Текст книги "Осколки системы (СИ)"

Автор книги: Арсений Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– А это разве не одна из твоих? – удивилась та. – Моя при мне, в кармане. Стой, ты ее что, тут нашел?

– Да, представь себе. Точнее, на дне бочага.

– Котик наверное... – закручинилась Ольга. – Хотя погоди, странно, мы же выше по течению!

– Думал об этом, – признал Курт. – Не срастается! Не думаю, что это он. Больше похоже, что такие находки при переходе из зоны в зону – это какая-то моя фишка. Наверное так. В первый раз уже такое было. Словно они – расходник и что-то помогает мне компенсировать потери.

– Возможно и так. Причем происходит это в местах, где ткань мира слабее, уверена. Думаю, что этот ход под водопадом... Вернись мы обратно и черта с два его выйдет отыскать! Даже вновь перекрыв реку. Это явная смена локации.

Курт кивнул. Он и так уже ощущал своим даром изменения в структуре мира и собрался рассказать подробнее, как об этом, так и об аналогичной находке своей, при первом переходе из преддверия в Морозный колодец. Но в этот момент до их ушей донесся далекий отзвук трущихся друг о друга кусков металла.

– Слышал? – аж подскочила немного Ольга на месте. Лицо ее налилось красками, бледность отступала. Небольшой отдых явно пошел ей на пользу. – Кажется поезда тут все-таки ходят!

– Что же, – встал на ноги Курт и помог девушке подняться следом. – Давай посмотрим, что за метрополитен тут работает и куда все это нас может завести.

– Наверное и я заразилась от тебя попытками найти объяснение необъяснимому... – усмехнулась та. – Но мне кажется, что если у всех этих квазимиров и есть дно, то мы только что побывали как минимум у его порога. И что-то мне не хочется выяснять, куда же течет река дальше. Метро, значит метро. Символично, кстати, не находишь?

Часть первая, глава пятая

Небывалая круговерть

Долго ждать им не пришлось. Свист и скрежеты, сопровождающие прибытие состава из отрывочных быстро стали постоянными, усилились, а несколько секунд спустя на станцию влетел настоящий локомотив, тянущий за собой какие-то слишком уж крупные и дорого смотрящиеся для обычного метрополитена вагоны.

С особым цинизмом подтверждая сомнения в электрическом приводе данного транспорта, машинист дал несколько гудков, окутав состав паром. Поезд встал, позволяя подробнее рассмотреть внешнюю декоративную отделку пассажирской своей части. Двери с шипением разошлись, и раздался неожиданный, после нескольких часов отсутствия посторонних голосов, задорный крик:

– Дамы и господа, внимание! Лунный Экспресс прибывает на станцию Порог Вечности! Добро пожаловать на борт, уважаемые пассажиры! Просим приготовить ваши билеты!

Кричавший оказался приземистым толстым человечком в костюме-тройке с полосатой жилеткой и шляпе-котелке. Завершала образ карикатурного американского магната из шестидесятых дорогая даже на вид сигара, зажатая в пальцах, но не раскуренная.

– Проходите уважаемые пассажиры, проходите! Сегодня вам повезло! Вы будете путешествовать в комфорте, в персональном вагон-салоне, вместе с бессменным экипажем нашего экспресса и мной, его владельцем и управителем Эль-Хатто! Не каждый удостаивается такой чести, некоторые едут в последнем вагоне! Но гостей с такой станции мы встречаем со всеми почестями! Давненько мы не забирали отсюда пассажиров, да и не думали, что пророчество Вивьен-что-видит еще способно исполнится!

Курт не стал мяться и первым шагнул в распахнутые двери, потянув за собой Ольгу. Не то, чтобы его не насторожило как все происходящее, так и потенциальный вопрос с билетами, но проблемы следовало решать по мере их поступления, а сейчас его главной проблемой было выбраться изо всей этой истории в реальный мир.

