Текст книги "Все расследования Шерлока Холмса"

Автор книги: Артур Конан Дойль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)

Глава VIII. Боевой отряд с Бейкер-стрит

– Что теперь? – отдышавшись, спросил я. – Тоби утратил свою непогрешимую репутацию.

– Он действовал в меру своего разумения, – сказал Холмс, снимая пса с бочки и выводя со двора. – Если принять во внимание, сколько креозота возят по Лондону в наши дни, неудивительно, что мы пошли по ложному следу. Сейчас, когда начали заготавливать древесину, его используют особенно много. Бедного Тоби нельзя винить.

– Наверное, теперь нам придется вернуться к главному следу.

– Да, и, к счастью, далеко возвращаться не нужно. Теперь понятно, что так озадачило собаку на углу Найтс-плейс. Просто запах там расходился в разные стороны. Мы выбрали неправильный путь. Теперь остается только один вариант.

Когда мы привели Тоби на то место, где он совершил ошибку, пес, описав большой круг, устремился в новом направлении.

– Главное, чтобы теперь он не привел нас туда, откуда приехала эта бочка с креозотом.

– Я об этом подумал. Но, видите, он не сходит с тротуара, а бочку должны были везти по дороге. Нет, теперь-то мы на верном пути.

Тоби вел нас в сторону реки, через Бельмонт-плейс и Принсис-стрит. В конце Броуд-стрит он устремился прямо к воде, где был маленький деревянный причал, запрыгнул на него и подбежал к самому краю. Там пес остановился и, скуля, посмотрел вниз на темную воду.

– Нам не повезло, – сказал Холмс. – Здесь они сели в лодку.

Неподалеку на берегу было несколько яликов и лодок, мы подвели Тоби к каждой из них. Он старательно все обнюхал, но следа, как видно, не почуял.

Рядом с грубой пристанью стоял небольшой кирпичный домик с деревянной вывеской у окна на втором этаже. Большими печатными буквами на ней было написано «Мордехай Смит», ниже была приписка: «Прокат лодок. Почасовой и на день». Еще одна надпись над дверью извещала о том, что в наличии имеется паровой катер. Большая куча кокса на берегу это подтверждала. Шерлок Холмс медленно огляделся по сторонам, и на лицо его наползла туча.

– Плохо дело, – мрачно сказал он. – Эти ребята оказались хитрее, чем я думал. Они обрубили след. Должно быть, все было продумано заранее.

Он направился к домику и уже почти подошел к двери, когда она раскрылась и из дома выбежал курчавый мальчонка лет шести. Следом за ним вышла полная краснолицая женщина с большой губкой в руке.

– А ну-ка вернись, Джек! – закричала она. – Живо иди мыться. Вернись сейчас же, паршивец. Если придет отец и увидит тебя в таком виде, он нам задаст.

– Какой милый мальчуган, – быстро сориентировался в ситуации Холмс. – А какие румяные щеки! Послушай, Джек, ты что-нибудь хочешь?

Маленький проказник на миг задумался.

– Хочу шиллинг, – сказал он.

– Может быть, ты хочешь что-нибудь получше, чем шиллинг?

– Два шиллинга, – подумав еще, ответило юное чудо.

– Ну что ж, хорошо. Лови! У вас чудесный сын, миссис Смит.

– Благослови вас Господь, сэр. Да, он хороший мальчик, хотя я едва с ним справляюсь. Особенно когда мужа по нескольку дней не бывает дома.

– Так его нет? – расстроенно сказал Холмс. – Как жаль. А я как раз хотел поговорить с мистером Смитом.

– Он ушел еще вчера утром, сэр. И я вам честно скажу, я уже начинаю волноваться. Но, если вы хотели взять напрокат лодку, может быть, я вам помогу?

– Я хотел взять паровой катер.

– Вот те на! Так он как раз на катере-то и уплыл. Поэтому, сэр, я и волнуюсь. Коксу-то в нем хватит только до Вулвича и обратно. Если б он поплыл на барже, это другое дело, я б тогда и не подумала волноваться. Он уж сколько раз по работе аж до самого Грейвсенда доплывал, даже и оставался там на несколько дней, если много дел было. Только что толку от катера, ежели он без коксу-то!

