Текст книги "Род героев – дракон"

Автор книги: Артемий Карташов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Но…

– Келли, я уже все обдумал, еще с неделю назад. Приговоренный к смерти будет биться как лев, и тем более, не посмеет более рваться к эшафоту. Тем более, защищать меня он будет не за деньги, а за свою жизнь, он будет чувствовать преданность.

– Это как минимум опасно.

– Я все уже решил. Вернемся к твоей обеспокоенности Орионгом. Велите эвакуировать высшие чины, но незаметно, чтобы не поднимать панику. Некоторых оставьте, чтобы народ ничего не заподозрил, объявите праздник, чтобы сбить толпу с толку. Сегодня за ужином, велите, чтобы возле нас была гвардия, десятков пять человек. На сегодня все. Ступай, Келли.

Склонившись над алтарем, удерживая в кулаке горсточку птичьих костей, что-то нашептав, Келли бросила их в жаровню. В момент, тлеющие угли возвысили до макушки женской скульптуры столб белого огня, а в нем, будто в отражении на водной глади проявилось лицо молодой и ухоженной эльфийки, возле скульптуры которой и сидела, склонившись, на коленях чародейка.

– Зачем явила свой лик ты нам, дева? С какими вестями, что не смогла скрыть на своем лице ты пришла? – Шептала эльфийка.

      Келли не спешила отвечать, зная, что её мысли уже известны женщине по ту сторону огня. Она сильней концентрировалась, пытаясь открыть значительную часть картины в своей голове, чтобы все, что вымолвить сложно, было понятно ясно.

– Ответ, который хочешь получить для тебя не будет иметь роли. Твой хозяин, которого оберегаешь, тебя не слышит, его роль не велика. Близится темный час, как тысячу лет назад, он всех нас затронет, даже лес погряз во мраке.

Келли скандировала каждую книгу на полке дворцовой библиотеке, в попытках найти записи, летописи, песни, по сути все, что могло бы открыть картину происходящего. На милость ей попалась книга, писанная великим Альдероном, чье имя до сих пор не позабылось со временем. В ней были описано не много, вид самой книги был наихудшим, от чего некоторые письмена было сложно разобрать, да и написана та была на драконьем языке, крупицы которого знала Келли. Оставив попытки поиска ответов, она тихонько шмыгнула носом, но так, что свечи вокруг задрожали, как и ее руки. Свет в библиотеке погас, она стиснула зубы, сжала кулаки, после чего отправилась в свою спальню, где на тумбе лежал крохотный камень, схожий с малахитом.

Часы спустя, вместе с наместником, Келли отправилась на турнир в качестве зрителя. Специально для них была подготовлена особая площадка для смотра. Все то время, что было дано девушке, дабы лицезреть настоящую бойню, та провела в попытку связаться по камню с кем-то, кто что-то знает.

      Этот камень обладал поистине уникальным свойством общаться с тем, кто в данный момент нужен больше всего, однако за свои магические свойства он отнимал у человека год жизни от того максимума, что было ему уготовлено богами. Некоторые говорили, что камень способен вызвать и их на разговор. Но таилось в этом и другая сторона: Любой обладатель подобного камня мог спокойным образом подслушать разговор, и даже участвовать в нем.

      Когда турнир подходил к концу, а из затрибунья вышел поистине громадный боец, укутанный в дешевую ткань, Келли удалось связаться с существом, лица которого она не видела, но слышала его голос.

– Здравствуй. – Приветствовал собеседник, и с его словами, на руке Келли проявился жар, по ощущениям, обгладывающий верхние слои кожи, оставляя за собой черное пятно. У существа был теплый, но грозный голос. Даже ни видя своего собеседника, Келли понимала, что говорит с ней что-то ужасающее. – Тебе никого не спасти чародейка, но ты и не умрешь. – Келли спрятала взгляд, даже учитывая, что никто на нее не смотрел, её тело задрожало, будто она чувствовала на себе холод, исходящий от собеседника.

