Текст книги "Лакей Богов 2 (ЛП)"

Автор книги: Асаба Нацу

Соавторы: Куроно Куро
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Хонока, – Ёсихико протянул ей веревку. – Рассчитываю на тебя.

Хонока посмотрела на вверенную веревку и молча кивнула.

– Зубами веревку придержу, но не более! Ничего другого не жди!

Под вопли продолжавшего упрямиться Когане Ёсихико начал спускаться в колодец. Может, их и ждала повторная неудача, но не отказываться же из-за этого от очередной попытки.

– В этот раз, Накисавамэ, я точно смогу тебя поднять, – убедительно проговорил Ёсихико, обращаясь к неуверенно глядевшей на него маленькой богине. – Так что и ты старательно тяни ручки.

К тому небосводу, о котором она мечтала.

– И тогда мы обязательно вызволим тебя.

Ёсихико обмотал веревку вокруг Накисавамэ-но-ками и тщательно убедился, что надежно завязал ее.

– Н-не знаю, получится ли… – пробормотала богиня, глядя вверх и часто моргая. На фоне вырезанного из неба круга виднелось обеспокоенное лицо смотревшей в колодец девушки. – Хонока…

Накисавамэ-но-ками крепко сжала кулачки, в ее глазах появились слезы. Ёсихико вздохнул и погладил плаксу по голове. Хоть он и понимал, что имеет дело с богиней, но плачущая девочка невольно пробуждала в нем отцовские чувства.

– Что ж ты робеешь, богиня?

Только сейчас он заметил, что ленты в волосах богини точно того же цвета, что и шарф Хоноки.

– ...Боги ведь принимают заботу людей и превращают ее в силу, так?

Выполняя божественные заказы, Ёсихико множество раз сталкивался с удивительными явлениями. И каждый раз боги утверждали, что причина всему – именно забота людей.

– В одиночку я потерпел полное фиаско, но сегодня со мной надежная помощница, – сказал Ёсихико и перевел взгляд на Хоноку.

Наверняка забота двух людей сможет достучаться до богини.

– И будь так добра, поговори с Хонокой. Почему ты не попросила ее вызволить тебя? Почему вместо этого ждала лакея? – тихим голосом добавил Ёсихико.

Накисавамэ-но-ками ахнула и округлила глаза.

– М-многоуважаемый лакей, неужели вы заметили?..

– Что заметил? – переспросил Ёсихико, и у богини отвисла челюсть. Почесав щеку, парень решил ответить прямо: – Если честно, я в тонкостях нисколько не разобрался.

Когане расслышал его слова и сокрушенно покачал головой. Впрочем, Ёсихико не обратил на него внимания.

Важнее было совсем другое.

– Я не знаю, что между вами произошло, но понимаю, что у тебя была какая-то причина. Однако я в нее лезть не собираюсь, – проговорил Ёсихико, а в окончание фразы вложил все свои чувства: – Я лишь исполню заказ, который ты оставила.

Накисавамэ-но-ками уже открыла рот, словно собираясь что-то ответить, но в конце концов посмотрела в небо и выдавила из себя лишь одно слово:

– Хонока…

Девушка молча кивнула.

Тем самым подав знак.

– Пора! – ободрил себя Ёсихико и усадил Накисавамэ-но-ками на плечи.

Влажный подол кимоно сразу же намочил парню голову. Кроме того, маленькое тело богини оказалось невообразимо тяжелым.

– Боль… но…

От холода и тяжести дала о себе знать старая травма, но Ёсихико стиснул зубы и стерпел. Он не мог сдаться. Сдайся он сейчас – и все старания обратились бы в прах.

И похоронила бы с собой надежды Накисавамэ-но-ками и Хоноки.

А также деда Ёсихико, протягивавшего руку помощи как богам, так и людям.

Ёсихико кое-как смог ухватиться за лестницу и поставить ногу на первую ступень. Однако в следующее мгновение больная нога не выдержала, Ёсихико с Накисавамэ-но-ками потеряли точку опоры и упали в воду.

– Ёсихико! – воскликнул Когане и заглянул в колодец вместе с Хонокой.

– Г-господин лакей!..

Все еще сидевшая на плечах Ёсихико Накисавамэ-но-ками прослезилась.

Хоть Ёсихико и погрузился в воду до половины головы, богиню он все же удержал.

– ...Это еще не конец, – пробормотал он, поморщившись, а затем громко обратился к больному колену: – Не сдавайся!

