Текст книги "Люди до (СИ)"

Автор книги: Аня Грачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22.

Солнце уже начало садиться. Сейчас около восьми часов вечера, а мы все еще тащимся по нейтральной территории, между городов. Мы устали, но Лён не дает нам лишний раз отдыхать, он упорно тянет нас вперед. Как и Тим, он тоже, когда поставил себе цель, вовремя доставить нас до Нового города, выжимал из нас все соки, лишь бы успеть к назначенному времени. Сейчас на себя эту роль взял Лён, и я вижу как ему тяжело, ведь как бы мы не шли, нам не успеть вовремя. Если судить по расстоянию, пройденному нами, то нам еще идти примерно столько же, до Основного города. А еще пустующая территория до здания Советов, такой долгий путь. Мы сможем добраться до туда к утру, но будет уже поздно. Лён, уже перестал оборачиваться, а я продолжаю, перехватывая эстафету. Не знаю, что он хотел там увидеть, почему опустил руки, но я стараюсь держаться из последних сил. Может быть нам удастся хоть что-то сделать? А может члены правления отложат наступление и мы успеем сделать все, что задумывали.

Мои мысли прерывает звук едущей машины и мы поворачиваем головы на звук, вместо того, чтобы падать в кусты, становясь невидимыми. Я опомнилась первая и тяну Лёна за рукав.

– Лён, ты что застыл, падай, у нас еще есть время! – Кричу я ему прямо в ухо, но он как завороженный пытается разглядеть машину, едущую на нас. – Да что с тобой! – Кричу я, уже колотя его в руку кулаками.

– Это наша надежда, и если не сейчас, то уже никогда. – Говорит он, а  я не понимаю ни слова из того, что он сказал. Какая надежда? Если он о нашем разговоре, то причем тут машина, от которых мы укрывались и таились всю дорогу? Он говорил, что сообщит информацию, то как только надежда станет пустой. Или наоборот актуальной? Я не могу вспомнить, и стою, вместе со всеми. Мы смотрим на приближающуюся машину и разглядываем в стекле пассажиров. Но уже слишком темно, чтобы кого-то заметить. И мы просто стоим, освещенные фарами большой машины, на виду, как четыре деревца, раскачиваемые легким ветерком.

Машина останавливается, заглушая свой мотор, пышущий жаром. Дверь открывается и из машины выходит только один человек. Он идет к нам, и я слышу вздох облегчения вырвавшийся из груди Лёна. Во мне тоже начинает переворачиваться все внутри, когда я, не видя лица, узнаю походку и все движения идущего к нам человека.  Все оживают и бегут на встречу ему. Все, кроме меня. Я не могу поверить своим глазам и губам, которые шепчут его имя «Тим». Я не могу заставить себя, как раньше, броситься ему на шею, расцеловать и прижать к себе. Я слишком многое упустила, чтобы позволить себе такое поведение. Все растворилось и я не чувствую в себе тяги к человеку, которого я не достойна. И если он меня презирает, то я буду рада, обоснованности его чувств. Но если он станет снова утверждать обратное, я не смогу ему поверить. Уж если я не могу себя простить, за глупые, необдуманные поступки, то как может меня простить он? Я чуть не подбила его на решение, изменившее все в его жизни и в жизни многих невинных людей, которым пришлось бы ввязаться в чужую войну!

Тим кивает всем, перебрасывается несколькими словами и они садятся в машину. Он оборачивается и идет ко мне. Мои мышцы сковало и я не могу пошевелить даже пальцами рук, просто стою и не могу отвести взгляд от него.

– Лин, ты что здесь стоишь, пойдем скорее. – Говорит он и обнимает меня, когда подходит достаточно близко. Но не чувствуя ответных объятий отстраняется и смотрит мне в глаза. – Что-то случилось? Что с тобой?

Я открываю рот, но не могу произнести ни слова. Это шок, или я просто боюсь, сказать то, что должна. Тим осматривает меня и хочет сказать что-то еще, но к нам подходит Лён и зовет скорее садиться в машину. Тим берет меня за руку и тянет за собой к машине. Я передвигаю ноги и иду за ними, усаживаюсь на переднее сидение, куда Тим меня подводит и расслабляю мышцы, которые от долгой дороги ноют и болят.

