Текст книги "Сила рождает могущество (СИ)"

Автор книги: Аноним Вадим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 40 страниц)

– Я давала клятву помогать людям, и оказала бы всю помощь, на которую была бы способна. Мало того, что они спасли моего Сириуса, твои наставники являются союзниками семьи Блэк. А союзные обязательства, не те вещи, которые можно игнорировать... – Я не стала договаривать фразу до конца, намекая на то, что подарок всё одно чересчур дорогой, и не стоит заявленного Парвати. Это может прозвучать оскорбительно. Тем более что мои вопросы ещё не закончились.

– Парвати, позволь меня ещё кое о чём спросить?

– Ну ладно, спрашивайте. Но ответа не гарантирую.

– Скажи, в твоё возрасте и ученичество у таких неординарных наставников. Тебе не тяжело? Они же берсерки, да к тому же стихийные маги, у них же совершенно иные силы и возможности. Как ты справляешься?

Она вздохнула, сделала большой глоток из высокого бокала – Стараюсь и прилагаю максимум усилий. Но это тяжело. – Последнюю фразу она произнесла со вздохом, явно что-то припоминая. – Но мне всё одно нравится. Такому в Хогвартсе точно не научат.

– А Луна как справляется?

– Так же, даже в чём-то лучше меня. Она же раньше стала ученицей у Гермионы.

Меня так и подмывало спросить о Луне ещё, точнее, о том, что я видела в день нашего официального знакомства. Аж кончик языка зачесался от любопытства, но я сдержалась. Всё же вопрос из тех, которые не принято задавать. Хотелось ещё узнать о тех силах их наставников, что я ощутила во время беседы в гостиной, но спрашивать в лоб подобное, то же не относится к хорошему тону. Но и не спросить я не могла.

– Парвати, Гарри, ещё тогда, когда проходил лечение в клинике, мне рассказывал о своих друзьях, о том, что вы вместе пережили с первого курса. Я до сих пор под впечатлением! Это уму непостижимо, в школе, и творится такое! Как вы только смогли всё это пережить?!

– Да уж, как то смогли. Думаю, что без помощи Миши и Гермионы, для меня всё ещё на Хэллоуин первого курса закончилось.

Я согласно кивнула и взглянула на танцующую пару, те были полностью во власти музыки и друг друга, и ни на что не отвлекались.

– Гарри мне говорил, что ты их называешь асурами?

– Да.

– А почему?

– Ну, наверное, потому, что это правда.

Я недоверчиво хмыкнула. – И что заставило тебя сделать такие нетривиальные выводы?

– Многое, начиная их доспехами и оружием, и заканчивая тем, что когда я этим летом жила у них в замке, то мне представилась возможность немного изучить их древнюю родовой цитадель... – она замолчала, делая глоток, и тем самым тяня паузу, но я не стала торопить, в подобные игры не играю. Не добившись от меня запланированной реакции, она с небольшим сожалением в голосе, переходящим в явно читаемую гордость и даже немного хвастовство, продолжила. – В ней до сих пор сохранилась древняя магия и очень даже мощная, внушает очень сильно... – Помолчала делая очередной глоток. – А ещё, – она посмотрела на меня с прищуром, наклонив голову вправо,– магия цитадели сродни магии защитников древнего Мохенджодаро, вот!

Узнать ещё какие подробности я не успела, прискакала (в буквальном смысле слова) Луна, которая тут же потащила меня танцевать, а после его окончания, то же самое сделала и с Парвати. Ну а вскоре и сама вечеринка закончилась, и мне пришлось аппарировать с Сириусом в руках, сам бы он этого сделать не смог.

Беседа с одной стороны дала информацию, а с другой... её было мало, даже не все запланированные вопросы задала. Понятно, что подарок сделали с расчётом того, что я помогу в случае чего с Мишей и Гермионой. Но в чём им помогать? Внешне они здоровы, да и силой так и плещут. Павда она имеет больно уж страшный привкус, но наследие или дар не выбирают, как говорится – есть, пользуйся. Что с ними может быть не так?