Ёсихико встал, выжимая из себя все силы. На самом деле, его ноги уже частично онемели от холода и влаги. Мокрая одежда прилипла к телу и быстро высасывала из него все тепло. И тем не менее…

Ёсихико вцепился в лестницу непослушными руками. В спину его толкало уже не чувство долга, а нечто иное.

– Тяни, дочь настоятеля! – крикнул Когане, и Хонока схватилась за веревку.

Она не привыкла заниматься физическим трудом, и ее ладони быстро покраснели. Через веревку она ощутила необычайную, совершенно не подходящую внешности тяжесть богини. Тяжесть печали многих людей.

– Впе… ре-е-ед!

Ёсихико собрался со всеми силами и взобрался по лестнице. Его руки сковывало от напряжения, ноги дрожали, а проступившие на лбу вены грозились лопнуть.

– Савамэ!.. – Хонока протянула руки внутрь колодца. Когане помогал ей как мог.

– Хонока! – Накисавамэ-но-ками тоже изо всех сил протянула бледные ручки в надежде достичь ими выхода во внешний мир.

Их пальцы стремились друг к другу в том самом проеме, через который путешествовали цветы.

Несколько раз они хватали пустоту, но постепенно сближались.

Падавшие под углом лучи солнца осветили миг… когда они коснулись друг друга.

– Отлично, Хонока! Теперь тяни! – Ёсихико почувствовал, что ноша на плечах стала чуть легче, и продолжил восхождение.

Наверху тем временем Хонока держала Накисавамэ-но-ками за руки и изо всех сил тянула на себя, помогая ей преодолеть края колодца.

И освободиться от ноши печали.

Наконец, Накисавамэ-но-ками прилетела в объятия Хоноки, и они вместе повалились на землю.

– У… у нас получилось… – Ёсихико высунул головы из колодца, оперся на каменную кладку и с облегчением вздохнул.

Он не знал, что получится из затеи, но теперь мог сказать, что операция прошла успешно.

– П-прости меня, Хонока! Ты в порядке?! – Накисавамэ-но-ками перепуганно вскочила и обратилась к девушке, на которой только что лежала. – Т-тебе не больно? Ты не ранена?!

– ...Я в порядке, – коротко ответила Хонока, смахивая грязь со школьной формы.

Затем обе они словно впервые увидели друг друга и притихли, не зная что сказать.

– А-а… знаешь, Хонока… – наконец, заговорила Накисавамэ-но-ками. – М-мне ты можешь говорить правду, ладно? Так и скажи, если тебе больно, тяжело, холодно, зябко…

Хонока моргнула так, словно слова застали ее врасплох.

– А, п-правда, у тебя ведь это не слишком хорошо получается, так что я по возможности стараюсь сама все замечать, так что э-э-э… – в глазах Накисавамэ-но-ками встали слезы, а сама она отчаянно пыталась подобрать слова. – Я з… знаю, что на самом деле ты постоянно плачешь, Хонока…

Знала она и то, что сколько бы слез за нее ни проливала, тьма внутри девушки никак не уходила.

Накисавамэ-но-ками протянула руку и коснулась щеки Хоноки.

– Ты не проливаешь слез, но я знаю, что в душе ты плачешь.

Хонока смотрела на богиню, не произнося ни слова. Ручка богини скользнула с щеки на шею, и Накисавамэ-но-ками прижалась к девушке всем своим маленьким телом.

– Н-на самом деле я хотела не увидеть внешний мир.

Ёсихико и Когане невольно переглянулись.

Слезы Накисавамэ-но-ками мерно падали на землю, а ее уста роняли слова, которые она так долго хотела сказать:

– Н-на самом деле я… хотела вот так обнять тебя.

Хонока ошарашенно уставилась на богиню.

– Я хотела утешить тебя собственными руками…

“Сегодня она вновь бросит мне цветы, но что я могу сделать ради нее?

Небо всегда рядом со мной, и в то же время так далеко. Поэтому я не могу даже вытереть ее незримые слезы…”

– Будучи Накисавамэ-но-ками, я принимаю печали многих людей, но печаль одного из них хочу прекратить.

Хонока сидела в объятиях богини и безмолвно смотрела в небо. Готовая разрыдаться Накисавамэ-но-ками все же смогла наскрести в себе мужество и заявить:

– В-ведь мы с тобой… д… друзья.