      Кое-как, ей удалось разжать свои губы, что танцевали в такт её тела. И она вымолвила, – «Кто ты?», в ответ получая раскатистое, тяжелое и громкое, злобное, жестокое и хвастливое – «Сатанах», судя по голосу, как только последняя буква протянулась им, проявился образ улыбчивой твари с ослепительно-белыми глазами.

      Келли резко оборвала связь, чувствуя неимоверную пустоту где-то внутри, она разом взяла воздуха больше, чем должно, после чего сразу выплюнула его в кашле. Наместник легонько хлопнул её по спине, после чего обратил ее внимание на чемпиона турнира, всего залитого кровью, чужой кровью.

– Такое я вижу в первый раз, смотри-ка, и публика радуется. А то чего эти показательные казни, стареют они, а вот такие, ты гляди-ка. – Наместник легонько хлопал в ладоши, однако его заглушала гудящая толпа ликующих. Подозвав к себе организатора, он потребовал немедленной аудиенции с победителем, после чего, взяв под руку свою чародейку, отправился вместе с ней готовиться к ужину с чемпионом.

Келли отпустила Красного, чтобы тот вновь присоединился к трапезе, в этот момент, на балконе, она вновь обратилась к камню, жертвуя еще одним годом своей жизни. В этот момент, моментально, без предварительных ожиданий, ей все так же ответил Сатанах. Сообщая о том, что всю стражу он перебил, на этот раз, голос по ту сторону казался еще более злобным и грубым, что не оставляло сомнений в сказанных им словах. По щеке Келли прокатилась слеза, испаряясь моментально, с шипением. С сухоньким лицом она вернулась к столу, принимая то, что случится вскоре как факт. Её взгляд был отстранен, был тусклым как тлеющий факел или костер, она уселась за стол, гадая, когда наступит роковой момент.

      В зал ворвался незнакомец в черном, требующий аудиенции, которая, благодаря чародейке, тут же состоялась, но было уже слишком поздно.

      Когда свет в зале погас, Келли продемонстрировала неизвестному врагу огненный щит, хоть как-то осветивший помещение, озаряя мертвые тела множества подданных на полу. Крови было столько, что она могла бы напитать почву для болота, она была способна покрыть подошву любых сапог, доходя до носка. Литика достал громадный меч из-за спины, попутно сдирая с себя накидку, что скрывала значительный арсенал вооружения под ней.

– Надеюсь, ты научишься им пользоваться, Красный. – Бросил он меч ему, ловя себя на том, что раскрыл свою осведомленность о персоне своего новоиспеченного товарища по оружию. Однако, в ответ он словил лишь одобрительный кивок, будто Красный даже не заметил сей фразы.

      Ударом ноги, Красный опрокинул длинный стол на тридцать персон набок, взялся покрепче за брошенный ему меч, встал в стойку, которая выдавала в нем начинающего фехтовальщика, по-простому такое звалось – стойкой оруженосца. Выискивая перебегающую от угла к углу живую темень, он пытался высчитать траекторию, по которой нужно было бы на упреждение закинуть меч, чтобы враг сам на него нарвался. Однако, его соперник на сей раз – был умней, от чего попросту проявился за спиной громадины, легким толчком поваливая большую тушу в лохмотьях на опрокинутый стол животом. В этот момент Литика запрыгнул на торец стола, а с него сиганул прямо на тень за спиной Красного, что уже готовилась добить драконида. Удар ушел в никуда, но все же, уберег товарища от гибели.

      Келли все так же удерживала щит, не желая подставлять своего господина под удар. За её спиной прозвучал шипящий голос – «Не разумно, чародейка», едва обернувшись, она увидела, как когтями, глотку наместника вспарывают, окатывая девушку кровью, что, едва касавшись её кожи – испарялась, оставляя запекшиеся следы.

      Тень, принялась сражаться с двумя другими, пока Келли от неожиданности оставила контроль щита, от чего тот распустился. Она в слезах обхватила еще живое тело, заключив в объятия, с её губ срывалось – «Папа», а над головой уже витал пар с металлическим запахом испаряющейся крови, смешавшийся с пролитыми и так же ушедшими слезами.

