Текст книги "Заклятье Неры (СИ)"

Автор книги: Анжела Кристова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

Глава о том, что инициатива не всегда приводит к тяжким последствиям, а также о том, изречение: «что все в твоих руках» работает.

Аль-Герод остался один. Девчонку увели и наврятли вернут обратно. Кремар подразнил и оставил ни с чем. С крысами, поиздевался.

Ну да демоны с ним! Ему все без разницы тут. Ушла, и забудем о ней. Ненормальная псина. Четыре дня никак не очухается. Вот же странная особь! Неужели трансформация с ней случилась так поздно? Еще и щенок ее какой-то! Дети вообще перекидываться не умеют. Взрослеют, матереют и уже годам к пятнадцати в первый раз пробуют менять исходную форму. Этот родился собакой. Собакой! Беспородная мать и сынок видно такой же, как она – серая, дохлая, слабая.

Аль-Герод перестал думать о псине пару часов спустя.

Приближалась ночь, нужно поесть. Двенадцать дней – самое большое, больше он не выдерживает. Ближе к утру пришли крысы. Аль-Герод дождался компании, и выбрав самую слабую и пугливую особь стремительно вскочил на ноги и рывком ухватил серую тварь за хвост. Раздался многоголосый писк. Вожак, самый крупный крыс, метнулся к ногам человека, но тот был начеку и двинул сапогом по морде зверя. Крыс отлетел к щели. Попробовал отбить визжащую в руке человека товарку и вновь бросился на человека. Получил на этот раз слабый заряд в глаз. Раздался новый злобный писк – это вожак ругался. Запахло паленой шерстью. Стая заметалась, некоторые бросились даже на стены.

– Убирайтесь. До завтра, хорошие мои.

Крысы как по команде толпой метнулись к щели в полу. Последним, злобно вереща, убрался предводитель крысиной банды.

Аль-Герод задушил крысу, оглядел свой завтрак, обед и ужин в одном флаконе – глянул на потолок. Светало. Скоро взойдет светило. Он знает, точно ощущает здесь в подземелье каждый прожитый час.

Еще раз посмотрел на дохлую крысу. Может поджарить ее?

Но нет, слишком много уйдет на это сил. Лучше съесть сырой.

Уже разделавшись с блюдом сомнительных вкусовых качеств, Аль-Герод уловил своим обострившимся слухом шаги за дверью. Шли по коридору и явно на свидание к нему. Утро. И чего надо? Днем он получает пускай и небольшой, но заряд сил, а съеденная крыса даст еще одну толику дополнительной энергии. Так к чему рисковать? Пришли бы ночью, он мало на что способен в темное время суток.

Открылась дверь и на пороге камеры встал Кремар. Оглядел помещение, как будто ища что-то. Усмехнулся и обернулся назад.

В следующее мгновение в помещение втолкнули девчонку.

Кремар еще раз глянул на Аль-Герода.

– Так нравится больше?

Вопрос остался без ответа. Ему привели давешнюю псину. Сейчас день. Ее отмыли, переодели и даже причесали.

– Мне нужно от тебя все тоже. Не скучай, маг. Развлекись немного. К вечеру я ее заберу.

И толкнув в спину девушку, захлопнул дверь.

-

Я от толчка пролетела чуток вперед по ступенькам вниз, встала. Мой сосед по камере так и сидел в своем углу. Глядит неприязненно. Нет, это мягко сказано, глядит зверем.

Я отвернулась к стене напротив. Потом и вовсе уселась на ступеньку.

Наконец мне надоело сидеть, надоело молчать. Понятно, я ему неинтересна. Но все же, это некрасиво – девушка скучает. Спросил бы чего, разговор бы завел..., фокус показал?

– Послушай! – я обратилась к сидельцу. – Я не виновата, меня сюда не по моему хотению привели.

Тишина.

– Давай хоть поговорим. Я скоро уйду. – Зачем-то добавила я.

Я добилась результата – не меня посмотрели.

– Кремар хочет многого..., – проговорил Аль-Герод. – Зря старается..., – добавил.

Я пожала плечами.

– Мне тоже непонятно. Больше скажу – ничего непонятно. Кремар – это кто?