Стоило ей договорить, как из глаз Хоноки беззвучно скатились слезы.

За первой каплей последовала вторая, а затем они превратились в нескончаемый поток.

– Савамэ…

Хонока обняла маленькую богиню. Ее прекрасное лицо исказилось и послышались всхлипы.

Впервые в жизни она заплакала не от горя или обиды.

***

– И что в конечном счете, Ёсихико? Ты подождал, чтобы вернуться вместе с той девушкой, но хватило ли тебе времени понять чувства Накисавамэ-но-ками?

Выполняя заказ, Ёсихико так устал, что на следующий день, в субботу, провалялся в постели до полудня. Когда он спустился, чтобы съесть не то завтрак, не то обед, мать поручила ему поход по магазинам. От вчерашних событий у него болело все тело, но 24-летний бездельник понимал, что если он хочет жить спокойно, ему необходимо прилагать определенные усилия, чтобы не портить отношения с матерью.

– На самом деле мне просто кажется, что Накисавамэ не смогла заставить себя так жестоко поступить с Хонокой, которая постоянно таскала ей цветы.

Ёсихико чихнул и продолжил брести по тротуару. Тело пронизывал холодный ветер, но тепло яркого солнца все-таки побеждало. Погода уверенно приближалась к весенней.

Поначалу Накисавамэ-но-ками, мечтавшая обнять Хоноку собственными руками, конечно же, думала попросить девушку вытащить ее из колодца. Однако она понимала, что ее пропитавшееся печалями тело стало слишком тяжелым. Кроме того, она не хотела во всем полагаться на Хоноку. В идеале она хотела выбраться из колодца незаметно для девушки, прийти к ней сама и преподнести сюрприз. Если бы она с самого начала сказала правду, возможно, план удалось бы претворить в жизнь, но Накисавамэ-но-ками и подумать не могла, что Ёсихико окажется знаком с Хонокой.

– К тому же м-мне казалось, что меня накажут, если я скажу, что стараюсь ради Хоноки… – робко объяснила Накисавамэ-но-ками вскоре после того, как ее вытащили из колодца. – М-мой долг – принимать печаль многих людей… Поэтому я думала, что высшие боги не одобрят особое отношение к одному человеку. Я искренне прошу прощения у достопочтенного лакея за то, что сказала неправду!

Накисавамэ-но-ками поклонилась так низко, что чуть не коснулась лбом колен.

Другими словами, она провела не только лакея, но и высших богов, которые одобрили заказ.

– Страшные вещи она совершила, – пробормотал Когане, шедший сбоку от Ёсихико, и вздохнул. – Не стоит так играть с лакеем и высшими богами, какая бы сильная нужда тебя ни толкала. Более того, я не понимаю, как бог может считать человека другом.

Выслушав как всегда суровую отповедь Когане, Ёсихико кисло улыбнулся и шмыгнул носом.

– Ты знаешь, мне на самом деле кажется, что высшие боги как раз все понимали.

Он никак не мог отделаться от мысли, что боги одобрили заказ, прекрасно понимая все обстоятельства. Впрочем, заказ уже остался позади, а трения между богами Ёсихико не касались. На странице с именем Накисавамэ-но-ками уже стояла красная печать в форме слезы.

– Та-ак, сначала в продуктовый за зеленым луком и мирином2222
  Слабоалкогольное, сладкое рисовое вино. Используется в японской кулинарии.


[Закрыть]. Затем в хозяйственный за мешками для мусора и отбеливателем… Эх, что ей мешало в один супермаркет меня отправить?.. – ворчал Ёсихико, глядя на листок, исписанный знакомым маминым почерком.

Возможно, она заставила его сходить по двум магазинам, просто чтобы пожурить за такой долгий сон.

– Не забудь про пирожок, десерт и шампунь, – добавил Когане, буравя Ёсихико зелеными глазами.

– ...Откуда взялись пирожок и десерт, я догадываюсь, но шампунь? – Ёсихико на всякий случай еще раз перечитал листок и даже перевернул. – Тут про него не сказано.

– Естественно. Но мне он нужен.

– А? Зачем он тебе?

За мыслью о том, когда Когане заразился чистоплотностью, Ёсихико снова чихнул. Видя, что лакей ничего не понимает, Когане наморщил морду и сурово на него посмотрел.

– Уже забыл, как вчера после колодца прижимался ко мне и причитал о том, как тебе холодно?

