Текст книги "Наши на острове"

Автор книги: Артур Орновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Всё, конец перекура, братва, пора возвращаться на фабрику.

Ну или вот ещё случай.

Влад в ударе, весь раскрасневшийся, махая руками, рассказывает очередную небылицу:

– Так вот, мне командир танка кричит: «Влад, Влад! Видишь цель, сынок?» – Он отставляет стаканчик с кофе, скручивает из двух ладошек бинокль и демонстрирует, как следил за целью.

После демонстрации, весь напряжённый, громогласно продолжает:

– «Да, батяня, вижу». – «Тогда огонь, родимый», – закричал что было мочи генерал. «Рано, – отвечаю я ему. – Рано, батяня».

Глубоко затягивается сигаретой, не спеша выпускает дым колечками, делает глоток кофе и задумчиво говорит:

– Я ведь стрелок и наводчик был опытный. Все экипажи хотели, чтобы я работал с ними…

И тут, как гром среди ясного неба, голос какого-то молодого, интеллигентного на вид латыша в очках.

– Я дико извиняюсь, Владислав, – заявляет он и привстаёт с лавочки, подобно ученику во время урока. Поправляет очки на носу, негромко откашливается в кулак и продолжает: – Но хочу сообщить, что нестыковочка получается.

После такого заявления Влад хмурится и удивлённо приподнимает то место, где должны были быть брови.

А интеллигент в очках уверенно произносит:

– У нас в Латвии и танков-то нету.

Такое заявление и открытая наглость молодого латыша, да ещё к тому же явно интеллигента, вывели Влада из себя, и он на мгновение даже лишился дара речи. Но только на мгновение.

– Да-а-а? – удивлённо протянул Влад. – Не может быть. Ну и ладно, – махнул он рукой и тут же, забыв про танки, батяню-командира и службу в танковых войсках, начал новую историю о каком-то кровном друге, вратаре сборной Латвии по хоккею.

Словом, подобные истории не мешали продолжать Владу свою политику покорения молодых умов, ибо это был верный источник дармовых сигарет и пенсов на кофе. Поэтому, помимо рассказывания небылиц, он всевозможными способами завлекал молодёжь, делая себя в их глазах эдаким своим чуваком, с которым очень весело и прикольно. Впрочем, приколы Влада были стары, просты и наивны. Например, он наносил серу с головок от спичек на ноготь большого пальца, давал ей засохнуть и, когда всё было готово, зажигал спички об этот самый ноготь. Зажигал демонстративно, в курилке, чтобы все видели и удивлялись его мастерству. И хотя в наше время спичками никто давно не пользуется, но на людей недалёких этот фокус производил поистине неизгладимое впечатление (подобно тому как когда-то ружьё на папуасов). Ну как такому доброму волшебнику не дать сигаретку или не купить стаканчик ароматного кофе.

Особой популярностью фокус с огнём пользовался у ребят из Восточного Тимора. Всякий раз во время перекура они дружно обступали Влада, восторженно называя его не иначе как «волшебник» и «человек-огонь», искренне веря, что у того имеется божественный дар. Но сам Влад, который поначалу было обрадовался настырным тиморийцам, вскоре разочаровался в них. Фокусы они просили много и часто, а сигареты давали редко и сами в целях экономии курили одну на троих.

А теперь вернёмся к той истории, которую я хотел рассказать и которая произошла именно в тот момент его жизни, когда он после развода, краха арендного бизнеса и проблем с полицией ютился в съёмной маленькой комнатушке.

Итак, день первый.

Накануне договорившись с Владом, что приеду к нему помочь в одном деле, я в девять утра, почти не спавший после ночной смены, стоял возле его дома и интенсивно сигналил под окнами. Вдруг раздаётся звонок телефона.

Отвечаю. Там Влад орёт в трубку:

– Ты чего рассигналился? Давай поднимайся ко мне, я встречу.

Я поднялся в его апартаменты. Жил Влад на втором этаже в маленькой комнатушке, в шесть квадратных метров, которая в целях большего дохода была разделена гипсокартонной стеной на две части, вплоть до окна. Само окно также было очень аккуратно разделено тем же листом гипсокартона, а создавшиеся щели искусно заделаны макрофлексом, который не был ни обрезан, ни закрашен, а весь разбухший и пожелтевший занимал пол-окна. В итоге после таких делёжек и ремонтов Владу в реальности досталось два с половиной метра жилья, лист гипсокартона вместо стены и наглухо закупоренное окно. «Но зато за двацарик», – хвалился Влад.

Едва открылась дверь в этот курятник, как резкий и колкий запах носков, чеснока и плесени больно ударил меня по носу, заставив на секунду остановиться в проходе.

– Ну ты чего, интеллигенция недобитая? – с трамвайным юмором поинтересовался Влад и чуть ли не силком втащил меня в своё логово.

Жильё Влада имело поистине нищенский вид. Признаться честно, я никогда бы не подумал, что в Англии так могут жить работающие молодые люди. На всю гипсокартонную стену (которая не была ни окрашена, ни оклеена обоями) крупными красными буквами по-латышски было написано: «ЛАТВИЯ РУЛИТ». Видимо, когда-то в пьяном угаре патриотические гены дали о себе знать. Имелась тут маленькая, на кирпичах стоящая кровать, крохотный табурет, а подле него радиатор на колёсиках, пышущий жаром, и, насколько я понял, он-то и был источником невыносимого смрада, ибо нестираные носки кучей валялись на нём и возле него. Через всю комнату, от дверей до окна, тянулся шнур, весь завешанный постиранными вещами, которые добавляли специфический запах прелости. Поскольку в комнате отсутствовала какая-либо вентиляция, было тут невыносимо душно.

На полу валялся удлинитель на шесть штекеров, к каждому из которых был подключен электроприбор или гаджет с обязательно треснутым экраном или без половины кнопок. Всё это хозяйство искрилось, дымилось и норовило вот-вот воспламениться, а затянутые чёрным дымом выходы штекеров говорили о том, что так уже бывало, и не раз.

Влад свернул в кучу засаленную и пожелтевшую постель, поднял кровать и принялся что-то там искать. А под этой самой кроватью была абсолютно вся жизнь Влада, начиная с латышских времён и по сей день. И чего там только не хранилось: бумаги, сертификаты, дипломы и огромное количество мусора разного происхождения. Тут же две пустые баночки из-под пива, какие-то зарядки, провода, молоток, несколько маленьких гвоздиков, пустая аптечка, связка старых ключей неизвестно от чего и один большой разводной ключ.

Одежды у Влада имелось немного, и вся она тоже покоилась тут.

– Но зато переезд как легко организовать. Это вам, буржуям, надо грузовики нанимать, а я в пакетик всё собрал и через пять минут уже готов, – доказывал он преимущество своего положения.

Железный аргумент, не поспоришь.

Понаблюдав за ним ещё с пять минут, я не выдержал и наконец спросил:

– Ты чего там ищешь, Влад?

– Да отпечатанное английское водительское удостоверение, где-то валялось тут, – не глядя в мою сторону, бормочет он.

– И не боишься ты? – поинтересовался я.

– А чего бояться, здесь менты не останавливают. Типа все честные и правильные. Но ничего, мы их научим жизни, – всё так же не глядя в мою сторону, заявляет тот.

«Где-то я это уже слышал», – подумал я и вспомнил историю Виталика и его страховки.

– Ну-ну, – ответил я и, зажатый в проходе, продолжал молча стоять и наблюдать.

Ещё немного порывшись, он протянул мне какую-то бумаженцию с надписями на латышском языке и гербами и поинтересовался:

– Не надо?

– А что это? – удивлённо спрашиваю я.

– Сертификат монтажника-высотника, – гордо заявляет Влад. При этих словах он высунул голову из-под кровати и с надеждой посмотрел мне в глаза. – Только имя и фамилию надо вписать. Тебе, как другу, за чирик отдам. Ты хоть представляешь, сколько они здесь часовую берут!

– Ой, нет, Влад, спасибо. Я высоты боюсь, – начал отмахиваться я.

Он положил бумажку обратно в кучу, стёр пот с лица и деловито произнёс:

– Не нахожу. Да и ладно, поездим на еврейских (имелись там и такие). Какая разница? Ведь тут права вообще не нужны?.. Слушай, Артурик, я бы тебя угостил кофе или чаем, но ни того ни другого у меня нет. – Прозвучало это так: мол, обойдёшься.

