Текст книги "Гарнизон Бездна (СИ)"

Автор книги: Антон Щегулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Герда выводит траекторию на панель полётов, я выруливаю, мы набираем небольшую высоту, амортизаторы пока не убираю. Хотя они и сильно мешают. Мало ли, что произойдёт…

Через несколько минут, я вижу внизу размытое пятно. Выглядит действительно, как брошенное судёнышко. Не может быть.

– Ребят, скажите мне, что мои глаза меня не обманывают?

– Выглядит, как лучик надежды.

– И никаких о-обелисков вокруг. – поправил очки Андрей.

Идём на снижение, отключаю дефлекторы, чтобы не тратили лишнее топливо и энергию.

– Крен на три градуса. Заходим на посадку.

– Надо приземлиться, как можно ближе и исследовать его, как можно быстрее.

– Надеюсь, эта консервная банка не запечатана.

Однако, чем ближе мы подлетали, тем больше сомнений и подозрений появлялось у меня в голове. Когда, казалось бы, спасительный корабль находился достаточно близко, чтобы внимательно его разглядеть, я начал протирать глаза. То, что я сейчас наблюдал не могло быть правдой…

Глава 11: Инженерный шаттл Черезников

И снова нехорошее предчувствие… Интуиция подсказывает, что впереди нас ждёт опасность. Но у нас нет выхода. Наша посудина вот-вот испустит дух. Ближайшая верфь на Ксерионе, но даже если мы до неё доберёмся, всё равно ничего не отремонтируем, ибо у нас нет денег. Придётся совершать посадку и пытаться, как-то выкрутиться.

Вероятно, я действительно самый везучий сукин сын в галактике. Потому что, как могло так произойти, что рядом с нами находится инженерный шаттл Черезников? Он здесь точно провёл ещё мало времени, иначе обелиски давно бы поглотили. По каким-то причинам он не может взлететь. Осталось только выяснить, есть ли там экипаж? Когда я был верным псом Федерации, работая на Искру, Черезниковы были моими заклятыми врагами. Теперь же… Теперь же посмотрим. Мы здесь не на курорте, опасность поджидает на каждом углу.

Мы с Гердой осторожно сажаем «Внезапный». Вот уж действительно нежданчик для Черезникова, если на борту кто-то есть. Вы совершили аварийное приземление на Доминусе-552, сидите и прикидываете примерно, сколько времени осталось до того момента, как настанет голодная смерть, а тут бац! И перед вами громадный круизер «Внезапный». Я бы офигел от такого.

– О-обелиски, как правило, п-появляются не сразу, но с каждым годом их н-на Доминусе всё больше… – промямлил учёный.

– К чему нам эта информация, Андрей?

– К-к тому, что у нас не так много времени на исследование и-инженерного ш-шаттла.

– Ну кто бы мог подумать? – съязвил я. – Команда, направляемся в стыковочный блок, там разбираем скафы. – Смотрю на характеристики планетоида. – Давление здесь повышенное, поэтому долго снаружи не тусуемся. Приключение на двадцать минут, зашли и вышли.

– Скользящий! – внезапно по позывному обратился ко мне Овцебык. – Какова цель?

– Цель номер один – установить, можем ли мы использовать шаттл для дальнейшего передвижения по системе. Судя по внешнему виду, он в порядке. Цель номер два: если по каким-то причинам мы не можем его использовать по прямому назначению, то разбираем на запчасти максимально быстро. Стараемся транспортировать только самое необходимое: еду, топливо, боеприпасы, крионикс, герметики.

– Принято! – чётко и быстро ответил Овцебык.

Я посмотрел на Герду, она тоже кивнула, Синицын снова поправил очки и неуверенно покачал головой.

– М-можно в-вопрос? – поинтересовался учёный.

– Да, Андрей, слушаю тебя.

– Я бы е-ещё с-сканеры прихватил. Ч-черезников – это безусловно малобюджетный ф-флот, но что касается с-сканеров на их инженерных челноках, то т-там они о-отличные!

– Хорошо, ребят, проверяем сканеры в том числе. Вперёд!

– И е-ещё вопросик…

Я закатил глаза и глубоко вздохнул.

– Что ещё?

– Н-неподалёку о-отсюда есть красное ртутное оз-зеро… С-самое большое на планетоиде. Он-но меняет форму, но положение в секторе – никогда.

