Текст книги "Сулла"

Автор книги: Антон Короленков

Соавторы: Евгений Смыков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Этот рассказ неоднократно привлекал к себе внимание исследователей, [544]544
  Последняя по времени выхода работа: Молев Е. А. Встреча Митридата с Марием в плане развития военной доктрины Понта // ANTIQ-UITAS AETERNA. Казань; Н. Новгород; Саратов, 2005. Вып. 1. С. 205–210. См. также: Габелко О. Л. Указ. соч. С. 366 и ел. (с указанием предшествующей литературы).


[Закрыть]которые вполне справедливо указывают на то, что трактовка этой поездки Плутархом довольно наивна. Действительно, вряд ли можно было рассчитывать возбудить войну одними словами, не располагая при этом армией, [545]545
  McGing В. G. The Foreign Policy of Mithridates VI Eupator, King of Pontos. Leiden, 1986. P. 76.


[Закрыть]да и трудно было сомневаться в том, что Митридат не решится на конфликт. [546]546
  Badian E. Roman imperialism in the late Republic. Pretoria, 1967. P. 31.


[Закрыть]С другой стороны, если Марий отправился в поездку всего лишь для того, чтобы не видеть возвращения Метелла в Рим, отдаленное царство Каппадокия было достаточно странным убежищем. [547]547
  Luce Т. J. Marius and the Mithridatic Command // Historia. Bd. 19. 1970. P. 163.


[Закрыть]Это царство на протяжении ряда лет было «горячей точкой». [548]548
  Badian E. Sulla’s Cilician Command. P. 300; idem. Roman Imperialism. P. 31.


[Закрыть]Учитывая, что уже вскоре после миссии Мария сенат переходит к решительным действиям против Митридата в этом регионе, можно предположить, что его поездка носила инспекционный характер и он должен был на месте ознакомиться с обстановкой. [549]549
  Bulin R. K. Untersuchungen zur Politik und Kriegiuhrung Roms im Osten von 100-68 v.Chr. Frankfurt a.M.; Bern, 1983. S. 30.


[Закрыть]Таким образом, личные цели Мария совпадали здесь с интересами государства. Эта поездка, чем бы ни руководствовался лично Марий, имела далеко идущие последствия для анатолийской политики Рима, определив отношение к Митридату и его притязаниям и побудив к более активным действиям против его происков в Каппадокии. [550]550
  Sherwin-WhiteA. N. Roman Foreign Policy… P. 109; McGingB. G. Op. cit. P. 76.


[Закрыть]

Тем временем и сам Митридат, может быть, приняв во внимание совет Мария, посчитал необходимым оправдать свои действия в глазах римлян, тем более что в Риме уже находились домогавшийся каппадокийского престола самозванец и бывшая регентша Лаодика, признавшая этого самозванца своим сыном. Посольство Митридата в Рим возглавил Гордий, регент при малолетнем Ариарате IX. Однако сенат на этот раз проявил твердость, и оба претендента остались ни с чем. Более того, им было приказано очистить захваченные территории: Митридату – Каппадокию, а Никомеду – Пафлагонию (Юстин. XXXVIII. 1. 10; 2. 4–7). [551]551
  Юстин объясняет приказ Никомеду очистить Пафлагонию довольно наивно: якобы это было сделано для того, чтобы не было обидно лишенному Каппадокии Митридату. На самом деле, по-видимому, дело заключалось в том, что сенат относился с равным подозрением к обоим монархам, уже доказавшим свои амбиции расчленением Пафла-гонии и теперь претендовавшим на Каппадокию.


[Закрыть]

Сразу после решения сената по каппадокийскому вопросу начались неожиданности. Согласно рассказу Юстина, сенат предоставил Каппадокии свободу, но «каппадокийцы» (видимо, имеется в виду в первую очередь местная знать) просили восстановить у них монархию; получив разрешение сената, они избрали царем Ариобарзана, принадлежавшего к местному аристократическому роду (XXXVIII. 2. 8; см. также: Страбон. XII. 2. 11. С. 540). Исследователи по большей части считают, что, если Ариарат IX был посажен Митридатом на каппадокийский трон примерно в 101/100 году, то избрание Ариобарзана следует отнести к 96/95 году. [552]552
  Хронологические проблемы, связанные с этими событиями, подробно рассмотрены А. Н. Шервином-Уайтом. См.: Sherwin-White А. N. Ariobarzanes… Р. 173–183.


[Закрыть]Однако далее начинаются разногласия. Долгое время считалось, что Ариобарзана сразу после воцарения изгнали из царства, он бежал в Рим и был восстановлен на троне пропретором Луцием Корнелием Суллой в 92 году. Но, как выяснилось, дело обстояло несколько сложнее. [553]553
  Пересмотр этих воззрений, как и датировки претуры Суллы, был осуществлен Э. Бэдианом (Badian Е. Sulla’s Cilician command…).


