Текст книги "Морская прогулка"

Автор книги: Антон Демченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Хм. Может, мне кажется, но по-моему, я все еще в отпуске, разве нет? – Опешил я.

– Вот как? – Сделал удивленный вид князь. – Ошибаетесь, господин надворный советник. Как есть, ошибаетесь. Отпуск был вам дан по Правде, до прохождения испытаний на чин... Так что...

Глава 5. Как много нам открытий чудных...

Прежде чем забрать документы, приготовленные князем, я решил поинтересоваться, а собственно, за что меня благодарит Зарубежная Стража, и развернул грамоту. Прочитав довольно короткий текст, я помотал головой и воззрился на своего шефа.

– Что, Виталий Родионович?

– Хм, ваше сиятельство, может, вы просветите меня по поводу этой бумаги? – Я приподнял лист грамоты. – Тут ведь нет ни слова о причинах награждения.

– Ну что вы, Виталий Родионович, кто же о таком в подобных бумагах писать станет? – С легкой улыбкой, развел руками Телепнев. – То же дела государевы, о них молчать надобно.

– М-м, допустим. И что, тайны эти столь велики, что и награждаемый о них знать не должен?

– Хм. Официально, подчеркиваю, Виталий Родионович, сугубо официально, грамота сия была вам пожалована за участие в пресечении деятельности некоторых лиц, направленной на умаление и ослабление нашего государства. Раздорина помните? Вот-вот, именно за него. Конечно, будь на то воля самого главы Стражи, он бы за этакое участие, вас, не то что наградить, а расстрелять повелел бы. Да Государь заступился. Уж не знаю, чем вы его так заинтересовали, но... после вашей беседы в Детинце, Великий князь, получив весьма сердитую записку главы Зарубежной Стражи, по поводу некоего "слона в посудной лавке", зачитал этот доклад перед Кабинетом, после чего попенял автору на дурных подчиненных, и выказал свое неудовольствие "работой иных чиновников, стремящихся списать свои неудачи и неуспеяния на злоумышленное противодействие подданных, в чьей верности государь не имеет никаких сомнений". Его высокопревосходительство намек понял правильно и... результат его понимания перед вами. Полагаю и доставил его именно тот человек, что подал главе Зарубежной стражи доклад о вашем "злоумышленном противодействии"... Прием, вполне в духе его высокопревосходительства, знаете ли.

– То есть... – Начал было я, но Владимир Стоянович меня перебил.

– Поздравляю вас, "князь". Теперь вы действительно можете считать себя принятым в свете. – Телепнев ухмыльнулся.

– Не понял. – Честно признался я.

– Ну, какой же придворный без врагов? А у вас теперь появился довольно сильный противник. Так что, можете не сомневаться, общество примет вас как родного. Еще бы, это ведь такой хороший повод для новых пересудов!

– Глава Зарубежной стражи? – Честно говоря, от такого предположения мне несколько поплохело. Встать на пути человека, возглавляющего разведку государства... легче сразу изобразить Анну Каренину... или, хотя бы, Берлиоза. М-да...

– Да что вы, Виталий Родионович, уж извините, но для его высокопревосходительства вы, все же, птица не того полета, по крайней мере, пока. А вот боярин Шолка второго конфуза вам точно не простит, знаете ли. – "Успокоил" меня князь. Стоп.

– Какого-такого, второго? Это ж, вы его велели скрутить, тогда, на дороге? – Возмутился я.

– А вы присутствовали при его унижении. – Развел руками Владимир Стоянович. И ведь не возразишь. Эх, ладно... Будем надеяться, что все не так страшно. – Ну да ничего, поверьте, таких врагов-неприятелей, у нас у всех хватает, так что не беспокойтесь раньше времени. – Словно прочитав мои мысли, заключил Телепнев и, помолчав, вкрадчиво так, заметил, – Право, мне куда больше интересно, что такого произошло во время вашей встречи с Государем, что после нее, он так о вас беспокоится?