Я закрываю глаза, но не сплю. Напряжение не дает мне возможности отключиться от реальности, хотя бы на некоторое время. Я просто делаю вид, что уснула, чтобы спрятаться от объяснений своего странного поведения. Я не хочу изливать то, что накопилось у меня внутри, при всех.

Мотор заводится и машина медленно приходит в движение, меня качает на сидении и Тим, наклоняясь ко мне, аккуратно пристегивает ремень безопасности.

– Что с ней? – Обеспокоенно спрашивает он, обращаясь к остальным.

– Наверное устала, а вообще я давно заметил, что она решила повесить на себя все случившиеся события. Наверное не может теперь себя простить, за то что втянула нас во все это! – Объясняет Тиму Лён.

«Предатель, вот я поговорю с тобой, как только останусь наедине. Врезать бы тебе как следует»

– Она даже не подошла ко мне, когда я приехал, может я что-то неправильно сделал? Может нужно было рассказать ей наш план, а не скрывать? Точно, мы договаривались не скрывать друг от друга ничего, а я скрыл. Заставил ее думать, что бросил. Зря мы так. – Начинает накручивать себя Тим и мне становиться не по себе. Ему не за что себя винить, это я во всем виновата. Я поставила его пред выбором. Из-за меня ему пришлось вернуться из Коммуны, где тихо и спокойно, в этот омут, где через некоторое время начнется война. Еле сдерживаю себя, чтобы не выдать своего притворного сна.

– Да нет, мы все правильно рассчитали. Никто не должен был знать, что ты задумал выехать из Нового города, чтобы предупредить людей в Коммуне и вернуться помочь нам. Кстати где водитель, который должен был возить тебя? – Спрашивает Лён, очень обеспокоенно.

– Не волнуйся, все в порядке. Я оставил его в Коммуне, чтобы он не выдал нашего расположения и того, что я скрылся на машине. Сейчас его никуда не пустят, а после я проведу с ним беседу.

– Хорошо, а то я уже надумал себе. – Смеется Лён. – Я достал отпечатки для нас. Теперь нас пятеро. Я чуть не поседел, когда ты стал задерживаться.

– Пришлось повозиться с управлением машины, а что с оружием?

– Все в порядке. Девчонки достали даже больше, чем требовалось, но есть проблема, никто из нас не умет из него стрелять.

– Я умею, а большего нам и не надо, я надеюсь. Остальное для устрашения. Чтобы наши слова воспринимались всерьез. Говорят, раньше, это всегда действовало. – Отвечает Тим.

– А где ты научился стрелять? – Спрашивает Су, вмешиваясь в разговор между Леном и Тимом.

– В Коммуне есть оружие. Никто не говорил вам, что мы не придерживаемся такой же позиции как соседствующие города. Если есть человек, то оружие всегда будет преследовать его жизнь. Поэтому, чтобы не оказаться в ненужный момент с поднятыми вверх руками, мы заранее позаботились о том, чтобы в наших руках было средство защиты. И к тому же у нас не было такого купола, как у вас, и нападение животных никто не отменял.

– Понятно. – Отвечает Су. – Вот не понятно только одно. Как они могут спать, когда меня трясет от нервного напряжения?

«Значит Рон спит, везет же ей. А Су? Хотела бы я послушать, что она еще скажет относительно меня.»

Но она молчит, не вмешиваясь больше в разговоры между ними.

– Что говорит Зоин? – Спрашивает Тим.

– Зоин сказал, что все правление настроено серьезно и никто не прислушивается к его советам. Последнее слово в этот раз за членом правления по безопасности. Именно он принял решительные меры. Это его план, за который ухватился председатель правления, как за единственно верный.

– Плохо, – задумавшись, отвечает Тим, – значит Зоину не удастся тянуть время. Его не будут слушать и принимать во внимание его мнение. Надеюсь на его мудрость, может у него что-то получится?

