Текст книги "Легенда о вольном купце (СИ)"

Автор книги: Антон Кучевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Кучевский Антон Ярославович
Легенда о вольном купце

Пролог,
в котором все идет своим чередом. Ну, почти все

Нескладно как-то легенда начинается. И дело не во мне, как в рассказчике – смею заверить, что ваш покорный слуга за это время поднаторел во всякого рода былинах и небылицах – а в том, что началась эта история нелепо.

Влипаю я во что-то крайне редко. Это относится и к материальному «влипанию», и к разным жизненным ситуациям, вследствие которых человек обычно остается должен некоторую сумму кэша, долларов, рублей, золотых или чего еще там хомо не очень сапиенс может быть должен. Не нахожу на свою голову приключений, в общем. Но обо всем по порядку: речь пойдет об исключениях.

Два года назад я по собственному желанию уволился из консалтинговой компании. Когда данный род деятельности еще приносил хоть какую-то пользу, я скопил некоторую сумму денег, планировал потратить их на машину. Никаких сюрпризов при покупке не произошло, расстались мы с теперь уже бывшим владельцем трехгодовалой легковой тойоты чуть ли не лучшими друзьями; он даже в подпитии сообщил мне, что багажник несколько раз пользовался усиленным вниманием со стороны сварщика. Осмотрев швы, даже не так – Швы, я остался вполне довольным. На вид – крепче, чем на заводе.

Ах да, мы часто интересуемся содержимым паспорта собеседника. Что ж, Роман, тридцать годиков, крайне неприятный при желании субъект. Жуткий зануда, инфантильный тип. Нет, последнее не из паспорта, честно.

Вернемся к машине.

Не знаю, что в ней возили, но на ТО мне сообщили: подвеску лучше поменять. Несколько лет она еще побегает, конечно, но с судьбой лучше не шутить. Однако, кто мы такие, чтобы серьезничать с судьбой? Конечно же, я не выделил никаких дополнительных средств на покупку запасных частей, только на зимнюю резину, а поэтому еще благополучно ездил на ней два года. Да и в тот момент, когда я прекратил на ней ездить, «тойота» все еще была на ходу.

Что случилось? Попутчик случился. Вернее, клиент.

Год назад я начал таксовать. Здравствуйте еще раз, частник Роман. Заниматься этим, прямо скажу, нескучным бизнесом меня побудила острая денежная недостаточность, поскольку друг за другом меня подвели холодильник, кондиционер и мобильный телефон, а средств на починку (а также замену телефона) ушло немало. Рассказывать о своих бытовых проблемах я считаю нужным лишь потому, что они являются мотивацией к любому роду занятий, в результате которого получаются эти смешные бумажки или циферки на электронном счете.

Попутчик, а, вернее, попутчица была изрядно пьяна. Вообще, если ее хорошо отмыть от потеков туши, грязи, она напоминала на жену того актера, который Бонда играл. Ну, в свои лучшие годы – девушка явно младше меня на добрый десяток лет, или от природы молодо выглядела. Но речь была достаточно связной, чтобы объявить место своего проживания – переулок Подлесный, «а там сама дойду». Я пожадничал, на глаз оценив низкую вероятность химчистки салона, а потому без долгих разговоров повез ее в лес. Ну, таксисты же туда возят подвыпивших дам обычно… шучу, не смотрите на меня вот такими глазами. Переулок и в самом деле был недалеко от дремучей чащи, но в городе эту дремучую чащу почему-то именовали парком культуры и отдыха имени Ленина. В каждом городе есть парк или хотя бы сквер имени Вечно Живого. А заехали мы во вполне приличную арку из нового силикатного кирпича, ведущую в темный двор, очертания которого угадывались весьма смутно. Дело было уже глубокой ночью, поэтому я просто включил свет в салоне и оглянулся назад. Тело на заднем сидении решило здесь и заночевать, а посему находилось в глубокой отключке.

– Эй, – перегнувшись через спинку водительского кресла, я потряс ее за плечо, – подъем, барышня. Приехали.