И в этом смысле он был абсолютно согласен с мнением спутницы – если они и не на дне побывали, то где-то около. Поездка обещала выход хоть куда-то и, логично предположить, что со дна есть путь лишь вверх! Ольга тоже не стала возражать. То ли ее интуиция была согласна с решением, то ли плохо чувствующая себя девушка не нашла сил спорить.

Двери за их спинами захлопнулись, отрезая путь на станцию и поезд дернулся, набирая ход.

Кроме человечка в котелке внутри богато отделанного вагона, выполненного в стиле единого пространства этакой викторианской гостиной(тут даже горящий камин присутствовал!), находились не менее, а то и более колоритные чем обстановка, персонажи.

И естественно первым из них, кто привлекал внимание, была трехметровая синяя гусеница с человеческим лицом, маленькими рожками и в пенсне. Она в этот момент сосредоточенно следила за парящим в воздухе фарфоровым чайником, из которого уже сам собою разливался по тонким чашкам ароматный черный чай.

– Прошу прощения, – сообщила гусеница, уловив направленные на нее взгляды. – Мы помним, что в вашем мире обычно предпочитают другой напиток, но заехать на достаточно приличные по меркам серьезных лиц кофейные плантации, нашему машинисту все никак не удается. Это все таки поезд, кхе-кхе.

Чайник, вторя этим словам, изящным движением в воздухе отсалютовал спутникам, а сидящая на противоположном конце стола напыщенная дама в белом парике подняла глаза от своего пасьянса и вежливо кивнула:

– Проходите же, присаживайтесь! К сожалению наш заяц сегодня не с нами, но мы все равно опаздываем. Удивительный мир!

– Кхм, добрый день! – ощущая некоторое смятение от увиденного прочистил горло Курт, стараясь быть предельно вежливым. – Подскажите, а какая следующая остановка и куда вообще идет этот поезд?

– О, какой отличный вопрос! Сразу выдает бывалого путешественника! Куда может идти Лунный Экспресс? Ха! Конечно же туда, куда пожелает его машинист! Но следующая остановка в любом случае будет на темной стороне Луны! – снова вскричал человечек в котелке и внезапно переменил тон:

– Если конечно мы договоримся о цене. У нас так мало пассажиров, мы несколько поиздержались... Можно сказать, голодаем...

Последняя фраза прозвучала несколько зловеще, и ярко освещенный теплым электрическим светом плафонов и пламенем камина салон вдруг неожиданно потемнел, а присутствующие персонажи в нахлынувших тенях стали выглядеть зловеще. Лица их, вполне дружелюбные до этого, насколько можно вообще судить по столь особым персонажам, исказились недобрыми масками, и будто стали сереть, а во рту Эль-Хатто и вовсе блеснули серебром ряды мелких треугольных зубов.

– К слову, у вас я вижу тут есть вполне аппетитная особа! – вкрадчиво прошипел он как-то по собачьи принюхиваясь к Ольге.

Та вздрогнула, приходя в себя, выпала из некоторой своей болезненной прострации и внезапно выхватила откуда-то из-за пояса джинсов свой талисман, перехватив его обратным хватом на манер кинжала. Ее прямые волосы, уже не сдерживаемые своеобразной заколкой несколько растрепались и лезли в глаза, что придало отчего-то ей еще более боевитый вид. И это неожиданно произвело впечатление.

Существа, нависшие над ними, отпрянули. Камин треснул искрами, разгораясь вновь и сумрак внезапно отступил, словно и не было его никогда.

– О, – куда более миролюбиво протянула дама с пасьянсом, помахивая в воздухе рукой и разгоняя тем самым остатки теней. – Что же вы сразу не сказали, что вы такая особенная особа! Что вы, можно сказать, та самая особа! Для вас проезд в нашем Экспрессе бесплатен всегда, хоть мы и не совсем ваш профиль деятельности. Но вот ваш молодой человек... С ним придется что-то решать.

Курт, не долго думая достал возвращенные Лодочником монетки и положил их на край стола. Трудно было бы ожидать, что этот жест доверия с возвращением оплаты со стороны их странного знакомого из прошлой локации не имел никакого смысла. И очевидным образом напрашивалось решение проверить свои предположения на практике.