– Как там Лин? – Спрашивает Лён,  озадаченным голосом.

«Надо же, какая забота?»

Тим наклоняется надо мной и слушает мое дыхание. Я стараюсь дышать как можно медленнее и спокойнее, но от того, что он рядом у меня с трудом получается. Он вскользь целует меня в щеку и продолжает следить за дорогой.

– Думаю она в порядке. Сейчас отдохнет и будет как новенькая, ей всегда удается быстро восстанавливать силы. Вот только эмоционально она истощена. Что скажешь Су? – Тим обращается к моей подруге, как к той, которая должна знать и чувствовать меня, но между нами утеряна эта связь. Не думаю, что она сможет рассказать о моих душевных муках, хоть что-то.

– Она справиться. Она всегда была самой сильной девочкой. Столько пережить, сколько она за этот период, не смог бы никто. Я бы точно не смогла. Я с вами не так давно, но уже вымотана на все сто. Представляю какого ей. И Лён правильно заметил, она чувствует свою вину перед нами, особенно перед тобой Тим. Так что не удивляйся, если она проснувшись снова не сможет сказать тебе и пары слов. Она думает, что ты не сможешь ее простить, снова. Как мне кажется.

«Да Су, спасибо. А я то думала, что ты отдалилась от меня. Значит проблема в чем-то другом.»

Я уже жалею, что претворилась спящей, думаю, при мне они бы говорили только по делу, а не обсуждали бы меня в глаза. А теперь мне приходится слушать все это, а когда приедем, все будут смотреть понимающим взглядом и жалеть меня, в тот момент, когда я должна вымаливать свое прощение перед всеми на коленях. Как можно было простить меня? Тим? Как ты можешь простить меня, когда я не могу простить себя?

Машина останавливается и Тим прижимает к моей щеке свою ладонь, нежно поглаживая по щеке.

– Лин, просыпайся, пора проходить за купол.

Я медленно открываю глаза и промаргиваюсь. Пока я сидела с закрытыми глазами, заметно стемнело и я не сразу вижу лицо Тима, склонившееся над моим. Он целует мои глаза и губы, а я моргаю и смотрю на него, не отвечая ничего.

– Лин, родная, сейчас не самое подходящее время, для выяснений отношений, но я не смогу отпустить тебя с таким настроем в Основной город. Ты погубишь себя, не жалея. Я не смогу перенести твоей потери. Помни, что я к тебе чувствую, не смотря ни на что. Мы уже говорили об этом, когда ты пришла в Коммуну просить у меня прощения, за то, в чем не была виновата. Так и сейчас, ты винишь себя за то, что так сложилась ситуация. Ты не властна над событиями, которые сама не совершаешь. Ты не могла предвидеть решение правления, так же как мое решение. Я принял его самостоятельно. И как только я признался тебе в своих чувствах, я принял решение, быть рядом с тобой, чтобы не случилось. Я исполняю это. И если ты решишь оставить меня, я все равно буду поблизости, чтобы просто поддержать в нужный момент. Я думаю, что если твои чувства ко мне все еще те же. Ты поступишь верно, не отталкивая меня от себя. Мы не можем потерять друг друга в тот момент, когда так нуждаемся в нас.

Он целует мои глаза и я чувствую слезы, которые стекают по щекам. Я чувствую, как он их ловит губами. Я не могу больше корить себя и причинять ему боль. Я прощу себя, ради него. Пусть я и не заслуживаю такой любви, но кто сказал, что ее нужно заслужить?

Я целую его в ответ.

Глава 23.

Перед нами купол Основного города и мы подготавливаемся пройти сквозь него. Это была бы обычная процедура, если бы среди нас было пять девушек. Но нас только трое. Тим и Лён готовят отпечатки, которые должны лечь на их ладони ровным, тонким слоем. При свете фар и фонарей, которые мы направляем им на ладони, они справляются с этой нелегкой задачей.

