Текст книги "Свой кусочек счастья (СИ)"
Автор книги: Анюта Тимофеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Свой кусочек счастья
Анюта Тимофеева
Глава 1
Марина
Настроение совершенно отвратительное, и, главное, дел – миллион, а делать ничего не хочется. И так, с небольшими перерывами, уже довольно давно. Наверное, надо просто себя брать в руки и заставлять заниматься чем-то полезным.
В попытке немного оттянуть этот момент, Марина взяла телефон, намереваясь залезть в соцсеть, и тут он зазвонил:
– Марин, тут такое дело – у меня сейчас есть билет на закрытое мероприятие, а я сама заболела, – это Ольга, и голос у нее действительно хрипит. – Слушай, я понимаю, что звоню поздно, но я надеялась, что выздоровею и сама пойду туда. Это награждение по итогам года в нашем концерне, туда приглашают артистов, и всегда очень хороших. Я тебе утром хотела позвонить, но потом таблетку приняла и заснула. Но ты успеешь, если прямо сейчас ко мне поедешь и билет заберешь. Пригласительный не электронный, а бумажный – оцени шутку! Поэтому придется приехать…
– Оля, погоди, не торопись… Спасибо, конечно, но вряд ли стоит мне туда ехать. Может, лучше я приеду и лекарства привезу, какие тебе нужны?
– Да нет, у меня все нужное есть. Просто на этом мероприятии каждый раз очень хорошие артисты выступают, у нашего генерального пунктик на этом. Кто же в этот раз должен выступать… забыла имя, на языке вертится… но ты таких любишь, я поэтому о тебе и подумала. Давай, приезжай, успеешь еще! Просто такси не отпускай, забежишь ко мне и сразу туда поедешь!
– А во сколько начало?
– В пять.
– Ой, блин… – Марина посмотрела на часы, – все, лечу!
Ну, и ладно, в принципе, она действительно успевает. Зато будет шикарный предлог пока отложить все неприятные дела.
– Слушай, а там списки не сверяют? Я же у вас не работаю, – эта мысль пришла ей в голову поздно, пришлось снова перезванивать Ольге.
– Нет, конечно! – успокоила подруга. – Там же из нескольких компаний люди будут, не все друг друга в лицо знают, а охранникам вообще все равно – главное, чтобы был пригласительный.
Успокоившись, что «самозванку» никто не разоблачит, Марина набирала номер такси, чтобы не терять время, одновременно соображая, что же она может надеть.
К счастью, универсальное «торжественное» платье у нее было, сойдет, особенно подбирать наряд некогда, да и незачем. Пока ожидала такси, мазнула по губам помадой, успела накрасить ресницы – снова сойдет! Спонтанность – самое лучшее, нет ничего хуже многочасовых сборов!
***
Встретившая Марину в дверях своей квартиры подруга действительно выглядела больной – глаза покраснели и заплыли, нос тоже красный и обветренный – явно сильная простуда.
– Не переживай, я принимаю лекарства и сплю, – успокоила ее Ольга, отдавая пригласительный. – Надеюсь, ты успеешь вовремя и повеселишься за меня тоже.
Таксист привез Марину в какой-то смутно знакомый район с типовой застройкой, и озвучил: «Вот это здание – то, которое вы ищете».
Здание – что-то вроде небольшого концертного зала или Дома культуры, как их раньше называли. Она успела вовремя, потому что народ еще толпился у входа, а секьюрити продолжали просматривать пригласительные.
Награждали за что-то, связанное с пиаром – Ольга работала именно в такой компании. Марина послушала вступительную речь – было даже интересно. Вообще, сама церемония была организована очень грамотно, ведущий был остроумен, не затягивал свои речи, и периодически все это разбавляли концертные выступления.
Выступавшие артисты Марине нравились – не из самых пафосных, не те, которые бы любовались сами на себя на сцене, а те, кому удавалось создать и поддерживать праздничную атмосферу вечера.
Она уже совершенно не жалела, что так резко сорвалась с места и приехала сюда – вечер удался, мероприятие здорово поднимало настроение.
Закончив торжественную часть, ведущий объявил перерыв, сказав, что в фойе будут предложены напитки и организован фуршет, а после перерыва начнется развлекательная часть.
После чашки кофе с пирожными и бокала шампанского настроение у Марины стало вообще отличным. «Работу, что ли, поменять – мне определенно нравится, как у Ольги проходят праздники» – весело подумала она.