– Ближе к делу.

– С-слетать туда бы…

– О, нет. Исключено. Забудь.

– Красная р-ртуть стоит кучу б-бабла на чёрном рынке.

Я замер на месте.

– А ты то откуда знаешь про чёрный рынок?

– Н-настоящий исследователь интересуется н-не только тем, ч-что легально… З-знаете ли. – сказав это, он протёр свои очки.

– Куча бабла это сколько?

– Г-де-то восемь тысяч реалов за грамм.

Я округлил глаза, у Овцебыка отвисла челюсть, Герда издала протяжное «э-э».

– Восемь тысяч реалов?!

– Плюс минус… Иногда девять. К-курс колеблется. М-мне – это нужно для исследований, вам – чтобы отремонтировать судно.

– С чего ты взял, что мы будем ремонтировать это корыто?

– П-потому что даже такое корыто, как вы говорите, капитан Антей, с-стоить охренеть каких бабок. И отказываться от него попросту глупо. Учитывая конструктивные особенности, а также освободившиеся модули, – он показал пальцами кавычки. – м-можно д-даже вооружить эту малышку, заниматься пиратством на д-дальних рубежах. В общем, корытце хоть и потрёпанное, но даёт нам много п-преимуществ.

– Ты в маму такой смекалистый или в папу?

– Не-не понял вопроса…

– Команда, – рявкнула Герда. – я напоминаю, что наш «Внезапный» каждую секунду теряет кислород из-за разгерметизации. Кислородная установка не сможет перекрывать потери. Если не поторопимся, то после выхода на орбиту начнём задыхаться по очереди.

– Ты права. Насчёт вылазки на озеро с красной ртутью решим, когда осмотрим челнок Черезников. Возможно, наши дела совсем плохи. А возможно нам повезло.

– Н-не переживайте, я х-хорошо знаю оснащение инженерных шаттлов Черезникова. Т-там всегда много полезного. Особенно у н-них м-много краденного добра. Любят с-стервятники поживиться с павших «коллег по цеху».

Я пропустил слова учёного мимо ушей, слишком уж во многом он уверен.

– Выдвигаемся.

Мы на всякий случай вооружились, я пошёл впереди и это стало роковой ошибкой. Как только открылся коридорный отсек, я увидел вспышку от выстрела, а мой левый бок сковало от острой боли. Однако, боль оказалась не настолько сильной, чтобы меня свалить полностью, нейрошторм ещё работал, я резко нырнул за поворот и распластался по полу. В коридоре слышались ещё выстрелы, причём, как со стороны моих ребят, так и со стороны врага. Я успел разглядеть лицо оппонента. Это был Уголёк. Как он умудрился выжить? Загадка. Но надо с ним покончить раз и навсегда.

– Антей! – послышался голос Овцебыка. – Ты в порядке?! Дай знак!

Но знак подавать было нельзя. Иначе я потеряю преимущество. Смотрю на комбез, крови много. Если пуля разорвала желудок или кишечник, то мне конец. Я даже до выхода на крейсерскую скорость не доживу. Чего уж говорить про два года полёта до Бездны. Напрягаю мышцы живота, расслабляю. Боль сковывает только косые. Пальпирую прямо так, на грязную. Если мне конец, то терять уже нечего, смерть будет мучительной с грязью в ране или без неё. С облегчением обнаруживаю, что пуля прошла по касательной, а сама рана совсем неглубокая, но вытянутая. Оттого и много крови. Готов ли я уверовать? Пока нет. Сначала надо разобраться с Угольком. И проверить остался ли ещё кто на корабле.

Хватаю Скорпион, лежащий рядом, проверяю боезапас, снимаю с предохранителя. Была бы под рукой граната, я бы с удовольствием её использовал. Но увы. Уголёк скрылся где-то в недрах коридора. Парень он весьма смекалистый, кто бы что ни говорил. Тот коридор – фактически фортификация. Овцебык сказал, что там можно засесть хоть на сутки под обстрелом сразу нескольких стволов, при этом не получить урона. Основным прикрытием становится монолитная титановая пластина, которая является частью несущей конструкции корабля. Любые попадания в неё – это лишь попытки пощекотать медведя. Чтобы такую пробить понадобится серьёзный калибр. И это должен быть не огнестрел, а как минимум импульсник. Плазматик, возможно, справится, да и то не каждый.

