Текст книги "Опасный груз (СИ)"

Автор книги: Артем Каменистый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Приблизившись, пробурчал:

– Кончай свистеть, не то денег не будет.

– А Диана где?

– Где надо.

– Что с ней?

– Ты слишком много вопросов задаешь.

– Может тебе по морде дать? – почти без шутки спросил Карат.

– Да нормально всё с ней. Словила несколько мелких осколков. Отскочили от брони, когда снаряды ловили. В лицо пара попала, я их вытащил, йодом помазал и пластырем заклеил. А она теперь сидит под кустом и ноет. Девочка, что с неё взять, не думает, что оно заживет до свадьбы. У них, если речь о красоте заходит, логика отключается. А многие вообще ее никогда не включают. Я, кстати, тоже несколько осколков поймал.

– Тебя мне не жалко.

– Да я и не сомневался, я в целях общей информированности сообщил, – Шуст похлопал по броне. – Ты где это чудо достал?

– Поменялся.

– И на что же выменял? Твоя драная задница и четверти такой машинки не стоит, так что, сказки мне не рассказывай.

– На танк поменялся.

– На танк? А почему не на луноход?

– Лунохода у меня не было, а вот танк был.

– Значит, у тебя танк был, но ты его сменял на эту консервную банку? Да уж, тебе, похоже, будет что нам рассказать.

Глава 12

Бронетранспортер, играючи проломившись сквозь полосу густого и колючего с виду кустарника, перескочил через разбитую грунтовку и покатил по зеленому озеру овсяного поля. За ним, вдалеке, возвышалась насыпь железной дороги, на которой стоял пассажирский поезд. Оценив эту преграду, как непролазную, Шуст чуть повернул, намереваясь перебраться через нее перед локомотивом.

При этом пояснил Карату:

– Прямо за железкой стаб начинается. Наверное, местные поезд остановили, сразу после того, как кластер загрузился.

– Зачем остановили?

– Известно зачем – пассажиров отфильтровать. Кто обратится, те до свидания, остальных может к делу пристроят, а может и нет, но всегда помогут на первых порах. Помочь новичку – святое дело.

– Значит, стаб нормальный?

– Не без недостатков, конечно, но получше многих других. Я тут одно время часто мотался, типа своего бизнеса налаживал, с кирпичниками дела крутил.

– Слышал о тебе от Расиста и его людей, когда первый раз их встретил. Что-то ты там мутил с каким-то ксером на тему патронов для гладкоствола.

– Во злопамятные, прям всё обо мне знают. Ну надо же... Хотя, чего жаловаться, люди они, в сущности, не такие уж и плохие. Вон каким красавцем нас подогрели, – Шуст с чувством шлепнул по рулю, забыв, что не так давно критиковал обмен, устроенный Каратом. – А ведь могли спокойно морду набить и отпустить бегать голым с руками связанными, да кровью обмазанным. Есть такое развлечение у стронгов, они парни такие – затейливые.

– Не думаю, что всех подряд так наказывают.

– Ну да, заслужить такое надо. Хотя, это как повезет, на кого нарвешься.

Переключив передачу, Шуст начал штурмовать железнодорожную насыпь. Шум двигателя усилился, но машина взбиралась без нареканий, что неудивительно при ее проходимости.

Когда переваливались на другую сторону, Карат засек что-то нехорошее. Но слишком швыряло корпус, а с ним и камеры, потому сразу выпало из поле зрения. Не совсем еще освоившись, ошибся с переключением обзора, исправившись лишь через несколько секунд.

Пока этим занимался, Шуст тоже углядел неладное и молчать не стал:

– Да что за там за хрень?! Ты ее видел?

Вот теперь Карат видел.

По другую сторону от насыпи золотилось пшеничное поле. Только золотилось оно недалеко, уже через полсотни метров его под линейку рассекало лезвие Стикса. Дальше тянулась целина, где травам сильно вырастать не позволяли. Задавленные колесами и гусеницами, растоптанные подошвами патрульных, шастающих между различными инженерными заграждениями, они не очень-то успевали вверх вытянуться.