– Плата сразу в две души? Достойно, достойно! – признала гусеница, склоняясь над отданным и поблескивая стеклышками своей оптики. – В былые времена, за глаза хватило бы и одной, но...

– Но, давайте будем вежливы друг с другом, – невинно подхватил Курт, слегка коснувшись собственной силы так, что по окружающей их нереальности пробежала легкая рябь. Он мало что понимал в изрекаемой вокруг бессмыслице, но держать лицо и брать на понт умел не хуже других. – Плата достаточна!

– Конечно-конечно! – тут же согласился с ним человек в котелке, поспешно заграбастав и упрятывая монеты в карман жилетки. – Не надо ссор. И вот эти ваши способности, любопытные к слову, что-то напоминают... Небольшая личная просьба, вы не могли бы поискать кота?! Нам очень его не хватает, а он уже давным давно гуляет где-то сам по себе. Крысы плодятся и портят мебель. Мне кажется именно вы его можете вернуть. Если мне, естественно, не показалось.

– Я знаком с одним котом, но понятия не имею где он сейчас И уж тем более, тот ли это кот, – не стал упираться Курт. – Могу сказать только, что он не выглядел как чей-то.

– Ну, что вы! Любой кот – в первую очередь свой собственный кот, этого никто не оспаривает! Мы просто скучаем по нему и просим иногда заглядывать к нам. Так и передайте, когда найдете! Обязательно. И попробуйте чай. Не бойтесь, не отравлено. Поездка оплачена, нет никаких претензий.

– Если найду, передам, – не стал отказываться Курт, и решил попробовать чай, несмотря на предостерегающий взгляд Ольги. У него сложилось четкое впечатление, что они достаточно сильно переплатили, чтобы местные персонажи потеряли желание с ними связываться в плане агрессии.

Чай, к слову, оказался выше всяких похвал и удивительно бодрил.

– Хатто, пусть молодые люди расскажут нам историю своего появления на такой станции! – внезапно меняя тему захлопала в ладоши дама. – Нам очень, очень любопытно, сбылась ли шутка видящей!

– Посмотри сама, Королева! – повернулась к абсолютно темному и пустому окну вагона гусеница. – Разве ты не видишь, что извечный порядок восстановлен и двенадцать более не правят даже номинально? Тонкие пути, наши новые рельсы, стремительно восстанавливаются. Пророчество сбылось, но как! Хах! Как там звучал великий запрет? Никто в этом мире никогда не ступит в Чертоги и не коснется Истока? И ведь запрет действует, все верно! Только где теперь тот мир?

– Ты утомляешь наших гостей ненужными подробностями, – окрикнул гусеницу Эль-Хатто. – Не стоит играть с судьбой, когда мы в пути. Тут все слишком размыто чтобы упоминать особое мнение Видящей по данному вопросу. Не хочешь же ты стать частью ее истории?

– Я умолкаю, ты прав старый безумец, – недовольно ответила гусеница. – В конце концов, если она хотела им что-то сказать, то в ее владениях у них будет шанс это услышать самим.

– А ведь у нашей особой гостьи трудности со здоровьем! – сообщила пасьянсная дама, меняя тему и будто чему-то радуясь. – И чай тут не поможет! Нужен серьезный специалист. К сожалению Джулиус, наш лекарь, тоже куда-то запропастился давным давно. Ты, Хатто, совершенно не следишь за коллективом. Остались только самые преданные тебе соратники. Но никто из нас не смыслит в медицинском деле, как нам помочь нашей девочке?

– Курт, – прошептала тем временем склонившись к своему спутнику Ольга, явно сумевшая взять себя в руки. – Ты вообще отдаешь себе отчет, насколько все происходящее ненормально?

– Не уверен, – ответил тот. – В принципе не страннее всего остального, что мы видели до этого. Главное не забыть, кто здесь Кэррол, а кто его персонаж и безумец.

– Значит не отдаешь. Пойми, в зонах искажений не с кем, обычно, разводить разговоры! Встречаются разные твари, различной злонамеренности. Харон – это уже на грани, но чтобы вот так, сидеть и распивать чаи и мило общаться? Так не бывает!