      Вдвоем, действуя не совсем тактично, но уверенно, у Красного и Литики получалось дать существу отпор. Их мечи чуть ли не парили, как такового притяжения и веса не чувствовалось. Литика грациозно рубил, рассекая воздух со свистом, атакуя преимущественно жизненно важные точки для человека, посчитав, что таковые и у человекоподобной тени окажутся. Красный же наоборот, полагался на силу, не целясь толком никуда, предпочитая размашистые, громоздкие удары, замахом от плеча к плечу. Ему удалось прочувствовать свой меч, так, что тот стал продолжением его огромной руки. У обоих бойцов прибавилось достаточно царапин, ссадин и ранений. К слову о ранениях Красного, черный меч из неведомой материи, будто не давал зажить его ранам, являясь чем-то вроде ахиллесовой пяты.

      Их враг попал в случайно созданную ловушку. Когда один меч заставил отступить, второй перекрыл пути отступления, существо тут же схватило удар чешуйчатой рукой в морду, доказав, что и у него присутствовали физические свойства, оно неуклюже упало, хватаясь за нос, которого, по сути, не было на облике твари. Мечники приблизили свои острия прямо к горлу существа, заставив того усмехнуться.

      Комната наполнилась жаром, воск на свечах оплавился, вдалеке комнаты послышалось звенящее шмыганье. Угрожающей походкой, Келли двигалась в их сторону. Её глаза пылали, волосы взвились, ерзая будто по ветру в разные стороны. Она приблизилась к черной фигуре, хватая её за грудки, ожесточенным голосом выспрашивая – «Сатанах?», получая отрицательный ответ. После этого существо покрылось пламенем, что ослепило двух мечников рядом. Послышались крики агонии, что доказало наличие чувств у живой тени.

В независимости от того, кто где находился, пятеро из шестерки упали в подобие сна. Последним сошел на землю Красный, окидывая взглядом смиренно стоящего Литику, что оглядывал падающее мешком тело нового знакомого. Во взгляде Красного читалась злость, – «Спи», приговорил Литика. В этот момент он вспоминал, то, как ему удостоилась возможность так же упасть головой об пол.

Красный очнулся от воя петухов, что рвали свои глотки спозаранку. Его нос ощущал запах жженых тел, что-то схожее с гнилью и вяленым мясом. Присутствовал металлический запах печеной крови, он казался сладким, даже в коей-той мере приятным. Отчетливо слышался треск громадного костра, от света которого, на внешней стороне шатра проявилась шатающаяся тень этого пламени. Глаза Красного сонливо сомкнулись, пришли в норму, в этот момент он и заметил, что находится в красном шатре, уложенный на лежанку, благополучно накрытый тонкой тканью, несколько раз залатанной.

      Вдалеке послышался женский голос, который принадлежал незнакомой Красному Терезе. Она слезливо кричала на умирающего в её руках солдата, пытаясь вернуть его к жизни ударами сжатых в замок ладоней по груди, после прижимая свой лоб к груди мертвеца, откинувшего омраченный лик к небу.

      Встав на ноги, Красный обнаружил на себе бинты, что пролегали по всей площади вчерашних ранений, под самими бинтами что-то грело. Это что-то было зеленого цвета, насыщенного, с примесью мятых ягод, пахло достаточно приятно. Это говорило о том, что лечила его никто иная как Тереза, о чем Красный пока еще не знал. Подобная вещь для него была впервые, от чего он и не мог представить, как реагировать на подобную милость незнакомого человека. Чуть позже он учуял от бинтов и запах парфюма, сразу догадавшись, что за этим стоит незнакомая девушка, которая сейчас плачет за шатром с бойцом на руках. Келли, как вариант, была откинута им, ибо от нее не разило ничем, да и струя запаха, что его глаза будто зрели, вела именно к тому месту, откуда происходили звуки шмыганья и прерывистого дыхания. Он вышел из шатра.

      Все было усеяно трупами разной степени агонии при смерти. Некоторые были обуглены, некоторые – исполосованы, другие мертвы в один удар, еще одни – калеки, затем шли дети, с которыми решили поступить гуманней, на раз сметая их головы, или нанизывая на мечи как на шампур, цинично говоря, – им повезло.