Картина знакомая – впереди показался строго охраняемый периметр, коими окружено большинство приличных стабов. Но не это привлекло внимание, а то, что с данным периметром явно не всё ладно: валяющиеся там и сям отдельные кости, или почти целые скелеты; порванная во множестве мест колючая проволока; заваленные столбы; выгоревшая трава; дот, выглядевший так, будто в него попал снаряд корабельной артиллерии большого калибра; клочья металла, в которых с трудом получилось опознать бронемашину.

Завалы останков можно объяснить тем, что патрульные уничтожали выходящих к периметру зараженных. Это – обычное дело. На это же получится списать сгоревшую траву. Патроны тратить – дорого, вот и стараются почаще применять огнеметы на самодельной смеси.

Но вот испорченные заграждения – явный непорядок. Как и уничтоженный дот. Бронемашина просто так тоже на клочья не расползается. Да и останков зараженных слишком уж много, и почти все они выглядят свежими. Большинство даже не обглоданы толком, из них лишь самые лакомые куски вырвали. В ноздри начал забиваться трупный смрад, а в ушах померещилось хоровое гудения миллиардов мух.

– Ну всё, приехали! – с досадой констатировал Шуст.

Карат кивнул:

– Такое впечатление, что здесь орда прошлась. Та самая, о которой Расист предупреждал.

– Нет, блин, это местные устроили фестиваль самогонки. Заграждения повалили и поехали за добавкой в соседнюю деревню. Ну конечно же орда. А я ведь рассчитывал, что она южнее пройдет.

– Может, поселок они не взяли.

– Друг ты мой любезный, скажу тебе, что ты не всё знаешь и вообще демонстрируешь повышенную жизненную наивность во всех вопросах. Если периметр вот так, как здесь, начинают раскатывать, стаб оставляет заслон из добровольцев, мечтающих умереть быстро и жестоко, после чего эвакуируется на всём доступном транспорте. Если повезет, не догонят, а если очень повезет, не весь заслон костьми поляжет.

– Получается, к поселку нам лучше не соваться?

– Это ты правильно мыслишь.

– Но нам заправиться надо, горючего почти не осталось.

– А то я не знаю... Хреново, что заправки по пути не попалось. Надо возвращаться на дорогу, через которую перед кустами переехали.

– Думаешь, по машинам брошенным баки слить?

– А есть еще варианты?

– Замахаемся сливать, этот зверь лакает в четыре глотки.

– Дуракам работать не привыкать. Справимся. Да и с другой стороны, дуракам везти должно.

– Ну да должно. Дуракам должно. Но ты часто видел успешные команды, состоящие из хигтера с зависшим умением, алкоголика с тягой к хулиганскому насилию, девочки с милыми глазёнками и кота, который только жрёт да спит?

– Это ты к чему сейчас спросил?

– К тому, что до дураков мы не дотягиваем. Нам до их уровня еще расти и расти.

* * *

Им действительно повезло. Успели слить бак у одной легковушки, не нашли топливо во второй, зато, проехав чуть дальше, углядели за поворотом шикарную сетевую заправку на восемь колонок.

Шуст обрадовался:

– Хоть бери, да Дианку буди. Кофе закажем, горячие хот-доги пожуем и всё такое. У девочки депрессия, ей личико попортили, может развеется на таких развлечениях.

– Там два бегуна.

– Что два бегуна?

– Что-что... Угол задницами подпирают.

– Точно бегуны?

– Я увеличил картинку, на них одежда почти новенькая. Никогда не видел, чтобы мертвяки переодевались.

– А вдруг эти из таких? Пошутить решили.

– У них не только одежда чистая, они еще и выглядят посимпатичнее тебя.

– Ну надо же, какие модники. Получается, очень удобное дело, увеличивать то, что видишь. Мне всё больше и больше нравится машинка, она как специально под Улей заточена: незаметная, шустрая и кусается больно.

– Согласен. Не будь с ней проблем по запчастям и боекомплекту, считай – идеал.

– Диану всё же придется разбудить, останавливаться нам надолго нужно. Насос тебе дружище Расист не подогнал, придется придумывать ручками заправляться, а тут место слишком уж открытое, всякое может случиться.

