Текст книги "Конкистадоры"
Автор книги: Артур Лиелайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)
Находившиеся при дворе друзья и приверженцы Кортеса всячески старались опровергнуть эти обвинения. Однако решающее влияние, как сообщает Эррера, имел блестящий результат военных походов Кортеса. Ведь этот человек, вопреки всем препятствиям и чрезвычайным трудностям, которые ему пришлось преодолеть, имея в своем распоряжении лишь ничтожный отряд, покорил для Кастилии такое государство, над каким не властвовал еще никто из европейских королей!
Ничто не могло затмить этот блистательный успех. Каждый понимал, что было бы величайшим позором и бесчестием отплатить за столь великие достижения черной неблагодарностью.
Карл V, убедившись наконец, что Кортес даже и не помышлял противиться королевской власти, решил присоединить к Испании огромную территорию, завоеванную отважным конкистадором. 15 октября 1522 года Карл V особым указом назначил Кортеса вице-королем Новой Испании (Мексики), главнокомандующим армии и верховным судьей. Впоследствии король пожаловал ему также титул маркиза и герб, украшенный изображением черного двуглавого королевского орла и золотого льва на червленом поле, символизировавшего храбрость Кортеса. Три золотых короны на черном поле означали троих поверженных ацтекских вождей – Монтесуму, Куитлауака и Куаутемока. На гербе был изображен также новый город Мехико. Эти четыре квадратных поля были окружены семью головами покоренных касиков, соединенными золотой цепью.
Офицерам Кортеса также были пожалованы различные титулы, награды и блестящие гербы, на которых были отражены победы этих знатных головорезов; простым же солдатам пришлось довольствоваться выражением «благодарности его величества». Правда, им также пообещали дать наделы и индейцев на вновь завоеванных землях.
Эрнандо Кортес – вице-король Новой Испании (со старинной картины).
Получив известие о своем назначении на высокий пост вице-короля Новой Испании, Кортес в великой радости приказал отлить серебряную пушку в подарок государю Святой Римской империи и испанскому королю Карлу V и выгравировать на ней восторженную надпись по латыни:
«Свет не видывал ни такой пушку, ни такой страны, какую завоевал для короля Карла V Кортес, которого никто еще не называл своим слугой». По свидетельству хронистов, одно лишь серебро, использованное для этой пушки, стоило свыше двадцати пяти тысяч песо де оро.
Серебряную пушку с большим грузом золота в придачу Кортес отправил в Толедо, однако высокомерная надпись, очевидно, не очень понравилась королю, ибо пушку вскоре переплавили на монеты.
Недруги Кортеса все не унимались. Особенно старался губернатор Кубы Веласкес, который не мог простить Кортесу выхваченную у него из-под носа добычу.
Особая полномочная комиссия рассмотрела жалобы и обвинения Веласкеса в адрес Кортеса, а также притязания губернатора Кубы на пост вице-короля новых земель. Все же комиссия признала претензии Веласкеса необоснованными и пообещала ему лишь возместить издержки по экспедиции. Честолюбивого губернатора особенно оскорбил упрек, что он-де сам собирался приступить к завоеванию Мексики, не испросив на то согласия короля. Этот тяжелый удар через несколько месяцев свел Веласкеса в могилу, и Кортес вздохнул свободно, понимая, что избавился от одного из злейших врагов.
Итак, Теночтитлан лежал в руинах… Но где построить новый город – опорный пункт и цитадель конкистадоров в Мексике? Кортес решил строить столицу заново на том же месте, – «чтобы она, как и раньше, царила над всеми провинциями». Вице-король энергично принялся за строительные работы. Он приказал согнать индейцев со всей округи и послал их рубить в горных лесах кедры и кипарисы, ломать камень, отбирать среди руин все пригодное для построек. Исполнялось пророчество ацтеков, что индейцам, участвовавшим в разгроме Теночтитлана, своими руками придется заново строить город.