Но Уголёк не учёл лишь одного. Я хорошо знаком с чертежами судна, поэтому всё, что нужно сделать – это подкрасться сзади. Оттуда, откуда он вообще не ожидает. Поэтому пусть думает, что я мёртв или корчусь от боли в коридоре. Вперёд он пройти не сможет, чтобы проверить, Овцебык будет его поливать свинцом из Гранева при малейшем телодвижении. Сам же десантник выйти из укрытия тоже не может. Рискованно. Скорее всего, они начнут переговоры минут через пять пальбы. Это-то мне и нужно. Переговоры отличный отвлекающий манёвр, чтобы свернуть шею этому ублюдку.

– Эй, рыжик! А девчонка с вами? Я бы с ней заперся в каюте капитана!

– Закрой рот и выходи раз на раз!

– Только если с девчонкой и без посторонних глаз, ха-ха.

Крадусь по коридору, корчась от боли, но превозмогая. Несколько пролётов уже пройдены. Надеюсь, я не натолкнусь на подельников Уголька. Я сейчас не в той боевой кондиции. Тем не менее, я готов к стычке. Ибо тут вопрос жизни и смерти. К счастью, никто пока не попадается, зато я понимаю, что намеченный маршрут – неверный. Я пришёл в тупик. Чёрт! Нельзя терять время. Судя по отдалённым звукам, они ещё не начали переговоры. Но по-другому никак. Уголёк знает, что у нас лишь баба, да десантник. Меня он считает той шахматной фигурой, что вышла из партии. Значит, надо договориться с Овцебыком, а дальше в крысу его убить или что-то ещё.

Возвращаюсь, поворачиваю в другой коридор. Снова тупик! Оглядываюсь по сторонам. Ну конечно! Вентиляция! Залезаю в тесный лаз. Я едва помещаюсь внутри, но ползти можно. Остаётся только надеяться, что система выведет меня прямо к Угольку. Ползу. Получается шумно… Но что поделать. Судя по звукам, я двигаюсь в нужном направлении. Дышу какими-то вонючими пердями, все трубы в дерьме, слизи, масле и так далее. Для моей раны – это не очень хорошо, но времени мало.

Ещё несколько пролётов, в некоторых местах меня накрывает клаустрофобия, иногда мне кажется, что я буквально застрял и не смогу выбраться. Недолгая паника, но затем всё-таки протискиваюсь. Слышу выстрелы и голос Уголька всё ближе.

– Рыжий! Чего тратить боезапас впустую? Давай поговорим! Ты где служил?

– А тебе какая разница?

– Может знаю кого… Слушай, капитан мёртв или почти мёртв. Я ему пузо прострелил! Нам надо как-то выбираться с этого беспонтового камня. Давай просто забудем всё, да и объединимся…

Оба перестали стрелять.

– И чего мне с того будет? Станешь новым капитаном?

– Да сдалось мне быть капитаном! Хочешь, сам будь капитаном, мне-то что? Я убраться хочу отсюда!

Овцебык молчал.

– Всего-то нам нужно сложить оружие, десантник! Пожмём руки, да улетим отсюда!

– А кто управлять будет? Ты единственного пилота застрелил, идиот!

– Та хоть девчонка, она же у нас по беспилотникам, должна знать.

Я был совсем близко, судя по звукам, Уголёк закурил сигарету.

– Девушка, уважаемая, ты меня извини за резкость… Я же не со зла, бес попутал… Знаешь, как это у мужиков бывает? Когда долго женщин не видишь? Ну вот я тоже не робот… Прости меня. Кем бы ты ни была.

Подмазывается ко второму пилоту. Я уже над ним. Но я нихрена не вижу и мне очень тяжело двигаться. Пистолет где-то внизу, его ещё надо как-то направить, чтобы попасть. Стенки вентиляционной трубы могут исказить траекторию полёта пули. В общем, вариантов обосраться с текущим планом – масса. Хорошо, что я никогда не боялся сесть в лужу и всегда верил в себя.

– Как тебя зовут, малая? Моё имя ты знаешь… А тебя как?

– Какая тебе разница?