      Эти кучи трупов, на скорую руку перетаскивали Спираль с Непалем, первый из коих был уже знаком Красному. Неслись они в братскую могилу, где вовсю горел громадный столб огня. Бегом, один за руки, другой за ноги, братья доставляли трупы к ней. Жмурившись от тягости, Тереза встала, переходя к другим раненным, пытаясь хотя бы облегчить их страдания перед смертью. Для этого, в гастрономической таре у нее лежала обезболивающая мазь, того же запаха, что и под бинтами Красного, вес её оценивался в пару килограмм.

      Именно Келли не давала потухнуть тому самому огню в могиле, черпая силы из палящего солнца, обращенного лучами ровно к ней, будто, оно само тянулось к чародейке. С ходу, на первый взгляд, было видно, что сил у нее почти нет, однако если б она остановилась на миг – огонь бы потух в момент, оставив лишь тлеющие угольки на телах. Попутно с этим Келли нашептывала молитву, даже не будучи особо верующей, она понимала, что ежели этого не сделать, то велика вероятность появления джиод, или того хуже – трупоедов вроде эстеров или барди. Такие огни звались священными за счет подкрепляющей молитвы. В простонародье они имели огромную огласку, от чего даже тело, умершее от старости придавали огню, чтобы не появилась нечисть какая-то.

      Показался Литика, он вышел из шатра напротив. Красный мигом ринулся к нему в грозной походке, заводя пустой кулак за голову, готовясь напасть. В ответ, его цель резко развернулась, приставляя стальное оружие острием к шее, касаясь кончиком чешуи.

– Даже не думай, это будет глупо с твоей стороны. – Произнес он чуть ли не беззвучно, почти как легкий ветер.

      После этого Красный остановился, спустил руки вниз, развернулся, и раскрыл глаза по шире, его капюшон был на нем.

– У тебя множество вопросов. – Литика начал, будто читая мысли. – Да, я предполагал подобный исход, и уже объяснился перед четверкой. Нам удостоилась честь стать обладателями метки, – Он показал свою почерневшую кисть. – Этих существ зовут призраками. Я и сам её случайный обладатель метки, и знаю не больше твоего. Вижу вопрос. – Будто зная, что происходит в голове у собеседника, промолвил. – Откуда тогда я знал тебя при первой встрече? Скажем так, метка, которой я награжден не по своей воле, дает мне некое преимущество над вашими мыслями, и я понимаю, что должен быть откровенен, чтобы ты мне не вспорол брюхо. Я знал, что меч, который нес за своей спиной, и бросил тебе при битве, должен быть именно твоим. Периодически я вижу то, что не предназначено мне. Обычно во снах. На пути сюда, я уже знал, что ты будешь так же обладателем метки, про остальных – не знал. Это очень похоже на одну историю, о которой поговорим со всеми в шатре. Обрывки её я вижу, но не уверен, правдивы ли они.

В шатре он продолжил, когда все прекратили заниматься своими делами.

– Бытует легенда, описанная в летописях, но в нее мало кто верит, говорят, что это детская сказка, байка. Оказалось так, что сами видите. Именно в ней описывались эти существа – призраки. Шестеро генералов, их армия призраков, выступила против четырех армий: Людей, эльфов и орков, еще там были Дворфы. Я видел все от лица призрака, что и является моей меткой. – Он вновь показал всем свою черную кисть. – Он малость передохнул, сыскивая в голове слова, что могли бы объяснить все более доходчиво, нежели то, как он воспринимает информацию. – Я не многое узнал. Лишь то, что смог вычитать, услышать или увидеть во снах. Но все сходится. Порождения тьмы, тень человека – призраки, существа, порожденные вечно вторым братом Коилем, против идеальных во всем – людей, существ, созданных Гобелем, первого божества, создавшего жизнь. Об этом писал Альдерон, и даже более, он то и остановил нашествие тогда, тысячу лет назад.

– Быть может, дракону просто присвоили историю, или он сам, много же таких, кто кичится вымыслом, разве нет? – Высказывался Спираль.

– Может и так, однако я бы не стал спорить, учитывая, в каком мы положении, брат. – Добавил Непаль.