На меня опять странно посмотрели.

– Это тот, кто тебя сюда привел. Борода..., – добавил конкретное уточнение Аль-Герод.

– Неприятный тип. – Ответила. – У него мой сын в образе щенка. Мне его даже не показали. Этот, который Кремар, сказал, что я должна...

Закончить предложение я не смогла. Я должна... – это громко сказано. И как я должна? Сама подойти? Ну, уж нет! Сижу тут и жду!

Я и сама не совсем понимаю. Мне сказали – "Иди". Ну, я и пошла. Вот, в спину толкнули. До этого переодели и помыли. Я даже в зеркало посмотрелась – страшна. Тут прав Аль-Герод. От моей привлекательности и очаровательности ничего не осталось в новом мире. Облик зверя с глазами побитой собаки.

-

Весь день мы просидели каждый в своем углу. Я представила в мозгу Московский зоопарк. Самка камышового волка, которую привезли к молодому самцу. Посадили к нему в клетку. Дали поесть, попить и ждут. Чего ждут? Ну, понятно... Людям понятно. А зверям?

У зверей, между прочим, тоже есть чувства.

Я хмыкнула и осторожно глянула на сидящего в углу мага. Молод, я ему не пара. Больше скажу – я ему не нравлюсь настолько, что он даже просидев один год, не смотрит на меня. А этот Кремар утрется. Ничего не выйдет, я же вижу.

Зоопарк. Московский зоопарк. Зверинец. Не кормить и не дразнить!

А еще звери бывают опасны!

Я подумала, что ночью, когда я в очередной раз перекинусь в собаку, нужно попробовать укусить. Кого? Ну, хотя бы Кремара этого. Он всю пошлую ночь смотрел на меня, я скулила, а он веселился, занимался своими делами. Ходил туда-сюда, глядел на меня, и каждый раз его физиономию озаряла довольная улыбка. Я ждала, что он покажет мне Кольку, а он не показал. Утром я перекинулась в человека и как чуток очухалась, то меня покормили нормальной едой.

Кольку не показали. Гады.

Я хотела поплакать, но перед взором замаячил кулак бородатого, и я передумала. Чую! Колька рядом. Колька жив, пускай и в образе щенка, но он меня узнает, точно. Я же не изменилась внешне. Буду человеком, найду его, он обрадуется. Мамка нашлась! Бедный мой сынок!

Так, думая совсем не о задании, а о сыне и том, как я буду кусать бородатого, я не заметила, как прошел день.

Очнулась, когда лязгнула открываемая дверь. Поднялась на ноги и, не глянув в сторону сидельца, вышла к пришедшим за мной людям.

Меня отвели в другое помещение, тут же, почти рядом, и скомандовали снять одежду. Я без лишних церемоний разоблачилась. Меня даже похвалили за покорность. Одето на мне было несколько вещей – две юбки, две кофты, пояс, сандалии и накидка на голову. Все одного цвета – розового. Гадость. Ярко розового – страшная гадость. Да еще с золотым шитьем везде – я блестела, как звезда индийского фильма "Зита и Гита".

Человек, что привел меня в комнату, наклонился поднять скинутые мной вещи. Ну а я со всего маха двинула ему по черепушке кулаком. Самой больно сделалось! А уж ему... несчастному?! Мужик ойкнул и свалился на пол. Я бросилась к нему и дернула за кожаный пояс. Ощупала его всего, нет ни ключей, ни чего там бывает у стражников в сказках? Меча, сабли, ножа – ничего! Я растерялась. Лежит тихо. Дышит.

Нужно тикать вспомнила.

Я вскочила на ноги и глянула на скомканные розовые тряпки. Нет уж! Уважаю мнение Аль-Герода! Такую жуть розовую не то, что любить, трогать противно! Но что же мне одеть? Если не розовое? Я оглянулась по сторонам.

И тут я вспомнила, что скоро вечер, а значит можно и нагишом. Я скоро все равно стану шерстистой псиной.