– Мистер Смит мог пополнить запас на любой другой пристани.

– Ясное дело, мог, только не стал бы. Я много раз слыхала, как он жаловался, что там три шкуры дерут. Да и этот одноногий мне не нравится. Видели б вы, какая страшная у него рожа, да и разговаривает он как-то не по-нашему. Чего он вообще тут околачивался, ума не приложу!

– Одноногий? – сделал удивленное лицо Холмс.

– Да, сэр. Такой загорелый, с обезьяньей мордой. Вместо ноги у него деревяшка. Он несколько раз приходил к моему мужу, и вчера явился спозаранку. И, что самое интересное, мой-то, похоже, ждал его, потому что катер был уже под парами. Прямо скажу вам, сэр, ох, не нравится мне все это!

– Ну что вы, дорогая миссис Смит, – пожал плечами Холмс. – Не нужно так волноваться. Может быть, это вовсе и не одноногий приходил ночью. Я не совсем понимаю, почему вы в этом так уверены.

– Голос, сэр. Я узнала его голос. Такой густой и тягучий. Он постучал в окно… Часа три было. «Хватит спать, приятель, – говорит. – Пора в караул». Ну, мой старик разбудил Джима, это мой старший, и они ушли вместе, не сказав мне ни слова. Я слышала, как деревяшка стучала по камням.

– А что, этот одноногий был один?

– Не могу точно сказать, сэр. Я никого другого не слышала.

– Прошу прощения, миссис Смит. Мне был нужен катер, и мне очень рекомендовали ваш… Как он называется?

– «Аврора», сэр.

– «Аврора»? Так это не старый зеленый катер с желтой полосой на борту, очень широкий в корме?

– Да нет. Он не шире остальных катеров на реке. Наш черный с двумя красными полосками, его еще недавно покрасили.

– Спасибо. Надеюсь, скоро мистер Смит вернется. Я поплыву вниз по реке и, если вдруг увижу «Аврору», передам вашему мужу, что вы волнуетесь. Так вы говорите, у катера черная труба?

– Нет, сэр. Черная с белой полоской.

– Ах да, конечно! Это борта черные. Всего доброго, миссис Смит… Ватсон, вон лодочник на ялике. Сейчас мы переправимся на другой берег.

– В общении с такими людьми, – сказал Холмс, когда мы расположились в ялике, – главное – чтобы они не подумали, что то, что они говорят, может иметь для вас хоть какое-то значение. В противном случае они захлопываются, как створки устрицы. Самый верный способ узнать то, что вам нужно, – это сделать вид, что их слова вам безразличны.

– Что ж, теперь мы знаем, что делать дальше, – сказал я.

– И что бы предприняли вы?

– Я бы нанял другой катер, спустился по реке и нашел «Аврору».

– Дорогой Ватсон, это неимоверно сложная задача. «Аврора» эта могла причалить к любой пристани на том и другом берегу до самого Гринвича. Ниже моста существует целый лабиринт причалов, который тянется на мили. Если вы возьметесь проверять их все, у вас на это уйдет несколько дней.

– Значит, нужно обратиться за помощью в полицию.

– Нет. К Этелни Джонсу я обращусь в самом крайнем случае. Он не такой уж плохой человек, и я не хочу ставить ему палки в колеса, но только это дело я намерен довести до конца самостоятельно, раз уж мы зашли так далеко.

– В таком случае можно дать объявление. Попытаться что-то узнать у владельцев пристаней.

– Это еще хуже. Наши молодчики узнают, что мы идем за ними по пятам, и уедут из страны. Думаю, они сделают это в любом случае, но пока будут уверены в том, что им ничего не грозит, торопиться не станут. Как раз здесь неукротимая энергия Джонса может быть нам на руку. Его версия наверняка уже обошла все газеты, и наши беглецы думают, что все пошли по ложному следу.

– Как же мы поступим? – спросил я, когда мы высадились на берег недалеко от Милбэнкской тюрьмы.

– Возьмем этот кеб, поедем домой, перекусим и поспим часок. Следующей ночью спать нам тоже, скорее всего, не придется. Кебмен, остановите у почты. Тоби мы пока оставим, он еще может пригодиться.