– Тем не менее. – Шепча, говорил Литика. – Как я уже сказал – генералов шестеро, с ними в одиночку расправился Альдерон. – Он метнул взгляд в сторону Келли. – Кое-кто уже знает об одном из них. – Его взгляд так и не сошел с Келли, которая, скрыв лицо, испугалась.

– Это значит…

– Что в каждом из нас сидит по генералу. Предположительно, сидит по генералу. – Повторил он неуверенно. – И с этим нужно что-то делать. Впоследствии, я предполагаю – мы станем подобными им, а точнее этими генералами, мы их сосуды. Что-то вроде того…

      В этот момент Келли обернулась к Красному, еще больше пугаясь его присутствия чем раньше. Она предположила, что общавшийся с ней призрак занял сосуд Красного. Это пугало её еще сильней, чем сама смерть.

– У нас мало времени. – Продолжил Литика. – Это значит, что нам придется разделиться, чтобы везде поспеть.

– Что это значит? – Спрашивал Спираль.

– Это значит, что одна группа отправится к эльфам, ибо раз история столь древняя, то они, явно будут знать некоторые ответы, а вторая группа пойдет предупреждать обо всем столицу. – Он смотрел в глаза Спираля. – Ты с братом пойдешь к эльфам, возьмете с собой Красного и рыжую. Чародейка со мной отправится в Седьмой Круг. И минуя твое недовольство, Спираль, я знаю, что тебе точно удастся пройти в эльфийские кущи. – В ответ на это старший брат недовольно фыркнул, но спорить не стал.

– Но почему так, почему не поровну? – Выспрашивала Тереза.

– Потому что именно так я и видел во снах. А теперь, когда я увидел ваши лица, этот сон стал ясней, вы будто стали более отчетливыми фигурами в нем.

– Ясно. Какой-то хер говорит, что и как делать, а мы делаем. – Отшучивался Непаль. – Мне указывающего братца достаточно. – Спираль его легонько толкнул, окунувшись в размышления и негодования, что отправится к эльфам.

– Ты все просчитал! – Почти выкрикнула Келли. – Ты взял меня, чтобы я доказала, что произошло в Сталионе, ибо обычному бродяге не поверят!

– Сны. – Хладно отрезал Литика. – Не более чем сны. Ничего я не считал.

– Если они от этой хероборы, то они могут вести тебя, да и нас, по неверному следу. – Предположил Спираль.

– Отнюдь, я видел победу.

– Это может быть враньем. – Добавил Непаль.

– И какая она, победа? – Добавил Спираль, чуть злобнее, сомневаясь в словах самопровозглашенного лидера.

– Бред какой-то. – Неуверенно произнесла Тереза.

– Я ему верю. – Прервала суету Келли.

      Красный молчал и наблюдал, сложив руки на груди.

– Послушайте. Будь мы помехой – нас бы убили. Будь я злодеем – убил бы вас, убил бы громадину, когда тот бы спал, а вас, хоть всех разом. – Это заставило всех умолкнуть. – Веди меня сны в худое направление, то вели бы они меня и вас – на гибель. Быть может, я пророк, которому велено всех спасти. И знайте, я намерен сделать все, что в моих силах. Да и по большей части у вас нет выбора. Вы можете хоть сейчас развернуться и бежать, но если пророчество верно, то мир погрузится в вечную войну без нас. Мы нужны этому миру. Я не прошу вас становиться командой, любить друг друга как в сказках, и тем более не прошу вас меня понимать, но внемлите, всем придет конец, если вы мне не поможете.

– Герой. – Высказался Непаль шутливо.

– Бред. – Добавил Спираль.

– Стало быть, нам стоит озаботиться провизией, всем нам. – Тереза окинула взглядом обе группы.

– Да…

Что-то шевелится

      За окнами вовсю бушевала гроза, смешавшая свои раскаты с проливным дождем, добравшимся по щелям в скудненькую харчевню у тракта. Пол тут являлся не более, чем обычным словом, а именно потому, что вовсе отсутствовал. На деле, под ногами Терезы раскинулась, уже мокрая, земля, с редкими ростками и кучкой травы. Её ноги чуть ли не утопали в грязи, погрузившись по фалангу вглубь. Ставни на окнах дребезжали, ерзая из стороны в сторону, хлопая, гремя в такт грозе. Под тягостью сильного ветра, дождь умудрился пробраться и через окна.