Барышня предпочла отмахнуться от меня и продолжала смотреть сладкие сны, судя по улыбке на ее замаранной, но от этого не менее симпатичной мордашке. Однако меня такое положение дел вообще не устраивало. Ну никак, абсолютно. Единственным желанием в тот момент было презреть все заповеди джентльменства и вылить ей на голову оставшуюся минералку из полторашки под сиденьем – я и сам жутко хотел спать, поэтому ее состояние скорее раздражало, чем умиляло.

– Чудо, вставай давай. – Я не терял надежды на успех своих попыток. В конце концов, она разомкнула веки и непонимающим взглядом уставилась на меня. Совершенно трезвым взглядом, я готов поклясться своим добрым, прагматичным именем.

– Где я?

– В машине. В такси, если быть точным, – ответил я, с интересом наблюдая. Притворяется, или действительно с головой что-то? Она выглянула в окно, обнаружив там кусты, растущие вдоль бордюра, потом с искренним недоумением уставилась на меня.

– И как я сюда попала?

– Видишь ли, – тщетно пытаясь скрыть иронию и раздражение, проговорил я, – иногда люди на этом ездят домой. Особенно ночью. А потом платят дяде, который их довез, денежку. В этом и состоит суть нашего трудового подвига.

– А-а-а… – с видимым облегчением сказала девушка. Хотел бы я знать, что ей спросонья померещилось? Она достала из сумки пачку рублей, достала несколько сотенных и протянула мне. Наметанным глазом я заметил, что сумма, предлагаемая мне, немного больше полагающейся… но чего только не возьмешь за разумный риск везти пьяного домой! Девушка тем временем попыталась выйти, но проклятые кусты никак не пускали дверь. Я кивнул:

– Погоди, сейчас проеду вперед немного.

Дорога была узкая – не развернуться. Помню, что думал в основном о том, как буду сейчас сдавать задом с освещением только от габаритов, но вперед ехал смело. Рыцарь, герой просто. Неожиданно почувствовал ее руку у себя на плече. И это не было ласковое прикосновение хрупкого создания, а, скорее, железная хватка терминатора. Я не только не удивился данному факту, но и разозлился окончательно. Злость плохо влияет на мои водительские навыки, честно – я надавил на газ, рванул вперед, «тойота» прыгнула на асфальтовой насыпи, изображающей местного лежачего полицейского, удивленно чихнула чем-то под капотом, и замерла. Рука с моего плеча тоже исчезла, оглянувшись назад, я увидел, что девушка переместила ее на свое лицо.

– Ты идиот, – глухо проговорила она. Я огрызнулся:

– Сам знаю. Угробил из-за тебя, дуры, машину – на чем я теперь работать буду?

– Да здесь ты бы на ней особо и не поработал, – зло усмехнулась она, выскакивая и хлопая дверью так, как будто собиралась ее вмять внутрь салона. Я тоже выскочил, внутренне закипая от желания повторить подвиг Отелло, несмотря на то, что эта фурия не была моей возлюбленной, и в тот момент имела категорически исчезающие шансы ею стать.

– Ты че, вконец ошалела? – крикнул я ей в спину, добавив пару выражений, которые литературное сословие явно побоится добавить в печать. Девушка остановилась, обернулась ко мне и зыркнула желтыми, как у кошки, глазищами.

– Попробуй осмотреться.

Ее серьезный тон меня насторожил. Я осмотрелся, глубоко и расчетливо дыша – ни дома, ни друзей, ни врагов. В смысле, ни арки из красного кирпича, ни дорожки из желтого. Да и пассажирка моя на Элли ничуть не походила, но окружающий мир явно поменял свои очертания. Здравомыслящий человек где-то в глубине моих мыслей сдаваться, однако, не собирался. Я с каменным выражением лица посмотрел сначала под ноги, переминая сланцами тягучую грязь, затем перевел взгляд на свою колесную собственность. Вкупе с заглохшим мотором колеса, увязшие по самое литье в этой же грязи, не радовали мой царственный взор.