– Когда ты говоришь, что чего-то не бывает в нереальности это по своему забавно, знаешь? – подумав сообщил Курт. – Я не чувствую ничего похожего на пси-воздействие, если тебя беспокоит такая версия. Но можем проверить насколько все плохо иначе. Приготовься, я остановлю время! Создаваемый барьер обычно отсекает внешние эффекты. Если мы под их воздействием это сработает.

Ольга кивнула, соглашаясь с планом и Курт коснулся струны в душе.

И... ничего неожиданного не произошло! Звуки внешние растянулись теряя целостность, а потом и вовсе исчезли, движения сказочного коллектива этого странного поезда замедлились послушно, как и языки пламени в камине. И только слишком уж быстрое движение глаз носителя котелка напротив выдало в нем существо, способное на куда большую скорость реакций нежели обычный человек. Но, тут сомнений не было и ранее.

Курт еще усилил натяжение струны, замораживая для своего восприятия даже этого непонятного Хатто, и внезапно нырнул, провалился куда-то в совсем уж тьму остановленного времени. И ощутил, что, на этот раз, ему не хватает и вовсе каких-то пол шага, словно порог переступить осталось.

Сам от себя такого не ожидал и не планировал, но здешние свойства пространства видимо диктовали свои особенности. Он, испугавшись за Ольгу больше чем за себя, спешно оборвал эффект, и они оба вернулись в нормальный временной поток, хоть и несколько ошарашенные. Девушку даже не много шатнуло, и она схватилась за чашку с чаем, словно за спасительный якорь.

Бросила негодующий взгляд на Курта. Бросила и внезапно дотронулась, ойкнув, до бокового кармана, в ткани которого возникло, в сопровождении синего дымка, отверстие. Переданная на хранение Куртом жемчужина раскаленным камушком выпала на пол вагона и рассыпалась бледной пылью!

– Девочка и сама может позаботится о себе, – проговорила тем временем гусеница, словно и вовсе не заметив произошедшего. – Ей только нужно помочь с поиском, и боюсь разовым наймом медика не обойтись, нужен постоянный присмотр по ее профилю, а это не входит в услуги нашей компании-перевозчика!

– А я вижу, что наши гости и сами рвутся в бой, даже якорь оставили! – прокомментировал, явно увидевший все произошедшее, в отличие от своих «коллег», Хатто. И даже понявший его по-своему. – И с оплатой мы решим. Я теперь ясно понимаю, что встречу с котиком наши гости вполне способны организовать. Предлагаю сделку! Мы берем на себя подбор специалиста и оплату его длительных услуг, все расходы, а вы, юноша, отправляетесь на поиски мышелова для нас.

– Якорь? – удивленно переспросил Курт, так как сказанное явно относилось к его действиям. – Услышать такое неожиданное определение произошедшему, да еще от местных черте-кого он точно не ожидал.

– Ну конечно же! Кто бросает якоря, если не собирается нырять?

Эль-Хатто внезапно подскочил с места и сорвал стоп-кран, повелительно буркнув что-то в ответ динамику на стене, из которого полилась недовольная речь. Речь стихла, осекшись. Курт не стал бы утверждать, что, кроме описываемых действий толстяка, остановка поезда хоть как-то ощущалась, но остальные пассажиры встревоженными не выглядели, а Ольга готова была лишь плечами пожать. Так что можно было предположить, что, да, поезд встал.

И тут двери салона раскрылись. А за а ними оказался узнаваемый черный зал с двумя колоннами, памятный Курту по его первому столкновению с аномальными зонами запределья. Вот только ракурс был своеобразным, словно смотрели они как раз из той арки портала, что удалось активировать тогда с помощью жемчужин и куда он так и не рискнул войти.

По крайней мере это то, что увидел за дверью сам Курт. А вот что увидели другие – большой вопрос. Иначе с чего бы Ольге, сроду этого зала не посещавшей, среагировать нервно, как на что-то опасное? Она отшатнулась даже, с явным испугом, но, видя отсутствие реакции окружающих, взяла себя в руки.