      Тереза промокла до нитки, одежда на ней, стискивая, казалась частью её, некогда румяной кожи. Губы резвились от холода, как и кожа, покрылись синевой, волосы напоминали толстые иголки, взгляд был пустым. Взор был направлен в деревянную миску с похлебкой, еще вчерашней, не разогретой, которую, даже в холоде, с голодухи, была готова съесть девушка, но, она не спешила трапезничать. Её волновала метка, жар от которой она почувствовала в момент, едва ли её мысли коснулись черного пятна на руке. Тепло, что от нее исходило начало гулять по телу, неведомо как, осушая одежду и её телеса. Волосы выпрямились, губы порозовели, появилось ощущение посиделок у очага.

      Когда тело нагрелось, Тереза обратила внимание на то, что сейчас греет её, завидев, обомлела. То пятнышко, что висело на ней еще в Сталионе, теперь уже, раскинулось в половину длины её пальцев, с другой стороны дотрагиваясь до лучевой кости у запястья. Метка неслышным шепотом звала, притягивала её взгляд, просила её использовать, а возможно, Терезе таковое лишь казалось.

      Тем временем, двое очаровательных парней, крепкого сложения, не смогли противиться, и все-таки, уделили внимание красивой незнакомке в их углу обзора. Они подсели в унисон, с двух краев скамьи напротив, по-разному скрестили руки на столе, улыбнулись, показали гниловатого вида зубы, являющиеся больше роскошью нежели недостатком. Двое блондинов были не местными, от того, вместо подсадки к компании рабочих, что сидели в отдаленном углу, они выбрали именно одинокую девушку, посчитав её местной.

– Приветствую тебя, о одинокая дива. – Второй подтвердил кивком, затем подхватил.

– Мы прибыли с далеких земель дабы впитать мудрость вашей литературы. Сквозь несколько морей мы плыли по водам, и пожелали бы, чтобы ты рассказала нам о самых интересных и злачных местах ваших краев.

– Хотелось бы запечатлеть их, для книги, разумеется – научной.

      Тереза подняла пустой взгляд на них, побаиваясь смотреть им в глаза.

– Чего же ты прячешь свой теплый взор? Боишься, кабы нас не очаровать? – Улыбнулся первый до ушей. – Совсем забыл я, надо же представиться. Я Ароин, а моего спутника зовут Зигалус. Как я уже сказал – мы прибыли из-за морей, книгу писать.

– А ты чего, похлебку ешь бывалую? Она ж не гретая, я ж вижу, пара нет. Давай мы все тебе купим, а ты нам, стал быть, расскажешь, что и да как, м-м?

– Отличная идея Зигалус, а тебя как… – Пытался выяснить имя молчуньи.

– Тереза. – Тихонько, едва слышимо, сорвалось с губ.

– Тереза! – Крикнул Ароин. – А можно Теза? Так удобней, короче, а хочешь в книгу попасть? Матушка, нам, водочки бы.

– Уже несу! – Радостно восклицала она клиентам.

– И закусить чего! – Добавил второй.

      Напиток с закусью уже стояли на столе, водка к тому моменту была полупустой, колбаски да хлебушек подъедены, Тереза от первого раза так и не вымолвила ничего нового, продолжая метать взгляд ниже чужих глаз, раздумывая о своем.

– И вот тогда, ты представь, он берет, и стал быть, вырывает из моего брюха ядовитый шип конии, или шмонии, да и не важно…

– Стиронии. – Со вздохом выговорила.

– Ну, так тоже ничо. Ну и я пролежал на земле час, два, все время, типа, пялился в солнце, глаз сжать не мог, как мне дали микстурки такое жжение почуял глазами, аж горело все, но ведь жив!

– Выпьем! – Подхватил Ароин.