Карат, не дожидаясь полной остановки машины, спрыгнул на асфальт, с силой крутанул обеими руками в плечах, разминая конечности, одеревеневшие после долгой езды, снял с пояса кирку, двумя ударами успокоил подбежавших мертвяков и замер, оглядывая заправку. Над головой прожужжал оружейный модуль, направив стволы туда же, – Диана определила сооружение, как самый опасный объект в округе.

Выждав с минуту, Карат пришел к выводу, что или место не сулит нехороших сюрпризов, или тут затаилось что-то, похожее на элиту, убившую одного из бойцов Расиста. Такую тварь, увы, обмануть чересчур сложно, она сама кого хочешь обманет. Если уж нарвался, готовься к неизбежным потерям.

Гранду надоело сидеть в железном нутре бронетранспортера, выскочил через открытый люк, просеменил мимо Карата, оглянулся на ходу, бросив презрительный взгляд и прошествовал дальше, как ни в чём ни бывало.

От сердца отлегло. Чуйка у серого такая, что даже самую крутую тварь засечет гарантированно – проверено не раз. В маленьком отряде он работал не только за инструмент психологической разрядки методом поглаживания по шерсти, а и за сенса.

Капризного сенса.

Сжимая наизготовку один из автоматов, подогнанных Расистом, Карат прошел мимо колонок и остановился перед раздвижными дверьми. Они пребывали в непривычно-полуоткрытом положении, однако, ничего удивительного в этом нет. Всё дело в том, что при отключении электричества такие створки можно легко передвигать вручную. Те, кто разблокировали выход, решили, что не стоит тратить силы на полное освобождение прохода. Ну и захлопывать за собой тоже не стали.

Внутри не обнаружилось ничего угрожающего, или хотя бы интересного. Слегка пованивало испортившимися продуктами, жужжали мухи, под ногами валялись стандартные для заправок товары, разбросанные мародерами. Осмотрев всё, Карат вышел и взмахнул рукой. Бронетранспортер свернул с дороги, подкатил к колонкам.

Их люка высунулся Шуст, пожаловался:

– Ведра в коробочке нет. Придется поискать.

– Ты что, ведром заправляться решил? – уточнил Карат, слабо представляющий, каким образом производится этот процесс без электричества, или малогабаритного насоса.

Такой насос возят с собой все рейдеры, но их группа, пока что, таким не обзавелась.

– Можно не ведром, можно ладошками из цистерны начерпать, – флегматично предложил Шуст.

– Понял. Поищу ведро.

* * *

Горючее в цистерне нашлось, но уровень его оказался куда ближе к днищу, чем к горловине. Пришлось не просто зачерпывать, а спускать ведро на буксирном тросу, прихваченном со стенда с товарами для автомобилистов. Естественно, это не способствовало ускорению процесса, да и бак у бронетранспортера оказался немаленький. Неудивительно, ведь тяжелая машина пожирает около литра на километр при неспешном передвижении по нормальной дороге.

Карат с Шустом занимались возней с ведром, Диана оставалась под защитой брони, где игралась с управлением оружейным модулем, а Гранд...

Кот, моментально пропав в самом начале, как это частенько с ним случается, появился также внезапно. Только что его не было, и вдруг нарисовался возле цистерны, где расселся на асфальте с настороженным видом.

Карат, поняв, что Гранд не в настроении, уставился в ту же сторону, что и кот – на дорогу.

Шуст же, ничего не поняв, недовольно заявил:

– Чего тормозишь? Кто ведро понесет? Пушкин, что ли?

– Кот волнуется.

– И что? Успокоительного ему выписать?

– Да ты что, не понимаешь?!

До товарища, наконец дошло. Поставив ведро под ноги, он тоже вытаращился на дорогу и уже через пару секунд неуверенно сказал:

– Кажется, мотор шумит. Едет кто-то.

Переглянувшись, не сговариваясь бросились к бронетранспортеру. Через миг обоих обогнал кот, первым подоспев к ближайшему люку.