[Закрыть]К моменту римского вмешательства в Каппадокии боролись за власть две группировки – пропонтийская во главе с Ариаратом IX и Гордием и романофильская во главе с Ариобарзаном. Верх на выборах, в какой бы форме они ни проходили, одержали приверженцы Ариобарзана, причем он был утвержден сенатом. [554]554
  по qto СЛедует из текста Юстина. См.: Corey Brennan Т. Sulla’s Career in the Nineties: Some Reconsiderations // Chiron. Bd. 22. 1992. P. 148.


[Закрыть]Однако Гордий не подчинился, и Ариобарзану пришлось бежать. При этом нет нужды считать, что неудачливый царь отправился прямо в Рим – скорее, он нашел убежище в римской провинции.

Здесь для Суллы и настало время действовать. Плутарх пишет: «После претуры Суллу посылают в Каппадокию, как было объявлено, чтобы вернуть туда Ариобарзана, а на деле – чтобы обуздать Митридата, который стал не в меру предприимчив и чуть ли не вдвое увеличил свое могущество и державу. Войско, которое Сулла привел с собой, было невелико, но с помощью ревностных союзников он, перебив много каппадокийцев и еще больше пришедших им на подмогу армян, изгнал Гордия и водворил на царство Ариобарзана» (Сулла. 5. 6–7).

Этот рассказ демонстрирует, что Плутарх довольно плохо понимал политическую ситуацию времени восточного командования Суллы. Во всяком случае, его противопоставление «как было объявлено» и «на деле» не имеет никакой ценности, поскольку обуздать Митридата в тех условиях и означало пресечь его попытки утвердить свое влияние в Каппадокии. Гораздо интереснее другое: кто были эти пришедшие на помощь Гордию армяне? Именно их присутствие на стороне каппадокийцев является одним из основных аргументов в пользу того, чтобы датировать командование Суллы 92 годом. Армяне, с которыми сражался Сулла, могли прийти только из царства Тиграна, связи которого с Митридатом и Гордием сомнений не вызывают; а раз так – событие это не могло иметь место ранее 95 года, когда Тигран Великий, до этого бывший заложником при парфянском дворе, стал царем Армении (Юстин. XXXVIII. 3. 1; Страбон. XI. 14. 15. С. 532). [555]555
  Sherwin-White A. N. Ariobarzanes… P. 174–175.


[Закрыть]Но сразу же после прихода к власти он был занят покорением Софены, поэтому следует признать маловероятным его вмешательство в это время еще и в каппадокийские дела; лишь к 92 году он укрепился у власти настолько, что смог послать помощь Гордию.

Ученые по-разному пытались разрешить эти трудности. Некоторые из них считали, что Сулла столкнулся лишь с небольшими передовыми отрядами Тиграна, а затем в мемуарах, послуживших источником для Плутарха, преувеличил свои успехи в борьбе с армянскими войсками и их численность. [556]556
  Badian E. Sulla’s Cilician Command. P. 293 f.


[Закрыть]Но, может быть, армяне в рассказе Плутарха были не воинами Тиграна, а наемниками, которых понтийский стратег Архелай навербовал в соседней Софене? [557]557
  Keaveney A. Sulla: The Last Republican. L.; Canberra, 1982. P. 38.


[Закрыть]Или они являлись уроженцами Малой Армении, которая находилась под властью Митридата и военные контингенты из которой несли службу даже в отдаленных от ее территории районах Понтийской державы? [558]558
  Наличие армянских подразделений эпиграфически засвидетельствовано даже для Ольвии. См.: Виноградов Ю. Г. Политическая история Ольвийского полиса VII–I вв. до н. э. Историко-эпиграфическое исследование. М., 1989. С. 254 и сл.


[Закрыть]Не послал ли Митридат какие-то подразделения из Малой Армении, организованные по этническому принципу, на помощь своему сыну и Гордию?

Наконец, еще одно возможное решение: Сулла оставался на Востоке не один год, а несколько, вплоть до 93 или 92 года. [559]559
  Corey Brennan Т. Op. cit. P. 155; Letzner W. Op. cit. S. 103–104. Anm. 94.


[Закрыть]Ведь Сулла, вернувшись в Рим, мог выставить свою кандидатуру в консулы на 94 год, но не сделал этого. Почему? Может, он просто не собирался претендовать на высшую должность в государстве? [560]560
  Cagniart P. F. Op. cit. P. 295 IT.


[Закрыть]Но честолюбия ему было не занимать, да и возраст позволял – положенные 43 года ему уже исполнились. Может, он боялся не выдержать конкуренции с более влиятельными соперниками? Однако вряд ли положение было столь безнадежным, что умевший и любивший рисковать Сулла не попытал бы счастья хотя бы раз. Вероятнее, что он просто не имел возможности выставить свою кандидатуру из-за отсутствия в городе. [561]561
  Corey Brennan T. Op. cit. P. 156.


[Закрыть]

Второй аргумент в пользу этой гипотезы связан с расстановкой сил на Востоке. Если Сулла вернулся в Рим в 95 году, то Ариобарзан получил слишком большую мирную передышку – вряд ли Митридат и Тигран дали бы ему спокойно править целых пять лет, если бы их не сдерживало присутствие Суллы с войском, пусть небольшим, но все-таки римским. [562]562
  Ibid. P. 155.