– Извините, Владимир Стоянович, но о том, я могу рассказать исключительно с разрешения Его величества. Слово. – Старательно контролируя ментальную защиту, проговорил я. Естественно, никакого слова я не давал, но... Логика подсказывает, что это была такая своеобразная форма извинения за жесткий допрос. Ну а то, что до меня не стали доводить этот факт специально, говорит только о том, что Государь и секретарь его Кабинета рассчитывают на мое молчание... ответное, так сказать. А я не враг своему здоровью, так что, лучше помолчу.

Князь смерил меня долгим взглядом и, поняв, что говорить я не собираюсь, почти незаметно кивнул.

– Что ж, Виталий Родионович, понимаю, и зла за ваше молчание не держу. – Медленно проговорил князь. Я прямо-таки видел, как в его голове щелкают шестеренки. Кажется, Владимир Стоянович заинтересовался этим вопросом и теперь прикидывает варианты, как половчее разузнать причины такого благоволения Государя... Ну и флаг ему в руки. У меня и других дел полно.

Поняв, что продолжения беседы не будет, я взял со стола папку с документами и покинул кабинет главы Особой канцелярии. Чтобы тут же попасться в руки его адъютанта. Вент Мирославич вручил мне обновленный печатный набор и, звякнув ключами, усмехнулся, кивнув на папку у меня подмышкой.

– Ну вот, становитесь настоящим чиновником, Виталий Родионович. Осталось только комнату вам подыскать, да стол с несгораемым шкафом.

– Это намек, Вент Мирославич? – Фыркнул я.

– О нет, сие есть факт, господин Старицкий. – Вздернул нос ротмистр, и я еле удержал улыбку. Уж очень похоже на цитату из фильма у него получилось.

Вент Мирославич продемонстрировал мне один из ключей.

– Хм, а у Меклена Францевича тоже имеется здесь свой кабинет? – Поинтересовался я и Толстоватый неожиданно смутился.

– Не совсем. – Скрыв замешательство за легким кашлем, проговорил ротмистр. – В подвалах имеется прозекторская, а при ней, собственно...

– Понял. – Я хмыкнул. Ну да, как можно было забыть о специфической работе уважаемого профессора...

– Ну что же, не желаете взглянуть на ваш кабинет?

– С удовольствием, Вент Мирославич. Ведите! – Кивнул я.

Собственно, можно было догадаться. Если "вотчина" Граца находится в подвале, рядом с моргом, то мои владения... правильно, рядом с атлетическим залом. Небольшая комната обитая дубовыми панелями, довольно светлая из-за единственного, но очень большого окна. В углу стол с креслом, еще пара кресел у противоположной стены, меж книжным шкафом и дедушкой сейфов – этакой несгораемой тумбочкой.

– Виталий Родионович, могу я задать вам один вопрос? – Толстоватый, стоявший у порога, пока я осматривался в кабинете, делал шаг вперед.

– Разумеется, Вент Мирославич, я вас внимательно слушаю.

– Его сиятельство обмолвился, что вы ведете не только занятия по "рукопашному" бою, но и по стрельбе. Это так?

– Конечно. Желаете присоединиться?

– Это было бы замечательно, но... видите ли, время... – Замялся Вент Мирославич.

– Понимаю. – Кивнул я. Иными словами, ротмистр не хочет позориться перед обмундированной службой... – Что я могу предложить. Занятия после окончания рабочего дня, будут для вас бессмысленны. Усталость, рассеянность... Но, это поначалу, а до тех пор можно было бы заниматься, допустим, по субботам. И если вы не возражаете, в компании моего новика и... Лады.

Уже было готовый согласиться, ротмистр замер, но через несколько секунд все же кивнул. И правильно...

