Текст книги "Род героев – дракон"

Автор книги: Артемий Карташов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

      Лицо темного человека поморщилось, он хватил воздуха, сжимая левую руку правой, прерывистыми движениями стаскивая чёрный бинт, оглядывая еще более темное, хаотичное пятно на руке, что занимало уже почти половину кисти. – «Лишь бы еще драться не пришлось, я знаю, чем ты питаешься», обратился он к кому-то с левого бока от себя, даже повернув к нему голову. Там никого не было.

      Ближе к вечеру он добрался до главных врат, через которые, обычно, ходили лишь торговые караваны, да патрульные кареты. Он пытался прошмыгнуть мимо всех, упрятавшись в назревающей тени, однако был замечен в момент, когда оставался лишь шаг для слития с толпой.

– Эй, ты! Предъявите ваши бумаги! – Бросил ему в спину привратник.

      Фигура развернулась, представилась.

– Литика, вот бумаги. – Он достал из-за черного плаща, пытаясь не демонстрировать лишнего под ним, сложенную три раза бумажку. Привратник стал читать, подзывая дружка в дозоре к себе поближе.

– Тут сказано, что вы… – Он поднял взгляд, все еще склонив голову к документу. – Уполномоченное лицо Орионга. До него сотня верст, а ты еще и один, уполномоченное лицо. Где твой конь?

– Умер по дороге, веришь? – Хладно произнес Литика.

– А чего лицо прячешь?

– Говорят у вас хворь ходит, вот, пытаюсь не подцепить.

      Его еще раз оглядели с ног до головы, пытаясь выискать до чего можно было б докопаться. Обыскивать уполномоченные лица – запрещено, а по сему, Литику пустили с миром, махнув вдогонку рукой, весьма пренебрежительно махнули.

      Лучше, чем звания, каждый страж, и чинов выше, всегда знал до отскока от зубов печати сильных мира сего, и подделать подобную печать было попросту невозможно, от чего Литику и пустили восвояси с чистой совестью и душой.

      Спешим шагом он направился дальше, расталкивая, собравшуюся на какой-то праздник, толпу. Однако одна девушка умудрилась запасть в его памяти. Рыжая, милая и красивая, выделялась из толпы, куда-то спеша, суетливо оглядывая бушующую в собственных радостях толпу. На её руки он приметил черное пятнышко, которое, столь сильно походило на то, что засело на его кисти, однако меньше, значительно меньше. Он хмыкнул себе под нос, явно ожидая встретиться с ней вновь. Одновременно с этим, в момент как он столкнувшись разошелся с рыжеволосой, ему стало как-то не хорошо, начало мутить, бросая в жар, от чего его бледная кожа еще сильней побелела, чуть ли не до полупрозрачной структуры. Он ощупал свою руку, теперь уже, не снимая бинтов, чувствуя, что пятно на руке становится все больше, доказывая предположение сильным жжением в области.

      Таким же образом, как и раньше, демонстрируя проходную грамоту он и явился во дворец, как раз в момент, к которому все находящиеся в большом зале – напились. Врата открылись как по приказу, издавая звук, столь похожий на скрип обычной двери, только масштабней.

– Я требую аудиенции! – Прокричал он мягко и холодно одновременно.

– Стража! – Бросил наместник, после чего золотая гвардия поспешила исполнять приказ о задержании, который собственно и подразумевался в одном только слове.

      Литика без труда обезоружил пикинеров, через одного даже перекатился, предварительно ударив в живот, чтобы тот согнулся и создал плацдарм для трюка. Постепенно он близился к столу, все так же легко исполняя финты, не нанося весомых увечий гвардии. Наконец, когда его взяли в круг, наставив острые пики, чуть ли не касаясь черной ткани, он остановился, вызвав всеобщее внимание еще одной фразой.

– Орионг пал! Выслушайте меня. Вам грозит опасность, в скором времени город падет. У вас счет идет на секунды.

– Шутник.

– Если бы я шутил, я бы не жертвовал своей жизнью подобным актом проникновения, будь оно не правдой, через час меня бы повесили.