[Закрыть]Что касается возможности такого развития событий, то существует целый ряд относящихся к этому времени примеров, когда наместники удерживали свою провинцию в течение нескольких лет. «На этой стадии Киликия, в отличие от Сицилии и Азии, была в первую очередь и прежде всего военной provincia, где любой командир мог ожидать постоянной борьбы с пиратами. Для этой provincia ежегодная преемственность не была ни необходимой (она не была достаточно богатой), ни желательной (по крайней мере, когда там находился способный командир), ни – на этой стадии административной истории Рима – удобной». [563]563
  Ibid. P. 144. Конечно, эта гипотеза при всей своей убедительности (Hatscher С. R. Sullas Karriere in den neunziger Jahreh – Ansatze der Forschung (1830–1992) // Hermes. Bd. 129. 2001. S. 222) остается только гипотезой. Но из всех точек зрения она представляется наиболее аргументированной.


[Закрыть]

Во время пребывания Суллы в Каппадокии произошло еще одно событие, важность которого никто в те времена не понял, – Сулла встретился с парфянским посольством и тем самым положил начало отношениям двух мировых держав. Вновь предоставим слово Плутарху: «Когда Сулла стоял у Евфрата, к нему явился парфянин Оробаз, посол царя Арсака. До тех пор оба народа еще не соприкасались друг с другом; видимо, счастью своему Сулла обязан и тем, что первым из римлян, к кому обратились парфяне с просьбой о союзе и дружбе, оказался именно он. Рассказывают, что Сулла поставил три кресла – одно для Ариобарзана, другое для Оробаза, третье для себя – и во время переговоров сидел посередине. Оробаза парфянский царь за это впоследствии казнил, а Суллу одни хвалили за то, что он унизил варваров, а другие хулили за наглость и непомерное тщеславие» (Сулла. 5.8–9). [564]564
  Сообщение Плутарха о том, что Сулла впервые вступил в переговоры с парфянами, подтверждают также краткие сообщения у Ливия (Периоха 70) и в «Сокращении римской истории» Руфа Феста (15.2).


[Закрыть]

Этот рассказ порождает множество вопросов. Прежде всего: почему прибыло парфянское посольство? Были ли парфяне представителями мирного государства, не стремящегося к экспансии, [565]565
  По мнению А. Кивни, «парфянская политика была мирной и стремилась к установлению добрых отношений со всеми, кто их окружал… Вновь и вновь мы видим, как парфяне пытаются сохранить среднее положение между великими державами» (Keaveney A. Roman Treaties with Parthia circa 95-circa 64 В. C. // American Journal of Philology. 1981. Vol. 102. P. 199).


[Закрыть]а римляне агрессорами? Какие вопросы должно было решить посольство? Чем закончилась миссия Оробаза? Прямых ответов на них в источниках нет.

Думается, что встреча эта была неизбежной «в силу встречного направления удара – Рима на Восток, Парфии на Запад». [566]566
  Wolski J. Iran und Rom. Versuch einer historischen Wertung der gegenseitigen Beziehungen // ANRW. Bd. II.9.1. S. 202.


[Закрыть]Парфянские властители в те времена думали о захвате не только Вавилонии или Месопотамии. [567]567
  Sherwin-White A. N. Roman Foreign Policy… P. 219.


[Закрыть]Их целью были, говоря словами Тацита, «древние границы персов» (Анналы. VI. 31), иначе говоря, берега Черного и Эгейского морей. Но почему посольство прибыло именно сейчас? [568]568
  На этот счет высказывались самые разные мнения. См. их обзор в статье: Смыков Е. В. Рим и Парфия: первые контакты (к вопросу о договорах Суллы и Лукулла с парфянами) // Межгосударственные отношения и дипломатия в античности. Ч. 1. Казань, 2000. С. 319 и сл.


[Закрыть]Вероятнее всего, парфянский посол прибыл для изучения ситуации в Каппадокии на месте – «и обнаружил, что на границах Парфянской империи объявилась новая держава». [569]569
  Sherwin-White A. N. Roman Foreign Policy… P. 220.


[Закрыть]Ситуация в этом случае выглядит следующим образом.

Прибывшее на Евфрат посольство имело целью встречу не с римским магистратом, а с представителями тех сил в Каппадокии (будь то Ариобарзан или кто-либо еще), которые противостояли Гордию. Основания для такой встречи были вескими – за спиной Гордия стоял Тигран II Армянский, рост амбиций которого представлял для Парфии если и не прямую угрозу, то предмет некоторого беспокойства. Вполне естественно, что глава такой миссии, встретив в районе, куда он был направлен, представителя государства, отношений с которым доселе не было, постарался выяснить, друг перед ним или враг. Сулла же, со своей стороны, приняв участие во встрече Ариобарзана и парфянского посла, продемонстрировал, кто является истинным хозяином в Каппадокии. [570]570
  Liebmann-Frankfort T. La frontiere orientale dans la politique exterieure de la Republique romaine depuis le traite d’Apamee jusqu’ a la fin des des conquetes asiatiques de Pompee (189/8-63). Bruxelles, 1969. P. 174.