Итак, во все встречи с ними, я каждый раз ощущала идущую от них силу. В принципе, любой сильный маг излучает в пространство вокруг себя силу, тут ничего удивительного, так сбрасываются её излишки, и таким образом сильный и умелый маг обычно контролирует пространство вокруг себя. Но то, что истекает от них, назвать обычной силой я не могу. Больно она тяжёлая, даже гнетущая. С уверенностью могу лишь сказать, что она является некой смесью, которую я не могу однозначно распознать. Но могу утверждать, что в их магии должна быть "составляющая" из силы берсерков, это общеизвестно и доказано, из стихийной магии (то же самое). А ещё можно с некоторой долей уверенности говорить о наличие в них тьмы. Ну, это вполне понятно и даже естественно – берсерки светлыми никогда и не были, не та специфика дара. Но этого явно мало, что-то ещё, что-то тяжёлое, вызывающее подсознательный страх, и даже непроизвольное отторжение. Может это некромантия? С некромантами я сама не сталкивалась, но по словам моего учителя и записям, примерно так и должен ощущаться в силе некромант. Если это так, то я тогда понимаю намёки Парвати. Такой коктейль кого угодно может вывести из себя, и последствия такого могут быть самые разные. Часто, маг просто сходит с ума. Неудивительно, что Патил озаботились возможностью заручиться поддержкой меня, если что, я действительно смогу им помочь.

Правда, остаётся непонятным – а причём тут сами Патил? Эх, мало информации...

С самой Парвати мне всё предельно ясно – влюблённая до потери сознания в своего спасителя. Эта привязанность трансформировалась в не совсем стандартную в наши времена любовь. Девочка готова быть на вторых ролях, но лишь бы оставаться рядом со своим идолом.

А вот на счёт Луны Анкита не могла сказать что-то определённое. Сколько она не старалась, не прислушивалась к своим ощущениям во время бесед с ней или простого наблюдения, она так и не смогла понять, что же такое собой представляет это девочка. Странная манера изъясняться, странная манера поведения и такая же странная реакция на всё окружающее. У Анкиты сложилось впечатление, что это юная ведьмочка живёт в иной реальности, и лишь иногда выныривает оттуда. Обычно чтобы сказать что-то трудно понятное или мозговыносительное (по утверждению Гарри). Но в то же время, учитывая факультет на котором учится, она никак не может быть сумасшедшей, да и её выбор тоже плохим ни как не назвать... Гермиона ведьма, которая никогда не склонится ни перед кем, даже своим Михаилом. Это было единственное, что Анкита могла с уверенностью сказать о Луне. Безусловно, выбор сам по себе хороший, но встретить подобное в Англии, такого индианка даже и предположить не могла. Что так повлияло на выбор Луны, она сказать не могла, а её чувство долга и обеты запрещали ей заглянуть в голову девочки. Хотя... если признаться самой себе, очень хотелось это сделать, больно уж нестандартная загадка, да и сама Луна очень необычная девочка.

Её неторопливые размышления были прерваны появившимся Кричером. – Хозяйка Анкита, ужин подан.

Луна

Сижу на кровати в больничном крыле рядом с кроватью Парвати, смотрю на идущий за окном снег, и, не смотря на то, что она тяжело ранена и её лечение продлится минимум месяц, а может и больше, да и мне самой крепко досталось, я счастлива. Я очень-очень счастлива и ни за что не согласилась бы избежать сегодняшней схватки. Ведь наши ранения вновь пробудили ярость моей Леди и Лорда. Но всё по порядку, всё началось три дня назад – я с Парвати и моей тётей сидели в гостиной дома родителей Гермионы. Когда внезапно в комнате с едва слышным хлопком появились они. Волна холодного липкого ужаса, и вспышка головной боли на секунду буквально захлестнули меня. Вот всегда так, похоже, я никогда не привыкну к их способу мгновенного перемещения. Но в этот раз всё было не так как обычно – хотя холод и страх почти мгновенно потеряли свою интенсивность, но так до конца и не исчезли. А потом я, оглянувшись, увидела их – оба бледные до синевы, доспехи Михаила пробиты и даже порваны во многих местах, залиты кровью, шестым чувством я сразу же поняла, что эта его кровь. А затем, к моему с Парвати ужасу, Гермиона с тихим стоном осела на пол, секундой спустя сознание потерял и Михаил.