– Выслушайте его. – Выпрашивал Келли у наместника.

      Тот жестом руки позволил, гвардейцы подняли пик кверху.

– Я был в Орионге и видел, что там произошло. Это! – Он быстро снял с себя бинты, демонстрируя полностью почерневшую кисть. – Это причина разрухам. Эта метка оставлена на мне одним из чудовищ, что напали на этот мир тысячу лет назад, они вернулись.

      Едва Красный увидел эту метку, как сразу обратил внимание на свою, что начала жечься сильней чем раньше, будто это уже было не маленькое пятнышко, а значительное пятно, что и было таковым едва он опустил взгляд на руку. Литика почувствовал, что у Красного имеется так же метка, что и у него, даже обдал его мучительным взглядом.

– Значит нас трое. – Тихо вымолвил он себе под нос. – Внемлите мне. – Продолжил он громче. – Выставьте гарнизоны, полную защиту, это поможет спасти хотя бы крестьян, большего я не прошу. Город не выстоит так и так, но вы можете выиграть время.

      Окружение погрузилось в тишину. Ненадолго.

– Я тебе не верю, но жизнь моих подданных не стоит испытаний. Я поступлю как ты сказал, но ежели ты врешь, я лично сниму с тебя шкуру.

      Свечи моментально погасли.

– Поздно. – Прошептал Литика.

      Келли моментально поняла что к чему, после чего, накопив энергию, выставила огненный щит вокруг себя и наместника, хоть как-то озаряя помещение светом. К этому моменту все слуги уже лежали на полу в луже собственной крови.

Еще утром в Сталионе бороздил смог от перепада температур. В скором времени, местные друиды и обычные метеорологи обещали дождь, что, однако не помешало в этом дню разразиться палящему солнцу, которое в зените согрело всю округу температурой близкой к человеческому телу. В середине дня был забран в повозку Спираль. Свидетелем этого стал его младший, поспевший как раз вовремя, брат. Он был эдакой копией старшего, исключая конечно тот факт, что ни единого шрама у того не было, а черты лица были более миловидны и приятны случайному взору. Красоте этого человека можно было только позавидовать. Его каштановые волосы были распущены, утянув самые длинные колоски до основания шеи. Глаза этого уже были светлей, значительно, будто две изумрудные искры.

      Застав подобное действо, он ничуть не удивился, приподнял бровь, усмехнулся, для него это было в порядке вещей, обыденностью. Он зашел в трактир, тут же принялся выспрашивать корчмаря о случившемся, тот же молчал, до поры, пока младший брат не признался, что является родственником уведенного Спираля, он представился Непалем. В ответ ему все и поведали. Конечно, Непаль мог бы и соврать, что собственно было бы не удивительно, зная, что под градусом каждый не прочь преувеличить, но едва увидев поразительное сходство младшего со старшим, все сразу встало на свои места, от чего трактирщик и вымолвил то что было нужно.

      Он заплатил за пиво, попросил для него какой-то сосуд для хранения, получил, с доплатой. Понес с собой, проходя по площади и распивая. Попутно предполагая, что могло бы светить его старшему брату за нападение на кузена наместника. На скорую он выдумал очередной хитроумный план, суть которого свелась к обычному проникновению во дворец, и последующей импровизации.

      Дождавшись потемок, чуть позже того момента, когда окончился турнир, ему удалось легко проникнуть во дворец, по сети канализаций, надо сказать, что после сего акта пахло от него не лучше, чем от свежей навозной кучи. Зажав нос более-менее чистой рукой, он двигался дальше, раскидывая свои следы по каменной кладке. Если бы стражу не привлекли бурого цвета следы, точно, их бы могло привлечь чувство присутствующего неподалеку дерьма, но так или иначе, в казематы Непалю путь был заказан. Ничто и никто его путь не преграждал, из-за чего он удивился, да так, что в шутку, или всерьёз, он принялся изредка выкрикивать типичное для потерявшегося «Ау-у», а потом и вовсе начал говорить сам с собой в полный голос.