[Закрыть]Может быть, именно это допущение постороннего, «северного варвара», на переговоры, которые должны были вестись между царями, и было тем умалением достоинства парфянского властителя, за которое Оробаз, если верить Плутарху, заплатил головой? [571]571
  Возможно, римляне сочли, что парфянский царь как истинный «варвар» просто не мог не казнить уронившего его достоинство вельможу. Не исключен и еще один вариант: узнав о гибели Оробаза, римляне, не зная истинных причин случившегося, решили, что это стало наказанием за поведение во время переговоров с Суллой.


[Закрыть]

Какой итог имели эти переговоры? Действительно ли Сулла «провел настоящий раздел мира»? [572]572
  Инар Ф. Указ. соч. С. 63.


[Закрыть]Во всяком случае, формального договора между двумя империями заключено не было за отсутствием необходимости. К действиям Тиграна римляне проявляли мало интереса, в каппадокийские дела, куда они были вовлечены, парфяне не вмешивались, а «граница по Евфрату» в это время существует только в воображении современных историков – вдоль великой реки располагались государства, сохранявшие независимость (по крайней мере, формально), и никто тогда не мог предвидеть аннексии Помпеем Сирии и переноса границы вплотную к рубежам Парфянской державы. Итак, формальный договор заключать было незачем из-за отсутствия спорных проблем или общих интересов. Именно поэтому нет ни малейшего намека на обсуждение проблемы в сенате и ратификацию договора. [573]573
  Утверждение А. Кивни, что договор был «должным образом ратифицирован сенатом» после возвращения Суллы в Рим, которое автор датирует 95 годом (Keaveney A. Roman Treaties with Parthia. P. 198), является чистейшей воды фантазией, как и аналогичное утверждение Ф. Инара (см.: Инар Ф. Указ. соч. С. 63).


[Закрыть]Вместе с тем Парфянское царство рассматривалось в дальнейшем как невраждебное Риму. Между двумя государствами установилась «дружба» в тогдашнем политическом смысле – неформальные отношения, не связанные с заключением договора и принятием на себя каких-либо обязательств, кроме обязательства не предпринимать против своего «друга» враждебных действий. Именно таким отношениям, как нам кажется, более всего соответствует имеющаяся у нас скудная информация о встрече Суллы с парфянским посольством. Прибыв в Рим, он, несомненно, должен был поставить сенат в известность об этой встрече, только и всего. Формальный договор был делом будущего.

Что касается отношения к этому договору в Риме, то тех, кто одобрял поведение Суллы, было гораздо больше, чем его хулителей. [574]574
  Беликов А. П. Рим и эллинизм: проблемы политических, экономических и культурных контактов. Ставрополь, 2003. С. 289.


[Закрыть]Прошли те времена, когда эллинистические монархи могли мнить себя равными Риму. Рим помнил, как склонился перед откровенной грубостью римского посла Гая Попилия Лената сирийский царь Антиох IV, которому было предложено дать ответ, не выходя из очерченного на земле круга (Ливии. XLV. 12. 5). В Риме видели, как униженно держался вифинский царь Прусий, даже назвавший себя однажды «вольноотпущенником римского народа» (Полибий. XXX. 19. 1–7). [575]575
  Возможно, низость Прусия несколько преувеличена Полибием. См.: Габелко О. Л. Указ. соч. С. 308. Прим. 39.


[Закрыть]Разумеется, к парфянскому царю отношение было такое же, ставшее уже привычным, – как к младшему партнеру; иначе и не мог вести себя римский магистрат, не умаляя «достоинства римского народа». Что касается тех, кто осуждал поведение Суллы, то они, несомненно, делали это не из принципиальных соображений, а из личной вражды. Как известно, римские политики (да и не только римские) имели обыкновение обвинять своих противников во всех смертных грехах, не заботясь о том, справедливо обвинение или нет. Объектом таких обвинений и стал Сулла, а Плутарх донес до нас память о них.

На Востоке случился еще один эпизод. Согласно Плутарху, среди спутников Оробаза был некий халдей, «который, посмотрев в лицо Сулле и познакомившись с движениями его духа и тела – не мельком, но, изучив их природу согласно с правилами своей науки, – сказал, что человек этот непременно достигнет самого высокого положения, да и сейчас приходится удивляться, как он терпит над собой чью-то власть» (Сулла. 5. 10–11). Видимо, эта история была достаточно широко известна. Во всяком случае, Беллей Патеркул, довольно скупой на подробности, тоже рассказывает, что во время встречи с парфянами [576]576
  Правда, отнесенной им ко времени после завершения войны с Митридатом.


[Закрыть]«некие маги определили по родимым пятнам на его теле, что его будущая жизнь и посмертная память достойны богов» (П. 24. 3). Источником рассказа об этом пророчестве являются, конечно, мемуары самого Суллы. Вероятно, какое-то предсказание действительно было. Он интерпретировал его «в свете доминирующего – можно сказать, почти навязчивого – мнения, которое имел о себе, а именно что он обладает felicitas (счастьем)», [577]577
  Keaveney A. Sulla… Р. 40.