Скатившись вниз, Карат бесцеремонно отодвинул Диану, ухватившись за пульт управления, а Шуст, чуть ли не через голову перепрыгнув, плюхнулся на водительское сидение.

Девочка, не обидевшись на грубость, припала к бортовой бойнице и вскрикнула:

– Блин!!! Смотрите!!! Да блин, тут такое!!!

Карат, переключая обзор, поймал в визир дорогу и желание выдать Диане выговор за беспредметный доклад куда-то исчезло.

По дороге мчалась машина – стандартный легкий транспорт Улья. В прошлой жизни это был простой пикап, а здесь его маленько укрепили и вооружили громоздким кустарным огнеметом. Мчалось это неповоротливое чудо техники так, будто вообразило себя гоночным болидом, а боец в кузове целился назад, готовясь очень тепло встретить преследователя – тварь, которую Карат, от неожиданности, сначала принял за элиту. Но уже через секунду осознал, что у страха глаза велики – всего лишь рубер, даже не слишком матерый. Весу в этой туше уже прилично, но это не мешало мертвяку не отставать.

Да ладно бы отставать, мертвяк, наоборот, догонял. И судя по подпалинам на морде, вероятность хлебнуть порцию огнесмеси не пугала его своей новизной. Попробовал уже, и это его не сильно впечатлило.

Почти не задумываясь, Карат переключился на пушку, повел джойстиком, выставил прицел чуть впереди пикапа, дождался, когда машина проскочит, нажал на гашетку. Бронетранспортер заметно задергался от отдачи, отправив очередь из полудюжины снарядов. Как минимум, парочка попала в рубера, сбив тварь с ног, заставив покатиться по асфальту, теряя скорость.

Дождавшись, когда мертвяк почти остановился, навел пушку поточнее и выпустил еще два снаряда одиночными. На последнем выстреле довольно осклабился, углядев, как разлетелись височные пластины, – хорошо защищенная голова не справилась, поддалась натиску металла.

Шуст, в душе которого не водилось ничего, кроме толстенного хомяка, с досадой выдал:

– Да ты на него восемь снарядов перевел!

– И что?

– Да им же цены нет!

– Не ной, руберы на хабар жирные.

– Жирные? Да за один снаряд-тридцатку, обычно, горошину просят, а в этом клиенте не факт, что восемь достанем. Да и не купить их к нашей пушке, сам же знаешь.

– Может где-нибудь и продадут.

– Ага. За три цены, если не за пять.

Карат не только языком шевелил, он продолжал отслеживать обстановку, опасаясь появления новых тварей, и за пикапом краем глаза посматривал. Тот начал останавливаться, одновременно выруливая к заправке. Пришлось демонстративно на него навестись, давая понять, что подпускать огнеметную машину на опасную дистанцию не намерен.

Там недвусмысленные зрелища оценили правильно, остановились метров за пятьдесят. Дверь со стороны пассажира раскрылась, выпустив ничем не примечательного мужчину в полувоенной одежде и с пистолетом-пулеметом в руках. Держа оружие стволом вниз, он трусцой приблизился и заорал так, что шум двигателя не помешал расслышать слова, залетевшие через незакрытые люки:

– Вы кто?!

– Следи за этим гражданином, – напряженно сказал Шуст и высунув голову, громко ответил: – А сам-то как думаешь?

– Думаю, что мы должны вам спасибо сказать. Выручили нас.

– Во-во.

– Вы совсем не местные, что ли?

– А тебе какое до этого дело? Прописку проверяешь, что ли?

– Мне нет никакого дела, но только стрелять сейчас из пушки, это всё равно, что приговор подписывать. Сейчас мертвяки быстро набегут.

– Ты про орду? Так она дальше на восток ушла.

– Вы разве новости не знаете?

– Да мы в последнее время газеты почти не читаем, да и телевизор сломался.

