Текст книги "Варщик 2 (СИ)"

Автор книги: Артем Кочеровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Знаю босс, но … Если эти цепочники наложают ещё хоть раз, я оторву им руки!

– Посади её на стул.

Лысый сделал пару шагов к окну и протянул руку. По полу заскрипели ножки стула, а спустя миг спинка ударилась о его ладонь. Значит в прошлый раз мне не показалось. Он умел управлять энергией на расстоянии. Но, судя по всему, дистанция ограничивалась парой метров. Стал бы он ближе подходить к окну, если бы дотянулся?

Девчонка требовала компенсацию за поездку в багажнике. Рассчитывала, что такой зажиточный старикашка, как Хан, найдёт для неё пару лишних сотен кредитов. Это было последнее, что она сказала, Лысый опутал её верёвкой и накинул кляп.

Связывать звуки, запахи и вибрации с известными явлениями – было довольно просто, нежели представлять происходящее дальше. Хан работал с энергией. Причём не своей, а внешней. С помощью какой-то техники или умений он будто разрезал пространство. В небольшом открывшемся окошке скопилось чудовищное количество энергии. Казалось, прямо в доме у Хана взорвалась ядерная боеголовка, но результат этого взрыва сдерживался в сейфе или очень прочной коробке. Хан приоткрыл её, и по ушам ударил свистящий треск. Энергия ударила в тело девчонки, а спустя секунду я различил в доме на одного одарённого больше. Впрочем, в зале был ещё один человек, но его я чувствовал только по искажению воздуха. Он был мёртв.

Как бы искусно Хан не обращался с высвобождением энергии извне. Полагаю, только что он открыл ворота в мой мир. Вместе с новой материей в зал попало и много другой энергии. Она походила на едкий дым. Расползалась большими клубами и впитывалась во всё подряд, будто радиация. Я почувствовал неприятное жжение, когда этот дым добрался до меня. Тёмно-зелёная пыль напиталась в материю и осталась внутри. Я бы с радостью вскочил и отбежал подальше, но едва ли мог отползти хотя бы на пару метров. Похоже, болотная дымка и была той отрицательной энергией, о которой предупреждал Хан. Вот почему обычно они проводили перемещение естества в бункере – чтобы не засорять себя и дом.

Привязанная девчонка заёрзала вдвойне сильнее, но быстро затихла. Хан вырвал её материю, будто кусок мяса и поместил в тело, что лежало на гранитном постаменте.

– Прочь! – крикнул босс. – И тело забери!

Лысый свалил прочь, прихватив бездыханное тело вместе со стулом, а Хан занялся удобрением. Я бы назвал это именно так. Подобно пересаженному органу, которому нужен должный уход, терапия и поддерживающие препараты, новая материя нуждалась в поддержке. Хан следил за приживаемостью, подправлял вмешательством извне и постоянно добавлял в капельницу препараты, большую часть запахов которых я не знал. Через пять минут женщина на гранитном постаменте сделала первый вдох…

Хан совершил воскрешение, а я всё ещё лежал на крыше. Не сказать, что узнал что-то новое. Примерно так я себе это и представлял, но ведь и не за этим я сюда шёл. В первую очередь я должен был узнать – смогу ли достаточно близко подобраться к Хану и его свите. Кажется, получилось. Следующий шаг – почувствовать слабые места.

Как я и предполагал, на входной двери, окнах, балконе и заднем ходе стояли энергетические щиты. Мне рассказал о них Кумар. Битники не могли позволить себе поддерживать постоянный энергетический блок – слишком большие затраты энергии. Тем не менее, Кумар организовал что-то вроде дежурства, когда по ночам одарённые своими силами сдерживали вход в выход для незнакомых материй. Док, Питон, Кумар, Башмак, новые парни из поддержки и другие члены братства направляли энергию материи и погружались в сон. Материя после таких экспериментов чувствовала себя хреново, но за это одарённые получали выходной.

В отличие от скудных запасов битников, у Хана проблем с энергией не было. Его насыщенно синяя материя сдерживала входы без усилий, словно работающая в автономном режиме программа.