Строители засыпали каналы, прокладывали широкие улицы, сравнивали с землей пирамиды.
Место, где прежде возвышались храмы, стало центральной площадью нового города. В северной ее части, там, где стояла пирамида Уицилопочтли, над развалинами храма и поверженными идолами поднялись собор и монастырь Святого Франсиска. На противоположной стороне площади Кортес выстроил городской магистрат, а вокруг него торговые ряды.
Для себя же Кортес приказал воздвигнуть дворец, на одну лишь внутреннюю отделку которого пошло семь тысяч кедров.
В новом городе – Мехико – за несколько лет поселилось около двух тысяч, испанских семейств, главным образом переселенцев с Антильских островов и Испании. В 1524 году население столицы, включая индейцев, достигало уже тридцати тысяч, однако понадобились столетия, чтобы Мехико по размерам и количеству населения догнал Теночтитлан.
Колонисты обязаны были в течение полутора лет вытребовать своих жен или жениться на месте, иначе они могли потерять полученный надел.
Кортес тоже попросил приехать с Кубы свою жену Каталину. По утверждению Берналя Диаса, ее прибытие не доставило особой радости Кортесу. Через три месяца плохо переносившая мексиканский климат Каталина внезапно скончалась от приступа астмы. Многим эта смерть показалась подозрительной.
Закрепившись в Мехико, Кортес стал рассылать отряды конкистадоров в отдаленные области Новой Испании для покорения индейцев и основания колоний, пока что охватывавших лишь небольшую часть огромной «империи Монтесумы», как испанцы называли союз индейских племен. Результатом этих военных экспедиций явилось покорение областей Мичоакана, Оахаки, Табаско и Пануко.
По приказу Кортеса отряд Сандоваля выступил в юго-восточном направлении. Легко покоряя все новые и новые области, он дошел до горной страны Оахаки, населенной племенами сапотеков. Жили они в малодоступных горах и оказали захватчикам жестокое сопротивление. Покорив эту область, Сандоваль достиг берега Тихого океана. Два других отряда конкистадоров направились на запад и юго-запад от Мехико. Все эти три отряда завоевали прибрежную полосу Тихого океана, протяженностью около тысячи километров, и торжественно провозгласили бескрайние океанские просторы вечным владением короля.
Это особенно обрадовало Кортеса, ибо он надеялся открыть в океане острова, изобилующие золотом, пряностями и драгоценными камнями. Он приказал заложить на побережье океана порт и приступить к строительству кораблей для будущих экспедиций.
В 1523 году Педро Альварадо, прозванный индейцами за его якобы ласковый, любезный и сияющий вид «солнышком», отправился в страну сапотеков. Однако «добрый» конкистадор, открыв Теуантепекский перешеек, вконец разорил эту страну и захватил там огромную добычу. Затем, раздав солдатам земли с индейцами, он приступил к строительству крепостей, но вскоре бросил колонистов на произвол судьбы, ибо запасы золота стали иссякать. Однако колонисты из-за нездорового климата тоже покинули эти края, и спустя некоторое время Альварадо пришлось снова завоевывать перешеек.
Сам же Кортес отправился в страну уастеков в бассейне реки Пануко. Он покорил это племя и уничтожил его вождей, предав сожжению шестьдесят касиков и четыреста других знатных индейцев. Казнили осужденных в присутствии их детей и близких родственников. «С помощью этого средства, благодарение господу, неприкосновенность испанцев была обеспечена, мир и тишина снова воцарились в этом краю», – писал Кортес королю. Затем испанцы построили крепость и оставили там сильный гарнизон.
Однако на эту область претендовал также губернатор Ямайки Франсиско Гарай, уже в 1519 году приславший к берегам Мексиканского залива экспедицию во главе с Пинедой.
В тот раз Пинеда открыл побережье Тихого океана от Флориды до устья реки Пануко – границы Мексики – и назвал его Землею Гарая.