      Постепенно таким образом он добрался и до казематов, перед этим, по старой памяти прихватив с собой горящий факел. Встреча с братом не заставила себя долго ждать.

– Все ждал, пока ты явишься. – Не поворачиваясь к двери, проговорил Спираль.

– Я ждал темноты, думал, придется красться… Ты знаешь, что тебя никто не охраняет?

      Это удивило Спираля, заставив повернуться.

– Точно? Ты уверен? У них ежечасные патрули, этого попросту не может быть. Ни одного? Точно?

– Да-да, – Подтвердил второй. – Ни единого солдатика, почему тебя это вообще волнует, уйти не хочешь отседова? Если так, то я дождусь тебя во-о-он в том трактире, – Непаль указал на стену. – Короче. Братишка, пойдем?

– Мне влепят побег, уж лучше отсижу еще час, два.

– Хер там, Спи, ты закусился с кузеном наместника, если не голову с плеч, то всяко двумя лишними часами не отделаешься. Я вскрою замок. – Непаль приступил.

– Наша жизнь говно…

– Опять за свое? От спирта не отошел? Ну ты говори, я пока тут пошаманю малька.

– Я к тому, что ничего у нас не ладится в этом городе, в смысле, ты, черт, ничего не делаешь, работал я, теперь, на те, кукиш.

– Чет, раньше тебя это не волновало, до сих пор в спирте плаваешь как рыба. – Хохмил Непаль все еще согнувшись пред замком.

– Это мой способ отвлечься. Ты, вон, баб ебешь, я пью. У меня разве что печень откажет, а тебе с трипаком, гонореей или еще какой-нибудь проказой жить. Помрешь ведь, или того хуже, хер отвалится.

– Я то, хоть, ебу, – Он ненадолго поднял голову. – Ну я к тому, что не желал ли ты себе найти пассию, и, скажем так, не печалиться над судьбой, а, ну ты понял.

– Щит и меч, вот две мои подруги.

– То есть, правая и левая?

– А?

– Ничего, я уже закончил. – Он грациозно распахнул решетку, встав в поклон.

– Действительно, тихо.

– Не за что, о благодарнейший.

– Упаси меня от своего сарказма, Неп.

      Они направились к выходу, постепенно ловя лицом лучи факелов на верху винтовой лестницы. Поднявшись на самый верх, отворяя слегка приоткрытую деревянную, резную дверь до конца, они застали картину, писанную десятками трупов. Все они сложены в несколько кучек, почти до потолка.

– Бл… – Не успел произнести Непаль, как его рот накрылся израненной рукой его старшего брата. Он поднес палец к сомкнутым губам, демонстрируя совершенно прямолинейный жест. Они принялись наблюдать.

      Черные, казалось бы, обходящие свет фигуры, подобные человеку, бродили, подтаскивая за собой от одного до двух мертвых тел, сбрасывая в новые кучи. Они были сравнительно схожи с тенью, что ходит по пятам за любым из живых существ. Братья не сводили глаз ни на миг застыв в несомненном страхе, что заставил их тела застыть. Дело существ подошло к концу, щелкнув пальцами, что выдавало в них телесную натру, куча горок покрылись черным пламенем, в момент исчезая на глазах, оставляя на полу лишь черную, смолянистую жидкость. Существа испарились, путь стал свободен, на всякий случай, старший брат еще раз провел взглядом по доступному взору местности. Они ступили дальше, как по правую сторону послышалось шуршание, какая-то возня. Заглянув за угол, две пары глаз увидели нечто, что было схоже с теми, что ранее сгребали трупы, а позже исчезли, но то, что стояло в этой комнате было на порядок больше. Громадное существо в два с половиной метра, доставая макушкой почти до потолка, все увешанное какими-то наростами, и имеющее на себе видимые двум зрителям глаза белого цвета, возвысило на одной руке капитана королевской гвардии, взирая в его наполненные страхом зырки.

– Ты грозился, что убьешь меня, человек. – Ехидничало существо.

