя и вот тогда начнется настоящий армагеддон. Правда торнадо по имени Настя пройдется только по мне. Но даже от этого кайф поймаю свой – соскучился по ней адски. Поэтому мне зайдут даже ее крики и ругань.
– Ну так что? Все винтики в голове заработали? – спрашиваю у подозрительно притихшего мажора. Что, неужели рассмотрел меня и прикинул все свои шансы на победу? Точнее их отсутствие. – Давай, вали отсюда! – подгоняю.
Слышу сбоку, прямо с той стороны, где сейчас стоит Настя, шумный выдох и такой же шумный вдох. Набрала воздуха в грудь, моя красавица. Готовится открыть свой чудный ротик и вывалить на меня все, что обо мне думает. А, судя по ее гневному взгляду, думает она обо мне так себе.
– Да как ты смеешь! – понеслась! Поворачиваюсь к ней всем корпусом, забыв о мажорчике. Верю, что базовый инстинкт самосохранения уведет его куда подальше от нас. – Ты какого лешего появился, как черт из табакерки и лезешь в мою жизнь! Да кто ты такой, чтобы запрещать моему парню целовать меня?! – так, а вот это уже интересно. Парень, значит?
– А ну, стоять! – командую мажору, решившему свалить по-тихому, и хватаю его за капюшон. Притягиваю обратно к себе поближе, чтобы мог рассмотреть в моих глазах все, что я с ним сделаю, если он только неправильно ответит на поставленный вопрос. – Ты ее парень? – киваю в сторону Насти, что безостановочно ворчит. Но пока я не выясню, что за отношения связывают этих двоих, воспринимаю ругань Насти как белый шум. Пусть побухтит пока. – Отвечай!
– Н-нет, – заикаясь, качает отрицательно головой.
– Ах ты трус мажористый! Вот, значит, как ты замямлил? – Настя мигом переключается на мажора. Вот он попал! Стою, смотрю, как она колошматит его своими маленькими кулачками и мне становится одновременно смешно и жалко бедолагу.
– Беги, чувак! – откровенно ржу. – Беги!
Пацан кивает и срывается с места. Олимпийский резерв отдыхает по сравнению с этим “бегуном”. Разгон до максималки за две секунды.
– Теперь ты!
Бля, вот теперь, кажется, и я попал. Черт, надо было слушать Егора и не светиться раньше времени. Но тогда этот сморчок обслюнявил бы мою девочку. Ну нет уж! Лучше получить вынос мозга от нее, чем смотреть, как ее целует другой.
– Может, не надо? – примирительно поднимаю руки, типа сдаюсь.
– Надо, Ярик, надо! – надвигается на меня. Ох, и красивая же она, когда злится. Глаза аж искрят синевой! – Ты! – тыкает пальчиком мне в грудь, а меня от этого едва ощутимого касания будто током шарашит. – С чего ты решил, что имеешь право голоса? М? Или думаешь, что приехал и я тут же кинулась к тебе в объятия? Забыла о своем парне…
– Он сказал, что не твой парень, – перебиваю, чтобы уточнить.
– Да ты себя видел? – возмущенно обводит в воздухе руками мой силуэт, – тут любой скажет именно то, что ты хочешь услышать. Явился, блин, Афанасий: семь на восемь, восемь на́ семь! Что ты здесь забыл?
– Тебя приехал повидать, – спокойно пожимаю плечами.
– Повидал? Теперь вали! Вон, догоняй того труса, вдвоем побежите подальше от меня!
Настя разворачивается на сто восемьдесят градусов и уходит быстрым шагом в сторону автобусной остановки рядом с парком. Но через несколько шагов останавливается, шумно выдыхает и снова, развернувшись, подлетает ко мне.
– Вот что тебе надо, а? Ну жила ведь я спокойно, никого не трогала. Какого черта ты вдруг решил нарисоваться тут? Да я в другой город свалила, лишь бы быть подальше от тебя и череды твоих телок бесконечных. Поступила в классный ВУЗ, встретила отличного парня…
– Это он-то “отличный”?
– Это единственное, что ты услышал из того, что я сказала? – закатывает глаза от возмущения. – Боже, ну какой же ты эгоист! Каким был эгоистом, таким и остался! Да! Да! Кир отличный парень! Умный, заботливый, нежный… – так, кажется, я начинаю звереть на слове “нежный”. Откуда она знает, что он нежный? – ласковый… – а, нет! Уже не кажется. Я совершенно точно зверею!
– Ласковый? – хватаю ее за куртку и притягиваю к себе. Бля, ее запах туманит разум. Сучка, пахнет как первородный грех. – Нежный? – рычу ей прямо в губы. – Это откуда тебе известно вдруг, что он “ласковый и нежный”, – пародируя ее тонкий голосок, бешусь так, что вот-вот с катушек слечу.