– Просто хочу установить контакт! Ребят, я не отмороженный, но и вы меня правильно поймите, полчаса назад вы вообще-то хотели меня скинуть на планете и оставить здесь умирать! Как я должен был реагировать? Но я готов забыть это и простить вас!

– Что предлагаешь, Уголёк?

Правильно Овцебык, пусть он говорит. Так мне будет проще целиться, ибо я не вижу глазами, куда стрелять, приходится ориентироваться на звук.

– Предлагаю мир, сотрудничество и процветание. Я знаю, где находится гарнизон «Бездна»! Без меня вы его не найдёте, а кроме него в ближайших системах безопасного места для нас нет!

И тут я замер. А ведь и правда… Мало кто знает, где находится гарнизон. Вряд ли Овцебык в курсе или двадцати трёхлетняя Герда. Даже несмотря на то, что наш учёный весьма подкован в разных вопросах, ни за что не поверю, что он покажет координаты Бездны. А вот то, что Уголёк там бывал – это к гадалке не ходи. Чёрт! Так теперь не убивать его что ли? Ох, я об этом крупно пожалею…

Внезапно послышался мерзкий скрежет, я попытался понять в чём дело. Кто-то ещё находится в вентиляции? Затем звук повторился, но громче. Снизу послышалось «какого чёрта?» из уст Уголька. Возможно, если бы третий раз заскрежетало, он бы выпустил в трубу несколько пуль, тем самым реально меня убив. А я бы, медленно умирая, думал о том, какой же тупорылый план в итоге придумал.

Но нет, на третий раз весь проржавелый и хлипкий вентиляционный блок отвалился от основной конструкции, и я как с горки выкатился вперёд, выставляя перед собой пистолет и наблюдая оторопевшую рожу Уголька. В следующее мгновение я всаживаю ему рукоятью Скорпиона прямо в скулу, затем полным весом обваливаюсь на довольно худого и уже беспомощного зека, выронившего своё оружие.

Он кряхтит и стонет, я скатываюсь с него на спину.

– Я в порядке!

– Антей! Я думал, что тебе конец! – прокричал Овцебык.

– Нет… Всё… Путём.

Еле-еле поднялся, посмотрел на Уголька, который из последних сил тянулся к своему пистолету. Ногой отбрасываю ствол подальше, ей же всаживаю ему промеж глаз, чтобы вырубить окончательно.

– Мне понадобится помощь с транспортировкой тела!

* * *

Как обычно, всё пошло не по плану. Герда сидела и зашивала мою рану, предварительно обработав. Её прикосновения приятно будоражили моё нутро, но я старался сохранять концентрацию. Мы потеряли кучу времени на том, чтобы обезвредить Уголька. Благо, после этого мы прочесали весь корабль и не нашли никого больше. Значит, на данный момент переживать стоит только о том, что на горизонте маячили чёрные пятна, подозрительно напоминающие обелиски. В бесконечном тумане планеты было сложно разобрать, действительно ли наши догадки верны, поэтому, как только Герда закончила со мной, она тут же уселась в кресло второго пилота и проанализировала сигнатуру на радаре.

– Да, это очень похоже на обелиски.

– Надо выдвигаться на шаттл Черезникова. – я встал с железной коробки не без болезненных ощущений. – Андрей, ты пойдёшь со мной, Овцебык, останешься приглядывать за Угольком.

Тот кивнул. Уголёк сидел сцепленный наручниками и на всякий случай, связанный верёвками, что нашли на борту. Пока он ещё не очнулся. По лицу стекала тонкая струйка крови после перенесённых побоев.

Мы с учёным вышли в шлюз, надели скафандры, я держал пистолет наготове, он следовал у меня за спиной. Открыв люк, мы по очереди вывалились на неизвестный планетоид. Хоть кожей лица и не ощутить порывы ветра или запах, царивший здесь, всё равно появляются новые эмоции от нахождения в неизвестном месте на краю галактики. Смешанные чувства, будоражащие нутро, я в эйфории, при этом не стихает паническая пульсация в голове. Надеюсь на борту шаттла нас не ждёт такой же шальной дегенерат, как Уголёк, который будет стрелять во все стороны.

– Капитан, – услышал я в комлинке скафандра голос Герды. – времени ещё меньше, чем мы думали. Приближается мощный ураган с востока.

– Понял, Камова, учтём.