Не пугайтесь, милочка! Это хаос, голая нереальность, как она есть, каждый видит там что-то свое! Не стоит слишком долго вглядываться. Нужна определенная дисциплина ума, чтобы видеть то, что нужно, а то что видите вы... Хмм... Скорее всего показывает вам ваша сила, – прокомментировала почему-то именно гусеница, в ответ на висящий в воздухе невысказанный вопрос Курта и говорящую за себя реакцию его спутницы.

В речи данной синей колбасы очевидно подразумевалось, что она-то этой дисциплиной обладает в полной мере.

Впрочем, в следующий момент, когда длинное толстое ее тело метнулось в дверной проем и, ухватив что-то невидимое, втянуло себя обратно в салон вагона, Курт готов был уже признать за гусеницей право на такие утверждения. По крайней мере, он в в ее цепких передних лапках так и не увидел ничего, кроме пустоты. В отличие от Ольги.

Та, поначалу, снова напряглась, но далее проявила интерес, явно разглядывая какой-то очевидный для нее объект. Курт же на этом месте видел лишь дырку от бублика, о чем не преминул сообщить подруге. Та только отмахнулась, мол поняла уже, что чертовщина происходит.

– Милочка, вы берете уже, или мне его выпускать? Я, между прочим, не подписывалась на то, чтобы работать для вас носильщиком. В вашем возрасте надо быть самостоятельнее и не доводить себя до такого состояния с вашими талантами. – тем временем сварливо поторопила Ольгу гусеница, уподобляясь советской продавщице.

– Я не понимаю. Что мне надо сделать конкретно? – Смутилась Слуцкая, делая страшные глаза Курту. Мол, что вообще хотят-то? Как этот бред понимать и подыгрывать ли?

Курт же осознавал, что он понимает еще меньше ее, так что только плечами пожал. Как вот этих женщин понять, то отмахиваются, то совета просят?

Зато ответила карточная дама. Она, судя по всему, вообще любила вставлять неожиданные реплики, умела это делать и своим умением заслуженно гордилась:

– Ну, же дорогая! Вас, в вашем мирке совсем ничему не учат? Воспользуйтесь своим артефактом, наконец!

Ольга глянула на свой шип акации так, словно впервые его видела. Неуверенно взмахнула им и прикоснулась к по-прежнему удерживаемому гусеницей невидимке.

– Контракт заключен! – тут же провозгласил толстячок в цилиндре, доставая с явным неудовольствием из жилетки одну из тех самых куртовых монет. Протянутая им вперед, она бесследно растворилась в воздухе. – Дух силы... Эмм, как у них силу тут считают?

– Рангами, Хатто, рангами. Техническая планета, чего ты хочешь. Буковки.

– Дух лечебной силы «D» ранга передан, леди, именующей себя Ольгой. Оплата услуг в размере одной монеты души произведена! – скупердяйски поморщился тот.

А Курт отметил для себя, что здешним попутчикам ни он, ни Ольга не представлялись по именам. Но это было наименьшей из его проблем, поскольку взоры присутствующих обратились на него.

– Вижу, вы не опытны мой друг, но сделка есть сделка, да и не грозит такому как вы там ничего, кроме безумия, что в принципе не так уж и плохо! У нас один заяц этим даже наслаждается, – хихикнул Хатто. – Просто шагайте и помните, в голой нереальности единственные барьеры у вас в голове. С нетерпением ждем вас обратно! И постарайтесь успеть до Марта!