– Да ты не беспокойся, давай я тебя прикурю, и поехали в магазин. А то я спал только пару часов.

– Всё понял, командир, – весело заявил Влад и стал в куче мусора под кроватью искать куртку.

Суть помощи Владу заключалась в том, чтобы завести его машину и съездить с ним в магазин за новым аккумулятором. И вот только сейчас он решил, что ему могут понадобиться английские права, поэтому-то так долго и копался в своём тайнике.

Уже выходя за двери его комнаты, я не выдержал и говорю:

– Влад, а почему ты комнату не проветришь? А то смердит у тебя там не по-детски.

Он, даже не повернувшись ко мне, угрюмо ответил:

– Ой, Артурик, я тебя умоляю. Не будь как моя бабка-зануда, царствие ей небесное. Всё меня учила, это не так, то не этак. – И уже выйдя на улицу и повернувшись ко мне лицом, устало сказал: – Я холостяк… И вообще, не учите меня жить, а лучше помогите материально.

«Точно Виталика и Ивоны школа», – подумал я.

Автомобиль Влада был под стать его комнате. Двухдверная рухлядь восьмидесятых годов. Местами сильно проржавевшая и абсолютно не внушавшая доверия.

Влад деловито подключил прикуриватель от моей машины к своей, уселся в салон и жестом пригласил меня туда же. Внутри автомобиль выглядел ещё страшнее, чем снаружи. Пожелтевшая от постоянного курения обшивка, прожжённые, протёртые до дыр сиденья, грязь и вонь – ну всё как любил Влад.

Наверное, не стоит упоминать, что документы на машину были не в порядке, и Влад катался, как говорится, на птичьих правах, до первой серьёзной проверки.

– Вот вы всё говорите «сердце машины, сердце машины», – начал издалека Влад. – А что, по-твоему, сердце машины?

– Ну, наверное, мотор? – немного растерявшись, отвечаю я.

– Нет, Артурик. Аккумулятор, и только он родимый, – как-то тепло заговорил Влад. – Будешь иметь хороший аккумулятор, никогда и нигде не пропадёшь. Тогда сможешь и розетку себе напрямую вывести, и аппаратуру мощную поставить. Понимаешь, брат? Станешь крутым и солидным.

Я не стал спорить с ним по этому поводу, а лишь посоветовал:

– Давай заводи.

Как ни странно, но этот хлам на колёсах завёлся с первого оборота и гулко в такт начал работать, немного постреливая из глушителя.

Я уже было засобирался вылезать из его машины, но Влад, нажимая на педаль акселератора, задержал меня.

– Так вот, старина. Я целых шесть месяцев собирал на новенький аккумулятор. Так что давай поедем и купим его, а то этот ни к чёрту. – И он несильно стукнул мозолистой ладошкой по рулю.

Всю дорогу до магазина я ехал позади Влада и подстраховывал его. Честно признаюсь, я не ожидал от него такого решительного поступка, что он накопит денег и соберётся купить не бэушный хлам, а новый аккумулятор. И к тому же вон как заговорил: «сердце машины». «Романтик», – смеясь, подумал я, когда мы остановились на парковке возле магазина.

Влад, подобно влюблённому юнцу, подлетел к аккумулятору и замер подле него. Возложил на него руку, о чём-то глубоко задумался, затем, приблизив свой взгляд к надписям, которыми был расписан весь аккумулятор, начал их усердно изучать. Я обрадовался тому, что Влад точно знает, что хочет купить. Ну, думаю, сейчас все быстренько оформим, поменяем и по домам. Влад действительно не стал тормозить процесс, а вскоре направился к кассам и, указав на интересующий его товар, сказал по-английски:

– Привет. Аккумулятор. Сто фунтов. Пять лет гарантия. Купить. Наличные. Сейчас.

Этого оказалось достаточно, чтобы его поняли. Консультант, который принялся нас обслуживать, оказался индусом английского происхождения. Он не спеша подошёл к нам, поздоровался, протянул сухую и костлявую руку, представился Ахмедом. Затем начал общаться с Владом на английском с ужасным акцентом.

