355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Антон Антонов » Гуманное оружие » Текст книги (страница 17)
Гуманное оружие
  • Текст добавлен: 7 сентября 2016, 17:49

Текст книги "Гуманное оружие"


Автор книги: Антон Антонов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

50

Второй разгром станций метрополитена был гораздо серьезнее, чем первый, утренний, когда параболоиды практически не использовали белый град.

Вечером и ночью, убедившись, что армия использует подземные коммуникации для скрытного перемещения живой силы, пришельцы ударили всерьез.

Белый град и «вонючки» сделали свое дело. Параболоиды обрабатывали каждую станцию обстоятельно и закончили далеко за полночь, но зато теперь ни у одной станции не осталось никаких следов оцепления.

Те военные и штатские, которые укрылись внизу, в туннелях, боялись даже высунуть нос наверх.

От смертельной давки в темных катакомбах спасло только то, что жуткие испарения «вонючек» распространяются вверх и в стороны лучше, чем вниз.

Тем не менее все ждали, что вот теперь, когда им никто не препятствует, пришельцы войдут в метро и начнут пускать свой мерзкий газ прямо в тоннели.

Когда этого не произошло, военные и штатские вздохнули с облегчением, но задались вопросом, долго ли будет продолжаться это затишье.

Отвечать на подобные вопросы было прямой обязанностью Объединенного научного центра, который был создан вечером в Москве путем слияния маленького и глубоко засекреченного подразделения ФСБ с аморфной и не особенно секретной экспертной группой МЧС.

Первое подразделение досталось Федеральной службе безопасности по наследству от КГБ. Его неоднократно порывались ликвидировать и нещадно сокращали, но все-таки позволили дожить до вторжения пришельцев. А экспертную труппу МЧС, наоборот, создали в самые последние годы, когда появились доказательства существования внеземной жизни в форме простейших организмов и кто-то решил, что микробы из космоса могут быть даже опаснее, чем разумные существа.

И тут на планету свалилось все сразу – и инопланетные существа, и – в компании с ними – неразумные ядовитые твари, и инопланетные токсины вкупе с антидотами, и корабли с параболоидами. Раздолье для исследований.

Целый день два упомянутых подразделения сначала раздельно, а потом и совместно лихорадочно обрабатывали потоки информации о пришельцах. К их работе подключались все новые научные учреждения – от медицинских и биологических до тех, которые занимаются этнографией и психологией.

Гражданские и военные власти требовали от них срочных ответов на самые злободневные вопросы. Например, чего ждать от пришельцев и как с ними бороться.

Однако ученые и примкнувшие к ним сотрудники спецслужб могли предложить только гипотезы безо всяких гарантий, что они верны.

Одни предполагали, что нападение пришельцев на Санкт-Петербург – это демонстрация силы. Другие склонялись к мысли, что в этом состоит базовая тактика инопланетян – захватывать города поочередно и вгонять все их население в анабиоз. А третьи считали, что главная цель инопланетян – захват не городов, а людей. Именно поэтому их оружие не убивает, а только парализует.

Последняя точка зрения была весьма правдоподобна. Вряд ли имеет смысл говорить о гуманности применительно к тем, кто осуществил вторжение на планету без всякого осмысленного повода. Гуманная раса, наверное, выбрала бы какой-то другой способ контакта.

Значит, пришельцы парализуют, а затем оживляют людей для каких-то пока неясных, но вряд ли гуманных целей.

За сутки удалось получить только не очень понятные сведения об оживлении с раздеванием и о речах пришельцев на тему приобщения к свету истинного разума.

На основании увиденного и услышанного лично член экспертной группы Мария Петровна Богатырева в телефонном звонке своему куратору высказала мнение, что пришельцы – религиозные фанатики, которые не остановятся ни перед чем, лишь бы обратить население Земли в свою веру. А потом развила эту мысль на допросах в ГУФСБ, чем очень подкрепила версию следствия, что приверженцы тоталитарных сект – это на самом деле инопланетные шпионы.

На Лубянке всерьез полагали, что налет параболоидов на Литейный – это была акция по вызволению внеземных агентов из-под ареста.

Но как раз по этой причине мнению Марии Петровны веры не было, и ее коллеги изощрялись в изобретении других гипотез.

И все эти гипотезы сходились в одном: люди зачем-то нужны пришельцам живыми.