Корабли и люди, посланные тогда Гараем, попали в руки Кортеса или погибли. Теперь же, в 1523 году, Гарай сам решил попытать счастья и, снарядив тринадцать кораблей, с отрядом в тысячу человек отправился в Пануко. В пути их настигла буря, и флот был отброшен далеко на север. Отряд высадился на пустынном болотистом берегу и медленно двинулся к югу, а флот следовал за ним вдоль берега. Вскоре связь между отрядом и флотом прервалась. Солдаты стали терпеть голод, лишения. Отряд распался и солдаты занялись грабежом. Многие конкистадоры погибли, иные дезертировали, остальных схватили солдаты Кортеса. Флот же добрался до Пануко и там добровольно сдался Кортесу. Тогда и Гарай, примирившись со своей неудачей, последовал за Кортесом в Мексику, где скоропостижно умер.
Так бесславно окончилась жизнь еще одного из многочисленных соперников Кортеса, о которых он говаривал, что бороться с ними было значительно труднее, чем с ацтеками.
Сквозь дебри в Гватемалу и Гондурас
Альварадо в горной стране Гватемале. – Олид в Гондурасе. – Цепь распрей и измен. – В болотистых дебрях Юкатана. – Казнь Куаутемока. – Хромой конь – божество племени майя. – Кортес на побережье Гондурасского залива. – Планы грандиозных завоеваний. – Ужасная весть из Мехико.
Стремясь еще больше расширить границы Новой Испании, Кортес, стал снаряжать экспедиции на юг в Центральную Америку. К тому же он отдал приказ найти пролив, соединяющий два океана. Этот пролив, к сожалению, не существовавший, открыл бы испанским кораблям прямой путь к островам Пряностей и настоящей Индии, куда к тому времени уже добрались злейшие соперники Испании – португальцы.
Педро де Альварадо – покоритель Гватемалы, один из выдающихся командиров Кортеса (со старинного рисунка).
Кортес писал королю, что его величество может быть спокоен – испанские эскадры выйдут в Великое Южное море и откроют там больше новых земель, чем можно себе представить. Эти слова конкистадора свидетельствовали о грандиозности его планов. Педро Альварадо после завоевания Теуантепекского перешейка в 1523 году по приказу Кортеса двинулся вдоль берегов Тихого океана к юго-востоку в горную страну Гватемалу. Географические открытия нимало не интересовали Альварадо: он стремился завоевать богатую страну и управлять ею сам, а не действовать в интересах Кортеса.
С отрядом из ста двадцати всадников и трехсот пехотинцев в сопровождении двадцати тысяч индейских воинов и носильщиков Альварадо выступил в далекий поход. Сначала путь его лежал по побережью – Альварадо разыскивал морской пролив и словно между делом легко покорил индейские племена, населявшие прибрежную полосу. В горных же районах сопротивление индейцев было упорным, но Альварадо пустил в ход уже испытанную тактику конкистадоров и, используя вражду племен, призвал на помощь себе жителей побережья. С большим трудом поднялся он по крутым перевалам на высокогорное плато, где его уже поджидали шестьдесят тысяч туземцев. В жестоких боях Альварадо одержал победу над родственным народу майя племенем киче, убил их вождя и приблизился к старинной столице племени.
Дворец властелина был одним из красивейших зданий во всей Центральной Америке. Новый правитель киче, притворившись, что покоряется победителям, пригласил Альварадо во дворец. Но у испанцев зародилось подозрение, что индейцы замышляют недоброе. А узкие улицы города были неудобны для сражения, испанцы не смогли бы использовать там ни конницу, ни пушки. Между тем индейцы сложили уже в домах хворост и дрова. Они собирались разрушить мосты, окружить испанцев и поджечь город со всех сторон, чтобы уничтожить захватчиков.
Альварадо хитростью избежал засады и в свою очередь заманил касиков киче к себе в лагерь, где схватил их. Одних касиков конкистадоры повесили, других сожгли на костре, а вождя их окрестили, а потом задушили гарротой (железными тисками, закручиваемыми винтом).