Мы с Андреем добрались до шлюзового отсека инженерного шаттла Черезникова. Сам шаттл напоминал лебедя по форме. Вытянутый, с мощными крыльями для планирования в атмосфере, с расширяющимся задом, узкой «шеей» и широкой приплюснутой кабиной. В длину метров пятьдесят, шестьдесят. Мощная машина, но раз в пять меньше нашего круизера, в основном за счёт того, что шаттл более современный с астра-движком не на старом баросфене, а на омнисфене, позволяющем нырять в звёздные коридоры. Да и сам астра-движок в разы новее, хотя, казалось бы, где новизна и где Черезниковы?

– Подай резак. – скомандовал я.

Андрей послушно вручил мне инструмент, благодаря которому мы попадём внутрь. Если бы на шаттле был бы хоть один человек в здравом уме и в сознании, он бы давно вышел на связь. Следовательно, либо они не хотят выходить на связь и поджидают нас, либо там никого нет, либо там никого нет в живых, либо никого в сознании. Гадать бесполезно, надо проверять.

Я срезал штифты, достал обычный лом и вскрыл шаттл, как консервную банку. Если не знать, где располагаются штифты, то ковырять можно очень долго, ни один резак не справится. Но на учениях в лётной нам очень доходчиво объяснили, как и где искать эти самые штифты. Запрыгиваем внутрь, открываю вторую дверь, происходит разгерметизация, орут все датчики. Мы с Андреем быстро просачиваемся внутрь корабля, после чего я закрываю вторую дверь, и система успокаивается.

Вокруг тихо, пусто, темно. Коридоры широкие, гораздо шире, чем на «Внезапном», можно ходить прям вразвалочку. А там порой, чтобы куда-то протиснуться, приходится лезть боком. Так как мы не знаем, как устроено судно, принимаю решение не разделяться. Андрей осматривается вокруг, включаем фонарики, в свете их лучей видно пыль, витающую в воздухе. Откуда бы ей взяться? Но не суть…

Командую идти в сторону кабины управления, по идее сам корабль незамысловатый, в отличие от «Внезапного». Прямая кишка, соединяющая кабину пилота, капитанский мостик здесь нафиг не нужен. С управлением судна такого класса может справиться один человек. Назначение капитанского мостика на «Внезапном» мне тоже не до конца ясно. Скорее всего, это было сделано конструктивно из-за большого количества аналоговых элементов управления. При должной сноровке, я бы смог управиться с «Внезапным» даже в одиночку. Просто мне бы пришлось носиться по всей кабине, как угорелому, что я, собственно, и делал во время аварийной посадки.

Левый бок ныл, иногда простреливало острой болью. Уголёк – мразь эдакая. Уверен, даже если его убить, он и на том свете найдёт способ поднасрать своим врагам.

По длинному коридору дошли до кабины пилота. Пусто. Точнее, ни души. Два кресла, и о чудо, бесчисленное количество мониторов состояния, электронных карт, датчиков. Никаких лампочек и тумблеров, никаких блюпринтов, никакой головной боли.

– Молю, пусть эта птица заведётся…

Я сел в кресло пилота и начал переключать нужные тумблеры, жать на педали, вдавливать кнопки. Ничего не происходило. Походу сдохла система энергообеспечения.

– Чёрт!

– В-возможно, мы н-найдём кое-какие ответы в м-машинном отделении. – сказал Андрей.

– А ты зришь в корень, как никогда. – саркастично ответил я, но он даже не обратил внимания на мою интонацию.

Прежде, чем покинуть кабину, я осмотрел её полностью на предмет чего-то полезного, но увы здесь было пусто. Как будто на этом шаттле никто и никогда не летал.

– Антей, Уголёк очнулся.

– Что говорит?

– Пока ничего, просто стонет, как баба. Знатно ты его приложил.

– Я старался.

У Герды приятный голос, при этом она ответственна и исполнительна. Мать моя, да я походу начинаю проникаться к ней чувствами? И это через такой короткий промежуток времени после того, как меня облила ушатом помоев и бросила невеста? Впрочем, не время думать сейчас об этом, надо сосредоточиться на нашей миссии. Если заведём эту птицу, то мы не только успешно покинем планетоид, но и быстро доберёмся до Бездны, где можно будет продать шаттл и на эти деньги разбежаться по всей галактике восвояси. По крайней мере такова была моя задумка. И в глубине души я надеялся на лучшее. Однако, лучшему не суждено было сбыться. Как только мы добрались до машинного отделения, я чуть не зарыдал. Всё раскурочено в хлам, все коммуникации, приборы, предохранители. Здесь как будто взорвали «Титан-Р», а после ещё и топором добили вручную всё то, что каким-то чудом выжило.