Хоть Ёсихико и вспомнил, но все равно шмыгнул носом и свел брови.

– Нет, я помню, как пользовался твоей шерстью, но шампунь здесь при чем?

Когане словно сравнивал Ёсихико с грязью. Удивительная бессердечность с учетом того, что, как правило, ночевали они на одной постели.

– Если бы ты просто грелся за мой счет, я бы, так и быть, стерпел. Но ты ко всему прочему решил высморкаться в меня! Измазал соплями мой великолепный хвост!

– А-а, это поэтому ты вчера весь день из ванной не вылезал?

Ёсихико успел было решить, что после случая с Сукунабиконой-но-ками лис пристрастился к горячей воде.

– Знаешь, скольких трудов мне стоило избавиться от той засохшей гадости?!

– Понял-понял, прости. Кста-ати, если ты уже избавился, зачем тебе шампунь?

– Где гарантия, что такого не повторится впредь?! С тобой ни в чем нельзя быть уверенным! Добудь мне какой-нибудь с кипарисом, алоэ, на худой конец с сандалом! Почему-то цветочные ароматы мне…

– А, Хонока.

– Ах ты-ы-ы! Сюда слушай!

Пропустив крик Когане мимо ушей, Ёсихико помахал Хоноке, шедшей ему навстречу. Школьная неделя закончилась, так что сегодня она надела серое платье из тонкой шерсти, поверх него накинула белое пальто, а на шею, как обычно, намотала голубой шарф. В руках она несла два длинных свертка, обернутых газетами.

– ...Привет.

От ее бледного лица как всегда веяло холодом, но все-таки она посмотрела на Ёсихико чуть теплее, чем раньше.

– Привет. Куда идешь? – спросил в ответ Ёсихико, однако Хонока не стала отвечать и несколько неуклюжим движением протянула ему один из свертков. – Э? Это что, мне?

Хонока кивнула, так что Ёсихико неуверенно взял подарок в руки. Он оказался на удивление легким. Аккуратно развернув газеты, Ёсихико ощутил характерный кисло-сладкий запах.

– Слива, – безошибочно опознал аромат Когане, остановившийся у ног Ёсихико.

Под оберткой оказалась сливовая ветвь с маленькими белыми цветками.

– ...Осталась лишняя после занятий по садоводству, – очень тихим голосом проговорила Хонока, словно оправдываясь. Затем она задумчиво наклонила голову и, наконец, добавила: – ...Спасибо.

В это короткое слово она вложила все свои чувства.

Хонока вновь посмотрела на Ёсихико, и тот невольно отвел взгляд. По какой-то причине он никак не мог успокоиться, когда небесноглазая девушка обращала на него внимание. Безусловно, часть причины крылась в ее красоте, но…

– Да нет, это ты мне вчера очень помогла. Спасибо… А, и за подарок спасибо.

Он не смог бы исполнить заказ без ее помощи. В конечном счете, вмешательство Хоноки привело к тому, что Накисавамэ-но-ками не смогла осуществить свой изначальный план, но вместо этого укрепила дружбу с девушкой, так что жаловаться никто не собирался. А сливовую ветвь Хонока наверняка дарила в знак благодарности.

Наконец, Хонока попрощалась еще одним кивком и вновь зашагала. Наверняка второй сверток с таким же воплощением весны она собиралась отнести к колодцу богини. Ёсихико стал понемногу понимать эту неразговорчивую девушку с каменным лицом.

– Ну что, пойдем? – проводив глазами Хоноку, Ёсихико опустил взгляд на пушистого лиса.

– Лучше сначала пирожок и десерт, а потом шампунь.

– Ладно-ладно.

– А то ты их забудешь, если на потом оставим.

– Да понял я.

Человек и бог зашагали дальше. Они вдыхали февральский воздух и чувствовали в нем легкий сливовый аромат.

Глава 4. Дела семейные

Часть 1

Господин мой Окунинуси, о Ятихоко-но-микото-но-ками. Мужем пребываете вы в сем миру и, несомненно, обретете столько жен, что привечать вас будут на каждом мысу, на каждом брегу. Но мне уготована судьба женщины, и посему нет для меня мужчин кроме вас, нет других мужей…

(из “Записок о деяниях древности”)

***

Началась вторая декада марта. На сакурах по дороге к святилищу Хэйан2323
  Один из крупнейших, если не самый крупный синтоистский храм на территории Киото.