А потом… организаторы, явно, не поскупились, потому что на развлекательную часть они пригласили Илью. Марине и раньше нравились его выступления по галловидению или те, что она видела в сети, но «живьем» он просто завораживал. Вроде бы, ничего особенного в нем самом не было – ни двухметрового роста, ни каких-то эпатажных сценических костюмов, ни постоянного заигрывания с публикой… Обычная внешность, почти неброская, но, вместе с его манерой общения, оставалось ощущение какой-то внутренней интеллигентности. Ей почему-то пришло в голову сравнение «солнечный» – светлые волосы, светлый костюм исполнителя, и какая-то солнечная искренняя улыбка, адресованная всем, сидящим в зале.
Кто-то из ее соседей ушел после торжественной части и посещения фуршета, но она сама словно прилипла к креслу, замерев, и только надеялась, что волшебство не закончится.
Оказывается, что достаточно увидеть живое выступление, услышать потрясающий голос, подкрепленный харизмой исполнителя – и все, она пропала. А еще оказалось, что галловидение не в полной мере передает обаяние и… ну, черт возьми, красоту исполнителя! Ей, получается, именно такой типаж и нравился всегда.
«Ну, Олечка! Дай только до дома добраться! Я тебе уже выскажу все – втравила меня в такое недоступное дело! Я же человек впечатлительный и влюбчивый!»
Впрочем, Марина лукавила сама с собой – лучше уж потом вспоминать что-то прекрасное и недоступное, чем даже не знать, что так бывает…
Ну, а кто же виноват, что она такая впечатлительная личность – только она сама.
***
После этого мероприятия Марина долго чувствовала себя, как пыльным мешком ударенная: перед глазами стояла сцена, потрясающий артист на ней, своей харизмой завораживающий всех зрителей, а в голове звучали обрывки песен, которые он исполнял.
Она уговаривала себя – ну, артист – и артист. Да, потрясающе талантливый, да, не так уж известный широкой публике – его высоко оценивали в основном знатоки и любители классики. Но, черт возьми, какой голос! И исполнение… и, главное, как он играл на эмоциях! Пока она слушала его живое выступление, все безразличие к жизни с нее слетело; правда, не стало бы хуже от этой внезапной влюбленности. Красивый… ну, да, как мужчина красивый. Ей он очень нравился – не всем же восхищаться футболистами, хоккеистами или артистами, старательно изображающими «бруталов».
Понимая, что с головой у нее становится все хуже на этой почве, Марина заглянула в сеть и стала искать информацию об Илье. Она помнила, что достаточно давно промелькнуло сообщение о его разрыве с девушкой; расставание было достаточно тихим, без скандалов, хотя периодически эта девушка высказывала о нем что-то не слишком приятное. Потом… потом он как-то исчез из поля зрения прессы, и по галловидению его не показывали; а потом он сам же где-то сказал, что решил «познать себя, устроить перезагрузку». Ну, в общем, перезагрузился и вернулся.
А сейчас везде, где бы его ни снимали, он один. Хотя… вот, в сети какая-то ерунда про загадочную женщину с матриархальной планеты. Ничего себе у него выбор… если пресса не врет, конечно.
А, вообще, зачем она все это изучает? Надо дождаться нормального выступления Ильи на концерте, а не на закрытом мероприятии, и просто купить билет, сходить, обновить впечатления.
Глава 2
Кровь моя горяча, моя воля сильна,
Я отважен и молод.
И моя, и моя наступила весна,
Но в душе моей холод.
Я стою, словно дело мое – сторона,
Я глаза свои прячу…
Но не меньше других я имею права
На любовь и удачу!
Мюзикл «Граф Монте-Кристо», ария Фернана
Илья
Поклонники твоего творчества – это никогда не надоедает. Те, кто утверждают иное – откровенно лукавят, потому что достаточно лишиться этого внимания – и можно послушать, как они заговорят. Я никогда себе не врал: я хочу внимания, хочу признания, славы. Обидно, когда какие-то проекты становятся практически некоммерческими, а именно их я считаю своими самыми удачными. Обидно, когда любимые и выстраданные мною песни не находят такого отклика, как я ожидал. Впрочем, я привык писать «в стол», поэтому нынешняя популярность – это заслуженно. Пожалуй, прибедняться я тоже не буду – это итог моей колоссальной работы; но и везение, конечно, было, как и случайные судьбоносные встречи с потрясающими людьми.
Вообще, мне везло с людьми, которых я встречал: с педагогами, с друзьями, с которыми мы оказались «на одной волне», со старшими и более опытными коллегами, не считавшими за труд давать мне бесценные уроки.
Ошибся я, похоже, только один раз, в личной жизни. Ошибся, как сапер в старых книгах о войне: один раз, и на всю жизнь… Редко, но метко. Я запомнил это навсегда.