Тётя тут же подскочила к ним, вынимая свою палочку и начиная диагностику, и, не смотря в нашу сторону, проговорила – Девочки быстро вышли от сюда, не мешайте, мне надо работать. И не беспокойтесь, у них просто опять очередное истощение.

Она может хоть сколько строить нас, указывать что нам делать, но я то вижу, что она сама почти в панике. И именно поэтому она нас и выгоняет из комнаты.

– Что с ними?! Только честно! – о тётя даже Парвати обмануть не смогла, в этот момент тётя подняла на нас взгляд в нём я увидела плещущийся ужас, правда, изумления там тоже было много.

– Не знаю, могу только сказать, что они живы, а теперь брысь! Нечего вам сейчас делать рядом с ними, лучше вообще уйдите камином ко мне домой.

Под её давлением нам пришлось всё же выйти из комнаты, но вот покинуть дом, где сейчас без сознания лежат те, кого мы обе хотим видеть нашей семьёй, да никогда! Мы в волнении провели пару часов, забивая их чаем, "перекидыванием" озабоченными взглядами, и попытками по тихому проникнуть обратно в гостиную, правда безуспешные, тётя что-то наколдовала, и нас просто не пускало в комнату. И вот, наконец, тётя позволила нам зайти обратно, наши наставники сидели в креслах, укутавшись в пледы. В целом, их внешний вид не внушал опасения, разве что лёгкая бледность напоминала о их недавнем состоянии, а ещё от них всё также веяло холодом смерти. Но меня напугало даже не это, плевать мне на ауру страха, которую они были сейчас не в состоянии сдержать, но вот то, что в разговоре, когда мы стали их расспрашивать о том, что с ними случилось, я заметила, что их эмоции, словно слегка заморожены. Вот это меня ужаснуло до дрожжи в коленях. Они встали на путь повелителей мёртвых, не осознано, но от этого только страшнее, магия смерти начала их подминать под себя, изменять их сознание, постепенно убивая эмоции, оставляя один чистый разум подчинённый тем целям, что пред ними стоят прямо сейчас. Зная их стремление к увеличению своей мощи, именно этому и будет подчинено всё остальное, средство достижения цели подменит собой саму цель. Я была в панике, даже не представляя, что же нам делать, как их вернуть. Как мне и Парвати вернуть им и себе шансы на жизнь, счастье, обретение семьи.

Сразу после того разговора я увела Парвати из дома и рассказала всё, что случилось и всё, до чего я додумалась, ведь сама я просто не вижу способа решения проблемы, я конечно сегодня же попрошу помощи у всего рода Лавгуд, но шансов тут очень мало, мы светлый род. А вот Парвати, возможно, удастся что-то узнать, ещё, наверное, необходимо идти на поклон к Блэкам. Моргана, как же это плохо, просто отвратительно, что нельзя об этом самим Гермионе и Мише сказать! В этом и есть коварство магии смерти, сами они не замечают в себе изменений, кроме того, что стали сильнее, и разговор у них вызовет только лишь одно к нам подозрение. Мордред не время для маски, на её нет сейчас времени, поэтому придётся родным сегодня увидеть Луну нормальную.

В общем, в тот вечер я всю родню поставила на уши, да и Парвати, как мне известно, занималась аналогичной работой – ставила на уши весь род Патил. Так как время у нас пока ещё было, сообщать о проблеме союзным родам Блэк и Лонгботтом мы пока посчитали излишним. Родне можно просто поставить задачу, не объясняя самой проблемы, не сообщая имён и подробностей. А с союзником так не поступишь, а сообщать же о таком даже Блэку мне не охота, совсем не охота.