В этом походе Альварадо завоевал и присоединил к испанским владениям всю высокогорную страну Чиапас и гористую южную часть Гватемалы, а также исследовал побережье Тихого океана от Теуантепекского залива до залива Фонсеки. Таким образом, за короткий срок испанцы обследовали западное побережье Центральной Америки протяженностью в четыре тысячи километров, но нигде не обнаружили морского пролива.
Основав в 1525 году город Сан-Сальвадор, Альварадо завершил покорение этой области.
В 1523 году Кортес отправил экспедицию в Гондурас, во главе с одним из своих любимцев ветераном Кристобалем Олидом. Для завоевания этой страны Олид располагал пятью кораблями и тремястами семидесятью солдатами. Давно уже прошел слух, что земля эта изобилует золотом и серебром и индейцы при рыбной ловле пользуются грузилами из чистого золота. Эта экспедиция тоже должна была Искать проход из Атлантического в Тихий океан, но со стороны Антильских островов или Карибского моря.
Отчалив из Веракруса, корабли направились к Гондурасскому заливу и Олид оказался в районе, где сталкивались интересы различных групп конкистадоров. Сюда стремились отряды испанцев с Панамского перешейка и из Золотой Кастилии. Один из вожаков конкистадоров – Хиль Авила – после понесенной неудачи в Гватемале и Никарагуа закрепился в Гондурасе.
Кристобаль Олид решил уничтожить гарнизон Авилы и избавиться от соперника. Авила яростно защищался и отразил ряд нападений, однако в одной из битв попал в плен.
Так, в междоусобных битвах и набегах прошло больше полугода. Кортес получил известие об измене Олида, захватившего Гондурас в своих личных целях. Этому не приходилось удивляться, ибо Олид, участвуя в Мексиканском походе под командованием Кортеса, прошел прекрасную школу хитрости и коварства.
Опасаясь, как бы не потерять Гондурас, вице-король направил туда вторую флотилию, под командой капитана Франсиско Лас Касаса, получившего строгий приказ во что бы то ни стало схватить Олида и свершить над ним скорый суд.
Прибыв в Гондурас, капитан Лас Касас разыскал лагерь Олида, захватил два его корабля и стал переманивать на свою сторону солдат изменника.
Тем временем разразилась буря и вся флотилия Лас Касаса разбилась о скалы и пошла ко дну. Сорок человек утонуло, остальные выбрались на берег и были вынуждены сдаться в плен Олиду. Попал в его руки и сам капитан Лас Касас.
Однако Олид весьма милосердно обошелся с вожаками обеих враждебных ему групп – Лас Касасом и Авилой. Он поселил их в своем доме, кормил за своим столом, и они могли беспрепятственно совещаться между собой. Прикинувшись друзьями Олида, они в то же время составили заговор против него и установили связь с верными Кортесу отрядами.
Однажды он взял обоих пленников в поход против индейцев. Как-то за трапезой заговорщики внезапно набросились на невооруженного Олида с кинжалами и тяжело ранили его. Олид укрылся в лесу. Один из патеров указал Лас Касасу и Авиле убежище раненого Олида. Заговорщики устроили над ним скорый суд и, заявив, что действуют от имени и в интересах короля, приговорили Олида к смерти. На следующий день он был обезглавлен. Видя, какая участь постигла их командира, люди Олида признали власть Кортеса.
Сам же Кортес ничего не знал о судьбе обеих экспедиций и ему оставалось только гадать: погибли они во время бури или изменили ему.
Поэтому вице-король Новой Испании решил тоже отправиться в Гондурас. Ведь если изменники останутся безнаказанными, их примеру чего доброго последуют и другие – начнут Действовать самостоятельно и захватят часть Новой Испании. Кроме того, Кортес рассчитывал найти в Гондурасе золото, о котором ходили неясные, но упорные слухи.
