Текст книги "Тизер (СИ)"

Автор книги: Артем Кочеровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Тизер
Артем Кочеровский

Пролог

Сижу на кухне, смотрю в ноут. Часы показывают – 7:45.

Рука водит мышку. Кажется, что проснулся только указательный палец. Клацает одну и ту же кнопку, психовано крутит скролл.

Открываю браузер. Первая в списке часто открываемых страниц – почта. Иду туда. Список пестрит непрочитанными сообщениями из фейсбука: “Ваш друг поделился новыми фото”. Оч круто. Выделяю, отправляю в корзину. В глаза бросается спам со скидками и предложениями удаленной работы. Пробегаю курсором – до свидания.

Остаются письма с буквами “THR” на красном фоне. Они занимают весь экран и переваливаются на следующую страницу. Темы сообщений одинаковые: “Вы стали участником розыгрыша”. Последние письмо подсвечивается, как непрочитанное. Клацаю:

“Платеж выполнен успешно. Вы стали участником розыгрыша стандартного пакета “TAKE THE RISK”. Ознакомиться с расписанием и количеством участников можно здесь – http://take... Желаем удачи!”

Пропускаю часть текста с реквизитами платежа и ссылкой на скачивание чека. Натыкаюсь на лозунг, ставший известным на весь мир:

“TAKE THE RISK – первая MMORPG с полным погружением. Присоединяйся к нам и проживи еще одну жизнь*. Иди на риск!

* – необходимо проконсультироваться со специалистом. Во время игры пользователь ощущает физические нагрузки и стресс. Информация о критериях годности, стоимости услуг и расположении центров осмотра – http://takethe...”

Еще ниже предлагают ознакомиться с инфой о кредитовании и рассрочках. Там же читаю ничем не подкрепленные обещания, что в тизере можно еще и бабки поднять. Мол, ходи, кайфуй, лутай все подряд и в легкую выплатишь каких-то 2 499 000 чуть ли не в течение года.

Именно. Ничем не подкрепленная. Тизер (название прижилось от сокращенного TtheR) – один жирный и сладкий секрет того, что происходит внутри. Я перерыл весь инет в поисках хоть одного задрипанного форума с классами, прокачкой или шмотом и не нашел НИ-ЧЕ-ГО. Все они годятся только на то, чтобы поплакаться о зажравшихся козлах, которые просят за игру два с половиной ляма.

Жмякаю по первой ссылке. Алая простыня закрывает экран. Невидимый молоток вколачивает в шапку название игры. “БУМ! ТЫДЫЩ! БАБАХ!”. В стороны ползут трещины, разлетаются осколки.

Когда я видел это в пятый, десятый и даже сотый раз, сердце ускорялось, а по телу разливалось предвкушение чего-то мощного и крутого. То время прошло. Хмурю лоб от звуков, рвущих динамики. Отвожу взгляд чтобы не видеть дурацкую анимацию. Пятитысячный просмотр вызывает тошноту.

Веду курсор к “статистика розыгрыша”:

Необходимое количество участников – 10 000.

Текущее количество участников – 76 215.

Цифры подгоняют – 8:07. Хлопаю крышкой ноута. Голые и измазанные штукатуркой стены провожают меня в комнату. Ржут над парнем в трусах и резиновых тапках на два размера больше. Меня это не парит, Полина тут больше не появляется.

Тапки оставляют на полу белые следы строительных смесей. Дом находится в активной стадии заселения, нюхаю краску и слушаю дрель – двадцать четыре на семь. Как бы не старался вычистить ноги, перед тем как войти, по-любому приношу с площадки микс цемента и штукатурки.

Захожу в комнату. Восходящее солнце пробивается через заляпанное побелкой окно. Кактус отбрасывает на линолеум блеклую тень.

Четырнадцать квадратов заполнены надувным матрасом и стулом со спинкой. На полу валяются смятые жестяные банки, упаковка чипсов, коробка от пиццы. Они здесь временно. Хотя-я-я, судя по слою пыли на той бутылке...

