Текст книги "Любовь сквозь мрак (СИ)"

Автор книги: Ардана Шатз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

10.

– Мистер Гранд, выходите, я так соскучилась. – После пинков из-за двери донёсся чей-то вкрадчивый голос. Сперва я подумала, что женский, но поняла, что это явно мужчина не особо старательно изображает сопрано.

Я оглянулась на Эйдена. Он резко вскочил, сжимая кулаки. За дверью всё стихло на секунду, но тут же мощный удар обрушился на всю стену. Эйден поднял руку, направив ладонь на дверь и что-то негромко говоря. Но что бы он ни делал, это не помогло. Дверь слетела с петель и плашмя рухнула в комнату. Я обалдело наблюдала, как в проёме в оседающей пыли появляется совершенно невероятный персонаж. Чуть ниже Эйдена, но раза в полтора шире в плечах. Светлые волосы, зачёсанные направо, больше всего напоминали современный модный ирокез, уложенный набок. В ушах и бровях не меньше десятка колец, под обоими глазами фиолетовые синяки, а на распухшей переносице белеет пластырь. Рукава тёмной рубашки закатаны, из-под них видны рунические татуировки от локтя до кончиков пальцев. Парень осклабился и шагнул вперёд.

– Эйденчик, куда же ты пропал?

От неожиданности я отшатнулась, запнулась о кушетку и чудом устояла на ногах. А татуированный блондин резко повернулся ко мне.

– О, кто это у нас… Сука!

Он вскинул руки к глазам. Боковым зрением я успела заметить, как Эйден что-то швырнул в незваного гостя. Тот отвёл руки и ощерился ещё сильнее. Я с ужасом смотрела, как на месте его глаз вспухает чернота и пузырится кровь.

– Ммм… так ты хочешь поиграть? Я знал, что ты тоже скучаешь по мне.

Он поднял руку и тряхнул кистью. Плотная воздушная волна пролетела по комнате, сбивая с пути предметы. Меня оттолкнуло назад, и я всё-таки рухнула на кушетку, но тут же поднялась и забралась на неё с ногами, прижимаясь спиной к стене. Эйден легко устоял, бросился к комоду и вытащил из верхнего ящика нож, которым я недавно нарезала себе листы для блокнота.

– Извини, Янг, сегодня мне некогда.

– Нет уж, давай поиграем!

Блондин попытался опять вскинуть руку, но Эйден одним движением проскользнул ему за спину, ухватил за волосы, заставляя откинуть голову назад, и решительно полоснул по горлу лезвием. Парень дёрнулся, но сразу же осел на пол. Эйден заботливо придержал его тело, потом вернулся к двери, поднял её и установил на место.

Я хватала воздух ртом, глядя на кровь, заливающую тело блондина, потёртый ковёр, брызгами осевшую на стенах. Крик почти прорвался из груди, но Эйден подлетел ко мне так же стремительно, как за секунды до этого к блондину, схватил меня за плечо одной рукой, вторую, окровавленную, прижал к моему рту, не давая не то, что закричать, но и сделать вдох. Я с ужасом смотрела в его глаза. А в них не было ничего, кроме всё того же безразличия. Разве что снова на долю секунды мелькнула усталость и какое-то раздражение.

– Пожалуйста, не кричи. Или хотя бы дай мне минуту поставить стену. Договорились?

Я медленно кивнула. Будто у меня был выбор.

Он убрал руки и вернулся к двери, что-то прошептал, провёл рукой вдоль проёма. Я продолжала вжиматься в стену, боясь пошелохнуться.

– Теперь можешь говорить. Только прошу, будь потише. Он устало потёр лоб ладонью. На бледной коже остались кровавые разводы. Наверное, я выгляжу не лучше. Я снова бросила взгляд на окровавленный труп посреди комнаты. Сглотнула. Больше всего мне сейчас хотелось кричать от страха. Но кто знает, что в голове у Эйдена. Не стану ли я через минуту после своей истерики лежать вот так же с перерезанным горлом. Я попыталась сползти с кушетки на пол, но, кажется, она решила, что с неё хватит подобного обращения. Подо мной что-то скрипнуло, треснуло, и я полетела вниз куда быстрее, чем собиралась.

Эйден склонился надо мной и протянул руку.

– Не ушиблась?

Кажется, передо мной психопат. Так равнодушно убить человека, а через несколько минут с участием смотреть мне в глаза, спрашивая, в порядке ли я.

Он помог мне подняться и усадил на кровать. А ко мне вернулся голос.