[Закрыть]независимо от того, имел ли он такие представления уже ранее или они впервые были внушены ему только сейчас этим безымянным прорицателем-халдеем.

Возвращаясь в Рим, Сулла имел все основания гордиться: в очень трудных условиях он провел блестящую военную кампанию, победоносно решил поставленную перед ним задачу да к тому же еще впервые вступил в контакт с неизвестным дотоле государством! При таких успехах будущее, несомненно, рисовалось ему в радужных тонах. [578]578
  Ibid. Р. 42.


[Закрыть]Но этим мечтам суждено было разбиться о прозу жизни. Цицерон рассказывал о себе, что после своей квестуры на Сицилии он, пребывая в уверенности, что Рим полон славою его имени и деяний, спросил у своего приятеля, как оценивают его деятельность на острове. В ответ оратор услышал: «Погоди-ка, Цицерон, а где же ты был в последнее время?» (За Планция. 64; см. также: Плутарх. Цицерон. 6.3). Примерно в таком же положении оказался и Сулла. Вечный город жил своей жизнью, и ему было мало дела до блестящих успехов одного из наместников.

Что же происходило тем временем в Риме?

В 95 году вновь начинаются громкие судебные процессы. Первой их жертвой чуть не стал Квинт Сервилий Цепион-младший. Как уже говорилось, он активно сопротивлялся закону Сатурнина о ценах на хлеб, и теперь ему это припомнили. Его насильственные действия в те горячие дни были расценены как оскорбление величия римского народа, и он был привлечен к ответственности (Риторика для Геренния. I. 17; II 21). Его обвинителем выступал «самый красноречивый из тех, кто жил за стенами нашего города», – Тит Бетуций Бар из Аскула (Цицерон. Брут. 169). Разумеется, patres не могли отдать его на растерзание, хотя его защита и не может похвастаться таким перечнем знатных людей, как защита его отца. [579]579
  Gruen Е. S. Political prosecutions… P. 45.


[Закрыть]Ответ на речь Бетуция для Цепиона составил Луций Элий Стилон, «человек выдающийся, один из достойнейших римских всадников, на редкость начитанный в греческой и латинской литературе». Защитную речь на суде произнес Луций Красе, хотя она оказалась не очень убедительной, будучи «слишком длинна для похвальной речи при защите и коротка для обычной судебной» (Цицерон. Брут. 162; 169; 205–206, 162). Тем не менее Цепион был оправдан всадническим судом, поскольку его дело не затрагивало интересов всадников.

В ответ на это в суде была предпринята контратака, причем обвинение тоже апеллировало к событиям восьмилетней давности и приписывало обвиняемому то же самое преступление, в котором пытались уличить Цепиона. Речь шла о Гае Норбане, который в 103 году вел активную атаку на Цепиона-старшего с применением насильственных действий. Теперь ему были вменены в вину насилие и пренебрежение трибунским вето (Цицерон. Об ораторе. П. 107–109, 197–199; Валерий Максим. VIII. 5. 2). Обвинителями выступили молодой Публий Сульпиций [580]580
  Мы разделяем точку зрения X. Б. Мэттингли, который считает, что П. Сульпиций (речь идет о плебейском трибуне 88 года) не имел когномена «Руф» (Mattingly Н. В. The Consilium of Cn. Pompeius Strabo in 89 B.C. // Athenaeum. Vol. 53. 1975. P. 264–266).


[Закрыть]и почтенный уже к тому времени Марк Эмилий Скавр (Цицерон. Об ораторе. П. 89; 107–109; 203; Об обязанностях. П. 49; Апулей. Апология. 66; Валерий Максим. VIII. 5. 2). Совершенно неожиданно для лучших граждан в защиту этого, по выражению Цицерона, «мятежного и ни к чему не пригодного гражданина» (Об обязанностях. П. 49) выступил известный оратор Марк Антоний. Это делается понятным, если вспомнить, что Норбан в свое время был квестором Антония и его защита была непреложным долгом последнего («Ведь он, по завету предков, должен быть мне вместо сына», – говорит Антоний в диалоге Цицерона «Об ораторе» (П. 200), даже если и не была ему по сердцу. Во всяком случае, неудача судебного преследования и оправдание Норбана отнюдь не помешали Антонию сохранить добрые отношения с его главным обвинителем, Публием Сульпицием. [581]581
  Gruen E. S. Political Prosecutions… P. 47.


[Закрыть]

Вероятно, можно согласиться с утверждением, что эти процессы показали неэффективность старых методов политической борьбы при помощи судебных обвинений: какой в них оставался смысл, если приговор можно было предвидеть с самого начала? Именно это побудило правящую олигархию вновь заговорить о судебной реформе; непосредственным предлогом здесь послужило знаменитое дело Публия Рутилия Руфа. [582]582
  Ibid. P. 52.