Следующим вечером мы вчетвером были уже в Хогвартсе. Миша и Гермиона перенесли нас прямо на дорогу из Хогсмида, почти на границу антиапарационного щита. Благо на дороге никого в этот момент не было, а если бы кто-то увидел? Даже в этом заметно изменение их мышления, раньше они бы не позволили себе пренебречь сокрытием своих способностей. А сейчас им было просто на это плевать! И это не глупость, нет, они всё так же умны. Просто уже сейчас их приоритеты и взгляды начинают меняться. И исчезают эмоции. Всё, что их окружает, начинает оцениваться только со стороны рационализма и полезности. Пока это касается мелочей, но чем дольше пройдёт времени, тем больше это будет во всём проявляться.

А потом, в Гриффиндороской башне, была сумасшедшая ночь, когда из всего факультета спокойно спали одни только Миша и Герми. Ага, спали, спокойно накрыв щитом свои кровати. А весь остальной факультет в ужасе сидели в гостиной, боясь даже в спальни зайти. Парвати мне рассказала, как используя страх, что Лорд и Леди внушали, она смогла предотвратить сообщение декану о том – какой ужас спит в башне... а когда Миша и Гермиона, как обычно, в четыре утра спустились из спален, сбор всего факультета не вызвал у них никакого удивления. Они лишь коротко обронили – "Парвати, в шесть на опушке" и скрылись за дверью. Моргана, когда мне об этом сообщила Парвати, я так расстроилась, вот уже и удивляться они разучились! Это ужасно! Чем дальше, тем больше.

Утренняя тренировка прошла на удивление спокойно, как обычно, да и весь день тоже – тренировка, учёба, опять тренировка в зимнем замершем лесу. Конечно, они уже изменились, эмоции, словно подёрнуты пеплом, им постепенно почти всё становится безразлично, но я очень надеялась, что у нас получится повернуть этот процесс вспять! Я весь тот день так и не могла успокоиться, те изменения, что я в них видела, меня повергали в отчаяние. Вчера мы решили, что если в течение недели ничего не найдём (мы или наши родственники), то попросим помощи Блэков.

Так прошёл первый день после каникул, в эту ночь Гермиона и Миша ушли спать во владения мадам Помфри, причём ушли сами, не давать спать всему факультету две ночи подряд, даже Мише с Гермионой показалось излишне жестоко. Правда, Парвати пришлось им объяснить, что ближе к ночи рядом с ними было просто почти невозможно сидеть, не говоря уж о том, чтобы спать. Оказалось, они этого даже не заметили, того, что присущая им ранее только в состоянии боевого транса аура страха, сейчас появляется, стоит им только расслабиться, не говоря уж о том, чтоб заснуть. Они реально были не в курсе! А утром, оказывается, не обратили на странное скопление учащихся внимания, ведь то, что факультет в полном составе в гостиной ночью от страха дрожит, их никак не касалось: "Все имеют право в гостиной сидеть, когда пожелают". Сейчас, даже смешно вспоминать, с каким равнодушием это было сказано Гермионой, а тогда меня это довело чуть ли не до слёз, ком в горле стоял и не хотел ни куда исчезать.

Но к счастью сейчас уже всё это совершенно не важно! Всё изменилось внезапно, и, в принципе, от нас тут даже ничего не зависело.

Сегодня в четыре часа пополудни я с Парвати вышла из замка, ведь не смотря на все наши проблемы, тренировки Миша и Гермиона отменить и не подумали. Хотя о чём я? Они даже не замечали наличия хоть какой-то проблемы! Итак, мы в подавленном настроении шли к нашей поляне по тропинке вдоль лесной опушки, когда увидели Рона, Лаванду и Гарри. Они ярдах в ста от нас (или даже немногим дальше) шли по дорожке в сторону замка, похоже, ходили в гости к Хагриду. М-да, всё же странные вкусы у Гарри – чай с его кексами... это что-то... м-да что-то ужасное. Не, в этом я Гарри никогда не пойму. Опять отвлеклась, возвращаюсь к нашим баранам – Рону с Лавандой (для рыжего она самая подходящая пара) и Гарри. Они как раз проходили мимо кустов, когда из них очень быстро, одно за одним, ударило три заклинания, если судить по цвету лучей, оглушающие. Ребята, не успев даже понять, что их атакуют, повалились в снег. Из кустов тут же вышел маг в плаще скрывавшем фигуру, а его лицо скрывал глубокий капюшон, возможно и маска, но на таком расстоянии нам просто не было видно.