Мы подъехали к почтовому отделению на Грейт-Питер-стрит, откуда Холмс отправил телеграмму.

– Знаете, кому я сейчас телеграфировал? – спросил мой друг, когда мы продолжили путь.

– Даже не догадываюсь.

– Помните бейкерстритский сыскной отряд, который помогал мне в деле Джефферсона Хоупа?

– Разумеется, – рассмеялся я.

– Сейчас как раз такой случай, когда их помощь может оказаться бесценной. Если они не справятся, я использую другие ресурсы, но сначала мне бы хотелось попробовать этот вариант. Телеграмму я послал своему чумазому лейтенанту, Виггинсу. Надеюсь, он со своей ватагой явится к нам еще до того, как мы закончим завтракать.

Было уже около половины девятого утра, и я начинал ощущать последствия ночных волнений. Я с трудом держался на ногах, мысли в голове путались, все тело ныло от усталости. Меня не подбадривал азарт, который придавал сил моему другу, и дело это я не воспринимал как абстрактную логическую задачу. Что касается смерти Бартоломью Шолто, ничего хорошего о нем я не слышал, поэтому особой ненависти к его убийцам не питал. Другое дело сокровища. Они, или их часть, по праву принадлежали мисс Морстен. Пока оставалась хоть малейшая надежда вернуть сокровища, я готов был посвятить этому всю оставшуюся жизнь. Конечно же, если я разыщу их, мисс Морстен, скорее всего, станет недосягаемой для меня. Но грош цена любви, которую могут омрачить подобные мысли. Если Холмс хочет разыскать преступников, у меня есть во сто крат более веские причины найти похищенные сокровища.

Ванна на Бейкер-стрит и полная смена одежды прекрасно освежили меня. Когда я спустился в нашу комнату, завтрак уже был на столе, а Холмс разливал в чашки кофе.

– Вот, полюбуйтесь, – с улыбкой сказал он, указывая на раскрытую газету. – Неутомимый Джонс и вездесущие журналисты уже все разложили по полочкам. Но вы, наверное, и так сыты по горло этой историей. Давайте сначала примемся за яичницу с ветчиной.

Я взял газету и прочитал короткую заметку, озаглавленную «Загадочное происшествие в Аппер-Норвуде».

«Прошлой ночью, примерно в двенадцать часов, – писала «Стандард», – в своем кабинете был найден мертвым мистер Бартоломью Шолто, проживавший в Пондичерри-лодж, Аппер-Норвуд. Обстоятельства указывают на то, что он стал жертвой убийства. По имеющимся у нас сведениям, на теле мистера Шолто не найдено ран или других следов насилия, но ценная коллекция ювелирных украшений работы индийских мастеров, которую он унаследовал от отца и хранил у себя в кабинете, бесследно исчезла. Тело было найдено мистером Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном, которые прибыли в дом с мистером Тадеушем Шолто, братом покойного. По счастливому стечению обстоятельств мистер Этелни Джонс, известный инспектор Скотленд-Ярда, находился в это время в норвудском полицейском участке и уже через полчаса прибыл на место преступления. Опытный сыщик тут же взялся за поиск преступников. Благодаря его сноровке и энергии уже арестованы брат покойного, Тадеуш Шолто, экономка мисс Бернстоун, дворецкий-индус, которого зовут Лал Рао, и сторож-привратник, по фамилии Мак-Мурдо. Можно с уверенностью сказать, что вор или воры были хорошо знакомы с расположением комнат в доме, поскольку технические знания и умение подмечать мельчайшие детали, которыми знаменит мистер Джонс, помогли ему доподлинно установить, что злоумышленники не могли проникнуть в комнату мистера Бартоломью Шолто через дверь или окно. Преступники прошли по крыше и через слуховое окно влезли на чердак, сообщающийся с кабинетом, в котором было найдено тело. Сей факт служит подтверждением того, что это было не простое ограбление, воры не шли «на удачу». Активные и своевременные действия блюстителей закона показывают, насколько в подобных случаях важно присутствие на месте преступления человека решительного, наделенного острым умом. Напрашивается мысль, что дело это послужит подтверждением правоты тех, кто считает, что наши полицейские силы должны быть более децентрализованными, что позволит сделать работу следователей более оперативной и эффективной».