      Ответом послужили кряхтения, выдававшие у капитана кислородное голодание. После этого ему жизнь в буквальном смысле обрубили, сжав шею, до хребта, врываясь под кожу черными лезвиями, что служили существу когтями. Непаль хватил воздуху мгновенно, слегка отступив назад, обмакивая одну из ступней в черную жидкость на полу, всхлипывание зазвенело. Спираль ругнулся, шепотом. Громадное черное существо посмотрело в их сторону, заметило, после чего проявило в своей руке причудливый камушек, схожий чем-то с малахитом, после чего промолвил теплым, но грозным голосом:

– Стражу я убил, колдунья. – После сказанного, он исчез, как и те, что были до него.

      Братья переглянулись.

– Пора бы валить нам. – Предложил младший.

– А как же остальные, кто предупредит стражу? – Спираль надел озлобленную маску, представляя то, сколько невинных было убито.

– Они перебили гвардию, черт, Спираль, даже если и обычные стражники придут на помощь, то ты же знаешь, сегодня праздник, они бухие в стельку, пора бы и о себе позаботиться.

– Мы всю жизнь заботились только о себе… Я, о тебе, брат.

– Вот и давай, сейчас ты позаботишься обо мне, свалив со мной куда подальше, идет? – В ответ на это, старший лишь смиренно вздохнул. – Значит идет, пошли.

      Они направились к выходу. В этой спешке они даже не заметили, как на их руках появилось по черному крошечному пятну.

За окном уже вечерело, однако солнце еще не скрылось за горизонт. В этот момент рыжеволосая девушка старательно корпела над ступкой, вталкивая пестиком несколько разновидных трав, черемицу гладколистную и кориску златокончиковую, смешивая их с водой, в которой плавала серебряная пыль, купленная у ближайшего ювелира почти за бесценок. Процесс продолжался до тех пор, пока все не стало походить на кашу, сотканную из множества комочков, зеленовато-кислотного вида. После этого девушка вывалила кашицу в сотейничек, принялась нагревать, после этого переходя на обработку рунного камешка, светившегося фиолетовым цветом. Он был мягок, что позволило срубить с его угловатых краев несколько крошечных кусочков, брошенных после в кашу. Зелень в сотейнике приобрела тот же оттенок что и светящиеся письмена на камне, однако спустя несколько секунд свечение прекратилось по достижении нужной температуры. Девушка перемешала все это, после чего вывалила в ведро для отходов, собрала пригаринки на дне посуды, скатала их в шарик, слегка прижала пальцами, чтобы получившаяся субстанция могла пройти в глотку.

      Это лекарство она понесла наверх, проходя мимо богатого вида вещей, мимо комнат, что красовались золотом там, где этого даже не требовалось, с витражными окнами, будто писаными художниками-сюрреалистами, с часами настенными, забугорными, со снующими туда-сюда прислугами, разодетыми по всем канонам лакейства, в белые, престижные фартуки, которые обычная простолюдинка могла носить как парадный сарафан. Поднявшись по винтовой лестнице наверх, проходя в громадную комнату, уставленной всякой утварью, после подходя к двуспальной кровати, широко раскинувшейся в треть площади комнаты, склонившись над старухой, что покрылась черными пятнами, она прошептала, вызволяя женщину преклонного возраста из царства снов:

– Госпожа Мариальда, я пришла как вы и велели, вот ваше лекарство, – Она уселась на стульчик неподалёку, что проскрипел под ее утонченным телом.

– Встань! – Крикнула старуха. – Он старше меня, не дай бог ты его сломаешь, сядь лучше ко мне, на кровать, вот, я подвину одеяло. – Она замолчала, посмотрела в искрящиеся добрые глаза девушки, что в панике резко встала, после чего продолжила. – Прости меня, Тереза, прости, в последнее время хворь эта берет свое, но лучше, сядь на кроватку, милая. – Тереза исполнила, как было велено.