Я и Парвати в изумлении застыли, вот так, в наглую, днём, ну ладно, пусть даже и под вечер, напасть на учеников школы, совсем рядом с замком... Мы даже не успели никак отреагировать, а потом прятаться стало поздно, он нас заметил. Проклятье, я хотела отступить, нам рано ещё тягаться со взрослым магом, но Парвати, похоже, приготовила драться.

– У нас шансов нет! – говорю ей.

– А нам и не нужно его побеждать, – спокойно сказала она, а затем, вскинув палочку на одном дыхании выплюнула – "Бомбарда максима". – В ярдах в тридцати от нас, с оглушительным взрывом, ударило в землю. – Вот и всё, – сказала она, тряхнув головой, – это в замке точно услышат. А сейчас его надо немного придержать.

– Но зачем?!

– Нам надо пробудить фамильную ярость князя с княгиней, это шанс, это их раньше спасало! Луна, вспомни, летом так уже было!

Я молча кивнула, взяла палочку на изготовку, а в левую успокоительной тяжестью лёг кинжал моей мамы.

Я вынырнула из воспоминаний и поправила сползшее одеяло у Парвати, потрогала её лоб (не знаю зачем, но так делала мне мама, когда я болела) и вновь уставилась в окно. Сейчас многие путают свет с добротой, они ошибаются, это тьма ещё жалость имеет, свет изначальный бескомпромиссен, он испепеляет вокруг себя всё. Даже душу твою, если ты хоть раз в бою ошибёшься, пустив в свою душу сомнения! Поэтому бой для посвящённого свету это... вы не поймёте, наверное, никто не поймёт, хотя посвященный предвечной тьме, наверное, сможет. Бой, это нет, всё же не цель, но и не средство, бой это жизнь. Ладно, не буду об этом.

Маг в это время побежал к нам, а мы с удивлением смотрели на то, как Гари поднявшись, слегка неуклюже бежит за ним следом. Серия оглушающих и режущих в нас полетела ярдов с сорока. Сбрендил маг, что ли? Да на таком расстоянии от них разве калека уклониться не сможет. В ответ я бросила слегка изменённую мной оглушалку, но не в мага, а в бегущего за ним Гарри, пусть попробует его после меня финитой поднять! Мы не стали стоять и ждать, когда неизвестный добежит до нас, мы ринулись на встречу. За ярдов тридцать до встречи, Парвати ударила серией режущих и чем-то серым, мне не знакомым, похоже чем-то фамильным. Маг приняв режущие на щит (наверно протего?) уклонился от луча серого цвета. И уже мне в следующее мгновение пришлось прикрыть Парвати протего от бомбарды. О Мерлин! Тут же последовала серия незнакомых мне тёмных боевых заклинаний в Парвати и, как точка – Авада в меня! Проклятье, зачем?! Я бы легко уклонилась! А эта безмозглая... отбросила меня с пути Авады, а сама не смогла отклониться от последнего луча в серии, несомненно, тёмных боевых заклинаний. Вскрик Парвати, на снег обильно брызнула кровь, а она сама, упала сломанной куклой. Мерлин опять... Нет, только не это! Не отпущу её в свет! Ярость в моих жилах вскипела, мир стал багровым... как жаль, что я не берсерк и ярость мне только мешает. Забыв о защите, я, уклоняясь от всех его заклинаний (ха пусть попробует в пророка попасть!) пошла на сближение. Кинула режущие, а затем использовала фамильный истинный свет. Конечно, противник не нежить, но он всё-таки тёмный, да и вспышка яркого, очень яркого жёсткого света в глаза всё же сможет дезориентировать любого. Одновременно с этим я левой рукой метнула кинжал. К этому моменту расстояние едва ли превышало ярдов семь, жутко боялась промахнуться, но спустя миг услышала стон, я его всё же достала! Ликование нарушило мою концентрацию и из-за этого я пропустила Круцио... ко мне пришла БОЛЬ! В глазах всё померкло, мысли практически исчезли, казалось, боль длилась целую вечность, но наконец, всё закончилось и я потеряла сознание. Только в самый последний момент полыхнула в мозгу возникшая мысль – как же глупо мы погибли.

