Текст книги "Я тебя найду, Колючка (СИ)"

Автор книги: Ася Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 38

– Дай, я хотя бы тебя рассмотрю, красавица, – говорит мне мама Никиты, когда мы поднялись в квартиру. – Какая ты стройненькая. Такая миленькая и нежная. Сынок, ты как археолог откопал самую большую ценность для себя. И для нас, – мама начинает шмыгать носом.

Я улыбаюсь и не знаю, как себя вести, и что говорить. Но на помощь приходит Никита.

– Отставить слёзы, когда сын женится. Мама, лучше давайте я вас познакомлю. Марго, мою маму зовут Ольга Игоревна. Мам. Это моя Марго. Маргарита.

– Очень приятно, – неуверенно мямлю я.

– Девочка наша, Маргариточка. Ты что же ничего не ешь совсем, – Ольга Игоревна крепко обнимает меня. – Я очень рада. Мы очень рады, – подтаскивает к нам папу, который только вошёл в квартиру, он что-то забирал из своей машины и ехал в другом лифте.

– Рады, мы очень рады, Маргарита, правильно я услышал? Дмитрий Фёдорович, – протягивает мне руку, я несмело пожимаю её в ответ, а он также притягивает меня к себе и гладит по спине. – Добро пожаловать в семью, дочка.

У меня наворачиваются слёзы. Вдвойне наворачиваются. Им ещё нужно узнать про Кузю. Никита непременно знает, о чём я сейчас подумала. Подходит и шепчет на ухо:

– Пожалуйста, только не волнуйся. Всё будет хорошо, – и тоже прижимает.

Крепко-крепко прижимает. Так, что чувствуешь себя защищённой от всех невзгод. Семья обнимашек. Теперь понимаю, почему Никита всё время пытается меня трогать. Это своеобразное проявление любви. Считаю, что моему Кузе крупно повезло.

– Мама, ты только не волнуйся, – подготавливает Никита к нашему делу.

– Ну что ещё? – мама уже волнуется, а за ней, естественно, и я.

Никита запускает пятерню в свои волосы и медленно проводит по ним до затылка.

– Ой, женщины, как же с вами трудно.

– Нет, Никита, – решаюсь я перебить. – Эти трудности создала я. Мне и расхлёбывать.

– Марго, помолчи пока. Хорошо?

– Ты как разговариваешь с ней? Дима, ты это слышал? Нет, как мы тебя воспитали.

Дмитрий Фёдорович подходит ближе.

– Действительно, Никита, ну ты что, – папа сердито сводит глаза.

– Послушайте, давайте я всё вам объясню. Никита ни в чём не виноват…

– Марго, хватит, – снова резко перебивает он.

– Дети, да что случилось, вы можете, наконец, объяснить. Никита, Марго твоя невеста? Я правильно понимаю?

Никита вздыхает.

– Правильно, мама. Но это ещё не всё.

– Ну, а что может быть такого ещё не всё? Невеста и хорошо. Мы очень рады. И эта скромная девочка нам так нравится.

– Мама, не перебивай, пожалуйста.

Папа переминается с ноги на ногу. И тоже нетерпеливо встревает:

– Так объясни, наконец. Зачем женщин доводишь? Разве не видишь, сейчас одна расплачется, а вторая тебе вмажет по-матерински.

Вдруг мама довольно засмеялась:

– Я поняла. Ты беременна, Маргарита. Так это же большая радость. Да, угадала?

– Так, мама, всё. Заканчиваем пока разговор, – Никита поворачивает меня к себе и закрывает рукой.

Я и вправду уже плачу.

– Мама, – продолжает Никита, – твои лекарства с собой?

– Да, Никита, не томи. Что-то плохое случилось?

– Нет, наоборот, будет хорошая новость для вас. Но даже хороший стресс тоже вреден, как недавно нам пояснил один доктор. Собирайтесь. Свою машину оставляете здесь. Я вас или подвезу, или такси потом вызову. Мы едем за город. В гости к Марго, – я понемногу начинаю успокаиваться от уверенных слов и действий Никиты. – Мама, ещё раз спрашиваю, все лекарства с собой?

– Да, сынок, – Ольга Игоревна заметно нервничает, а голос дрожит. – Все. И от давления, и успокоительные.

– Прекрасно, через пять минут мы выходим из дома.