– О, не-ет, ну за что-о?! – заорал я.

– Эт-ту кол-лымагу уже не поднять. – вставил свои обязательные пять копеек Андрей.

Я хотел было ещё раз сделать саркастичное замечание, но посмотрев на него, понял, что это бесполезная трата времени.

– Внезапный, эту колымагу не поднять. Машинное отделение в щепки. Осматриваем судно на предмет чего-то полезного для нас.

Через шипящий комлинк я услышал нецензурную брань.

– Внезапный, всё в порядке?

– Да, Скользящий, всё путём. Я просто материлась.

Почему они все начали называть меня по позывному? Впрочем, мне это даже нравится.

– Осматриваем судно.

– Знаешь, что неплохо было бы найти?

– Знаю.

– Герметики, а также топливо.

– Хочешь, чтобы мы ремонтом занялись? Интересно, каким образом?

– Я не знаю, но топливо уходит прямо на глазах! На данный момент едва ли хватит, чтобы покинуть систему… Понимаешь о чём я?

– Понимаю. Принял.

Я повернулся к Андрею.

– Так, ты верно разбираешься в физике, скажи-ка мне, пожалуйста, если смешать баросфен и омнисфер, произойдёт какая-то реакция? Или можно использовать?

– Д-дело в том, что если смешать, то ничего не произойдёт… Т-так же, как и если смешать бензин с керосином. Но т-тут вопрос в другом, какие полётные характеристики мы п-получим… Скорее всего п-плохие.

– В чём это будет проявляться?

– Зависит от системы, если п-перебрасываем топливо на Внезапный, т-то мы р-рискуем получить п-поломки с-системы впрыска. Л-либо же н-низкий КПД всей системы. Этот КПД может быть даже ниже, чем изначальный. А изначальный очень низок.

Он сделал паузу, и я хотел бы задать ещё вопрос, но он продолжил говориь.

– С-с другой стороны, Внезапный с-строился во времена кос-смического функционализма. М-минимум мишуры, м-максимум результата. Это может значить, что на нём у-установлен сжигатель, которому н-не страшен даже мазут, и который с-сможет конвертировать в энергию, даже этиловый спирт, е-если уж на то пойдёт.

Он снова сделал паузу, я снова хотел что-то сказать, но Андрей и тут продолжил свою тираду.

– И-иными словами, я г-горячо приветствую переброс топлива, ибо п-при любых раскладах мы у-увеличиваем потенциал нашей выживаемости в текущей ситуации.

– Спасибо, именно это я и хотел услышать. – включаю комлинк. – Герда! Сбрось топливный шланг… – Я сделал паузу, задумавшись. – И у меня есть ещё задание для тебя.

– Слушаю, Скользящий.

– Мне нужно, чтобы ты вышла наружу и нашла место протечки. Будем заделывать на месте.

– Буря приближается.

– Есть идеи получше? Овцебыка я не могу отправить. Он единственный, кто может стеречь Уголька.

– Поняла, Скользящий. Сделаю.

– Умница.

* * *

Мы вошли в инженерный отсек, где хранилось огромное количество инструментов для ремонта кораблей. Они-то нам были и нужны. Герметики. Триста килограмм в одной бочке, а тут их штук пятнадцать не меньше!

– Герметики найдены! – радостно сообщил в комлинк.

Далее резаки, поршни, предохранители, дополнительные панели управления, мониторы… Всё! Буквально всё, что только можно представить. Единственное, что удручало, это всё некуда пристроить на нашем корытце. Но зато это можно продать! И только сейчас я понял, что без Овцебыка не обойтись. Мы вдвоём тупо всё не перетаскаем.

– Овцебык, приём.

– Да, Скользящий.

– Сможешь перетащить нашего гостя в кладовую и запереть дверь?

– Если надо, я всё могу.

– Сделай это, надевай скаф и дуй сюда. Без тебя не справимся.

– Что там?

– Куча стаффа… Огромная куча стаффа!

– Есть!