Поэтому когда аналитиков спросили, следует ли ждать в ближайшие часы зачистки пришельцами питерского метрополитена и не пора ли его уже минировать, ответ был сформулирован в том духе, что всякое может быть, но скорее всего инопланетяне не начнут подземную атаку до тех пор, пока не будут уверены, что она не вызовет массовой гибели людей в панической давке.

А ведь и дураку понятно, что если пустить в тоннели хотя бы тот же нестерпимо вонючий газ, то Ходынки не избежать.

– О другом надо думать! – горячился руководитель экспертной группы профессор Горенштейн, по имени которого всю команду называли в шутку «группа Гор – Эйнштейн».

Когда создавали экспертную группу по проблеме поиска внеземной жизни, у всех на слуху были переговоры и соглашения Гора – Черномырдина, так что первая часть оттуда. А что касается Эйнштейна-тут если и преувеличение, то не слишком большое.

Профессор Горенштейн был по основной специальности астрофизик, но он живо интересовался уфологией и множеством смежных проблем.

Теперь к ним добавилась еще одна – ведение боевых действий с пришельцами и эвакуация мирных жителей из захваченных ими городов.

– Надо думать о другом, – восклицал он. – Их кораблю один час лету до Москвы в лучшем случае. В лучшем для нас. Не побоюсь предположить, что, если понадобится, они долетят и в десять раз быстрее. И чтобы не получилось то же самое, что и в Питере, мы должны эвакуировать Москву заранее.

Но верховная власть страшно боялась паники в столице и старательно делала вид, что непосредственной опасности нет. Высокопоставленные чиновники в форме и без бодро рапортовали по телевизионным каналам, что агрессоры застряли в Санкт-Петербурге надолго и не двинутся с места, пока не покончат с сопротивлением, которое продлится до тех пор, пока в городе есть хоть один живой и дееспособный человек.

Тем временем из Москвы спешно и скрытно вывозили семьи этих самых чиновников, а также и многих других. А сами чиновники бились за место в списках дублирующих органов управления, которые президент приказал в течение суток переправить на запасной командный пункт за Волгу.

Все понимали, что за Волгой будет все-таки безопаснее, чем в Москве. Равно как и то, что в Москве слишком много чиновников и членов их семей, их друзей и знакомых, а также бандитов и бизнесменов, и пока они бегут из города, остальным москвичам придется подождать своей очереди.

Сам президент, правда, не спешил покинуть Москву. Он решил оставаться в городе до последнего, а на запасной командный пункт отправить премьера, и тем посеял смятение в рядах чиновников.

Теперь они считали своим долгом убедить президента эвакуироваться – чтобы потом уже с чистой совестью бежать из Москвы самим.

– Мы не можем допустить, чтобы президент оказался в безвыходном положении, подобно губернатору Санкт-Петербурга, – без конца повторялось на совещаниях в Кремле, идущих непрерывной чередой. – Угроза пленения или гибели главы государства полностью дестабилизирует обстановку в стране.

Но президент оставался непреклонен.

– Сколько «цель 30» потратит на полет до Москвы? – говорил он. – Как минимум час. А за час я успею не только вылететь отсюда, но и долететь до Самары.

Возражения, подобные тем, что параболоиды на первой космической скорости способны добраться от Санкт-Петербурга до Москвы за две минуты, глава государства пропускал мимо ушей.

В Кремле на случай экстренной эвакуации дежурили два вертолета, а на ближайшем аэродроме президента ждал сверхзвуковой истребитель, так что за час действительно можно было добраться до Самары. Только никто не мог поручиться, будет ли у президента этот час.

Напряжение возросло, когда из Америки пришло сообщение, что «цель 60» атаковала Нью-Йорк и президент США вылетел из Вашингтона в глубь страны.

Тут уже на президента Дорогина насели все, включая его собственную охрану Начальник охраны так и сказал:

– В Москве я не могу гарантировать вашу безопасность.

Но в глубине души многие еще не верили, что черный корабль может обрушиться на Москву.

Приготовления к ядерному удару, о которых было известно многим, создавали иллюзию, что уж это последнее средство точно подействует.

Китайцы, правда, не смогли, – но ведь мы-то не китайцы.

Посвященные и из Москвы-то прочь рвались больше не из-за пришельцев, а из-за этого удара. Вдруг черный корабль сдетонирует, да так, что от Москвы даже пепла не останется?

Лучше быть в это время подальше.