Снимаю со спинки стула белую рубашку, галстук, брюки, пиджак. Выглаженные, но слегка затасканные вещи превращают меня в идеального офисного работника. Смотрю время – 8:12. Дверь. Ключ. Замок. Щелчок. Оказываюсь на лестничной площадке.

Пробираюсь сквозь завалы мешков со строительным мусором, переступаю промышленный пылесос. Дорогу преграждает бетономешалка, обхожу, останавливаюсь у лифта. Палец тычет в выпуклую металлическую кнопку, железный ленивец не реагирует.

Иду пешком. Десятый этаж. Двадцать пролетов. Четыре шага на пролет плюс два на площадку. Чуть больше сотни шагов спускают меня вниз. Пищит входная дверь, выхожу на улицу.

Размеренный шаг превращается в страусиную ходьбу. Автобус приедет на остановку в 8:15.

Я снимаю квартиру в пригороде. Панельные девятиэтажки штампуют как карточные домики. Жилье эконом класса, да еще у черта на куличках, подарило надежду молодым семьям и честным работягам стать жителями мегаполиса.

Хозяйка пошла еще дальше, взяла в ипотеку однушку без отделки – двадцать четыре квадрата свободы и независимости. Долг гасит моей ежемесячной пятеркой, тысяч пятнадцать добавляет из своих.

Автобус ждет на остановке. Водитель Игорь, о чем свидетельствует табличка с надписью “Игорь” на лобовом стекле, открывает последнюю дверь. Забегаю, говорю спасибо поднятой вверх рукой. Поехали. В 9:30 я буду на любимой работе.

Глава 1. Розыгрыш

Заваливаюсь в кабинет. Ромчик и Денис, согнувшись над клавиатурами, показательно жмут кнопки. В кабинете стоит шеф, следит как два парня в спецовках “КондейСервис” копаются в кондиционере. Белый распотрошенный прямоугольник висит на над моим столом. Комп отставили в сторону, стол прикрыли черновиками А4.

–  Драсте, – осматриваюсь, определяю обстановку.

Тонкий Сергей Александрович смотрит через плечо. Острые глаза сканируют снизу-вверх, переключаются на настенные часы. Виновато следую за его взглядом – 9:40.

– Прикинь, Ром! Опять какой-то придурок зайцем ехал. Минут пятнадцать доказывал, что он льготник, – вываливаю очередной отмаз, улыбаюсь.

– Ага, – Ромыч отрывается от моника. Проверяет, не смотрит ли шеф, проводит пальцем по шее. Проглатываю скопившуюся слюну, прячу улыбку. Походу попал...

– Среднее значение закрытых обращений – семнадцать, – монотонный голос Тонкого звучит как приговор. Чувствую, как лицо заливается краской. – Это худший показатель в отделе.

– И-я-я, – вместо привычных звуков изо рта вываливается хрипо-писк. Кладу руку на щеку, чтобы спрятать хоть половину пылающего лица. – Но мои обращения...

– Вместо того, чтобы исправлять ситуацию, сотрудник продолжает опаздывать. – перебивает Тонкий. – Только в текущем месяце – четыре раза. Коллеги должны работать больше, чтобы покрывать его расхлябанность и безответственность. Появляются просроченные обращения. Компания несет убытки. Что мне сказать на управляющем комитете?

Смотрит в глаза. Чувствую, как загораются уши, волосы шевелятся на затылке. Нужно что-то ответить. Неужели он не понимает? Да я же...

– Все дело в кондукторе? Или в изменении расписания? Что там еще? ДПТ? Пробки? Землетрясение? Цунами?

Опускаю голову.

– Мы закончили, – отчитались кондейщики.

– Денис, проверь, чтобы кондиционер функционировал согласно заводских норм! – отчеканил шеф на языке банкоматов. – Напиши мне в почту, все ли в порядке, я подпишу акт.

Кондейщики слезли со стола. Возвращают на место комп, убирают отпечатанные подошвами листы. На столе остается грязь. Один из них лезет в рюкзак, достает влажные салфетки.

– Спасибо, молодые люди! – Тонкий возвращает к себе внимание. – Вы свободны. Мы сами все уберем.

Работяги сваливают, ехидно улыбаясь мне в лицо. Протираю стол, плюхаюсь в кресло. Башка горит, как факел. Эти два задрота с опаской выглядывают из-за моников.