– Ты… ты убил его!

– Как видишь. Кстати, у нас есть около получаса. Уже даже немного меньше. Тебе надо переодеться, пока он не очнулся. И я бы умылся на твоём месте. Впрочем, – он посмотрел на свои руки – я и так на твоём месте.

– Ты ненормальный!

Он поморщился.

– Ну я же просил потише. Эта штука – он указал на дверь, – и так пьёт слишком много силы. И чем громче ты кричишь, тем больше она из меня качает.

– У тебя посреди комнаты труп!

– Это ненадолго.

11.

– Что значит, ненадолго? Кто это? Почему ты вообще его убил?

– Линн, опять слишком много вопросов. Давай ты хотя бы пойдёшь умываться, пока я объясняю. И да, чтобы тебя успокоить – ему совсем недолго осталось быть трупом.

Я поднялась, прошла в ванную, чтобы лишний раз не нервировать этого психопата, но замерла при последних словах.

– Он что, бессмертный?

– Ну почти. Давай шевелись. Не хочу, чтобы он застал тебя в этом – Эйден выразительно кивнул на мои джинсы с футболкой, – когда воскреснет.

– Ты поэтому его ослепил? Чтобы он меня не увидел? Но зачем было убивать?

Эйден любезно помог мне умыться, поливая водой из кувшина мне на руки.

– Чтобы не мешался и не разнёс всё. Обычно мне удаётся сдерживаться, но сегодня исключительный случай.

– Обычно? То есть ты его уже убивал?

Теперь уже я держала кувшин, пока Эйден оттирал окровавленные руки. Он уже протянул руки к полотенцу, но я дотронулась до его лица, указывая на смазанный кровавый след. Он слегка дёрнулся, но тут же вернулся к умыванию.

– Это его забавляет. Морт думает, что это очень весело – вывести меня из себя и посмотреть, каким образом я решу его убить на этот раз.

– Погоди, Морт? – У меня вырвался нервный смешок. – Его серьёзно зовут Морт?

– Вообще Мортимер. Но он ненавидит полное имя. А что тут необычного?

– У нас слово “морт” переводится как “мёртвый”. С одного из языков.

– Хм… и правда забавно.

– Но зачем он хочет, чтобы ты его убивал? Ему совсем не больно?

– Сперва было не больно. Сейчас с каждым разом больнее. Линн, это долгая история. Мортимер вообще интересная личность. В целом он неплохой, но слишком уж увлечён собой и своей… хм… особенностью. В итоге не видит границ и не знает, когда остановиться.

– А ты, когда раздражён, готов убивать?

Эйден оторвал полотенце от лица и внимательно посмотрел на меня. Сделал шаг, ещё один. Вплотную приблизился ко мне, заставляя меня задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

– Ещё одно правило. Никогда не пытайся вывести меня из себя. Запомнила?

Я кивнула. Надо же, как он не любит терять свою маску безразличия. Впрочем, кто из нас любит, когда из-под выбранной маски начинает проглядывать наша истинная, и чаще всего совсем не такая, как нам бы хотелось, личность?

Когда мы вернулись в комнату, я обратила внимание, что крови на стенах почти не осталось, как и вокруг тела. А те капли, что ещё были видны, не просто сползали вниз по деревянным панелям, а явно двигались в сторону Мортимера. Да, если мне и суждено умереть в это мире, то уж точно не от скуки.

Пока я переодевалась, Эйден разглядывал кушетку. Было слышно, как он вздыхает. Я закончила одеваться и подняла волосы, чтобы собрать привычный хвост. Внезапно затылка коснулись горячие пальцы. Я вздрогнула, волосы рассыпались по плечам.

– У тебя тату.

Судя по забитым рукам Морта, татуировки были обычным делом в этом мире. Что тогда его удивило?

– Не собирай волосы. Сейчас некогда, но её нужно будет свести.

– Почему? У него ведь – я кивнула в сторону недвижного Морта, – тоже такие.

– Твоя на чужом языке. С тем же успехом ты можешь просто вышить на груди “я не местная”.

Вот чёрт! Моя первая татушка. Хотела ведь её сделать на латинском, но пока копила деньги, Барыкин успел выбить из нашего курса любовь к этому языку. Но это было единственной связью с моим миром. Я сменила одежду, имя, пытаюсь заменить свои знания на новые. Что от меня настоящей вообще останется? Я усмехнулась. Только моё тело. Тушка с такой ценной в этом мире кровавой начинкой.