В октябре 1524 года Кортес выступил из Мехико. Отряд его состоял из 130 всадников и 120 пехотинцев – преданных ему ветеранов – завоевателей Мексики, и молодых, только что прибывших из Испании искателей счастья. С ними шли также три тысячи индейцев, главным образом носильщиков.
Чтобы предотвратить восстание индейцев во время своего отсутствия, Кортес взял с собою в качестве заложников бывшего повелителя ацтеков Куаутемока и касика Тлакопана, все еще содержавшихся в плену, а также других индейских вождей. Как рассказывает хронист, Куаутемока, облаченного в парадные одежды ацтекского властелина, несли в паланкине, украшенном золотом и птичьими перьями. Кортеса сопровождала поистине королевская свита: пышно одетые пажи – отпрыски знатных кастильских семей, лекарь, стольники, слуги, музыканты, танцоры и комедианты.
Кортес отправился в Гондурас по суше. Сначала путь экспедиции лежал через завоеванные и усмиренные области и – до страны Табаско – даже по хорошей дороге.
О дальнейшем же пути, после селения Коацаколько, конкистадоры не имели ни малейшего представления. Правда, индейские купцы в Табаско подарили Кортесу отличную карту, на которой, по свидетельству Гомары, были помечены все реки и горы, города и селения. Путь в новую страну золота проходил по очень малонаселенным местам, через горные хребты, реки и болота, сквозь болотистые дебри, где еще не ступала нога европейца, где даже с верхушек самых высоких деревьев был виден лишь бескрайний океан джунглей.
Поход был очень тяжелым. Дорогу преграждали бесчисленные реки и болота. Отряд переправлялся через них в индейских челнах или на плотах. Лошади глубоко увязали в иле и вытаскивать их удавалось с большим трудом.
Приходилось наводить мосты через реки и лагуны. Конкистадоры связывали несколько плотов и, стоя на них, вбивали сваи в илистое дно. Кортес сообщал королю, что на отрезке пути в неполных сто миль испанцам пришлось построить не менее пятидесяти мостов, причем один из них был длиною в девятьсот шагов.
Добывать пропитание в джунглях, где лишь изредка попадались селения, было очень трудно. К тому же индейцы, завидев испанцев на лошадях, переправляющихся через речку, нередко в страхе сжигали свои жилища со всеми находившимися в них припасами и скрывались в чаще. Захватчикам доставались лишь дымящиеся развалины да незрелые початки кукурузы на полях.
Испанцы были вынуждены питаться кореньями, лесными орехами и ягодами, выполнять чрезвычайно тяжелые работы – валить деревья и наводить через болота мосты. Участники экспедиции, привыкшие к сухому умеренному климату Мексиканского нагорья, тяжело страдали от тропических ливней и жары. Сотни вконец обессилевших индейцев падали по дороге и умирали. Отставших и заблудившихся никто не искал.
К счастью, испанцы попали наконец в более населенные районы и стали встречать на пути крупные селения. Конкистадоры миновали также древнюю столицу Юкатана – Паленке, но в своих хрониках о ней даже не упомянули. Очевидно, этот город с его огромными храмами уже давно превратился в руины и зарос густым лесом, поэтому завоеватели его не заметили.
Путь Кортеса из Теночтитлана в Гондурас (по В, Гуляеву).
И снова компас повел экспедицию все глубже и глубже в джунгли – через топи и широкие реки. На каждом Шагу испанцев подстерегали опасности. Конкистадоры начали роптать и требовали возвращения в Мексику. Наконец подошли они к какой-то широкой реке и остановились на берегу без всякой надежды переправиться: построить мост им казалось невозможным.
«Никогда еще Кортес не терпел такой неудачи, – писал Гомара. – Он не вступал в споры и пререкания с солдатами, а испросил у них всего лишь пять дней. И если за этот срок мост не будет построен, он пообещал повернуть обратно».
Возвращение в Мексику было бы крахом всех его планов и надежд.