– Я надеюсь, сын, что это волнение оправданно. На тебя это совсем не похоже, – спокойно говорит Дмитрий Фёдорович.

– Согласен, не похоже, папа. Но откладывать разговор дальше нельзя.

Глава 39

Никита аккуратно припарковывает машину у моих ворот. Всю дорогу никто не проронил ни слова, только Ольга Игоревна иногда громко вздыхала. Никита выглядел растерянным, а я боялась потерять мой клочок счастья, который подарила мне судьба во второй раз. И очень волновалась за родителей, как они всё воспримут. Как перенесут это потрясение.

– Проходите, пожалуйста, – настала моя очередь быть радужной хозяйкой.

Хорошо, что Никита забил мой холодильник под завязку, будет, чем угостить гостей. Открываю ключом дом, а сама начинаю понимать, почему они так странно смотрят вокруг. То, что привычно для моего взгляда, для них сейчас становится открытием.

В саду виднеются качели, возле дома оборудована песочница, под домом валяется сломанный детский велосипед…

Также молча мы все проходим в дом. Я приглашаю всех в гостиную и предлагаю выпить чаю.

– Маргарита, – взволнованно спрашивает мама, – у тебя есть ребёнок? Да?

– Да, – отвечаю и опускаю глаза в пол.

– Так это же замечательно. Просто познакомь нас с ним, – папа уверенно усаживается в кресло. – Кто тебе сказал, что это может быть каким-то препятствием для счастливой жизни? Любой ребёнок – это огромная радость для всех.

Я не отвечаю. Никита тоже подозрительно молчит. Тихо радуюсь, что фото Кузи в рамке стоит только в моей комнате.

Никита внимательно смотрит на меня, словно обдумывая, как дальше нам действовать.

– Мама, папа, мы пока выпьем чаю, а Марго сходит за сыном.

– Да, я сейчас. Я быстро.

Никита тут же оказывается рядом со мной и тихо говорит, чтобы никто не слышал:

– Так, Маргарита, спокойно. Идёшь к Берестовым и ни о чём не думаешь. Это теперь моя забота, – а дальше почти шепчет на ухо. – Пожалуйста, будь умницей. Слушайся меня.

Я киваю несколько раз и выхожу из дома. По дороге успеваю обдумать миллион вариантов, как будут развиваться в моём доме события. И не один мне не нравится. Какой же сегодня трудный и насыщенный день. И когда он только закончится. Понимаю, что силы мои уже на исходе.

К дому Берестовых подхожу немного взвинченной. Ничего не объясняю Ане, почему забираю раньше сына, чем договорились. Кузя, увидев меня из окна, вылетает пулей из дома и крепко обнимает. Мои страхи сразу улетучиваются, когда я прижимаю сына к себе.

– Кузька, я так соскучилась, – целую его бесчисленное количество раз.

– И я, – маленькие ручонки обнимают меня так сильно, что я готова снова разрыдаться. – Мама, а…, – тут Кузя запнулся. – Мама, а папа дома? Он не уехал?

Папа… Перед уходом его к Ане Никита называл Кузю сыном. А сейчас и Кузя спрашивает про папу, хотя его пока никто не просил так называть.

– Дома, – обнимаю его в ответ. – Очень ждёт тебя и соскучился. И ещё один сюрприз тебя ждёт. Ты уже большой, сегодня мы тебе расскажем одну историю, которая произошла ещё до твоего рождения.

– Так пошли домой, мамочка. Пошли скорее.

Мы медленно идём по посёлку. Солнце медленно садится за горизонт, озаряя всё вокруг своим нереальным и фантастическим светом. Словно напоминает – завтра будет новый день, у кого-то появятся новые идеи, обязательно будут новые встречи или новые знакомства.

Как страшно подняться на крыльцо и открыть дверь. Сердце часто стучит и пропускает удары, хочется по-детски убежать, а вернуться, когда всё закончится. Но надо идти, мне ещё многое надо объяснить этим людям, которых я подвела. И сыну, и Никите. И его родителям.

Меня снова спасает Никита. Выходит на крыльцо, обнимает и настойчиво толкает внутрь. Кузя уже давно скачет по дому, роняя по пути обувь, и зачем-то вытаскивает из кладовки свой старый игрушечный грузовик.