[Закрыть]Началось оно с наместничества в Азии великого понтифика Квинта Муция Сцеволы (консула 95 года), легатом которого был Рутилий. [583]583
  Точной датировки этого наместничества нет. Э. Бэдиан обосновал дату 94 год (Badian Е. Q. Mucius Scaevola and the Province of Asia // Athenaeum. N.S. Vol. 34. 1956. P. 104–112), но сравнительно недавно P. Кэллет-Маркс высказал ряд соображений в пользу 98/97 года, бытовавших до статьи Бэдиана (Kallet-Marx R. Asconius 14–15 Clark and the Date of Q. Mucius Scaevola’s Command in Asia // CPh. Vol. 84. 1989. P. 305–312). В любом случае процесс Рутилия приходится на вторую половину 90-х годов, либо на 94-й (по Р. Кэллет-Марксу), либо на 92 год (традиционная датировка).


[Закрыть]Об этом наместничестве сохранились самые восторженные отзывы примерно такого характера: «Немалой была и блестящая слава Кв. Сцеволы, коллеги Л. Красса по консулату, управлявшего Азией столь безупречно и столь твердо, что сенат своим декретом объявил впредь Сцеволу образцом и нормой исполнения служебных обязанностей для отправляющихся в эту провинцию магистратов» (Валерий Максим. VIII. 15. 6)**. Нелишне добавить, что это «безупречное управление» длилось всего девять месяцев (Цицерон. Письма к Аттику. V. 17. 5), после чего Сцевола отбыл в Рим, оставив дела на попечение Рутилия Руфа. Однако он успел сделать очень многое, издав, в частности, тщательно продуманный эдикт, в котором, среди прочего, гарантировал грекам суд по их собственным законам в тех делах, которые не касаются римлян (Цицерон. Письма к Аттику. VI. 1. 15).

Сцевола был образцово-показательным наместником, а потому пресекал злоупотребления, которые позволяли себе в провинции римские публиканы и их агенты, что навлекло на него особую ярость вовлеченного в деловые операции всадничества. Однако сам он избежал преследования по причинам, которые остаются неясными. Скорее всего, его спасло не только высокое положение, на которое, как правило, всё списывают. [584]584
  Так это трактовал, например, еще Т. Моммзен. См.: Моммзен Т. Указ. соч. Т. П. С. 156.


[Закрыть]Во-первых, высокое положение само по себе не давало гарантий от осуждения, а во-вторых, таковым мог похвастаться и Рутилий – не рядовой сенатор, а консуляр. И все же он был более удобной мишенью, чем куда более знатный Сцевола. [585]585
  Kallet-Marx R. The Trial of Rutilius Rufus // Phoenix. Vol. 90. 1990. P. 137.


[Закрыть]Возможно, дело в том, что последний всего лишь подготовил и издал эдикт, а его практическое осуществление выпало на долю Рутилия. Всадники же на его примере хотели продемонстрировать свою власть в судах тем, кто не хотел с ними считаться. [586]586
  Gruen E. S. Political Prosecutions… P. 55. Конечно, нельзя исключить и такой вариант: Рутилий вовсе не был столь безгрешен, как это обычно изображается. Но, поскольку наша информация восходит к его мемуарам, все представлено в наиболее благоприятном для него свете (Kallet-Marx R. The Trial of Rutilius Rufus. P. 123, 137).


[Закрыть]

Своего они добились – дело Рутилия действительно стало «образцом» и вошло в поговорку, но как символ неправого суда и осуждения невиновного. [587]587
  См.: Веллей Патеркул. П. 13. 2; Ливии. Периоха 70; Валерий Максим. П. 10. 5; Орозий. V. 17. 12; Дион Кассий. XXVIII. 97.


[Закрыть]Обвинителем выступил некий Апиций, про которого говорили, что он превзошел мотовством целый свет (Афиней. IV 168d). Обычно считают, что таким образом наносился удар по одной из основных фигур в группировке Метеллов, но уже давно отмечено, что эта группировка применительно к 90-м годам является фикцией, изобретением современных историков – в это время на политической арене нет ни одного сколько-нибудь заметного Метелла. [588]588
  Meier Chr. Res publica amissa. Eine Studie zu Verfassung und Geschichte der spaten romischen Republik. Wiesbaden, 1988. S. 220. Anm. 86; S. 264. Anm. 359. См. также: Kallet-Marx R. The Trial of Rutilius Rufus. P. 130 f. Однако это не значит, что в некоторых случаях Метеллы не выступали единым фронтом – например, когда речь шла о возвращении из изгнания Метелла Нумидийского. Но это были именно случаи.


[Закрыть]Рутилий в этом смысле был одинокой фигурой: его старый патрон, Метелл Нумидийский, с которым он делил тяготы кампании против Югурты, сошел с политической арены, а завести новые связи с представителями наиболее влиятельных семей он, видимо, не смог. [589]589
  Kallet-Marx R. The Trial of Rutilius Rufus. P. 134. Справедливости ради стоит отметить, что Рутилий отклонил предложения Антония и Красса написать для него защитную речь (Цицерон. Брут. 115).


