Текст книги "Ходящий по улицам (СИ)"

Автор книги: Антон Лагутин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7

Басовитое биение сердца в ушах, похожее на бой барабана, утихло. Слава стянул маску на лоб и глазами пробежался перед собой. Светило солнце, дул слабый ветерок. Кожа лица чуть подрагивала из-за щекочущих капель воды. Отдышавшись, он подплыл к каяку, протянул руку. Просияв от счастья, Даша забрала из его ладони компас, но до конца поверить в происходящее не могла. Она была рада видеть не только дорогую ей вещь, но и была счастлива увидеть Славу живым: дышавшим полной грудью с нормальным цветом кожи.

В большинстве своём, люди с трудом выдерживали больше двух минут под водой, а тут сразу восемь и всплыл, да еще и живой. Ей как-то пришлось быть свидетелем “трёхминутного” погружения, и как тогда уверяли зеваки: “Для того парня, три минуты – это пустяк”. Но оказалось не пустяк. Когда тысячи воздушных пузырей вскипятили гладь воды, люди заволновались, потянули за верёвку привязанную к поясу ныряльщика, а она, зараза, не тянется! Застрял! Охота закончилась вылавливанием охотника уже через минуту после погружения.

Так часто случалось в первый год: заплываешь в комнату, окидываешь углы взглядом – пусто. Коридор – пусто. Надо исследовать соседнюю квартиру, но блеск из-под дивана цепляет твой взгляд, и не важно, что там! Блестит – обмену подлежит!

Перед глазами мусор и песок. Ладонь вытянутой руки стирается, её не видно, но блеск отчётливый. Человек подплывал и бил светом в тьму, надеясь разглядеть находку. А из-под дивана на него утопленник смотрит. Глазницы пустые, зубы наружу, кожа давно съедена или стёрта водой. Может хозяин квартиры не успел спастись, а может и алчный гость забылся, не важно. Корни страха уже в твоей голове.

Тебе жутко, холодно, и всё что ты сейчас хочешь – оказаться в лодке, среди живых людей. В крике ужаса весь воздух вырывается из твоих лёгких. Махать руками бесполезно. Куда плыть уже не помнишь. Верёвка тянет тебя за пояс, а ты в подоконнике застрял и продолжаешь махать руками, до тех пор, пока вода не заполняет целиком твои лёгкие.

Это сейчас народ привыкший пошёл; отпихнёт в сторону тело и дальше поплывёт, а тогда нет. Запаниковал – смерть. Повезёт – вытащат. Дух переведёшь и снова ныряй. Таких еще пару встреч и считай, уже стал мужчиной. Да и мало кто нырял, все предпочитали с поверхности подбирать. В основном – хлам и мусор, но и он даёт возможность существовать. А когда-то было иначе? Теперь даже лучше стало, честнее: умеешь нырять, дыхание задерживать – получи! Не умеешь – учись! Не хочешь? Ну, тогда собирай дары “волы” и надейся, что халява насадится на твою палку или удариться об борт лодки.

Даша была не из таких. Она всегда бросалась в омут с головой и понимала, какие нужны навыки для выживания. Всегда подстраивалась, тренировалась. Но восемь минут для неё были нечто вроде “Эвереста погружения”. Такой малый отрезок времени, а легко может свести с ума.

Последние восемь минут Даша, конечно, не сходила с ума, но переживала за Славу сильно. Минутная стрелка била по нервам, каждый раз, когда начинала свой новый круг. Одна минута – слабо виден свет фонаря. Две минуты – ничего страшного. Три минуты – подожду. Четыре минуты – гидрокостюм не просто так носит? Пять минут – пузыри воздуха – всё будет хорошо! Шесть минут – всё плохо! Семь минут – придётся одной плыть обратно! Восемь минут – утонул! И когда, в начале девятой минуты, свет фонаря мелькнул как долгожданный маяк сквозь густой туман, Дашу затрясло. Затрясло от радости и возбуждения. А теперь трясло вдвойне – стрелка потерянного компаса указывала направление и дарила надежду: домой они точно вернуться.