– Оно и видно. Остановилась орда и рассыпалась. Мы разведка, мы ее отслеживаем. Стаб Одиннадцатый Форпост, мы от них. Вон, эмблему посмотри, и канал могу дать, если рация работает. Сваливайте отсюда в темпе. Если что, дальше по дороге километров через десять увидите большой перекресток. Там наши дежурят, покажут дорогу во временный лагерь. В нём и заправитесь нормально, здесь нежелательно надолго останавливаться. Я на посту про вас скажу, всё путем будет. Давай мужик, бывай, мы сваливаем. Не задерживайся здесь, тут позавчера, недалеко отсюда, элита чуть танк не порвала. А вас она точно порвет.

Пикап рванул с места, едва дождавшись возвращения переговорщика. А Шуст, проследив за его отъездом, непреклонно заявил:

– Да хрен вам. Карат, я согласен свалить только после того, как выпотрошу клиента. Давай, подкачу к нему, ты ножом поработаешь, а Дианка прикроет. Всё как обычно.

Ну да. Как обычно. Кто-то сидит под защитой брони, а Карату мясницкой работой заниматься, да еще и с риском для жизни. Так получается, что больше некому: Шуст не до конца оправился от тяжелейшего ранения, даже его дар сверхскорости не вполне компенсирует последствия; Диана – всего лишь хрупкая девочка, рисковать ребенком не станешь.

Хоть бери, да Гранда учи с ножом обращаться.

Вот ведь невезуха, угораздило со странным котом повстречаться, а не с обученной полезным навыкам обезьяной.

Глава 13

Незнакомец в пикапе не обманул, перекресток и правда обнаружился через десяток километров, и на нём действительно располагался мобильный пост: бронетранспортер и переделанный под боевые нужды грузовик. Если Карат поначалу не рвался сюда соваться, Шуст придерживался противоположного мнения. Многоопытный товарищ в Одиннадцатом Форпосте бывал не раз, уверял, что народ там не настолько гнилой, чтобы опасаться к ним заглядывать. Заправиться, конечно, можно где-нибудь и самостоятельно, но вот узнать последние новости получится далеко не везде. По рации информацию разглашать не принято, народ справедливо подозревает, что ее могут выслушивать все желающие, включая врагов.

Разъезжать по местности, на которой мечутся обрывки рассыпавшей орды, рискованно даже на танке. Надо определиться, где тут можно пройти дальше на юг с минимальным риском. Как вариант – пристроиться к кому-нибудь сильному, которому нужно куда-то попасть в той же стороне. Или просто выведать про чистые дороги.

Да и знахарю показаться не помешает. Шусту не помешает, потому как, Диане и Карату у обычного знахаря делать нечего.

Им великого подавай.

На перекрестке их встретили по-человечески. Сообщили, что некто, по прозвищу Мешок, предупредил, что с этого направления может пожаловать броневик редкой конструкции с экипажем из хороших людей. В нашествиях тварей и схожих явлениях имеется один несомненный плюс, – снижается градус подозрительности и придирчивость мер безопасности. Твари иммунных не различают, всех без исключения в пищу автоматически записывают, следовательно, в такие моменты все автоматически числятся союзниками. Доводилось слышать истории, как отрядам муров и стронгов приходилось сообща отбиваться от мертвого племени, временно закрыв глаза на непреодолимые разногласия.

По вышеперечисленным причинам общение с народом у перекрестка снизило градус подозрительности, и Карат расслабился. Всё равно ведь в стаб хотели заглянуть, так почему бы не наведаться во временный лагерь? Считай – тот же стаб, народ, в основном, оттуда спасается. Что-то вроде временной эвакуации. Орда – это не навсегда, рано или поздно ее пощиплют основательно, остатки рассеются, жизнь вернется в прежнюю колею. А с ней в разгромленные поселки потянется народ, быстро восстановив утерянное.

Тут, под боком у великого и ужасного Запада, такие нашествия – дело привычное, их последствия разгребать – почти рутина.

Временный лагерь слегка удивил. Карат полагал, что это окажется хаотичное скопище палаток и машин, но нет, местные к делу подошли основательнее. Они обосновались в исправительном учреждении со строгим режимом. Тюрьма, если выражаться попроще. Тут и стены с вышками имелись, и заграждения серьезные, ну и сами корпуса способны, в случае прорыва, стать бастионами, прорваться в которые будет не так-то просто. Народ усилил уже имеющийся периметр разнообразными средствами уничтожения, устроил минные поля и кольцевые патрульные дороги. Полноценную орду такие меры не очень-то задержат, но от ее остатков отбиться уже получится, а на обычный прессинг со стороны зараженного племени можно и вовсе не обращать внимания.