Я не особо доверяю этим накладкам, которые переливаются на свету на их руках, но надеюсь на то, что они сработают. Легкий трепет пробегает внутри меня, когда мы приближаемся к куполу. Уже темно, и мы замечаем его границы только тогда, когда натыкаемся на него телами. Я беру руку Тима, перед тем, как приложить ладони к куполу. Он сжимает мою ладонь и отпускает, прислоняя свою к прозрачной преграде. Теперь наша очередь, ведь в отличие от Нового города, одного человека не достаточно, нужно одновременно приложить пять, женских ладоней. Не я одна переживаю на счет технологий Нового города, копирующих женскую ладонь. Я замечаю, как нервно переглядывается Су, пытаясь заручится поддержкой присутствующих, как Рон, крепко жмет руку Лёна, перед тем, как настает его черед приложить руку. А Лён и Тим не выдают своих чувств, можно даже подумать, что они не переживают, но я замечаю, что улыбка Лёна, слишком натянута, не естественно подрагивают кончики его губ. А Тим, вкладывает в свою надежду слишком много. Мне становиться  страшно, от того, что он слишком рассчитывает на неизвестные нам, искусственно созданные модели отпечатков. Но немного успокаиваюсь, вспоминая историю Основного города и то, как мужчины уходили из него, используя менее современные образцы. Однажды я видела экспонат, представленный в нашем музее. Он настолько меня не впечатлил, что я на миг усомнилась, как с помощью такой штуки можно обмануть систему, запрограммированную под определенный код? Но учитель объяснил, что действие таких экземпляров не всегда срабатывало, поскольку коды не были доведены до совершенства и иногда сбивались с программы заданной ими. Через столько лет, прошедших после разделения городов, наше общество совершенствовалось и технологии развивались. Думаю, что современная разработка этих «пропусков» намного улучшена по сравнению с предыдущей, а может даже проходила не одно испытание у границ Основного города, раз члены правления так смело пускают их в ход.

Когда все ладони прикасаются к куполу, наши руки проваливаются внутрь барьера и мы перешагиваем его черту. От радости, охватившей меня, я прыгаю на месте, хлопая в ладоши и остальные также ярко выражают свои эмоции, смеясь и обнимаясь. Мы не сразу обращаем внимание на то, как тяжело нам дается каждый вздох, как учащенно начинают биться наши сердца с трудом перегоняя и обрабатывая поступивший к ним отравленный воздух. Все это от резкого перепада от одного состояния в другое. Немного адаптации и мы сможем находиться в городе не обращая внимание на эти особенности, но так же хорошо как прежде, нам будет только за пределами этого купола.

– Вы в порядке? – Спрашиваю я остальных, когда объятия заканчиваются и эйфория от первой победы отступает.

– Дышится с трудом. – Отвечает Тим, ему не приходилось раньше бывать здесь, как и Лёну, который кивает вторя ему.

– И как вы тут жили? – Задает вопрос Лён.

– Мы же сидели на лекарствах, забыл? – Отвечаю ему я и не теряя больше времени иду обратно к машине.

Все же, одна победа у нас в руках. Теперь можно перейти границу обратно и за несколько минут, данных нам программой, перебраться через купол уже в транспорте.

Такую способность купола жители обнаружили не сразу. Я сама удивлялась, когда переезжала впервые сквозь купол Нового города, не соприкасаясь с его границами вновь. Нового города не было бы построено, если не эта особенность, обнаруженная за много лет до разделения. Все же на машине нам будет проще и быстрее добраться до Совета. А времени, между тем, остается все меньше. Мы прибудем на место уже ночью и нам придется действовать осторожно, чтобы не распугать людей, а привлечь на свою сторону и заставить выслушать.

А пока мы едем, раскачиваемые на неровностях дороги, и молча думаем каждый о своем.

Я вспоминаю маму. Мне очень хочется ее увидеть. Я представляю ее образ передо мной, но он ускользает и мне становиться страшно, что я не смогу ее застать дома. Она может быть на смене, или у меня не будет хватать времени, чтобы добраться до нее. Но я даю себе обещание, что при любых обстоятельствах, я сделаю все от меня зависящее, чтобы увидеть и спасти ее.