Подплыв к своему месту в каяке, Слава запустил внутрь руку и достал нож. Последний. Осознание столь печального факта тревожило и раздражало. Он быстро подплыл к лодке, забрался внутрь. Незнакомка на него не смотрела. Она продолжала молча сидеть изредка вздрагивая. Для неё больше ничего не имело смысла. Она стала бесполезной, никому не нужной. Убийца всплыл один, окончательно разорвав нить надежды тянущейся к Косте. Всего одним ударом ножа он отправил две души в пустоту. В пустоту безразличия.

Безразличие не покинуло женское лицо, даже когда Слава схватил её рюкзак и начал в нём копошиться.

– Ты что делаешь? – оторвав взгляд от стрелки компаса, спросила Даша с явным упрёком.

Уставившись на дно рюкзака, Слава нервно пробурчал:

– Ищу…

– Чтобы ты там не искал, это не наши вещи!

– Я знаю – не наши… Но мне нужны колющие, режущие, мясо-снимающие… аксессуары. Без них мы не протянем, а ей сегодня они больше не нужны. Нет… Нужны, конечно, но есть вероятность, что они будут торчать из наших спин. Хочешь?

– Нет…

– Ага! – растянувшись в довольной улыбке, Слава достал бинокль. Покрутил его перед глазами, глянул через него на горизонт и, закончив, швырнул Даше. Чего он точно добивался, она не поняла, но свободной рукой легко его поймала. Гордо расправив плечи, попыталась также легко и непринуждённо поймать мужской взгляд, но тот был снова обращёнк куску брезента. Став невольным мародёром, Даша испытала совестное покалывание, ведь бинокль ей не принадлежал, а его хозяин сидел в этот момент рядом. Гадкое ощущение, словно грабишь средь бела дня.

– Слава, я прошу тебя, не надо забирать чужие вещи! Зачем нам бинокль?

– Пригодится!

– Мне, точно, нет! – и протянула руку к лодке, желая положить бинокль обратно.

– У меня вопрос, – начал Слава. – Мы поплывём дальше, а с ней, что будем делать? – и взглядом указал на незнакомку.

Даша ответила не сразу. Покрутила глазами. Помычала:

– Отпустим, что еще!?

– Отпустим со всем этим добром?

– Да!

– Представь: она приплывает к Антиквару. Дарит наш бинокль, а он ей комнату, свет, тепло. Она уютно располагается, греет не только свою пятую точку, но и свои ушки. Узнает много нового из первых уст: где, кто, с кем, когда. И вот, со всем этим багажом знаний, спустя два дня, уходит в свободное плавание. Это в лучшем случае. В худшем – отправляется в “око”, и взамен на жалкие крошки подробно пересказывает услышанное. Но эту гипотезу я привёл для тебя. Мне достаточно и того, что пока мы плаваем, рискуем жизнью и мокнем на жаре как подмышка, она тем временем нежиться в сухости и тепле за чужой счёт! Не находишь в этом что-то неправильное? Или считаешь, что так и должно быть? Пусть уплывает с вещами?

Веки Даши сузились, оставив крохотные щелки для глаз. Сомнения опустили уголки губ. Рука, державшая бинокль, резко дёрнулась назад. Она сомневалась, но Слава смог её переубедить, хотя это и шло в разрез её принципам. Убрав бинокль, она взглянула на незнакомку без ноток сострадания. Наоборот, она кое-что вспомнила и жадно протянула руку к лодке.

– Сигареты давай.

Не увидев никакой реакции, Даша попросила еще раз, но уже громче, и с напором.

– Сигареты давай!

Дрожащая ладонь утонула на дне куртки и спустя пару секунд вынырнула с пачкой сигарет. Заплаканное, мятое и пустое лицо повернулось к Даше.

Слава молча наблюдал.

Незнакомка протянула руку.