– С чего вдруг такой интерес, а, Ярик? – шипит в ответ Настя, играя на моих нервах. – Откуда знаю? Да потому что позволила ему уже…
– Настя… – предупредительно.
– … многое, – продолжает эта маленькая безбашенная стерва.
– Осторожнее. По тонкому льду идешь. Моя выдержка…
– Рассказать, где он меня трогал? – яростное шипение переходит в наигранно ласковый шепот.
– … не железная, – договариваю фразу, зная, что это ее не остановит. Настя упертая. Если хочет что-то сказать или сделать, то никто и ничто ее не остановит. Так было раньше, сейчас – посмотрим…
– Где он меня целовал…
– Не беси!
– Как я кончала от его ласк…
– Сучка! – знаю ведь, что добить меня пытается, отомстить за прошлое. Но почему ведусь на эти провокации – не понимаю.
– Как он меня трахал…
– Ну все, блядь, ты меня достала! – а вот это уже перебор! – Доигралась, маленькая стерва!
Перехватываю Настю одной рукой за талию, другой наматываю ее волосы на кулак, чтобы не дергалась и вгрызаюсь в ее рот. Грубо, жестко целую, словно наказываю, а сам теряю себя. Ее вкус, мягкость губ, сопротивление языка, что пытается вытолкнуть меня из ее ротика, просто сводят меня с ума. Я столько лет ждал, что смогу вот так держать Настю в своих объятиях, целовать и не прокладывать мысленно в этот же момент себе самый короткий маршрут в адское пекло за то, что влюбился в девчонку-малолетку. Сейчас уже можно… Ее губы, о, это самое вкусное, что я когда-либо пробовал. Воздуха уже начинает не хватать, но я не готов от нее оторваться. А уж когда слышу едва заметный тихий стон, то и вовсе не могу позволить себе остановиться. Настя начинает отвечать на поцелуй. Робко, несмело и даже как-то неумело.
Да ну! Да не может быть! Серьезно?
– Это что, твой первый поцелуй? – спрашиваю удивленно. Голос хрипит, не слушается. Настя молчит. Препарирует меня взглядом, но молчит. И я уже тянусь к ней снова, чтобы продолжить целовать ее, как мою щеку обжигает хлесткая пощечина.
– За что? – возмущаюсь.
– Не. Смей. Меня. Целовать! – чеканит слова. – Никогда!
– Хочу и буду! Ты вообще в своем уме? На полном серьезе собиралась впервые поцеловаться с тем ушлепком? – до меня эта мысль только доходит. Злость выходит на принципиально новый уровень. Всерьез задумываюсь над тем, чтобы догнать мажора и сломать ему парочку ребер.
– Боже! Как же ты меня бесишь! Когда же до тебя дойдет, что я с кем хочу, с тем и целуюсь! Могу и большее позволить и у тебя разрешения точно спрашивать не буду. А знаешь почему? – чую, вопрос риторический. – Да потому что ты мне никто! Друг и сослуживец моего старшего брата и только! Я же тебя не спрашивала, скольких баб ты перетрахал у нас на даче на ваших “адреналиновых” вечеринках? Не спрашивала и не запрещала. Потому что не имела права. Ты сам мне так сказал. Помнишь? А теперь ты не имеешь никаких прав запрещать мне что-то делать! Хотел увидеть меня? Увидел! Полегчало? Теперь вали обратно и не мешай мне жить.
– Все сказала? – Настя выдохлась. Вся ее злость и ярость улетучилась. В глазах осталась лишь усталость и боль от воспоминаний. Разберемся. Не сразу, конечно. Постепенно, но разберемся. Не здесь нам вести разговоры. Уж слишком громко и темпераментно мы с Настей тут выясняли отношения. Из плюсов – никто не подумает, что я при исполнении. Из минусов – мы привлекли к себе слишком много внимания. Я хоть и проверил, что “хвоста” нет. Но пока мы тут “мило беседовали”, кто-то мог и подтянуться. – Тогда идем.
Беру ее за руку, но Настя, ожидаемо, ее выдергивает из моей ладони.
– Никуда я с тобой не пойду!
– Не упрямься, а? Я устал, толком не спал почти двое суток.
– Мне до этого нет никакого дела. Я иду домой. Ты идешь… – замолкает.
– Так! План такой, – перебиваю, чтобы хоть как-то прекратить эту бесконечную перепалку. – Мы сейчас идем к тебе, ты собираешь все самое необходимое в дорогу. Завтра – вокзал и поезд днем в пятнадцать пятьдесят по местному времени.
– Какой поезд? – удивляется Настя. – Я никуда с тобой не поеду.
– Насть, – черт, как сказать-то? – Тебе нужно вернуться на время.
– Зачем? – она слышит мой тон и замечает, как резко переменилось мое настроение. Напрягается. – Что-то случилось? – шепчет, наверняка уже догадываясь. – Что-то с Мишей?
– Он в плену.