Я поправила воротничок и заправила за него часть волос, чтобы наверняка скрыть татуировку. Повернулась к Эйдену, который стоял над телом, легонько пиная его в бок.

– Морти, пора просыпаться. Ты, недоносок, опять сломал мою мебель.

Крови уже нигде не было. Я подошла поближе как раз вовремя, чтобы увидеть, как рваная рана на шее затягивается, а чёрная корка на глазах втягивается в кожу, открывая невредимые веки. Только ресницы, кажется, были опалены.

Внезапно Морт сделал судорожный вдох, закашлялся и открыл глаза. Улыбнулся, увидев Эйдена.

– Сколько на этот раз?

– Всё столько же. Полчаса от силы. Не больше.

– Прекрасно.

Эйден протянул ему руку, и Морт с трудом поднялся на ноги и тут же согнулся, заходясь в сильнейшем кашле.

– Сука! Задолбали меня эти побочки.

– Дохни чаще и привыкнешь.

Эйден подошёл к столу и взял стул, который предложил Морту. Он опустился на стул и широко улыбнулся.

– Я знал, что ты меня любишь. Я полагаю, ты её – Он бесцеремонно ткнул пальцем в мою сторону, – прятал всю неделю?

12.

– Линн, познакомься, это Мортимер Янг, мой однокурсник. Мортимер – Линн Ангрен. Моя дальняя родственница и помощница на остаток курса.

Морт встал, чтобы тут же со стоном упасть обратно. Я подалась вперед.

– Вы уверены, что ему не нужен… – Я прикусила язык, чуть не ляпнув “врач”. Но здесь не в ходу такие слова. – не нужна помощь.

– Мисс Ангрен, вы очень любезны, но моя помощь всегда со мной. Он выудил из кармана мятую сигарету и продемонстрировал ее мне. И прошу вас называть меня Морт. Я не питаю любви к полному варианту своего имени.

– Морт, хватит. Она из Традмора. Можешь называть Линн по имени.

Кажется, белобрысый вздохнул с облегчением. А я не переставала смотреть на сигарету в его руках. Я не заядлая курильщица, но последние дни частенько хотелось вернуться к вредной привычке. Морт увидел мой взгляд, но понял его по-своему.

– Линн, не против, если я закурю?

– Совершенно не против, если вы и меня угостите.

– Линн, я бы не стал. – Эйден предостерегающе посмотрел на меня. – Ты же не знаешь, что за дрянь он курит.

– Я уже большая девочка, Эйден.

Морт хмыкнул, доставая еще одну сигарету.

– Эйд, бесишь своими нотациями.

Я уже почти коснулась пальцами желтоватой папиросной бумаги, как Эйден незаметным движением выхватил сигарету, положил на раскрытую ладонь и просто сжег. Огонь вспыхнул прямо на руке. Сигарета моментально истлела, оставив после себя только сладко-горький дым. Я вдохнула его, поворачиваясь к Морту, чтобы попросить еще. Но желание закурить неожиданно исчезло. Его сменило сильное сердцебиение. В груди что-то будто сдавило, в горле пересохло. Я неосознанно подалась вперед, с удивлением разглядывая Морта. У него были очень красивые глаза, в светло-зеленой радужке быстро увеличивалась черная точка зрачка. К сладковатому запаху примешался запах крови, исходящий от Морта, и только после этого я заметила, что часто и глубоко дышу. Я облизнула сухие губы и перевела взгляд на губы блондина. Чуть пухлые, обкусанные, со следами запекшейся крови. Сейчас они очень притягательно изгибались в хищной ухмылке. Из-под верхней губы появились острые кончики клыков. Я хотела наклониться поближе, но меня что-то удерживало. Эйден схватил меня за локоть и не давал приблизиться к Морту. Я перевела глаза на его лицо. У Эйдена были такие же огромные зрачки, странно что раньше я этого не замечала.

– Довольно.

Он сделал шаг к окну, заставляя меня пятиться от Морта. Сдвинул в сторону книги на столе и распахнул тяжелую створку. В комнату ворвался свежий воздух, сладкий аромат с нотками горечи растаял без следа.

– Вечно ты портишь все веселье.

Несмотря на разочарованный тон, Морт продолжал улыбаться.

Закурил свою сигарету, выбив огонь на ладони, и откинулся на стуле, закинув ногу на ногу. Туман в моей голове постепенно рассеивался.

– Так и чего ты заявился?