– Сами виноваты, – кинула Даша, забирая пачку. – И не смотри так на меня, пожалуйста! Не вмешайся он, убили бы вы меня и глазом не моргнули. В своей смерти виноват он сам, больше никто! Мы защищались!

– Довольно! – вмешался Слава. – Не оправдывайся перед ней. Она всё равно ничего не поймёт. Отрезвеет, и может тогда всё осознает, – затем отшвырнул пустой рюкзак в сторону и сжал губы от злости. – Вот дерьмо! Больше ничего нет! Ладно, – поймал взгляд Даши, – мне надо еще нырнуть, я кое-что там оставил.

– Что ты ТАМ оставил?

– Подай мне трос лебёдки.

– Что ты собираешься делать?

Даша отстегнула крюк и попробовала вытянуть трос, но не получилось.

– Сними предохранитель… – Слава пальцем указал на подпружиненный рычаг, блокировавший вал лебёдки.

Металл щелкнул, освобождая механизм.

– Ты мне ответишь? – протягивая металлический крючок, разместившийся на ладони, Даша продолжала сыпать вопросы.

Слава принял крюк и зацепил его за металлическое кольцо, висевшее на поясе.

– Как бы мне не хотелось, и как бы это не звучало, но на первом этаже я нашёл логово сомов и хочу взглянуть поближе.

Даша выпучила глаза.

– Ты с ума сошёл? Хочешь, чтоб они тебя сожрали? – незаметно для себя, Даша стала истерить. – Ты даже не заметишь, как он подплывёт и с лёгкостью тебя проглотит, словно рыболовную снасть!

– Я буду внимательно смотреть по сторонам. Обещаю!

– Прошу тебя, не надо! Поплыли дальше. Найдём девятиэтажки и там хоть обныряйся, но только не надо рисковать из-за всякой ерунды. Да и что в этом логове может быть? Рыба не хранит вещи как люди. Не складывает барахло на полках и не прячет сокровища в сундуках. Ты хоть сам себя слышишь, что ты говоришь?

– Слышу! В сундуках может и не прячет, а вот в брюхе… полон ларец! – Слава опустил голову, пряча губы от Даши, и прошептал: – Я точно что-то почувствовал… – затем уже громче, – Ладно, я ненадолго. Не успеешь соскучиться.

– А с ней, что мне делать?

– Убей…

Возмущения Даши Слава уже не слышал. Закрыл глаза и сконцентрировался на дыхании. В голове пустота. Ощущалось только монотонное покачивание лодки. Затем сел на борт лодки, надел маску и нырнул в воду.

Барабан лебёдки начал раскручиваться.

Даша быстро взглянула на часы и мысленно поставила отметку на минутной шкале, ориентируясь на возможности Славы. Ближайшие восемь минут она могла не волноваться, но что если эти бесконечные восемь минут пройдут, а он не всплывёт? Какой порог, сколько ждать? Совсем недавно она уже переживала мучительный поток мыслей, и вот опять. Снова он её заставляет нервничать и ждать! Да еще и этот трос: тянется и тянется. “Хорошо, – придумала Даша, – если лебёдка замрет, и не будет шевелиться минут пять, начну…” Её размышления прервал женский голос:

– Дай закурить?

Даше стало мерзко и грязно на душе. Она завладела сигаретами как какой-то завоеватель, захвативший деревню и заставивший всех выживших принести дары, иначе – смерть! Ей захотелось вернуть чужое, отпустить незнакомку и больше не вспоминать этот случай, но зажав в ладони бумажную пачку, – увесистую, приятную на ощупь, – Даша передумала. Достала сигарету и протянула незнакомке.

– Вот возьми, и прошу тебя, уплывай!

– Куда я поплыву?

– А мне почём знать? У тебя в запасе пару дней. Плыви в “око”…

– Я не знаю куда плыть, – она начала заикаться, – он… только он знал маршруты. Знал куда плыть, умел ориентироваться на воде. А я не знаю… Я ничего не знаю…

– Мне жаль, что так произошло, но вы сами виноваты!

– Да, ты права… – она взяла сигарету в рот и потянулась к Даше.