– Великолепно, не правда ли? – полушутя сказал Холмс, поднося к губам чашку кофе. – А что вы на это скажете?

– То, что мы с вами сами чудом избежали ареста.

– Это точно. Я не поручусь за нашу безопасность, если у Джонса случится еще один приступ активности.

В этот миг громко звякнул колокольчик на входной двери, и тут же послышался протестующий и взволнованный крик нашей хозяйки миссис Хадсон.

– Господи, Холмс, – привстал я с кресла, – они и впрямь решили взяться за нас.

– Нет, нет. Не все так плохо. Это нерегулярные части. Боевой отряд с Бейкер-стрит.

На лестнице раздался быстрый топот босых ног, послышались звонкие голоса, и в следующую секунду в комнату беспорядочной толпой ворвалась дюжина юных уличных оборванцев. Несмотря на столь внезапное и сумбурное появление, в их поведении были заметны некие зачатки дисциплины. Они выстроились в ряд и замерли, выжидающе глядя на нас. Вперед вышел один из них, самый высокий. Он явно был немного старше, чем остальные. Нельзя было без смеха смотреть, с каким важным видом это маленькое чучело обратилось к Холмсу.

– Получил ваше послание, сэр, – отчеканил он. – Собрал всех. Три шиллинга и шесть пенсов за билеты.

– Держите. – Холмс протянул ему несколько серебряных монет. – В будущем они будут докладывать вам, Виггинс, а вы мне. Я не хочу, чтобы ваша орда еще раз вторглась в дом подобным образом. Но хорошо, что вы все услышите мои инструкции. Я хочу найти паровой катер, который называется «Аврора», он принадлежит Мордехаю Смиту. Это черный катер с двумя красными полосками на бортах, труба тоже черная, но с белой полоской. Находится катер где-то на реке. Один из вас должен дежурить возле причала Мордехая Смита, чтобы сообщить мне, если катер вернется. Остальные разделятся и прочешут оба берега. Как только что-то узнаете, сообщайте мне немедленно. Все ясно?

– Так точно, начальник, – сказал Виггинс.

– Оплата та же, плюс гинея тому, кто найдет катер. А это аванс на день вперед. Теперь за работу!

Холмс выдал каждому мальчику по шиллингу, они бросились вниз по лестнице, и через секунду я увидел в окно, как беспризорники высыпали на улицу.

– Если катер на воде, они его найдут, – сказал Холмс, раскуривая трубку. – Они пройдут куда угодно, все увидят и услышат. Думаю, до конца дня они его разыщут. Нам пока остается лишь ждать результатов. Мы не можем идти дальше по следу, пока не найдем либо «Аврору», либо Мордехая Смита.

– Думаю, Тоби доест эти остатки. Вы ляжете отдохнуть, Холмс?

– Нет. Я не устал. Видите ли, я устроен по-особенному, не так как все люди. Не помню, чтобы работа меня когда-либо утомляла, хотя безделье выматывает меня полностью. Я собираюсь покурить и обдумать это необычное дело. Предстоящая задача видится мне чрезвычайно простой. Людей на деревянной ноге не так уж много, а помощник одноногого – личность вообще уникальная.

– Опять этот помощник!

– Я не собираюсь держать в тайне то, что мне о нем известно… По крайней мере от вас. Но сначала вы должны сделать собственные выводы. Итак, вспомним факты, которые у нас имеются. Миниатюрные следы, пальцы, которые никогда не знали обуви, голые ступни, каменный топор с деревянной ручкой, необыкновенная ловкость, отравленные шипы. О чем это все говорит?

– Дикарь! – воскликнул я. – Может быть, это один из тех индусов, которые были в компании Джонатана Смолла?

– Вряд ли, – сказал Холмс. – Как только я увидел странное оружие, мне тоже пришла в голову эта мысль, но отпечатки ног заставили меня изменить мнение. На полуострове Индостан живут невысокие люди, но они не могли оставить такие следы. У индийцев длинные и узкие ступни. Магометане носят сандалии, и большие пальцы на ногах у них сильно отстают от остальных, потому что ремешок чаще всего проходит именно в этом месте. Такие шипы могут быть выпущены только одним способом – из трубки. Ну что, откуда родом наш дикарь?