      Лица их аж раскраснелись, стали теплей метки на руке их знакомой. Они продолжали рассказывать свои истории, которые толком ни к чему не вели, и были интересны лишь им, ибо удостоилась честь их пережить. Рассказывали они уже четвертую историю о садах стиронии, что в друидских лесах распластались, о них же и написали в своем путеводителе по Аркеонии, заморском материке с которого прибыли. Чуть позже этой повести, значительная доля алхимиков и травников поспешила урвать себе хоть шипик столь редкого растения, после них пришли мародеры, воры и прочие, ибо редкость хорошо оплачивалась. Спустя десяток другой дней сады были разграблены, величавые друиды – убиты, а после, те, кто приходил туда за остатками стиронии – погибали от лап трупоедов.

      Закончив смеяться от собственной истории, которая им все еще казалась смешной, даже учитывая, что прогнана она была уже десятым кругом, они вернулись к Терезе.

– Теза! – Рыгнув перед и после, развивая запах алкоголя на её теплое лицо, бросил Ароин. – А ты чего такая… тихая? Не порядок, надо исправлять.

      Второй молча кивнул, сомкнул глаза, почти заснул, согнувшись чуть ли не до колен. Ароин встал, подошел к Терезе, уложил руку ей на плечо, предложил танец под музыку из своей головы, напел мотив. Девушка увела взгляд в сторону, даже повернула головой. Ароин продолжил ухаживать, уселся на скамью к ней, пришлось её слега подвинуть, справился. Начал, мягко говоря, ласкать. Он потянул свою шершавую, рабочую ладонь к её щеке, пытаясь мягко и нежно прогладить по её коже. Тереза еще сильней увела взгляд, еще сильней отвернулась. Ранее корявый мягкий жест, ненароком, стал грубым, обхватывающим лицо девушки за скулы, сжал так сильно, что Терезе стало больно, она не подала виду, попытавшись отпираться руками, толкая Ароина в грудь. Мужчину это только раззадорило, на пьяную голову, ему понравилось, простым словом – домогаться, он повернул её голову в свою сторону, а та, случайно, подняла взгляд, весь черный, пустой, мрачный, страшный. Взгляды соприкоснулись, и Ароин застыл, его хват на лице Терезы ослаб, его глаза так же потемнели, будто связавшись цепью с чем-то внутри девушки. Он раскрыл рот, будто пытаясь что-то прокричать, но молчал. Брови сложились домиком, морщины проявились сильней, моментально пролились слезы, был виден страх, и жуткая боль. Он начал дрожать, пытаясь прийти в себя. Встав с места, он схватил со стола ложку, которая предназначалась холодной похлебке, все еще не тронутой, сжал её крепко, как оружие, подошел к своему спутнику Зигалусу.

      Ложка прорвала сомкнутый глаз Зигалуса, Ароин принялся прокручивать её, скобля мясо по глазному району черепа, с характерным хлюпаньем и скрежетом. Поднялся настоящий крик агонии, слышимый Терезой вплотную, во всей красе. Она зажмурила глаза, в довесок прикрыв их руками. Кричащий первое время Зигалус умолк, внутри, его мозг перемешался, подбежали работяги из-за дальнего стола в углу, стали разнимать. Пока ложка все еще крутилась, перемешивая содержимое черепной коробки – мертвый товарищ Ароина дергался, смешно подскакивая над столом, ударяясь ухом об угол. Как только обезумевшего оттащили от мертвеца, принимаясь успокаивать, чуть ли не избивать, ложка все также осталась в глазу Зигалуса в том же положении. С нее, струйками, потекла густая смесь серого вещества и крови, глаз стянулся до кончика, его нерв растянулся на всю широту ложки, не дав упасть на пол. Ароина уложили четверо, другие двое, стали осматривать Зигалуса, надеясь, что тот еще жив. Скрученный путник – прибит к полу, однако, неведомым образом ему удалось свернуть себе шею, со смачным хрустом, просто, резким движением проворачивая голову, она развернулась до самого пола – мокрой земли.

      Как только Тереза услышала, что все это подошло к концу, она встала и бегом, под испуганные крики хозяйки и лепет о дьявольщине от работяг, отправилась в снятую комнату прямиком на соломенную кровать.