– Слушай, Мир...

Вскидываю ладонь, обрывая Ромчика на полуслове. Не сейчас. Просто потупите в свои компы или почитайте форумы. Не надо.

Бородатый пухляш опускает добрые глазки, пальцы стучат по клаве.

Компания занимается продажей корпоративных информационных систем. Мы – отдел поддержки. Обращения фиксируются в специальной софтине, Тонкий распределяет их между нашей троицей. Не знаю, почему этот ублюдок так меня невзлюбил, но обращения из разряда: “я тут что-то нажала и появилось окошко, что делать?” достаются Роме; “помогите найти путь к первичным документам и отфильтровать их по поставщику” – Денису; а абракадабра типа “тут все неудобно, хочу нажимать вот эту кнопку, чтобы открывалось это, показывалось то, считалось вот так, да и вообще, хочу нажимать одну гребаную кнопку и курить целый день” направляются мне любимому.

Ромич закрывает в день штук шестьдесят. В половине делать вообще ничего не нужно. Деня – тридцать-сорок. Если я потею целый день и обедаю, просыпая крошки на клавиатуру, то сделаю двадцать.

Злость на пару с обидой разрывают изнутри. Написать заявление и ткнуть ему в рожу! Посмотреть, как этот придурок тогда запоет.

Сжимаю зубы. Смотрю, что сегодня по задачам. Пять раз перечитываю одну и ту же, пытаюсь догнать, чего хочет пользователь. На десятом-двенадцатом слове мысли улетают к озлобленной роже Тонкого. Фантазирую, как должен был пройти наш разговор:

“– Среднее значение закрытых обращений – семнадцать...

– Закрой свой рот, урод! – тычу пальцем ему в лицо. – Если тебе не хватает мозгов равномерно распределить работу, то это не мои проблемы!

– Мирон...

– Да заткнись, сука! Иди в свой пропахших тройным одеколоном кабинет, закройся и мастурбируй, глядя на экраны камер в бухгалтерии.

– Но...

– Да, если бы не я, мля! Весь твой гавеный отдел не продержался бы и недели! А тебя прилюдно выпороли бы на управляющем комитете и отправили менять картриджи в принтерах.

– Ладно... Извини. Я погорячился.

– Я о том же!

– Я-я..., – мнется с ноги на ногу. – Подумаю над повышением твоего оклада. Как насчет, скаже-е-ем, в четыре раза?

Раздраженно киваю головой.

– Могу выбить тебе корпоративную двушку в десяти минутах от офиса?

– Было бы неплохо, – бросаю огрызок одобрения.

– Служебная машина?

– Да, давай.

– Водитель?

– Ну, можно.

– Слушай, у меня дочь красавица. Если хочешь, то я устрою...

– Все, все, – улыбаюсь и показываю пальцем на дверь. – Не перебарщивай. Дай мне делать свое дело.”

Мысленно унизил Тонкого и сразу полегчало. В реальность меня возвращает звук входящего сообщения. Чекаю ВК:

“Здоров, мужик! Ты сегодня в розыгрышшше участвуешшшь??77?” – неделю назад Димон пролил на бук пиво, западают “ш” и “7”.

“Да, последний раз.”

“Ага) Три месяца назад тоже самое говорил))) У меня есть два промо-кода за 500. Можно увеличить шшшансы вдвое. Бушшшь???”

“Хз”

“Лови – 4526554225THR523FH. Мне второй все-равно не нужен. Они действуют только на этот розыгрышшшш.”

“Спс”

“Вечером в скайпе?”

“Да, давай”

Возвращаюсь к обращениям. Поехали. Закрываю одно, второе, третье. Покончил с одиннадцатым, когда пришло время обедать. Спускаюсь вниз, отваливаю 300р на бизнес-ланч. Лифт тащит меня обратно. Закрываю еще десятку, откидываюсь в кресле.

– До завтра, Мирон! – парни уже сваливают. Похоже я снова безнадежно провалился в работу.

– Пока, гайз..., – мямлю в закрытую с другой стороны дверь.