Дорога по окраине Основного города в его центр – была еще напряженнее. Никто не хотел высказывать свои предложения и тем более оспаривать чужие. Сейчас каждый думал о своем, пытаясь запечатлеть, эти минуты, надолго в своей памяти. Я держу Тима за руку, он крепко, сжимает мою. Сзади Лен, Су и Рон. Нас пятеро и мы вместе. Тим, как всегда смотрит на меня ласково и нежно, хотя, должен бы – наоборот. Но я перестала обращать внимание на его неадекватные поступки. И скорее всего сама бы простила его, если бы он что-то сделал не правильно. Теперь, я на все смотрю иначе. Чувства – это тот дар, от которого нельзя отказаться, даже если тебе больно. Потерять их – это потерять себя. Теперь я понимаю, что до этого не жила, а существовала. Я, как робот, выполняла все, что мне было предписано, особо не понимая, для чего все это нужно. А когда во мне проснулись чувства, то я стала действовать более эмоционально. Видимо на это и опирался Тим, отказываясь от моего плана. Он был построен на эмоциях и переживаниях, Тим же рассуждал более логично, объединяя в себе как чувства, так и разум. Когда-нибудь, я научусь также, а сейчас, мне нужно представить всем план действий на наше мероприятие по спасению жизней. Я та, от кого все ждут первого слова.

– Я много думала, – начинаю я, пронзая тишину, своим севшим от долгого молчания голосом, – нам нужно разделиться, чтобы успеть что-то сделать. – Я молчу, ожидая реакции на мое предложение.

– Ты права, я тоже так считаю. – Высказывается первым Лён. А я поворачиваюсь в сторону Тима, что бы узнать, что он думает.

– Не нужно искать во мне поддержки. Я всегда на твоей стороне. Просто иногда, наши мнения не сходятся. Но это не означает, что я буду осуждать тебя, или заставлять его изменить. Я сначала выслушаю тебя до конца, а после уже буду рассуждать. – Тим, как всегда поражает меня, он умеет так высказать свое мнение, что начинаешь задумываться над его словами, даже если в его суждениях нет ни чего серьезного. Он может рассказать про ромашку так, что ты впредь не сможешь просто любоваться ее внешним видом, а будешь рассматривать ее роль в экосистеме нашего мира, оценивать ее лекарственные  качества и  эстетическое восприятие в целом. Хотя порой он бывает весел и легок в общении. Но таких моментов нам удалось ухватить ничтожное количество. Мы встретились в непростое время перемен.

– Мой план, заключается в разделении обязанностей между каждым членом нашей группы. – Я оглядываюсь на девочек, и видя заинтересованность, продолжаю. – С Советом пяти я попробую поговорить сама. Во-первых, у меня личные мотивы для разговора с этими дамами, а во-вторых, я владею полной информацией с первого и до последнего момента. Су, пойдет домой и попробует застать там госпожу Мар. Если мне не удастся встретится с Советом в их зале по причине отсутствия Совета в ночное время, то хоть у Су получиться оповестить члена совета по безопасности города и собрать их для разговора. Для остальных, Рон, Лёна и Тима я припасла самое сложное – это оповестить и вывести граждан города за пределы купола, на тот случай, если наши усилия ни к чему не приведут и Новый город начнет свою первую атаку на людей, для усмирения Совета пяти. – Я заканчиваю и жду реакции.

Тим кивает.

– Это то, что нам нужно. Думаю лучше и не придумать. Кроме одной детали. Ты не можешь идти в Совет одна. Это опасно и безрассудно, а ты обещала не действовать так впредь. – Тим смотрит мне в глаза, отвлекаясь ненадолго от вождения, и пытается убедить взглядом в своей правоте. Но я все продумала и точно могу сказать, что без Тима, как Главы Коммуны, Лён и Рон будет не просто уговорить людей покинуть город, а для меня Тим не сможет быть полезен, как переговорщик, так как Совет не приемлет мужчин у себя в здании и зале.