      Она передала черный сплющенный шарик старухе, после чего освободившимися руками закинула волосы назад, когда ранее они падали на ее грудь, что была упрятана за синей, весьма старой и потрепанной рубашкой, которая, однако открывала часть груди в виду расстёгнутой верхней пуговицы. Ниже она была одета в черные шаровары, ходила на туфельках с не сильно высоким каблучком, через ее плечо, проходил меж грудей ремешок, удерживающий возле ее бедер коричневую сумку, единственный дорогой атрибут, сделанный под заказ, с множеством карманов, специально для работы травницей. Её руки, точнее кисти, носили на себе несколько кислотных ожогов разной степени тяжести, зажившие со временем, однако оставившие несколько пятерок рубцов, еле заметных, бледных.

– Его нужно сразу проглотить, хотя, можете, поначалу рассосать, чтоб уменьшить его размеры, но он будет отвратителен на вкус, вот, я принесла вам воды, чтоб легче было, и давайте лучше при мне, а то я вас знаю, вы можете и не быть заинтересованной в лечении.

      С недовольством старуха закинула черный шарик в рот, с третьего раза проглотила, опустошив стакан с водой сразу, как только почувствовала, что лекарство застряло в горле. Сглотнув окончательно, она резко почувствовала прилив сил.

– Господи, что это? Я ранее такого не чувствовала. Тереза, что это, скажи пожалуйста?

– Лекарство, но для его изготовления требуется эйфоретик, что, видимо, продемонстрировал эффект, в больших дозах оно убьет вас, так что я вам лучше-ка не скажу, что это такое. Итак, – Она достала бумагу и самописное перо, – Анамнез. Для начала пройдемся по симптомам. Утром вы говорили, что у вас жглось какое-то пятнышко на руке, я, как только увидела это – удивилась, ранее такого не видела, сейчас что?

      Мариальда посмотрела на свою руку, пятна на ней не было.

– Так быстро! Твое лекарство подействовало!

– Странно. Оно должно было подействовать только через пол, а может и целый час. Но это лучше ведь, да?

– Конечно дорогая! Конечно! Ступай, а я пока отдохну, посплю. Плату возьми у моего управителя, он должен у входа стоять.

      Она не стала спорить и спустилась, получила три десятка империалов на руки, поспешила сразу же их потратить, дабы в будущем, на лекарстве, увеличить свой капитал. Перед отправлением на торговую площадь, она отправилась в свою лачугу, что была близка к черте города, прямо возле главных врат. Она окинула взглядом небо, что будто пыталось что-то рассказать. На нем красовались извилистые тучи, не типично вращающиеся, взвихряющиеся, впадающие в самих себя, создавая нечто, похожее на морскую волну.

На ее столе лежало около семи десятков монет, что могли послужить ей в качестве оплаты гнедого коня, со всеми нуждами и полмесяца аренды стойла. Могли бы послужить и вполне себе приличным обмундированием, используемым наемниками, одетых, чаще всего в кожаные обрезки, с редким вкраплением стали, в особо нужных местах. Но Терезу интересовали именно травы. Она взяла в руки листок, с записью всех заказов.

      Исполняла она их по порядку, и лишь за доплату, поднимала нуждающегося по списку выше, количество имен и адресов, даже с её мелким подчерком, зашли на оборот листка. Конечно, значительная доля была уже вычеркнута, но все же, большая часть ожидала своего спасения. В случае, если её клиенту нужна была срочная помощь, например, если тот был болен смертельной болезнью, без доплаты, он поднимался на самую первую строчку.

      Безусловно, девушка могла бы и сэкономить, пустившись одна в лес, собирая нужные травки. Однако это не сулило ничего хорошего. Те травы, что легко обнаружить в лесах, уже давно стоят на прилавках по самой низкой цене, чтобы перебить предложения конкурентов, а более редкие, находка которых не меньше чем божественная милость, лучше бы купить с прилавка, ведь иначе за ними пришлось бы ходить в лес, самую глубь, куда даже эльфы и не сунулись бы, цена на такие товары – соответственная, но и эликсиры с лекарствами – тоже. Чаще всего такие редкости искали не купцы, что стояли за прилавками. Для этого снаряжали громадный караван, с запасом пищи, превышающим среднюю дневную норму вдвое, с оружием, что способно рубить древнее древо в один взмах, с броней, от которой отскакивают стрелы, и с конями, чуть ли не способными молвить.

