Текст книги "Дочь Врага (ЛП)"

Автор книги: Анюта Васильева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

4 Глава

В аптеке мне нужен был ромашковый чай. Без него я вряд ли сегодня усну.

Вроде бы всё обошлось. А может, и вовсе Агата права, и я больше себя накрутила, но всё же я не жалею, что ушла. Всё равно я чувствовала себя на вечеринке крайне неуютно.

Я вообще сама по себе очень домашняя. Любой, самой крутой вечеринки предпочитаю тёплый плед, книгу и чай. Но с появлением Агаты в моей жизни всё существенно изменилось.

Когда-то я жила в полной семье и была безгранично счастлива, но не слишком долго.

Детство своё я помню больше какими-то урывками. Слёзы мамы, как она молила, стоя на коленях отца о чём-то. Плакала, кулаками била о пол от бессилия.

Папа ушёл. Я не понимала куда, но точно знала, он не мог нас бросить. Слишком сильно любил и оберегал.

Мне было семь. Я не помню, в какой именно период, но определённый отрезок своей жизни я просто забыла. Иногда всплывают отдельные эпизоды, но не более того.

Я вспоминаю маму в платке, в больничной сорочке. Она тепло улыбается, смотрит на меня с безграничной любовью и, кажется, за что-то просит прощения.

Потом снова пустота, и включаются мои воспоминания примерно с шестого класса, когда я возвращаюсь из школы дамой и вижу на старом прогнившем диване пьяную тётку, с сигаретой во рту. Она кричит на меня с порога, заставляет убрать бутылки и наводить порядок. Бросает в меня тапки, сапоги – всё, что попадается под руку.

Нет, я не жалуюсь! Тётя Роза пила, конечно, часто, но всё же не была запойной. Три-четыре дня кромешного ада, зачастую с рукоприкладством, но потом две недели тишины и спокойствия. Иногда даже конфеты мне покупала. Дешёвые карамельки, но всё же тогда, это для меня было настоящим лакомством.

Запах гари, ударивший в ноздри, заставляет вернуться в реальность.

– Чё, где горит? – задаю себе вопрос, сворачивая за угол дома, двигаюсь в направлении своего общежития.

Ступая по бетонной отмостке, смотрю себе под ноги. Кроссовки уже поизносились, стоит взять пару дополнительных смен в кофейне, чтобы купить новые. Не хочу брать деньги, которые отложила на счёт. Так, никогда на новый ноут себе не накоплю.

Ещё раз сворачиваю за угол, обходя дом, и поднимаю голову. Замираю на месте.

Клубы густого дыма валят с комнат, расположенные на третьем этаже, я не сразу поняла, что горит моё общежитие, ещё позднее до меня дошло, что сейчас пожарный расчёт тушит именно мою комнату.

Я не поняла, как оказалась рядом с толпой зевак. Растолкав всех локтями, с трудом протиснувшись вперёд, я двинулась дальше.

– Девушка, вы куда? – слышу голос какого-то мужчины, скорее всего, пожарного, но не реагирую на него. Слишком взволнована.

– Маргарита Давыдовна…

– Аа, явилась наконец! – тон старшей по общежитию мне совсем не нравится. –

Аристарх Петрович! – кричит женщина. – Аристарх Петрович! – внутренне сжимаюсь. В голове моментально проносятся картинки последних моих действий. – ноутбук выключила, сняла с зарядки, положила на стол. Лампу погасила. Плитку, чайник не включала, более того, вилку удлинителя из розетки вытащила. – Вот она, красавица наша.

– Зайцева?

– Да, это я. – совершенно растерянно произношу.