Я смотрю ему прямо в глаза и отрицательно машу головой.

– Лин права, – вмешивается в наш немой диалог Лён, – она справится сама, это ее город. А мы должны действовать втроем, как представители всех городов в одном. Представители Коммуны, Нового и Основного города вместе. Это должно выглядеть умиротворяющее, как воссоединение или примирение сторон, а не как экстренная эвакуация.

– Точно, – соглашается Рон, – а я не рассматривала нас с этой стороны. Ведь правда, три представителя разных городов, звучит впечатляюще.

– Я тоже согласна с Лин, – высказывается Су, замечая недоброе выражение лица Тима, – Это идеальный план, лучше я бы не придумала. Нам нужно разделиться, иначе все будет зря. Мы должны попробовать. Лин, хорошо изложит Совету ситуацию, а я разыщу маму. Мы присоединимся к вам, как только Совет будет в курсе и начнет совещание. Их решение нам не важно, главное спасти людей. Мы будем помогать вам, как только выполним свою часть задания.

Наконец, Тим сдается и кивает, а я обнимаю его. Принимая его строгий взгляд в свою сторону, как награду. Он заботится обо мне и не хочет, чтобы я пострадала.

– Я буду аккуратна, обещаю. Ну а если что, ты меня спасешь, правда? – Пытаюсь разрядить обстановку и целую его в щеку, пока он, хмурый, следит за проносящимися деревьями по ту сторону окна.

Мне не пришлось тратить много усилий на то, чтобы мой план приняли, и я принимаю этот знак уважения со стороны моих любимых друзей, как аванс. У нас все получится.

На горизонте появляются маленькие домики, а время приближается к позднему вечеру. Большинство жителей в это время уже готовятся ко сну, только те, которые собираются на ночные смены своих рабочих мест, готовятся выходить из дома. Их не много, но мы видим, как на улочках появляются одинокие фигуры, спешащие по своим направлениям, выданным им органами правления, на их домашние устройства связи – панели.

Мы стараемся пока не привлекать к себе внимания, но в городе, где машины проезжают по улицам лишь в экстренных случаях и по делам Совета, на наше появление со стороны границ города смотрят внимательно, провожая взглядами.

– Все. Нам пора расходится. Дальше ехать не безопасно. Если на нашем пути попадется служащий по безопасности, то нас задержат до выяснения обстоятельств, а это может быть слишком долго. Тем более к Совету воззвать из камеры задержания у нас не выйдет. – Советую я, и Тим останавливает машину, паркуя ее ближе к кустам, чтобы припрятать от посторонних глаз.

– Будь осторожна! – Говорит мне Тим, крепко обнимая на прощание. – Где мы встретимся и через какой промежуток времени?

– Мне понадобится часа четыре на встречу с Советом, если все пойдет по плану. А после я и Су будем выводить людей, значит на выходе из города мы должны увидеть друг друга. До рассвета мы встретимся. – Обещаю ему, проводя руками по его волосам.

– Держи, сестренка, – говорит Лён, подойдя к нам с оружием в руках, – пригодится.

– Нет уж, больше этой штуки я в руки не возьму! Тем более пользы от нее, у меня в руках, как от дубины. Я не смогу ей кого-то защитить, только случайно поранить. – Лён пожимает плечами и идет к остальным, предлагая взять в руки оружие. Рон, в отличие от меня и Су, соглашается. Оно и к лучшему, что они втроем будут при оружие в случае чего, так мне спокойнее. И то, что Тим сможет им воспользоваться по назначению, меня тоже радует.

Мы все обнимаемся, желая друг другу удачи и расходимся, после долгого поцелуя с Тимом.

Я и Су идем в центр города к зданию Советов. Именно с этого места все началось. Я вспоминаю, как стояла перед зданием Советов постоянно хватая за руки Су для поддержки, а она, не подавая вида, планировала самое рискованное мероприятие в своей жизни. Наверное, слишком большое количество съеденной пищи с содержанием лекарства, притупило ее страх и вообще какие-либо чувства, и ей с легкостью удалось обмануть меня и всех служащих своим непроницаемым спокойствием и умиротворением перед тестом. А сейчас мы обе подрагиваем от страха быть пойманными и не справиться с заданием.