Сам Влад был в такой эйфории, что на все его вопросы лишь тихо отвечал: «Да, брат» или «Конечно, брат». Вскоре Ахмед исчез в служебном помещении, а через минуту вернулся с заветным аккумулятором в руках. Влад от радости потерял дар речи, только глупо улыбался. Ахмед был менее сентиментален, он с лицом уставшего профессионала посоветовал нам немедленно пройти к автомобилю и заменить аккумулятор, причём старый любезно согласился забрать и сдать на утилизацию.

Мы всей толпой направились к машине, и Ахмед довольно быстро и без проблем заменил аккумулятор.

– Попробуйте завести двигатель, мистер, – вежливо попросил он.

Влад покрутил ключ, и действительно, черепок завёлся и работал на удивление тихо и складно, как часики. Никогда я ещё не видел Влада таким счастливым. Он ловко выскочил из машины, нежно обнял Ахмеда, потрепал его за ухо, чуть не расцеловал в уста. Начал, как обычно, говорить много английских слов, никак не связанных между собой. Я услышал что-то про «кофе», «чай» и довольно двусмысленно прозвучавшее «девушка, бесплатно». Произнося эти незамысловатые слова, Влад много и искренне смеялся, тыкал Ахмеда пальцем в бок, зачем-то назвал свой адрес и под конец всего этого спектакля гордо заявил, подняв указательный палец:

– Англия. Сила. Супер.

Тут Ахмед, доселе молча наблюдавший за этим представлением, спокойно сказал:

– Двадцать фунтов, мистер. – И добавил: – За работу.

Это заявление охладило пыл Влада. Он замешкался, о чём-то глубоко задумался и, повернувшись ко мне, просительно сказал:

– Артурик, братишка, выручай. Займи двадцатку до получки.

В такой момент я не посмел отказать Владу и, не раздумывая, достал из бумажника двадцать фунтов. Когда же деньги перекочевали в руки консультанта, Влад громко и очень грустно произнёс:

– Ну ни хрена себе, расценочки. Знал бы, сам поменял…

Но уже через мгновение он позабыл обо всех неприятностях, потому что держал в руках чек и гарантийный талон на новый аккумулятор. Напоследок подошёл ко мне, обнял, искренне поблагодарил за помощь, похлопал по плечу, чуть не заплакав, и тихо промолвил:

– Пять лет гарантии, представляешь?

И мы разъехались по своим делам. Я спать, а Влад колесить по городу.

День второй.

Ровно в одиннадцать утра, когда я умытый и свеженький, как хрустящий огурчик, пил утренний кофе, раздаётся телефонный звонок. Смотрю на экран: Влад. Я почувствовал лёгкую тревогу: такие люди, как Влад, просто так по утрам не звонят.

– Слушаю, – настороженно говорю я.

– Артурик, горю, – нервно заорал Влад.

– Что случилось? – испуганно спрашиваю я.

– Ты не мог бы приехать и прикурить меня снова? А то аккум, тот вчерашний, сдох!

– Да ладно, не может быть, – удивлённо отвечаю я. – У него же пять лет гарантии.

– То-то и оно, этот шкура Ахмед вчера, видимо, мне говно втюхал, – разочарованно продолжал Влад. – Надо ехать разбираться с этими басурманами.

Затем начал тяжело вздыхать и что-то жевать (видимо, закусывал).

– Хорошо, жди, буду через десять минут, – ответил я и положил трубку.

Зачем я согласился, и сам не знаю. Ведь всё моё нутро, каждая клеточка организма и здравый смысл говорили: «Откажись, придумай что-нибудь». Но сказано «Да», значит, надо помочь (слово своё я привык держать). Да и некрасиво как-то, всё-таки на одной фабрике работаем.

Через десять минут я подъехал к дому Влада, припарковался так, чтобы было удобно «прикурить», но выходить из машины не стал. Влад стоял на крыльце с каким-то хмырём и нервно курил. Завидя меня, он деловито выстрелил окурком прямо соседям во двор, и бычок дотлевал уже на импровизированной детской площадке. Хмырь поступил более хозяйственно: он ловко потушил сигарету об угол дома, а остаток бережно положил в карман куртки. Они приблизились к моему авто, и Влад, поздоровавшись со мной через окошко, приступил к подключению зарядного устройства, продолжая крыть Ахмеда трёхэтажным матом.

Хмырь тем временем вплотную подошёл к окну моего автомобиля и представился:

– Леонидс. Но для друзей – Лёнька. Я смотрю, ты парнишка нормальный, так что если понадобится помощь, обращайся.

– Спасибо, буду знать, – тихо ответил я, а самого смех аж разрывал изнутри.

Наконец аккумулятор подзарядился, и машина Влада снова завелась. Мы собрались ехать, и Лёнька на прощание посоветовал Владу требовать моральной компенсации и всевозможных неустоек, а потом добавил:

– Владик, только я тебя умоляю, без рукоприкладства.

После этого он удалился в дом, а Влад, немного повеселевший после того как завелась машина, сунул голову в окошко и, широко улыбаясь, сказал:

– Ну с богом, Артурик. Поехали. Сейчас буду этого гада рвать, как собака рукавицу.

«Видишь, и Бога вспомнил», – подумал я, смеясь, закрыл окно, и мы тронулись в путь.

Спустя десять минут мы подъехали к магазину. Влад припарковался первым и, показав мне рукой что-то вроде знака «люкс», исчез в магазине с чеком и гарантийным талоном в руках.

Сижу жду.

Через пять минут выходит наш вчерашний консультант Ахмед, весь обвешанный какими-то приборами, и, внимательно слушая Влада, но ничего не отвечая, направляется к машине. Подошёл поближе и я, послушать, что там орёт Влад. А он, конечно, в отличие от вчерашнего, употреблял в основном русские слова, и по большей части матерные. По-английски же кричал только «говно». По отношению к аккумулятору в том числе.

Ахмед же, в свою очередь, сличил чеки и гарантийный талон, специальными приборами проверил вольтаж, ампераж и иные параметры аккумулятора и, наконец убедившись, что он действительно разряжен, удивлённо пожал плечами и сказал:

– Ну что же, будем менять.

Эти слова моментально успокоили Влада. Он перестал орать, а на его лице снова засияла улыбка. Он даже разок назвал Ахмеда братом и всячески пытался подсобить ему.

Когда же новенький аккумулятор вновь закрасовался под капотом, Влад, обращаясь ко мне, деловито заявил:

– Хотел было потребовать от этой конторы компенсацию за моральный ущерб. Да пожалел их. Пусть живут, гады.

Так, собственно, и закончился второй день.

Но нас ждал ещё и третий, заключительный день этой эпопеи, которая ввергнет Влада в долговую яму, а меня научит, что надо поменьше связываться с кем попало.

День третий, заключительный.

Всё началось по схожему сценарию. Только на этот раз Влад позвонил мне в девять утра.

– Не, ну ты прикинь, какие сволочи. А ещё называют себя культурной нацией, – причитал он. – Думают, нашли дурачка. Да я не поленюсь, до Лондона дойду. Надо будет, королеву подключу. – Затем на секунду смолк, видимо, сделал глоток пива и снова продолжил: – Так открыто издеваться над человеком и его правами, куда этот Страсбургский суд смотрит? Средь бела дня обманывают честных эмигрантов, работяг.

Он бы, наверное, ещё долго продолжал свои стенания, но я уже всё понял, поэтому быстро сказал: «Скоро буду» – и положил трубку.

И снова моё чутьё, которое редко подводило меня, кричало мне: «Не лезь. Не твоё это дело». Но нет же, я снова не послушался и через двадцать минут стоял у Влада во дворе. Припарковал машину вчерашним способом и начал сигналить.

Влад появился передо мной со слезами на глазах, с банкой пива в руках и в сопровождении доходяги Лёни.

– Ты видишь, до чего эти жулики человека довели? – расстроенно произнёс Лёнька.

Я кивнул, заметив, что Влад с заплаканным лицом и красными глазами действительно выглядит ужасно.

«Вот ерунда какая, аккумулятор, – подумал я. – Чего так переживать?»

Но Влад прервал мои мысли и с трагизмом в голосе промолвил:

– Давай, Артурик, я подключу прикурки. – И молча принялся за работу.

Вся эта ситуация с аккумуляторами казалась мне ужасно нелепой. И так надоели два эти пропойцы и борцы за права человека по совместительству, что не хотелось больше им помогать. Я, как и вчера, не стал вылезать из машины и общался с ними исключительно из салона.

Приведя всё в порядок, Влад, перед тем как усесться за руль, подбежал к моему окошку и торопливо спросил:

– Слушай, а может, и правда этих гадов ментам сдать?

– Ага, и права свои отпечатанные с сертификатами и дипломами прихвати. Пусть почитают и проверят, – ответил я.

Сообразив, что сказал глупость, Влад быстренько сбегал к Лёньке, получил от того ценные указания, сделал на прощание глоток пива, и мы тронулись в путь.

В зеркало заднего вида я увидел, как этот идиот Лёнька, который остался стоять на крыльце дома, зачем-то перекрестил нас и, допив пиво, выбросил банку всё к тем же соседям. Увидев такую сцену, я почему-то почувствовал дикую жалость к этим людям и твёрдо решил, что грешно не помочь убогим.

И вот мы уже в третий раз за последние три дня подъехали всё к тому же магазину, и Влад понёсся внутрь с чеками и талонами. Снова появился Ахмед и, как всегда, с безмятежным лицом начал сверять чеки, талоны и проверять аккумулятор.

Влад опять что-то ворчал, но уже тихо и с большой обидой в голосе. А под конец сник и вовсе умолк.

Ахмед, закончив свои проверки, озабоченно помотал головой и сообщил:

– Да, аккумулятор действительно разряжен. Но проблема в машине.

Как только Влад услышал, что обвиняют его крошку, не выдержал и выжал из себя всё что мог по-английски:

– Ты что? Машина? Люкс. Супер. Первый класс!.. А вот аккум говно последнее, – добавил он на русском.

Но консультант был неприступен.

– Проблема в машине, – продолжал настаивать он.

Чтобы успокоиться, Влад залез в салон своего авто, хлебнул пару глотков завёрнутого в пакетик пива, закусил каким-то мятным пирожком, чтобы перебить запах, и деловито спрашивает у Ахмеда:

– Так что будем делать, брат?

– Ну что, – пожимая плечами, отвечает тот. – Делаем полную компьютерную диагностику машины. Если компьютер покажет, что проблема в ней, то вы оплатите нам цену двух разряженных аккумуляторов и покупаете ещё один. – Затем секунду помолчал и добавил: – Ну и придётся заплатить за диагностику и за работу с вами. Я думаю, это обойдётся вам в пятьсот фунтов.

Для Влада пять сотен – это было нечто заоблачное, сумма на грани фантастики. Но, видимо, не разобрав до конца, что наговорил консультант, Влад, будучи уверенным в своём драндулете, даже не посоветовавшись со мной, согласился с предложением и, пулей усевшись в автомобиль, уже гнал его в специальный бокс для диагностики.

Сижу жду. А самого накрывают волна за волной тревога и предчувствие проблем (причём больших). По идее, было ещё не поздно, и я мог уехать домой, а потом позвонить Владу и поинтересоваться, как у него дела. Но нет, я как раззява сидел и ждал результата диагностики.

Так прошло полчаса. Наконец к моему автомобилю с кипой бумаг в руках подходят Ахмед и какой-то амбал чисто английской рыжей наружности, который, судя по форме, работал тут же. Ахмед костяшками пальцев постучал в окошко и, дождавшись, пока я опущу стекло, официальным тоном спросил:

– Мистер Артур?

– Да, – уверенно, но со страхом в душе ответил я.

– Мистер Владс Скабс – ваш друг? – спросил теперь уже амбал.

Я хотел было сказать, что и не друг он мне вовсе, а так, сослуживец, но побоялся, что не смогу объяснить им суть проблемы на английском, поэтому с поникшей головой ответил:

– Ну да.

– Так вот, – заулыбались они ехидно, – мы провели диагностику автомобиля и нашли причину. – Затем они принялись тыкать мне в лицо бумагами и чеками, подводя разговор к тому, что проблема-то не в их аккумуляторах, а во Владе и его машине.