– Южная Америка, – неуверенно сказал я.

Холмс подошел к книжной полке и достал увесистый том.

– Это первый том выходящего сейчас географического справочника. Его можно назвать самым достоверным источником сведений на сегодняшний день. Заглянем. «Андаманские острова. Расположены в Бенгальском заливе в 340 милях к северу от Суматры». Гм! Что еще? Климат влажный, коралловые рифы, акулы, Порт-Блэр, каторжные тюрьмы, остров Рутленд, тополь… Ага, вот: «Аборигенов Андаманских островов, вероятно, можно считать самой низкорослой расой на земле, хотя некоторые антропологи оспаривают эту точку зрения, называя самыми невысокими людьми африканских бушменов, американских индейцев-копателей или аборигенов архипелага Огненная Земля. Средний рост не достигает четырех футов, а часто и ниже того. По характеру это злобные, замкнутые и упрямые люди, хотя, если удастся завоевать их доверие, они становятся преданными друзьями». Обратите на это внимание, Ватсон. А вот еще послушайте: «Природа наделила их отталкивающей внешностью: большая, уродливой формы голова, маленькие злые глаза и искривленные черты лица. Ладони и ступни у них удивительно небольших размеров. Они до того непокорны и агрессивны, что все усилия британских властей, направленные на то, чтобы подчинить их, не принесли успеха. Моряки с кораблей, проходящих мимо Андаманских островов, больше всего боятся потерпеть там кораблекрушение, потому что аборигены не щадят спасшихся, убивают их дубинками с каменными наконечниками или отравленными стрелами. Часто эти убийства заканчиваются актами каннибализма». Надо же, какие милые, дружелюбные люди! Правда, Ватсон? Если бы этот коротышка мог действовать по своему усмотрению, все могло бы закончиться еще хуже. Думаю, что Джонатан Смолл и сам был не рад, что ему пришлось воспользоваться помощью этого дикаря.

– Но как Смолл заставил его помогать себе?

– Вот этого я не знаю. Хотя, поскольку нам известно, что Смолл приехал в Англию именно с Андаманских островов, не так уж удивительно, что он привез с собой тамошнего аборигена. Не сомневаюсь, что скоро нам все станет понятно. Послушайте, Ватсон, вы же чертовски устали. Ложитесь прямо здесь на диван. Посмотрим, удастся ли мне вас убаюкать.

Холмс достал из угла скрипку и, когда я растянулся на мягких подушках, начал играть какую-то тихую, медленную и очень красивую мелодию… Несомненно, собственного сочинения, поскольку у него был настоящий дар импровизатора. Я смутно помню, как, засыпая, смотрел на его худые руки, открытое лицо и плавно скользящий смычок. Потом меня подхватило спокойное море звуков и я перенесся в мир грез, где на меня смотрела мисс Мэри Морстен.

Глава IX. Разорванное звено

Проснулся я под вечер, свежий и полный сил. Шерлок Холмс сидел в той же позе, в которой я его видел до того, как мои глаза закрылись, только скрипку он отложил и теперь был поглощен чтением книги. Когда я пошевелился, он покосился в мою сторону и мне показалось, что лицо у него напряженное и хмурое.

– Спали вы крепко, – сказал Холмс. – Но я все равно боялся, что наш разговор вас разбудит.

– Я ничего не слышал, – ответил я. – Что, есть новости?

– К сожалению, нет. Должен признаться, я удивлен и разочарован. Я ожидал, что к этому времени буду знать что-то определенное. Виггинс только что приходил с докладом. Он сказал, что никаких следов катера найти не удается. Это очень скверно, потому что сейчас на счету каждый час.

– Я могу чем-то помочь? Я прекрасно отдохнул и готов не спать еще одну ночь.

– Нет, нам пока остается только ждать. Если мы уйдем, то можем пропустить сообщение, что опять вызовет задержку. Вы можете заниматься своими делами, а я буду на посту.

– Тогда съезжу-ка я в Камберуэлл к миссис Сесил Форрестер. Она вчера просила держать ее в курсе.