А вообще-то из Москвы с ее мирным и ясным небом даже питерская трагедия казалась преувеличенной. Особенно после того, как достоверную информацию загнали на маргинальное маломощное радио, а телевидение полностью подчинилось указанию свыше:

– Не будем нагнетать панику.

А те, кто смотрел по спутнику альтернативные каналы, и вовсе удивлялись. Какая катастрофа, какой разгром, если CNN продолжает гнать свои репортажи по работающим оптико-волоконным и спутниковым линиям, если еще работает сотовая связь, и по ней очевидцы взахлеб рассказывают о трагедии.

По нашим понятиям трагедия – это когда уже вообще ничего не работает и царит полный хаос и кромешный ад.

А пока CNN ведет репортаж прямо с поля боя – это все опереточная война. Даже если CNN рассказывает об угрозе тотального уничтожения города и демонстрирует публике юного изможденного солдата, рассказывающего о ядовитых инопланетных тварях, которые забираются прямо в мозг.

51

Едва завидев бронетранспортер, Даша Данилец машинально отдала ефрейтору Разуваеву прибор связи.

Первое, что надо сделать перед дракой, – это освободить руки.

Драться Даша не умела, но руки освободила рефлекторно, на уровне инстинкта, еще не зная даже, что она будет делать – стоять, бежать или сопротивляться.

Бежать тоже лучше без лишней ноши. Хоть и невелика тяжесть, а легче без нее.

Только бежать было уже некуда. Не успел бронетранспортер достичь стрелки по Дворцовому мосту, как сзади по Биржевому подкатили машины СОБРа. Парламентеров и журналистов взяли в кольцо, но неприятности еще только начинались.

Дело в том, что собровцы были близки к тому, чтобы принять армейских спецназовцев в противохимических костюмах за инопланетян, и сомневались только потому, что у них были автоматы Калашникова.

А спецназовцы приняли ефрейтора Разуваева с инопланетным прибором связи за террориста-смертника с инопланетной бомбой.

Вообще-то у них был приказ из Москвы чуть ли не от самого президента (а может, и прямо от самого) захватить парламентеров и любой ценой доставить их в Москву. Например, убедив, что вопрос, принять или отклонить ультиматум, может решать только президент после личной встречи с парламентерами. Возможно, по такому случаю их с сопровождающими лицами пришельцы выпустят из города.

Но продвигаясь по инстанциям, приказ; как в игре в испорченный телефон, неизбежно искажался – незначительно, но существенно.

И так получилось, что спецназовцы слишком буквально поняли предупреждение о тотальном уничтожении города. В том смысле, что как только они попытаются взять парламентеров, те сразу все и уничтожат.

Поэтому они чувствовали себя примерно как камикадзе, которые должны уговорить пороховую бочку не взрываться от удара молнии.

Оно, конечно, у суперэлитных бойцов железные нервы, а некоторые думают, что у них вовсе нервов нет. И даже возможно, что это правда.

Но они все-таки в первую очередь бойцы. И им трудно спокойно смотреть на типа, который стоит с сияющей штуковиной в поднятых кверху руках с таким видом, как будто он ее сейчас бросит.

Может, все и обошлось бы, молчи ефрейтор Разуваев в тряпочку. Но у него уж точно были нервы, и они не выдержали.

Он завопил, как резаный, и этот крик словно сорвал планку у всех.

Трудно было даже определить, кто первый нажал на курок. Все вышло как-то одновременно. Разуваев, прошитый очередью навылет, еще не упал, а раненый собровец за его спиной уже стрелял в спецназовцев.

Чей-то дикий крик: «Ложи-и-и-ись!» – то ли Демьяновского, то ли нет, как будто повис в предутреннем туманном воздухе, и журналисты, демонстрируя завидную реакцию, повалились на землю.

Живые парламентеры тоже упали навзничь, но при этом продолжали перемещаться очень целенаправленно. В мгновение ока они оказались за спинами собровцев и сделали рывок из низкой стойки к их машине.

Дверь грузовика с пассажирским кунгом была открыта, и ключ торчал в замке зажигания. Оставались только нырнуть в кабину и нажать на газ.

Водить машину Демьяновский не умел, но жить захочешь – и не так раскорячишься. Даша Данилец, которая недавно сдала экзамен на права, представляла себе автовождение несколько лучше, и они вдвоем на чистом адреналине в четыре руки сдвинули машину с места и даже каким-то образом не врезались в здание музея Военно-Морского флота.

