Текст книги "Великан (СИ)"

Автор книги: Артем Амбарцумян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

А однажды произошло событие, которое Мия забыть так и не смогла. Тогда ей было семнадцать лет. Она сидела в общей комнате и читала, когда к ней подошел один из старших.

– Мия, – позвал он, и она отвлеклась от книги. – Годрик хочет тебя видеть.

Мия удивилась: было уже восемь, а Годрик не любил проводить встречи позднее шести. Тем не менее она отправилась к Годрику без споров.

В кабинете Годрик находился на один. Напротив него за столом сидел грузный мужчина с маленькими круглыми глазами и аккуратной коричневой бородой. Поприветствовав Мию в своей обычной вежливой манере, Годрик представил гостя:

– Этого джентльмена зовут Стингер. Он мой хороший знакомый, человек очень приятный и довольно влиятельный.

– Рад знакомству, – сказал Стингер, и Мия в ответ исполнила полупоклон.

– Извините, что прерываю ваше знакомство… – отвлек их Годрик. – Господин Стингер, могу я попросить вас выйти за дверь и немного подождать?

– Естест-но, – ляпнул он и ушел, но перед самым выходом окинул Мию странным, показавшимся ей оценивающим, взглядом.

– Значит так, Мия, – произнес Годрик, когда они остались наедине. – Твое непослушание заставляет меня беспокоиться все больше. Не знаю, что такое с тобой творится, но ты все продолжаешь искать лучшие дела, а когда их нет – просто бездействуешь. За месяц, насколько я знаю, ты и близко не выполнила нормы, хотя с твоими способностями должна бы приносить гораздо больше… Что ж, я не сержусь. Но весь месяц ты жила под моей крышей, питалась купленной мною едой, которую готовил нанятый мною повар. Это значит, что ты мне должна, дорогая Мия. А дядюшка Годрик не любит давать в долг, его сердце трескается и раскалывается от мысли, что что-то его сейчас у кого-то другого. К счастью, я нашел выход: всего одна ночь, и долг будет уплачен.

Мия сразу поняла, о чем речь, беспокойно глянула на дверь и пролепетала:

– Дядя Годрик, нет!..

– Как это – нет? – нахмурился он, поднялся и дал ей звонкую пощечину, а за ней еще одну. – Так нет? Или вот так нет? Наверное, все-таки да. Это будет тебе уроком. Отнесись к нему со всей серьезностью. И любезно делай все, о чем господин Стингер попросит. Ты поняла?

Мия, по раскрасневшимся щекам которой текли слезы, кивнула. Годрик кинул ей свой шелковый платок.

– Вытрись. И в следующий раз хнычь только после того, как он уснет.

…Когда воришки вырастали, их рост увеличивался, прыть уменьшалась, и они больше не могли справиться с той работой, которую выполняли раньше. Те, кто добивался успеха в шайке и оставался в ней и во взрослом возрасте, начинали заниматься делами покрупнее, вроде грабежей или шантажа. Мия же из-за своего маленького роста даже в двадцать лет оставалась всего лишь воришкой. С годами у нее сформировался противный и упрямый характер, и она все чаще ругалась с людьми вокруг, включая и Годрика – и даже постоянные наказания ее не останавливали. Вероятно, причиной тому послужило то, что дети видели в ней такого же ребенка и не уважали как старшую, Годрик видел в ней ту же маленькую воришку и не позволял ей заниматься ничем, помимо мелких краж, а одногодки, часть которых давно забросила воровскую деятельность, встречая ее, продолжали шутить и издеваться. Даже для Салли – ее бывшего ментора – жизнь сложилась вполне сносно: в семнадцать лет он ушел из воровского дома, откупившись, и устроился в городской банк, где стал заниматься счетоводством за неплохие деньги. Все это привело к тому, что Мия стала много пить и часто проваливать задания. Годрик уже и не знал, как ее приструнить, ведь наказания как будто только усиливали ее непослушание.

В один из дней Мия напилась сильнее обычного и явилась к Годрику в кабинет, чтобы сказать, что уходит. Он принял ее без видимого раздражения, что было делом примечательным: все встречи он обычно планировал, а спонтанность ему не нравилась абсолютно. Услышав, что Мия собирается уйти из шайки и начать новую жизнь, Годрик расстроился. Сначала он попытался переубедить ее – говорил, что только с ним у нее есть перспективы, что новую жизнь можно начать и тут. Говорил он при этом мягко и, как казалось, старался не давить, но Мия все повторяла, что уйдет, и совершенно не слушала.