После этого рассказа, который прозвучал как приговор, у меня внутри всё опустилось. «Ну вот, получите, распишитесь», – подумал я и жалобно взглянул сначала на амбала, потом на Ахмеда, ища в их глазах хоть капельку сострадания. Но ничего, кроме офисного бюрократизма, я там не нашёл.

Теперь всё встало на свои места, и каждый получил по заслугам. Влад, чтоб его, насвистел работникам магазина, что мы старые друзья не разлей вода и что я в случае чего ручаюсь за него и берусь оплатить все расходы по этому делу. Отпираться дальше не было смысла. Ахмед с амбалом пригрозили, что в случае отказа оплатить счета они вызывают полицию, и пусть она дальше решает, как с нами поступить. Конечно, уж что-что, а с полицией общаться я не был готов, вот и пришлось мне рассчитываться своей банковской карточкой, на которой, к слову сказать, только пятьсот фунтов и было, и спасать Влада, да и себя тоже из этой дурацкой ситуации.

Едва я оплатил, как из бокса на своей машине ко мне подъехал Влад.

Выглядел он как собака, загнанная в угол. Выскочил из машины, весь съёжился и, не глядя мне в глаза, принялся извиняться:

– Артурик, прости, друг. Ну кто мог подумать, что лампочка в багажнике ворует ток. – Он злобно пнул колесо. – Ты не думай, я отдам. Ведь ты же меня знаешь.

Но в этом-то и была проблема: я слишком хорошо знал Влада и знал, как тяжело он отдаёт долги. И от всех сказанных им слов мне не было ни тепло, ни холодно, и постепенно моё сочувствие к нему сменилось дикой злостью. Но злился я больше на себя, чем на Влада. За то, что не послушался своего внутреннего голоса и ввязался в эту авантюру.

«Только без паники», – подумал я и говорю Владу:

– Хорошо, Влад, как вышло, так вышло. Потом решим, как будешь возвращать долг.

На том и порешили, разъехались по своим делам, стараясь забыть эту глупую историю.

Влад вернул мне долг где-то через год, отдавая по небольшой сумме каждую неделю. Вскоре после этого он уволился с работы, подавшись на вольные хлеба.

Я же усвоил ещё один важный для себя урок: нужно доверять своей интуиции и пореже связываться с сомнительными персонажами.

Глава 7

МОЯ ИСТОРИЯ

Чтобы уважаемый читатель не подумал, что я сам такой весь мягкий и пушистый и никогда не попадал в смешные ситуации, как мои герои, хочу заверить, что попадал, и не раз.

И вот хочу рассказать вам одну из них, на мой взгляд, довольно интересную, свидетельствующую о беспредельной английской практичности и скрупулёзности и нашей непосредственности и беспечности.

Я уже почти три года проработал на фабрике, но до сих пор всерьёз не воспринимал английские правила безопасности труда и по-прежнему толком не знал английского.

И вот в одну из смен в моём цеху перегорает свет. Казалось бы, обычная ситуация. Иду к инженерам (а инженеры, не знаю почему, почти на всех фабриках исключительно англичане).

Стучусь. Открывает весь рябой, как перепелиное яйцо, англичанин и удивлённо и немного покровительственно смотрит мне прямо в глаза.

– Привет, – говорю я ему.

– Привет, – весело отвечает тот.

– Свет, проблема, – говорю я, обходясь минимумом английских слов и указывая рукой в сторону цеха.

Англичанин оказался сообразительным. Ничего не ответив, он исчез в своей каморке. Через минуту появляется с лестницей в одной руке и запакованной лампой – в другой.

– Идём, – негромко говорит он и направляется к цеху.

Приходим в цех, он не спеша ставит лестницу аккурат под перегоревшей лампой, а новую лампу кладёт в угол. Затем несколько раз смерил взглядом расстояние до потолка, о чём-то задумался, а потом вдруг начинает вслух, причём довольно громко, считать ступеньки на лестнице, на каждую указывая пальцем, как в считалочке. Я машинально начал считать вместе с ним – ступенек оказалось ровно восемь.

Закончив считать, он резко поворачивается ко мне и заявляет:

– Простите, мистер, мой сертификат позволяет мне работать с лестницами только до восьми ступенек. – Секунду постоял и добавил: – Но это не проблема, я сейчас позову Криса, и он поменяет лампу, его сертификат позволяет ему работать с лестницами большей высоты. – И, не дожидаясь ответа, развернулся и ушёл, видимо, искать Криса.