Очнулась я уже здесь, во владениях мадам Помфри, рядом с кроватью стояли Гермиона и Миша и в их глазах были слёзы. Лица были белые-белые, без единой кровинки, пальцы сжимали железную спинку кровати с такой силой, что мне показалось, что ещё чуть-чуть, и она поддастся их пальцам. Но главное, главное то, что они явно испытывали эмоции!

Я счастлива! К ним вернулись эмоции, план Парвати сработал! Ой, Парвати!!! Я не успела спросить, как:

– Парвати жива, но без сознания, ранение тяжёлое, но не беспокойся, она тоже поправится. – Гермиона ласково улыбнувшись, сразу же сообщила мне главное, на душе сразу стало легче и, поднявшаяся было горькая буря, успокоилась. Все мои живы и скоро будут здоровы! Это самое главное!

– Сколько я была без сознания?

– Не долго, сейчас всего восемь вечера. – Ответил Миша.

Мерлин, и он считает это не долго?! Целых четыре часа!

– А нападавший? – услышав вопрос Миша с Гермионой сразу же помрачнели.

– Он ушёл, мы не могли вас оставить, Парвати было необходимо срочно спасать, иначе бы она истекла кровью прямо там, на месте. – Глаза Гермионы полыхнули синевой. – У неё, наверное, оставалась-то всего пара минут.

– Когда мы нашли вас, вокруг никого уже не было, только капли крови вели в сторону леса. Да недалеко Поттер валялся без сознания. – Добавил чуть рычащим голосом Миша, его сдерживаемая ярость, слегка прорвалась сквозь его волю. Как здорово замечать это, после того безразличия, которое буквально довлело в последние дни.

Гермиона

Мы как обычно ждали учениц на нашей поляне, когда со стороны замка раздался взрыв, но ставшая привычной в последние дни апатия, сразу же погасила появившееся было любопытство. – «Взрыв, ну и что? Какая нам разница? Да пусть хоть весь замок взрывают...». И лишь тогда, когда я услышала второй взрыв, более слабый, медленно, лениво, сквозь пелену моего безразличия начала пробиваться мысль, что где-то там в той стороне, где что-то взрывается, могут находиться две девочки, чья судьба мне не безразлична, Парвати и Луна. Беспокойство, лёгкое в начале и почти незаметное, постепенно начало перерастать в тревогу. Парой минут спустя я всё же вошла в боевой транс и, мгновенно ускорившись, бросилась в том направление, где недавно слышала взрывы.

Через пару минут субъективного времени я была на опушке и обозревала рождающую во мне первобытную ярость картину – в ярдах в сорока от меня на ставшем от крови алом снегу неподвижно лежала Парвати, а ещё ярдов на десять ближе к замку, я увидела Луну, которая так же без движения лежавшую на снегу, скрюченную словно в приступе боли. Увидев такое во мне поднялась волна обжигающей ярости, целое цунами, буквально смывшее всё безразличие и ставший привычным для меня в последнее время холод в груди. От него остался только малый кусочек приятной прохлады под сердцем.

Краем сознания я всё это время отмечала близость моего дорогого, он был как всегда рядом со мною, а сейчас я услышала раздавшийся от него яростный рык, словно от дикого разъярённого зверя. Он тоже всё увидел и осознал. Для меня девочки стали уже частью моей семьи. Я уже сжилась с этой мысль и вот так вот глупо их потерять?! Привычно обуздав ярость своей волей, я бросилась к ним. И с невероятным облегчением поняла, что они живы. Правда, Парвати уже стояла на грани, и лишь благосклонность к нам леди вечно прекрасной не даёт ей уйти в её царство. О боги, опять мы с Мишей участвуем в танце с вечной юной прекраснейшей леди, и как всегда, на кону обычная для нас ставка. Правда на этот раз, жизни не наши...

Пережать телекинезом артерию, остановив этим кровь, выровнять изорванные концы и совместить их, срастив магией смерти (точнее, наверное, будет сказать сплавить в единое целое), пока я возилась с бедренной артерией, Миша то же самое проделывал с её венами, одновременно с этим мы поглощали чужую магию, что прямо сейчас разрушала изнутри Парвати.