Часть первая, глава шестая

Как завести кота

– Курт, я не готова что-то утверждать определенно, но мне кажется я теперь что-то вроде заклинательницы духов. И они подобрали мне духа-целителя, действительно оплатив его услуги! Насчет ранга не знаю, не понимаю, как мне это посчитать. Вероятно, звучит будто бред, но я вижу некое призрачное существо, подчиняющееся моим командам. Более того, уж не знаю какой он целитель, но его способности к диагностике мало отличаются от того, как это работало у меня раньше, – наконец решила объяснить хоть что-то и сообщила спутнику подробности немного растерянная Ольга. – Я вообще не знаю, не морок ли все это, но кажется мне, по крайней мере, они починили мой амулет. Точнее, как сказать... Думаю, окунув его в источник, я сменила направление его силы. Он больше не имеет к Двум Башням никого отношения. И вероятно утратил свои ядовитые свойства! Не знаю, что это теперь точно, но что-то вроде шаманского жезла, а мне пояснили как им пользоваться!

– У шаманов бубен, – машинально поправил Курт, отмечая про себя количество сомнений в речи спутницы. – Хотя ну да, содержимое важнее формы... А на морок мы проверяли, нет оснований так думать.

– Не важно. Ты понимаешь, что это огромная глупость идти туда, в глубокую нереальность? – сменила тему девушка.

– Если, как ты считаешь, тебе помогли, то сделка честная, – пожал он плечами. – А разговор о том, что все вокруг морок, даже если бы проверка не сработала, не имеет перспектив! Так можно слишком далеко зайти. Попробуй лучше поразбираться с собой. Нужно чтобы ты привела себя в хотя бы относительно приличное состояние и самочувствие, иначе нам будет сложнее.

– Мы немного необычная компания для вас, понимаю, – вмешался Хатто, выдав неожиданно связную и разумную речь для окружившей друзей за последний час лютой бессмыслице. Видимо сомнения спутников не прошли для него незамеченными. – Но мы не столь злонамерены, как могло бы то показаться. Вы кое что сделали для всех нас. И пусть ваш мир далек от нашего, но мы привыкнем, и мы все равно благодарны! Этот же шаг вперед, в двери сейчас важнее для вас, чем для нас. Он поможет вам понять самого себя. К тому же, ведь вы не можете просто так бросить кота?

– Если бы мне каждый раз давали доллар, когда утверждали, что у них благие намерения... – фыркнул Курт. – Хотя ладно, я и так богат. Кот это аргумент, признаю. Вы уверены, что я там смогу его отыскать?

– У вас есть такая возможность, это несомненно. Остальное лишь в ваших руках, – несколько шутовски поклонился Хатто.

И Курт внезапно осознал, что это всего лишь еще один «прыжок веры» для него. Если бы эти существа замышляли недоброе, у них была масса способов попытаться навредить как-то попроще. Например просто сказать «приехали, выходите». И у них двоих бы не было никаких оснований остаться в поезде. Он оглянулся на Ольгу. Та молчала. Выбор без выбора.

И тогда он шагнул за порог.

– Все в ваших руках, молодой человек, все только в ваших руках, – прозвучало ему вслед. Двери поезда с шипением закрылись.

Курт оглянулся вновь, и ожидаемо не обнаружил за спиной никакого вагона. Только этот черный, стрельчато уносящийся ввысь мраморный зал. Внутренность некоего собора. С факелами и кажущимися тут чужеродными, желтоватыми колоннами по центру.

Вот только никакого выхода, как в прошлый раз, из него не было. Помещение оказалось совершенно замкнутым, что стало очевидно уже после нескольких минут обследования. Он полностью обошел это место по кругу вдоль стен, на всякий случай даже простучав слепые проемы ложных окон в них. Ничего. Темные камни, украшенные искусной резьбой, тишина, блики факелов. Чаши-ракушки и неуместные, из-за цвета своего, колонны. Зеркально-гладкие плиты черного пола, в котором можно было увидеть свое смутное отражение.

И чего же от него хотят? Быть может, морок именно то, что он видит сейчас? Курт потянулся к струне своей силы и его на мгновение охватила паника, поскольку он внезапно понял, что за ощущение потери преследует его! Пение, музыкальная нота, вытягиваемая артефактом и сообщавшая ему некие неясные образы о состоянии реальности вокруг – она отсутствовала. То есть, совсем. Пространство молчало. Да и было ли оно? Или не было самой струны? Последнее и вызвало основной испуг, но внезапный глухой толчок, эхо откликнувшегося дара, вернул присутствие духа. Мелодии не было, но ритмичный управляемый стук, словно большого и далекого сердца – остался, хоть и неспешный. И он по прежнему подчинялся воле своего носителя.