Мы проходим с Никитой в гостиную. Родители синхронно поднимают на нас глаза, отрываясь от чаепития.

– Мама, папа, знакомьтесь. Кузьма, ты где пропал?

– Я тут, папочка, – вбегает сын, а Никита вздрагивает и смотрит на меня.

– Это не я. Он сам так тебя назвал. Честно, я ничего не говорила, – шепчу ему.

– Здравствуйте, – сын, увидев незнакомых людей в комнате, вежливо здоровается со всеми. – Я Кузьма.

Первой поднимается Ольга Игоревна. Подходит, низко присаживается, чтобы заглянуть в глаза Кузе и говорит:

– Малыш, а я бабушка Оля.

– Ба-буш-ка? – удивлённо тянет звуки сын.

– Да, внучек, бабушка. Твоя бабушка. А вот это твой дедушка. Дедушка Дима, – подводит его к Дмитрию Фёдоровичу. – Понятно, почему вы ничего не говорили. Никита, он вылитый ты в детстве.

– Я рад с вами встретиться, – громко рапортует Кузя.

Они втроём перебираются на диван. Кузя радостно усаживается между ними и начинает рассказывать, как у него прошёл день. Рассказ длинный. Мы с Никитой стоим у двери и терпеливо ждём, а родители изредка бросают на нас свои взгляды. Какого они характера – мне не понятно.

– Теперь вы – рассказывайте,– требует Дмитрий Фёдорович.

– Хорошо, – вызываюсь я.

Никита протестует, но я перебиваю его.

– Кузя, иди сюда, – точно также присаживаюсь на корточки перед ним и говорю. – Ты правильно сегодня назвал Никиту. Он твой папа.

– Мамочка, это что – правда?

– Да. Ты же знаешь, я никогда тебя не обманываю.

– Но ты говорила, что не можешь его найти.

– Это правда. Не могла найти. Но папа сам нас нашёл. Ты ушёл к тёте Ане на праздник. А нам надо было всё вспомнить. Мы давно познакомились. До тебя ещё. А когда ты был маленький, случайно потерялись.

– А бабушку Олю и дедушку Диму как вы нашли?

– Это папа и мама твоего папы Никиты. Сегодня мы за ними съездили и привезли сюда.

– Ура, – снова запрыгал Кузя. – У меня и папа есть. И бабушка с дедушкой.

И побежал к Ольге Игоревне.

– Бабушка Оля, не плачь, все уже нашлись. Радоваться надо.

– Да, Кузя, нашлись. И это очень хорошо, – она снова посмотрела на меня. – Маргарита, Никита, давайте, чтобы не наговорить друг другу лишнего, мы поедем домой. И Кузю возьмём с собой. А вам, я вижу, ещё самим надо всё обсудить. И до конца рассказать.

– Да, Никита, – Дмитрий Фёдорович встал, – я вызову такси. А ты, Кузьма, собирай вещи, если хочешь к нам в гости.

– Конечно, хочу. А вы где живёте?

– В Ростове-на-Дону.

– Ура! Сводите меня, пожалуйста, в парк.

– Обязательно сводим завтра, только иди у мамы разрешения спроси, – дедушка похлопал его по спине.

– Мам, мне можно?

Я не успела ответить, как в разговор влез Никита.

– Так, я вообще-то тоже хотел с сыном побыть.

– Папочка, так я скоро назад приеду.

Кузя уже весело прыгал по всему дому, а Ольга Игоревна украдкой вытирала слёзы.

– Успеешь ещё с сыном побыть. Завтра пятница, заберёте в выходные. Тебе вон Маргариту надо успокоить. На ней лица совсем нет. А мы ещё внуков хотим, – Дмитрий Фёдорович сказал, как отрезал.

Я вздохнула, а Никита обнял меня.

– Поезжайте. Марго, ты почему молчишь?

– Поезжайте, конечно. Просто у Кузи в воскресенье день рождения.

– А как вы собирались отмечать? – Ольга Игоревна ожила, если это можно было судить по её голосу.

– Да хотели во дворе ребят собрать…

– Вот и хорошо. Мы Кузю и привезём. Отметим с детками. Кстати, Маргариточка, у тебя очень ухоженный дом. Ты очень хорошая хозяйка, это сразу бросается в глаза. Кузя будет веселиться, а вы нам всё и расскажете.