Хотя прославленный предводитель конкистадоров был уже не тем здоровым и сильным человеком, как во время осады Теночтитлана, воля его по-прежнему была несокрушима. Солдатам же тяжелый труд, с которым было сопряжено наведение моста, казался бессмысленным. Испанцев выручили их недавние враги – ацтеки, взятые вице-королем в экспедицию. По утверждению Кортеса, они работали гораздо прилежнее испанцев и за четыре дня построили мост.
На это пошло более тысячи деревьев, толщиной с воина. Их надо было свалить и доставить к месту стройки. Мост был так прочен, что простоял много лет и индейцы приходили издалека поглазеть на это невиданное чудо.
С огромным трудом преодолев заболоченные районы, испанцы достигли наконец более сухой местности, населенной племенами майя. На полях зеленели кукуруза, перец и агава. Здесь испанцы надеялись отдохнуть и восстановить свои силы.
Но как раз в это время недалеко от селения Ицамканак был якобы раскрыт заговор среди индейцев экспедиции.
Куаутемок в плену (с копии портрета XVI века).
«Здесь, в этой провинции, – писал Кортес испанскому королю, подробно рассказывая о трудностях пути, – произошел случай, о котором следует знать и Вашему величеству. Дело в том, что один честный житель города Теночтитлана, по имени, Мехикалсинго, после крещения – Кристобаль, ночью тайно пришел ко мне… и сообщил, что Гуатемосин и правитель Такубы часто беседуют друг с другом, говоря, что следовало бы найти средство для возвращения их прежней власти и земель, отнятых испанцами». Крещеный Иуда проявил особое рвение. По его словам, Куаутемок и другие знатные ацтеки организовали заговор. Они якобы замыслили во время одной из переправ внезапно напасть на испанцев и всех их перебить. Затем они собирались двинуться в Гондурас и там расправиться с отрядом Олида. А уж потом Куаутемок вернулся бы с триумфом в Теночтитлан и, уничтожив всех белолицых, восстановил бы там свою власть.
«И так как сей Кристобаль столь тщательно информировал меня о замышляемом заговоре против меня и всех испанцев, – писал Кортес королю, – я возблагодарил господа и на рассвете схватил всех этих сеньоров и, поместив их каждого по отдельности, начал производить допрос…»
Напрасно Куаутемок убеждал Кортеса в своей невиновности. Кортес утверждал обратное и написал королю, что ацтекские вельможи якобы не отрицали заговора, но всю вину взваливали на Куаутемока. Они сами, дескать, не разделяли его планов. Куаутемок же и правитель Тлакопана, по словам Кортеса, лишь упрямо молчали, не подтверждая и не опровергая этих обвинений.
После короткого следствия и суда, где, по словам хрониста, обвинения играли роль доказательств, Кортес приказал перед лицом всего войска повесить бывшего властелина ацтеков и его мнимых сообщников. Когда осужденных привели к месту казни – под густую развесистую сейбу, Куаутемок с великим достоинством заявил Кортесу: «Малинцин, я знал, что значит – довериться твоим лживым обещаниям; я знал, что ты готовишь мне такую участь за то, что я сам не наложил на себя руки, когда ты вступил в мою столицу Теночтитлан. Почему ты совершаешь такую несправедливость, убивая меня? Бог покарает тебя за это». Так записал Берналь Диас в своей хронике слова Куаутемока. Касик же Тлакопана, по словам Диаса, сказал, что он не виновен, но рад разделить судьбу своего повелителя и умереть вместе с ним.
Сейба, на ветвях которой повешены Куаутемок и правитель Такубы. Рядом на виселице – монах Хуан де Текто (из старинной мексиканской рукописи).
И, как сообщил впоследствии Кортес, «эти двое были повешены, а остальных я отпустил, ибо мне казалось, что их вина состояла лишь в том, что они слышали о предательстве, хотя и этого было вполне достаточно, чтобы предать их смерти». Между тем хронисты свидетельствуют, что на ветвях сейбы висели восемь или даже десять касиков. К тому же Кортес приказал рядом построить виселицу и вздернуть, на нее испанского монаха Хуана де Текто, который осмелился возразить против этого гнусного убийства.