Тереза склонилась над прилавком, её глаза заблестели в миг.

– Это что, шомпала? Бог ты мой, я ее видела лишь на картинках, правда она?! – Прикрыв рот руками, в удивлении воскликнула она.

– Она самая, Теза, тебе сделаю скидку, за пять сотен, возьмешь? – Предложил торгаш.

– Она же даже в эльфийских садах может не прижиться, где ты её нашел Тоби?

– У меня контакт есть с эльфами…

– Растениеводами?

– Разбойниками…

– Это как?

– Да, как они говорят, разумеется, лгут, нашли возле тропы, сорвали. Разумеется, они не станут мне болтать лишнего. Но я его урвал почти за даром, они даже не знали ему цены, продали мне за полтинник. Вот и выкупил, так ты берешь? – Продолжил спрашивать Тоби.

– Мне не по карману. Да и вообще, я пришла за… – Она посмотрела в свой список. – Мне нужна помела, розовая. В прошлый раз ты мне дал сиреневую, она проявила свой цвет как я домой пришла, и у нее свойств не было, пришлось в вазу поставить. Еще надобно локаничник, такой, с длинным стеблем, маленьким бутоном, радужным, вот он, вижу, его заверни. О, и еще этих синеньких, как их, кортусы!

– А эти для чего? В смысле кортусы, зачем? Они же ядовитые, у меня их только алхимики покупают, и то, чтобы создать яд.

– Они не ядовиты, просто эти снобы их только для этого и используют. Признаться, яд кортуса действительно силен, убьет менее чем за час, без следов, но есть в них и другое свойство. Их семена не ядовиты, и если их вымочить, потом высушить, то они окажутся сильнейшим анестетиком. Если хоть одно семечко проглотишь, то в момент, в течение пятнадцати минут не почувствуешь даже того, как тебе ногу отрежут. Обычно его редко используют, медицина дело долгое, и пятнадцать минут это очень мало, при повышении дозы – смерть, да и зачастую лечат магией, мою работу, гады, отнимают.

– Ну понял, понял, каждый раз от тебя узнаю что-то новое, могу хоть эти, как их, экзамены сдавать, хоть с закрытыми глазами, хоть с зажатыми губами. Но серавно, благодарю тебя, ведь именно ты мне помогаешь выбирать товар, и советовать клиентам что нужно. Даже, хочется скидку тебе дать.

– Дашь?

– Потом.

– А ты в своем репертуаре…

– Ну ладно, Тоби сегодня добрый, так уж и быть, скину десяток империалов, и того, за всю это шелуху с тебя…

      Тоби начал подсчитывать, периодически поднимая то одну бровь, то другую, постепенно мотая взглядом от одного угла к другому. Он ошибся несколько раз, выдал цену, несколько ниже чем должно.

– Девятнадцать.

– Уверен? А то потом скажешь, что я тебя обокрала.

– Уверен-уверен. Ступай, а ежели я напутал, то считай, еще скинул.

– А если напутал в большую сторону? Цену хоть бы поставил на товары.

– Ежели в большую, то считай меньше скинул, а ценники – глупость, Теза, я читать не умею.

– Считать тоже. – Улыбнулась она.

– Не бузи.

      Она дождалась момента, когда её покупки были завернуты в истерзанную мягкую кожу, по своей толщине сравнимой с пергаментом.

      Резко, будто внезапный шторм посреди водной ряби, разразился гремучий взрыв, разорвавший значительную часть дворца вдалеке, этот взрыв был столь силен, что кирпичики умудрились пролететь до торговой площади, задев пару прилавков, прорывая их навесы. Поднялась паника. Мгновение спустя, на площади появились черные фигуры, еле различимые в потемках, лишь под фонарями показывая свой призрачный облик. Никто и думать не смел, что происходит в данный момент. Ситуация была столь внезапной, что люди, стоявшие как вкопанные, могли спокойно, без лишних эмоций, вглядываться в то, как торговца пред ними разделяют надвое, окатывая кровавым потоком их грудь и лицо, демонстрируя теплое содержимое разорванного сосуда пред ними. Подобная картина напоминала идеально прожаренный желток, оболочку которого слегка надорвали ножичком, выпуская на волю сочную и густую жидкость.