Народ тут обосновался не настолько уж беспечный, потому что попасть за стену получилось только после проверки на въезде. Всё серьезно, почти как в спокойные времена, а значит, с участием ментата. Задали несколько шаблонных вопросов всем, за исключением Гранда, купившись на его честный взгляд. Главным образом интересовались возможными связями с мурами. Это не удивляло – и правда шаблон, такое всегда интересует.

А вот то, что спросили, не являются ли гости представителями килдингов, удивило. Да, сектантов здесь не очень-то привечают, но расходовать силы ментатов на такие вопросы считается излишним.

Но почему-то в этом случае не пожалели.

Что-то не так.

Может, у местных к килдингам свои счеты? Может и так. В любом случае, это их дело. Спасибо, что не спросили про связи с сектой, потому как, прямо сейчас, группа направляется к стабу, где ей предстоит связаться с человеком, к которому их направил Пастор.

И понятно, что этот человек не мимо проходил, возможно, он у килдингов – не последний по должности.

Но не спросили, и это прекрасно.

Да и логично. Общество иммунных устроено слишком сложно, связи в нём запутанны до невозможности. Спроси стронга прямо, вертит ли он дела с мурами, при ответе "нет" любой ментат вскинется. Ведь муры неоднородны, с некоторыми приходится, если не дружбу водить, так сохранять подобие нейтралитета, чтобы не мешали валить своих более опасных коллег. А это подразумевает каналы связи и общение словами, а не оружием, что при поверхностном допросе покажется некрасивым.

С килдингами – всё аналогично. Секта в этом регионе такие корни пустила, что для каждого стаба отросток нашелся. Вот потому и не хотят копать глубже. Какой смысл выхватывать из толпы тех, кто год назад парой словечек по случаю с сектантом перемолвился? Только если на это появится конкретный приказ.

Сейчас все приказы на одну тему – нашествие орды и его последствия. Странно, что в такой обстановке кому-то есть дело до секты.

Меры безопасности ограничивались проверкой на выезде. При этом никто даже не заикнулся зачехлить стволы оружия на бронетранспортере. Да и люди по территории шлялись при полном параде. Некоторые даже с гранатометами таскались, что, даже в захудалых стабах, как правило, строжайше запрещалось.

Рейдеры, оказываясь на условно безопасной земле, зачастую не знали меры в употреблении алкоголя и веществ посильнее. Пьяный и укуреный с заряженным гранатометом, что может быть хуже?

Шуст, выбравшись наружу, с наслаждением потянулся, хрустнув суставами и тоном донельзя довольного жизнью человека сообщил:

– Нюхом чую, тут обязательно должны быть добрые бабы. Бордель, это самое первое, что спасают при любых передрягах.

– Помолчи, Ди услышит, – сказал на это Карат.

– Я уже услышала, – донеслось от люка.

Шуста это не смутило:

– Ты и правда думаешь, что этот смышленый ребенок настолько наивен? С розовыми очками здесь долго не живут, пусть привыкает к правде жизни. Да я и не настаиваю. Но всё равно не мешает навести справки на тему где здесь и что. Пожрать по-человечески хочется, на консервы уже смотреть не могу.

– Сначала со знахарем разберись.

– Так его еще найти надо.

– Найдешь, я в тебя верю.

– Может от него еще и толку не будет.

– А ты попробуй, вдруг будет.

– Да попробую я, попробую, не канючь.

– Потом по машине решить надо: заправиться, спеца на рацию найти, а то так и не разобрались с ней. Да и по снарядам узнать обстановку, может тут найдутся, – напомнил Карат.

– У нас и так половина отсека забита, куда нам столько?

– Пригодятся...

– Ладно, раз тебе пригодятся, вот ты этим и займись. А я пока метнусь поискать, где здесь кормят по-человечески.