– Да, – Дмитрий Фёдорович строго посмотрел на Никиту.– Я очень надеюсь, что у тебя будут железные доводы, сын.

– Дмитрий Фёдорович, это я во всём виновата…

– Нет, Маргарита, за такие дела всегда отвечает мужчина. Ну что, Кузя, поехали. Кажется, такси подъехало.

Глава 40

Я долго стояла под душем и не решалась выйти к Никите. Сегодня несколько раз его перебила при разговоре, и было очевидно, что ему это совсем не понравилось.

Родители во всём обвинили Никиту, а мне хотелось его защитить. Но боюсь, что такую инициативу он не оценил. Насколько я поняла, Никита всегда хочет сам решать, где и кому быть главным. И уж моего вмешательства он совсем не готов терпеть.

Выглядываю осторожно из ванной комнаты. Никого нет. В доме стоит полная тишина. Быстро добегаю до спальни, чтобы надеть свежий халат и вернуться на кухню, откуда я сбежала под грозным взглядом Никиты, когда уехали родители, пока он не успел меня отчитать. Мол, мне срочно потребовалось принять душ.

Он не сказал ни слова, но его красноречивый взгляд мне многое объяснил. Ничего, пусть пока остынет. Может, передумает меня воспитывать.

Проскакиваю в дверной проём спальни, но не успеваю за собой закрыть дверь. Что-то мешает. Оглядываюсь, а Никита в буквальном смысле набрасывается на меня и впивается в губы.

– Ммм…– глубоко вздыхает он, но не говорит ни слова.

Полотенце срывает и откидывает в сторону, а меня опрокидывает на кровать. Я радостно окунаюсь с головой в сладкую негу – он на меня больше не злится, и не выражает никаких претензий. Закрываю глаза и беззаботно отдаюсь во власть наслаждений.

– Нет, красавица, так не пойдёт. Думаешь, я забыл, как ты сегодня вмешивалась, когда мужчина разговоры разговаривал?

– Так не говорят в русском языке, – делаю ему замечание с крепко зажмуренными глазами.

– Я тебе сейчас покажу, как говорят. И делают – тоже покажу.

От неожиданности я распахиваю глаза и вижу перед собой довольное лицо Никиты.

– Никита, я просто помочь хотела, – жалобно пищу в ответ.

– Выбирай наказание, – больно щипает меня за мягкое место.

И предлагает мне загладить свою вину предложенными вариантами в категориях «из ряда вон выходящее». Я брыкаюсь, но он заводит мои руки наверх и снова целует, не давая времени на размышления. И через какое-то время я практически готова согласиться на все его условия. Уж очень сладкими кажутся его наказания. И ещё, я уверена в этом, он влюбился в меня без памяти.

– Ух, ты растёшь на глазах, моя дорогая, – Никита прижимается ко мне лбом и тяжело дышит, пока я прихожу в себя и возвращаюсь на землю.

– Так учитель хороший попался, – закрываю глаза и понимаю – наконец, тело моё полностью расслаблено.

– Тогда отвечай своему учителю. Я буду спрашивать.

– Спрашивай, – улыбаюсь в ответ.

– Как так получилось, что ты сбежала на пять лет?

– Ну, Никита… Я сейчас не хочу об этом говорить.

– Самое время поговорить. Пока я добренький. И не остыл от твоих красот. И сильно ругаться не буду.

– А то что?

– А вот увидишь что, если будешь перечить мне. Отвечай, – деланным грозным голосом проговорил Никита, а я захихикала в ответ.

– Я тебя не боюсь.

– Да неужели? Давно в обморок падала, когда увидела?

– Теперь у меня защитники появились, – показываю ему язык.

– Отшлёпаю, и ни один защитник не поможет твоему прекрасному мягкому месту. Серьёзно, – Никита уже спокойно спросил, – почему ты позвонила только через пару недель, когда узнала, что беременна?

– Ладно, – я снова закрыла глаза. – В тот вечер я добралась до Москвы. Володя встретил меня и привёз к себе домой. Домой – это громко сказано. Он снимал квартиру в неплохом районе. Параллельно с учёбой подрабатывал. И ему «грозило» в скором времени неплохое повышение на работе. Выслушав меня, он предложил разные варианты решения моих проблем. Но все они были… В общем, при желании мои родители смогли бы меня отыскать. И если бы им на ум пришло воспользоваться тем, что я неадекватно повела себя в поликлинике, то неизвестно, как бы всё и сложилось.