– Я вижу, что это ты. Живо в деканат! – тучный мужчина шестидесяти пяти лет, смотрит на меня с призрением. Ещё бы! Я единственная, кто не побоялась в стойку встать и не сдала деньги ему на подарок к юбилею. Ему, видите ли, приглянулись Ролексы в золотой окантовке, стоимостью целое состояние. Несмотря на то что в общежитии проживает достаточно много народу, каждому сдать нужно было по две тысячи рублей. Я, конечно, не бедствую, но как бы и не печатаю я деньги. К тому же мне куртка на весну нужна была, и так, по мелочи, в общем, я так нашей старшей по общежитию и сказала. Лучший подарок тот, что сделан своими руками. И нарисовала ему открытку! – ну хорошо, не так. Никакой открытки я ему не рисовала, ежедневник подарила.

Вообще, подарила я ему его без всякой задней мысли, но он чёт обиделся… Почему-то решил, будто бы я ему на его забывчивость намекаю. А чего ему на неё намекать? Ему уже давно напрямую говорят, что с памятью у него беда просто.

– Время, половина второго ночи.

– Не переживай. Для тебя персонально весь педагогический состав собрался.

Мне снова становится дурно.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Университет буквально в десяти минутах ходьбы от общежития, но, очевидно, из-за волнения у меня не получается идти слишком быстро. Мне казалось, я едва не бегом бежала, но время, на практически севшем телефоне показывало два пятьдесят пять.

В трёх окнах горит свет, значит, меня действительно там ждут.

Ноги не слушаются, словно свинцом налиты, и я через силу преодолеваю каждый шаг.

Подойдя к двери деканата, какое-то время топчусь на месте, не решаюсь постучать в дверь.

– Заходи давай. – слышу строгий голос Льва Андреевича – Стоишь, топчешься.

Я не знаю, как он это делает, но наш декан, он словно сквозь стены видит. Очень часто, заходя в кабинет, в котором преподаёт нам философию, он безошибочно, по фамильно называет тех, кто не выключил телефоны. И сейчас, несмотря на то, что я бесшумно подобралась к его кабинету, он понял, что я за дверью стою.

Несмело берусь за ручку, тяну её на себя. Вот вроде бы и знаю я, что не виновата, но всё же успела накрутить себя достаточно сильно и сердце готово выпрыгнуть из груди.

Прохожу вперёд. Под пристальным взглядом своего троюродного дяди совершенно не тушуюсь. Как бы он ни старался сейчас смотреть на меня строго, знаю, он злится совершенно не умеет.

– Это что? – головой кивает на железяку с обгоревшими проводами.

– Похож на утюжок для волос.

– Это твой утюжок. – кажется, не спрашивает, утверждает.

– Нет, это не мой. Мой в столе лежит. – Лев Константинович нахмурился.

– Но Нина утверждает, что это твой утюжок. Да и лежал он на твоей постели. Он был включён в розетку.

– Исключено. Я волосы под жидкий лак ещё с утра уложила, потому что его на влажный волос наносят. Это может быть мой утюжок, если его Макарова взяла без спросу. Её ещё на прошлой неделе сломался, она моим пользовалась.

– Но он на твоей кровати лежал. – снова повторяет.

– Розетка уже давно только с моей стороны работает. – Лев Андреевич крепко задумался. Потирая свою не слишком длинную седую бороду, он смотрел в окно.

Я уверенна, что это Нинкиных рук дело! Она мне уже два пледа вот так спалила и деньги ни за один ещё не отдала. На полку ей, видите ли, неудобно класть, что плойку, что утюжок.

– Моя комната сгорела? – зачем, только спрашиваю, я же своими глазами видела, что да. Меня начинает бить дрожь. Нижняя губа нервно подрагивает. Там были все мои вещи, конспекты и прочее. Там вся моя жизнь была.

– Выгорела под частую Мирка. – я опускаю голову, а декан, и мой дядя по совместительству, продолжает. – Но кое-что удалось спасти. – я снова поднимаю свой взгляд. Пристально смотрю на мужчину. Вроде даже не дышу. – Костя, Морозов первый увидел пожар. Испугался мальчишка. Ринулся тебя спасать. – ну, не реви, не реви. – достав из коробки бумажную салфетку, Лев Андреевич подаёт её мне. Я не заметила, как расплакалась. – Он ноутбук твой вынес, и рюкзак с конспектами. И вещи в шкафу, только те, что схватить успел.

– Правда? – оживилась я. – Ой, а сам Костя не пострадал? – опомнилась я.

– Немного дымом надышался. Так, в целом всё обошлось.

– Мгы – снова всхлипываю. – Мне ущерб платить. Где я столько денег возьму?

В кофейне, в которой я работаю, мне хорошо платят. Мне вполне хватает на еду и вещи по сезону прикупить, когда нужно. Но всё же оплата ущерба…

– Ничего платить не нужно, тебе будет. Хотя я уверен, наш Аристарх Петрович не упустит возможность потрепать тебе нервы.

– Как это, не нужно будет?

– У нашего главного спонсора. – показывает ручкой, что держит в руке, на коллективное фото, где по центру стоит высокий, широкоплечий мужчина лет тридцати пяти.

Огромными деньгами от него веет, даже с этой фотографии. Идеально сидящий костюм и явно золотые часы на запястье, уверена, на ногах туфли из кожи, какого-нибудь крокодила из вида вымирающего.

Мужчина довольно симпатичный, но его взгляд пугает. Столь пристальный, строгий, он словно в душу смотрит мне.

– Мирослава, ты слышишь меня?

– А? Что? Простите, я отвлеклась.

– Я, говорю, застраховано у нас общежитие. Так что финансово ты не пострадаешь. – Лев Андреевич замолчал. – Почти. – Спустя время добавляет.

– Какие-то деньги всё-таки нужно будет заплатить?

– Аристарх в стойку встал: насчёт тебя?

– В каком смысле? – сердце пропускает удар. Я по взгляду дяди понимаю всё. – Он выгнал меня из общежития…

– Да. И мне даже рта раскрыть не дал, представляешь. Он знает про твою ситуацию. Сказал, что сообщит, куда нужно. – сглатываю вязкую слюну.

– Законом не запрещено…

– Ну, мне, тебе сейчас, круглой отличнице и стипендиату рассказывать о последствиях? – отрицательно мотаю головой.

– Откуда он узнал?

– Полина с его дочкой дружит. Думаю, она по секрету рассказала. У нас в семье все эту историю знают.

Плюс Полина и Лидия, жена моего дяди, меня, мягко сказать, недолюбливают, поэтому не удивительно.

5 Глава

Первой парой, «теория государства и права». Довольно важный предмет, а у меня ну вообще нет желания воспринимать хоть какую-нибудь информацию.

Я шариковой ручкой бесцельно чиркала в тетрадке, на её обратной стороне, непонятные даже мне иероглифы, при этом размышляла о том, что до университета и обратно добираться теперь мне предстоит по полтора часа, или того больше.

Хорошо знакомый запах «Розовой молекулы» ударяет в ноздри. Шуршание одежды в полной тишине хорошо слышны. В аудитории я до этой минуты была совершенно одна.

– Привет.

– Привет. – отвечаю на приветствие, продолжая всё так же рисовать в тетради.

– Я звонила тебе.

– Я видела, Агата. Прости, была занята, не могла ответить.

– Так сильно обиделась на меня? Прости. – Агата касается моего плеча. – Ты права была. Я Инессе звонила, она сказала, что вообще не помнит, что на вечеринки было. Никто не помнит, представляешь? – поджимаю губы. Хочу ли я знать, что там было? – нет. Вот вообще не хочу. – Данил сказал: это хорошо, что мы с тобой ушли. Там пацаны убойный коктейль по новому рецепту сделали. Друг его из Америки, ну тот, что с фиолетовым чубом…

– Я поняла, о ком ты. Он же раз двадцать сообщил, кто он и откуда.

– Ну да. Вот он скотч привёз какой-то элитный, его добавили в коктейль, и всех после него просто вырубило. – с трудом сдерживаюсь, чтобы не подкатить глаза. Вот в кого у меня подруга, бестолочь такая?

Ладно! В конце концов, она взрослый человек. Не могу же я её нянчить постоянно.

– Я про общежития слышала. – меняет тему, очевидно, поняв, что вечеринку я обсуждать не намеренна. – Это кошмар, конечно. Правда, что это по твоей вине?

– Агата.

– Что?

– Во-первых: смени свой заискивающий тон на нормальный. Бесишь! – со стороны может показаться, что я грубо говорю, но это не так, и привыкшая к моим заносам Агата, это понимает. – Второе: тебя пропустили в мою комнату и ты, уговаривая меня пойти на день рождения Селиванова, сидела на моей кровати. Утюжок рядом лежал? Или может попу тебе пригревал?

Несколько секунд тишины и Агата с шумным вздохом искреннего негодования начинает сумбурно выражаться.

– Блин, Мирослава, так это же… это… – едва не задыхается подруга. – Так, я пойду свидетелем.

– Не нужно. – откладываю ручку в сторону, выпрямляю спину. – Нина призналась, что это она, торопясь на свидание, забыла выключить утюжок из розетки.

– Капец. И чё теперь её исключат?

– Нет, конечно. Ты забыла, кто у неё папа?

– А, ну да. Точно. Прокурор.

– Ну вот.

– Подожди, а почему тогда все судачат о том, что ты виновата в пожаре, а твоя соседка по комнате, жертва, лишившаяся кучи дорогих вещей?

– Потому что никто не знает, что пожар она устроила. Лев Андреевич мне по секрету сказал. Так что я, типа не в курсе – ты тем более!

– Хорошо. Я поняла. Только всё равно обидно.

– Что тебе обидно?

– Что все вокруг шушукаются, очерняя тебя.

– Обидно, что при этом всём её в общежитии оставили, а мне не хватило места. Видела бы ты злорадную ухмылку Аристарха Петровича.

– Кого?

– Главного по общежитию. – аудитория начала постепенно заполнятся, и нам пришлось говорить значительно тише.

– А это ещё почему?.. Ааа. – вспоминает подруга. – Это ему ты на часы не скидывалась?

– Мгу.

– Пипец. И чё, ему прям доложили?

– Он уточнил у старосты по общежитию. Заранее попросил её список написать не сдавших.

– И что, будто бы ты единственная, кто не сдал ему на подарок.

– Сама в шоке. – говорю всё так же безразличным голосом.

Подруга смешно выпучивает глаза, от её вида начинаю улыбаться. Кажется, даже расслабляюсь.

– Ничего себе. Ну тогда понятно, почему он так с тобой. И где теперь ты жить собираешься?

– Валерия Игнатьева мне комнатушку на «Брусчаткой» сдала. Почти даром, кстати. Я даже не ожидала.

– Наша историчка?

– Да.

– Ясно. – задумывается над чем-то подруга – А Брусчатская у нас где?

– На окраине, за чертой города. В сторону Воскресенска.

– Ого.

– Ага.

– Ну комната хотя бы приличная? – кривлю лицо, отрицательно мотая головой.

Комната эта, в общем-то, и не Валерии Игнатьевы в общем. Её какой-то родственницы, не то тёти, не то ещё кого, в целом мне без разницы. Просто простаивает, вот она и решила меня пустить в неё, по доверенности. Платить только за коммунальные услуги, и всё.

Сначала я обрадовалась очень. Даже понимая то, что на дорогу туда обратно у меня будет уходить куча времени, это совершенно не омрачало. Вот только, переступив порог этой самой комнаты, я внутренне содрогнулась.

Жуткие обшарпанные стены, паутина кругом, грязи столько, что на помойках не сыскать такого количества. Тараканы, само собой.

Я ещё удивилась, зачем, непонятно, – не то пенопластом, не то ещё, чем был заткнут порожек. – Напольная щель под дверью.

Купив в ближайшем магазине огромные мусорные мешки, вооружившись перчатками и респиратором, чтобы не задохнутся. Я своими же ручками вытаскивала мусор из комнаты.

Примерно через час в коммунальную квартиру прибыл полноватый мужчина лет сорока пяти. Он пояснил, что является хозяин остальных трёх комнат и что не может переехать сюда с семьёй и детьми, изо вони, которая, как раз-токи, исходит из этой комнаты, а также тараканов, что каждый раз находят выход на их территорию.

Я почему-то подумала: он недоволен моим вторжением, но, когда он ушёл и вернулся через несколько минут, одетый в рабочую одежду и такой же респиратор, как у меня, поняла, что ошиблась.

Он помог мне навести порядок, и даже содрать оставшеюся краску со стен. А ещё он за свой счёт вызвал компанию для борьбы с тараканами. Только вот мне три дня минимум нужно где-то пожить. Пока отрава не выветрится.

Об этом всём я рассказала Агате. Просто так, без задней мысли, и искренне удивилась, когда она сказала.

– Ты у меня можешь пожить.

– Нет, это не удобно.

– Да брось. Чего неудобного?

– Ты не одна, как бы живёшь. Есть ещё твой дядя. Не думаю, что он будет в восторге оттого, что в его доме живёт постарений человек.

– Кай с утра в провинцию укатил. Его до выходных не будет. – понимаю, что это не самая хорошая идея, но, кажется, у меня нет выбора.

– Сессия на носу. – дожимает подруга. Действительно, со следующей недели у нас заключительная сессия перед первой практикой, и к ней нужно тщательно подготовится, чтобы меня распределили именно туда, куда мне нужно.

6 Глава

На следующий день после пожара я встретилась с Костей Морозовым, и, поблагодарив его за спасение моих вещей, в особенности ноутбука, забрала его, сумку с немногочисленными вещами, а также рюкзак с конспектами. К счастью, в нём было почти всё.

Разумеется, Костя попросил награду. Впрочем, идя к нему, я ни капли и не сомневалась, что так и будет. Хотя конкретных сроков я не назвала, но на свидание идти мне с ним всё равно придётся.

Костя уже давно уделяет мне знаки внимания. Он не плохой парень. Достаточно симпатичный, высокий, под два метра роста. Обладатель роскошной атлетической фигуры, и вообще он чертовски хорош собой.

Казалась бы, что меня не устраивает? Ответ, до скрежета зубного прост. У Константина что не день, то новая пассия. Ну хорошо, может тут я, немного утрирую, но факт остаётся фактом. Девушки у Морозова меняются часто, и в его заверения, что, как только я соглашусь стать его девушкой, он в ту же минуту при мне удалит из контактов номера всех имеющихся там девушек. – Ага, так я и поверила!

– Проходи, смотри. – улыбается во все свои тридцать два идеально ровных, белоснежных зуба, показывая мне комнату, в которой я буду жить ближайшую, почти неделю. Почти неделю, это я так решила, Агата уговаривала меня насовсем, мол, Кай точно возражать не будет, потому что ему плевать.

Но зато не плевать мне и жить просто так в чужом доме на постоянной основе, боясь сесть или на кухне взять чего лишнего. Ну уж нет.

– Батюшки, да тут плясать можно! – показывать своего искреннее восхищения не стесняюсь. – Кровать такая красивая. – Мягкая дутая спинка с большими кристаллами и окантовка вокруг, словно из золота. Хотя не удивлюсь, если так оно и есть.

Над головой по обе стороны довольно симпатичные бра, по бокам – прикроватные тумбы и мягкие, белоснежные ковры на полу.

Вся комната оформлена в светлых тонах Стены, мебель, только шторы тёмно-серого цвета, и они довольно гармонично контрастируют с остальным интерьером.