Машина вылетела на Биржевой мост, перемахнула его в одно мгновение и понеслась по Кронверкской набережной с такой скоростью, что Игорь и Даша на два голоса орали:

– Мама!

Но при этом продолжали в две ноги давить на газ.

Их никто не преследовал, и стрельба позади прекратилась, потому что удалившийся на безопасное расстояние параболоид вернулся очень быстро и положил сразу всех – спецназовцев, собровцев и журналистов.

Только героический парень из CNN, спасая сенсационный материал, успел нырнуть в отъезжающую собровскую машину. Репортерский инстинкт сработал безотказно.

Но летая между сиденьями в пустом пассажирском кунге, американский тележурналист очень быстро почувствовал себя неуютно. Особенно когда стало совершенно очевидно, что машина потеряла управление и летит неизвестно куда.

52

Вадим Богатырев, Мария Петровна, Василиса и Аленка жались к стенам Зимнего дворца еще довольно долго. Давно утихла стрельба и улетел на запад, в сторону залива, параболоид, но Богатыревы никак не могли решиться выйти на мост. Все ждали, не начнется ли там какая-нибудь новая заваруха.

Но все было спокойно.

Богатыревы так и не поняли, почему земляне начали вдруг стрелять друг в друга и почему трое из них высадились на стрелку Васильевского острова из параболоида.

Может быть, один из вооруженных отрядов был их группой поддержки. Пришельцы, переодетые землянами, или земляне, завербованные пришельцами.

Но насчет завербованных Богатыревы после Литейного даже думать не хотели. А Вадим был вообще убежден, что инопланетянам с их технологией никакие земные агенты не нужны.

От этого сцена за мостом казалась еще более необъяснимой. Особенно после того, как параболоид уложил всех участников перестрелки и умчался следом за машиной, которая успела сорваться с места под пулями и струями голубого града.

Но держался он почему-то на приличном удалении от машины и даже не пытался ее атаковать.

Аленка, дрожа всем телом, предлагала где-нибудь спрятаться, пока все не прояснится. Но Вадим отвечал, что на это времени нет.

По каким-то признакам он решил, что наступившая тишина – это затишье перед бурей. А значит, надо пользоваться последней возможностью выбраться из города.

Пусть эта возможность – призрачная, но через несколько часов может не остаться и ее.

Богатыревы вышли на Дворцовый мост в тот час, когда белая ночь готовилась плавно перейти в теплое летнее утро. Пока еще было прохладно и свежо, ветер задувал с моря, силясь сорвать с Василисы разорванную одежду и обнажая ее избитое тело. Но ей было все равно.

Главное – она была снова свободна. Ровно через сутки после инцидента, с которого все началось, Василиса снова оказалась на Дворцовом мосту. И снова преодолевала его бегом.

Она еще подумала, что это, наверное, заколдованный круг и им никогда не вырваться из этого города. Неведомые силы будут раз за разом возвращать их на то же самое место.

Василиса всерьез ожидала, что сейчас откуда-нибудь из-за Ростральной колонны вылетит вчерашний мент и снова придется бить его в пах босой ногой. А дальше будет «Пионерка» – ведь Вадим задумал уходить через Комендань и Озерки в сторону Разлива, где когда-то в шалаше прятался Ленин.

Однако Василиса была уверена, что они никуда не уйдут, а больше всего боялась, что ее снова станут бить большой толпой, а второго раза она не выдержит. Но никакие менты из-за Ростральной колонны не появились. Только лежали вокруг в живописных позах неподвижные люди в форме, но определить их служебную принадлежность было затруднительно.

Непонятно даже было, парализованы они или мертвы.

И надо бежать дальше, чтобы поскорее уйти с открытого места, но Василиса решительно остановилась и подняла с асфальта автомат.

Против пришельцев это оружие вряд ли поможет, но против безумной толпы автомат может оказаться полезен.

Теперь из семейства Богатыревых вооружены были уже двое. И Вадим тоже задержался, чтобы собрать несколько полных магазинов к своему автомату.

А Мария Петровна в этот момент заметила какой-то светящийся предмет около одного из тел. И наклонилась за ним.

Машинально она отметила, что солдат, возле руки которого лежал этот предмет, не парализован, а мертв. Его тело было пробито пулями.

Можно было даже не щупать пульс. С такими ранениями не выживают.

Мария Петровна подняла предмет, уже догадываясь, что это – инопланетное изделие. Даже несмотря на то, что на маленьком дисплее размером со спичечный коробок отображались русские буквы и арабские цифры.