Больше не мешкая и секунды, я бросилась к двери. Открыта, а за ней темнеет коридор. Глянула в ту сторону, где камера сидельца. Интересно, возникла в голове идиотская мысль, а его камера закрывается снаружи на засов? Нет ведь ключей. Я помнила только лязг двери, и нет в ней, вернее, не было в ней щели для механизма замка. Средневековье. Штаны и рубахи есть, оружия я еще ни у кого не видела, как не видела никаких приспособлений механического толка – ключей, например. А двери как закрывают?

Итак. Идем и смотрим на дверь снаружи.

Я подбежала к двери и не углядела вообще никакого приспособления для запора. Просто дверь. Ключ некуда вставлять, и нет ее – замочной скважины.

И тут за моей спиной раздались шаги, потом и голоса. Шли сюда.

Я оглянулась. Куда же мне бежать? Света с каждым мгновением все меньше и меньше. Глянула на потолок – ниша. Вот туда я и спрячусь.

А как добраться?

Я посмотрела на стену напротив, там было странное приспособление, как крюк какой – железное, торчащее из массива камня. Вцепившись в него руками, я подтянулась и закинула ногу за выступ, что шел у самого потолка.

Залезла я в эту нишу и застряла там... одним местом, в общем, застряла и конкретно – места совсем мало. Я видна, стоит только голову задрать.

"Боже! – родилось в голове, – куда меня занесло?!"

Люди пришли и уставились на открытую дверь и того, который там валялся. Никто ничего не сказал. Никто не додумался поднять голову и посмотреть на карниз у потолка. А между прочим я была видна со всех ракурсов. Откуда ни глянь – видна.

Их было трое. Двое побежали назад, ужасно грохоча своими сапогами по камням, один принялся приводить в чувства того, которого я стукнула кулаком.

Я глянула в сомнении на свою ладонь.

Мама всегда говорила нам четверым, своим отпрыскам – нужно только захотеть! Вот! Я захотела и нате вам! Как то так у меня вышло, что я человека взрослого одним ударом кулака по башке отправила в долгий нокаут. И странное дело, моя рука не так, чтобы сильно болела. Странно все.

В общем, пока я размышляла над странным феноменом силы моего удара, я осталась в коридоре одна– последний убежал следом за первыми двумя. Нужно слезать. Нужно куда-то бежать и мне.

Спрыгнула на пол коридора.

Вспомнила разом о сыне, о сидельце и о Кремаре. Колю нужно найти. Это первое...

Но бросилась я к двери сидельца. Дернула ее на себя и странное дело, дверь открылась.

Сунула в дверь нос.

– Эй! Аль, как там тебя.. Герод, выходи и беги. Я тоже убегаю. Пока.

Вот и все. Я чуть дверь назад не закрыла, но вовремя в щель просунулась рука сидельца. Быстро он соображает! Дальше больше – он меня ухватил за плечо и вылез наружу сам.

Толкнул в грудь и рванул наверх... в мою нишу. Прямо вот так, оттолкнувшись ногами в сапогах от пола и сразу там, на потолке почти...

– Эй! Куда ты?

– Пошла отсюда!

Я не поняла..., это он мне? Да еще так грубо...

Но парень видимо очень спешил расстаться со мной. Он уже был прямо в том самом месте, где совсем недавно я торчала.

Но сказанные грубые слова меня задели за живое. Я не стала выяснять отношения, а пошла туда, куда послали – отсюда.

Коридор скоро раздвоился на два отдельных прохода, по центру общего коридора была металлическая решетка в полу. Прутья толстенные. Я присела на корточки и потянула решетку на себя. Да! Тяжеленная, и ни на сантиметр не сдвинулась. И тут я вспомнила слова мамы... Нужно только захотеть...

Глянула на решетку. Так!

Дернула уже со всем старанием и максимально приложив усилие воли и чего там еще.. – а вот, желания. И диво! Решетка как отлетела от пола. Я от неожиданности выпустила ее из рук – тяжеленная же! Раздался жуткий грохот. Мои уши! Мой обострившийся в разы слух! Но некогда размышлять! Я глянула в провал пола и ринулась вниз головой.

Уже в процессе полета созрела как искра в мозгу мысль: куда же я падаю?

Ответ пришел совсем скоро – я упала в воду. Побарахталась чуток и вылезла на какие-то уступы из камней. Сжалась в комок, обхватив руками коленки.