Зажигалка, чудом уцелевшая и побывавшая почти на грани исчезновения, снова прижалась к женской ладони.

Затрещал табак. Поднялся запах тлеющей бумаги.

– Спасибо! – услышала Даша сквозь густой поток дыма.

Девушка скинула спутанные волосы с лица, и уже её взгляд не был пустым. Она начала оживать. Распрямляться. Сухие листья бутона опали, а на их месте уже зрел новый бутон, готовый вот-вот распуститься.

– Уплывай, – убирая зажигалку в карман, сказала Даша.

– Куда?

Даша обернулась, и увидел блеск на горизонте.

– Вон, видишь, как звезда блестит? Здание МГУ, вы должны были мимо проплыть. Видела?

– Да, мы вас там и ждали, а вы уплыли… – разоткровенничалась незнакомка. – Всё спланировали, оставалось только мышке попасть в мышеловку, но не судьба.

Барабан лебёдки вдруг резко замер, слегка дёрнув каяк. Трос, как натянутая струна, торчал из воды и ходил из стороны в сторону, напоминая леску удочки во время клёва. Затем замер. Даша ощутила слабый толчок, и трос ослаб, прижавшись к борту. “Рыбка” сорвалась…

Незнакомка сверкнула глазами.

Даша потянула за трос и не ощутила ни напряжения, ни веса. Она могла свободно его достать из воды, но не стала.

– Всё! Сожрали твоего мужика, – и нервно засмеялась, крепко держа сигарету. – Тебя как зовут? Меня Вика!

– Никто его не сожрал! – Даша говорила уверенно, но лёгкое сомнение дергало скулы.

– Сожрали-сожрали… попался… ты не переживай! Плюнь на него. Всё, он не всплывёт. А нам еще с тобой обратно возвращаться.

– Никуда мы вместе не поплывём… – кинула быстрый взгляд на часы: “три минуты”.

– А что ты будешь делать? – тон Вики был нагловат и чересчур самоуверенным. – Ждать у моря погоды? Послушай меня, я не дождалась и ты не дождёшься. Мужики наши утонули, отдались в объятья русалок, а мы с тобой крепкие бабы, нам нужно выбираться отсюда вместе! Ты и я! Представь, что нас ждёт впереди, – она переместилась к краю лодки и облокотилась о борт, – вместе мы сможем попасть в любую башню. Зачем нам “око”? Зачем нам “башня спасения”? Давай отправимся к Меркурию! Согласна?

– Я тебе уже сказала, что с тобой никуда не поплыву, – посмотрела за борт, надеясь увидеть сквозь гладь воды свет фонаря, но ничего не разглядела. – С ним всё нормально, просто не хватило длины троса, – снова посмотрела на часы: “пять минут”.

Вика затянулась, выхватила сигарету из губ и швырнула её в воду. Перевалилась через борт, поглядывая исподлобья то на Дашу, то на болтающийся трос в воде. Её ладони незаметно погрузились в воду.

Даша не сразу всё поняла.

Раздался всплеск воды, Вика выпрямилась и откинулась назад, держа натянутый трос в руках.

– Отпусти трос! – испуганно крикнула Даша и крепко схватилась за другой его конец, свисающий с лебёдки.

Вика не слушала. Перебирая руками, она медленно тянула стальную верёвку на себя, уперевшись ногами в дно лодки. Каяк наклонился и двинулся на встречу. Не наклонись Даша в противоположную сторону от движения, перевернулась бы на раз-два и смотрела бы сейчас за происходящим из-под воды, болтаясь вниз головой.

Плавательные средства столкнулись. Вика попыталась быстро вскочить, но в лодке, болтающейся на воде, сделать это не так просто. Она выпрямилась, вскинула руки в стороны. Глаза горели, извергая лавы зла и ненависти. Нужно было действовать, немедленно. Вцепиться в лицо когтями и утопить эту наглую сучку!

Схватившись ладонями за воздух, Вика поймала центр тяжести и шагнула в сторону Даши. Но момент был упущен.