      Перед Терезой уже не было ни единой живой души. Человек, ранее улыбчиво молвивший, теперь, своей срубленной головой, волосами щекотал её щиколотку, стягивая улыбку, превращая её в непонимающую гримасу. Одновременно с этим, едва ощутив, на удивление, приятное щекотание, она бросилась прочь, мгновенно сталкиваясь с двумя братьями, она упала на спину.

      Протянутая навстречу рука Непаля не сыскала ответного жеста, ввиду ошеломления девушки, от чего он продвинул её еще дальше, моментально хватая ближайшую часть тела, потягивая к себе, Тереза даже не успела открыть глаза, как вновь оказалась на ногах.

– Спасибо. – Простонала она не уверенно разжимая глаза.

– Непаль. – Оптимистично представился младший.

– Бегом. – Прервал диалог Спираль, хватая своего братца за шкирку, протаскивая вперед себя с неимоверной силой, однако, Терезе не понадобился подобный толчок, ей было достаточно одного только взгляда.

      Их ступни бились о землю чуть ли не в унисон, перебегая от угла к углу, выискивая в кусочке каждой улочки маленькое убежище на секунду, позже продолжая бежать.

– Спасибо. – Еще раз повторила она, не найдя других слов. Она закладывала во фразу значительно больше, чем уста могли сказать. Братья промолчали в ответ, однако Непаль, все же, удостоил её кротким подмигиванием, в иной ситуации, которое могло бы восприняться как простейший флирт.

      Ими было найдено укрытие. Спираль обдал деревянную гнилую дверь ударом пятки, заставив пошатнуться её петли, однако раньше них слетела щеколда, позволив после проникновения заставить проход чем-то тяжелым. У них появилось время на отдышку. Оперившись на стену спиной, Тереза с нее сползла сразу же, закрыв лицо руками, упрятывая слезы, появление которых она не могла объяснить. Старший брат стал рыскать в поисках оружия, младший, в своем репертуаре, прильнул на место рядом с рыжеволосой девушкой приятной внешности.

– Непаль! Сейчас не время. – Бросил старший. – Давай без твоих штучек, лучше спроси, как зовут её, затем успокой, иначе она будет для нас балластом. – Продолжал Спираль неотрывно глядя на предметы, где искал все необходимое.

– Она же девушка! – Противоречил младший.

– И балласт если не успокоится, а ежели так, то мы, стало быть, будем гнилью, как те, во дворце!

      Громкий рев старшего брата, заставил незнакомую им Терезу прекратить. Она выдохнула, будто натянув на лицо рожу бывалого солдата, готового идти на передовую.

– Я тоже хочу жить. – Произнесла она. – Не буду я для вас обузой. – Братья переглянулись, не ответили.

– Черт. А ведь с этого трактира все началось. – Оглянувшись подметил Непаль. – Насколько я помню, тут погреб должен быть, а там и переждать можно.

– Переждать?! Ебнулся, Неп? Эти твари режут, исчезают, а мы блять глаза прикроем, так тут же клинок меж ребер окажется.

– Я просто предложил…

– А по мне так – хорошая идея. – Уверенно произнесла Тереза. – На улицах – резня, а значит нам бежать некуда, это единственный вариант выжить. Конечно, и умереть можно, но шанс того низок.

– Так как говоришь тебя зовут?

– Тереза. – Сказала рыжеволосая, замечая, что на руках братьев заметны два маленьких пятнышка, которое ранее она наблюдала у Мариельды. Случайным образом, она заметила у себя такое же. Её брови насупились, зрачки расширились, у нее явно пробудился научный интерес. – К слову, кто эти твари, о которых вы говорите, эльфы?

