Текст книги "Академия альфачей, или всем лечь на лопатки! (СИ)"

Автор книги: Аркадия Ночка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 26. Аура и магнит

Жить с парнем? Такого активного пункта в моем списке ближайших дел, понятное дело, не значилось. Тем более в моем идеальном плане расстановки приоритетов.

А как же конфеты, ухаживания, гигантская кастрюлька пельмешек с заткнутым за ручку подсолнухом?

Я готова была пустить на свою жилплощадь только одного мужика ‒ Маляву. Да и он, в конечном итоге, оказался бесполым созданием.

В общем, округляю глаза и заранее опасаюсь обещаемых перспектив.

‒ Возможно, ректор решил, что так будет проще, потому что я живу один, ‒ поясняет Эни, задумчиво сминая в кулаке записку. ‒ Да и комната у меня достаточно по-особенному обустроена. Но так… с бухты-барахты и вместе? Честно говоря, это указание заставило меня растеряться.

Растеряться? У меня тут целый день шок на шоке и шоком погоняет.

Не виноватая я. Меня сюда силой затащили.

‒ Проблема была бы решена, если бы я знала способ, как отсюда уйти. ‒ Присаживаюсь на Радика, потому что мохнатые лапы снова начинают проявлять свой мятежный дух. ‒ Вжух! ‒ Показательно выстреливаю рукой вверх. ‒ И я уже дома. Никому не мешаю. Ни к кому не подселяюсь. Чуешь намек?

‒ В записке сказано, что ты зачислена по программе для беты-стипендиата. ‒ Эни косится на Маляву, тыкающегося в мою ступню плоским носом. ‒ Хотя и так понятно, раз это создание здесь. Куга признал за тобой победу.

‒ Я всего лишь взяла его домой и накормила. ‒ Не то чтобы утомляет объяснять одно и то же, но никак не пойму одно: почему предположительно жуткое существо ‒ мой Малява ‒ вдруг так привязался ко мне. Да еще и признал до такой степени, что местная магия условий распознала в этом мою победу и дернула меня сюда.

‒ Возможно, было что-то еще. ‒ Эни собирает по полу мои тапочки. Похоже, они слетели с меня, когда я на него с объятиями набросилась. ‒ Или все проще: ты особенная.

‒ Сериальчик на сто сезонов глянь. Или фильмец. Там каждый первый особенный. ‒ Пожимаю плечами. ‒ Давали бы мне везде скидки и сверху презенты накидывали, тогда бы я согласилась с собственной особенностью. А так ‒ трудись, и будет тебе результат. Верю пока только в это.

‒ Не любишь, чтобы было просто? ‒ Он неожиданно опускается на одно колено ‒ прямо как в романтических мелодрамах, от которых моя подруга Оля нещадно плевалась, а в арбузиковом состоянии ‒ пускала скупую халтурную слезу. Эни придерживает мои ноги и осторожно надевает мне кроличьи тапки.

С интересом наблюдаю за его лицом. Ведь сейчас он очень близко от Малявы. Между ними нет и метра.

‒ Да, мне не по себе, ‒ распознав заинтересованность в моем взгляде, сообщает Эни, аккуратно выпрямляется и неторопливо отходит в сторону. ‒ Куги ‒ опасные создания. А у меня при себе нет даже простых средств защиты.

Смотрю на Маляву. Того мой новый знакомый явно не интересует. Песик покачивается, а затем ныряет мордочкой вперед и разваливается поверх кроличьих тапок. Секунду спустя до нас доносится мерное поскрипывание ‒ его сопение. Вырубился как комп без заряда.

Притомился бедненький. Еще бы. Харкать на руководящих должностных лиц ‒ дело непростое.

‒ Скажешь, что ты ‒ не особенная? ‒ Эни фыркает и взмахом руки указывает на сопящую псинку. ‒ А я скажу, что куги так не делают. Они атакуют, а не ластятся.

‒ Может, они атакуют, потому что атакуют их? ‒ резонно замечаю я. ‒ Ладно. Это сейчас не так важно. Помнишь, что я сказала? Всем будет проще, когда чужачка вернется домой. Так вот, подскажи-ка, как мне провернуть это хитрое дельце?