Мы с Андреем скооперировались и повалили на бок одну из бочек с герметиком. В комлинке послышался голос Герды.

– Топливный шланг сброшен, иду на осмотр топливных секций.

– Герда, какой у тебя был позывной, когда работала?

Повисло долгое молчание.

– Белка.

– Буду тебя теперь величать так.

– Как угодно, конец связи.

Мы покатили бочку. Самое сложное – это перекатывать её через пороги. Огромная стальная дура даже для двух мужиков – это серьёзное испытание. При этом, я каждое мгновение ощущал, что у меня пупок развяжется и вскроется свежезаштопанная рана. Ужас. Тем не менее, мы умудрились вывалить её на песок снаружи. Далее, предстояло не меньше трудностей.

Я оглянулся по сторонам, видимость сильно упала, чёрные силуэты вдалеке стали чуть больше. Но они всё ещё находились на безопасном для нас расстоянии. Рой неведомых мушек пока не появлялся на горизонте. Поэтому мы ещё можем выжить… Главное сделать всё быстро. Из шлюза «Внезапного» на песок спрыгнул Овцебык в скафандре.

– Гравитация тут не ахти, летел два метра, а по времени, как будто все пять. Приземление мягкое, мягкое. – начал делиться своими впечатлениями десантник через комлинк. – В таких местах хоть без парашюта сигай, ничего тебе не станется!

– Я очень рад, Овцебык, что тебе нравится, но помоги Андрею донести герметики.

– Есть, капитан!

Они потащили бочку, а я вернулся на шаттл, чтобы осмотреть остальные помещения. Зайдя в крошечную комнату отдыха, я обнаружил там торчащие ноги из-за стены. Держа пушку наготове, аккуратно зашёл внутрь и понял, что мне ничего не угрожает. Кроме лежащего тела, больше никого. Никаких угроз. Человек же выглядел так, будто ни жив, ни мёртв. Бледный, с закрытыми глазами, но без повреждений, без увечий. В руках пустая пачка из-под жидкой еды, на упаковке красуется надпись «борщ». Пожалуй, самое популярное блюдо во всей галактике. Медленно нагибаюсь, чтобы осмотреть повнимательнее. Вдруг у пилота есть что-то ценное? На первый взгляд ничего. Наклоняюсь ещё ближе, всматриваюсь в лицо. Нет. Я точно не знаю, кто это. Да и кто бы то ни был, земля пухом. Даже похоронить не сможем. Нет времени. Залез в карманы, но там всё пусто. Встаю, уже планирую уходить, как он двигает рукой и открывает глаза. Я аж подпрыгиваю от неожиданности.

– Пи-ить…

Мать моя… Наклоняюсь обратно.

– Что говоришь?

– Пи-ить… Пи-ить…

– Понятно. Я тебе дам воды. Но ты должен ответить на вопрос. Ты инженер?

Он едва уловимо кивает головой.

– Это хорошо. Пилотировать умеешь?

Мотает. То есть как это он не умеет пилотировать? А как он сюда прилетел тогда?

– Ладно, потом разберёмся в деталях. – подхватываю его за руку, перебрасываю через плечо. – Внезапный, у нас ещё один пассажир. Несу его на борт. Белка, как закончишь с осмотром, займись им. У пациента обезвоживание!

– Есть.

Кладу его в коридоре. Уж не знаю, насколько сильно кислород внутри перемешался с газами планеты, но иначе, как снова открыть заслонку и вынуть скафандр в шлюзе, я не могу ему помочь. Делаю всё последовательно, закрываю дверь, подхожу к нему и пытаюсь растормошить.

– Друг, надевай скафандр! Иначе умрёшь! Ну же… Я не могу надеть его на тебя. Я могу помочь, но не сделать всё работу.

Я и правда не мог этого сделать, потому что ему нужно было как минимум слегка приподняться, чтобы можно было начать процесс одевания. Неизвестный, едва шевелясь на честном слове и с божьей помощью кое-как влез внутрь. Мало того, что у него почти не было сил, так ещё и весил он прилично, хотя на первый взгляд так и не скажешь. Впрочем, на этот раз нам помогла гравитация планетоида. А если быть совсем точным, отсутствие такой сильной гравитации, как на Земле. Я защёлкнул шлем, проверил все швы, едва удерживая его на постоянно подкашивающихся ногах.