– Замечательно, тогда... буду ждать вас через три дня у нас. К десяти утра. Как раз и Лейф из Конуграда должен будет вернуться. Смотрите, не опоздайте к завтраку. В этом случае, ручаюсь, вы лишитесь огромного удовольствия. Мой новик, знаете ли, творит на кухне такие чудеса, что и Гавру с Ладыниным не снились.

– Буду непременно, Виталий Родионович. – Довольно кивнул ротмистр и, заметив, что я взялся за замок папки, поторопился уйти. Ну и правильно, до конца рабочего дня еще ой как долго, а и у него и у меня, дел навалом.

Разобравшись с расчетами стоимости нового тренировочного комплекса, запрос на который был предоставлен мною князю еще до нашей морской прогулки, я закрыл папку и попытался систематизировать все прочитанное. Итак, идея своеобразного центра подготовки охранителей, расположенного в пригороде Хольмграда получила полное одобрение главы Особой канцелярии, а вот идею изменить правила набора в службу, он отверг. Правда, не совсем, но вопрос создания специального училища для будущих охранителей, как отписался Владимир Стоянович, нуждается в детальной проработке. Пф! Как будто я сам этого не понимаю! Но ведь нынешний подход к комплектованию обмундированной службы, когда в охранители набираются выходцы из армии и полиции, ущербен! И не понимать этого, князь не может... Собственно, он и понимает, но... денег нет. Ладно. Будем крутиться... и начнем, пожалуй, с подготовки специалистов, которые в будущем смогут стать костяком преподавательского состава центра подготовки. Уж на это меня должно хватить. Пообщаться с мозголомами, пусть вытрясут из своих рядов пару-тройку специалистов. Можно даже отставных. Тихомира привлечь, пару-тройку толковых преподавателей по праву... С Мекленом Францевичем потолковать... Так, с миру по нитке, глядишь, и голому на рубаху наберется. В общем, будем работать, а там и с деньгами на училище разберемся. Дожму князюшку, ой дожму.

Мое прожектёрство было прервано тихим стуком в дверь. Как оказалось, это явился один из охранителей, чья группа уже собралась в зале в ожидании тренировки. Прознали же как-то, что я на службе... наверняка, дневальный в холле меня сдал. Ладно... Разомнемся. Заодно, посмотрю, как тут эти орлы без меня занимались...

Все оказалось намного лучше, чем я ожидал. Нет, разумеется, нашлась пара ленивых обломов, с облегчением оставивших тренировки, едва тренер отправился в свадебное путешествие, но в остальном... очень и очень недурно!

А в конце занятия ко мне подошли двое охранителей из того списка, что я предоставил князю, когда ему потребовались люди для сопровождения комиссии в Румынию и, заговорщицки переглянувшись, попросили меня навестить их отряд, по каким-то причинам, временно расквартированный в казармах столичного гарнизона. Почему бы и нет? Пообещал уважить героев и телефонировал домой, предупредив Ладу, что вернусь поздно, возможно даже пьяным, после чего отправился на Людинов, "в гости".

Поначалу, на входе в "часть" встретили меня неласково, но бляха Особой канцелярии решила дело, так что уже через пять минут после прибытия в гарнизон, вызванный начкар самолично проводил меня к небольшому отдельно стоящему зданию, у входа в который также наличествовали караульные.

– У вас что, "губа" здесь? – Хмыкнул я.

– Э-э... помещение для дисциплинарных наказаний. – Каким-то чутьем поняв, что я имею в виду, кивнул лейтенант. – Видите ли, полковник приказал оградить солдат от общения с... гостями, а другого подходящего помещения у нас просто не нашлось.

– Понятно. Но хоть условия-то им создали? – В ответ, лейтенант посмотрел на меня каким-то совсем уж тоскливым взглядом и нехотя кивнул.

– Создали... – И столько зависти сквозило в этом вздохе, что моя настороженность моментально сменилась недоумением. Но тут, дверь в помещение здешней гауптвахты отворилась, и на пороге возник один из самых упорных моих "учеников" – Ставр.