– Мия, деточка, ты пьяна. Вернись к себе, проспись, а завтра мы снова поговорим.

– Может, я и пьяна, – заявила она, – но все равно… Все, Годрик. Делай что хочешь, а я пошла.

Годрик ненадолго замолчал. Мягкая улыбка сползла с его губ, брови напряглись. Когда он заговорил, его голос тоже изменился: стал серьезным, тихим, даже угрожающим.

– Чего ты без меня стоишь, мелкая тварь? – произнес он, смотря ей в глаза. – Ты всего лишь дешевка. Мелкая воровка. Ты думаешь, ты на плохом месте? Нет, на нем те дети, которые не справились с отбором. Большинство из них, наверное, уже подохло и лежит где-то в канавах. Ты помнишь их, а? А помнишь, кем ты была до меня? Когда ты пришла, у тебя лицо было сплошь в синяках и ссадинах. Тебя избивали дома, да? Поэтому ты сбежала? От тех родителей ты отказалась. Теперь я – твой настоящий родитель. Я дал тебе все, научил тебя всему. Я научил тебя зарабатывать деньги. И ты оказалась такой неблагодарной сукой, Мия. Кем ты будешь без меня? Я скажу: уличной швалью, обычной мелкой мразью. Ты никому не сдалась. Никому.

Несколько секунд Мия будто не реагировала. Затем она резко подалась вперед и плюнула Годрику в лицо. Он сразу замолчал, достал из кармана платок, вытер плевок с щеки, поднялся со стула, выкинул вперед руку и устремил указательный палец на дверь.

– Убирайся. И постарайся сделать так, чтобы ни я, ни мои люди больше не видели тебя в городе. Иначе то, что с тобой делали родители, и то, как я наказывал тебя прежде, покажется тебе старой и доброй сказкой. А если ты когда-нибудь решишь самостоятельно вернуться, то знай, что вкалывать ты будешь не в воровском доме, а в городском борделе. И я с тебя многое поимею, потому что ты хоть и взрослая, но сгодишься любителям помладше. А теперь пошла вон.

Уже через несколько часов Мия собрала свои немногочисленные пожитки и покинула воровской дом, а затем и город, даже ни с кем не попрощавшись. Она отправилась вперед по тракту, не представляя, куда конкретно идет – да и ей тогда было все равно, куда. Пару раз она оборачивалась, и во взгляде, устремленном на город, в котором она так и не нашла себя, бушевала ярость.

Глава четвертая: Встреча

Удалившись от Верхних Холмов на множество километров, Мия свернула с тракта и оказалась на узкой лесной тропе. Шла она шестые сутки, а ночи проводила в придорожных тавернах, где она к тому же закупалась бутылками крепкого, которые выпивала в пути. Неожиданно она услышала доносившийся из чащи низкий гул. Сначала Мия подумала, что так воет какой-то зверь, но вскоре гул приобрел четкость, и она поняла, что это чей-то низкий голос напевает какой-то мотив. Мия была слегка пьяна и преисполнена духом фаталистического авантюризма, и ей, в сущности, было плевать, бандит это или кто-то другой, представляющий опасность – она была готова встретить любую напасть и, вероятно, даже умереть (по крайней мере, ей в тот момент так казалось). Однако увидев перед собой девятиметрового великана, который, закрывая лицо руками, с тоскливым видом напевает детскую песню, она застыла от удивления. Опьянение тут же прошло, а пробудившийся страх призвал бежать как можно дальше. Тем не менее Мия не сдвинулась с места. «Черт возьми, – подумала она, почти справившись со страхом, – вот это страшилище! Оно даже петь умеет. Посмотрим, может, оно и не захочет меня сожрать».

– Э-эй! – громко крикнула она.

Великан убрал руки от лица и стал удивленно разглядывать землю внизу.

– Кто это? – спросил он, по-прежнему пытаясь разыскать того, кто его звал. Наконец он посмотрел прямо под ноги и увидел Мию, которая, сложив руки на груди, глядела на него с крайне серьезным, даже грозным выражением лица.

– Что поешь? – спросила она, кажется, с претензией.

Великан печально вздохнул и, проигнорировав ее вопрос, произнес:

– Ты чего хочешь?

– А чтобы к тебе подойти, обязательно нужно иметь какое-то дело? Смотрю, ты деловой великан… А я, может, просто поболтать хочу.

Великан удивился. Второй раз в жизни кто-то не побоялся его и даже завел с ним разговор, но случай с Норой пока был слишком ярок в его памяти, поэтому он воспринял заявление Мии без особой радости.