– Овцебык, вы там где?

– Возвращаемся!

– Отлично, перенесите пациента к нам и уложите его где-нибудь, Белка займётся, как освободится.

– Принято.

Я передал им двоим нашего нового попутчика, надеюсь, он не помрёт пока будем отпаивать. Беру тяжеленный, но такой нужный топливный шланг и затаскиваю с божьей помощью внутрь, уже зная, куда буду его втыкать. Нахожу нужный отсек, надрывая задницу открываю крышку, размером с городской люк, убираю её в сторону и сую туда шланг. На моё счастье, слышу хлюпающе-булькающий звук. Значит топлива тут дохрена. Было бы мало, пришлось бы заталкивать шланг до самого дна, чтобы услышать булькание. Ещё подтолкнул шланг, чтобы он всосал как можно больше топлива. Затем иду в местный хаб жизнеобеспечения. Ну что за красота? Еды на год вперёд просто… А вот вода закончилась. Странно. Впрочем, нет времени вникать. Надо действовать. Нахожу в инженерном отсеке телегу, подхватываю по половине палеты, везу к выходу. Овцебык и Андрей помогают. Таскаем, как не в себя.

Примерно через час снова смотрю по сторонам. Ветер усиливается. Силуэты обелисков приближаются… Чёртов планетоид, да что ты вообще такое? И почему обелиски начали приближаться только, когда здесь появились мы? А этот шаттл пролежал на земле столько времени и ничего… Ладно, нет времени думать. Нужно дейтвовать.

– Я обнаружила пробоину. И она огромная.

– Что там?

– Не знаю, хватит ли герметиков…

– Их не может не хватить, здесь пятнадцать бочек по триста килограмм.

– Оно льётся, как из ведра! В общем, подходите к дальнему топливному отсеку сразу с инструментами. Тут понадобится три бочки герметика, не меньше.

Чёрт подери! Час от часу не легче. Я взял сразу три пистолета для распыления герметика, скинул их на песок, затем принялся катить очередную бочку. У меня точно разошлись все швы. Я уже чувствовал, как по ногам течёт кровь. Но погодные условия ухудшались, обелиски приближались, а топливные отсеки не заполнены! Времени не то, что мало, его катастрофически мало. Через некоторое время мы уже втроём таскаем бочки, чтобы ускорить процесс. Подносим первую к дальнему топливному отсеку. Через некоторое время вторую и третью. Вот почему именно дальний? Почему не ближний? Почему надо идти практически двести метров по песку и тащить эти чёртовы бочки?!

Когда я посмотрел на дыру, из которой, как из брандспойта, хлестал баросфен, я понял, что Белка даже преуменьшила. Всё не то, что плохо. Всё крайне дерьмово! Тут может и трёх бочек герметика не хватить. Не говоря уж о том, что надо эту дыру как-то прикрыть, чтобы топливо не лилось в таком количестве, иначе герметик попросту не схватится.

– Так, Белка, бери пистолеты, заряжай в них герметик, и готовь каждый, а нам надо принести ещё одну бочку минимум! А лучше ещё две! – сказал я, обратившись к Овцебыку и Андрею. – Жду твоих молитв, Овцебык! Нам они пригодятся.

– Антей, может не сейчас?

– Разумеется, блин, не сейчас!

Я уже сорвался на крик, понимая, что мы можем сгинуть на этом планетоиде в любой момент, если не поторопимся. Но судьба приготовила нам ещё один сюрприз. Внезапно земля начала дрожать, вокруг всё стало потряхивать. Не такая амплитуда, чтобы свалить нас с ног, но вполне приличная, чтобы серьёзно напрячься. Поначалу я подумал, что это обычное землетрясение, прогоняя в голове вариации того, как окончательно развалится на части наш корабль, и мы все помрём, а я не успею отомстить Лемешеву. Уже даже прокручивал в голове возможные варианты мести прямиком из ада. Вдруг сам дьявол разрешит мне являться Лемешеву во снах и терроризировать его?

Но к моему сожалению, это было не землетрясение… Это был очередной, мать его, обелиск, выросший из ниоткуда буквально в четырёхстах метрах на юго-запад от Внезапного. Худшее произошло в момент, когда обелиск начал изрыгать доселе невиданное количество мушек, устремившихся прямо к нам…