Посижу тут, авось скоро начну перекидываться. Собаки умеют плавать. Я поплыву. Поплыву и обязательно куда-то да выплыву.

Эта мысль меня согрела. Мама! Стоит захотеть...Хочу найти Кольку. И найду! Я оглядела место, в котором я отсиживалась. То, что меня активно ищут, я точно знала. Даже тут слышны были звуки и топот ног. Решетка... Нужно было хоть ее вернуть на место! Но как подумала, так сразу отбросила мысль, наврятли кто-то еще разумный вот так, головой вперед сиганет с той высоты, как я, и куда?

Канализация. Запахи жуть, и еще, я вспомнила... диггеры. Я диггер. Раздетый совсем диггер. А еще немного подождать и стану собакой.

Хорошо. Шерсть. Четыре лапы, а еще хвост, нюх зверя и огромное желание найти сына. Я найду. Я справлюсь. Я человек разумный. Только голый.

И тут меня начало перекидывать.

Я чуть не утопла в процессе...

Плохо еще то, что все понимаешь, а как-то повлиять на действо не в силах. Я барахталась в воде, выныривала, хлебала воду, вернее не совсем воду. Ну да ладно. Вылезала на выступ камней, падала вновь. Опять старалась вылезть. В общем, этот новый раз меня чуть не убил.

Не утопла. Собакой стала, вылезла в который раз на тот же выступ камня и только собралась по устоявшейся за несколько последних дней привычке поскулить, как вспомнила: Колька. Нужно его искать, а не скулить!

Глянула чуть косящим взглядом на поверхность воды и втянула носом воздух. Набор запахов меня чуть не сбил с ног. Вот это да! Хорошо, что я сидела! Какая палитра ароматов! И все как один... Ну да ладно. Я не собака, а человек. Утром, днем и немножко вечером.

А сейчас.. я припала на передние лапы и собравшись с духом, сиганула в воду. Поплыла.

Плыла я долго, устала. Вылезла на новый уступ и отдохнув немного, сиганула в воду снова. Так, плывя все время вперед по каменному туннелю, я достигла выхода. Куда? В реку, куда же еще!

Ну да! Средневековье. Я собака. Я плыву. Кругом меня уже предместья – сарайчики, заборчики, утопшие большей своей частью скользкие деревянные мостки.

А в прежней жизни?

Я бы точно попала в систему очистных..., и чего бы со мной было? Плыть собакой в средневековом городе куда как спокойнее. Я вылезла на сушу и отряхнулась с большим старанием. Ух! Гавк! Ох!

Огляделась. Рядом никого. Город светился нескольким мерцающими огнями, больше всего огоньков было у моста, под которым я проплыла немногим ранее.

Вспомнила. Колька! Колька в городе.

–

Аль-Лаберьер не находил себе места. Вчера пришло письмо от Кремара. Он несколько раз, уж не помнит сколько, но раз десять точно перечитал короткое послание.

"Ваш сын у меня. Я нашел способ получить желаемое. Если вам еще охота его забрать, то Князь Эмсерандо Он-Седаро марэ Кремар настоятельно предлагает приехать лично и привезти каменную бабу. В противном случае, каменной бабой станет ваш сын, а поможет ему в этом псина, которую я к нему в темницу подсадил. Срок – неделя с момента получения сего послания".

И подпись багрово красным: Кремар.

Аль-Лаберьер вгляделся, на мгновение показалось, что буквы потекли, превратившись в потеки крови. В глазах предстала картина – каменный истукан с лицом его сына, с замершим взглядом, уставленным в одну точку, а на темном небе огромная желтая луна.

Только не это!

Аль-Лаберьер взвыл сквозь стиснутые зубы. Нет! Нельзя, мать услышит! Второй год пошел. Он ждал информации, он затягивал переговоры и каждый раз находил новые уловки, чтобы не отдать то, чего с него требуют. Все! Сын! Он не знал точно, где его держат. Догадывался – в подземельях Мадельеры. Конкретнее – в каменном замке Эмсерандо Мадельеры, Князя Кремара Он-Седаро. Но и сам Князь Кремар ни словом ранее не обмолвился, что мальчик у него.

Попался, недотепа! Как чувствовал! Все его друзья и подружки, пьянки и шатания по кабакам и сомнительным заведениям, не доведут до добра.

Как с цепи сорвался, щенок! А мать... все уговаривала его не нажимать, дать мальчику свободу! Теперь сама сидит в четырех стенах и плачет. Носа не показывает из дома! Как выразилась – добровольное заточение... Ага! Пока сын не найдется!

Нашелся...

Он семнадцать раз был инкогнито в Мадельере, каждый раз он пытался найти возможность пробраться в подземелья или разузнать про сына. Он знал, что дверь камеры наверняка никто не охраняет, и если он там, то открыть ее не составит большого труда. Но вот попасть за периметр охранных заклинаний каменного замка князя можно только, если его пропустит сам Кремар. Люди, работающие на князя, были все связаны клятвой, они ему не помощники. Ну а остальные горожане так были напуганы лишь одной перспективой за вознаграждение проникнуть за стены замка, что он за больше, чем год, не нашел ни одного желающего таким тривиальным способом заработать.

И вот первое письмо от Кремара. Сын нашелся там, где и предполагал отец. Что там придумал темный маг, Аль-Лаберьер примерно знал..., парень заскучал, попросил себе компанию, а это значит, что как только пройдет один лунный месяц, то князь сотворит себе новую каменную бабу. И этой каменной бабой станет его единственный сын. Придется отдать ему ту, что хранится в Родовом замке Альдов.

Кого же он нашел для сына? Это же не так просто! Нужно, чтобы она сыну понравилась настолько, что он согласился напоить ее своей кровью. Магия крови! Магия его рода! И сама подруга должна быть не просто абы кто! Это где же он такую достал?!

Точно не из мира сего!

Аль-Лаберьер скомкал послание. Решено! Он поедет в Мадельеру еще раз. Теперь на встречу с Кремаром. Пускай покажет сына.

Аль-Лаберьер вышел в коридор.

-

Аль-Герод парой минут спустя понял для себя одно, спрятаться в нише не судьба – места мало. Он как на раскрытой ладони... виден всем, пускай только кому из бегающих по коридору стражников взбредет в голову поднять эту самую голову чуть выше собственной макушки.

Он и заклинание невидимости уже сотворил, и вжался, как мог внутрь, а все равно, если приглядеться к смазанному пятну, то даже не обладающему истинным зрением парню станет понятно – это смазанное пятно и есть покинувший свою каморку маг.

Глянул в направлении прохода, куда убежала девчонка, подумал: "Вот она не сплоховала". Как получила от него словесный посыл "пошла отсюда", так сразу его и воплотила в жизнь! Команду воплотила... Чего там подумала об его тоне и словах псина, Аль-Герод не думал. Команду выполнила четко..., молодец!

Глянул с тревогой на мечущихся по проходу стражников. Стремительно темнело на глазах. Ночь близко. Внезапно, как по команде, зажглись в нескольких местах коридора магические светильники. Показалось, что стало светло, как днем.

Все! Сейчас меня обнаружат! Вот кретин! И чего я в эту нишу полез?!

Люди сталкивались телами в узком проходе, матерились, бодались, неслись дальше.

Аль-Герод глубоко вздохнул.

"Ну что ж! Остается одно..., – еще раз глубоко вздохнул, чуть дернул пальцами на обеих кистях рук. Загорелись мелкие огоньки, – нечего сидеть и ждать! Обнаружат и быстро..., вот сейчас прибежит на вопли Кремар и догадается поднять голову".

Больше не раздумывая, он стремительно спрыгнул в проход коридора прямо на голову пробегавшего в этот момент стражника.

Повалил бедолагу на пол, и в следующее мгновение всадил ему в шею заряд. Раздался треск, и запахло паленым. Следом раздался жуткий вой, пошел клубами дым.

Встав на ноги, Аль-Герод уже обратил свои горящие пальцы на следующего. В узком проходе подземелья негде было разминуться. На него надвинулось сразу трое. Отлично! Всех троих он успокоил одним заряженным ударом молнии. Раздался сухой треск, и опять запахло паленым. Люди повалились на коленки, схватившись на свои обожженные лица.

Аль-Герод развернулся в прямо противоположную сторону, точнее в ту, куда убежала девчонка. Раз она там спаслась, то и ему нужно в том направлении.

Пробежать далеко, не вышло. Аль-Герод так торопился переставлять свои ноги, что не обратил внимание на то, куда он ступает. Нога пошла вниз в пустоту и последнее, что парень подумал было:

"Какого черта решетка не задвинута на место!".

-

Вынырнул на поверхность. Глотнул воздуха и вновь ушел... на глубину. Ему прямо на голову плюхнулся следующий следом стражник, тоже не заметивший сдвинутой решетки. Упавший сверху похоже не умел плавать и единственной трезвой мыслью в голове Аль-Герода осталась мысль, не дать себя утопить в нечистотах замка.

Сливной канал! Демоны! Нет! Только не такая смерть! Лучше уж в камере с крысами! Лучше год без питьевой воды и нормальной еды! Лучше с псиной в качестве подружки! Чем так! Чем так! Хочу житььььььььььь!

Аль-Герод всего на мгновение вынырнул. Хватанул раззявленной пастью глоток спертого смрадного воздуха и вновь пошел на самое дно. Стражник мертвой хваткой вцепился в его космы, и упорно лез на макушку всем своим тучным телом облаченным в тяжеленные латы.

"Выберусь – остригусь на лысо!"

Аль-Герод достиг ногами дна, следом приводнился пятой точкой и не удержался в таком положении, тело кувыркнуло назад, вместе с прицепившимся как клещ к волосам стражником. Ноги Аль-Герода пошли вверх, он ими начал двигать в тщетной попытке придать своему телу более правильное положение под водой. Не получилось. Его топили и конкретно. Не потому что он маг и враг, а потому что паника она хуже чумы! Чуму хоть победить можно... карантинными мероприятиями, а панику только головой. Но когда голова отключена... не победить, нет.

И тогда маг сжал что есть мочи кисти в кулаки и начал мутузить человека по его голове и по всем частям, куда попадал. И о, чудо! На какое-то мгновение стражник выпустил космы Аль-Герода из своих пальцев. Тело стражника стремительно потащило вверх. А Аль-Герод наоборот постарался зацепиться руками за дно – получилось. Пальцы нащупали какой-то металлический заржавелый штырь на самой глубине. Всплывет сейчас следом за стражником и тот вновь вцепиться в него и потянет на дно. Нужно еще сделать вот что!

Аль-Герод напрягся и раскрыл глаза. Ничего не увидел. Зря только решался. Силы собирал... на такой шаг. Муть на дне сливного канала была непроглядная. Закрыл глаза.

И тут ему на голову вновь опустилось барахтающееся тело стражника. Аль-Герод толкнул от себя тело ногами, потом оттолкнул руками и спасительный штырь. Нужно отплывать... и подальше, как можно подальше...

Маг дернул ногами, развел руки и как лягушка начал рывками, на самой глубине двигаться прочь от места приводнения. Далеко проплыть не вышло. Зря он глаза закрыл! При следующем толчке ногами под водой его руки и следом голова встретилась с препятствием. Удар и маг от неожиданности вздохнул. Все! Доплавался!

Перестав как-то противиться злодейке судьбе Аль-Герод дернул руками в воде еще раз, так... на всякий случай, и его потянуло стремительно на глубину.

Но это была не злодейка судьба, а сливной сток. Он достиг места, где поток воды уходил еще на один уровень вниз. Туда и затянуло Аль-Герода. Поволокло тело по узкому каменному рукаву, и немного повертев, постукав обо все, с чем сталкивался, вынесло на склон городского вала и бросило вниз по сливному желобу.

Счастье, что маг был тощ. Год сидения взаперти без нормального питания сделали свое доброе дело. Аль-Герод и ранее был худ до неприличия, ну а в нынешнюю знаменательную ночь...

Внезапно вернулось сознание, и первым пришло в голову – он все еще барахтается в воде. Но дышит, видит и главное плывет!