– Тут гардеробная. – подойдя к одной из двери, открывает её подруга.

– Ну, мне не пригодится. – показываю подруги на свою небольшу сумку.

– Кстати, можем тебе что-нибудь из моих вещей выбрать. Я, конечно, немножечко повыше тебя буду, но всё равно думаю многие вещи…

– Ещё слово, и я уйду. – резко прерываю подругу.

Агата первая проявила инициативу к нашей дружбе. Признаться честно, я не хотела с ней сближаться, хотя она мне очень нравилась с самого начала. Такая искренняя, открытая. Как позже выяснилась, только со мной. Меня дико смущал, да и сейчас смущает разница в статусах. Она богатая мажорка и я прекрасно знаю, что её друзья. Не те, что в институте, а те, которые на дне рождении её были. Они держат меня за нищебродку, и искренне считают, что с Агатой я дружу только из-за денег. Поначалу мне было как-то не по себе от косых взглядов и шушуканий за спиной, но буквально пара коктейлей всё решили. Мне просто стало плевать на их мнения, и всё.

– Ну, пижаму-то хотя бы возьмёшь? – Агата явно расстроилась.

– Пижаму возьму. И футболку с шортами возьму, по дому ходить, или ласины какие.

– Да, конечно. Идём в мою комнату. – снова немного оживилась подруга

На самом деле я могла бы и обойтись. У меня есть спортивный костюм. Спасены мои джинсы и целых два пуловера, но, во-первых, в пуловерах по дому ходить я спарюсь, а во-вторых, я и так не знаю, как уже распределить свои отложенные деньги, чтобы купить самое необходимое. Я уже потратила несколько тысяч, покупая туалетные принадлежности и нижнее бельё. На химические средства для уборки комнаты, тоже потратиться пришлось. В общем, пока о покупке новых вещей можно забыть и поберечь то, что есть у меня сейчас.

На удивления, на то, чтобы расслабится и полностью освоится в огромном доме подруги, мне понадобилось меньше суток. Уже к вечеру, сидя на мягком диване, перед огромным плазменным телевизором, мы, поедая чипсы с колой, рвали животы от смеха, смотря новую американскую комедию с Адамом Сэндлером.

____

Следующий день начался с того, что мы проспали универ. Перед сном мы долго смотрели смешные видеоролики и уснули вдвоём на моей кровати. Не знаю, как мы умудрились обе не услышать будильник, но сейчас бестолково смотрели друг на друга, в попытке включить каждая свою голову.

Агата побежала в свою комнату, я помчалась в ванную, наспех приняла душ, почистила зубы и причесалась.

Да уж, всё-таки мне придётся потратиться на одежду, потому как надевать вчерашний свитер мне безумно не комфортно, пусть он и чистый. Запрыгиваю в джинсы, хватаю рюкзак и спускаюсь на первый этаж. Уже у края лестницы торможу, заметив высокого, крепкого мужчину. Кажется, он только вошёл. Потому как по-хозяйски снимал с себя пиджак, и по тому, как обыденно он бросал его на спину дивана, я поняла, что это совсем не гость. Короткая стрижка, выразительные скулы и довольно чувственные губы. Очень красивый мужчина – зачем-то отмечаю я.

Он заметил меня почти сразу, довольно странно посмотрел, отвёл взгляд в сторону и снова посмотрел на меня. На этот раз более пристально.

Я узнала в этом мужчине того самого спонсора, что так щедро финансирует наш вуз. По часам узнала его. Вот только я этого мужчину ещё где-то видела. Ощущение, что давно, но точно видела, но как бы я сейчас ни старалась напрягать память, вспомнить не могу.

– Здравствуйте. – вообще с мужчинами первая никогда не здороваюсь, но я гостья в его доме, и молча пройти будет неприлично.

Моё приветствие проигнорировали. От понимания этого неприятно засосало под ложечкой.