– Эйд, проверь свое расписание. Мы договаривались повторить в ближайшее время, а ты всю неделю от меня бегаешь.

Я залезла на подоконник и оттуда наблюдала за разговором. Заметила, как у Эйдана напряглись мышцы шеи.

– Как видишь, я был немного занят.

– Я думал, помощников нанимают, чтобы стать немного свободнее, а не наоборот.

– В перспективе. Сперва нужно сделать из помощника удобный инструмент. А на это требуется время.

Я отвернулась к окну. Слишком наглой с каждой секундой становилась ухмылка Морта.

– Линн, слышала, кем он тебя считает? Всего лишь инструментом. Может быть присоединишься ко мне? Сколько этот зануда тебе платит?

А вот и подлянка. Дьявол кроется в деталях. Я хоть и знала название местных денег, но среди моих учебников не было ни одного описывающего текущую экономическую ситуацию в мире. Сколько сейчас стоят услуги академического помощника? Сколько вообще здесь что стоит? И сколько таких вот камешков, о которые я обязательно споткнусь, попадется на моем пути?

– Мы…

– Тише, Эйд. Дай девушке ответить.

Вот кошмар ходячий! Я была уверена, что Эйден сейчас сгладит ситуацию, а мне останется лишь кивнуть, как обычно.

– Так сколько? – Морт положил руки на колени и подался вперед.

Пропадать, так с шиком.

– Я здесь на добровольных началах. Ради опыта и возможности наблюдать за работой мистера Гранда. Также Эйден обещал, что я смогу посещать некоторые лекции. А это было очень полезно для моего будущего.

Жаль, я не видела лица Эйдена. Хотя могла руку дать на отсечение – он и бровью не повел. А вот Морт прицокнул языком.

– Эйден, не знал, что ты еще и скряга. Богатейший человек страны пользуется услугами бедной девушки за так? Линн, может пойдешь ко мне? Я не буду грузить тебя научной чепухой, да и по оплате, – Он подмигнул, – не обижу.

– Янг, не зарывайся. Цепляй первокурсниц, это как раз твой уровень. И хватит приписывать мне деньги моего отца.

Мне показалось, или у него на мгновение сжался кулак? Я отвернулась к окну, чтобы не видеть довольное лицо Морта. Будь я у себя в мире, я точно бы не отказалась пообщаться с этим белобрысым. Он производил впечатление человека, умеющего повеселиться. Но сейчас я боялась сказать лишнее слово. С вопросом про оплату прокатило, но это не значит, что и дальше будет везти. А Эйден тоже не может круглосуточно находиться рядом, чтобы подстраховать в случае чего.

– Морт, если у тебя все, нам с Линн нужно работать.

– Всего два вопроса. Когда ты представишь свою помощницу официально? И где она спит? У тебя всего одна комната.

– После завтрашнего дня утром. Ты все равно дольше не сможешь держать за зубами свой длинный язык.

Я снова повернулась к парням. Как назло Морт именно в этот момент решил продемонстрировать длину языка. И да, в языке у него тоже был пирсинг. Янг поймал мой взгляд и ухмыльнулся. А Эйден ответил на второй вопрос.

– Спала на кушетке, которую ты расхерачил. Так что с тебя новая.

Не отводя от меня взгляда, Морт начал подниматься со стула. Кажется, его сигарета и правда подействовала, потому что он больше не морщился от боли.

– Линн, ты можешь спать у меня. Второй комнаты нет, но зато кровать раза в два больше, чем у Гранда. Места хватит для сна. И не только.

Я фыркнула. После недели один на один с Эйденом я уже начала думать, что в этой Академии все такие холодные. Было забавно видеть полную его противоположность.

13.

– Считай, нам повезло, что Янг сюда вломился. Хотя я не планировал так рано тебя показывать остальным. Но теперь мы хотя бы знаем слабые места твоей легенды. Ты, конечно, хорошо ответила, но Линн, больше так не рискуй. И сегодня придется свести твою татуировку, чтобы к первому дню недели она успела немного зажить.

– Ты сможешь это сделать за один день?

– Это не сложно. Но больно. А настойки от боли у меня нет. И сегодня я ее уже не достану.

– Может у Янга найдется?

– Ты же его видела. Он любит боль. Если только один из его сортов табака получится попросить.

– Нет, я лучше потерплю. – Я слишком ярко вспомнила свое внезапное возбуждение и влечение к Морту. Перед внутренним взором до сих пор стояли его глаза с расширенными зрачками.