Впрочем, с себя я вины не снимаю – начиналось все красиво, романтично, и вряд ли моя бывшая девушка, практически жена, с первых дней нашей совместной жизни лелеяла этот план – продать меня работорговцам на Венгу. Видно, я сам что-то делал не то, раз довел ее до таких поступков.
Новизна чувств проходила, мы оба были заняты своими карьерами… в какой-то момент у меня вдруг пошли проекты один за другим, появилась надежда, что я пробьюсь к широкой аудитории. Да, это была моя заветная мечта с детства. В тот момент мне показалось, что я могу пожертвовать семьей, точнее, немного подвинуть ее; мне казалось, что требуется совсем немного времени, а потом все у нас будет по-старому. Хотя, конечно, я знаю за собой эту привычку – полностью уходить в себя, не замечать ничего и никого вокруг; все время казалось, что я не успею дописать, потеряю вдохновение, а осталось совсем немного…
Да, перед шоу, а, особенно, перед первыми сольниками я был как оголенный провод под напряжением… Когда вспоминаю, понимаю, что поводов к разрыву я давал предостаточно, правда, не думал, что обида Леры будет так велика.
То, что на самом деле произошло, выяснила Анита по своим каналам. А я, узнав правду, в какой-то момент подумал, что лучше бы и не знал… Так тяжело и страшно разочаровываться в людях, бывших самыми близкими, любимыми… и знать, что сам тому виной.
Анита – та, кто вытащил меня с того света. И в прямом, и в переносном смысле. Я смутно помню сам перелет на Венгу, потому что находился под действием каких-то препаратов, а вот потом очень ярко – весь тот ужас, который начался уже на планете. Меня воспитывали, ломали… я даже не понимал цели, мне кажется, им просто очень нравился сам процесс. И, кажется, я начал постепенно сходить с ума, по крайней мере, потом Анита рассказывала, что первое время я не разговаривал и людей практически не воспринимал. Она сказала это деликатно, а я как раз помню это свое состояние – всех, кого видел, я считал новыми мучителями. И женщин, и мужчин.
Она вытащила меня из этого состояния, она и ее семья. Госпожа с Венги и два ее мужа – и самые страшные воспоминания связаны у меня с этой планетой, и самые теплые… Как она осторожно «ставила мою голову на место»; как здоровенный парень, очень напоминавший местных не внешне, а по повадкам, вдруг, вместо того, чтобы в очередной раз меня избить и указать место в их иерархии, возился со своим полусумасшедшим соперником, внушая тому, что бояться нечего… А меня он воспринимал именно как соперника, потому что его жене я был не безразличен.
Я и сам тогда думал, что останусь рядом с Анитой хоть кем, хотя бы и тем, кого там называют «наложником». Мне было тогда банально страшно видеть других людей, кажется, я припоминаю, что в прямом смысле забивался в угол в первые дни своего пребывания у них.
А они меня отогрели. Я почувствовал, что хотя бы могу снова держать лицо, общаться с незнакомыми людьми, не сжимаясь от страха в ожидании боли.
То, как мы вернулись на Землю – это такое светлое, веселое воспоминание. Я вспоминаю это как костюмированный бал, как вечеринку.
Хотя уже тогда я тосковал в преддверии расставания с женщиной, которую, единственную, я не боялся.
Зачем себе лгать – я влюбился, настолько, насколько это было возможно в моем состоянии. И сам же понимал, что я ей не нужен, буду просто обузой. Но, все равно, такого душевного тепла, которое они мне дали, я ни от кого еще не видел. Анита и оба ее мужа, которых я до сих пор воспринимаю как лучших друзей, тех, кто понимает меня гораздо лучше всяческих психотерапевтов… О насилии они знали не меньше моего, а, скорее всего, и больше.
Именно поэтому, вернувшись на Землю, я не обращался ни к одному врачу. Физически… физически меня вылечили еще на Венге – там очень хорошая медицина, а проблемы с психикой останутся до конца жизни, это я и сам знаю. Все-таки я проконсультировался анонимно в сети, и это только подтвердило мои догадки. А личного общения с врачом я не вынесу.
Боязнь прикосновений останется на всю жизнь, это мне не нужно объяснять; может быть, уже став дряхлым стариком – если доживу, конечно – я посмеюсь над своими страхами, но пока они не проходят. Ненавижу и не терплю ничьих прикосновений, кроме прикосновений самых близких людей; а эти люди, получается, опять Анита и ее семья.
Конечно, это очень сложно – постоянно за собой следить, не дать страху или отвращению отразиться на лице, но я привык.