Так погиб Куаутемок – последний властелин ацтеков, один из самых отважных и умных индейских вождей, имя которого вписано в славную книгу освободительного движения народов Америки и который столь непоколебимо руководил борьбой ацтеков против иноземных захватчиков.
Здесь можно еще упомянуть о странной иронии судьбы: жена Куаутемока – дочь Монтесумы красавица Текичпо – намного пережила своего мужа и, как сообщают хронисты, приняв христианство, трижды отдавала свою руку благородным кастильцам, и все испанцы не могли надивиться на ее красоту и тонкое обхождение.
Воскресение Куаутемока (фреска Давида Сикейроса).
Хронист Берналь Диас пишет, что казнь Куаутемока была великой несправедливостью и что таково было мнение почти всех испанцев – участников экспедиции…
Куаутемок и правитель Тлакопана, по словам Диаса, признали, что они часто беседовали друг с другом о страданиях, перенесенных в пути, и о том, что им лучше было бы умереть, нежели ежедневно быть свидетелями гибели своих братьев от голода, болезней и непосильного труда. Однако о заговоре никто из них даже и не помышлял.
Очевидно, Куаутемок, обладая непреклонным характером и чрезвычайно сильным воздействием на народные массы, был слишком опасен для Кортеса. Не случайно Кортес, по свидетельству Гомары, еще в Мексике никогда не выезжал верхом и не выходил из дому без Куаутемока, а постоянно держал его при себе в качестве заложника.
Похоже, что Кортес сфабриковал это обвинение, чтобы избавиться от опасного пленника, который и в неволе представлял собою угрозу власти испанцев на покоренных землях. Вице-король жил в постоянном страхе перед возможным восстанием индейцев. Советский историк В. Гуляев пишет, что предатель Кристобаль впоследствии якобы признался под пыткой одному индейскому касику, что он не сообщал Кортесу ни о каком заговоре.
Отдохнув в плодородной долине, испанцы отправились дальше, к теперешнему озеру Петен, на котором стоял древний город майя Тайясаль. Здесь Марина, верный соратник и переводчик Кортеса, в этой экспедиции сопровождавшая его в последний раз, встретилась со своей матерью. Как было сказано выше, мать Марины продала ее еще девочкой в рабство. Однако Марина, по утверждению хрониста, великодушно простила мать и встреча их была очень теплой.
С тех пор имя Марины больше нигде не упоминается. Во время этой экспедиции Кортес отдал ее в жены одному из кастильских рыцарей и без сожаления расстался с нею – верой и правдой служившей испанцам, покорившим ее родину и так жестоко расправившимся с ее соплеменниками.
Марина подарила Кортесу сына Мартина, который, став взрослым, достиг высокого положения и был назначен командором ордена Сант-Яго.
Среди Мексиканского нагорья, недалеко от Попокатепетля, стоит потухший вулкан – голая, бесплодная и мрачная гора. Она носит имя Марины – Малинче, ставшее в народе символом предательства и измены.
Наконец изголодавшиеся и изнуренные тяжелым переходом люди Кортеса подошли к озеру Петен (в нынешней Гватемале). Без помощи и поддержки радушно принявших их туземцев они бы скоро погибли. Однако индейцы делали для завоевателей все, что было в их силах – кормили, обслуживали их, снабжали припасами. Эти бесхитростные люди безропотно позволили даже окрестить себя, видимо, лишь ради того, чтобы доставить гостям удовольствие. День крещения конкистадоры ознаменовали пушечными залпами и турниром всадников: стремились доказать индейцам, что испанцы мужественнее их древних богов.