С моими способности не следовало и пробовать пробиться через эту преграду. Нужен другой способ. Самый очевидный и надёжный – выманить Хана на улицу. Неизвестно как он поведёт себя на открытом воздухе, но сражение на чужой территории всегда на пользу обороняющемуся. Второй способ – ослабить щиты, либо сделать так, чтобы они приняли меня за своего. Всё это больше походило на фантазии, но ведь ещё пару дней назад я и представить себе не мог, что буду лежать незамеченным на крыше его дома.

Последнее, что я сделал – проверил распространение щитов. Насколько глубоко они тянулись под землю? Наплывали ли на соседние стены? Хан всё предусмотрел. Единственный способ пробраться в дом – продырявить телом стену в месте, где остался зазор между щитами, но это было уже совсем за гранью…

Ожидал ли я увидеть в доме роту одарённых? Нет, и мои догадки подтвердились. Верными помощниками Хана были: Лысый с фиолетовой материей и какой-то очень медленный старик с голубой материей. Синяя же материя босса выглядела сильнее их вместе взятых.

Покинул поместье довольно просто. Дождался, когда обратным этапом наполовину откатятся препараты и спрыгнул с крыши. Когда добежал к забору, сканирующее поле Лысого осталось позади. Силы и связи будут восстанавливаться долго, но перепрыгнуть забор, мне хватило.

Глава 6. Цыбульский

Чтобы вернуться на базу Битников, я впервые взял такси. Как ни странно, но водила оказался одарённым и был не прочь поболтать, признав во мне своего. Кажется, он рассказывал про участь таксистов. После того, как город закрыли для миграции новых братств с нейтральных земель, работы у него стало меньше. Он едва сводил концы с концами. Местные редко ездили в другие районы, а поездки внутри района едва отбивали ему бензин. Он спросил, чем я зарабатываю на жизнь, тут-то я и отрубился. Посмотрел на ту кашу-малашу, что творилась у меня в материи, и провалился в сон.

Проснулся, услышав знакомы голос:

– Да-да, это наш.

– Он не оплатил, – сказал таксист – Полсотни.

– Без проблем, – за окном стоял Башмак и протягивал водиле купюру.

Башмак помог мне выбраться и проводил ко входу:

– Ты где так уработался-то, Сайлок?

Я промычал что-то непонятное, но Башмака не сильно интересовал мой ответ. Он был озабочен чем-то другим:

– Иди отдыхай, но зайди ко мне вечером ладно?

– Ладно, – кивнул я.

– Только не забудь. Это важно! Очень важно!

… … …

Колбасило меня знатно. Одно время состояние походило на болезнь, затем на отравление, а после – отходняк. Благо, в лаборатории скопилось порядком разных ингредиентов. Не особо переживая из-за качества зелий, я мешал всё подряд лишь бы помочь материи.

Чертовски хотелось спать. Ноги буквально тащили меня к кровати, но я знал, что во много быстрее помогу себе, если помогу материи. Сделал примесь к элитной гербухе, стало чуть лучше. Зачерпнул из контейнера горсть серого, размочил зелёным и с помощью энергетического вмешательства убрал из него возбуждающий компонент. Принял. На место встали самые нужные вторичные связи:

Вторичная характеристика регенерация материи повышена до – 3;

Вторичная характеристика регенерация материи повышена до – 4.

Дело пошло веселее, да и я немного включился. Сварил тройной настой на цитрусовых корках и смочил пустой энергетический бак. Материя отозвалась приятной вибрацией и, словно знающий столяр, взялась за дело. Навороченное шилдом и смоком восстанавливал три часа, но в конце концов починил. Сон и отдых больше не требовался. В знак благодарности материя заместила недостающее в организме.

Успокоившись, я пораскинул мозгами по поводу вылазки. В целом она получилось удачной, но какие дальнейшие шаги? Вопрос остался открытым. Впрочем, я и не спешил на него отвечать. День и так выдался тяжелым. Вместо этого я вышел на улицу, подышать воздухом. Услышал звук дребезжащего металла из гаража и вспомнил о просьбе Башмака – зайти к нему по очень важному делу. Ну окей.

… … …

– Вот, смотри, что творят мрази тупорылые! – взревел Башмак, тыча мне перед носом какой-то железякой. – Возьми-возьми! Понимаешь?!