– Марго, прости, перебью. Пока не забыл. Необходимо будет сделать для тебя справку о том, что ты полностью здорова в этой части. На всякий случай. И с той поликлиникой решить вопрос. Извлечь все документы, пригрозив им судом за «недоврача». Не хочу, чтобы ты вообще тревожилась по этой части. Просто напомни мне об этом на следующей неделе. Я решу этот вопрос оперативно. Без твоего участия, сразу тебе об этом говорю. А то сейчас опять напридумываешь невесть чего. А вот женского врача нужно посетить. И довести все необходимые женские дела до конца.

– Да, я это сделаю. Спасибо, что нашёл для меня такого врача.

– Пожалуйста, Марго. Продолжай. Так на какой вариант ты согласилась?

– Володя предложил мне фиктивный брак. У него какой-то родственник был наверху. И он смог оперативно нас расписать. И я сменила фамилию. Поэтому он просил не звонить никому, пока не были решены наши вопросы. На всякий случай.

– Ну мне же ты могла позвонить? Или ты так сомневалась, достоин ли я этого? Ты выбрала меня парнем на одну ночь?

– Нет, честно, не сомневалась. Но мы не стали оформлять новую симку на меня, боясь засветить паспорт. Я вообще в те дни из дома не выходила. Боялась своей тени. А позвонить могла только с телефона Володи, когда он возвращался с работы или с учёбы.

– А на своё имя он побоялся симку купить новую? Для тебя?

– Я не посмела у него это попросить. Он и так предоставил мне дом, и кормил…

– Я бы сделал тоже самое, перезвони ты мне в тот же вечер! Ты хоть понимаешь это? – голос у него стал на тон выше.

– Никита, честно. Я влюбилась в тебя уже тогда. Это правда. Но, когда в таком состоянии приехала в Москву, слова Володи сделали своё дело. Он смог меня убедить, что не нужно спешить. Время само решит за нас.

– Ты же сказала, что не сомневалась во мне. Или как это понимать? Но ты же легла со мной в постель! По собственной воле!

Я зажмурила глаза, чтобы не видеть, как ему больно.

Глава 41

– Признайся, Марго, ты выбрала меня, только как мужчину на первую свою ночь. Опытного и…

Я села и облокотилась на спинку кровати.

– И очень красивого. А ещё нежного, умного, ласкового и понимающего. Это правда. Но я не думала, что ты так западёшь мне в душу. На все эти годы.

– Как так? Ты даже не соизволила мне позвонить, когда это было крайне важно.

– Я не знала тогда ещё об этой крайности, – почти прокричала я. – Прости, Никита. Прости, что я так громко. Ты правильно сказал – я легла в твою постель. Но я не смогла лечь в постель к Володе.

– Хоть что-то, – пробурчал он, положив свою ладонь мне на колено. – А как скоро он позвал тебя? В свою постель?

– Когда закончила Кузю грудью кормить. Примерно через два года после того, как приехала в Москву. Видела, что он долго ждал, но терпел. Не решался предложить. Не вязались у нас интимные отношения, пока Кузя…

– Спасибо сыну, что так долго мамочку не отпускал. Весь в папу, – язвительно констатировал Никита. – Володя твой не смог вытерпеть и переступить себя, что это всё благодаря мне.

– Не поняла?

– Процесс, говорю, был запущен благодаря мне. Молочко образовалось после того, как часть меня поселилась в твоём животе. Он сложил два плюс два. Как это ласкать женщину, пока результаты чужого мужчины в деле. И далеко вы зашли, извольте поинтересоваться?

Я уселась поудобнее и спокойно сказала.

– Никита, зачем это всё ворошить? Я виновата. Очень виновата. И самая большая проблема в том, что твои родители жили без общения с внуком. И ты… А не то, какие у меня были чувства к Володе.

– Так до чего у вас дошло? Как он доставлял тебе удовольствие? Почему не понравилось, что ты не смогла пустить его в свою постель?

– На поцелуях остановились.

– Дальше. Я внимательно слушаю.