Затем я наконец-то удостоил взглядом лес, меня окружающий. А минуту назад здесь стоял дом, я же точно помню. И теперь в конце дороги, которая раньше состояла из плохонького асфальта, так быстро растаявшего, теперь горели два фонаря. Наверное, я толстошкурый, но каменное лицо мне сохранить удалось.

– Сейчас ты окажешься экстрасенсом, скажешь, что мы попали в другой мир, откроешь портал с помощью веточек и коровьего дерьма, и меня вместе с машиной перебросит обратно, правда? – с деланным равнодушием спросил я. Девушка покачала головой. Только теперь я заметил, что она босая. И вопрос, была ли она обута, когда я ее подобрал, меня сейчас почему-то занимал гораздо больше, чем прочие метафизические изыскания.

– Я не экстра… как ты там сказал?

– Сенс, – помог я.

– Да, не он самый. Я – фея.

– Однако, здравствуйте! – расхохотался я, опираясь локтем на свою ныне недвижимость. – А я – британский принц. Как прикажете вас величать?

– Томильена, – удивленно ответила она.

– Дал же бог родителей с манией величия, – вздохнул я, решив, что это ее настоящее имя. – Вроде же не передается, а ты гляди… И что нам дальше делать?

– Тебе – ничего, – пожала плечами «Томильена». – Жди, пока заберут в батраки люди местного лорда, или нанимайся работать, если хоть что-то делать умеешь.

Я опешил. До момента применения столь причудливых архаизмов, которых, признаться честно, нет в речи даже у меня, у меня все еще имелась слабая надежда, что она меня разыгрывает. Но девочка была уж слишком не похожа на актрису местного варьете, и было заметно, что слова эти она произносит часто, они ей привычны. Посиди за рулем такси с моё, да хотя бы полгода – хочешь, не хочешь, а станешь психологом.

– То есть, тебя, в самом деле, зовут Томильена? – осторожно уточнил я. Она посмотрела на меня, оценивая, насколько я сильно пострадал от эпидемии кретинизма, и добавила:

– И я – действительно существо, обладающее нечеловеческой природой, отвечающее за свою область в метафизике взаимодействия миров. Фея.

– М-м-м, – промычал я. Не самое удачное продолжение диалога, но лучшее, на что я был способен в ту секунду. – А ты… мы… черт! Зачем ты приперлась в мой город, там нажралась в три дупеля и поехала на моем такси?

– Так получилось, – пожала плечами моя первая знакомая в этом загадочном «Черт-Знает-Где».

– И какая ты после этого фея? – глупо промямлил я.

– Какое время – такие и феи. Кстати, порталы я открывать не умею. Мои силы, в общем-то, стихийны и хаотичны по своей природе, и действуют только здесь.

– Тогда как я сюда попал?

– Прошел через вход, – последовал логичный и бесполезный ответ.

– А выход где-то тут рядом есть? – безнадежно спросил я, уже предчувствуя, что это все просто так не закончится. Томильена покачала головой:

– Каждый вход и выход – одноразовые. Если где и откроется такой вход, не факт, что он будет входом в твой город и вообще в твой мир.

– А… – поднял я палец вверх и тут же осекся. Вряд ли арка могла быть входом или выходом.

– Мне придется тебя огорчить еще раз, – ухмыльнулась она, но глаза оставались серьезными, – ты, как не обладающий магическим даром, не сумеешь ни почувствовать его, ни пройти самостоятельно.

– Ну так вытащи меня отсюда, – заявил я, скрестив руки на груди.

Девушка (или фея?) удивленно приподняла бровь.

– Что мне в вас больше всего не нравится, так это святая уверенность в том, что все вам должны.

– Но ведь…

– Никто не просил тебя ехать дальше.

С этими словами она исчезла. Просто так, без световых, дымовых или шумовых эффектов. Фокус состоялся, дамы и господа.

Мое душевное состояние стремительно ухудшалось. Несмотря на то, что курильщиком я никогда не был, в бардачке у меня всегда лежала пачка крепкого «Житана», на всякий случай. Решив, что всякий случай уже наступил, я надорвал пачку и щелкнул зажигалкой. Естественно, закашлявшись при первой же затяжке.