[Закрыть]Поэтому в суде его защищали всего два человека – Муций Сцевола и его собственный юный племянник Гай Аврелий Котта. Сам Рутилий Руф, подражая Сократу, не стал умолять судей о снисхождении и прибегать к риторическим ухищрениям, одеваться в рубище, приводить на суд рыдающих родственников, как делали многие, а просто изложил аргументы в свою защиту (Цицерон. Об ораторе. I. 228–229). Но в любом случае приговор был предрешен: Рутилия признали виновным и приговорили к конфискации имущества и изгнанию (Цицерон. О природе богов. III. 80; 86; Сенека. О провидении. 3. 4, 7; Дион Кассий. XXVIII. 97. 2–3). Таким образом, это был первый обвинительный приговор, вынесенный всадническим судом за длительное время. [590]590
  Gruen Е. S. Political Prosecutions… P. 55.


[Закрыть]

Это было странное изгнание: Рутилий отправился в ту самую провинцию, за «вымогательства» в которой его привлекли к суду, – и там ему организовали пышную встречу, так что в итоге, как замечает Дион Кассий, полученные дары принесли ему еще большее состояние, чем то, которое было у него конфисковано. Сначала он обосновался в Митилене на Лесбосе, где и пережил учиненную Митридатом в 88 году резню его соотечественников. Затем Рутилий перебрался в Смирну, где и провел остаток жизни, не выказывая никакого стремления вернуться в Рим (XXVIII. 97. 4; см. также: Валерий Максим. П. 10. 5; Цицерон. За Рабирия Постума. 27).

Дело Рутилия Руфа окончательно разрушило то хрупкое согласие между всадниками и лидерами сената, которое, как кажется, на время установилось после гибели Сатурнина. [591]591
  Badian E. Q. Mucius Scaevola… P. 117.


[Закрыть]Как впоследствии напишет Цицерон, «суды были в руках всаднического сословия, и после осуждения П. Рутилия никто не казался столь невинным, чтобы их не бояться» (За Скавра. 2)**. Удивляться этому страху не приходится: под судом оказался сам принцепс сената Марк Эмилий Скавр, обвинителем которого выступил Квинт Сервилий Цепион. Причиной была, согласно Асконию, какая-то «ненависть из-за посольства в Азию»; возможно, основанием для этой ненависти были слухи о том, что Скавр получил взятку от Митридата. Дело, правда, закончилось ничем – Скавр выдвинул против Цепиона встречное обвинение, которое должно было рассматриваться раньше его собственного дела (Цицерон. За Скавра. 2; Асконий. 21 С; Валерий Максим. III. 7. 8). Результатом было то, что patres почувствовали свою уязвимость перед всадническими судами, и вновь серьезно встал вопрос о судебной реформе.

Вот в такой обстановке оказался вернувшийся с Востока Сулла – причем нет особой разницы, произошло это в 95 или 91 году: в первом случае он оказывался в эпицентре борьбы, развернувшейся вокруг процессов Цепиона и Норбана, во втором – в нервозной обстановке, сложившейся после осуждения Рутилия и судебных нападок на Скавра. Он и сам едва не попал под суд. «По возвращении Суллы в Рим Цензорин обвинил его во взяточничестве, потому что из дружественного и союзного царства он вернулся с большой суммой денег, собранной вопреки закону», – сообщает наш основной источник, Плутарх (Сулла. 5.12). [592]592
  Сообщение Плутарха об обвинении Суллы в получении взяток подтверждается данными из сочинения астролога IV века н. э. Фирми-ка Матерна «Наука» (I. 7. 28): «Того, которого, как мы узнавали, отвергли при соискании претуры, которому строжайший Цензорин истинными и надежными обвинениями укорял за ограбленную провинцию»**. Разумеется, такая характеристика Цензорина полностью остается на совести автора и не восходит к Саллюстию, на которого он опирается при своем изложении карьеры Суллы.


[Закрыть]Кто такой был этот Цензорин и почему он выдвинул обвинение?

Гай Марций Цензорин принадлежал к одной из наиболее известных плебейских семей, которая претендовала на происхождение от царей Нумы Помпилия и Анка Марция. Первый представитель этой семьи, за историчность которого можно ручаться, Гай Марций Рутул, был четырежды консулом (357, 352, 344, 342 годы), а также первым плебеем, назначенным на должность диктатора (356 год) и избранным цензором (351 год) – именно за это его потомки получили когномен Цензорины. [593]593
  Источники о карьере этого незаурядного человека см.: Brough-ton Т. R. S. Op. cit. Vol. I. P. 122, 123, 125, 127, 132, 133.


[Закрыть]Однако времена менялись, и некогда знатный род пришел в упадок. Последний Цензорин получил консульскую и цензорскую должности более чем за полвека до нашего персонажа (в 149 и 147 годах); дядя Цензорина, выдвинувшего обвинение против Суллы, был коллегой Гая Гракха по трибунату и, вероятно, разделил его судьбу. [594]594
  Cagniart P. F. Op. cit. P. 292. Not. 23. П. Каньяр допускает возможность, что эта же судьба постигла и отца Цензорина, но это маловероятно: если бы его отец погиб с Гаем Гракхом, то Цензорину ко времени преследования должно было быть как минимум тридцать лет; но сомневаться в том, что к моменту судебного иска он был еще молод, у нас нет никаких оснований.