Даша испугалась, но очухалась быстро. Происходящее случилась так неожиданно, что сразу и не поверишь. Особо сейчас Дашу раздражало другое – кинутое Славой “Убей” обрело смысл и засело в голове как звон колокола, продолжающий долго и громко звенеть. Ей действительно захотелось убить. Убить эту притворную тварь, пытающуюся убить Дашу второй раз за день.

Свободной рукой Даша отстегнула весло, сильно его сжала и, перехватив второй рукой, со всей силой ударила. Пластиковая лопасть оказалось крепкой: встретившись с Викиной головой даже не треснула. Издала глухой удар, кинула вибрацию по всей длине черенка, приятно задрожала и замерла, успокоившись в женских ладонях.

Вика упала на дно лодки. Послышался стон сквозь мычание, неразборчивая речь.

Адреналин разливался по Дашиным жилам, заставляя её тяжело дышать. Пелена гнева оттаивала на глазах, но руки продолжали сжимать весло, готовое в любой момент нанести еще удар, а может и серию ударов.

– Я сказала, – сквозь зубы проговорила Даша, – уплывай…

Трос резко дёрнулся. Натянулся. Даша с облегчение выдохнула и улыбнулась. Руки заметно задрожали, быстро наливаясь тяжестью покоя. Глаза покосились на часы: “восемь минут”. Она облокотила весло о каяк и закинула голову назад, устремив взгляд в небо. Теперь можно было подумать о чём-то хорошем. Можно попробовать выкурить сигарету… м-м-м…

Держась пальцами за борт, Вика попыталась сесть, но смогла лишь завалиться на бок. Схватилась руками за голову и снова замычала.

– Ты меня чуть не убила! Дура! – и громко взвизгнула, дотронувшись до выросшей шишки на виске.

– Ты меня дважды порывалась убить!

– Я тебя даже пальцем не тронула! Схватила за руку и всё, остальное ты уже сама себе надумала, сумасшедшая!

– Уплывай!

– Хорошо, хорошо, я уплыву, но мы еще встретимся! Останешься одна – вспомни меня. Я буду ждать тебя в здании МГУ. Не стесняйся, заходи.

Мурашки пробежались по телу Даши. Она чувствовала, что завела себе нового недруга – врага. Еще никогда в её жизни не было такого, и вот опять. Мерзопакостное ощущение, похожее на писк комара возле уха – но просто отмахнуться рукой не получится. Вика ей не угрожала, так, что-то пыталась косвенно изобразить, но выглядело очень жутко. Мало неприятностей окружало Дашу, теперь еще и это. Страшные желание заскреблись под коркой, и уже “волна” не казалась таким ужасным событием, наоборот, она могла решить новую проблему Даши, легко и непринуждённо: перевернуть лодку и утащить эту стерву на дно.

Даша резко мотнула головой, желая разогнать подобные мысли как надоедливых голубей во дворе. Она не такая, и никогда не станет такой как Вика.

Вика еще раз, тяжело и молча взглянула на Дашу, надеясь в ответ получить хоть какие-то слова, неважно какие – хорошие или плохие, главное – внимание, которого она пыталась добиться. Но всё, что она получила – тишина. Даша продолжала молча смотреть на звезду, блестевшую на горизонте. Такую красивую и величественную.

Лодка развернулась и уплыла. Жуткое одиночество окутало Дашу, но ненадолго. Голова Славы показалась недалеко от каяка, вызывая в женской голове ощущение эйфории.

Слава жадно втянул воздух и медленно выдохнул.

– Закручивай лебёдку! – крикнул он, чуть продышавшись.

Глаза Даши растерянно забегали по сторонам. Заметив ручку, свисающую с торца барабана, она быстро за неё схватилась и начала крутить. Шло тяжело. Слава быстро вернулся в каяк, стянул маску, перчатки и перехватил ручку.

– Что там? – потирая ладони, спросила Даша. Её глаза возбуждённо прыгали, смотря то на Славу, то на тянущийся трос из воды.