– У неё очень мало крови, не выживет. – Обречённо сказал Миша, не прекращая работать в предельно возможном для нас темпе.

– У меня первая группа, – выдохнула я, – если я правильно помню, тогда, в больнице после аварии, говорили, что её, кажется, можно переливать всем.

– Осталось только придумать, как это сделать прямо здесь и сейчас при помощи магии. – Процедил Миша, вытирая рукавом взмокший лоб.

– Нет, не здесь. Мы стабилизировали её состояние, остановив кровопотерю и разрушительное действие заклинания, сейчас мы уже сможем донести её до мадам Помфри. – Ответила я, грубо срастив магией смерти, где возможно, края раны. Миша поднял на руки Парвати, я Луну, и мы максимально ускорившись, бросились в замок. Лишь почти у самых ворот нам на встречу попались МакГонаглл и Флитвик, которые всё же решили узнать – кто же вёл на территории школы магический бой.

Мадам Помфри

Ну вот, у меня опять есть пациенты, причём тяжёлые, очень тяжёлые. Парвати... я вообще не понимаю, в чём только её душа держится, сильнейшая кровопотеря, по сути, крови почти не осталось. Кто мог вот такое сотворить с юной девушкой?! Ей нет даже пятнадцати! Зверь, нет, он даже не зверь! Хуже! А Лавгуд? Пытать тринадцати летнюю девочку круцио! Моргана, да кто сейчас вообще на такое способен?! Как только рука поднялась?! Неужели всё опять начинается? Такие мысли вертелись у меня в голове, пока я обследовала Парвати и Луну. Парвати было очень, очень плоха.

– Мадам Помфри, у меня первая группа крови, её можно перелить Парвати, она подойдёт, я в этом уверена! – Голос Гермионы прервал мои мрачные размышления. А что, это мысль, слышала я о переливании крови, правда вот делать не приходилось. Но деваться то некуда, для кроветворного зелья нужно время и хоть немного жизненной силы, а тут... да у меня глядя на бедную девочку просто руки опускаются, её даже в Мунго не перевести, точнее, наверное, можно, но а толку-то? Только Михаила с Гермионой подставлю. А так это шанс и совсем не плохой, благо у меня как раз есть всё необходимое ...

Прошло пара часов

– Ну что же, могу с уверенностью сказать – она будет жить. – Я на ватных ногах отошла от Парвати, которая хоть и выглядела плохо, но по крайней мере не обескровленным трупом. Взяла со стола пару фиалов. – Гермиона вот тебе ещё два фиала кроветворного, выпьешь по одному через час и два соответственно. Отдать полтора литра крови это совсем не шутка, как ты ещё вообще в сознании держишься, не понимаю, лежи и даже не пытайся вставать! Вы можете гордиться собой, вы сделали всё правильно. Конечно мне пришлось всё за вами поправить, сделать незаметными ваши заплаты, но главную работу сделали вы, чем и спасли жизнь Парвати. Молодцы! Естественно, я прослежу, чтобы у девочки потом не возникли рубцы, думаю, что через месяц от ран у неё и следов не останется.

Ну вот и кому это я всё говорила?! Гермиона уже спит (ещё бы потерять третью часть крови). А Михаил полностью сейчас не доступен, он где-то там, едва не потеряв двух учениц, он сейчас застыл у кровати, держа за руку свою Гермиону, и смотрит то на учениц, переводя взгляд с Парвати на Луну, то на заснувшую Гермиону. Интересно, о чём он думает? Уже немного зная его, такой взгляд не предвещает им ничего хорошего. Сегодня он очень испугался за них, значит, едва они оправятся от ранений, их ждёт жесточайшее обучение. Не удивлюсь, если он и их оденет в броню, не знаю, как, но я уверена, он опять сумеет обойти школьные правила. Бедные девочки... Надо обязательно будет несколько раз повторить Михаилу, чтобы не нагружал своих учениц, особенно Парвати, после того, как их отпущу. Хм... Подержу ка я их подольше, у меня то они точно нормально смогут восстановиться.