А когда они все двинулись дальше быстрым шагом, переходящим в бег, Мария Петровна поняла, для чего этот предмет предназначен.

53

Скорее всего Игоря Демьяновского и Дашу Данилец спас переизбыток адреналина в крови.

Параболоид не погнался за ними по одной простой причине. Они были заряжены личинками и остановить их можно было без лишних усилий.

Где-то в недрах черного корабля за происходящим следил наблюдатель – полноправный антропоксен с Хозяином во лбу.

На самом деле контроль за личинками осуществлял непосредственно Хозяин, который принимал и передавал информацию по шестидесяти четырем телепатическим каналам одновременно.

Под его контролем находились антропоксены, обращенные в прах. Те, которые предпочли почетной смерти полную унижений и опасностей военную службу на поле боя. Хозяева отреклись от них, и место высших существ заняли личинки мунгара.

Разумных без Хозяина в голове нельзя выпускать из-под контроля. Даже если они искренне верят в свою светоносную миссию и не способны на прямое предательство, все равно им нельзя доверять.

Страх, инстинкт самосохранения, недисциплинированность, плохой самоконтроль и ошибки в принятии решений – вечная беда обращенных в прах.

Армия, составленная из полноценных антропоксенов, могла бы действовать неизмеримо лучше. Но нельзя подвергать Хозяев неоправданному риску.

Если не случится чего-то из ряда вон выходящего, то полноправные таны и теины, которых много на корабле и еще больше на орбитальной базе, выйдут из-под непробиваемой корабельной защиты не раньше, чем на обработанной территории будут подавлены последние очаги сопротивления.

Они сменят на умиротворенной Земле боевые части, после чего обращенные в прах и вспомогательные отряды лояльных антропов будут переброшены в другие зоны, где сопротивление еще не подавлено.

А пока таны и теины остаются на корабле. Некоторые – лучшие из лучших – руководят всей операцией. Другие – самые способные – выполняют функции наблюдателей. А остальные просто ждут.

Разумеется, приведенные эпитеты в первую очередь относятся к Хозяевам. Но ведь Хозяева черпают энергию из тела и мозга носителей. Они используют свободные мощности их мозга для своих целей, а взамен даруют носителям доступ к неограниченным возможностям высшего разума.

Носитель с Хозяином в голове – это единый организм-симбионт, обе части которого в равной степени зависят одна от другой.

Даже самый зрелый и опытный Хозяин мало что сможет сделать в теле идиота.

Другое дело, что он никогда и не выберет для себя такое тело.

Но все равно – наблюдателями могли быть только самые способные антропоксены с самыми опытными Хозяевами в голове.

Когда в работе шестьдесят четыре телепатических канала, наблюдатель может только принимать от личинок пеленги местонахождения.

Чтобы услышать то, что слышит носитель личинки, надо сократить число каналов в несколько раз.

А теперь, когда после инцидента в центре города двое парламентеров полевой разведки пытались убежать на автомашине непонятно от кого – то ли от своих же собратьев людей, то ли от своих кураторов-антропоксенов, наблюдателю пришлось включить визуальный канал личинки. А это большая нагрузка.

Личинка сама по себе не видит и не слышит. У нее для этого мозгов нет. А использовать для этой цели мозг носителя она, в отличие от взрослого Хозяина, не умеет.

Зато она умеет регистрировать и передавать информацию. А принимает и обрабатывает ее взрослый Хозяин. Наблюдатель.

Визуальный канал включается редко. Слишком много информации приходится перекачивать и обрабатывать. Слишком велика нагрузка. Обычно это и не нужно.

Но в этот раз лично шеф полевой разведки предупредил наблюдателя, что парламентеры имеют особую ценность. И прежде всего это относится к женщине.

Со слов старшего контактера, эта женщина – весьма авторитетный в здешних местах распространитель информации, и если ей удастся убедить командование аборигенов в бессмысленности сопротивления, то антропоксены смогут избежать ненужных жертв и нежелательных мер.

Но сейчас пеленг местонахождения личинки показывал, что эта женщина мчится куда-то с опасно высокой скоростью. И надо было решать, то ли пустить параболоид на перехват, то ли обойтись своими силами.

Наблюдатель предпочел бы обойтись. Белый град на такой скорости – вещь опасная. Машина может потерять управление или даже вообще взорваться, если топливопроводы расплавятся раньше, чем разорвется электроцепь.