Курт толкнул в стороны свою силу, еще больше замедляя ритм, и это далось неожиданно легко.

Зал смыло волной! Он просто исчез растворившись утренним туманом!

Теперь Курт стоял в пустоте. Хотя нет, не в пустоте. На песочного цвета кубе. И вокруг были такие же, огромные, в рост человека, кубы. Захрустели незримые рычаги, соседний с ним куб сдвинулся вбок. Следом куб, на котором оказался он, провалился вниз в другой ряд. И снова. Кубы двигались все быстрее, не давая уловить в их движении систему. Раздался треск первого столкновения. Потом вновь и вновь. Курта обдало пылью, и он, поняв, что скоро достанется и его грани куба, вновь обратился к своему таланту, еще раз расталкивая пространство.

Кубы сменились огромными шестернями, над которыми он висел в жемчужно светящемся тумане. Шестерни эти были повсюду, хаотично цепляясь друг за друга.

Вот они сделали такт, потом другой и не ясно было, где начало, а где конец у этого движения. Механизм завертелся все быстрее и быстрее, вращающиеся элементы стали сливаться в неразличимые глазом круги, и вот он уже в окружении тысяч гигантских волчков. Не помни он, что они такое и не подумал бы, что это цельный механизм, а не просто какие-то вихри.

Хлоп! Движение внезапно остановилось, и система вновь пришла к тому состоянию, с которого начинала. Несмотря на предыдущий кажущийся хаос, все оказалось вновь на своих местах. Или не все? Курт не был уверен, что совсем ничего не поменялось, как не был и уверен, зачем ему это показывают... Цикл повторился несколько раз, давая привыкнуть к своему течению.

Сколько бы это ни продолжалось, но внезапно произошло изменение! Его «часы» стало засыпать летящими откуда-то чужими вихрями. Он глянул в направлении, откуда принесло эту неожиданную напасть и увидел другой механизм. Механизм в котором в жернова попала песчинка, механизм где что-то пошло не так. В нем шестерни крутились вразнобой, перемалывая самое себя. Какие-то бешено вращались, какие-то стояли на месте. Та система распадалась и ее осколки бомбардировали все вокруг.

Чужие шестерни соударялись с местными, отскакивали и улетали прочь. Но не все. Некоторые замедлялись и зависали рядом, а некоторые даже зацеплялись и входили в новый ритм, получая новые смыслы.

Наглядно, надо признать, но что это меняет? Курт не понимал, что важного ему хотят донести и хотят ли? И решил просто вновь сменить декорации. Но, внезапно, не удалось. Ритма жемчужины не было, он достиг предела. Своего, по крайней мере. Не было ничего, лишь струна все еще ощущалась, вопреки логике, доступной. Курт коснулся ее и, словно вторя этому внутреннему ощущению, события вокруг замерли. Вновь не двигалось ничего. Ни старое, ни новое, пришедшее извне.

Курт не сразу осознал намек, на то, чего от него хотят теперь. А когда осознал дернул струну, и еще раз и еще, отчего-то все никак не проваливаясь в остановленное вокруг время, но наоборот, разгоняя великий механизм. Быстрее, быстрее! И вот уже вокруг все вновь сливается в серые волчки теней. Картинка укрупняется захлестывая все поле зрения. Еще быстрее!

Ритм начинает сливаться в монотонный гул, но препятствие, мешавшее ему ранее идти дальше в своих экспериментах так и не удается ощутить! Барьера нет! Миг, еще один миг вечности и волчки вокруг уже и не поймешь куда крутятся. Все зависит от восприятия. Словно и нет разницы, куда направлено это движение, вперед или назад. Словно и нет никакого движения ни в прошлое, ни в будущее, а это все иллюзорно.

И тут он просто понял, что можно шагнуть чуть дальше. Еще чуть надавил, уже на грани понимания того, что он делает и вдруг, словно спиной провалился в какую то жидкость, брызнувшую вокруг сияющими каплями!