– К миссис Сесил Форрестер? – В глазах Холмса мелькнули веселые искорки.

– Ну и к мисс Морстен тоже, разумеется. Они очень хотели знать, как продвигается расследование.

– Я бы не стал рассказывать им все, – сказал Холмс. – Женщинам нельзя доверять… Даже лучшим из них.

Я не стал ввязываться в спор, хотя сия сентенция мне ужасно не понравилась.

– Я вернусь через пару часов, – обронил я, уходя.

– Хорошо. Удачи! Но, раз уж вы едете на другой берег Темзы, может, вернете Тоби? Вряд ли теперь он нам понадобится.

Я взял с собой собаку, заехал на Пинчин-лейн и вернул ее старику, добавив полсоверена за услугу. В Камберуэлле я нашел мисс Морстен несколько уставшей после ночных волнений, но ей не терпелось послушать мой рассказ. Миссис Форрестер тоже была полна любопытства. Я рассказал им все, что знал, смягчив, однако, некоторые самые страшные подробности трагедии. Так, повествуя о смерти мистера Шолто, я обошел вниманием способ, которым он был убит, и не упомянул об орудии убийства. Впрочем, несмотря на все недомолвки, рассказ мой все равно взволновал и удивил леди.

– Как романтично! – воскликнула миссис Форрестер. – Обойденная судьбой девушка, несметные сокровища, чернокожий каннибал и разбойник на деревянной ноге вместо традиционного дракона или коварного графа.

– И два странствующих рыцаря-спасителя, – добавила мисс Морстен, посмотрев на меня ясными глазами.

– Мэри, а ведь ваше будущее зависит от того, будут ли найдены эти сокровища. Что-то вы и не рады как будто. Только представьте, каково это – быть такой богатой и знать, что весь мир у твоих ног!

Сердце мое радостно забилось, когда я увидел, что подобная перспектива не привела мисс Морстен в восторг. Даже наоборот, она равнодушно тряхнула гордо поднятой головой, словно ей это было безразлично.

– Я беспокоюсь о мистере Тадеуше Шолто, – сказала она. – Все остальное неважно. Мне кажется, что он все время вел себя достойно и благородно. Наш долг – снять с него это ужасное и несправедливое обвинение.

Камберуэлл я покинул вечером. Было уже довольно темно, когда я добрался домой. Книга и трубка моего товарища лежали рядом с его креслом, но сам он исчез. Я поискал записку, но ничего не обнаружил.

– Мистер Шерлок Холмс, надо полагать, ушел? – обратился я к миссис Хадсон, когда она пришла опустить шторы.

– Нет, сэр. Он был у себя в комнате. Знаете, сэр, – понизив голос, прочувствованно сказала она, – меня очень волнует его здоровье.

– Почему же, миссис Хадсон?

– Ну, он как-то странно ведет себя, сэр. После того как вы ушли, мистер Холмс принялся ходить по комнате туда-сюда, туда-сюда, я даже устала слушать его шаги. Потом я услыхала, как он направился в свою комнату, что-то бормоча, и каждый раз, когда звонил дверной колокольчик, он выскакивал на лестницу и кричал: «Кто там, миссис Хадсон?» А теперь мистер Холмс закрылся у себя в комнате, но я все равно слышу его шаги. Надеюсь, он не заболеет, сэр. Я попробовала сказать ему что-то про успокаивающее лекарство, но он так на меня глянул, что я не помню, как из комнаты вылетела.

– Не думаю, что есть причины для волнения, миссис Хадсон, – сказал я. – Я видел его в таком состоянии и раньше. Просто сейчас у него в голове засело одно небольшое дело, которое его очень волнует.

Я постарался успокоить нашу достойную хозяйку. Но мне самому порой делалось тревожно, когда посреди долгой ночи до меня то и дело доносился приглушенный звук шагов Холмса, и я начинал думать, каким тяжким испытанием для его мозга были эти часы вынужденного бездействия.

К завтраку Холмс вышел уставший и измученный, с нездоровым румянцем на щеках.

– Что ж вы себя так изводите, старина? – спросил я. – Ночью я слышал, как вы ходили.