– С Дианой пойдешь, – решительно заявил Карат, надеясь, что в присутствии девочки товарищ не станет чудить по-крупному.

– Ладно, – скривился тот. – Как скажешь. Но учти: ты мне после такого больше не друг.

– Да ты это в день по пять раз говоришь... напугал. Поговорю с охраной насчет техники, а вы давайте, ищите вкусное питание.

– А ночевать тут останемся? – с надеждой уточнил Шуст.

– Не знаю. Нежелательно. Нам задерживаться смысла нет.

– Так ведь в стабе сто лет не были.

– Это не стаб.

– Можно сказать, что это временный стаб. Как бы, за одни сутки ничего не потеряем.

– Это не временный стаб, это стандартный кластер и чёрт знает что. Дыра и тюрьма. Давай, выясни насчет горячего обеда и сразу назад. Нигде не задерживайся, а то знаю я тебя... Ди, глаз с этого гуляки не спускай.

* * *

Кормежка оказалась, так себе: не придерешься, но и не похвалишь. Вторжение орды поломало все налаженные схемы снабжения и отрезало уцелевших от подсобного хозяйства, которое располагалось при стабе. Там, в основном мелочи, но немаловажные. Те, пополнение которых не способны обеспечить рейды к прилетающим складам и супермаркетам. Зелень разнообразная, птичники, из которых свежие яйца доставляются, парное мясо от стад скотины, некоторые овощи, фрукты, ягоды и всё в таком духе. В сумме, поставки из этого источника не покрывали и десятой части потребностей, но вносили важнейшую лепту в процесс пропитания тех, кто предпочитали заправляться покачественнее, или даже с изысками.

Спасибо, что местный общепит располагался в подсобном здании со свободным доступом. Карат не любил забираться в места, откуда невозможно быстро выскочить, а именно так обстояли дела в тюремной столовой. Чтобы добраться до нее, необходимо преодолеть все препоны, устроенные проектировщиками и строителями на пути к заключенным. Сейчас все двери, конечно, раскрыты, но от порога до стола придется пройти немало, и на этом запутанном пути непременно повстречаются узкие места.

Этим плюсы исчерпывались. Помещение выглядело чуть лучше обшарпанного сарая, освещение паршивое, почти всё свободное пространство заставлено убогими пластиковыми столами и стульями. Народа немного, но прилично, шум и гам не смолкают. Некоторые из посетителей даже курить порываются, из-за чего их то и дело коллективно матерят, напоминая, что это даже не стаб, а так себе, кластер с приличным периодом загрузки. Те, в оправдание, заявляют, что пытаются табачным дымом перебить запашок похуже, пропитавший это никчемное место от фундаментов до крыш.

В этом курильщики, увы, правы. Здесь действительно везде нехорошо попахивает. Причины не озвучиваются, но догадаться несложно. После перезагрузки на ограниченном пространстве остались сотни, а может и побольше, людей. На такой случай в подобных заведениях обязаны предусматривать резервное электроснабжение, но вот восстановить связь с внешним миром охране это не помогло. Она до последнего пыталась обеспечить соблюдение порядка, однако, начались психозы, а за ними пошли первые обращения в ходячих мертвецов. Что именно тут творилось, неизвестно, но трупов явно получилось немало. Новые обитатели кое-как очистили территорию от останков, но полностью ликвидировать следы случившегося побоища не смогли. Изгородь на месте брешей, проделанных крупными тварями, залатана кое-как, на стенах следы пуль, многие окна остались без стекол. Ну и падаль, естественно, пропитала тут всё своей вонью.

– Что там по знахарю? – спросил Карат, утолив первый голод большой тарелкой чересчур жидкого борща.

– Знахарь тут никакой, я и то получше знахарить смогу, – жуя, ответил Шуст.

– А все-таки?

– Ну... вроде как, умение у меня проявилось. Только этот шарлатан сам не понимает, как оно работает. Может безпонтовое.

– Ну так проверь.