Не удержавшись на месте сделал еще несколько шагов по инерции, встал. И, наконец, осмотрелся.

Вокруг снова был черный круглый зал со стрельчатыми сводами, уносящимися ввысь и черным же мрамором пола. Тот самый! Но не совсем. Желтых колонн больше не было. Вместо них было нечто вроде массивной и вычурной тумбы, с маленькими выемками-ракушками по периметру.

А там, откуда он только что выпал, в слепом ранее, декоративном оконном проеме стены, светила синими краями арка портала, открывающего вид на подавляющее масштабами сплетение шестерен, мир которых он только что покинул.

И еще одно отличие. Ритма струны здесь не было, именно ритма, не пения. Но не потому, что он замедлил его или ускорил, как внезапно озарило его понимание. Ритма не было потому, что он перешел в чистое звучание, доселе не слыханное. В единую ноту, простирающегося вокруг пространственного кармана. В ту самую песню. Его личную персонально сотворенную аномальную реальность, которую он не мог ни ускорить ни замедлить для себя. Свой собственный внутренний мир.

Курт, находясь под впечатлением от произошедшего, огляделся внимательнее. Необъяснимое чувство того, что все вокруг – твой личный безопасный угол, стало еще четче. Безумный Эль-Хатто был прав, Курт узнал о своем даре много нового.

Он двинулся по кругу, обходя тумбу и бесконечные ряды пустых оконных проемов, ведомый ощущением того, что он понимает, что может найти. И нашел. Синеватое сияние еще в одной из арок обрамляло собой застывшую композицию. Вид на салон богатого вагона, в котором замерли в безмолвном ожидании... Хотя нет, не замерли. Он уже видел это. Видел тогда, своими глазами, как медленно, почти неуловимо двигаются фигуры пассажиров поезда в тот момент, когда рассыпалась в блеклый прах перегретая его неосторожными манипуляциями белая жемчужина. Словно он наблюдал за этим из замедленного времени. Один шаг и он снова там, в поезде. Ведь если можно выйти, то можно и войти, верно?

Курт кивнул собственным мыслям и двинулся дальше. И почти сразу наткнулся на кота Василия.

Тот сидел, изображая египетскую статуэтку, ровно в таком же портале-окне и укоризненно смотрел на человека. Статуэтка из него, к слову, получалась неважнецкая. Пропорции подкачали! И так не маленький котик с момента их последней встречи еще ощутимо раздался во все стороны, явно переплюнув размерами среднестатистическую рысь так, что на изящность форм даже и не претендовал теперь.

Такая, очень любимая хозяевами статуэтка, скажем, откормленная. Черты его морды несколько заострились, став еще более хищными, а цвет шерсти сменился с черного на пепельно серый, почти неразличимый на общем, так же сером отчего-то фоне портала. Выделялись только по-прежнему зеленоватые, огромные глазищи с презрительным прищуром.

Курт, помня свое обещание экипажу поезда, приблизился и попытался протянуть к животному руку. И столкнулся с неким прозрачным стеклом, перекрывающим проход. Однако Василий его увидел. Вскочил, потянулся и приблизившись поскреб лапой незримый барьер изнутри. Пусти, мол!

Курт и сам был только за, но вот как? Попытка пробить стекло силой ни к чему не привела. Ни кулак, ни рукоять верного складного ножа не оставили на этом стекле, если конечно это было стекло, никакого следа. Ни царапины. Ожидаемо. Зато Курт обратил внимание на то, чего не заметил впопыхах ранее! Прямо напротив арки светящегося портала, на тумбе, в глубине декоративной ракушки-чаши, поблескивала белая жемчужина.

Он приблизился. Да! Никакой ошибки. Еще один шарик к тем двум, что до сих пор оставались в его пенале на запястье и еще одной, найденной позже, во владениях Харона. Или? Курт внезапно понял, что спрятанная отдельно, в карман, новая находка, добытая у подножия водопада, исчезла.