Я однажды спросил Криса, первого мужа Аниты: «Пройдет ли это, забуду ли я все, что со мной было?». У него опыт выживания в таких жутких условиях, которые мне даже и не снились, поэтому его мнению я доверял. Он ответил: «Нет, ты никогда не забудешь. Может быть, когда-нибудь ты научишься с этим жить». Что же, я благодарен ему за правду. Сам знаю, что в жизни сказки редко случаются.
А личная жизнь… нет никакой личной жизни. Если бы Анита была свободна… хотя даже тогда я бы понимал, что сам ничего не могу ей дать, только тяну силы, как энергетический вампир. Не привык я чувствовать себя обузой.
Поэтому, вернувшись на Землю, я загрузил себя работой, и постепенно снова втянулся в привычную жизнь.
Никаких сколько-нибудь серьезных отношений ни с кем у меня нет. То, что происходит достаточно редко, в перерывах между проектами, когда я выныриваю из своих мыслей и бесконечных организационных забот – и отношениями назвать нельзя, более честно и правильно назвать это оплаченными услугами. Никому больше морочить голову и обещать, что смогу измениться ради любви и семьи, я не буду.
Глава 3
Марина
Ольге я выскажу все, что думаю о ее поступке. Хотя нет, конечно, я ее поблагодарю: когда еще в следующий раз попаду на подобное мероприятие.
– Ой, там Илья был, – огорчилась она, прослушав мой отчет об увиденном, – как жаль, что я не смогла пойти, очень его люблю. Но хорошо, что ты пошла – хотя бы пригласительный не пропал.
Я уже не стала ей говорить, что я Илью теперь тоже люблю… Причем, почти как самая сумасшедшая фанатка. Нет, по галловидению я его сто раз видела, и он мне очень нравился, но вживую… вживую совсем другое. Его обаяние не рассеялось в большом зале, среди сотен пришедших зрителей; или, может, это я такая ненормальная, так на него отреагировала.
Вот теперь и не знаю, лучше ли было вяло выходить из зимней депрессии и ничегонеделания, или, как сейчас, с лихорадочной активностью заниматься всякими посторонними вещами. Сейчас, например, я высмотрела в новостях на сайте, что скоро будет концерт Ильи, вот только не в моем городе, а в соседнем. Правильно, это же его родной город, так что вполне логично, что там он чаще выступает.
После этого известия что-то мне не сидится спокойно, так захотелось повторить это волшебство, свидетельницей которого недавно была. Если звезда не едет к нам… то почему бы мне не съездить к нему? Я покрутила эту идею так и эдак, и с каждым разом она нравилась мне все больше. Почему бы и нет? Почему бы мне не съездить в столицу, заодно посмотрю какие-нибудь достопримечательности… будет у меня заодно небольшой экскурсионный тур. Уж подобное путешествие я смогу себе позволить и по деньгам, и по времени.
В общем, прихватываю еще один день к выходным, и в назначенный день сажусь на скоростной поезд. Да, можно было лететь, а можно ехать, и я выбрала поезд – времени потрачу чуть больше, зато и удовольствия от предвкушения праздника будет больше; а еще мне нравится наслаждаться плавным ходом поезда, скорость которого практически не ощущается, и рассматривать мелькающие за окном живописные леса, поля, реки и небольшие городки.
За этим занятием время пролетает незаметно, и поезд уже подъезжает к вокзалу. Никаких опозданий, сервис радует, и через несколько минут я с небольшим чемоданом – ну и что, что еду практически на один день, зато я наконец-то обновила купленный давно по случаю багаж – ныряю в подземку. Подземка, потом несколько минут по улице неторопливым шагом – и я сворачиваю в тихий переулок, где стоит нужный мне отель.
В этот день все у меня получается, все радуют – отель соответствует отзывам, которые я читала – персонал внимателен и любезен, номер светлый, просторный, но, одновременно, уютный; любезная девушка на ресепшен подсказывает мне, как пройти к тому концертному залу, куда я, собственно, и купила билет. Все в шаговой доступности – с отелем я явно угадала – поэтому никакой нервотрепки, никаких проблем с транспортом, и можно, не торопясь, пообедать в отеле и слегка прогуляться по окрестностям в ожидании назначенного времени.
***
Ну, что можно сказать после концерта – у меня море эмоций! Живое выступление в прекрасном зале, о котором даже я, совсем не знаток музыки, могу сказать: «Какая потрясающая акустика!» А какое ощущение присутствия прекрасного исполнителя… ой, все, надо успокоиться и уложить впечатления в своей голове. Повезло моим знакомым, что никого рядом нет – иначе я бы не успокоилась, пока не рассказала все свои впечатления. Но, поскольку я еще не окончательно сошла с ума, звонить в ночи ни в чем не повинным людям и заставлять их выслушивать меня я, естественно, не буду.