– Однажды он почти силой уложил меня на диван. Долго целовал, но я не смогла ему ответить. Его поцелуи ровным счётом ничего у меня не вызывали. Абсолютно никаких чувств. Он всё не мог в это поверить, на выпускном было всё наоборот. У меня даже отвращение какое-то появилось. Ты прочно засел у меня в голове. Он, спасибо ему, смог остановиться вовремя. А я стала искать варианты, как уехать из Москвы. Дальше ты знаешь – мне помог дедушка.

– И что, Володя больше не предлагал вам съехаться?

– Предлагал. Мы ругались по этому поводу, развелись. Меня, кстати, до сих пор мучает совесть. Он здорово помог мне. А он даже кого-то нашёл, собирался жениться. Почему этого не сделал, я до сих пор не знаю.

– Помог, говоришь… Я тебе ещё раз повторю. Помощь – это тогда, когда ты никому ничего не должен. Всё остальное – это долговое обязательство.

– Но ведь и мы должны в ответ делать добро. Тем более что я принимала его помощь.

– Должны делать добро. Но не в ущерб себе. Можно так загнать человека, в такие условия, что он вынужден будет принять помощь. Воспользоваться плачевным положением человека, чтобы решить свои вопросы. Ты ему что-то обещала? Себя обещала?

– Нет.

– Как глупо было просить помощи у парня, с которым были шуры-муры.

Я вздохнула.

– Согласна.

Никита тоже сел на кровати. Каким-то отстранённым взглядом посмотрел в мои глаза. А потом положил голову мне на колени, потянув покрывало на себя.

Странно, вечер настал, но жара не спадала. Ему что, холодно? Аккуратно положила руку на его лоб. Лоб – прохладный и влажный. Потом несмело зарылась в его волосы, робко поглаживая пальцами кожу головы.

– Мне так нравится. Почеши ещё, – тихо проговорил он.

И тут я поняла. Мужчины, какими бы сильными они не казались, тоже ждут ласки, любви, тёплых и нежных слов. Пусть и делают вид, что им всё равно. Пусть кажется со стороны, что не обращают никакого внимания, когда мы их гладим и жалеем. Обращают, и им это приятно.

– Никита, я люблю тебя, – говорю и сама себе удивляюсь.

– Я знаю, – в его голосе снова появились нотки ласки.

– Я не знаю, почему тогда пошла на поводу у Володи. Я очень хотела тебе позвонить. Думала, вот решим вопросы безопасности, и позвоню.

– Позвоню, как чужая жена, – он уже отвечал спокойно.

– Фиктивная жена. Я не сомневалась, что ты поймёшь меня, когда узнаешь, что произошло со мной.

– Как он там сказал? Не нужно спешить. Время само решит за нас. Он решил за нас, как нам жить пять лет. Теперь понимаешь, почему я не смогу с ним общаться. Ты могла стать настоящей женой ещё до рождения Кузи.

– Не трави душу. Могла.

– Могла вообще не убегать в то утро. И не обманывать меня.

– Могла. И я очень обрадовалась, что беременна, когда узнала об этом. Это был такой лучик света. И сразу позвонила тебе. Дальше ты знаешь, про Ирину.

– И как ты решилась всё равно рожать?

– В этом не было никаких сомнений. Хоть я и была неопытной, но понимала. От таких мужчин, как ты, всегда рожают.

Почувствовала, как под моими пальцами задвигались виски у Никиты – он улыбается.

– Какое умное заключение, – довольно произнёс он.

– Кстати, и Володя, и врач, которого он нашёл, уговаривали сделать аборт. Говорили, что у меня очень хорошее здоровье. Что я ещё обязательно забеременею и рожу. От мужа, а не от случайного знакомого.

– Сильные доводы. Ты – молодец. И это после того, как ты выяснила, что я быстро переметнулся к Ирке. Да?

– Да. Володя убеждал меня, что ты уже забыл обо мне. Я тогда столько ночей проплакала. Но ребёнка сохранила.

Никита подхватился и обнял меня руками за щёки.

– Марго, спасибо за то, что сохранила сына. Прости за этот трудный разговор. Лучше выяснить всё до, чтобы потом не возвращаться к этому никогда.

– А ты сможешь? Не возвращаться? Только Володя появился, как ты готов был в драку полезть. Сомневаешься во мне?

– У меня есть повод. Ты так не считаешь?

– Нет, больше повода у тебя нет.