– Лучше бы они. – Ответил Спираль. – Я дрался с эльфами, видел эльфов, это не они. Жаль…

Еще утром Келли удостоилась чести лично отчитаться перед наместником за дела магические. Погруженная в мысли она стояла перед ним, рассевшимся на троне, не придающим значения почти ничему, пока на стол перед ним выставлялись утренние яства.

      Были вынесены три штуки вареных яиц, вскоре – унесены, ибо наместник желал именно жареный вид последних. Как только куриный плод был приготовлен иначе, вынесен, подались три вида хлеба, слегка обжаренного. Утреннее вино, фруктовое, стояло на столе со времен вчерашних потемок, настаивалось, возле него посменно дежурили слуги, попеременно ограждая напиток от мух и прочей утвари, которую так не любило уполномоченное лицо. Со стороны можно было сказать, что подобное злоупотребление властью по меньшей мере бессмысленно, однако, в сравнении с другими, и уж тем более с самим королем, яичница с тремя желтками, хлеб, и вчерашнее вино, это цветочки.

      Келли расположилась рядом, на соседнем стуле, ей незамедлительно предложили что-то выпить, съесть, она отказалась.

– Мой господин, уверяю вас, происходит что-то странное. От Орионга нет вестей, с прошлого дня, я начинаю подозревать, что может случиться непоправимое. Каковы ваши указания? – По ее голосу слышно не было, однако ей казалось, что она вымаливает высказать определенное решение, попутно выстраивая ответ на еще не сказанную реплику.

      Наместник отставил бокал с вином, которого едва коснулся губами, протер языком.

– И у меня есть для вас задание. – Глаза Келли загорелись. – Сегодня, как ты знаешь, у нас проводится турнир, представление, так сказать. Так вот, весь этот сюр и фарс я предлагаю откинуть, дать публике то, чего они действительно хотят – крови. Я предлагаю использовать смертников в качестве материала публичных развлечений. Им так и так помирать. – Он принялся за бокал.

– Сир, я поддерживаю ваше рвение развлечь народ, но извините за… навязчивость, может мы сначала разберемся с другим делом?

– Келли. – Обратил он свой безжизненный взгляд на нее. – Чародейка Орионга – шлюха, да еще и наркоманка, подобные казусы, если ты помнишь, происходили и до твоего прихода, рекомендую успокоиться, отзавтракать, прошу, дорогая.

– Сир.

– Келли! – Громко выкрикнул он, роняя со рта кусок не прожеванного белка. – Я тебя очень ценю, и осознаю, что ты желаешь лучшего, но если я буду метаться от одного пустяка к другому ежедневно, то меня сошлют с места вон, за растрату государственного бюджета. Хотелось бы напомнить, что именно тот, кто купил всю эту пеструю утварь во дворец – повешен по приказу его величества. Ты прекрасная чародейка, магичка, но сейчас, сейчас мне хотелось бы опустить тобой заявленные факты.

      Со стуком и последующим отворением врат, в зал вошло двое бритых статных мужчин в ламинарных доспехах, разного цвета. Один в золотых, другой в черных.

– Господин. – Сказали оба в унисон, откланиваясь.

– Вещайте. – Наместник повел рукой.

      Начал тот, что был в черном:

– Докладывает королевская разведка. С ближайших окрестностей нет ни единой вести, ни хорошей, ни плохой. – Он поклонился снова.

– С наших пограничных постов та же ситуация. Вестей нет. Они должны приходить ежедневно, мне обязаны докладывать о каждой белке, государь, что накажите делать?

      Наместник отставил вилку с ножом.

– Со стороны Орионга?

– Да, мой лорд. – Так же синхронно промолвили они.

      Его взгляд омрачился, слегка потускнел, ослаб, стал чем походить на детский. Он повернулся в сторону Келли, проглотил пищу, что была во рту.

– Быть может ты права, Келли. Удвойте гарнизон, лучников через метр на стены, выслать гонцов, за ответами. – С его словами оба отправились на выход. – Он продолжил диалог с Келли. – По поводу турнира. Чемпиона, я ему предложу выступить моим личным телохранителем, не из-за сегодняшних новостей, я принял это решение еще давно.