– Ты как? – Спрашиваю я Су, желая удостовериться в ее адекватности.

– В порядке, немного паникую, не знаю как встретит меня мама, и увижу ли я ее? В общем-то, так себе ощущения. – Сознается Су.

– Ничего, я тоже еле стою на ногах, от того, что мои колени дрожат. – Я смеюсь, стараясь отвлечь и себя и Су от волнения, но смех получается слишком напряженным, что совсем не успокаивает, а напрягает обоих.

– Пора расходиться? – Спрашивает Су, зная, что этот момент неизбежен и он настал.

– Пора, – грустно подтверждаю я и обнимаю ее, на прощание, – увидимся! – Заверяю ее и  быстро ухожу, не оборачиваясь, зная, что  будет тяжелее, если провожать друг друга взглядом, не отпуская.

Она уходит во двор, который раньше был ее родным. А я иду в то место, в котором не хотела снова оказаться.

Здание правления, все так же величественно и грозно высится на центральной площади Основного города. Огромные двери, толи обороняют вход, от случайных прохожих, толи зазывают, своей таинственностью. Я решаюсь подойти к ним и взяться за массивную ручку. Перед тем, как потянуть ее на себя, зажмуриваю глаза, прося, чтобы она была открыта. Моя просьба услышана и дверь открывается от моего усилия. Раньше я даже не задумывалась закрывают ли здание на ночь. Никому и в голову не приходило посещать это место, без специального приглашения, тем более ночью. Меня встречают пустые коридоры и просторный холл здания Советов. Все на своих местах, но мне кажется чужим и не знакомым. Теперь я смотрю на все вещи, словно видела их очень давно, во сне. Наш флаг, развешанный от пола до потолка, больше не впечатляет своей внушительностью и строгостью, теперь это смотрится просто цветной тряпицей, прикрывающей что-то за стеной. А это мысль! Что, если прямо за этим флагом,  в стене, расположен потайной ход, уводящий, в скрытые от посторонних глаз лабиринты. Не удержавшись, я приподнимаю один край тряпицы и заглядываю за нее. Ничего нет, просто стена со смазанной штукатуркой. Вероятно, здесь давно не обновляли стены, спрятанные под флагом.

Теперь, надо выбрать правильный коридор, который выведет меня к залу заседаний. Я не знаю какой именно. Выбираю тот, по которому сама когда-то входила в зал для аттестации, на втором этаже здания. Надеюсь, что без включенной автоматики, двери откроются от моего прикосновения.

Та же комната, в которой я сидела, ожидая окончательных результатов анализов. Белые стены уже не так режут глаза в темноте. Я включаю фонарик и ощупываю каждый сантиметр  стен, чтобы найти дверь, которая открывалась автоматически. Уже отчаявшись, я опускаю руки. Нужно искать другой путь. Я разочаровываюсь в своем плане. Как можно было подумать, что Совет пяти, находится в этом здании все время, даже ночью. Они, вероятно, сейчас спят в своих кроватях. Но ведь в Новом городе правление, бывает, заседает ночами, почему бы Совету не обсуждать ночами происходящие события. Ведь днем у них не достаточно времени. Днем совсем другие заботы сваливаются на их плечи, повседневные хлопоты и проблемы, а ночь – это время, которое можно потратить на разбор важных тем. Но надежда, что именно сейчас в этом здании присутствует кто-то из Совета, угасает по мере того, как я не могу найти вход в зал заседаний. Нужно попробовать найти другой вход, возможно соседние комнаты приведут меня в зал. Я дергаю за ручку входной двери покидая эту комнату, но она не поддается. Дверь закрыта. Как такое возможно? Ведь все двери были открыты? Я паникую. Мне нельзя оставаться запертой здесь, ведь тогда я провалю весь план, который не кажется мне уже таким хорошим и удачным, как раньше. Надеюсь, хоть у Су получится встретить госпожу Мар. Я стучу по двери с такой силой, что мои ладони горят, но я не останавливаюсь. Может хоть кто-то меня услышит.