Я отошла от постелей пострадавших и направилась в свой кабинет. Надо принять бодрящего зелья, устала. Хотя бы минут пять посидеть, а вот потом настанет время заняться аврорами, Минервой и «Самим» Дамблдором, что толпятся у запертой двери в палаты. Нет, ну надо же им было пытаться вломиться ко мне как раз в разгар операции! О, я надеюсь даже авроры из моей речи смогли почерпнуть пару новых, до селе не знакомых им слов, правда, мне немного стыдно перед Гермионой, юной леди всё-таки не пристало слышать такое. Хотя, сегодня я пару раз слышала от неё самой несколько весьма экспрессивных фраз на «русском командном», поэтому моя совесть почти что молчит, разве что любопытно, она то, откуда такое узнала?

– Миша, там под дверями, нас уже почти час дожидаются Дамблдор и другие заинтересованные люди, хотя, ты это и сам знаешь. Я, конечно, могу их ещё пару часов мариновать, но я прошу, если ты в состоянии конечно, выйти и ответить на их вопросы.

– Да мадам Помфри я выйду и поговорю с ними, но боюсь, я их разочарую, мы с Гермионой ни нападения, ни самого боя не видели, когда мы прибежали на место, всё уже было кончено, и мы, даже не осмотревшись, занялись ранением Парвати.

– Понятно, – я с наслаждением вытянула ноги, – жаль. В толк не могу взять, как такое вообще может происходить на территории школы?! Ладно, надеюсь, на этот вопрос нам дадут ответ профессор Дамблдор и авроры. Да, Михаил, хотела тебе напомнить, остальным не стоит знать о том, как вы лечили Парвати. Не беспокойся, от меня они услышат только то, что вы немного владеете лечебными заклинаниями. Скажешь, я вас учила оказанию экстренной первой помощи в случае ранений, а я пока займусь Луной, Круцио оставляет много неприятных последствий, если не оказать ей помощь сейчас, пока она без сознания, а то потом могут быть неприятные последствия. Я и так непростительно затянула с этим.

Михаил

Морана, как же я не хочу сейчас ни с кем разговорить, ни с аврорами, ни с профессорами, и, тем более с Дамблдором. Я сейчас просто не в том состоянии, чтоб выглядеть абсолютно спокойным, не получится у меня сейчас такое. Не хочу, кому либо показывать, как наши ученицы нам стали мм... дорого... ближе? Не суть, не хочу. С того же Дамблдора станется попытаться воздействовать на меня с Гермионой через них, ну его на фиг. Все наши привязанности равны уязвимым местам... Но увы, мадам Помфри права, мне действительно лучше сейчас с ними всеми переговорить. Да и самому надо узнать, что же там на самом деле случилось? Как с этим связан наш «Национальный Герой». Но всё же «светить» своим состоянием не стоит, поэтому лёгкий боевой транс, будет самое то. В нём моё лицо либо бесстрастно, либо искажено яростью. Хотя, о чём это я, после того что уже было, в то, что девочки не дороги нам уже никто не поверит, тем более, мы же их из-за чего-то взяли в ученицы... Совсем сегодня у меня голова не работает, к чёрту мысли о бесполезной уже маскировке, даже не буду подавлять свою ауру страха, которая всегда возникает когда я, или моя Гермиона, входим в боевой транс. Пусть почувствуют всю мою ярость, а уж я постараюсь, чтоб они надолго запомнили, как это, быть рядом с готовым сорваться берсерком. Может хоть отстанут от меня побыстрее тогда. И в дальнейшем не станут лишний раз нам докучать?!

С этими мыслями я вышел за дверь, и пошёл по коридорам древнего замка к кабинету директора, так как за дверью никто не толпился, и логично предположить, что все заинтересованные лица будут у того в кабинете. Вообще, странно, я ещё даже не вошёл в транс а школьники, что мне попались на встречу, бледнели и жались к стенам, а пара девочек-первокурсниц, вроде с Хаффлаффа, вообще едва увидев меня, закричали и в ужасе убежала. Интересно чего это они?!