– Виталий Родионович! – Прогудел гигант, расплываясь в широкой улыбке, и, развернувшись с казалось бы невозможной для его габаритов грацией, рыкнул куда-то вглубь дома. – Тренер приехал!

Ответом ему был дружный вопль десятка глоток и на улицу горохом посыпались охранители. Лейтенант в шоке сделал шаг назад и оказался у меня за спиной. А мне куда прятаться?! Снесут же, лоси!!!

Стадо медведей затормозило в двух шагах от меня и моментально превратилось в отряд из десяти загоревших и заметно "высохших" охранителей. Надо же, всего-то месяц повоевали, а как заматерели, а?

– Наставнику, его высокоблагородию, надворному советнику Старицкому, ура-ура-ура! – На рев, от которого задребезжали стекла в доме, из окон соседнего здания начали выглядывать любопытные, но Ставр тут же пресек этот цирк и меня потащили внутрь, по дороге, нечаянно, прихватив и лейтенанта – начкара.

Вот тут я и понял, откуда столько зависти было в глазах офицера. Еще бы, в центре караулки, единственного, как я понимаю достаточно просторного помещения в здании, был накрыт длинный стол, прямо-таки ломившийся от блюд, в которых наметанный взгляд гурмана с легкостью опознает творения Гавра. А господа охранители неплохо устроились!

Честно говоря, я был откровенно рад видеть этих молодых веселых ребят целыми и здоровыми. Да, трое из них уже поделились с войной своей кровью, но дело обошлось легкими ранениями, и это неплохо, поверьте, совсем неплохо.

Лейтенанта, чтоб не обижать, быстренько упоили до бессознательного состояния и уложили спать в дальней камере, и только после этого, ребята принялись рассказывать о перипетиях их командировки. Разговоры затянулись далеко заполночь, а домой я вернулся вообще перед рассветом, потому как найти в три часа ночи извозчика задача не из легких, а пешком от Людинова до Неревского не меньше полутора часов ходу. Впрочем, в этом есть и положительные стороны. Пока добирался до дома, я умудрился подраться с каким-то пьяным идиотом, закинуть его в Волхов, вытащить из воды и, сдав беднягу на руки прибежавшему на шум городовому, хорошенько проветриться. Так что, в холл нашего с Ладой флигеля я вошел, будучи трезвым, мокрым и... с амбре, бьющим влет любую птицу рискнувшую оказаться в радиусе десяти метров от меня. Но, Лада оказалась покрепче любого пернатого, а потому, спустившись на поднятый мною в прихожей шум, сначала фыркнула, а когда как следует разглядела, в каком состоянии ее любимый муж "вернулся с работы", рассмеялась.

– Хорошо, хоть додумался мундир снять, перед тем как ринуться спасать своего противника. – Заметила Лада, когда я, приняв душ и переодевшись в халат, сидя в гостиной, с огромной чашкой чая в обнимку, закончил повествование о своих ночных приключениях. – За неподобающее отношение к мундиру, городовой мог и в присутствие сообщить. А уж Владимир Стоянович тебе такое наказание выдумал бы...

– Повезло. – Констатировал я.

– Именно так. – Согласилась Лада и, взъерошив мои мокрые после душа патлы, поднялась с дивана. – Идем. Завтра рано вставать. Утром приезжают Лейф с батюшкой, надо их встретить.

Не сказать, что утро было таким уж замечательным, но и повеситься с похмелья меня не тянуло. Так что, преодолев недомогание, не без помощи сердобольной Лады, со снисходительной улыбкой снабдившей меня огромной кружкой рассола, я довольно быстро пришел в себя, и уже через полчаса отправился на вокзал.

К нашему возвращению домой, Лада успела приготовить замечательный обед, так что даже привереда Лейф не смог придраться к качеству блюд. Хотя, конечно, не смог удержаться от фырканья, не обнаружив на столе своего любимого прозрачного аперитива. Но, должно же в этой жизни, хоть что-то оставаться неизменным. В общем, пришлось Беловым довольствоваться легким вином, вместо рюмочки холодной водки. Но обед этот "недостаток" не испортил.

Во время уже ставшего привычным мне, послеобеденного чаепития, Белов-старший сделал очень серьезную мину и начал "аккуратно", и очень "незаметно" подводить меня к интересной ему теме.

– А что, Виталий Родионович, я тут посчитал, сколько денег принес нам "Варяг" во время путешествия... Внушительная сумма получилась, знаете ли.

– Бажен Рагнарович, не ходите вокруг да около... Давайте, по существу. – Вздохнул я.

– Хм. – Белов отвел взгляд и принялся набивать трубку. – Виталий, эта "прогулка" только вам принесла, ни много ни мало, около семисот тысяч рублей ассигнациями... считая, стоимость захваченного у Борнхольма приза, конечно. Я не предлагаю действовать так же в дальнейшем... но даже чистая торговля грузами, вроде того, что мы доставили на Руян, может принести нам неплохой доход. Заметьте, доставка напитков на остров, чаще всего осуществляется, что называется, по пути. Малые суда торговлей не промышляют... опасно, а крупным перевозчикам просто невыгодно заниматься столь небольшими объемами. Мы вполне можем занять эту нишу... при условии, что у нас останутся аппараты защиты.

Честно говоря, со всеми этим событиями, я и позабыл проверить счет в Ганзейской конторе, куда должна была быть перечислена моя доля за кораблик контрабандистов и их груз. А ведь мне еще нужно будет поделиться с охранителями... Но, даже с учетом этих расходов, сумма, все равно получается внушительной. Настолько, что необходимость в продаже яхты и впрямь, если не отпадает, то становится всего лишь возможностью. Что не может не радовать.

– Считаете, это будет выгодно? – Поинетересовался я у тестя и тот, кивнув, выудил из внутреннего кармана своего пиджака аккуратно сложенный расчет. Вложения, расходы, содержание, жалованье команды... славно.

– Бажен Рагнарович, я не могу принять ваше предложение вот так, сходу, но... – я покачал головой, заметив, как нахмурился тесть. – Но! Обещаю, что дам ответ в течение трех, максимум, четырех дней.

Беловы кивнули одновременно, и мне пришла в голову одна простая идея.

– И учтите, если решение будет положительным, то я поставлю несколько обязательных условий, без исполнения которых, ни о каком фрахте Варяга и речи не будет.

– Хм. Ла-адно. Посмотрим, послушаем ваши предложения. – Тесть прищурился и, затянувшись табаком, скрылся в облаке дыма.

– Вот и славно. – Бросив взгляд на Ладу, с подозрением смотрящую на мою довольную улыбку, я не удержался и погладил любимую по руке.

В этот момент, тесть вытащил трубку изо рта и, с кряканьем выбив ее тлеющее содержимое в пепельницу, поднялся с кресла.

– Ладно уж, завороженные! Пойду я, надо проверить, что дома делается... – И, гулко топая по паркету, Бажен Рагнарович вразвалочку направился к выходу.

Я было хотел его проводить, но тут от Лады шибануло таким страхом, что меня аж качнуло. Обернувшись к жене, я поразился. Только что довольная и радостная, в один момент она стала абсолютно другой, совершенно непохожей на себя. Бледная, с дрожащими губами, Лада бросила на меня загнанный взгляд и попыталась сбежать. Ну уж нет. Что за муть?!

– Так ты ему до сих пор не сказала? – Вякнул Лейф. Лада покачала головой, но мне было не до того. Подхватив жену на руки, я взбежал по лестнице на второй этаж и, пинком отворив двери в нашу спальню, осторожно усадил плачущую жену на кровать. Она не всхлипывала, не заходилась в истерике, просто сидела на краешке кровати, сжимая в побелевших кулачках платок, и молчала, только слезы катились, прокладывая мокрые дорожки на ее щеках, и капали на белоснежный воротник.

Да что с ней такое?!

– Лада... – Я попытался поймать взгляд жены, но она опустила голову, так что попытка оказалась неудачной. – Лада, посмотри на меня.

Она качнула головой, но я аккуратно подхватил пальцами подбородок и приподнял голову девушки. Заглянув ей в лицо, я... Черт, в этих серых глазах было столько боли и страха, что я оторопел, но, справившись со своим ошеломлением, принялся старательно и нежно вытирать ее мокрые от слез щеки. А Лада сидела и, кажется, даже боялась пошевелиться. Но потихоньку-полегоньку, она вроде бы начала успокаиваться. Так что, спустя четверть часа, я смог ее расспросить. И первые же слова набравшейся смелости Лады, меня убили.

– Я тебя приворожила. – Вот так. Простенько и со вкусом. Нет, было бы дело на "том свете", я бы только посмеялся такому заявлению, но здесь... Я с шумом втянул носом воздух, но, заметив, как дернулась Лада, попытался улыбнуться и осторожно погладил ее по голове. Не отстранилась. Уже хорошо.

– Рассказывай, солнышко.

И она рассказала. Все оказалось просто и вовсе не так страшно, как она представляла... кажется.

Когда, в самом начале моего пребывания в Хольмграде, розмыслы князя Телепнева вскрывали "хрустальную сферу", что-то пошло не так. Совсем не так. Иными словами, господа исследователи вдруг обнаружили, что не могут вывести меня из транса. Выход нашла Хельга. Старый народный заговор, которым когда-то связывали новобрачных. Одна из особенностей этого взаимного приворота в том, что в случае необходимости супруги могут вытащить свою вторую половинку чуть ли не из-за кромки, временно объединяя свои жизненные силы. Хельга хотела было пройти этот ритуал сама, но тут Берг встал на дыбы, и его дружно поддержали все участники проекта, вплоть до Телепнева... Короче, когда Лада нашла рыдающую от невозможности спасти "подопытного" Хельгу, в одном из закутков канцелярии, та ей и выложила все возможное. И Лада согласилась пройти ритуал вместо Высоковской.

– Сама?! – Вырвалось у меня. Лада, заалев, кивнула. – Зачем?! Так хотелось сломать себе жизнь?!

– Ты мне понравился... Очень. – Тихо произнесла жена. Ну, не дура ли?

В этот момент Лада подняла на меня опять полный слез взгляд.

– Я дура, да? – Какая проницательность! Я прикрыл глаза и, сосчитав до десяти, выдохнул.

Вот вам и логичное объяснение нашего стремительного, сумасшедшего романа и секрет моего полного крышесноса... А Лада? Она же все это время боялась признаться... Но зато, теперь стали понятны и перепады ее настроения и перепалки с братом, резко обрывавшиеся при моем появлении... и настоящая причина нервного срыва в Бреге. Дьявол! Да для нее те слухи, вообще должны были быть пыткой! Вот ведь... Я тряхнул головой и, взглянув на Ладу... девушку, спасшую меня от смерти и добровольно связавшую свою жизнь с моей, опустился на колени, чтобы видеть ее глаза.

– Ты. Моя. Жена. – И точка. Люблю? Любим? Значит, МОЁ. А как это получилось... Да черт бы с ним. Вот, только с исследователями разберусь... и с князем. Без него здесь явно не обошлось.

– Но приворот... – Неверяще проговорила Лада. А в эмоциях, такой шторм...

– Плюнь и забудь. – Я обнял жену и, послав все планы к лешему, одним усилием воли запер дверь спальни. Мне, сейчас, только Лейфа здесь не хватает, ага.