Аль-Герод глянул на городской вал и, повертев немного головой, выбрал направление. Поток воды тянул ощутимо вправо, в темноте шумели другие потоки, и проплыв немного вперед, Аль-Герод увидел новые сливные ручейки. Но такого мощного, как из стены замка больше не было.

Нырнул с головой, вынырнул, вздохнул глубоко и мотнул как смог головой. Вроде чувствует себя неплохо для утопленника.

Вода в обводном канале была не в пример чище, чем в подземельях замка.

– Ну и ладно! Ну и славно! Я выжил, я свободен, словно птица в вышине, я свободен! – Хотелось проорать погромче. Но позволить себе такого он не мог. Поэтому маг гундосил себе под нос речитатив, мощными гребками загребал воду и двигался, двигался вперед.

Поток стал шире и Аль-Герод понял, что его несет в реку.

Какая там у нас река? В Мадельере этой? А она и есть, Мадельера, по реке и город назвали.

Скоро он выплыл и в саму реку, но тут его встретила не свобода, а городская стража на первом же мосту. Мост освещали несколько магических шариков, свободно висящих в воздухе над головами стражников, некоторые были размером с голову человека, другие меньше, но все очень ярко горели и хорошо рассеивали мрак ночи. Значит и маги стоят среди солдат... Это плохо! Маги его разглядели в темноте ночи. Темные маги, а он не темный маг! Вот беда... Стража же стояла с алебардами, и держала в руках взведенные арбалеты, направленные в его сторону.

В следующее мгновение пара горящих шаров метнулась к нему по воздуху и замерла как раз над его головой. Разглядели...

Аль-Герод развернулся и еще быстрее погреб в обратном направлении. Течение его толкало к мосту, а желание жить в обратную сторону. Но он оставался на одном месте, барахтался, силясь уплыть обратно.

Люди на мосту что-то ему кричали, он не прислушивался. Из всех сил он греб прочь от них.

– Еще чуток, еще немножко, и я уплыву. Мне в другую сторону, мне туда, где вас нет. И нам не по пути....

Через некоторое время крики на мосту смолкли. Зато раздались всплески на воде. Аль-Герод обернулся на один такой звук плеска и с ужасом для себя разглядел, как в воду нырнул арбалетный болт. Его все-таки сносит ближе к мосту и стража стреляет и скоро начнет доставать.

И тут вмешалось Провидение. Или может быть это злодейка судьба смилостивилась.

Папа. Он прибыл в город...

-

Аль-Лаберьер вышел под личиной на городскую улицу, как услышал набат и разглядел несущуюся в его сторону городскую стражу. Присел от испуга. Но вовремя вспомнил, его трудно признать под личиной городского судьи и даже дражайшая супруга не в курсе о его отлучке. Да никто не в курсе! Даже экономка, которая грелку в его постель кладет каждую ночь! Он не спит без грелки. Все знают! А что нет в спальне, так занят на работе. Он должностное лицо на государственной службе и часто, очень часто задерживается на рабочем месте до рассвета. Все знают и так пускай думают.

А на рабочем месте все думают, что он отправился спать.

Нет! Он отправился в Мадельеру! И вот как последний карманный воришка присел в испуге, как только разглядел несущуюся в его сторону городскую стражу.

Но поднялся на дрожащих ногах и только чуть отошел к стеночке. Стражники не обращая внимания на странное поведение хорошо одетого горожанина, промчались мимо, а им вслед понеслись выкрики из толпы зевак. Аль-Лаберьер расслышал много скверных слов и неожиданно одно хорошее: "упустили", следом опять пара непристойных выражений, потом приличное: "мага упустили". Аль-Лаберьер вспотел разом и понял, что ноги его не держат. Он и сел на мостовую, вырвал из нагрудного кармана платок. Вытер мокрый лоб и шею.

– Может у Кремара много магов сидит под землей! Почему сразу мой сын? Но..., – глянул вслед унесшейся городской страже и вскочил на ноги. – Я последую за вами, ребята.

Стража прибежала на мост, а там уже камню негде упасть, чтобы не попасть на ногу! Все смотрели на воду и горланили все разом.