      Улегшись, она развернулась к стене, пытаясь все обмозговать, прокручивая в голове последние события, вплоть до прихода в этот поселок в близь каменоломни, попутно пытаясь заснуть. Тщетно.

– Уже почти пришли. – Впереди всей группы, произнес Спираль. Его голос был поникшим, даже, в некоторой степени – чахлым. Казалось, что с каждым шагом дальше ему становится все более не уютно. Это заметил его брат.

– Братишка! – Уложив руку на плечо, вещал Непаль. – Чего такой кислый? Можешь и дальше молчать, но я-то вижу, что тебе хреново, это из-за херни на руке?

– Может и так…

– Ты чего-то темнишь. Дело в том парне? Это из-за того, что он знает, что не должен, да?

– Помолчи…

– Так что же он выведал? Цитирую – «минуя твое недовольство, Спираль, тебе удастся пройти эльфийское че-то-там». – Спародировать у него удалось отменно. – О чем он, я все думаю в нашем походе, а?

      Ответа не последовало. Тем временем, позади, шел Красный с Терезой, которая из раза в раз обглядывала его, не называя причины.

– Это наша первая остановка, пора бы передохнуть. – Произнес Спираль, прерывая молчание группы.

– Но ведь, у нас почти ни гроша. – Подметила Тереза.

– Чутка есть. На хрючево хватит, а там, глядишь, и кроватку снимем. – Непаль смотрел на девушку улыбчиво.

– Если нет, то заснем в палатках. – Добавил Спираль хмуро.

– Скоро дождь будет – промокнем, замерзнем, умрем. – Отшучивался младший брат.

– Оптимистично. – Прикинула Тереза.

      Они зашли в харчевню возле тракта, около нее кружилось несколько мужчин, при которых бахвалились Ароин и Зигалус. Проходя внутрь харчевни обнаружили скудность интерьера. Три стола с прилегающими скамьями по обе стороны, пара полок на стенах, земля под ногами, освещение из десяти почти потухших свечей, воск от которых тянулся сосулькой вниз. Спираль, будучи негласным лидером, подошел к владелице – полноватой бровастой женщине, с шитым фартучком до пупа. Он без слов вывалил содержимое общего кошеля на ее стол, обращая внимание хозяйки на упавшие империалы.

– Нам бы обед с ужином, да поспать, матушка. – Облокотившись на стойку выговорил Спираль.

– Голубчик! – Начала она, скорчив усмешливую рожу. – Да тут дай бог на обед хватит. И то. Скудный.

– Поймите, я многого не прошу, что-либо в рот закинуть и уснуть, как-никак дождь скоро, а мы, глядишь, помогли бы в делах хозяйственных.

      Хозяйка призадумалась, после чего приподняв бровь выдала:

– Ну повезло вам, что вовремя явились. У меня тут вчерашняя похлебка, одни овощи, мяса нет, берите хоть за даром, а то выброшу. Но знайте, раз бесплатно, то топить печь не буду, холодной поедите. А денежку за комнату возьму.

– Благодарим, милейшая. – Спираль даже поклонился от такой щедрости.

– Да брось ты! По поводу дел. Мне-то помощь не требуется, со всем справляюсь, а вот у нашей ворожеи и лесника можете что спросить, глядишь, дадут вам пару монет, а там вы дадите их мне, ну, если захотите купить чего вкусного. Я как раз жаркое делаю, у меня оно лучшее.

– Еще раз благодарим.

      Хозяйка выставила на стойку полупустой чан с похлебкой, добавила, чтоб посуду сами искали, благо, об этом группа позаботилась заранее еще в Сталионе. Каждый черпнул тарелкой, загребая в нее бульон, уселись за стол.

– Что думаете? – Спрашивал Спираль.

– А что тут думать? Деньги нужны, разделимся, там может, наскребем, водки купим, еще останется.

– Значит, решено. Красный и рыжая, пойдете к лесничему, это если что, возле черты поселка, мы проходили. А мы с тобой, братец, поспрашиваем где ворожея живет…