– Лучше уходи, – сказал он. – От меня одни беды…

– Конечно! – усмехнулась Мия. – Ты себя-то видел? В тебе три дома росту. Твое призвание – беды приносить!

– Не хочу таких призваний! – горько воскликнул великан, махнув рукой.

– Тише, тише, тише, – пробормотала Мия, отступив на шаг. – Ты чего завелся? Что-то случилось, что ли?

– Да. Случилось, – мрачно подтвердил он.

– Так рассказывай. Времени у меня навалом…

Великан взглянул на нее еще раз. Ее лицо показалось ему не особо доброжелательным, но он почувствовал такое сильное желание поделиться своей бедой хоть с кем-то, что больше не сдерживался. Он рассказал о Норе, о прогулках по лесу, разговорах, о том, как подвел Нору, о том, как был вынужден уйти. Пока длился его рассказ, он делался все более угрюмым, а под конец опять закрыл лицо руками.

– Мне никто так не доверял, – закончил он свою историю. – А я… Если бы я не был таким… Если бы я был человеком…

– Пф!.. Человеком? Люди – мерзкие сволочи, – вдруг сказала Мия. – Ты просто их плохо знаешь. Да и какое тебе до них дело? Они для тебя всего лишь букашки – как для меня муравьи. Вот, смотри! – И она принялась топтать землю, будто топчет муравьев.

– А сама ты кто? – поинтересовался великан.

– Я – человек и есть, – хмыкнула она, остановившись. – Никто тебе честнее меня про людей не скажет. Знаешь, на что люди готовы пойти ради даже самой мелкой выгоды? Украсть, ограбить, убить… легко! А если кто-то от них отличается, как ты или я, например, то они их вообще истребить пытаются, потому что чертовы трусы!

– И ты такая?

– Почти. Тебе, может, не видно, но я по людским меркам очень маленькая, хоть и взрослая. Так что натерпелась я не меньше твоего, это уж точно. Как твое имя, здоровяк?

– Нету у меня его.

– Как так? Такой большой, а имени до сих пор нет? – издевательски усмехнулась она.

Великан шмыгнул носом.

– Ладно, ладно… Давай я тебе прямо сейчас имя дам. «Малыш» подойдет?

– Почему это «Малыш»?

– Потому что это смешно! Меня зовут Мия. Будем знакомы, Малыш!

Она вытянула руку вверх. Сначала великан не понимал, чего она хочет, но она продолжала тянуть руку, и тогда он опустил указательный палец и осторожно прикоснулся к ее ладони. Мии при этом почудилось, будто она коснулась не кожи, а грубой дубовой коры.

– Эх… Вот если бы я мог жить среди людей… – простонал великан, убирая руку.

– Ты глухой? – возмутилась Мия. – Я же столько тебе про них рассказала! Да ты и сам уже понял, что им не нужен. И тебе все еще хочется среди них жить?

– Но Нора не такая, как ты говоришь. Она хорошая. Я бы хотел стать человеком и жить с такими людьми, как она. Мы бы гуляли, разговаривали, ни от кого не прятались… Эх… – снова простонал он.

Мию его беспомощность начала раздражать. Закатив глаза, она сказала:

– Иди сломай пару деревьев и успокойся.

– Зачем это? – не понял великан.

– Чтобы остыть. Тебе пойдет на пользу. Просто подойди к дереву и сделай вот так! – Она ударила по воздуху. – Давай. Иди к тому дереву!

Великан немного помедлил, все же поднялся и подошел к сосне, на которую она указала.

– Теперь подними кулак вверх…

Великан поднял кулак.

– Размахнись… и бей!

Великан размахнулся и выбросил кулак вперед. В том месте, куда пришелся удар, ствол разлетелся в щепки, и сосна сложилась пополам. Увидев, какой силой обладает этот гигант, Мия вдруг застыла, а в ее глазах вспыхнула какая-то странная искра.

– Полегчало? – поинтересовалась она заискивающим тоном.

– Не знаю, – пожал он плечами.

– Ничего, ничего. Поможет. Продолжай!

Великан стал ходить по лесу и крушить все деревья подряд. Мия старалась держаться за его спиной и, когда он бил, закрывалась руками, чтобы в нее не угодило куском от разлетевшегося дерева. Наблюдая, она решила, что не воспользоваться силой и устрашающим видом великана по своему усмотрению – самая большая глупость, какую она только может совершить в жизни.