– Я не мог заснуть, – ответил он. – Это чертово дело не идет у меня из головы. Невыносимо осознавать, что теперь, когда нам все известно, дело застопорилось из-за такого пустякового обстоятельства. Я знаю, кто преступники, знаю, какой у них катер, знаю все, но не могу двигаться дальше. Я подключил к работе других агентов, использовал все доступные мне средства. Оба берега реки были осмотрены вдоль и поперек, но безрезультатно. Муж миссис Смит так и не вернулся. Напрашивается вывод, что преступники затопили судно, хотя все указывает на то, что они не стали бы этого делать.

– Или миссис Смит направила нас по ложному следу.

– Нет, думаю, эту версию можно отбросить. Я навел справки, катер с таким описанием действительно существует.

– Так, может, он просто уплыл из города?

– Я учел и эту возможность. Поисковая группа прочешет берега до самого Ричмонда. Если сегодня я не получу новостей, завтра сам возьмусь за дело, но тогда уже искать буду не катер, а людей. Но я уверен, сегодня мы обязательно что-нибудь узнаем.

Однако Холмс ошибся. Ни от Виггинса, ни от остальных агентов вестей не было. Почти все газеты написали о норвудской трагедии. И везде главным подозреваемым выставляли бедного Тадеуша Шолто. Ничего нового из этих статей мы не узнали, кроме того, что дознание было назначено на завтра.

Вечером я съездил в Камберуэлл, чтобы рассказать о наших неудачах двум леди. Вернувшись, я застал Холмса в подавленном, мрачном настроении. Он почти не отвечал на мои вопросы и чуть ли не весь вечер занимался каким-то таинственным химическим анализом, для которого требовалось греть реторты и дистиллировать воду. Закончилось это тем, что по комнате пошла такая вонь, что я уже готов был бежать на улицу. Далеко за полночь я все еще слышал, как он позвякивает пробирками, продолжая заниматься своим «пахучим» экспериментом.

Рано утром я, вздрогнув, проснулся и к своему удивлению увидел, что Холмс, наряженный в грязную матросскую робу и бушлат, стоит у моей кровати. На шее у него болтался грубый красный шарф.

– Я отправляюсь на реку, Ватсон, – сказал мой друг. – Я просчитал все и вижу только один выход. Уверенности в успехе нет, но попытаться стоит.

– Я пойду с вами! – воскликнул я.

– Нет, от вас будет больше пользы, если вы в качестве моего представителя останетесь здесь. Я сам иду с неохотой, потому что еще есть вероятность, что новости придут в течение дня, хотя Виггинс вчера совсем пал духом. Я хочу, чтобы вы вскрывали все письма и телеграммы. Если будут новости, действуйте согласно ситуации по своему усмотрению. Я могу на вас положиться?

– Конечно.

– Боюсь, что со мной связаться вы не сможете, потому что я пока сам не знаю, куда меня занесет. Но, если повезет, вернусь я скоро и не с пустыми руками.

До обеда вестей от Холмса не было. Однако, раскрыв «Стандард», я увидел, что дело получило развитие. «В отношении аппер-норвудской трагедии, – говорилось в заметке, – у нас появились причины считать, что дело это еще более запутанное и загадочное, чем показалось ранее. Вновь открывшиеся обстоятельства позволяют установить то, что мистер Тадеуш Шолто никоим образом не мог быть причастен к убийству. Он и экономка миссис Бернстоун вчера вечером были освобождены из-под стражи. Насколько нам известно, полиция получила в свое распоряжение новые улики, указывающие на истинных преступников, к розыску которых со всей присущей ему напористостью и проницательностью уже приступил мистер Этелни Джонс. В любой момент мы ожидаем новых арестов».

«И на том спасибо, – подумал я. – По крайней мере, добряк Шолто теперь вне опасности. Интересно, что это за новые улики? Хотя, скорее всего, полиция в такой форме признает свои ошибки».

Закрыв газету, я бросил ее на стол, но тут мое внимание привлекло одно объявление в рубрике «Разыскиваются». Привожу его дословно:

«Помогите найти. В прошлый вторник от пристани Смита около трех часов утра уплыли на паровом катере «Аврора» (борта черные с двумя красными полосками, труба черная с белой полоской) и не вернулись Мордехай Смит и его сын Джим. Тому, кто сообщит миссис Смит на пристань Смита или по адресу Бейкер-стрит, 221-Б какую-либо информацию о местонахождении Мордехая Смита и катера «Аврора», будет выплачена награда в размере 5 фунтов».