Беда даже не в том, что я, будучи осторожным при подборе пассажиров, поддался банальной жадности и позволил втравить себя в эту историю. Истории бывают разные, могло быть и хуже. Столкнувшись с невероятным – утверждаю, что могло быть все, что угодно.

Беда в том, что человек, редко сталкивающийся с форс-мажорами, имеет крайне небрежную подготовку к их преодолению. Несколько пунктов я объяснил себе сразу. Пункт первый – у меня больше не было средства передвижения. Даже если я заведу машину, выбраться по этой грязи мне не светит. Здесь бы пригодился Витькин джип со специальными колесами-болотниками, или армейский грузовик. Любой кусок железа с просветом меньше двадцати сантиметров был лишен шанса выехать отсюда без помощи трактора.

Пункт второй – я действительно нахожусь в мире, в котором девушки вполне земной наружности умеют исчезать или становиться невидимыми, или телепортироваться. Либо схожу с ума, однако первый вариант пока выглядел привлекательнее.

Пункт третий – сзади находится такая же местность, как и впереди, но впереди горят огни. Значит, шанс обнаружить там людей гораздо выше. А портал… Я скептически осмотрел землю сзади машины, затем глинистые откосы, на склонах которых вцепились корнями в землю молодые хвойные деревья. Я его не видел, а из этого могло следовать два варианта: он там есть, но я его не вижу, или его там нет.

Пункт четвертый – у меня нет еды, а воды меньше литра. Живя в мире круглосуточных магазинов и других услуг, как-то привыкаешь не создавать потребительскую корзину на черный день. Поэтому мне следовало либо как можно быстрее вернуться к цивилизации, либо, как минимум, найти место, где можно поесть и поспать.

Забрав все документы, я достал из багажника насос, домкрат, тяжелый ящик с инструментами, затем выгреб из-под сидений все, что могло показаться ценным, накинул ветровку и побрел назад, чтобы удостовериться, что портал исчез.

Удостоверился.

Побрел обратно, цепляя тапками хлюпающую жижу. Слава небу, у меня нашлись более-менее приличные кроссовки в багажнике, но надевать их в этот момент не имело никакого смысла – грязь обволакивала ноги почти до колена, благо, джинсы у меня хватило ума подкатать. К моему великому удовольствию, пошел дождь – природа сделала все, чтобы создать наиболее благоприятные условия для прибытия человека в другой мир. Хотя, с другой стороны, она никому не обязана выкладывать солнышко и поющих птичек. Вообще, никто никому не обязан, тут эта взбалмошная колдунья была права.

Так прошло мое первое знакомство с Материком Чудес, Землей Волшебства и Обителью Абсурда, Нетландией местного разлива – Грайрувом, владением императора Варанга Пройдохи.

Глава 1
В которой меня часто оскорбляют и один раз хвалят

Подходя ближе, я понял, что два фонаря освещали начало улицы какого-то города. Судя по количеству зданий и населению, это была скорее деревня, однако у меня язык не поворачивался назвать это деревней после недавнего просмотра нескольких спагетти-вестернов подряд. Дома были построены из тонких досок, которыми, судя по конструкции, внахлест обивали несколько толстых балок, изображающих сваи. Почему-то я готов был спорить на собственную и без того немногочисленную обувь, что полы там тонкие и скрипучие, что где-то в одном из домов готовится спать шериф с седыми усами и блестящим значком, который любовно полирует каждое утро перед выходом на службу. А еще – что в поздний час где-то в городе обязательно открыт салун для усталых странников с большой дороги, и лучше иметь при себе оружие, заходя туда.

Я ухмыльнулся, взвешивая в руке разводной ключ. Да, детка, это классическое оружие еще со времен зарождения автомобильной промышленности. Но ставни всех этих домиков с Дикого Запада были закрыты, поэтому спросить у любопытного жителя, где находится ближайшее «пожрать» и «поспать», я не мог. Наконец, удача мне улыбнулась – навстречу мне шлепал по грязи громила в синем джинсовом комбинезоне. Лицо его обладало неповторимыми чертами бывшего борца или боксера, но в глазах, заботливо упрятанных природой под массивные надбровные дуги, был интерес – кого это такого на нашу улицу занесло? Я понимал, что похожим на путешественника не выгляжу, как бы ни старался.