[Закрыть] уже набухали бутоны, а дни стали заметно теплее. Тем не менее, стоило солнцу зайти, как на улицы Киото возвращался зимний, пробирающий до костей холод, напоминавший, что одно время года еще не вполне сменилось другим.

В один из таких дней Ёсихико посетил вечеринку по случаю увольнению коллеги по работе. Нельзя сказать, чтобы он так уж сильно дружил с коллегами, среди которых встречались как подростки, так и люди, которым уже перевалило за шестьдесят, но Ёсихико не считал их чужими. Они непринужденно побеседовали в баре и, наконец, разъехались на последних поездах.

Ёсихико уехал на метро, пересел на наземный поезд, доехал до ближайшей к дому станции и трусцой направился домой, сражаясь с полуночным морозом. Какое-то время продолжавшиеся усилия его матери по сбору и отсылке купонов от сосисок наконец-то дали плоды, и вся их семья, за исключением Ёсихико, отправилась в трехдневную поездку к онсену. Поездка планировалась заранее, и Ёсихико не взяли с собой как раз потому, что он не мог пропустить сегодняшнюю встречу с коллегами.

– Небось, едят вкуснятину всякую…

Разумеется, Ёсихико уже вышел из возраста, в котором мог бы обидеться на то, что его не взяли с собой, и даже сохранил невозмутимый вид, когда прощался с семьей, но все равно ощутил легкую горечь, услышав: “Ты остаешься за старшего”. Ёсихико надеялся, что ему хоть что-нибудь привезут в подарок.

Вздрогнув от порыва холодного ветра, Ёсихико завернул за очередной угол и мысленно пожаловался на то, что морозы никак не хотят отступать. Если погода в ближайшее же время не соизволит потеплеть, беготня с божественными заказами станет совсем невыносимой.

– Ах, да…

К слову, о заказах: когда Ёсихико уже собирался выдвинуться на вечеринку, в молитвеннике вдруг появилось новое нечитаемое имя. К сожалению, пушистый поисковик на тот момент пребывал на встрече с одним из местных богов, так что Ёсихико решил отложить вопрос на потом.

– Сейчас дойду и разберусь, что это за фрукт.

Ёсихико выдохнул, и белое облачко пара растворилось в мартовской прохладе. Прошла половина месяца после случая с Накисавамэ-но-ками, и Ёсихико уже начал гадать, какой заказ подвернется следующим. Также он тихонько молился о том, чтобы боги, связанные с водой, больше не тревожили его хотя бы до лета. Однако мысли Ёсихико оборвались. Узрев открывшуюся впереди картину, парень нахмурился и остановился.

– Хм?

Он встал неподалеку от мусорохранилища2424
  Сарай, будка или ящик из каркаса и сетки-рабицы, куда жильцы складывают мешки для мусора для последующего вывоза.


[Закрыть], которое относилось в числе прочих и к дому Ёсихико. На завтра вывоз отходов не планировался, так что мешков для мусора не наблюдалось. Зато за сетку, защищавшую мусор от ворон, цеплялась женщина.

– ...Что за?

Вернее, не совсем цеплялась. Женщина лежала под сеткой, и Ёсихико видел лишь торчавшие наружу ноги в красных туфлях на высоком каблуке.

Сон? Наваждение? Ёсихико протер глаза, подумал, что случилась какая-то неприятная история и, подозревая худшее, осторожно приблизился к женщине. Пока что он не знал даже, жива ли она.

– А-а… прошу прощения?

Подойдя поближе, Ёсихико при свете уличного фонаря смог разобрать, что на вид женщине тридцать с чем-то лет. Он увидел ее блестящие, немного вьющиеся волосы и ярко накрашенное лицо с тщательно подведенными глазами. Одеяние дамы составляли костюм из твидового пиджака и облегающая мини-юбка. Больше, кроме вышеупомянутых туфель, на ней ничего не было, и ее стройные, красивые ноги наверняка сильно мерзли в такую погоду. Ёсихико заметил, что одежда выглядит нетронутой, и услышал мерное посапывание, после чего сделал вывод, что женщина всего-навсего спит.

– Но разит от нее, конечно…

Подойдя, он ощутил сильный запах алкоголя, и невольно поморщился. По всей видимости, разгадка дела крылась в том, что женщина сильно напилась и уснула на улице. А поскольку поблизости парень не видел ни пальто, ни сумки, ни каких-либо других вещей, опьянела она очень и очень сильно.