Стою и удивлённо чешу затылок, пытаясь понять, что тут не так.

– Ну, что он сказал? – начали расспрашивать ребята из моей команды.

Честно скажу, я ничего не понял из его речи, но, чтобы в глазах команды не показаться лопухом, ответил первое, что пришло на ум:

– Да сказал, что инструмент забыл. – Затем решив, что надо бы ещё что-нибудь придумать, говорю: – И попросил меня, может, я смогу сам поменять эту лампочку.

И правда, делов-то там было на две минуты, не больше. Отщёлкнуть четыре шпингалета, снять плафон, открутить старую и вставить новую лампу. Что я, собственно говоря, тут же и сделал, причём быстро и качественно.

Минут через десять нарисовался и мой рыженький англичанин, видимо, с этим Крисом. Довольные, улыбаются, песенку напевают. Смотрят: лампа заменена, свет горит.

– Кто заменил? – строго и злобно спросил Крис, перестав петь и улыбаться.

– Я, – отвечаю я немного гордо и выпятив грудь, в надежде, что будут хвалить.

Они же раздосадованно пообщались о чём-то между собой, а после началось!.. Завели меня к моему менеджеру, тоже англичанину, привели переводчика. И тут Крис начал орать и обвинять меня в том, что я не соблюдаю правила техники безопасности, а электричество – это не шутка, может убить.

– И вообще это не ваша работа, у вас нет сертификата ни для работы с электричеством второго уровня…

– Ни для работы с лестницей такой сложной модификации, – официально добавил доселе молчавший рыжик.

«Вон оно как», – подумал я и лишь рассмеялся в ответ. Хотел было ещё сказать, что могу у Влада накупить таких сертификатов по десятке за штуку. Но не стал нервировать и без того рассерженных англичан.

А смеялся я не потому, чтобы как-то принизить их (может, они и правы, правила есть правила), а смеялся потому, что мне, как и большинству наших людей, это всё казалось таким пустяком, заурядным делом, которое обязан был уметь делать каждый мужик, рождённый в СССР. Но моим инженерам этого было не понять, слишком разные мы люди. Нельзя и точка, настаивали они. Менеджеру тоже было невдомёк, как мне в голову могло только такое прийти – взять и самому поменять лампочку!

– Ужас! – удивлённо кричал он.

А самому лет сорок. «Кто, интересно, у тебя дома лампочки меняет?» – подумал я.

Быстренько организовали мне что-то вроде товарищеского суда, где присутствовали мой менеджер, инженеры и переводчик, и, чтобы остальным неповадно было проявлять подобную инициативу, влепили мне письменный выговор, надолго отбив у меня охоту менять лампочки.

Глава 8

СЕМЬ КРОВАТЕЙ

Борьба пожилого человека с миром современных технологий и услуг – так можно было ещё назвать мою очередную историю и моего следующего героя, точнее, героиню – латышку по имени Сайга Путькина.

У неё были проблемы не только в языковом плане, но и с освоением компьютерных технологий и всего, что с ними связано. Наша героиня не поддавалась приходу всемогущего интернета во все сферы жизнедеятельности и всячески пыталась бороться с этой напастью. При этом всё свободное от работы время она, как ни странно, неустанно пыталась покорить то смартфон довольно новой модификации, то ноутбук с принтером и даже однажды замахнулась было на профессиональный стационарный компьютер, который хотела приобрести, но решительно не могла понять, по какому принципу они работают, и вообще разницы между всеми этими гаджетами она не видела, смартфон называла исключительно телефоном, а ноутбук – железкой.

Сама Сайга была древняя, как мамонт, что визуально, что документально. Она толком не помнила, сколько ей лет, каждый раз называя новую дату и даже место своего рождения. Вообще, у бабульки были очень большие проблемы с памятью на имена, даты, лица и т. д. По её словам, в детстве она попала в крупное ДТП, где ей сильно повредили голову. С годами проблемы с головой прогрессировали, и уже лет к сорока Сайга начала носить с собой памятные листочки с необходимой информацией по тому или иному делу.