Устав крушить лес, великан уселся на землю. Мия встала рядом с его ногой, чуть обдумала, что будет говорить, и спросила:

– Скажи, ты правда хочешь стать человеком?

– Да, – честно признался великан. – Очень хочу. Больше всего другого.

– А если я скажу, что знаю способ?

– Правда? – уставился он на нее круглыми глазами.

– Конечно! – улыбнулась она. – Я знаю, как тебе стать человеком. И расскажу, если…

Договорить она не успела, так как радостный великан бесцеремонно взял ее за плащ, положил к себе на ладонь, поднял и прижал к своей щеке, обросшей жесткой щетиной.

– Отпусти меня! – запротестовала Мия, закрываясь руками от его колючих волос. – Отпусти, ты мне глаза выколешь!

Великан послушно опустил ее на землю. Мия поправила взъерошившиеся волосы и гневно погрозила великану пальцем.

– Никогда больше не хватай меня без разрешения! Понял? Я не договорила… Я расскажу тебе, как стать человеком, если ты будешь делать все, что я скажу.

– Я понял, – кивнул он совсем без раздумий. – Я буду делать.

– Молодец, Малыш. Тогда я, пожалуй, составлю тебе схему, чтобы ты получше понял, что такое быть человеком…

Она подобрала с травы упавшую палку и начертила на голой земле цифру 1, а за ней написала: «злость». Великан читать не умел, так что просто смотрел на все это с интересом и никак не комментировал.

– Злость! – озвучила Мия. – Вот что ты должен испытывать, когда тебе кто-то не нравится. Ты должен захотеть сломать его точно так же, как ломал те деревья. Люди это чувство каждый день испытывают. Тебе кто-нибудь не нравится?

– Ага, – ответил великан. – То, какой я большой.

Лицо Мии перекосило от раздражения.

– Это разве «кто-то»? Я говорю о том, кого можно сломать, а не… Кхм, ладно. Такого мы потом найдем. Переходим ко второму пункту. – Снизу «злости» она нарисовала цифру 2, подписала – «эгоизм», затем пояснила: – Эгоизм – значит забота о себе одном. Интересы и желания других тебя трогать не должны. И все в этом мире на самом деле – эгоизм. Даже если ты делаешь что-то для других, ты все равно делаешь это для себя. А если вдруг интересы кого-то противоположны твоим, то ты должен испытывать к нему злость. Видишь, как в людском мире все связано? Далее – алчность… или жадность, если по-простому. Тебе должно хотеться все, что можно получить, при этом даже больше, чем тебе на самом деле надо. Отсюда вытекает пункт 4 – зависть. Если ты вдруг видишь, что у кого-то хоть чего-нибудь больше, чем у тебя, ты ему завидуешь. И, конечно же, злишься. А самые человечные завидуют даже тем, у кого чего-то меньше, чем у них, потому что у них вообще хоть что-то есть, и самым человечным это не нравится!.. Ты запоминаешь, что я говорю, Малыш?

– Да, кажется… А это точно мне поможет?

– Тебе ведь нужно стать таким, как мы, правильно?

– Наверное… – неуверенно произнес он.

– Ну вот! Поможет, конечно! Продолжаем. Последний пункт – это лень. Мы – люди – постоянно ленимся. Нам лишь бы лечь и лежа получать все, что есть на этом свете. Только вот нас преследуют всякие заботы, которые мешают так жить. Нужно тратить силы и время, зарабатывать на еду и всякое такое… Но и к этому мы адаптируемся и начинаем делать все наиболее простым способом – по крайней мере, самые умные из нас живут именно так. Самое большое откровение жизни такое: глупые работают, засевают поля; умные приходят на поля глупых и пожинают плоды. Теперь повтори это.

– Глупые работают… умные приходят…

– И пожинают плоды. Да!.. Все просто. Выучив эти основы и применив их на практике, ты станешь настоящим человеком – и это чистейшая правда! Вот так…

Вдруг она умолкла и дернула голову вверх и в сторону, словно хищная птица, услышавшая добычу. Великан хотел было спросить, почему Мия остановилась, но она знаком велела соблюдать тишину и продолжила сосредоточенно слушать.

– Ты слышишь? – спросила она через мгновение. – Колеса.

И верно, со стороны дороги доносился монотонный стук колес.

– Я сбегаю посмотрю, что везут. Ты сиди здесь и никуда не дергайся.

Тут же она устремилась к дороге и исчезла. Пока она отсутствовала, великан раздумывал над ее словами. Все, что она объясняла, великан не совсем понимал, но она говорила с такой уверенностью, что он все-таки поверил в ее способность сделать его человеком.