[Закрыть]Обвинитель Суллы был еще молод: известно, что он был монетным триумвиром где-то в первой половине восьмидесятых, [595]595
  Раньше его пребывание в должности относили к 87 или 86 году, но М. Крауфорд, крупнейший специалист по римской нумизматике, датирует его 88 годом (см.: Crawford М. Roman Republican Coinage. Cambr., 1974. Vol. 1. P. 78, 357–361).


[Закрыть]а должность эту обычно занимали молодые люди в самом начале их политической карьеры. [596]596
  Hamilton C. D. The Tresviri Monetales and the Republican Cursus Honorum // TAPhA. Vol. 100. 1969. P. 181–199.


[Закрыть]Таким образом, выступление против Суллы, скорее всего, было первой политической акцией молодого человека. Иногда предполагают, что за его спиной стоял Марий, [597]597
  См., напр.: Keaveney A. Sulla… P. 45.


[Закрыть]однако это допущение вовсе не обязательно: Цензорин мог увидеть в преследовании Суллы прекрасную возможность для саморекламы, столь важной для римских политиков в начале их карьеры. [598]598
  О политической подоплеке уголовных преследований в Риме см.: Gruen Е. S. Roman Politics… P. 6–7.


[Закрыть]

Однако дальнейшее было полной неожиданностью: Цензорин не явился в суд и отказался от обвинения (Плутарх. Сулла. 5.12). Почему он это сделал? Потратил ли Сулла на то, чтобы заставить Цензорина замолчать, часть полученных от Ариобарзана денег? [599]599
  Carcopino J. Op. cit. P. 25.


[Закрыть]Или у обвинителя не было свидетелей, которые бы подтвердили его обвинение, хотя при этом он все-таки достиг того, чего хотел – Сулла был полностью дискредитирован и выбыл из политики на четыре года. [600]600
  Keaveney A. Sulla… P. 45.


[Закрыть]Имело ли преследование целью не допустить Суллу к консульским выборам на 91 год и было замято (возможно, под действием подкупа со стороны Суллы), как только миновали избирательные комиции? [601]601
  Corey Brennan T. Op. cit. P. 156. В. Лецнер просто пишет, что «процесс сильно уменьшил шансы Суллы при домогательстве консулата, так что он сразу отказался от участия в выборах» (Letzner W. Op. cit. S. 109).


[Закрыть]Все это вполне вероятно, [602]602
  в то же Время крайне малоправдоподобна версия В. Лецнера, который считает, что Суллу отстояла аристократическая верхушка сената, желавшая противопоставить его Марию (Letzner W. Op. cit. S. 109). Однако Марий тогда особой активности не проявлял, да и вряд ли бывший претор мог представлять серьезную опасность для шестикратного консула.


[Закрыть]но, увы, недоказуемо. [603]603
  Все зависит от того, как представлять себе характер событий и их хронологию. Т. Кори Бреннан, например, исходит из своего (правда, весьма вероятного) предположения, что Сулла оставался на Востоке несколько лет, и, таким образом, перерыва в его карьере нет. А. Кивни, наоборот, считает, что преследование настолько дискредитировало Суллу, что он на несколько лет и думать забыл о политике. Стоит вспомнить, что последнее утверждение основывается лишь на молчании Плутарха об этих годах.


[Закрыть]

Возможен и еще один ответ, основанный на том, что мы знаем о характере Цензорина. Цицерон пишет: «Гай Цензорин, довольно сведущий в греческой словесности, излагал свои мысли с легкостью и исполнял свои речи с приятностью, но был ленив и ненавидел суд» (Брут. 237). Может быть, как раз в этой «лени и ненависти к суду» и заключается разгадка? «Он был молодым человеком. У него было много времени. Если понадобится – другие удобные случаи позволили бы ему использовать суд как ступеньку в своей карьере». [604]604
  Cagniart P. F. Op. cit. Р. 293.


[Закрыть]

Итак, суд не состоялся. До крайности маловероятно, чтобы выдвинутые Цензорином обвинения могли отвратить Суллу от политической карьеры. Стоит вспомнить, что привлеченный к суду в 95 году Норбан стал претором в 90-м, а судимый в один год с ним Цепион – еще в 92 или 91 году. [605]605
  Gruen E. S. Political Prosecutions… P. 46–47. Not. 88.


[Закрыть]Но это были люди, против которых выдвигались очень серьезные обвинения, которые прошли через судебный процесс, но не обладали такой верой в свою счастливую звезду, какой обладал Сулла. Если их карьере судебные процессы не были помехой – могло ли помешать Сулле обвинение, не доведенное до суда? [606]606
  Эти соображения, хотя и носят отчасти «психологический» характер, как мне кажется, служат хорошим доводом в пользу того, что Сул-ла отсутствовал в Риме несколько лет.


[Закрыть]И Сулла вновь окунается в политическую жизнь столицы, где тем временем происходят очень важные события.