Мужчина неспешно двигается в мою сторону. Неприятное чувство тисками сдавливает грудь. Он остановился всего в шаге от меня. Возвышался надомною, как мощная скала. Давит своей энергией, но не это сейчас смущает. Меня до смерти пугает то, как он смотрит на меня. Взгляд звериный, при этом изучающий. Сложно понять, о чём он думает, но уверена, хороших мыслей в его голове, точно нет.

– Что тебе нужно от моей племянницы? – от звучания металлического голоса становится крайне не по себе.

– В каком смысле? Мы учимся вместе и дружим. – мой голос дрожит, но, надеюсь, Руслан этого не слышит. Именно он, дядя моей подруги сейчас стоит передо мной. Агата даже чем-то на него похожа.

– Дочь уголовника учится на юридическом? Очень интересно. – кровь отхлынула от лица, потому что после услышанного я наконец-то узнала этого мужчину.

Господи. Акиев, Акиевы. Как я сразу не придала значения этой фамилии. Это же они перевернули всю нашу жизнь. Они лишили меня семьи.

Я тогда ребёнком была, Руслан – молодым парнем. Он приезжал с несколькими мужчинами, на трёх машинах. Именно с ними уехал папа, и я больше его не видела. Мы не видели. Лишь в пятнадцать лет я узнала, что мой любимый папочка сидит в тюрьме. Тогда же я узнала причину. – Это был несчастный случай. – теперь уже еле слышно лепечу.

Как бы то ни было, случившиеся оставило на нас всех свой отпечаток. Да, это был несчастный случай, но это совсем не значит, что мы «отряхнулись» от произошедшего и жили все эти годы, не вспоминая ту жуткую историю. Да, пусть я о ней узнала слишком поздно, но тётя Роза в пьяном угаре так точно описала тот злополучный день, что, мне кажется, я была там. Рядом с папой.

Собственно, тогда я и загорелась мечтой стать адвокатом. Моему отцу дали не просто максимальный срок. Ему его необоснованно превысили. И даже его он уже отсидел, но всё равно почему-то ещё не на свободе.

– Сегодня же найдёшь предлог и свалишь из моего дома. – доносится грубый голос, как сквозь призму. – И не смей ничего говорить Агате.

На пару мгновений теряюсь. Что этот мужчина о себе возомнил? Кто он такой, чтобы разговаривать со мной в подобном ключе.

– Я тут по приглашению Агаты. – едва ли не сквозь зубы говорю.

– Мне похуй! – перебивает, – сильнее наклонившись ко мне, говорит в считаных сантиметрах от моего лица. – Узнаю, что трёшься где-то рядом с ней, не поздоровится. – вместо страха, теперь во мне поднялась невероятная злость. Сжимаю кулаки, размышляя над тем, чем мне ему ответить. Матом, или просто в рожу плюнуть.

– Руслан? – слышу голос Агаты за своей спиной. – Ты же до понедельника в командировке должен был быть.

– Сделка сорвалась. – говорит почти с безразличием, но что-то мне подсказывает: ему доложили о том, что я в его доме, и именно по этой причине он здесь.

– Понятно. – отвечает Агата. – Это моя подруга, она.

– Мы познакомились, милая. – со своей племянницей Руслан говорит куда более мягче. – Она уже сообщила мне о том, что уезжает.

– В смысле? – подруга резко поворачивает голову в мою сторону.

– Да, Агат. – подхватываю я. Не стоять же, обтекая перед этим Невежей. – Мне тётя Роза позвонила, просит срочно приехать.

– Что? Почему? Что-то случилось?

– Понятия не имею. – пожимаю плечами и стараюсь, чтобы мой голос казался максимально спокойным.

– А как же пары?

– Я сразу после пар. Сейчас вещи захвачу и поехали. – развернувшись, я иду за вещами, но до меня доносится голос подруги.

– Ты её что, прогнал?

– Нет, конечно. Как я мог, она же твоя гостья.

– Руслан… – дальше я уже не слышала.