В руку легла увесистая хреновина. Что я должен был из этого понять? Железная ёмкость с трубками и проводками. Учуял внутри запах химии. Похоже на взрывчатое вещество, но будто недоделанное. Поверхностно я определил свойства химических компонентов по запаху. Один из них воспламенялся, но не более того. Взрываться нечему.

– Бомба, мля! – крикнул Башмак отмеряя шагом гараж. – Спасибо, хоть ненастоящая. Муляж! Но ведь могли!

– Ничего не понимаю, – я вернул механику липовую бомбу. – Кто мог? Что мог?

– Цибульский и его сорняки! – Башмак швырнул бомбу в мусорку и на удивление попал шагов с пятнадцати. – Нарисовались тут конкуренты, понимаешь! Запугивают! Съездишь со мной?! Хрен им, а не выход на Мотор и Резину. Я ему так и сказал, хочешь гонять, гоняй почестному, а он, сука, вот что учудил!

– Стоп-стоп-стоп! Я ни черта не понял! Ты можешь медленнее и по порядку?!

Минут десять Башмак рассказывал. Сбивался, через предложение поносил Цибульского и его команду (их он обзывал то сорняками, то саженцами, то репчатыми). Из услышанного я собрал более или менее цельную картину.

Оказалось, наш механик работает не только в гараже у Битников. Есть у него и хобби. Причем, с его слов, это хобби временами приносит в разы больше, чем кредиты от Биты и Кумара. Башмак занимается гонками. Сам не гоняет, но делает тачку для гонщика из Игрового района.

Гонки одарённых не сильно отличаются от тех, гонок, которые я раньше смотрел по телевизору. Речь не про трек, речь про технику. Едва ли не половина успеха команды ложится на машину, ещё двадцать – на стратегию, и только третья часть зависит от гонщика.

Башмак сказал, что его машины почти всегда попадают в тройку. С успешной гонки он поднимает по десять тысяч, а если машина придёт первой – то пятьдесят. Деньги не слабые. Мало-помалу Башмак сколачивал состояние и наслаждался копанием в гараже у Битников. Но потом появилась новая команда мехов. Цибульский и его помощники. Они пришли со своим гонщиком и со своей машиной, а стратегию победы выбрали грязную. Мало того, что их гонщик водил очень агрессивно и провоцировал аварии, так и сама команда норовила наделать пакостей.

По первому времени всё это казалось шалостью. Вонючая бомба в боксе, вода в бочке с маслом, подмененный индикатор давления, надрезанные шины и так далее. Но чем дальше, тем хуже. Говнюки взламывали гаражи и резали тормозные шланги, избивали помощников главных механиков и запугивали самих механиков. Последней каплей для Башмака стала бомба-муляж, а вернее таких было две.

– Одну эти мрази повесили на нашу гоночную тачку, а вторую – мне на мот! – Башмак побагровел от злости. – И это ни фига не шутки! Я это хреновину специалисту показывал. Он сказал, что бомба настоящая, просто без одной хреновины. Добавь капсулу и взрывай на здоровье! Раньше я закрывал на их выходки глаза, но что будет дальше, если не вмешаться?!

– Дело дрянь, – я кивнул. – Что ты хочешь от меня?

– Съезди со мной, а?

– Не думаю, что Бита или Кумар будут от этого в восторге.

– Им не нужно знать, – Башмак обнял меня и похлопал по плечу. – Они же знают, что у меня есть хобби на стороне, но не препятствуют. Это их не касается.

– И что мы будем делать?

– Ничего! – крикнул Башмак и вскинул руки, будто показывая, что он безоружен. – Просто поговорим и всё! Ты мне нужен для массовки! Я бы Питона взял, но … Ну ты знаешь! Полчаса туда– полчаса обратно. Прокатимся и забудем об этом, а?! За это я тебе такой хват смастерю, забалуешься! Идёт?! Ну! Идёт, а?!

– Ладно, – я кивнул. – Давай прокатимся, раз уж просто поговорить…

… … …

Через час возле гаража нас забрал чёрный микроавтобус. Вёл незнакомый мужик, мы с Башмаком сели в салон. Всю дорогу механик ёрзал в кресле и тушевался. Не удивительно. Кто бы сдержался, найди у себя на моте прикреплённую взрывчатку? Признать, лично я после такого, вряд ли бы ехал просто поговорить. Взрывчатка – это уже не полунамёки, это конкретный крик – отступи или сдохнешь!

Игровой район мы объехали по объездной. Окраины показали настоящую прелесть игорного шика. Всё, что отступало от главной улицы на полкилометра, выглядело не лучше, чем в трущобах. Мусор на дорогах, брошенный тачки, разгуливающие бродяги и оголодавшие псы.

Почему-то мне вспомнились слова Мара. Он цитировал Тихого. Мастер тени считал, что одарённые – вымирающий вид. Довольно странно слышать такое. Люди с материей превосходят простаков во всём – от выживаемости до силы и ума. Одарённым покоряется наука, телекинез, управление энергетическими полями и вмешательство в химическую структуру вещей. С чего бы это одарённым быть вымирающим видом? Ответ лежал прямо передо мной.

Руины некогда развитого города, выбоины на дорогах, беззаконие и грязь. Хомо сапиенс разительно отличался от всех остальных видов – тем, что они научилась работать в больших группах. Взаимодействовать не только семьями или деревнями, но и сотнями тысяч людей. Одарённые же были другие. По большей части – сами себе на уме. Они тоже управляли, собирали вокруг себя братства, но вряд ил их интересовало что-то большее, нежели собственная власть. С их возможностями, они могли не только покорить космос, но и заселить соседствующие планеты. Вместо этого изо дня в день они рвали на части город, построенный простаками. Одарённые – словно неандертальцы. Сильнее сложенные, с большим объемом мозга, но только себе на уме. Как полчище муравьев способно уничтожить жука, который больше одной букашки в двести раз, так и простаки, рано или поздно прекратят эру одарённых.

Водитель свернул на отворотке и дальше поехали по идеальной асфальтированной дороге мимо вывески Гаражи УГО (уличные гонки одарённых). Проехали пару рядов боксов и повернули направо. Остановились у огромного гараж на десять машин.

Погода выдалась пасмурная. Кропил мелкий дождь. Двери в гараж были закрыты. Башмак почему-то обрадовался этой новости, и приказал водителю развернуться, когда мы вышли.

Ввалился Башмак бесцеремонно, от души лязгнув калиткой по жестяным воротам. Я вскочил следом и поспешил осмотреться. Гараж, как гараж. Подъёмники, полки с инструментами, газовые и кислородные баллоны, компрессоры, наваленная горка шин.

Все ремонтируемые тачки более или менее похожи. Чёрные седаны. Не удивительно. В городе было всего одно массовое производство машин. Причём, те собирались почти вручную из-за маленького спроса. Торговля с другими городами велась, но очень скудная. Кумар сказал, что нейтральные земли слишком опасное место, чтобы отправлять не охраняемые караваны, а с охраной обходилось в копеечку.

Только одна тачка, будто вишенка на торте, привлекала внимание. На полуметровой эстакаде с открытым капотом и тянущимися к двигателю проводами стояла размалёванная дерзкая пуля. Гибрид спорт-кара и внедорожника. Обтекаемая тачка на завышенной подвеске.

В боксе я насчитал пятерых одарённых и двух простаков. Простаки носили замасленные комбезы и копались у спорт-кара. В похожем комбезе приехал и Башмак, а вот другие одарённые едва ли походили на механиков. Увидел бы я их на улице, принял бы за мелких дельцов, перекупов, сутенёров или барыг. Одеты кто во что, но в основном джинсы, кофты и кроссовки. Их материя светилась насыщенно-желтым.

– Ты чего вылупился, мудак?! – почти вежливо обратился Башмак к одарённому, что стоял ближе всего.

– Слышишь, Башмак, а ты ничего не…

– Завали рот! И позови репчатого!

– Что?

– Цыбульского зови, придурок!

Начало разговора мне не очень понравилось, и я слегка напрягся. Башмак обещал, что мы просто поговорим. Понятно, что на разборках без крика не обойтись. Вряд ли кто-то меряется яйцами, тщательно выбирая выражения, но ведь мог хотя бы нормально начать. Или это тактика такая? Если да, то тактика хреновая. Их, самое малое – пятеро, и это без главного Цыбы. Не удивлюсь, если ещё парочка затерялась где-то под машинами. К слову, напрягся не я один. Соколики Цыбульского сунули руки в карманы, сбились в кучку и зашептались.

Цыбульского я представлял другим. Думал, из кабинета выйдет такой же матёрых мех, как Башмак, и был удивлён смотреть на хлипкого парнишку в спортивном костюме с кепкой. Его материя светилась насыщенно-оранжевым и прилично превышала материю Башмака, но не мою. Пускай немного, но мой цвет был темнее. Это хорошая новость, но следом появились и две плохие. Они вышли из-за спины Цыбульского в куртках с оттопыренными боками. Видать, там висели кобуры.

– Хватит вести себя, как крыса и шкодить за моей спиной! – крикнул Башмак. – Давай решим всё раз и навсегда!

Цыба промолчал. Ухмыльнулся и наклонил голову.

– Хрен с тобой, Репчатый! Я дам тебе выход на Мотор и Резину. Получишь место в караване. Кубовывый ящик для запчастей из-за бугра. Но соглашаясь, ты станешь моей сучкой, понял!?

Цыбульский улыбнулся ещё шире.

– Заказ будешь делать через меня, но, если ещё хоть раз…, – Башмак сделал паузу и показал в Цыбульского пальцем. – Ещё хоть один раз я увижу любое говно в своём гараже или приколюхи с бомбочками, мы выдавим тебя из гонок, как гнойный прыщ! Я мигом обрежу тебе поставки запчастей, а Древесные соберут сходку, на которой за непослушание выкинем тебя во вторую лигу. Будешь гоняться там с инвалидками целый год. И если понадеешься вернуться в вышку, то я тебя разочарую. С таким гаражом и оборзевшей командой ты обанкротишься за пару месяцев!

– Всё сказал? – Цыба подошёл к машине и положил руку на крышу. – Вчера поставили турбину СКшной серии – плюс семьдесят лошадей.

– Закатай губу! Турбину ты поставил, ага! Они только позавчера к нам приехали! Шесть штук – по одной для постоянных клиентов Мотора.

– Теперь я среди них.

– О чём ты?! – Башмак сдвинул брови и посмотрел на меня. – О чём он?!

– Древесные дали мне три ячейки в караване, так что можешь засунуть своё предложение в задницу!

– Что?!

– А за то, что заявился сюда, будешь должен! Когда я скажу, твой пилот пропустит моего! И это не предложение! Ослушаешься, взорву тебя и твою тачку. Битники не помогут, я узнавал. Они в полной заднице. На что ты рассчитывал, башмак?!

– Ах ты ублюдок, конченый… да я тебя, сука…, – не найдя что сказать, Башмак достал телефон.

– Следи за словами! – рявкнул один из мехов, осмелев.

Для Башмака это стало последней каплей. Он схватил меха за руку и натянул на свой локоть. Парень выкинул ноги выше головы и полетел спиной на бетонный пол, но Башмак не позволил ему упасть. Пнул носком ботинка в грудь, и мех улетел к стене, смяв телом парку железных ящиков.

В воздухе просвестело, в плечо Башмаку прилетел отвёртка. Двадцати сантиметровая железяка вошла по самую рукоять, а следом торс продырявили две пули.

Материя перешла в боевой режим. Концентрация энергии с интеллекта перенеслась в силу и ловкость. Восприятие поделилось энергией с выносливостью. Я нацелил воображаемое перекрестье на меха с пистолетом и приготовился к прыжку.

– Ну хорошо-хорошо, – Башмак поднял руки, зло улыбаясь. – Я всё понял.

Чёрт побери, я столько времени провёл в этом мире, но с некоторыми вещами так и не смирился. Например это. Мужику продырявили отвёрткой плечо и прострелили живот. В мире одарённых пара пулевых ранении отнюдь не означало, что-то необратимое. Будто Башмаку не продырявили лёгкое и не взболтали кишки, а дали разок в глаз и разбили нос. И теперь он отступал к двери, признавая свою неправоту.

– Пошли, Сайлок!

– Не забудь про должок, Башмак! Твой гонщик должен пропустить моего, когда я скажу. Иначе я взорву твою тачку, твою жирную задницу и бокс твоих никчёмных Битников в придачу!

Я вышел первым, следом Башмак. Переступил порог и пролил пару капель крови на землю. Лязгнула железная калитка о ворота, и за спиной раздался едкий и разительный смех.

На удивление, Башмак выглядел спокойным. Я шел с ним бок о бок и с опаской поглядывал. Не сломали ли они его морально? Ускорился и открыл Башмаку дверь. В машине должна быть аптечка. Мне не составило бы труда найти нужные компоненты и даже подобрать подходящие к конкретным повреждениям, но Башмак в машину не сел. Бормоча что-то под нос, открыл багажник и достал тяжеленный блестящий дробовик…

Пока Башмак не наделал глупостей, я попробовал его отговорить. Мы остановились у ворот. Он прислушивался и покачивал головой. Я думал, он слушает меня, оказалось нет, он слушал тех, кто внутри.

Из дула вырвался столб пламени, по ушам ударило так сильно, что я даже присел. Выстрел сопровождался каким-то непонятным железным шелестом и свистом. Если бы не материя, кровь пошла бы ушами. В воротах образовалась здоровенная дыра. Жестяные створки ходили ходуном и гудели, а изнутри доносился стон.

Башмак выбил калитку и залетел внутрь, повторно нажимая на спуск. Я вбежал следом и увидел, как одного из вооруженных мехов растащило по спорт-кару. Его тело походило на перемолотое месиво. Он влетел в салон тачки, замяв капот, лобовое, крышу и передние сидения.

Началась пальба. Башмак стоял, словно лакомый кусочек, у входа. Намеревался перестрелять всех сам, но Цыбульские не очень-то согласились. Тело Башмака затряслось, а вокруг вздыбились кровавые тучки от выстрелов. Он пальнул ещё раз. Промазал по одному из мехов, но снёс подъёмник. Металлическую опору вырвало с потрохами и бронированный седан похоронил под собой двух мехов.

К тому времени я вырубил одного из мехов по левой стене. Он взмахнул отвёрткой. Мне потребовалось лишь немного скорректировать его движение и воткнуть его же оружие в колено. Двумя быстрыми ударами по корпусу выключил звенья материи, что отвечали за опорно-двигательный, и пинком под зад выбросил его в центр бокса под перекрёстный огонь.

Башмак со своей убойной ракетницей расщепил ещё двоих, но вскоре мехи вырвали из рук оружие и завязалась рукопашная. Я же уклонился от мерцающего снаряда Цыбы, проскользнул под машиной и выбил у него из руки пистолет, заряженный ядрами.

Двойной по корпусу, боковой в голову, коленом в бедро, апперкот. Для любого из мехов такая комбинация стала бы последней. Юркий Цыба увернулся почти от всего, а то, что попало, прошло по касательной. Воспользовавшись заминкой, он пробил с ноги в живот и метнул в грудь банку с краской. Энергетический блок я поставил слишком поздно, когда нержавеющая сталь порвалась о мою грудь и обдала яркими голубыми брызгами. Попало в глаза. В след за краской прилетел удар с разворота в голову. Я толком и не понял – что случилось – но оказался в машине на заднем сиденье, а её искорёженная дверь валялась в салоне вместе со мной.

Цыба встречал меня снаружи размахивая ногами. Левую я словил и крутнул на триста шестьдесят. Он завертелся, будто юла, и разбросал вытянутыми руками ящики с инструментами. Я словил случайно подброшенный ключ и съездил говнюку по лицу. Железяка погнулась буквой «Г», но и Цубу покорёжила. Трижды он целил мне в материю, но блокам я уделил особое внимание. Свою материю засранец тоже не подставлял.

Подгадав, когда Цыба ударит ногой, я пригнулся, а после пробил в горло. Всего на полсекунды сбил дыхание, но этого хватило, чтобы добраться до материи. Быстрый удар в солнечное сплетение, затем двойной в лицо, с ноги в район почки, но не в тело, а в материю. Цыба потерялся и поплыл. Бросился на меня в надежде сойтись в клинче. Но я оттеснил его рукой и чуть оттолкнул. Расстояния между нами хватило ровно на шаг, прыжок, группировку в воздухе и прогиб с вытянутыми вперёд ногами.

Пожалуй, удар с двух мог сравниться с выстрелом из мега-дробовика Башмака. Не точь-в-точь, но близко. Цыба пролетел два метра до ближайшей стены, проломал три слоя армированных кирпичей и застрял внутри. Материя мигала, будто аварийный знак, а из дырки в стене свисали конечности. Цыба всё.

Вторичная характеристика рукопашный бой повышена до – 9;

Вторичная характеристика сопротивление урону повышена до – 8;

Общий объём материи увеличен до – 8,92 относительных единиц.

Башмака месили втроём, а четвёртый отбежал к двери гаража, чтобы поднять дробовик. Я сделал три быстрых шага, перелетел машину и с кувырком поднял пистолет, заряженный ядрами. Прострелил протянутую к дробовику руку и на всякий случай колено. Следующими двумя выстрелами осадил типа, который целил отвёрткой Башмаку в глаз.

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до – 7;

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до – 8.

Общий объём материи увеличен до – 9,25 относительных единиц.

Общий объём материи превысил 9 относительных единиц. Доступных связей для развития основных характеристик – 2.

Материя находится на стадии раскрытия. Для перехода на следующую стадию требуется относительных единиц – 20.

Разъярённый башмак со сломанной рукой, выбитыми зубами и колотыми ранами раскидал оставшихся двоих и подобрал дробовик. Мы подошли к Цыбе. Я пару раз хлестанул его по лицу. Удар, от которого он пробил стену, поломал много связей и разбросал вторичные звенья. Местами материя обесцветилась и пульсировала.

– Можешь считать, что он в порядке, – ответил я и заглянул в мутные глаза. – Теперь можете поговорить.

– Поговорить? – переспросил Башмак, тяжело дыша. Одно рукой он облокотился о покорёженную тачку, в другой держал оружие. – Раньше нужно было говорить…

Без зазрений совести Башмак вскинул дробовик и спустил курок. Уши застелил жуткий грохот с примесью металлического свиста. Выстрел начисто лишил Цыбу головы.

… … …

Назад ехали в тишине. Вымотанные и уставшие. Обляпанный кровью и брызгами синей краски я злился. Не из-за одежды. Башмак втянул меня в это дерьмо почти что обманом. По чужой прихоти я лишний раз омыл руки кровью. С каждой неделей её становилось всё больше, и не похоже, что этому виднелся конец. Но одно дело драться за что-то и совсем другое – подписаться на озорную войнушку за бизнес гонщиков.

Башмак всю дорогу хихикал. Сожрал целую горсть каких-то таблеток и развалился на заднем ряду сидений. Вряд ли они ускорили заживление, скорее – избавили от боли и стресса. Водила отвёз нас в гараж Битников с чёрного хода, чтобы не светиться в таком виде. На базе Башмак более или менее пришёл в себя и поддал голос:

– Прости, что так вышло, – он опустил глаза в пол. – Я не собирался устраивать бойню, чисто случайно вспомнил про дробовик, когда в машину возвращались. Говнюк слишком много наговорил, вот я и не сдержался. Я перед тобой в долгу, Сайлок.

Вспомнив про дробовик, я поднял его с пола, дёрнул затвор и вытащил патрон:

– Что это?

– Патрон. Что ж ещё?

– Дробь сделана по тому же подобию, что и ядра?

– Нет, – Башмак улыбнулся и покачал головой. – С виду похоже, но на деле намного сложнее. Ядра предназначены для прямого попадания в материю. Даже небольшая преграда снизит убойную силу ядер. Деревянная дверь, миллиметр жести, да даже кусок картона. Ядра – энергетические пули, которые предназначены для уничтожения энергетики. А это совсем другое. Оружейники называют её мешанка.

– Мешанка?

– Точно. Смесь сплава для ядер и доп присадки. Такие пули или дробь проходят через препятствия, как обычные пули, но и материю подстрелят если надо. Делают их только супер-литейщики. Причём, каждая пуля – ручная работа. Мне этот дробовик достался от погибшего гонщика, а тот выиграл его на ежегодном турнире. Тут всего десять патронов… было, – Башмак заглянул в патронник. – Осталось два.

– И где найти такого литейщика?

– Без понятия, – Башмак пожал плечами, но тут же спохватился. – Но я узнаю, дружище. Для тебя, всё, что угодно. И хват для тебя склепаю и про литейщика спрошу. Спасибо, что помог! И… прости, ещё раз, что так вышло.