– Сейчас увидишь…

Слава свесился за борт. Мужская ладонь скользнула в воду, что-то схватила. Видно было, как его тело напряглось, а бледное лицо начало приобретать розоватый оттенок. Он резко дёрнулся и рывком вытащил мужской кейс чёрного цвета, на ручке которого был пристёгнут крюк. Ничего не обычного, частое явление после ухода “волны”. Бывали дни, когда поверхность воды напоминала разноцветную скатерть, устеленную чемоданами различных цветов и форм, но со временем на них перестали обращать внимание. Как правило, содержимое было вымочено до нитки и уже не представляло ценности. Так и сейчас: из чемодана сочилась вода, а значит – содержимое давно превратилось в хлебный мякиш. Зачем Слава рисковал ради него, Даша понять не могла. А этот запах! Как только чемодан оказался в каяке, в нос сразу ударил отвратительный запах кислятины, трупного разложения и желудочной кислоты.

– Фу-у-у, – Даша зажала нос, – откуда ты его вытащил?

– Тебе лучше не знать…

Обследовав логово сомов, Слава, конечно же, ничего не нашёл, кроме костей и мусора. Да он и не особо рассчитывал, что местные жители будут складировать ценные вещи. Он нырял совсем за другим. За тем, что почувствовал ногами, находясь, практически, в желудке рыбины. Что-то твёрдое и увесистое. Вернувшись к поверженной рыбе, Слава вспорол ей брюхо и обнаружил там чемодан, а так же останки его владельца. Костлявая ладонь продолжала крепко сжимать ручку кейса, намекая на ценное содержимое с которым не хотели так просто расстаться. Интересно, бедолагу заглотили живьём, или он прежде успел утонуть, облегчив свои муки?

Сразу открыть кейс не получилось. Защёлки окислились, проржавели – короче, металл сросся намертво, но мистер нож может решить все проблемы. Проковырявшись минуту с замками, Слава откинул крышку.

– Ну-у-у-у, – протянула Даша, свернув губы трубочкой и по-прежнему зажимая нос пальцами, – удиви меня!

– Греби!

– Что?!

– Греби, у нас времени остаётся мало. Солнце практически приблизилось к горизонту.

Обидевшись, Даша отвернулась. Достала карту и сверилась с компасом, затем взяла весло и, как ей было “приказано”, начала грести.

В воду посыпался мусор: мелкие ошмётки вымоченной бумаги, шариковые ручки, линейка и диктофон. Слава попробовал его включить – не включился. Судя по всему, чемодан принадлежал мужчине-инженеру. На одной из бумажек можно было разглядеть чертеж какой-то панели, а в углу виднелся ГОСТ. Было бы полезным сохранить хоть какие-то чертежи, попробовать хоть что-то передать в нужные руки и надеяться на воскрешение цивилизации (как громко бы это не звучало), но желе из бумаги просочилось сквозь Славины пальцы и шмякнулось в воду. От отчаяния, он уже хотел выкинуть чемодан, но вдруг заметил кусок прозрачного пластика, выглядывающего между двух книг. Книги Слава оставил; их можно высушить и сжечь. А вот то, что лежало между ними, оказалось герметичной пластиковой папкой, хранившей в себе конверт. Сухой и неповрежденный.

– Ого! – воскликнул Слава, доставая конверт.

– Что там?

– Письмо…

– Письмо? Кому?

– Я откуда знаю!

Слава покрутил конверт: отчётливо читался адрес отправителя и адрес получателя. И тот, и другой находились недалеко друг от друга – соседние районы. Странно конечно; в цифровой век кто-то еще писал письма. Романтика. Хотя возможно – это вынужденная мера.

– Читай!

Слава хотел возразить Даше, но задумался. Вспомнил, какой ценой ему достался конверт и молча согласился.

Внутри лежал сложенный пополам белый листок бумаги. Слава его достал, развернул. Текст был написан превосходным почерком, и прочитать его не составляло труда.