– Вы в порядке?

Естественно, Ёсихико не смог пройти мимо и обратился к ней. Сначала он подумал, что наткнулся на работницу какого-нибудь увеселительного учреждения, но после сообразил, что те к такому часу едва ли успевают упиться до такого состояния. Кроме того, спавшая под сеткой женщина не особо походила на работницу этой отрасли. Можно даже сказать, она напоминала скорее молодую жену обитателя какого-нибудь фешенебельного квартала. Или, во всяком случае, совсем не такую женщину, которая ночевала бы у мусорохранилища рядом с домом Ёсихико.

– Вы так простудитесь.

Более того, погода все еще угрожала смертью от переохлаждения тем, кто решился бы заночевать под открытым небом без верхней одежды, не говоря уже о том, что потерявшей сознание женщине на улице угрожают и другие опасности. Поскольку та никак не отвечала на голос, Ёсихико открыл сетку и потряс женщину за плечо. Та в ответ протянула нечто невнятное и заворочалась. Вдруг ее лицо исказилось, и она закричала таким громким голосом, что у Ёсихико дух перехватило:

– Я больше… не могу-у-у!

В окрестных домах начали загораться окна.

– За что-о-о-о?!

– П-пожалуйста, успокойтесь!

Увещевания не помогли. Все еще лежавшая на асфальте женщина протянула руки и схватила Ёсихико за ворот.

– Что, хочешь сказать, что понимаешь меня?! – прокричала женщина.

Ёсихико тут же зажал ей рот ладонью и огляделся по сторонам. Любой прохожий решил бы, что парень с этой женщиной вместе. Если жители окрестных домов начали бы жаловаться на шум, пришлось бы долго и упорно извиняться.

– П-простите, но где вы живете?

Не придумав ничего другого, Ёсихико взял даму за плечи и усадил на землю. Если бы она продолжила тут спьяну голосить, жильцы наверняка вызвали бы полицию. – Живу-у?

– Да, живете. Где ваш дом? – уточнил Ёсихико, понимая, что по возможности стоит просто проводить ее до дома. Во всяком случае, это решение обещало меньше всего шума.

– Дом… – женщина не смогла собраться с силами и запрокинула голову. – ...Нет у меня дома.

– А? – недоуменно переспросил Ёсихико.

В то, что она бездомная, верилось с трудом. Тогда женщина вновь закричала, не сдерживая гнева:

– Возвращаться я не хочу-у-у-у-у!

***

– Ёсихико! Сейчас же вставай!

Утро субботы для Ёсихико началось с настойчивых ударов лапой по лицу. Открыв глаза, он увидел прямо перед собой морду Когане и кое-как сфокусировал на ней взгляд.

– А-а… вернулся уже?..

Как подсказала память Ёсихико, вчера ночью он не застал Когане дома и лег спать, не дожидаясь лиса.

– Я вчера поздно пришел, дай поспать…

Ёсихико проверил время по смартфону рядом с подушкой. Десять утра. Свободный человек имеет право поваляться в кровати, и Ёсихико хотел, чтобы и Когане это признал.

– Будешь ленивцем валяться, в ленивца и превратишься. Но мне, конечно, все равно.

Когане сел рядом и окинул валявшегося Ёсихико взглядом. Тот тем временем подумал, что стол за головой стоит как-то странно. Если он лежал на кровати, то почему видел ножки стола, да еще и так близко? Затем Ёсихико обратил внимание, что под спиной у него что-то твердое. Неужто он посреди ночи свалился с кровати?

Впрочем, следующий вопрос Когане раздался еще до того, как Ёсихико успел переварить происходящее:

– Лучше скажи, что это за женщина?

Когане повел мордой, Ёсихико перевел взгляд и пробудился так резко, словно на него вылили ведро холодной воды.

– А-а!

Он резко вскочил, мгновенно все вспомнил и схватился за голову. Точно, вчера поздним вечером он подобрал на улице пьяную женщину, а когда та завыла о том, что не хочет возвращаться домой, за неимением других вариантов привел ее к себе.

– Неужели ты в моей отсутствие занимался неблагопристойными…

– Нет же! Я вообще поступил благородно! Подобрал пьяницу у мусорки и привел домой, только и всего.

Вчерашняя женщина спала на его кровати. Рядом валялись туфли на высоких каблуках.

– Я бог, Ёсихико. Можешь ли ты поклясться в честности и чистоте перед лицом бога? – спросил Когане, пристально глядя на Ёсихико.

– Да пожалуйста, сколько угодно раз! Что же ты за бог такой, если не веришь своему лакею, с которым живешь?

– Боги – нелогичные создания.

– Какая удобная фразочка!

Пока они спорили, женщина на кровати начала ворочаться, тихо застонала и открыла глаза.

– Д-доброе утро… – неуверенно начал Ёсихико.

Спал он отдельно от нее и, если не считать того, что снял с дамы обувь, пальцем ее не тронул. Однако если Когане начал его подозревать, то же самое могла сделать и женщина. Далеко не факт, что она хорошо помнила события вчерашней ночи.

Женщина сонно взглянула на Ёсихико, не выбираясь из постели, а в следующее мгновение резко вскочила.

– Э… где я?! Кто ты?!

Женщина тут же заглянула под одеяло и убедилась, что ее одежда на месте, затем замотала головой с такой скоростью, что взлохматила волосы. Ее взгляд остановился на столе и стал озадаченным, потом опустился на пол. Женщина нахмурилась и притихла.

– А-а, в-вы помните, что произошло вчера? – осторожно обратился Ёсихико к недоумевающей женщине, решив, что первым делом нужно доказать свою невиновность.

– Э… вчера? – женщина перевела взгляд на Ёсихико, моргнула и начала перечислять, загибая пальцы: – ...Я выпила чаю в Гионе, затем пошла в бар, потом в пивную в Понто-тё, поела рамен в Тенъити…

Ёсихико почувствовал облегчение и в то же время осознал тщетность своих усилий. Возможно, она и сама смогла бы добраться до дома.

– Затем ты подобрал меня на мусорке… вроде так? Не перепутала?

– Насчет Гиона и так далее сказать не могу, но встретились мы и правда у мусорохранилища. Чтобы сохранить доброе имя и вам, и мне замечу, что вы так и норовили уснуть, поэтому я привел вас к себе домой. Ничего другого я не замышлял и, конечно же, не делал.

Ёсихико поднял руки, словно демонстрируя собственную невиновность. Впрочем, если бы кто спросил, действительно ли молодого мужчину не посещали никакие неуместные мысли, он бы слегка замешкался перед тем, как все отрицать.

Женщина озадаченно моргнула, продолжая глядеть на него, и вдруг спросила:

– Слушай, тебя… как зовут?

Тут Ёсихико вспомнил, что еще не успел представиться, сел на одеяле в более приличную позу, поклонился и объявил:

– Хагивара Ёсихико.

На мгновение женщина изумленно вытаращила глаза, но уже следующую секунду в комнате раздался смех такой радостный, что от него сразу стало светлее.

– Вот оно что! Стало быть, ты Ёсихико!

Голос женщины вдруг стал настолько нечеловечески прекрасным, что у Ёсихико отвисла челюсть. Он еще не успел окончательно одолеть сон и не мог переварить происходящее.

– Э? Вы меня знаете?.. – недоуменно спросил Ёсихико.

Женщина удовлетворенно улыбнулась, скинула одеяло и встала с кровати. Теперь Ёсихико заметил, что она выше него, ее роскошные волосы доходят до середины спины, а черты лица чарующе прекрасны. Пожалуй, когда говорят об азиатских красотках, имеют в виду именно таких женщин.

– Спасибо за помощь. Может, мы и встретились случайно, но это все сильно упрощает.

– Упрощает? – коротко отозвался Ёсихико, все так же сидя на одеяле.

Женщина не стала отвечать прямо. Вместо этого она хитро улыбнулась и...

– Прости, что так внезапно, но отныне я живу у тебя, – заявила она, и Ёсихико снова раскрыл от изумления рот. – И для начала схожу-ка в ванную.

– Э, а, секунду!

Ёсихико так и не смог ее остановить. Женщина покинула комнату и, напевая под нос “интересно, где она”, спустилась по лестнице.

– Она не абы кто, – тихо обратился Когане к ошарашенному Ёсихико.

Еще мгновение назад тот думал броситься следом за женщиной, но остановился и обернулся.

– ...В смысле?

– Ты не заметил? Сидя на кровати, она смотрела прямо на меня. Прибавь к этому ее смех, прозвучавший в комнате столь прекрасной музыкой. Она богиня…

– Богиня? Она?!

После слов Когане Ёсихико понял, куда дует ветер, и взял со стола молитвенник. Вчера перед уходом имя бога значилось в нем мутными чернилами. Неужто…

– С… Сус… как это вообще читается?

Потерпев очередное поражение от божьего имени, Ёсихико сдался на милость пушистого поисковика. Когане заглянул в молитвенник и, что с ним случалось нечасто, резко переменился в лице.

– Ясно… надо же было именно этой химегами2525
  Синтоистский термин, обозначающий жен, дочерей и прочих богинь, прочно ассоциирующихся с неким важным богом.


[Закрыть]… Теперь понятно, откуда в ней столько величия…

– Э? Кто она?

Когане молчал так подозрительно, что Ёсихико почуял неладное. Что за богиня им попалась?

Однако когда Когане уже собрался раскрыть правду, в дверь позвонили. Спускаясь по лестнице, Ёсихико жаловался на то, что нежданный гость объявился очень некстати, а едва увидев по ту сторону двери непередаваемо ледяной лик, совсем оцепенел. У входа в его дом стояла немного нервная Хонока.

– Х-Хонока?! – растерялся Ёсихико при виде девушки, которая выглядела такой напряженной, словно готовилась кого-то убить.

После случая с Накисавамэ-но-ками они несколько раз пересекались в храме Онуси и на дорогах, но никогда еще Хонока не приходила к Ёсихико домой. Более того, они и адресами-то не обменивались. Наверняка Хонока выведала, где живет Ёсихико, у Котаро, но зачем?

– А-а… – протянула Хонока, сегодня одетая в белое пальто с голубым шарфом на шее, а затем вновь на несколько секунд погрузилась в молчание.

Наконец, она протянула Ёсихико полиэтиленовый пакет, который держала в руках.

– Мне… дали слишком много… Чтобы не отвлекать господина Фудзинами, я…

Внутри пакета обнаружилась картонная коробочка, целиком заполненная спелой клубникой.

– О, клубника! – Ёсихико про себя отметил, что ягоды выглядят очень аппетитными. – Извини, что тебе столько пройти пришлось. Не замерзла?

Расшифровав слова девушки, он пришел к выводу, что кто-то подарил храму очень много клубники, и Хонока отнесла излишки Ёсихико вместо Котаро. Забирая пакет, Ёсихико на мгновение коснулся руки Хоноки и удивился тому, насколько холодной она оказалась. Дороги в их районе шли не самым очевидным образом, и непосвященный мог плутать по ним довольно долго. Возможно, Хонока тоже умудрилась заблудиться.

– Нет…

Хонока потупила взгляд и поспешила спрятать руки за спину. С учетом того, как тяжело ей давалось общение с другими людьми, поход к чужому дому наверняка потребовал от девушки немало мужества. Отсюда и напряженный взгляд, которым она его встретила.

– Могла бы и Котаро послать. Все равно он наверняка собирается потом зайти, чтобы их съесть.

Будучи приятным на поверхности человеком, Котаро уже обзавелся в доме Ёсихико собственной кружкой, палочками для еды и статусом почетного сына. А если учесть мнение матери и сестры о Ёсихико, возможно, что единственного сына.

– ...Прости, – тихо ответила Хонока, и Ёсихико поспешил добавить:

– Нет, я не в этом смысле, не извиняйся! Да и вообще, при чем тут Котаро? Я очень рад, что ты пришла. Спасибо.

Выражение лица Хоноки наконец-то потеплело, и девушка медленно выдохнула.

– Как там Накисавамэ-но-ками, жива-здорова? – поинтересовался Когане, выглянувший из-за ног Ёсихико.

– Да… Я собиралась ей тоже отнести…

В ходе исполнения заказа Накисавамэ-но-ками временно покинула колодец, но уже скоро возвратилась в него, чтобы продолжить свою работу. Хонока с тех пор начала навещать ее еще чаще. Наверняка богиня, не способная выйти наружу, несказанно обрадуется клубнике – символу начала весны.

– И еще… я…

Хонока вновь напряглась и отвела взгляд. Она беззвучно шевелила губами, словно хотела что-то сказать, но не могла выдавить из себя ни звука.

– ...Что? – попытался поторопить ее Ёсихико.

Хонока решилась, сжала кулачки и подняла голову.

– Если у тебя есть время…

Но тут слова ее оборвались, а лицо словно сковало льдом.