– Звучит разумно. Но кое в чем он был прав. Где тебе теперь спать?

– Я не привередлива. Могу и на полу.

– Простуду решила заработать? На этом полу за одну ночь она тебе обеспечена. Вечером навещу Морта, что-нибудь придумаем. А пока займемся дырами в нашей легенде.

Сперва Эйден устроил мне форменный допрос. Кто я, откуда, в каких родственных связях с ним. Эти факты я каждый день повторяла как мантру – тридцать раз утром и столько же перед сном. По легенде я приходилась Эйду настолько дальней кузиной, что мы и сами не могли вспомнить, чья пра-прабабка была замужем за чьим пра-пра-дедом. Уже упомянутый при Морте Традмор был настолько же далек от столицы, насколько мои знания были далеки от местных обычаев в первый день здесь. Так что пробелы в моем кругозоре легко можно было бы принять за недостаточный уровень образования в глуши. Собственно, и поступление в Академию при моем уровне мне никогда бы не светило. Но Эйден сжалился и протащил меня сюда в качестве помощницы. Конечно же мне строго настрого было запрещено в каком-либо вопросе упоминать латынь. Не только ее знание, но и ее существование в целом. Так что для всех я была скорее кем-то вроде домработницы. Прибрать в комнате, отнести вещи в прачечную, сбегать в магазин за ингридиентами. Хорошо, хоть не сказал, что я неграмотна. А то, что я появилась здесь лишь в последнем триместре, объяснялось все той же отдаленностью моей родины от Академии и исключительная сложность пути. Так что, почти как Ломоносов до Москвы, я чуть ли не всю дорогу шла пешком. Только если у Михаила Васильевича это заняло около месяца, то у меня – чуть ли не полгода. Я нашла на карте Традмор, посчитала количество километров. Правда их сперва пришлось высчитать по жутко неудобной системе исчисления. Оказалось, что он хоть и далек, но не так, чтобы идти пешком несколько месяцев. Но Эйден отмахнулся, сказав, что всегда можно отбрехаться срочными делами, которые не дали отправиться в путь в начале учебного года.

Когда я целиком проговорила всю историю, мне самой стало меня жалко.

– И после всех моих жертв, ты мне еще и не платишь ни копейки!

– Я не собирался так говорить. Но теперь тебе и правда придется работать бесплатно. Почти как ваши эльфы-рабы.

– Лучше скажи, сколько что у вас стоит. Одежда, обучение, услуги, товары.

Он кивнул на мой самодельный блокнот, и я стала записывать.

После лекции по ценовой политике, Эйд погонял меня по общим знаниям. Я старалась придерживаться тактики “лучше меньше, да лучше” и не погружаться в детали. Иногда приходилось применять ловкий приемчик ухода от ответа, которым частенько пользовались на практических занятиях наши троечницы с хорошо подвешенным языком. Самым главным было повернуть разговор так, чтобы спрашивающий сам ответил на свой вопрос.

– Тебе впору в политику идти. Там такое ценится. – Ворчал Эйден после того, как я испробовала этот метод на нем. – Но придраться не к чему. Если тебе никто не подсыпет сыворотку правды, ты выкрутишься.

– У вас и такое есть?

– У нас разное есть. Но, конечно, не в стенах Академии. Полагаю.

После некоторого молчания он подошел к двери и снова начал устанавливать свою стену молчания. Когда закончил, обернулся ко мне:

– Готова?

Я замерла. Эта штука должна скрывать громкие звуки. Так насколько же будет больно стирать мою татушку, если он решил, что просто закрытой двери не хватит?

– Это обязательно? – Я кивнула на дверь.

– Если ты не хочешь, чтобы на твои крики к нам на этаж поднялись Бессменные.

– Но Морт ведь… Он выбил гребаную дверь к чертям! – Меня затрясло от страха. Больно будет настолько, что кричать я буду сильнее, чем был грохот от упавшей двери? Нет-нет-нет, к такому я готова не была. – Почему эти Бессменные не пришли тогда?

– Потому что Морт хоть и выглядит полным кретином, но тоже умеет ставить заглушающие барьеры. Вот когда он вырубился, мне пришлось ставить свой. Заклинание не всегда работает, если его создатель валяется без сознания.

– Эйден.

– Да?

– Будет очень больно?

Он кивнул.

14.

– Я постараюсь быть осторожней.

– Может, всё-таки у Морта спросим какую-нибудь наркоту?

– Поясни.

– Зелье, сыворотку, какой-то дурман, который меня вырубит хотя бы на время.