И вообще, было бы хорошо, если б он понял мой язык. Потому что, кроме русского, я знаю только русский матерный. Но гигант сам обратился ко мне на чистейшем языке потомков Пушкина:

– Ты… это, чего?

– Ищу где пожрать, дружище, – осклабился я в улыбке. Принять меня за угрозу, даже с ключом, сложно, но расположить к себе собеседника не помешает. Сказываются годы мерзостных тренингов в компании.

– Ночью? – Он, кажется, был удивлен. Я кивнул:

– Угу. Давно не жрал. И поспать бы.

– А-а-а… – протянул мой собеседник. Собравшись с мыслями, он заявил: – Хочешь есть и переночевать – иди в задницу.

И побрел дальше. Я мысленно ответил ему гораздо жестче, и вообще, вышел из этого диалога победителем. Мысленно. Наяву я не хотел выходить из этого спора мордой в грязь. Вздохнув, я поднял чертов ящик на плечо и потащился по улице. Я бы бросил его, но ящик был универсальным – содержал не только автомобильную специфику, а и незаменимые в моей теперешней ситуации молоток, складную пилу, плоскогубцы, отвертки, несколько ящичков с шурупами. Случись что, могу и подработать ремеслом, хотя всегда считал свои руки не самыми прямыми.

Завернув за угол, я сразу наткнулся на какого-то неприятного типа с трубкой в зубах. Его одежда напоминала самые причудливые вариации на тему легкого доспеха средних веков, и ничуть не подходила к окружающей обстановке. Но ее обладатель, пошевеливая длинными тараканьими усами, на этот счет не особо волновался. Мерцая огоньком трубки, он уставился на меня, не говоря ни слова. Мне почти сразу надоела эта игра в гляделки, поэтому я собрал остатки своей вежливости и спросил его:

– Уважаемый, не подскажете, где тут можно найти стол и кров?

– Ишь… уважаемы-ы-ый, – протянул он. – Генри Пратта «уважаемым» называли еще вроде как при Пройдохином бате, Клаусе Омерзительном. Ох и мерзкий был тип, ты себе не представляешь…

– И все же, – настойчиво вернул я его на землю, – где?

– В заднице, – скучающим голосом ответил этот типчик. Я взорвался:

– Да вы что, сговорились все?!

Генри Пратт рассмеялся, выпустив причудливое кольцо дыма прямо мне в лицо. Пока я справлялся с желанием пустить в ход какой-нибудь инструмент потяжелее, он проговорил:

– Видишь ли, сынок, это такая местная шутка. С одной стороны, ты и так не в райских кущах, местечко поганое до одури. С другой – обрати свой пылающий взгляд во-о-он туда, видишь? – ткнул он пальцем в дальний конец боковой улицы, заканчивающийся тупиком.

– Да вижу, зрение в порядке, – устало произнес я и послушно посмотрел туда, куда указывал его палец. А потом с трудом подавил желание усесться на собственные скудные пожитки, завязанные в хозяйственный мешок.

Вот те раз. На вывеске, украшенной причудливыми закорючками и вензелями, старательное подсвеченное фонарями, красовалось название «Задница». Я беспомощно посмотрел на солдата, или кем он там был, желая убедиться, что меня сейчас не везут в «козлике» по направлению к ближайшей психиатрической больнице, а у меня происходят галлюцинации самого невероятного характера. Он покачал головой:

– Может быть, юмор не самого элитного сословия, однако… вполне подходит этому городу. Она и есть, по большому счету.

Так я первый раз в жизни пошел… да, туда и пошел. Хотя послания были и куда более страшные, но первый раз я, так сказать, опытным путем постигал искусство хождения в «Задницу». Несложное оказалось искусство, кстати – через две минуты я уже с облегчением сложил свое имущество в углу и сел там же, на деревянную лавку. Официантов здесь, судя по всему не было, да и бармена за стойкой не наблюдалось, поэтому я подошел к длинному прилавку и поискал что-то, чем можно было пошуметь – колокольчик, звонок, вилку со стаканом. Вместо этого я с удивлением обнаружил самого хозяина – ростом доходя мне до предплечья, он вполне мог оставаться незамеченным еще долгое время, потому что стойка была размера, привычного скорее мне, чем ему.