Аль-Лаберьер протиснулся к самому парапету и минутой спустя, по направленным к воде рукам, разглядел голову собственного сына.

Родное дитя девятнадцати лет от роду отчаянно барахталось в воде, стремясь уплыть как можно дальше от перекинувшегося через реку каменного моста.

– Светлые! Все разом! Как же помочь?!

Аль-Лаберьер вцепился пальцами в ограждение моста, вопрос слетел с губ, не заметил, как побелели и проступили от напряжения костяшки пальцев. Не обратил внимание, что он один стоит и молча смотрит, выпучив глаза на воду.

Кругом все орали! Орали его сыну, чтобы плыл чуток правее, левее, быстрее..., или плыл прямо к ним. Его, мол, тут ждут с распростертыми объятиями.

Неожиданно на его сомкнутую кисть легла чужая. Аль-Лаберьер дернулся и отвел взгляд от воды.

– Вас можно разглядеть..., не нервничайте так! – Проговорили прямо в ухо. – Давайте отойдем!

Рука, лежавшая мгновение назад на его пальцах убралась, и Аль-Лаберьер обернулся на голос. Разглядел только неспешно удаляющуюся спину.

Глянул вновь на воду. Сын приблизился к мосту, полетели первые болты в воду. Серьезно еще не доставали, далековато. Но парой минут спустя, они вполне могут...

Внезапно Аль-Лаберьер разжал пальцы и стремительно пошел в направлении, куда шел обратившийся к нему человек.

Выбрался из толпы, огляделся и заметил стоявшего у стены первого дома незнакомца в темном плаще до задников сапог.

– Там вы ему не поможете.

– Его убьют на моих глазах... сейчас убьют..., – голос сорвался, Аль-Лаберьер неожиданно всхлипнул и задрал подбородок к ночному небу.

– Ночь не ваше время!

– Да! Все верно! Ночь не наше время. – Аль-Лаберьер посмотрел пристально в глаза незнакомцу. Что-то в них углядел, и разом отпрянул. Попытался отойти.

– Не стоит, право, не стоит! Скажите! Каменная баба все еще у вас?

Аль-Лаберьер отвернулся не в силах смотреть в мерцающие глаза незнакомца. Он вообще был не в силах смотреть куда-то еще. Крики на мосту стали еще громче. Развязка близка.

– На моих глазах убьют моего сына!

– Ну! Не стоит так драматизировать, уважаемый! И не на ваших глазах! Мы отошли, и вы не увидите отсюда ничего. Но я бы хотел услышать ответ на свой вопрос? Баба все еще у вас?

– Да!

Незнакомец стремительно приблизился.

– Так отдайте ее мне! В обмен на жизнь вашего сына!

Аль-Лаберьер с отчаяньем и непониманием во взгляде обернулся к мосту и чуть повел рукой в его направлении:

– Но как?! Я не понимаю! Кремар...

– Кремар не получит ничего! Ни вашего сына, ни бабу. – Глянул на изумленного такими словами Аль-Лаберьера. – Так что? Вы мне отдадите бабу?

– Отдам. Спасите сына!

Незнакомец усмехнулся, в свете взошедшего куска луны блеснули, как лезвия кинжалов, белые клыки.

– Не вопрос! Стойте тут и не ходите смотреть на мост...

Незнакомец, проговорив это, быстро растворился в ночи, в буквальном смысле растворился. Был только что рядом и в миг не стало.

"Чинуша!– В испуге подумал Аль-Лаберьер. – Чинуша! Ночь – их время. Сила в ночи! – Их девиз. Обещание, данное чинуше, нельзя отозвать обратно. Бабу на сына. Лишь бы успел!"

Аль-Лаберьер оглянулся на мост. Крики внезапно смолкли. И тут сначала один, потом второй произнес еле различимо: утонул маг.

Расслышав слова, Аль-Лаберьер ухватился за стену дома, а после и вовсе уселся на землю.

Рядом что-то шевельнулось. Аль-Лаберьер напряг слабое в ночное время зрение и разглядел мокрую облезлую собаку с поджатым под брюхо хвостом. Животное покрутилось у стены соседнего дома и полезло под покосившуюся изгородь, прочь от всех.