Брови Эни снова подпрыгивают.

‒ Разве ректор не объяснил тебе ситуацию с магией условия?

‒ Объяснил. И также признал, что они всем составом косякнули, не продумав, что в их систему случайно может впихнуться не тот, кого хотели пропихнуть. Например, милая девочка, у которой и так дел по горло, и которой некогда путешествовать по соседним галактикам.

‒ Со своими косяками ректор, без сомнения, справится. ‒ Эни заводит за ухо объемный локон. ‒ Однако с заклинанием условия ничего поделать нельзя. Тебе придется доучиться до конца. Как и любому из альф.

Ну и за какие хорошие поступки мне такой подарок?

‒ Неужели никаких вариантов? ‒ корчу жалостливую мордаху.

‒ Если бы знал, обязательно сказал.

Ощущаю волны сочувствия, исходящие от него, да и взгляд у него добрый-добрый и тоже сочувствующий.

Верю. А потому впадаю в страшную печаль.

‒ Бли-и-и-и-и-ин.

‒ Пойдем?

‒ Куда? ‒ смотрю на Эни с некоторой отстраненностью.

У меня режим «унывняка». Дайте спокойно поунывать.

‒ В мою комнату.

Слегка оживаю от такого предложения.

‒ Знаешь, мне подобное часто предлагают.

‒ Правда? ‒ Эни явно озадачен.

Пожалуй, это самый невинный мальчик в округе.

От необходимости пускаться в нелицеприятные объяснения меня избавляет мощный храп. И нет, не Малявы.

– Вот как надо пребывать в трансе, – торжественно провозглашаю я, кивая на Хранителя, который благополучно похрапывает прямо стоя и попутно пускает пузыри. – Учитесь, ребята.

– Да, это с ним тоже порой бывает, – хмыкает Эни. – Давай выдам то, что тебе положено по твоей метке.

Он достает из-под стойки объемную книгу и перо. Проводит пером над моим плечом, а затем оглаживает кончиком страницу в книге.

– Все под учетом, – поясняет он на мой вопросительный взгляд. – Магия – отличное явление. Но со стабильностью вещей не все гладко.

– Мне уже говорили. И что, наколдованная одежда может прямо на мне исчезнуть?

– Вполне.

Хмм… Полагаю, «Акрукс» – не то место, где целесообразно неожиданно лишаться платьица или чего посущественнее. Хотя, уверена, для таких зрелищ здесь найдется весьма благодарная публика.

Эни скрывается в коридоре и минуту спустя возвращается с запакованной коробкой.

– Может, посмотришь что внутри, когда доберемся до комнаты? – Он бросает взгляд на часы. – Вот-вот закончится пара. И вряд ли тебе хочется сразу нырнуть в этот бешеный водоворот разноплановой энергетики.

Получается, то, что было до этого – еще не нырок, а так, лежание пластом на пляже? Занятно.

Ой-ой, хоть бы кто-то на эвакуационные выходы указал. А то – ни выбора, ни альтернативы. Иди туда, и никуда больше. Придется самой выпутываться – как и всегда.

– Вперед и с песней. – Решительно подхватываю Маляву на руки – тот даже глаза не приоткрывает, – и двигаюсь к выходу.

Раз Эни не особо смущается по поводу нашего совместного проживания, то и мне не стоит. Возможно, это только звучит страшно. Меня же никто не заставляет носки египетской пирамидкой складывать, фигурные пампушки в сваренный борщик бросать или пяточки почесывать.

Прежде чем ступить на лестницу, оборачиваюсь и успеваю увидеть, как Эни тактично трясет Хранителя за плечи.

Очень ответственный мальчик. Сплошные плюсы. Так и случается обычно: находишь у парня массу достоинств, идешь на сближение с объектом, а после узнаешь, что идеал предпочитает овощи подлиннее, да и вообще с противоположного полюса.

Терпеливо жду на дорожке около хранилища, покачивая на руках Маляву. Настойчивый Радик отлипать никак не хочет и занимает себя тем, что наворачивает круги вокруг меня.

Наконец в проеме двери появляется Эни с моей коробкой.

А на свету он еще милее. Называется, была б я мужиком, тогда… кхем-кхем…

– Идешь? – Он недоуменно смотрит на меня через плечо.

– Угу. – Спешу за ним. Радик скачет где-то позади, но нас не обгоняет. – Торможу слегка. – На секунду задумываюсь и выдаю неловкую шутку: – Я же все-таки сотая тут.

– Номер студента – это не рейтинг по уровню интеллекта. – Эни мои слова воспринимает буквально и серьезнеет на глазах. – Я – седьмой. Но это вовсе ничего не значит. Всего лишь цифра из общего списка. В академии альф невозможно возвысить кого-то над кем-то. Здесь все – наследники, от которых ожидают великих свершений. Лидеры. Пока непровозглашенные. Всего лишь неопытные юнцы, по-прежнему жаждущие развлечений. Мало кто пока понимает, насколько ответственные роли отведены альфам.

Ого, а тут серьезные дела проворачивают. Мне бы на трибуны с миской пельмешек, а не собственной персоной в престольные игры залазить. От власть имущих мне моя бабуленька всегда советовала чесать на первой световой. И я бы с удовольствием почесала… Но замуровали! Обложили со всех сторон и давят авторитетом.

А мне чем давить в ответ? Буферами?

Не думаю, что тут сильно оценят, если я буду обнажать свой ум, которым вроде как горжусь. Обнажать другое – тогда да, свист, аплодисменты, вызов на бис. Что еще взять с этой благодарной публики?

– Трудновато тебе придется, – внезапно замечает Эни.

Ну-ну, открыл мне глаза. Помню, что я не в первой младшей группе детсада. Хотя… – Ты очень сладкая.

– А? – Аж торможу с такой фразы. У меня-то ассоциации, что будущий сосед весь такой взбито-сливочный одуванчик, а он мне такое выдает.

– Твоя аура, – замечая живописное выражение на моем лице, исправляется Эни. – Сила, которую ты источаешь, и уверенность, с которой себя преподносишь. Очень мощные всплески. Ты, несомненно, будешь привлекать альф. Особенно тех, что помешан на запахах. У тебя даже естественный аромат сладок.

Нюхнул бы он меня после часовой тренировки в спортзале. Откачивать бы с нашатырем пришлось. Ладно, утрирую. Но пахну я в то время точно не как сладкий ванильный десерт.

Значит, у меня какая-то мощная аура? Пригодится. Для карьерного роста. Доверительное отношение у людей создавать, убеждать их, чтоб они мне своих родственников-друзей в клиентуру подгоняли.

Да я в плюсе, ребят, как ни крути.

– И что, альфы пообщаться захотят? – с довольным видом уточняю я. Мои мысли плескаются где-то в море из радужных мечтаний о великолепной карьере.

– Да, наверняка. И… – Эни чуть морщится. – В самых разноплановых смыслах.

Настораживаюсь.

– Совсем разноплановых?

– Совсем, – подтверждает мой спутник.

– То есть я и в «таком» смысле их интересую? – Досады моей конца и края не видно. – Это как в песне Rammstein? У тебя есть ха-ха-ха, у меня есть хе-хе-хе. Поэтому давай делать жим-жим-жим.

– Не знаком с этим произведением, – не на шутку озадачивается Эни. – Однако общую мысль уловил. Верно. Все так и будет. Альфы – железная стружка. А ты – самый сладкий из всех магнитов.

Глава 27. Протест и статус

Похоже, у меня эйфория от свежего воздуха. Голова кругом и образы стульев на лапках вокруг прыгают. Вот что значит жить в мегаполисе и дышать искусным ассорти из забористых химических элементов.

Ну, а теперь вернемся к физике.

Магнит? А? Чего? Куда?

Восклицаний в моей голове уйма, но внешне я почти образчик хладнокровия.

Не нравится мне это сравнение, включающее железную стружку. Хотя бы потому, что при проводимых опытах этой самой стружки всегда было дофигища. Исходя из местной логики, альф ко мне прилипнет тоже дофигища.

Вдохновляет перспектива? Только не меня.

Ломают тут к чертям мой чудесный план, а мне молчать и не пищать?

Надеюсь, Эни ошибается. А иначе придется отбиваться от альфачей Малявой.

Проходим через цветущую арку и останавливаемся перед массивным строением. Стены обросли зеленью и цветами, поэтому объективно оценить размеры здания не удается. Но, наверное, тут этажа три-четыре.

Мой сопровождающий игнорирует широкую дорожку, выложенную поблескивающими плитками, и сворачивает на узкую тропинку, ведущую между кустарниками.

‒ Это одно из зданий общежития. У меня отдельный вход, ‒ кидает он через плечо. ‒ Ступеньки крутые. Но думаю, ты привыкнешь.

Не хочу привыкать, домой хочу. Кому можно об этом поныть в ухо?

Эни отходит в сторону и позволяет мне полюбоваться черными ступенями винтовой лестницы, уходящей ввысь. Виноградная лоза опутывает перила, сверху свисают гроздья из красных и белых ягод и повсюду цветы, цветочки, цветули.

‒ Нам наверх. Пойду первым, а ты за мной. Твоя обувь не слишком удобная, так что будь осторожнее, Ася. Если что, цепляйся за меня.

Да не вопрос. Цепляться я умею.

На всякий случай сразу оглядываю спину парня, примериваясь, за что именно я буду хвататься при падении. Вариантов не мало. Пожалуй, выберу по настроению и по уровню паники.

Эни ступает на первую ступень и, на миг замерев, оглядывается. Смотрит не на меня, а на сопящего на моих руках песика.

‒ Если даже попытаюсь его тут оставить, он все равно поползет за мной, ‒ предупреждая протесты, сообщаю я. Уверена в своих словах на сто процентов. Малява уже показывал характер, так что вряд ли захочет отделяться от меня.

‒ Пожалуй, нет необходимости напоминать, что лавовая куга – не тот зверь, которого можно одомашнить. ‒ Мягкие тональности Эни действуют успокаивающе, но никак не убедительно.

‒ Он будет вести себя хорошо.

Ясный кексик, я за это не ручаюсь. С другой стороны, если Маляве не дадут последовать за мной, он может начать вести себя не хорошо. Так что я борюсь за мир во всем мире, а не чувство собственного достоинства ублажаю.

Эни медлит. Косится на Радика.

Ну, с этим проще. Я его с собой не звала.

‒ Мебель, топай домой. ‒ Перемещаю Маляву подмышку и свободной рукой указываю в неизвестном направлении.

Радик с места не сдвигается. Только покачивает спинкой из стороны в сторону.

‒ Мебель, топай домой, пожалуйста, ‒ добавляю я порцию вежливости.

Но мебель домой не топает. Наоборот ‒ подкрадывается поближе и тычется сидушкой в мои колени.

‒ Похоже, он не хочет возвращаться на склад, ‒ задумчиво изрекает Эни. ‒ Ты ему понравилась.

А что, я кому-то могу не нравиться? Душка же, кто будет спорить?

Но, несмотря на всю мою скромность, разве можно брать на себя ответственность еще за одного питомца? Я от Малявы то и дело подвоха жду, а тут еще этот стул…

Даже не знаю, скучаю ли по дням, когда жила тихо-мирно и одна в своей тихой и мирной квартирке. А здесь разом завожу пса. Потом мебель. А что там после обустройства быта бывает?

Женихи валом валят – только и отбивайся?

Не, так не пойдет.

Упираюсь тапком в сиденье Радика и пихаю его подальше от себя.

‒ Мебель, домой. Фу, фу, фу! Кыш-кыш-кыш! Одна нога здесь, а лапа уже там. Галопом, рысью, мячиком. Давай! Скачи, дружок!

Стул упрямится, бодается с моей ногой и, в конце концов, снова тыкается сидушкой в мои колени.

Ну, видимо, ничего не поделаешь. Любишь сидеть на стульчиках ‒ люби и сами эти стульчики.

‒ Эни, ‒ закатываю глаза, приподнимаю Маляву повыше и пихаю локтем Радика в спинку, ‒ эти двое со мной.

У парня от удивления вытягивается лицо. Лишь через некоторое время понимаю, что изумился он вовсе не моему довеску из двух буйствующих существ, а тому, как я сократила его имя.

Скромно молчу. Изливаться извинениями глупо. Мы ж тут почти уже соседи. Никакого официоза. Конечно, не представляю, как это будет. Никогда не жила в общагах.

‒ Уговорила. ‒ Эни опять одаривает меня милой улыбкой, встряхивает волосами и начинает подниматься по лестнице. ‒ Места много. Только будет жаль, если они что-нибудь разнесут.

– Будут баловаться, я их накажу.

Обещать-то можно что угодно, но не факт, что такие существа как Малява и Радик воспримут меня как объект устрашения. Пальцем им, что ли, погрозить? Тому, кто кислотой плюется, и тому, что одним пинком на другой конец света отправить может?

Но команды-то мои исполняют. Так что в этой стае я – стопроцентный альфач.

Ступеньки и правда слегка крутоваты. Цепляюсь за перила свободной рукой и в тайне надеюсь, что, если оступлюсь, Радик, ползущий сзади, меня поймает.

– А тут у всех свои собственные комнаты?

– Нет. Обычно живут по двое. Отдельные комнаты только у тех, кто заслужил. Я помогаю в хранилище. И еще кое-где на общественных началах тружусь. – Эни оглядывается, видимо, для того, чтобы удостовериться, что пыхтящая я все еще на ногах, а не улетела пообщаться с клумбой внизу. – У того, кто дал тебе блейзер, тоже отдельная комната. У Люкоса.

– Ты тоже его запах чуешь? – Неужели я правда пропиталась его запашком с ног до макушки? А вылезать-то из пиджачка ой как не хочется. Теплый и удобный, но, правда, здоровенный.

– Нет. Обоняние – не самая сильная сторона небесных либри. Мне ближе распознавание ауры. А если проще, – Эни придерживает коробку одной рукой, а вторую заводит себя за спину и дергает ворот собственного блейзера, – вот здесь вышивка имени владельца. Подглядел, когда ты обнимала меня. Вдобавок, я знал, что Люкос сегодня дежурит с проректором Зофу на встрече стипендиата.

Ой-ой, только не напоминайте мне о моих маленьких проколах. Спасибо, что хотя бы претензии за домогательства не предъявляет. А то со стороны, пожалуй, выглядело похоже.

– Люкосу апартаменты выделили, потому что он наследный принц? Или тоже помощь оказывает?

– Здесь все – наследники. – Эни слегка хмурится. – Но все же Люкос выделяется. Хотя я и говорил тебе о некоем равенстве здесь, Люкос Шайна не похож на других. Он – наследник королевства Райзо. Большинство земель и пространств подконтрольны этому королевству. Можно сказать, что Люкос – обладатель самого привилегированного статуса. Забавно, конечно, но он это не выпячивает. И не требует какого-то особенного к себе отношения.

Надо же, принц не выпячивает свой особый статус? Интересно. У меня-то впечатление от него осталось малость другое. Передо мной-то он успел много чего повыпячивать.

– Добрались. – Эни с облегчением вздыхает. – Добро пожаловать в мою обитель.

Глава 28. Бабочки и кусь

Только и успеваю что перевести дух. За красивой белоснежной дверкой с рисунком цветов нас встречает что-то вроде прихожей три на три метра. Стены вокруг стеклянные и покрыты мелким узором, напоминающим сцепленные между собой снежинки. Что находится по другую сторону ‒ не видно.

‒ Здесь ‒ моя комната. ‒ Эни, поставив коробку на пол, хлопает ладонью по еще одной белой двери. На ней рисунок расправленных крыльев.

Предельно скромничая, просовываю голову в помещение и оглядываюсь.

Чистенько. Огромное арочное окно от пола и до потолка. Аккуратно застеленная кровать у стены, массивный стол и несколько шкафов, уставленных книгами. Ничего лишнего.

Эни терпеливо ждет, пока я удовлетворю любопытство, и указывает на двустворчатые двери напротив его комнаты. Цветочные узоры на них дополнены выпуклыми поблескивающими камнями.

‒ А за этими дверями то, ради чего я трудился и выбивал себе отдельные апартаменты, ‒ сообщает парень и кивком предлагает мне самой продолжить познавательную деятельность.

Заманивать пельмешками меня не приходится. Я кладу Маляву на Радика и с готовностью тянуть к двери. Створки легко распахиваются. И мгновением позже все внутри у меня замирает от восторга.

По всей видимости, мы на самом верхнем этаже. Потолок далеко в вышине и практически сливается с небом. Повсюду цветущие кустарники, и разливается океан из цветов ‒ намного красивее тех, что растут на территории академии. Порхают бабочки с переливающимися крыльями. Солнечные лучи проходят сквозь стеклянные стены и создают бликами замысловатые рисунки на всех поверхностях. Воздух наполнен свежей прохладой и ласкающим обоняние ароматом.

‒ Красотень, ‒ выдыхаю я.

‒ Нравится? ‒ У Эни лучатся глаза, когда он оглядывает свои владения.

‒ Еще бы! Настоящая оранжерея!

‒ Рад, что ты оценила. Каждый цветок здесь по-своему уникален. ‒ Он нежно касается лилового бутона, который, кажется, сам тянется приласкаться к нему. ‒ Я забочусь о них, и они отзываются на эти чувства.

Еще как отзываются. Усиленно пялюсь на волосы Эни, которые облепили бабочки. Да и ближайшие цветущие кустики так и норовят потереться об него. Прямо принцесса из сказки, неплохо задружившаяся с местной живностью. Даже не удивилась бы, если бы мой потенциальный сосед начал бы заливаться песенками и кружиться в танце.

‒ Пойдем со мной, Ася. Покажу еще кое-что.

Эни устремляется вперед. Вспорхнувшие бабочки блестящим облаком следуют за ним.

Вдыхаю полной грудью. Запихиваю сунувшегося было в оранжерею Радика обратно в прихожую, наказываю сидеть тихо и прикрываю створку. Поворачиваюсь… И замираю.

Успевший хорошенько выспаться Малява стоит на задних лапах в паре метров от меня. Его пасть широко распахнута ‒ о-о-о-очень широко, прямо как у инопланетных монстров в фильмах ужасов, и нацеливается он явно на тот нежный лиловый бутончик, который совсем недавно ласкался к Эни.

В голове проносятся слова парня о том, как он здесь хорошенько обо всех заботится. Вытянув руки, бросаюсь к Маляве.

‒ Замри! ‒ Мое шипение не отличить от змеиного.

Псинка действительно застывает и косит на меня обсидиановыми глазами. Его пасть все еще распахнута, и я, честно признаться, этому рада. Захлопни он ее, и трындец цветочку.

‒ Не. Жрать. ‒ Каждое слово произношу с особой вкрадчивостью и добавляю к интонациям несколько суровых гримас.

Челюсть Малявы дергается. Цветочек дергается. Я тоже дергаюсь.

Со всеми этими дерганьями точно скоро стану абсолютно дерганной.

‒ Нет, ‒ протягиваю я.

Малява смотрит на меня. Я смотрю на него. У цветочного бутончика, судя по потускневшему виду лепестков, нервный срыв.

‒ Не-е-ет, ‒ добавляю я вкрадчивости.

Алый язык проскальзывает по цветочку, а затем моя псинка отодвигается. Облизывается, но попытку оттяпать у цветка пестик со всеми тычинками не повторяет.

‒ Фух… Хороший мальчик. ‒ Наклоняюсь и глажу Маляву по лысой макушке. ‒ Ничего тут не трогай.

До меня доносится голос Эни. Он зовет меня из глубин оранжереи. От греха подальше запихиваю Маляву подмышку и тороплюсь к владельцу всего этого великолепия. Попутно обзавожусь пассажирами на плечах и в волосах. Бабочки тут скромностью не отличаются.

Бреду по аккуратной тропинке и размышляю над очень важным вопросом. А где я, собственно, буду жить? Нет, с апартаментами определились. Но кое-что смущает… Или вопрос следует формулировать иначе? Каким образом я буду здесь жить? Как выяснилось, у Эни крохотная комнатка и большущая оранжерея. Комната ‒ ладно, для одного подойдет, но куда впихивать соседа? А в нашем случае соседку. Меня, то есть? Куда собираются пихать меня?

Или тут все молча подразумевают, что я должна делить постель с Эни?