– Еще одного занесло, – буркнул он, и взобрался по лесенке на возвышение, оказавшись почти одного со мной роста.

– Я не буду спрашивать, откуда такое величественное название, – в тон ему пробурчал я. – Мне бы выпить чего, да горячей еды.

– Хоть на одного идиота меньше, правда, это еще вопрос, – донеслось откуда-то из его пышной, но неопрятной бороды. Зеленые глаза смотрели на меня так, как будто я был, по меньшей мере, сборщиком налогов. – А платить найдется чем? Я смотрю, ты не местный.

Кажется, я начал улавливать стиль общения местных.

– Да ты гений, я смотрю. По одежде догадался, что не местный? – спокойно спросил я, закуривая второе бревнышко «житана» и нахально пуская дым над барменом. – А платить найдется чем, мешок добра разного.

– Видел я, с чем ты притащился. Небось дерьма мешок собрал, и всю таверну мне провоняешь, – проворчал гном, вытирая руки грязно-белым полотенцем. Я кивнул:

– Зато какого дерьма!

– Элитного? – усмехнулся он.

– А то. Шнапс есть? – осведомился я.

– Эм… нет, никто с таким именем вроде не заходил, – задумавшись, ответил он. – А что, родственник?

Теперь ухмыльнулся я, твердо решив играть эту безумную роль в странной пьесе до конца.

– Братишка мой, должен был город проезжать и письмо мне оставить.

– Путешественник, что ли?

– Угу, он самый… где только не побывал.

– Хорош брехню молотить, – одернул меня суровый, хоть и низкорослый корчмарь. – Ты не из нашего мира, это видно за версту. И попаданцев, вроде тебя, нет-нет да и встречают в городах империи. Вот только у нас они сроду не водились. Жрать что будешь? Разносолов не держу, есть мясо, каша, могу птицу забить, но выйдет дороже. Да и добро покажи, может, самое дерьмовое дерьмо и притащил.

Я забрал мешок, и открыл его перед носом. Моя сменная одежда, бумаги, бензиновая зажигалка с запасным баллоном и квадратный кожаный футляр с газовым пистолетом его не привлекли, хотя гном сразу понял, что это оружие. Ящик с инструментами я решил пока попридержать – жаба душила, честно говоря. Надо будет при случае осведомиться, какой здесь технологический уровень, чтоб не попасть впросак.

А вот небольшой красный огнетушитель привлек его внимание надолго. Корчмарь с сердитым видом вертел его в руках, пока не отважился признаться себе: он понятия не имеет, что это такое. После чего уже я был обстрелян сердитыми взглядами и одним единственным вопросом:

– Это еще что за хреновина?

– Это огнетушитель.

– И чо, тушит? – недоверчиво спросил он. Я кивнул:

– Тушит, причем сразу. Но на дом не хватит. Это как песком засыпать, но песок с собой не потаскаешь – сильно тяжелый.

– А тебе-то он зачем? Если молнией задницу припечет, так и в грязи поваляться можно, не барин, – хмыкнул гном.

– Не для меня, для машины.

– Так ты еще и механик? Езжай в столицу, для тебя там найдется работа, если толковый. А если бестолковый, башку снесут, как пить дать.

– Механик из меня, как из дерьма пуля, – ответил я, разводя руками. В самом деле, я никогда не интересовался строением двигателей, охладительных систем и вообще чего-либо, относящегося к индустрии. Разве что простой паровой двигатель смог бы построить, и то – после пары мелких катастроф.

– Будь по-твоему. Этот твой тушитель за миску жратвы, кувшин вина и кровать без клопов, – тем же сердитым голосом произнес он, поглядывая на меня.

– Не дорого взял, дядя? – осклабившись, поинтересовался я. – Сам же разбираться будешь, нажмешь не туда и все.