На душе приятное ощущение выполненной работы. Получил нагоняя и сделал в полтора раза больше, чем обычно. Улетучилось желание увольняться. Может в чем-то банкомат и прав. Все же я часто опаздываю. Наверное, не такое уж он и дерьмо. Наверное...

Выключаю кондер, тушу свет. Щелкает сердцевина замка – кабинет закрыт до завтра. Спускаюсь.

На улице – начало лета. Дни стали длинными, пропало ощущение, что всю жизнь проводишь на работе. У людей появились лишние два-три часа, до того, как ночь накроет город.

Я снял пиджак, теплый ветер треплет рубашку. Пофигистическая походка меряет расстояние до подземки. Впереди на земле валяется желтый предмет – яйцо “киндер-сюрприз”. Превращаюсь в Лионеля Месси. Короткий разбег, подбор ноги, замах, удар! Яйцо пролетает метров десять, врезается в урну и рикошетит на дорогу. Умчавшаяся вдаль тачка приготавливает из него глазунью.

Бабушка на автобусной остановке пялится озлобленными шарами для бильярда. Прохожу мимо, чувствую ее ненависть. Она едва сдерживается, чтобы не ляпнуть в спину, какая хреновая растет молодежь.

Плевать. Три-четыре года назад мы с одногруппниками творили такую чернь. Бабушка скопытилась, если бы узнала хоть малую часть.

И когда я успел стать таким задротом? Меня же называли чуваком, который влетает в драку с ударом ноги. А скольких девчонок я знал в общаге? У меня было две симки и три аккаунта в соцсетях, чтобы разруливать загруженный трафик похождений Мирона.

Потом резко ГОСы, диплом, выпускной. Друзья разъехались, женились, стали крутыми боссами и закладывающими за воротник упырями. Выкинул вторую симку, а входящие звонки на первую превратились из потенциальных возможностей затусить, в проблемы на работе и скучающий голос мамы.

Спускаюсь в метро, проталкиваюсь через сопротивляющиеся двери. Прохладный поток воздуха обдувает, словно в стерилизационном отсеке из фильма про вирус или эпидемию. Достаю проездной. Пищит турникет. Падаю в вагон.

Через час с небольшим я в гипере, что недалеко от дома. Беру четыре банки акционного пива, пюреху, сосиски и хлеб. На часах 20:11, розыгрыш начнется через пятьдесят минут.

Без двадцати девять я становлюсь собой. Второсортная пища варится в молодом, крепком желудке, заляпанная жиром майка спасает от оков корпоративного дресс-кода. Короткие шортики нелепо смотрятся на длинных худых ногах, но зато сколько пространства для маневров. Помимо двух широченных входов, есть еще дырка в левом кармане. Чеши – не хочу!

Хлопок сопровождается шипящим звуком. Жестянка примыкает к губам, делаю три сочных глотка. Каеф!

Чекаю ВК. Пусто. Будоражащая и приятно волнующая единичка редко появляется рядом со вкладкой “сообщения”. А если и есть, то это стопудово от Димаса. Раньше еще Полина писала, но последнее от нее было три месяца назад.

Иду в сообщения. На первой строке лежит беседа с Дмитрием Колким, на второй – с Полиной Мотыль. Жму рядом с ее миленькой мордашкой. На голове заплетена гулька из коричневых волос, они оголяют высокий лоб. Милая улыбка и малюсенькие ушки. Помню их запах и вкус. К горлу подступает ком.

Десяток нажатий “Ctrl+home” и я в начале беседы. Выборочно читаю отрывки, кручу скролл:

“Привет :)”

“Привет!”

“Как дела? :-)”

...

“Может сходим куда-нибудь? ;)”

“Давай! Только не японская кухня :)”

...

“Потрясающий вечер! Все было здорово :)”

“Рад, что тебе понравилось. Спокойной ночи. Целую :)”

...

“Приезжай вечером ко мне. Наконец-то увидишь берлогу, о которой я столько рассказывал ;)”

“Ладно) Пора посмотреть на это чудо за 5к) Готовь ужин! Люблю тебя...”

“И я тебя. Тапочки захвати, которых не жалко :)”

...

“Мирчик! Е-е-е-е! Я достала два халявных билета в театр! У-у-у-у-ху! :) Приезжай к восьми!”

“Поль, ну я же говорил! Мы с Димасом марафон устраиваем :( Шесть банок пива и заруба до утра! Какой театр?”

“Ну перенеси свой марафон! Ты в театре хоть раз был? :0”

“Мы уже договорились. Сходи с Ленкой.”

...

“Меня это уже достало! Тебе интересно хоть что-нибудь, кроме мультяшных монстров и твоего Димаса?”

“Да это же типо хобби! В чем дело? Хватит истерить из-за всякой фигни. Мы поиграем пару часов, потом я приеду”

“Если не приедешь сейчас, то потом, ты тут нафиг не нужен!”

“Все. Мы начали. Не бурчи :)”

...

“Что значит расстаемся, Поля? Из-за чего?!”

“Жаль, что ты так ничего и не понял...”

“Давай я приеду, поговорим? Я не хочу расставаться из-за таких пустяков. Я люблю тебя!”

“Все, Мирон. Извини, но я больше не отвечаю на твои сообщения. Ты найдешь себе кого-нибудь, кто разделит твои интересы. Пока...”

Дальше перечитываю монолог чемпиона мира по размазыванию соплей. В основном он состоит из слов: прости, люблю, изменюсь, не могу без тебя, ненавижу и пошла ты нахрен, сука! За этот кусок мне очень стыдно.

В пять огромных глотков опустошаю банку. Закрываю беседу.

20:50 – цифры в правом нижнем углу отвлекают от грустного. Вспоминаю про промо-код. Отвалить пятихатку за увеличенные вдвое шансы? Погнали! Вбил реквизиты, код подтверждения. Булькнула смс о списании средств.

20:55. Димас звонит в скайпе. Поднимаю.

Для нас это стало больше, чем просто розыгрыш. Мы грезим этой игрой, и таких как мы – миллионы. Ознакомительные ролики на официальном сайте набрали больше четырех миллиардов просмотров! Только Я, сто пятьдесят раз их смотрел.

Обычно, трейлеры делают круче, чем картинка в игре, но если графика в тизере будет хоть на десятую часть совпадать с тем, что показывают разработчики, то два с половиной мульта стоят того. Все выглядит реальнее некуда. Не верится, что это нарисовали люди. Кажется, что тебе впаривают видео, где паркурщик скачет с “гоупро” по пересеченной местности.

Розыгрыши превратили в шоу. Этакая лотерея с задорным ведущим. Подтянулись видеоблогеры. Даже самые ленивые и бездарные обзавелись парой тройкой, а то и десяткой тысяч зрителей. Количество участников редко переваливает за восемьдесят тысяч, а вот число зрителей почти всегда превышает отметку в миллион.

21:00. Ехала! Слышу, как Димас отстреливает пробку с пенного. Тянусь за своей банкой.

Систему проведения подстроили под зевак. В каждом раунде компьютер рандомно отсеивает двадцать процентов. Оставшиеся счастливчики чувствуют себя спортсменами, которые переходят в следующий раунд. Офигенное ощущение. От тебя нихрена не зависит, но все преподнесено так, как будто ты идешь через препятствия к своей цели. Однажды я оказался в семи сотнях, а это, к слову, меньше, чем полпроцента. Рекорд Димона – пять тысяч.

Смотрю окончательное количество участников – 81 562. Десять, девять, восемь, ..., два, один. Поехали! Ба-Бам! Таймер вынес приговор шестнадцати тысячам.

– ТЫ В ИГРЕ?! – почти одновременно орем в скайп.

– Да!

– Да!

Улыбаюсь. Подкатывает доза адреналина. Паузы между первыми кругами длятся не больше тридцати секунд. ...четыре, три, два, один. Бам! Еще тринадцать тысяч – в топку! ...три, два, один. Бам! Минус десять! ... два, один. Бам! Восемь с половиной – в урну!

Десять кругов пролетели в режиме блиц. Мы оба все еще в седле, такое случается впервые. Участников остается чуть меньше девяти тысяч. Ведущий объявляет первую паузу.

Никотинозависимые бегут курить, пивомзаправленные – ссать. Ведущий жмет кнопку. В студии раздается длинный гудок. Комп звонит случайным участникам розыгрыша, они делятся эмоциями. Мы с Димасом с замиранием сердца ждем голосов счастливчиков, чтобы от души с них поржать. Контингент, который отвечает на звонки, делим на три группы: тупо-няшки, трясущиеся задроты, бухичи (пятничный вечер как-никак). Слушаем пять-шесть звонков, столько же пожеланий удачи. Хохочем. Продолжаем.

Следующие десять кругов комп будет отсеивать уже по тридцать процентов. Напряжение возрастает. Чувствую, как отношение к происходящему от “постебемся пятничным вечером и пойдем катать в КС” постепенно меняется до “твою мать! а шансы то есть!”.

Ведущий запускает рулетку. Музыка в студии с задорного ковбойского кантри меняется на эпик смесь из барабанов и мощного женского голоса. Кажется, что в студию вот-вот ворвутся орды Сарумана.

– Три! Два! Один! – орет ведущий вслед сменяющимся цифрам.

Бам! Две с половиной тысячи могут заниматься своими делами. Мы все еще в упряжке. Разговоры в скайпе почти прекращаются. Слышу в основном клацанье его мышки и клокочущие глотки. Наши переклички превращаются в обмен информацией между бойцами спецподразделения “Альфа”:

– Ну?! – шипит Димас.

– Я прошел, – сжимаю зубы, чтобы скрыть девичье предвкушение перед концертом Джастина Бибера.

– Тоже, бля! – Димон позволяет себе больше, но тут же гасит запал, – Все! Тихо!

Еще через пару кругов мы бросаем в чат без эмоциональные “да”. Детское суеверие, что чем больше треплешься, тем меньше шансы, превращается в не требующую доказательств догму, постулат, аксиому.

“Накаркаешь”, “сплюнь” и “постучи по дереву” перестали быть просто приметами, теперь это конкретные инструменты для достижения цели.

Прошел восемнадцатый круг. Что-то щемануло в груди. Капли холодного пота стекают с подмышек. Понимаю, что левая рука уже пять минут сжимает покореженную банку. Ослабляю хватку. На том конце слышу томное дыхание.

– Димон, сердце выдержит? – вспоминаю, что он недавно ходил к врачу с болями, разряжаю обстановку.

– Жив, пока! – смеется в ответ.

– Пятьсот четыре человека, мужик! – слегка подбадриваю.

– Да, заткнись, ты!

Чувствую, как потрясывает руки. Последний раз так билось сердце... Когда? Наверное, когда Полина выходила из туалета с экспресс-тестом. Увидел одну полоску, и сковывающий страх исчез. То же самое случится и сейчас, если увижу на экране надпись: “К сожалению, вы покидаете розыгрыш”.

Проходит еще один круг. Надписи нет. Молчу. Молчит и Димас. Его не выбило – я бы точно услышал пару сочных фраз. Прекратились щелчки. Только голос ведущего шумит на моей кухне.

Закончился девятнадцатый круг. Игру приостановят после двадцатого, но пауза нужна прямо сейчас. Была б моя воля – я бы остановил этот гребанный розыгрыш на неделю! Кажется, именно столько понадобиться, чтобы отдышаться, и остановить эту вибрирующую штуку внутри меня. Но тайм-аут попросить нельзя. Ведущий неумолимо давит: пять! четыре! три! два! ОДИН! Закрываю глаза...

Открываю. Двести сорок семь человек. Ведущий объявляет паузу.

– ДА НУ НАХЕР! ЭТО ВООБЩЕ ЗАКОННО?! СУКА! ДВЕСТИ СОРОК СЕМЬ! КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?! ЭТО ЖЕ..., – Димона прорвало. Вопли помогли справиться с резко возросшим уровнем адреналина. Успокаивается. – Мирон, ты тут?

– Да, мужик, – улыбаюсь, тянусь за последней банкой. Я бы тоже поорал, но момент безвозвратно упущен.

Ему хватило моего “да, мужик”. Больше Дима не дал мне вставить ни слова. Просчитывал вероятность того, как мы оба оказались так близко к призу, рассуждал на каком круге все закончиться, снова и снова орал что-то бессвязное, о том законно ли это и как такое возможно.

Ведущий снова развлекается с участниками. Приходит мысль, что шансы увеличились настолько, что придурошный голос в зале может оказаться моим или Димона. Ведущий беседует с четырьмя парнями, мы больше не стебемся. Где-то глубоко внутри зарождается чувство конкуренции. Ловлю себя на мысли, что ненавижу две с половиной сотни уцелевших. Каждый из них тянет свои грязные ручонки к нашему тизеру.

– Это был последний звонок перед заключительной частью! – рвутся колонки. – Теперь компьютер будет отсеивать половину! Мы продолжаем!

Пошел отсчет. Вытягиваюсь, словно тигр перед прыжком. Левая рука обхватывает прохладную банку. Фокусирую взгляд на цифре “247”. Закрываю глаза. На заднем фоне, за сильным голосом ведущего, слышу “давай”, “давай”, “давай”.... Димон вываливает их со скоростью три “давай” в секунду.

– Два! один! – ведущий затихает, комп решает нашу судьбу.

Открываю. “К сожалению, вы покидаете розыгрыш”.

Позвоночник-лом гнется, как прутик. Я превращаюсь в горбуна. Потная ладонь сползает по банке, локоть падает со стола. Рука болтается вдоль тела. Откидываю голову назад. Выжат, как лимон, тело охватывает ощущение проделанной впустую работы. Как-будто поклеил обои, сел на табуреточку перекурить, смотрю, а они – вверх ногами.

– Я все Димас...

– Давай, давай..., – шепчет. Похоже не услышал.

Как же не хватает кресла со спинкой. Сейчас бы растекся и сразу полегчало. Пытаюсь поудобнее устроиться на шатающемся островке древесины. Дерьмо. Встаю, рука машинально хватает банку, опускаюсь на пол. Ребра радиатора впиваются в спину, затылок делает тихий “бум” о полую трубу.

Раздражает рев ведущего и яркое мерцание экрана. Вставать, чтобы сделать потише – впадлу.

– Давай..., – прорывается сквозь барабанный бой. Еще чуть больше накала и хоть в жертву кого-нить приноси.

Смотрю на грязные резиновые тапки. Нужно новые купить. Что там по баблу? Вспоминаю про полтора куска, которые отвалил за розыгрыш. Внутри все сжимается, по телу пробегает легкая дрожь. Это сколько я туда бабок влил?! Перестал считать три месяца назад, когда добрался до полтинника. К сегодняшнему дню обеднел тысяч на шестьдесят, может больше. Лучше бы в Египет слетал.

“Бульк” – раздается звук из скайпа. Димон положил трубку. Походу тоже отыграл. Расстроился, наверное.

Сегодня не до игр. Допью пиво, отнесу ноут в комнату. Надувной матрас встретит шуршащим уютом, одеяло спрячет от голых стен. Включу любимую серию Саус Парка и вырублюсь еще до того, как Картман успеет зайти в школьный автобус.

Покалывания в ягодицах сообщают, что если просижу еще пару минут, то бетонный пол деформирует задницу безвозвратно. Переворачиваю банку, собираюсь с мыслями вставать.

– ИИИиии-и-и-и, встречайте! Победитель сегодняшнего розыгрыша! – орут динамики.

Перевожу взгляд на бук. Экран в студии несколько раз моргает, ведущий успокаивает зрителей: “Секундочку! Секундочку! О, кажется, теперь все в порядке!”. Идет звонок. Трубку поднимают мгновенно. Скольжу взглядом по стене в комнате победителя, оклеена матовыми черными обоями, висят красные плакаты с надписями TAKE THE RISK. Перед ними сидит Дмитрий Колкий. Разбросанные в стороны волосы, крошки на майке и бледное лицо. Он улыбается улыбкой душевнобольного.

– Поздравляю, Дмитрий! Пожалуйста, расскажите, что Вы чувствуете!

– Мирон..., – шепот друга уставший и слегка хрипловатый. – ЭТО ПИЗ...Ц!