А потом было здорово прогуляться пешком до своего отеля, все еще под впечатлением от увиденного и услышанного. Это было здорово, необычно, празднично! Шоу, голос, обаяние, почти личное общение… ничего меня не отпустило, как оказалось. Но, с другой стороны, прекрасное настроение надолго обеспечено, а это дорогого стоит.
Город многомиллионный, шумный и не спящий и днем, и ночью, но мой отель стоит в тихом переулке, отходящем от такой же тихой улицы. Поэтому у меня есть возможность спокойно прогуляться по окрестностям, стараясь «не расплескать» свои впечатления. И меня совершенно не пугают ночные почти пустые улицы – я просто ощущаю себя счастливой.
***
Можно было уехать домой утром следующего дня, но я решила – гулять, так гулять! Когда еще я сюда выберусь, а сейчас еще продолжаются выходные, на работе меня никто не ждет.
Поэтому утром (конечно, не спозаранку, а уже, практически, ближе к обеду) я обошла те достопримечательности, которые были в пределах пешей досягаемости, потом подземкой добралась до исторического центра, неторопливо прогулялась там, забрела в музей – надо же будет по возвращении отчитаться, где была.
Когда окончательно нагулялась, уже почти наступил вечер. Невзирая на не слишком ранний и очень вкусный завтрак в отеле, к этому времени я уже порядочно проголодалась. Можно, конечно, вернуться в отель и заказать ужин там, но, боюсь, до отеля я не доживу.
Уютное на вид кафе известной сети и достаточно демократичной ценовой категории показалось впереди по улице и избавило меня от сомнений.
С удобством устраиваюсь там и заказываю и нормальные, сытные блюда: суп, запеченное мясо, и сладкий десерт с кофе. Вот теперь я точно доберусь до отеля сытой и довольной! Даже можно будет еще прогуляться, чтобы потратить часть полученной здесь энергии – посмеиваюсь я про себя.
Постепенно приносят заказанные блюда; достаю планшет и, как большинство посетителей, с удовольствием ем и просматриваю новости.
Илья
Моя внешность не настолько приметная, чтобы меня узнавали по силуэту, и я часто этим пользуюсь. Иногда – спеша по делам, иногда (и все чаще теперь) – для того, чтобы справиться со своими фобиями при общении с людьми – я одеваю неброские полуспортивные вещи и захожу в магазины или кафе.
Сегодня я зашел в кафе, сел за столик у окна, и заказал пару блюд.
Все проходит удачно – успеваю поужинать, проверяю свою реакцию на скопление посторонних людей, и никто меня не узнает, к счастью. Я всегда рад пообщаться с поклонниками, но предпочитаю делать это во время и после концерта или спектакля. Не хочу, чтобы вся остальная моя жизнь была на виду.
Кажется, рано обрадовался – к моему столику направляется девушка. Что же, надо принять привычное нейтрально-приветливое выражение лица.
К счастью, она не стала громко говорить: «А я вас знаю!» и пытаться сфотографировать; хотя бы в этом мне повезло.
А девушка красивая: чуть вьющиеся каштановые волосы, серые глаза, яркие черты лица и легкий румянец на коже, которую мне почему-то захотелось назвать «персиковой».
– Я вас узнала, вы Илья, – говорит она, смущаясь.
Встаю – не могу я сидя разговаривать с девушкой, которая стоит рядом.
– Да, вы правильно узнали, – отпираться бесполезно, да и не хочется почему-то. Но не говорить же вот так, стоя около накрытого стола? Поэтому я продолжаю:
– Я вам признателен, что не стали громко называть мое имя – я не хочу быть узнанным остальными посетителями. Но это не повод заставлять очаровательную девушку стоять. Если вы хотели о чем-то поговорить, присядете за мой столик?
– Я понимаю, что вообще не стоило вас беспокоить, – ей действительно неловко и, кажется, сейчас она вообще хочет уйти.
Мое нежелание общаться с поклонницами вне выступлений не значит, что я сейчас хочу быть причиной плохого настроения и разочарования этой девушки. К тому же, на нас никто не обращает внимания, и это хорошо.
– Вы ведь тоже здесь ужинали, не так ли? Значит, у вас есть немного свободного времени? Прошу вас, садитесь за мой столик, сейчас мы попросим официанта перенести сюда ваши блюда.
К счастью, девушка не отнекивается. Она легко улыбается:
– Навязалась все-таки.
– Нисколько, надеюсь, и вам, и мне сейчас будет приятна компания.