– Эй, откройте меня! Я здесь, кто-нибудь! – В ответ тишина, только эхо от моих ударов и криков разносится по комнате и больше ничего.

За моей спиной раздается какой-то треск и я быстро оборачиваюсь. От страха, мое сердце стучит с такой силой,  что я прижимаю руку к груди, пытаясь успокоиться. Мне не требуется фонарик, чтобы разглядеть, что произошло. Теперь я закрываю рукой глаза, от яркого света, который льется в маленькую белую комнату, заполняя собой все пространство. Когда глаза немного привыкают к слепящему их освещению, я вижу открывшуюся дверь, ведущую в зал заседаний, что раньше никак не могла открыться от моих попыток. Теперь она открыта полностью и я не могу упустить такой шанс оказаться в искомом помещении, хоть и колени дрожат от страха. Но другого выхода у меня все равно нет, ведь другая дверь комнаты заперта. Я щурюсь и прохожу в зал, стены которого отражают меня множество раз, и я отвлекаюсь на свое испуганное отражение. Потом я понимаю, что не одна в зале и делаю несколько шагов назад, перед тем как понимаю, что в зале те люди, встречи с которыми я искала. Я останавливаюсь и смотрю в их сторону. За столом сидят две женщины. Это госпожа Брит, занимающая центральное место Совета пяти и госпожа Варн, старая женщина, отвечающая за образование города, сидящая все так же справа от центрального места.

– Очень неожиданно встретить тебя в зале Совета, в такое позднее время и без приглашения Лин, – начинает госпожа Варн, укоряя меня за недостойное поведение, и я чувствую себя нерадивым учеником, которого вызвали для обсуждения его успеваемости. А то, что моя личность опознана, придало этой ситуации странный оборот. Я думала, что мне придется объяснять Совету кто я и как здесь оказалась.  – Наши камеры наблюдения обнаружили твое присутствие и мы поспешили занять место в зале, чтобы принять тебя. Надеемся у тебя что-то срочное, раз ты так бесцеремонно врываешься в наш дом. – Госпожа Варн пристально смотрит в мою сторону и я уверена, видит в моих глазах тревогу, раз не выгнала в первую же минуту моего здесь нахождения.

– Прошу прощения у Совета, за поздний визит, но мое дело срочное и не ждет отлагательств.

– Мы готовы выслушать тебя, но принять какое-либо решение не сможем, пока в зале Совета не соберется весь Совет пяти, если дело настолько важное, как ты говоришь. – Отвечает мне госпожа Брит.

Я набираю побольше воздуха в грудь, чтобы изложить все как можно быстрее. Хоть и думала раньше, что сам разговор с Советом, для меня не составит труда и я буду с презрением смотреть в их подлые лица, но сейчас не могу сдержать своего волнения, в их присутствии. Наверное образование, данное мне в Основном городе, не может так быстро выветриться из моей головы, даже при новом веянии и культуре, что я наблюдала в других местах.

– Я была отправлена в Новый город, для прохождения окончательных тестов с моей парой, что была прикреплена за мной после аттестации Совета пяти.

– Минуточку, Лин, – перебивает меня госпожа Брит, как только я начала свой рассказ и я уже думаю, что это никогда не закончится, а время выделенное мне неумолимо истекает. – Совет пяти еще не отобрал для тебя пару и не отправлял в Новый город, для тестов. Ты считалась пропавшей с момента аттестации, вместе с четырьмя девушками, накануне побывавшими на заседании Совета, и мы искали вас всем городом. Именно поэтому, мы не вызвали охрану, когда ты ворвалась сюда, а поспешили тебя принять, чтобы выслушать твои оправдания.

Я потеряла дар речи, стою перед этими женщинами с открытым ртом и не могу произнести ни слова, только хватаю воздух, вместо слов, которые не могу выговорить. Делаю несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя и переспросить о чем они говорят.