Объявление явно дал Холмс – об этом свидетельствовал адрес, указанный в нем. Мне это показалось весьма ловким ходом, поскольку, если объявление попадет на глаза преступникам, они решат, что таким образом миссис Смит пытается разыскать своего пропавшего мужа.

Это был длинный день. Всякий раз, когда раздавался стук в дверь или на улице слышались торопливые шаги, я думал, что это либо вернулся сам Холмс, либо кто-то пришел по его объявлению. Я пытался читать, но мои мысли возвращались к этой странной загадке и отвратительной злодейской парочке, которую мы разыскивали. А что, если в выводы моего друга вкралась ошибка, неточность, думал я. Может быть, он стал жертвой какого-то гигантского самообмана? Возможно ли, что его гибкий и дальновидный ум выстроил столь необыкновенную версию на основании ошибочных предпосылок? На моей памяти Холмс никогда не ошибался, но ведь и самый холодный разум может иногда допустить ошибку. Скорее всего, он просто перемудрил, предпочел странные, даже невероятные объяснения, хотя под рукой были более простые и банальные. Хотя, с другой стороны, я сам видел улики и слышал доводы, на основании которых выстроилась его версия. Восстановив в памяти всю длинную цепочку обстоятельств этого странного дела, многие из которых можно было бы назвать непримечательными, я вынужден был признать, что, даже если Холмс и ошибся, истинное объяснение должно быть не менее невероятным и даже фантастическим.

В три часа дня в прихожей раздался трезвон колокольчика, через секунду я услышал властный голос с официальными нотками, и, к моему величайшему удивлению, в комнату вошел не кто иной, как мистер Этелни Джонс. Однако теперь он мало походил на того бесцеремонного и нагловатого любителя поучать, каким был, когда так уверенно принялся за дело в Аппер-Норвуде. Джонс был подавлен, его лицо выражало смирение, взгляд был робкий, даже извиняющийся.

– Добрый день, сэр, добрый день, – сказал детектив. – Мистера Холмса, похоже, нет дома?

– Да, и, когда он будет, не знаю. Может быть, вы его подождете? Присаживайтесь. Хотите сигару?

– Спасибо, не откажусь, – сказал он, вытирая лицо большим красным платком с узором.

– Виски с содовой?

– Полстакана. Жарко что-то сейчас, да и волноваться приходится постоянно. Вы знаете мою версию этого норвудского дела?

– Да, помню, вы ее высказывали.

– Э-э… Пришлось ее пересмотреть. Я сплел такую сеть вокруг мистера Шолто, а он взял и выскользнул через дыру. Ему удалось предоставить железное алиби. С той минуты, когда он вышел из комнаты брата, его постоянно кто-то видел, и, выходит, это не он лазил по крышам и чердакам. Дело это очень темное, и на кон поставлена моя профессиональная честь. Небольшая помощь мне бы сейчас не повредила.

– Все мы порой нуждаемся в помощи, – заметил я.

– Знаете, сэр, ваш друг мистер Шерлок Холмс удивительный человек, – заговорил Джонс хриплым доверительным голосом. – Ему нет равных. Такой молодой и такой опытный. Я, честно говоря, ни разу не слышал, чтобы какое-то дело оказалось ему не по плечу. Конечно, методы у него своеобразные и слишком уж легко он сочиняет свои теории, но в целом, думаю, из него вышел бы отличный сыщик Скотленд-Ярда, что бы там ни говорили другие. Утром я получил от мистера Холмса телеграмму, и, как я понимаю, у него есть какие-то новости по этому делу. Вот она.

Детектив достал из кармана бланк и протянул его мне. Телеграмма была послана из Поплара в двенадцать часов. «Немедленно приезжайте на Бейкер-стрит, – говорилось в ней. – Если я к этому времени еще не вернусь – ждите. Иду по пятам убийц Шолто. Если хотите участвовать в завершении дела, вечером можете присоединиться к нам».