Скоро Мия возвратилась.

– Там повозка! – воскликнула она. – Везут какой-то провиант, похоже. Отличная возможность проверить твое стремление стать человеком. Ты помнишь про зависть и алчность? У них есть то, чего нет у нас. Что надо делать?

Он сконфуженно пожал плечами.

– Отнять у них это, дурная твоя голова! Идем, ты раскидаешь этих людишек и заберешь повозку.

– Раскидаю? – растерянно уточнил великан.

– Именно. Разозлись на них как следует! Пошли.

Она повела великана за собой, и они вышли к месту, где вскоре должна была показаться повозка. Когда она появилась, великан прятался за деревьями метрах в сорока от дороги, а Мия стояла у его ног. За повозкой, запряженной мулом, сидел один человек, а позади шли двое других.

– Все, вперед, – приказала Мия. – Раздави их, хватай повозку, и уходим.

Великан кивнул, но с места не сдвинулся ни на метр.

– Эй! Ты слышишь, нет? – толкнула его ногу Мия. – Иди уже!

Она стала толкать ногу еще сильнее, но ничего этим не добилась.

– Ты что, не хочешь стать человеком? – Отступив, она как могла высоко задрала голову и взглянула ему в лицо.

– Хочу, – сказал великан. – Но я не могу так… это ведь… Не могу я, Мия.

– Ты мямля! – разозлилась она. – Ладно. Я сама разберусь. От тебя требуется только одно – когда я отвлеку их на себя, возьми повозку и вернись на то место, где мы встретились. Ты все понял?

Великан кивнул.

Понадеявшись, что он действительно понял свою задачу, Мия взъерошила волосы, подняла горсть с земли и испачкала ей одежду. Затем она пробежалась по кругу, чтобы немного запыхаться, и выбежала на дорогу. Жалобным голосом она стала кричать, что на ее брата напали волки, и звать людей у повозки за собой. Те двое, что шли сзади, переглянулись, купились на ее вранье и побежали за ней, а тот, что сидел за вожжами, так и остался на месте, не собираясь покидать груз.

Прошло где-то полминуты, когда оставшийся в одиночестве человек вдруг почувствовал, что под колесами затряслась земля, и стал тревожно оглядываться. Мул, услышавший тяжелые шаги еще до хозяина, остановился и начал беспокойно фыркать. Вдруг человек увидел, как между деревьев прямо из воздуха вырастают два толстых ствола. Подняв взгляд, он с трепетом понял, что это никакие не стволы, а великаньи ноги. Тут же к нему потянулась огромная рука. Прежде чем она схватила повозку, человек успел соскочить вниз. Упав спиной на землю, он закрыл глаза и выставил вперед руки. Потом он услышал громогласное «простите», треск и громкие удаляющиеся шаги. Решившись раскрыть глаза через пару мгновений, он увидел, что пропал и великан, и повозка. Мул притом убегал по дороге вперед, оставляя за собой пропаханные линии обломанными креплениями от повозки, что остались на его спине и волочились по земле.

Великан вернулся в назначенное место. Положив повозку на землю, он уселся рядом и стал ждать. Через десяток минут объявилась изрядно уставшая Мия. Те, которые побежали за ней, оказались туповатыми: они долго не могли догадаться, что Мия уводит их не к брату, попавшему в беду, а подальше от груза. Они все преследовали ее, пока Мии не удалось скрыться, петляя по лесу. Вернувшись, она сразу же кинулась к полной мешков повозке и стала ее осматривать. Непонятно откуда в ее руке возник маленький нож, и она распорола им один из мешков. Оттуда посыпалось зерно. Мия расстроенно вздохнула – она рассчитывала на более ценный груз. Великан же стал разглядывать мешки с большим интересом. Облизнув палец, он сунул его в дырку, так что зерно прилипло к коже, поднес ко рту и попробовал. После этого он поднял весь мешок и высыпал оставшееся зерно себе в рот.

– Как ты ешь это?.. – скорчилась Мия. – Это же надо готовить.

– Давай приготовим, – предложил великан, не имевший никакого понятия о том, как следует готовить зерно.

– Ну уж нет. Готовить – это работать. Напомни-ка, что я тебе об этом говорила?

– Работать – для слабых, – вспомнил великан, отбросил от себя пустой мешок и потянулся за вторым, но Мия его остановила.

– Все, прекрати! Ты так все сожрешь. У меня есть план, как раздобыть денег с помощью этого зерна.