– Рановато проверять. Говорю же, никакущий знахарь. Вроде, блоки снял, но говорит, спешить не надо. Пусть мол, устаканится чуток, а там уже надо проверки начинать.

– Чуток, это сколько?

– Хотя бы пару суток.

– Два дня? Может это не знахарь? Сколько он с тебя содрал?

– Да не, это точно знахарь. Под знахаря левому косить, это ведь вычислят сходу, а там сразу смерть верная.

– И кто его здесь убьет? Вот ты через пару суток далеко будешь. И не факт, что на этом свете. Жизнь тут интересная...

– Это да. Но он ведь и срочную помощь дает. Раненые да больные потоком идут. Не получится соврать на такой работе. Но и работник из него пока что никакой. Молодой, не оперился еще.

– Ладно, подождать нетрудно, мы и подольше ждали. Я тут справки пытался наводить по обстановке, но пока что ничего не понял. Вроде как, весело повсюду, куда ни сунься. Странно, что мы так запросто сюда добрались, кроме мелочи почти ничего не повстречали.

– Ну так нам на такой технике только элита проблемы создать может. Большие твари это понимают, вот и не маячат на пути. Элита тут, конечно, водится, но даже в орде ее не так уж и много, да и побили местные их немало. Так потрепали, что развалилась орда еще позавчера. Поди теперь пойми, куда твари двинут, они ведь теперь не сжатым кулаком идут, а врассыпную. А что по снарядам да патронам, узнавал?

– Узнавал.

– И что?

– Смотрят на меня, будто я у них про камни с Юпитера спрашиваю.

– Почти так оно и есть – редкий товар.

– Понятно, что редкий. И какой-то мутноватый тип предлагал купить нашу машинку.

– Сколько предлагал?

– Штуку горохом, если отдадим с боекомплектом.

– Пусть эту штуку в задницу себе засунет. И пару снарядов сверху. Для гаубицы...

– Я примерно такими вежливыми словами ему и отказал.

– Бак хоть залил?

– Бак залил, а по рации спеца не нашел. Там, по идее, менять надо на нормальную. Скорее всего, свои стандарты с модуляцией и частотами, не совпадают с обычными.

– Не пугай меня такими заумными словами.

Возле входа опять вспыхнула перебранка. Всё по тому же поводу, – кому-то не понравился табачный дым. В крайне грубой форме недовольный тип заявил, что не потерпит эту вонь, потому как, на одежде и волосах она держится долго, и аромат никотина мертвяки чуют издали. Виновник конфликта начал бузить в ответ, градус перепалки стремительно нарастал, кто-то кого-то уже за грудки хватать начал.

Шуст и Диана оглянулись, чтобы полюбоваться бесплатным представлением, а на свободный стул вкрадчивым движением проскользнул тощий тип неопределенного возраста. Приблизив к Карату лицо преподлейшей крысы, он уставился липким взором и жарко зашептал:

– Парень, ты сколько за эту девочку просишь? Я хорошую цену дам, такую тебе никто здесь не даст. Только ты первый свою назови, а там уже перетрем.

Карат потянулся за тарелкой со вторым блюдом. Нет, не чтобы поесть, – рука на автопилоте полезла за вилкой. Но увы, сервис оставлял желать лучшего, подавали только ложки. Вздохнув, сжал кулак и приложил в крысиную морду с такой дурью, что хрустнули костяшки, а торговец живым товаром опрокинулся вместе со стулом, выдав фонтан кровавых брызг и выбитых зубов.

Ну да, не только костяшки хрустнули – приятный момент.

Шуст, отвернувшись от намечающейся драки, спросил с удивлением:

– Ты чего это буянишь, друг?

– Я сказал, что место занято. Он со мной не согласился, – ответил Карат.

– Так и сказал? – с подозрением спросил Шуст.

Пострадавший успел встать и удалялся не оглядываясь, прижимая ладони к нижней части лица. Недобро глядя ему вслед, Карат ответил:

– За дело он получил, даже не сомневайся.

– Да я не сомневаюсь, что за дело, я сомневаюсь в том, что он получил всё, что ему причитается. Знаю твою мягкотелость, ты наверняка ведь не додал до нормы.