Золота и серебра в этой местности не оказалось, и Кортес снова стал собираться в путь. Надо заметить, что с материальной стороны результат этого похода был для Кортеса катастрофическим: не удалось добыть никаких богатств. По словам одного из хронистов, золотые миражи, к которым так стремился Кортес и ради которых он проделал столь тяжкий путь сквозь джунгли, были подобны мыльным пузырям – один другого ярче, они лопались с той же ужасающей быстротой…
Уходя, Кортес подарил индейцам хромого коня, уже непригодного для дальнейшего пути. Этот дар вызвал у туземцев огромное волнение: они никогда не видели лошадей и вдруг это таинственное животное оказалось в их полном распоряжении. Однако никто не знал, как за ним ухаживать и чем его кормить. Индейцы со всей округи приходили взглянуть на невиданное чудо, тесно связанное с белолицыми бородатыми людьми, управлявшими громом и молнией, и исчезнувшими так же таинственно и внезапно, как и появились.
Индейцы приносили в дар коню прекраснейшие цветы, но он оставался к ним равнодушен. Они пытались развлечь его песнями и плясками и возносили ему молитвы, пока наконец не заметили, что у коня ранена и опухла нога. Тогда они решили накормить коня жареными индюками – блюдом, которое всегда давали раненым воинам. Однако конь не притронулся к этому угощению и вскоре околел от голода.
Индейцы, дрожа от ужаса, взирали на божественное животное. Очевидно, они все же чем-то повредили ему!
И тогда каменотесы высекли из камня статую коня и поставили ее в храме.
Спустя девяносто три года, в 1618 году, у озера Петен поселились два францисканских монаха, прибывшие для обращения туземцев в христианство. Со времен Кортеса в эти места не заглядывал ни один белый. Вдруг монахи с удивлением обнаружили в храме огромную статую коня, изображенного очень правильно, только одна из его ног была непомерно толста. Монахи были еще более поражены, узнав, что индейцы поклоняются этой каменной скульптуре как верховному божеству – повелителю грома и молний – и ежегодно в большой праздник приносят ему в дар девушку… Кроме того, в храме, позади статуи, монахи обнаружили большой, полусгнивший, деревянный крест. Долгое время никто не мог объяснить таинственное появление в глухих джунглях статуи коня и деревянного креста, пока наконец найденное в архивах письмо Кортеса не пролило свет на эту загадку.
На дальнейшем пути в Гондурас испанцам пришлось перейти несколько горных хребтов. Переходы через эти невысокие, но отвесные и скалистые горы доставили им огромные трудности. За двенадцать дней экспедиция продвинулась лишь на сорок километров, потеряв много лошадей: часть из них сорвалась в пропасть, другие погибли от истощения и голода. Остальные лошади были так измучены и так изранены, что потом в течение трех месяцев их нельзя было седлать.
Дни и ночи лил дождь, реки вышли из берегов и бешеными потоками скатывались в глубокие ущелья, а люди и животные страдали от жажды: известковые горы не сохраняли воду – она сквозь бесчисленные трещины уходила в глубь породы.
К началу мая 1525 года Кортес вышел на берег Гондурасского залива, преодолев, если считать по прямой, около пятисот километров. Пройденное же им в действительности расстояние невозможно было определить, потому что конкистадорам приходилось часто изменять направление и делать большие крюки.
С опаской Кортес приближался к испанскому лагерю Нито на берегу Гондурасского залива. Он предполагал, что там засели мятежники, и хотел тайно напасть на них. Однако разведчики донесли, что Олид казнен и в колонии восстановлена власть вице-короля. Тогда Кортес торжественно вступил в лагерь, где все были крайне удивлены и обрадованы его появлением.
Здесь вице-король провел целый месяц, обследуя окрестности, а затем с частью своего войска отплыл в Трухильо – главный город испанцев на юго-восточном берегу залива, основанный капитаном Лас Касасом. В пути Кортес заболел тропической малярией. Болезнь протекала настолько тяжело, что, когда корабль прибыл в гавань, Кортес не мог выйти на берег и солдаты на руках вынесли своего командира на сушу.