Такие случаи уже бывали за эти сутки. Считалось, что это допустимые потери, но только не в данном случае.

Лучше подождать, пока машина снизит скорость и остановится.

Но ждать слишком долго наблюдатель не может. Ему ведь надо контролировать не только этих двоих парламентеров, но и четыре квадрата обращенных в прах антропоксенов.

Личинка может усыпить носителей, но делать это на такой скорости – верная гибель для них. Даже деактивация вряд ли спасет.

Значит, надо другим способом дать им понять, что они совершают неправильные действия.

Например, послать болевые импульсы.

И чтобы проконтролировать, сумеют ли парламентеры в этом случае справиться с управлением, наблюдатель включил визуальный канал.

Звуковой бы не помог. По звуковому неслись только нечленораздельные выкрики и вопли. А визуальный давал хоть какое-то представление о том, где находятся парламентеры и что делают.

Правда, наблюдатель не сразу разобрался, кто из них двоих за рулем. Но в конце концов решил, что вроде бы женщина. И послал первый болевой импульс мужчине.

Мужской крик слился с женским визгом, а машина завиляла по проезжей части, грозя перевернуться, вылететь на тротуар или врезаться в столб.

Наблюдатель даже не понял, ошибся он с выбором жертвы или нет. И решил, что дальнейшие эксперименты чересчур опасны.

Но тут машина резко замедлила ход и остановилась совсем.

Теперь парламентеров можно было усыпить. Но как раз в этот момент по телепатическим и обычным каналам в мозг симбионта лавиной покатилась новая информация.

По телепатическим каналам от личинок шли настойчивые импульсы тревоги. А по боевым линиям связи пришли уточнения, чем она вызвана.

По всем окраинам города пошли на прорыв огромные толпы невооруженных людей.

Они лезли из метро и сыпались из домов, они текли по улицам, сливаясь в неудержимый поток, и их крики сливались в один многоголосый тягучий вопль.

Пилоты боевых параболоидов не понимали, что происходит, и ожидали какого-то подвоха, новой атаки истребителей, например. Но опытные разведчики имели другое мнение.

Они умели сопоставлять факты.

Примерно пятнадцать минут назад парламентер женского пола вышла в эфир с текстом ультиматума антропоксенов. Она добавила еще кое-что от себя и намекнула, что если военные помешают парламентерам выполнить их миссию, то полное уничтожение города может начаться немедленно.

Это была, в общем-то, отсебятина. Ультиматум не содержал угрозы немедленного уничтожения. Просто парламентеры хотели обезопасить себя от непродуманных действий военных.

Но непродуманные действия все-таки начались, а прибор связи и ретранслятор не были отключены.

И когда в прямом эфире началась стрельба, все поняли, что это может значить.

А если кто не понял, им объяснили это на всех радиоволнах. В пределах пяти минут в эфир вышли экстренные выпуски новостей.

«Радио России» и «Маяк» высказывались сдержанно – в том духе, что по непроверенным сведениям из Санкт-Петербурга пришельцы предъявили ультиматум властям города о его немедленной сдаче. Другие радиостанции выражались более категорично.

Они начинали свои экстренные выпуски со слов:

– Как нам стало известно, в ближайшие минуты пришельцы могут начать тотальное уничтожение Санкт-Петербурга.

Представить себе реакцию горожан на эти сообщения нетрудно.

Пришельцы ошибались в одном. Они считали, что команда идти на прорыв была дана питерцам из какого-то единого центра. Градоначальники и военачальники где-то в глубоком бункере потеряли голову от страха и отдали такой самоубийственный приказ.

А на самом деле виноват был слух, который распространялся со скоростью лесного пожара.

Из уст в уста, от человека к человеку, от группы к группе и от толпы к толпе разносилась убийственная новость:

– Сейчас пришельцы будут жечь город!

Как это обычно бывает со слухами и сплетнями, всякие излишества типа «может быть» и «есть вероятность, что…» отбрасывались без зазрения совести, и слух рубил наотмашь. «Прямо сейчас» и «будут жечь дотла». Ни больше, ни меньше.

И реакция не заставила себя ждать.

Варвары, стоящие на низкой ступени развития, не всегда подчиняются приказам, однако инстинкт толпы действует безотказно.

И как бы то ни было, главная мысль инопланетных разведчиков оказалась верна.

Ультиматум сработал.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю