Текст книги "Сила рождает могущество (СИ)"

Автор книги: Аноним Вадим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 40 страниц)

Да и если подумать, и сделать небольшое, совсем небольшое, допущение, то вполне возможно, что они вообще спасли всех нас, похоже кто-то готовил что-то совсем неприятное для всей школы или кого-то конкретного, и на них случайно нарвались Черных с Грейнджер и этим сорвали нападение. А что, предположение о том, нападению должно было подвергнуться не только Министерство, но и Хогвартс, где учатся многие дети магов, вполне допустимое и логичное. Тогда становиться ясно, почему в Министерстве всё было так странно. Скорее всего, нападавшие там не ожидали встретить авроров вообще, считая, что все они к тому моменту будут отправлены в школу на спасение учеников.

Невилл, суббота 3 июня

Я знал, что Михаил с Гермионой очень плохи, Падма с Луной меня уже давно просветили об этом, но то, что я увидел, заставило моё сердце сжаться от жалости. Но по прядку.

Обед подходил к середине, когда двери Большого зала открылись, и показались они, в своих чёрных доспехах, но с первой секунды я ощутил в них какую-то неправильность, в установившейся тишине они шли к нам под руку. Дети, мимо которых они проходили, бледнели и отводили глаза. Я перевёл взгляд на Парвати и Луну, и заметил, как вдруг те побледнели, я ещё задался вопросом – а им-то с чего бледнеть? И только тогда, когда парочка подошла к нам, я смог внимательнее их рассмотреть, понял реакцию Патил с Лавгуд и непроизвольно содрогнулся от жалости. Бледные до синевы измождённые с заострёнными чертами лиц, плотно сжатые, словно сдерживающие стон серые губы, а кисти рук – исхудавшие настолько, что казалось, под тонкой кожей видны абсолютно все косточки. Вообще, они оба были больше похожи на скелеты обтянутые пергаментной кожей, а ещё в глаза бросилось то, что они оба седые. Мне довольно часто приходится посещать Мунго, навещая родителей, я видел там безнадёжно больных, и я знаю, как выглядят те, кто находится на пороге мира живых, так вот, к моему ужасу наши друзья одной ногой уже там.

– Привет. – Обычно сильный мелодичный голос Гермионы, был слаб и безжизненен. – Не пугайтесь сейчас всё уже не так плохо.

Я невольно отвёл от них взгляд, сравнительно недавно я видел друзей совершенно других – здоровых и полных сил, и сейчас видеть их в таком страшном состояние было невыносимо.

– Почему, почему вы здесь?! Вам в таком состоянии нужно лечение! – Гарри озвучил вопрос, который вертелся на языке и у меня.

– Турнир, – пожал он плечами, – я могу просто не пережить разрыва контракта. – Хриплым и довольно тихим голосом произнес Михаил. – Впрочем, не волнуйтесь, моя магия сильна, как и прежде. – Его голос вновь обрёл силу и жизнь, но уже минутой спустя Михаил опять как-то ссутулившись сник, и тихо произнёс повернувшись к Гермионе – Наверное, зря мы сюда зашли, надо было идти сразу во владения мадам Помфри.

– Я немедленно свяжусь с Сириусом, нужно обо всём ему рассказать! Может хотя бы он как-то остановит Черных... – спустя пару минут прошептал Гарри смотря как Парвати с Луной поддерживая Михаила с Гермионой осторожно ведут их в больничное крыло и помолчав секунду, продолжил. – Им надо лечиться, турнир Михаила убьёт!

А я понимал, что раз они здесь-то всё уже бесполезно. Патил наверняка уже и так сделали всё что возможно. Вообще, если честно, я просто в ужасе, сейчас стало понятно, почему моя Падма так настойчиво просила заняться меня боевой подготовкой. Михаил с Гермионой, образно говоря, до этого момента были нашим щитом и мечём, а сейчас, судя по их виду, сами остро нуждаются в нашей защите и помощи. Кроме всего остального, их возможная гибель, да даже просто длительная болезнь в связи с предстоящей нехорошими событиями и возможной войной станет для меня катастрофой.

Михаил

Едва мы покинули Большой зал, и пошли коридором, где на участке ярдов в двадцать картин не было, Герми прошептала страшно напуганным и переживающим девочкам.

– Не бойтесь, нам не так уж и плохо, нет, хреново, конечно, но вот идти к Леди за порог мы с Мишей вовсе не собираемся. Это был отчасти спектакль. – И уже обращаясь ко мне, добавила. – Миша ты молодец! Даже я не смотря ни на что поверила, что тебе за столом стало совсем уж плохо.

В ответ я улыбнулся, незачем ей знать, что мне было действительно плохо. И хотя от Леди мы далеки, но усталость никуда не девалось, да и проблемы с здоровьем действительно присутствуют. Кроме того, мне постоянно хочется спать так, что сознание плывёт и буквально мерцает, находясь на границе между явью и сном не смотря даже на принимаемые зелья.

Хотя вроде я и так проспал часов двадцать, а спать хочется просто смертельно. В общем, вчера я как-то попал к мадам Помфри, просто не помню, как это было, а проснулся, если моё состояние так можно назвать, только сегодня, за час до начала финала.

Достав из запасов в своей верной сумки фиал с зельем бодрости, выпил. В рекламе обещалось, что оно дарит "бодрость на весь день" ... ни фига подобного! Я смог лишь немного продрать глаза, а вот на то, что бы нормально сфокусировать на чём-нибудь взгляд, "бодрости" уже не хватило. "Как хотелось, так и хочется спать, козлы!" – в очередной раз, проворчал, и был вынужден выпить второй фиал. Лишь после него как-то сумел всё же натянуть на себя броню, и, нацепив меч, покинул покои мадам Помфри. Из-за своего состояния есть не хотелось, поэтому я сразу же направился к месту третьего тура. Шёл, можно сказать, на автопилоте, изредка разлепляя глаза. Когда ко мне присоединилась точно такая же сонная Миона, сознание не отметило, просто в какой-то момент понял, что она рядом. Не знаю, дошли бы мы в таком состоянии куда хотели или заблудились, но благодаря точно так же неожиданно для меня появившимся Парвати с Луной, проверить это не получилось. Меня под руку подхватила Парвати, а Луна – Миону. И честное слово, мне было плевать, как это всё выглядело со стороны, я спал на ходу. Я даже не запомнил, как оказался в шатре, сидящем на скамье, просто в очередное открытие глаз, это осознал, после чего благополучно вновь уснул.

– Какая скотина спать не даёт?! – Не открывая глаза, проворчал я.

После чего, чтобы от меня отстали и отпустили моё плечо, ударил неоформленной магией. Раздался вскрик, плечо освободилось. И только после этого до моего затуманенного мозга дошло, что, вполне возможно, уже начало, и меня просто хотели разбудить. Кое-как поднявшись и, продирая глаза, я вышел. Рядом вроде кто-то бубнил, а ещё кто-то чего-то шипел.

– Чего расшумелись?! Вы мне мешали СПАТЬ! – В раздражение закричал я. Правда, оказалось, что только подумал, что кричу, а на самом деле это были глюки, так как на мои слова никто не обратил внимания. Значит, мне и всё остальное могло померещиться. Чтобы хоть немного очухаться и всё же понять, что происходит, пришлось на ощупь достать из безразмерной сумки на поясе третий фиал со снадобьем и выпить его. И только после этого я осознал, кто все эти люди, что окружали меня. И вообще, где собственно я нахожусь. Впереди шли устроители турнира, на меня они не обращали внимания, о чём-то переговариваясь меж собой. А вот Крам, который шёл в тройке шагов от меня, явно был зол и смотрел на меня волком, я бы сказал, его взгляд был с "интересом", в смысле – примеряясь как-бы ударить меня. А совсем рядом шла, с чего-то пунцовая и пышущая раздражением, Флёр. И чего они так себя ведут? Что я такого мог устроить, что они оба на взводе? Или они это из-за турнира?

Флёр

На этот раз задание известно – лабиринт, и в его центре установлен кубок огня, который и надо добыть первым. Звучит вроде не сложно, но я уверена, что в лабиринте будет полно всяких монстров, а может, и не только они, могут и ловушки поставить, в общем, поводов для волнения у меня предостаточно. Обняв сестрёнку и родителей, и выслушав от них пожелания успеха, услала их на трибуны, а сама вошла в палатку участников. Хотя, наверное, правильней это будет назвать шатром, даже снаружи он был велик, а уж внутри мог посоперничать с коттеджем, пусть и небольшим.

Нет, похоже, это уже традиция такая – Черных опять спит! Он сидел на одной из скамей, привалившись к стене из туго натянутой парусины, далеко вытянув ноги, и спал самым наглым образом!

Я оглядела его недовольным взглядом, и моё вспыхнувшее секундой назад возмущение исчезло. Его состояние было ужасно, именно таким как о нём мне рассказали, я вчера его не видела, опоздав на обед, а на ужине он не появился. Из-за обуреваемых меня чувств, из-за желания побыть рядом с ним, села к нему вплотную... как оказалось, зря я это сделала. Этот нахал почти сразу в наглую, словно имеет на это полное право, положил свою руку мне на бедро, а мгновением позже, я даже отреагировать на такое не успела, вообще улёгся головой мне на колени!!! При всех!!! Я, я просто онемела от наглости! Да, если уж быть честной хотя бы перед самой собой, то его близость очень приятно волнует меня, но не при всех же! И вообще, эта сонная скотина даже глаз не открыла!!! Типа проверил рукой, а удобно ли будет и улёгся!

В этот момент ко мне подошёл, встав с соседней скамьи, нахмурившийся Крам и положив ему на плечо руку спросил:

– Меня помочь его поднять?

Я ничего не успела ответить, только подняла взгляд на Крама, как он уже отлетел к противоположенной стенке палатки, а этот нахал даже глаз не открыл только немного подвинулся, словно удобней устроился! Нет ну скотина безмозглая, ну нет чтобы хотя бы спросить, может я бы была даже и не против, но ведь так нагло точно нельзя!!!

Миша

– Блин, я же на турнире!

До мня это дошло только тогда, когда проснулся, ну, на сколько сумел это сделать, так сразу и вспомнил, даже не смотря на царящий в голове туман.

Мы покинули шатёр, и остановились перед входом в лабиринт. Нет, ну и чего так шуметь? Даже через мою сонливость пробилось глухое раздражение на толпу зевак, собравшихся на трибунах. И чего они туда забрались, спрашивается, что, сидя там можно углядеть? О, хвала богам, заткнулись. Но с другой стороны, как мне продержаться и не заснуть оставшиеся минуты, что отделяют мой старт от Крама? Прикрыл глаза, не желая видеть окружающих меня. Флёр побежала... мне осталось продержаться всего пару минут...

Блин, глаза просто слипаются, и сознание плывёт и мерцает, так хочется спать. И самое паршивое, зелье больше пить нельзя, Кабир Сингх строго настрого запретил пить больше двух в день. Ну наконец-то! Мой старт. Проваливаюсь в транс и вхожу в лабиринт. Не, ну что за гадство?! Даже в трансе я хочу спать! Не понимаю, вообще, и как это только возможно? ...

Бля! Я же не в трансе! Я вообще спал, и мне это снилось! Понял я, поднявшись с земли и слизнув кровь с разбитой губы. Вкус собственной крови чуть прочистил мозги и я, наконец, теперь уже по настоящему проваливаюсь в транс, и осторожно зашагал по лабиринту, выбирая направления к его центру.

Вообще, очень странное состояние, отрешённо отметил я, сил у тела реально почти нет, зато магии ну вот хоть залейся. Собственно, чем я и собирался воспользоваться. Отошёл от начала лабиринта уже достаточно, хватит, пора действовать. С правой руки в стену кустов ударило пламя, но, к моему удивлению, зелёная стена успешно сопротивлялась ему. Нет, она прогорала, но делала это весьма неспешно.

– Да я так до посинения буду себе путь прожигать! – Проворчал и опустил руку, пламя стихло, и я смотрел, как, очевидно под действием защитных чар, кусты сразу потухли. Ну что же, раз так, то и не очень-то и хотелось. И коснулся ладонью стены в месте, где кусты немного обгорели.

– Вот так-то лучше! – Вслух сказал я, идя по опавшему прахом кусту.

Дальше так и пошло, используя "длань праха" вместе с потоком огня, я по прямой шёл к центру драного лабиринта. Проходя насквозь пару стен, я на всякий случай, огнём, тщательно зачищал за собой следы. Пусть уж думают, что у меня настолько сильная власть над огнём, чем начинают задавать себе вопрос: А что это за такое странное заклинание он использовал? Спустя, несколько минут однообразных действий, я оказался практически в центре лабиринта. Услышав за спиной шум, оглянулся, и помахал рукой заглянувшей в проделанный мной проход Флёр. После чего протянул руку к Кубку и взялся за него. Рывок порт ключа, и я вижу трибуны с возбуждённо шумящими зрителями и удивлённо смотрящих на меня судей. Отлично, значит теперь уже можно наконец-то отключиться и спать...

Флёр

Стою и шизею от того, что видят мои глаза: прожжённый в лабиринте прямой проход, а в его конце с громким рёвом бушует почти белое нестерпимо яркое пламя. Даже на расстоянии метров двадцати пяти от него я чувствовала идущий от него жар. Вдруг пламя резко опадает и гаснет, и от открывшейся картины я офигев окончательно, так как вижу, как Черных помахав мне рукой, делает шаг к постаменту с Кубком, берёт тот и исчез. Честно сказать, я, где стояла там и села, от обиды на всё произошедшее защипало глаза. Вот за что, а? Ну вот как можно соревноваться вот с этим? Мне тоже пламя подвластно, но эти кусты не горят! Я же это проверила, как только оказалась в лабиринте, они даже от пиро лишь едва тлели! Мерлин за что?! К своему стыду я даже заплакала и не заметила, как ко мне подошёл Крам.

– Ранена? Помочь?

– Нет спасибо, всё нормально. – Я вытерла слёзы, и, показывая на прожжённый коридор, сказала. – Мне просто обидно, получается, у нас с тобой не было и единого шанса.

На мои слова он только кивнул и протянул руку, помогая мне встать. Мы с ним так вместе, не проронив больше и слова, и пройдя по прожжённому проходу, вышли из лабиринта. Обидно и за проигрыша, и вообще... Я посмотрела на Крама, который тоже не светился радостью. Наверное, ещё совсем недавно, я бы на него с интересом могла посмотреть, по обычным меркам он сильный волшебник, вот только сейчас, я уже так не смогу. Обидно до слёз, я так мечтала о семье как у мамы, а не выходит отчего-то. Может, вообще получиться так, что выйдет вот так, всего несколько встреч за всю жизнь. Я не человек, я даже не вейла, а гарпия, и против инстинкта мне идти бесполезно. Но я... я ведь запечатлела его, но идти против Грейнджер? Упаси меня Мерлин. Ну за что мне всё это?! И надо было мне заглянуть в этот чёртов "коридор" именно в этот момент! Эх, и почему так всё совпало? Можно же было подойти к нему всего на десяток секунд позже и не увидеть его...

Каришма Патил, заурви древнего клана

– Фу. – Выдохнул я, смотря на появившегося перед судьями Михаила.

Теперь можно слегка успокоиться, мои дети справились и их жизнь уже в безопасности. Во всяком случае, настолько, насколько это вообще возможно. Правда, пройдёт ещё месяца три до того, как я смогу без слёз смотреть на них. Им нужно время, чтобы постепенно тело восстановило нормальную выработку праны, пока же её баланс положителен только во время сна. К сожалению, из-за финала этого идиотского Турнира, Михаилу пришлось прервать процесс лечения и восстановления. И именно поэтому я, как, и положено матери, присутствовала на трибуне, а вовсе не для того, чтобы поглазеть на третий тур, тем более, что смотреть тут было особо и не на что, высокая зелёная стена лабиринта скрывала всё, что можно.

Тем временем Миша, едва появившись с Кубком перед трибунами, сразу упал "без сознания". К нему уже подбегала Гермиона, стараясь оказаться подле своего ненаглядного первой. Конкуренцию ей оказала мадам Помфри, не смотря на свой возраст, у неё это вполне получалось. Пора и мне выдвигаться. Аппарация удобная вещь, а её применение в режиме "боевого мерцания" тем боле. Вот его-то я и использовала.

Не прошло даже секунды, как я оказалась подле старшей дочери с её женихом. Мадам Помфри, которая уже водила палочкой над Мишей, чуть ли не шипела на подошедшую судейскую коллегию. Но мне на них было плевать, в первую очередь мне нужно заключение колдомедика о том, насколько "плачевны" дела у Миши с Гермионой. По нашему плану нам требовалось от неё заключение о состоянии детей. Вот она закончит диагностику Михаила, после чего, не сомневаюсь, займётся Гермионой, так как вид у той ещё тот, после чего сравнит их состояние с тем, что было вчера, естественно, ужаснётся, сильно ужаснётся. А чуть позже, когда закончится вся эта канитель с Турниром, я смогу совершенно официально и без каких-либо помех забрать их "умирать" на свою родину в Индию. Тем самым, временно выведя их из игрового расклада, и расстроив, без сомнения, планы некоторых одиозных личностей. Их появление первого сентября в школе должно стать абсолютно для всех неожиданным. Что опять нарушит планы игроков. Ну а мы получим немного времени и свободные руки.

Снейп

Вчера после ужина он впервые за многие годы напился до «поросячьего визга» не тридцать первого октября. Увидев, в каком состоянии появились Черных и его Грейнджер, он просто не смог удержаться. Слишком уж чувства Михаила были похожи на то, что когда-то он к Лили Эванс испытывал сам. Ему очень хотелось, чтоб судьба этих детей сложилась иначе чем у него. Вчера же он с ужасом понял, она наверняка будет иной, у них почти нет шансов дожить даже до шестнадцати лет. Когда они появились на обеде в Большом Зале, то их внешний вид ярко об том говорил, да и Помфри позже подтвердила его опасения, дети на грани, у них крайне низкий уровень жизненных сил. И это спустя месяц лечения после ранения, не смотря на лучшие зелья, что только возможно достать за деньги! Она даже позволила ему просмотреть историю болезни, что ей отдали дети. Их состояние, и та безнадёга, что просматривалась в увиденных им материалах и заставила его вчера напился, будучи бессильным помочь он захотел ненадолго забыться.

Он сразу опознал в смуглой миниатюрной женщине, появившейся возле Черных с Грейнджер миссис Патил. После разразившегося на втором этапе дипломатического скандала просто не смог не узнать, он ею ещё тогда заинтересовался. И переговорить с ней ему показалось необходимым шагом, что тогда, что сейчас, она явно стоит на стороне Черных и его интересов, и может он сможет чем-то помочь... оставаться безучастным было выше его сил. А появление штатного зельевара школы при сложившихся обстоятельствах в палатке колдомедика будет вполне естественно, и не вызовет возражения со стороны мадам Помфри, вот там-то, без лишних глаз и можно будет кое что предпринять.

В шатре, выбрав момент, он передал женщине записку с просьбой о встрече. Встретиться и переговорить с миссис Патил он хотел по простой причине – эти дети были ему не безразличны, а он, как не крути, не последний зельевар.

Вернувшись поздно вечером в свои покои, он с удивлением обнаружил на столе конверт, в котором обнаружилось приглашение на встречу через неделю в небольшом ресторане в магловском Лондоне. Повторно проверил сигнальные и контрольные чары (вдруг при входе что-то упустил?), ничего, ни одного следа! После чего, одобрительно фыркнув, налил себе в стакан огневиски, и занял любимое кресло перед разожжённым камином. Любое событие это уже информация, а информация должна быть всесторонне и не торопливо обдуманна, тем более, такая как та, что ему передала таким интригующим способом доставки ответа на его просьбу о встрече миссис Патил.

Гарри

Видеть, как на пороге мира живых застыли друзья, это страшно и очень неприятно, ощущаешь себя совершенно беспомощным. Мы с Дафной только что вышли из палаты, в которой лежат Михаил с Гермионой.

"Он просто спит, устал на финале турнира" – как нам объяснила Гермиона, пытаясь улыбаться. Она вообще пыталась нас ободрить, скрывая как ей самой плохо и внушая нам, что с ними всё будет в порядке. – "Всё уже не так и плохо. Вы нас неделю назад не видели, вот тогда было страшно, а сейчас мы уже поправляемся".

Вот только не очень-то у нее получилось уверить нас в своих словах, мы же видели, насколько ей сегодня хуже, чем было вчера! Да она даже лишний раз рукой не шевелила, вместо этого используя магию, даже сок и то пила не поднимая руки. По моему мнению, у неё на это просто не было физических сил. Это подтверждает и то, что Гермиона даже разговор с нами не смогла закончить, отключилась. "Заснула..." – заявила нам сразу же подошедшая к Гермионе мадам Помфри, после чего в своей манере попросила покинуть палату.

Покинув замок, мы в полном молчании направились к озеру. А там, устроившись в укромном месте, Дафна неожиданно уткнулась мне в плечо, и заплакала. Все одноклассники, да и не только они, называют её "Ледяной", видно за её хладнокровие и непробиваемую маску холодности в общении, вот только на самом деле она очень нежная, просто не даёт чужим этого увидеть. Так мы и сидели, я гладил Дафну по голове и плечам, а она плакала. Постепенно она успокоилась, но от моего плеча отлипать не стала. Мы по-прежнему молчали, просто сидели, и смотрели на озеро. Не знаю, о чём думала она, а я думал об ужасной ситуации. Мы тут, сидим, наслаждаемся теплом, природой, вон, птицы над головами летают, и о чём-то весело щебечут... а там, совсем недалеко, в больничной палате находятся два моих друга. Друга, которые даже в лицо надвигающейся смерти смотрят без страха, и совершенно спокойно, борются... Только есть ли у них шанс на победу? Не знаю.

Вчера вечером, когда мадам Помфри меня с Невиллом к ним не пустила я спросил у неё, можно ли как-то им помочь? Даже предложил оплатить любое лечение, я ведь не беден, да и был уверен, что Бродяга так же поступит. На что мадам Помфри грустно поглядев на меня, тихо ответила: "Это не нужно, поверь, тут дело совсем не в деньгах, у них самих денег достаточно, уже завтра сразу после финала, конечно если их состояние позволит, ребят перебросят спецпорталом прямо в Индию в клинику одного из самых лучших целителей в мире, где они продолжат свое лечение прерванное из-за турнира".

Страшно даже представить с кем же они столкнулись. Вот Дафна вообще уверена, что их бой с неизвестными спасли от нападения всю школу. Она предполагает, что там они столкнулись с некромантом или даже не одним. Объясняет она свои мысли тем, что такое состояние может объяснить только постоянный отток жизненных сил. А именно такие проклятия по хроникам в древности применяли некроманты. И так думает не только она, это общее мнение всего Слизерина. Как и то, что скоро мы услышим о их смерти. Господи как же это ужасно, я им стольким обязан! Но даже Сириус, когда мы на трибуне с ним говорили, только руками развёл: "Детеныш поверь, для них Патил и так делают всё, что только возможно. Лучшие, самые редкие зелья, сильнейшие целители, понимаешь? Я на полном серьёзе тебе это говорю, они делают именно всё, что можно. И я уже неоднократно предлагал им свою помощь, но они отказываются, говорят, что если будет необходимость, обратятся, а так, всё есть. Да я и сам не представляю, что тут ещё можно сделать?". В его глазах была такая безысходность и боль, какой я никогда у него не видел, с самого первого дня нашего с ним знакомства, не видел.

– А ты сам? – Задал я себе вопрос. – Ты сам сможешь вот также как Миша, победить тогда, когда сил нет даже для того, чтобы поднять руку? Или как Гермиона, чувствуя, как твоя жизнь утекает по капле, убеждать друзей, что всё будет нормально? ... Задал вопрос и сам же себе честно ответил: Нет, я не смогу.

Эх, как хочется поверить словам Гермионы, что они действительно смогут в очередной раз победить смерть и выздоровеют. Хмыкнул из-за неожиданного воспоминания об обещании Гермионы сорвать первого сентября вступительную речь Дамблдора. Очень надеюсь, что в Индии им помогут, очень, очень надеюсь на это...

Луна

Милой Парвати больно и страшно, она, ну, как и собственно я, увидела наших любимых в ужаснейшем состоянии, их вид однозначно всем говорит на сколько близки сейчас к царству Леди вечно прекрасной, наши любимые: благословлённая тьмой совершенная Леди и наитемнейший наш князь. И тут моей сестрёнке, что укрыта надежно тенями, впрочем, также как Луне, что познала истинный свет, не помогает знание того, что во многом близость порога царства вечно прекраснейшей – только иллюзия. Сестрёнке Парвати больно и страшно, и Луна страдает и просто не в состоянии заснуть, в страданиях суть одиночества. Но, его разделив на двоих, растворив в близости нашей духовной, а также телесной, подарив немного наслаждения и неги, сможет Луна сестрёнке, ну и себе, разумеется, дать немного покоя от боли и страха, дать уверенность что сестра никогда не будет одна. А что до морали? А причём тут мораль? Мораль – суть мнение людей посторонних. А ещё Заратуштра великий любил повторять: «Достойному чуждо стремление внимание на мнения других обращать». Мы четверо – люди, безусловно, достойные, дак какое мне дело до чужой нам «морали»? Мораль тут вообще ни при чём. Так подготовив речь для известной мне скромницы, ежели вдруг, неожиданно, придётся мне объясняться, прокралась я в гриффиндорскую девичью спальню, и, сняв на секунду защиту с постели Парвати, проскользнула к ней под одеяло. Отметив для себя, как купол неведения встал на место своё, дала рукам своим волю, а также губам. Легчайшие нежные ласки разбудят не сразу сестру, а позже возникшая нега не даст лишней «морали» сказать даже слова, она не станет слушать «мораль», ей до неё дела не будет. Так думала я, но Мерлин как же я ошибалась! Всего пару минуток спустя, лежала я сама на спине, а нежные губы Парвати дарили мне наслаждение. Как-то всё пошло не по плану, впрочем, Луна вовсе не против самой содрогаться от ласок бесстыдных. Мне только вот непонятно – куда же пропала известная скромность моей милой сестрицы? Так в неге и ласках взаимных прошёл час, а возможно и больше, ведь время в такие моменты не отмечает сознание, а помнит лишь чувства и ощущения – ласку, лёгкие и сильные касания, жадные губы, горячее и неровное дыхание, блаженство....

А после мы просто спокойно и сладко заснули в объятьях друг друга, ведь мир для нас был почти совершенен, для его совершенства нам не хватало лишь моей Гермионы и нашего Миши. Ну ничего, не пройдёт и полгода, как мир в такие моменты без сомнения обретёт своё полное совершенство.

Сириус Блэк

– Проклятье! – Пробормотал я, в раздражении бросив письмо и откинувшись в кресле. – Эти упрямые индийские... – остальные рвущиеся наружу слова я предпочёл проглотить, в последнее время на мои громкие экспрессивные слова моя жена стала реагировать несколько радикально, а спать одному в холодной постели я больше не хочу. – Всего пара куриц, и уже завтра утром Черных были бы более менее в порядке, ну ладно не пару, а пару десятков. А они: «Лорд Блэк, мы, безусловно, ценим ваше стремление помочь, поверьте, закон „О запрете ритуальных жертвоприношений“ нас не остановит и на секунду, но, НЕТ! Жертвоприношения придётся проводить регулярно и уже через год их отпечаток на ауре, даже не обследуя, увидит любой колдомедик» – Каришма Патил эта драная индийская ...! Она, что, не видит, как ДЕТИ уходят!?! – Удар моего кулака по столу заставил подпрыгнуть уже опустевшую чашку. – Так, тихо Бродяга, хватить буянить, эта индийская «джи» ведь уже выдрала их из плена безумия и, наверное, знает, что делает, а мне сейчас надо собраться, подумать и обеспечить нужную Черных реакцию прессы на его выступление.

– Хозяин, вам письмо от леди Малфой, – появившийся Кричер с поклоном положил на стол конверт и исчез. Известие о скором появлении наследника, а также возвращение Беллы разительно изменило отношение ко мне старого домовика. Хм... так-так-так, Цисси просит о срочной встрече, да ещё будет и со своим сыном... странно. Интересно, зачем это нашей Цисси понадобилось? Но если ей нужно срочно и тайно, то... я набросал пару строк и вызвал Кричера.

– Кричер ждёт приказаний, хозяин.

– Отдашь лично в руки леди Малфой, дождёшься ответа, и, если она попросит, то перенесёшь её и племянника к нам, я их жду в малой гостиной, ты всё понял?

– Да хозяин, Кричер всё выполнит в точности. – Взяв мою записку со стола, он исчез.

"Всё-таки что же случилось? Не в привычках Цисси просить о срочной встрече, и тем более, брать на неё племянника, а значит, скорее всего, они придут сразу же, по получения моего сообщения" – думал я, идя в гостиную. Встречаться с кузиной и племянником в моём кабинете я не хочу, они ведь не Люциус, вот его бы я принял именно там, ещё бы и подождать в коридоре заставил.

В своих предположениях я не ошибся, едва я успел войти в гостиную, как сигнальные чары оповестили, что на портальной площадке появились Цисси и Драко, значит, Кричер их уже ведёт коридорами. Вот сейчас я и узнаю, что же подохло большого такого, что кузина настолько изменила своим привычкам, собственно, вот и они. Цисси сама элегантность и идеальный образец аристократки, впрочем, как и всегда. Она была в чёрной приталенной мантии с серебреной вышивкой в качестве окантовки и аналогичными пуговицами. В её довольно открытом декольте видна блуза тёмно-изумрудного цвета, в купе с её белокурыми локонами, свободно рассыпанными по плечам, это всё вместе смотрелось красиво и элегантно. Но моя Анкита, как минимум ничуть не хуже. Правда, весь аристократизм Нарциссы портило выражение лица, даже не лица, а её глаза, какие-то у неё они были уставшие, поблёкшие. Ага, а вот и племянничек, что-то он тоже не блещет здоровым цветом лица, да и выражение лица выдаёт страх. Цисси сына ещё учить его и учить, а то, как Гарри рассказывал, он себя мнит аристократом, а лицом владеет из рук вон плохо, да и поведением... не блещет.

– Лорд Блэк примите мою благодарность за то, что сразу откликнулись на просьбу о встрече. – На удивление, опустив приветствие, но при этом донельзя официально обратилась ко мне кузина, да ещё и книксен сделала... поистине, сдохло нечто огромное и очевидно очень вонючие, кузина и так официально?! М-н-да как будто бы это не она месяц назад в моём доме тайно встречалась с любимой старшей сестрой... Мордред, да у неё вон даже руки дрожат, Мерлин, да что же случилось?

– Леди Малфой, как я мог вам отказать? И... сестра может всё же оставишь официоз и поговорим как нормальные люди? Племянник, здравствуй, не стой столбом, проходи и садись. – Кричер, умничка, на столе уже стоит всё, что положено – для меня с племянником кофе, а Цисси, как она любит, жасминовый чай...

– Сири прости за официоз, просто я волнуюсь и даже не знаю, как и сказать... метка у мужа... она... она проявилась, стала такой, как если бы лорд вновь был живой. – Хорошо, что в этот момент я уже сел, но ещё не успел взяться за чашечку с кофе, иначе точно б облился.

– Но, понимаешь, вопреки ожиданиям Люциуса, вызова от него не последовало.

– Вот оно что-о... – протянул я, откидываясь на спинку кресла. – Вот это новость... отвратная, если честно. И что же ты хочешь от меня? Найти этого урода и поинтересоваться, отчего это он не приглашает к себе твоего Люциусика?