– Линн. – Он почти нежно взял меня за руку. – Я не знаю, как твой организм может отреагировать на непонятные смеси, которые делает Морт. Мы можем рискнуть, но я не могу представить себе возможные последствия. Всё, начиная от самовозгорания, до полного безумия. Максимум что я могу – это напоить тебя до беспамятства. Но весь завтрашний день ты будешь страдать от похмелья.

– Плевать, я согласна.

Все круги похмельного ада я успела пройти на втором курсе, когда трепет первокурсника поутих, а серьёзность третьего курса ещё не наступила. Так что бояться похмелья было странно. Хотя здесь нет жирного и острого доширака и растворимого аспирина – лучших друзей похмельного студента. Но должны же быть в целительском крыле какие-то обезболивающие.

Он кивнул и вышел из комнаты. Вернулся, когда я уже прокрутила все возможные воспоминания о болезненных ощущениях, которые мне доводилось испытывать. И нанесение татуировки было совсем не на первом месте.

Эйден поставил бутылку на пол возле кровати. Достал из комода стакан и наполнил его доверху темно-рубиновой жидкостью.

– Это водка? – слабо спросила я.

Но Эйден никак не мог знать знаменитой цитаты, так что на стуле он не подпрыгивал.

– Сильнейшее креплёное. Пей всё сразу, не растягивай.

Я сперва сделала небольшой глоток, чтобы распробовать вкус. Хороший портвейн, не более. Зажмурилась и опустошила немаленький стакан. Под конец в меня уже не лезло, но я продолжала пить, помня о стене молчания, которая только и ждёт моих криков. Эйден терпеливо ждал.

– Теперь можешь раздеться.

– Что, прости?

– Штаны можешь не снимать. Но твоя… футболка мешает. Мне нужно больше пространства на коже.

Я забрала волосы в высоченный конский хвост, чтобы они как можно меньше мешали Эйду, но снимать футболку не торопилась.

– Жду, когда ты отвернёшься.

Кажется, он умеет ещё и глаза закатывать.

Я прикрылась покрывалом и легла на кровать лицом вниз. Эйд сидел рядом, растирая руки.

– Скажи, как будешь готова.

Я поняла, что отступать уже поздно, и промычала “давай” в подушку.

Горячие пальцы легли мне на шею, и я дёрнулась.

– Тише. – Он говорил размеренным шёпотом и успокаивающе провёл пальцем по татуировке. – Будет чувствоваться вот так, только медленнее и больнее. Не задерживай дыхание. Можешь кричать, а если станет невыносимо, скажи, я остановлюсь.

А потом меня коснулся огонь. Это было не просто больно. Это было втрое больнее всего, что я когда-либо испытывала. Я орала до хрипа, сотню раз умоляла Эйдена остановиться, но он только делал небольшую паузу, охлаждая горящую кожу потоком холодного воздуха, а потом продолжал. Мне казалось, что если бы он просто решил срезать с меня кожу, было бы не так страшно. Его вторая рука давила мне на плечо, не давая дёрнуться. Иногда при моих криках его пальцы слишком сильно впивались в меня, но я старалась отвлечься на это ощущение, чтобы хоть как-то ослабить кипящую лаву на шее.

Когда всё закончилось, он наложил охлаждающую повязку и погладил меня по волосам. У меня к тому времени не осталось сил на крики, и я только плакала, вцепившись зубами в подушку. Эйд сполз на пол и начал гладить меня по спине. Покрывало давно сползло куда-то к ногам, но мне было плевать на такую мелочь.

– Прости. Ты же сама понимаешь, это вопрос выживания. Мы не можем рисковать.

Я повернула к нему зарёванное лицо. Эйд выглядел ещё хуже, чем в день нашего знакомства. Лицо посерело, спутанные волосы были мокры насквозь от пота, под глазами залегли фиолетовые синяки не хуже тех, что были у Морта. Сам он дышал так же тяжело, как и я.

– П… паршиво выглядишь. – Я постаралась улыбнуться. Участок кожи под повязкой продолжал пульсировать, но это было ничто по сравнению с тем, что было несколько минут назад.

– Полагаю.

Он пошарил рукой под кроватью и выудил бутылку. Запрокинул голову и сделал несколько глотков.

– Будешь?

– Угу.

Я приподнялась на локте. Пока пыталась совладать одновременно со сползающим покрывалом и бутылкой, в дверь постучали.

– Тёмный Мессия, честным людям дадут спокойно выпить?