– Что – все? – опешил гном.

– Все, – шепнул я, сделав страшные глаза.

– Иди ты…

– Я уже здесь, – хохотнул я.

– И правда, – согласился он. – Ладно, три ночи и жратва. Плюс всякая бесплатная чушь о том, куда не следует совать свой нос.

– Договорились, – кивнул я. В душе я понимал, что за такой необычный предмет с жадного корчмаря можно стрясти гораздо больше, но решил не выпендриваться. Адаптация к новым условиям была сейчас первоочередной задачей.

– Ну, тогда по рукам. – У него был вид, без слов говорящий мне о том, какой же я простофиля. Плевать. – Дерек Крыс, владелец таверны «Задница» в славной дыре под названием Боббург.

– Крыс? – переспросил я. Он важно кивнул:

– Крыс, Крыс. Это тебя смущает? Каждому дано такую фамилию, которую он сможет вынести.

– Меня больше смущает, что я разговариваю с живым гномом, – скривил я губы в ухмылке, получилось не слишком убедительно. Внутренне у меня до сих пор шевелилось нечто нехорошее: после упоминания клопов я вспомнил некоторые прелести из истории до двадцать первого века. – У меня на родине считается, знаешь ли, что вас не существует.

– После третьего кувшина ты рад будешь считать, что тебя не существует, – сурово проговорил Дерек. – Потому что я не гном, а хоббит.

– Да ладно? А как же борода? И ты не босиком ходишь, а в ботинках…

Честно говоря, я мог бы и промолчать, потому что после моей фразы мистер Крыс стал временно недееспособен. Он согнулся в три погибели, утирая слезы из глаз и оглушительно хохоча:

– Нет, ну надо же! Босиком! У-ха-ха!.. Нет, парень, ты забавное существо, – заключил Крыс. – Почему ты считаешь, что другой мир должен непременно соответствовать твоим представлениям о нем? – И, нервно хихикнув, чуть ли не пропел: – Босиком! Ну, даешь, болезный. Как тебя зовут то?

– Эм… Ро… Рихард.

Я виновато развел руками, пока хоббит наливал мне вино из пузатой бутыли в кувшин. Выставив его и деревянную кружку на стойку, он предупредил:

– Щас мяса поджарю и вернусь. Все равно посетителей нет. И, запомни – мне плевать, как тебя зовут. Рихард так Рихард, любопытных нет. И фамилия твоя, небось, Шнапс?

За свой «тушитель», как его прозвал Дерек, я получил чуть ли не полный курс истории империи Грайрув, что в переводе с древнего языка мира Кихча обозначало «Серая вода». Империя Серой воды, стало быть. Собственно, Дерек ее иногда так и называл. Поскольку он не упоминал никаких достижений цивилизации, во всяком случае, не уделял им внимания, я решил, что имею дело с эпохой позднего Средневековья, только с колдунами и преферансом. Знал бы я тогда, как ошибаюсь.

Ночь в таком неблагоприятно названном месте не подарила мне ничего, кроме впечатления, что комары здесь начисто отсутствуют. Или, как минимум, не водятся конкретно в этом городе, за что я был благодарен слепой удаче, которая вытряхнула меня именно к месту, где можно нормально переночевать.

Мысли о личном транспорте были официально списаны в металлолом вместе с самим транспортом – возгонкой каких-то там фракций нефти я в жизни не занимался, более того, даже не наблюдал. А посему, даже если бы мне каким-то чудом удалось вытащить машину на твердую грунтовую дорогу, проехал я бы на ней не так чтобы очень далеко. Боюсь, вообще бы не проехал, если бы не нашел тут хотя бы подобие брусчатки. Но ее не обнаружилось даже при дневном рассмотрении этого прекрасного места.

Иронизирую, конечно. Если на Диком Западе подобный городок хорош тем, что подходит под общую атмосферу… здесь такое впечатление, что все эти декорации изъяли из привычного места обитания и вставили их в обыденную действительность какого-нибудь села в Тюменской области, в начале осени, когда начинаются все еще теплые, почти летние дожди. Дорога, если ее можно назвать таковой, разбита в хлам. Обедая, и уставившись в маленькое оконце, снабженное крепкими ставнями, я видел несколько всадников на лошадях, две кареты, а один раз – целую группу людей в каких-то странных плащах с вышитыми красными шутовскими колпаками. «Колпаками» я в очередной раз насмешил Дерека, который объяснил мне, что данный знак представляет собой не что иное, как красную гербовую лилию Торговой Гильдии. Я подавил желание объяснить, что красных лилий не бывает – до сих пор не представляю, откуда во мне нашлось столько самообладания.

Вообще, несмотря на ворчливость, пожилой хоббит оказался весьма ценным и интересным собеседником. От него я узнал, что мир, мной так любезно посещенный, населяют народности мардов, по-нашему гномов, хоббитов, людей, саррусов или циклопов, а также древесный народ Крайт, о котором уважаемый господин Крыс не хотел или не мог рассказать почти ничего, за исключением того, что для путника, относящегося к ним непочтительно, крайты весьма опасны. Я покивал, а потом благополучно пропустил эту науку мимо ушей. Нельзя относиться непочтительно к тому, о существовании которого вообще узнал только сейчас.

На мои расспросы о том, а как же эльфы, великаны, драконы и прочий фэнтезийный народец, по моим убеждениям просто обязанный составлять немалую часть демографической подборки этого мира, Дерек только пожимал плечами. Либо он не в курсе всего, что творится вне радиуса его задницы (кажется, я начинаю вникать в местный юмор, пора отсюда смываться), либо же в месте, куда я попал, таковых никогда и не водилось.

– По нашим легендам, люди – народ гномов, наказанный за то, что они посмели дерзить богам. Мол, небо при Панхокуке свалится им на плечи, и сломит упрямых гордецов, – бурчал Дерек, между делом тасуя колоду карт, ни на одну игральную колоду, мне известную, не походивших. Мы нашли в лице друг друга весьма интересных соперников, но я оказался то ли удачливее, то ли расчетливее. И на деньги играть со мной Крыс отказался – боюсь, не только потому, что у меня их не было.

Панхокук – это такой локальный каюк, воспеваемый бардами. Вроде корабля из ногтей мертвецов, но значительно веселее. Однажды воды реки Доры, омывающей базальтовый столп мироздания, подточат его, и небо рухнет на головы всему живущему. Интересно, что у каждой из четырех описанных народностей, как я узнал позже, есть собственный вариант легенды, в которой описано, почему именно их народ избран спастись при конце света, и как он это сделает. Гномы зароются на тысячи лет, люди построят Дворец Жизни, саррусы (видимо, как наиболее выдающаяся по телосложению раса) выберут сильнейших, и они удержат небо на своих плечах, и только хоббитский вариант не раз заставил меня улыбнуться.

Они с буддистским спокойствием проследят, как небо валится на головы более высоких рас, и остаются единственными выжившими в этом суровом и значительно понизившемся мире. О науке топографии древние хоббиты, сложившие эту легенду, по-моему, не подозревали.

А упомянутая мной река Дора есть не что иное, как квинтэссенция несправедливых поступков всех населяющих империю Грайрув, а также прочие существующие в этом мире государства. Именно несправедливых! Добро, зло, по барабану. Я до сих пор не понимаю, если я занимаюсь благотворительностью, то добавляю в эту реку водицы или зачерпываю из нее?

– И ты веришь в эту чушь? – возмущенно спросил я, возмутившись, впрочем, скорее из-за какой-то безвыходной раздачи, чем из-за вопиющего факта, гласящего о материальности небесного свода.

– Конечно, нет, – усмехнулся Крыс. – Я похож на фанатика?

– Я не видел фанатиков-хоббитов, так что возможно, возможно… – рассеянно произнес я, думая, как побить его с такой швалью на руках. Затем сбросил карты.

– Быстро сдаешься.

– Сам бы сыграл с этим хламом? – возмутился я. Дерек покусал губу, точнее бороду, потом решительно взмахнул руками крест-накрест: