Текст книги "Неоконченный дневник (СИ)"

Автор книги: Аноним Solist

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Прямо напротив входа в шлюз располагалось помещение технических дроидов с восемью ложементами для их размещения и зарядки, стоявшими пустыми. Освещая себе путь встроенным в скаф фонариком, я выплыл в основной коридор жилой секции. Наблюдая когда-то по телевизору, как плавают в невесомости по орбитальной станции наши космонавты, я им искренне завидовал. Честно сказать, я им и сейчас завидую – они же практически дома, а не как я – неизвестно где. Но вот также изящно, как они, летать по кораблю у меня не выходило. Видимо, и здесь сказалась некоторая избирательность моего, по выражению дока, аномального мозга, отказывающегося усваивать некоторые знания. Ведь не может же быть так, что наших, земных космонавтов, учат летать в невесомости, а здесь пилотом этому не обучают? Или может? А плевать. И пусть я выгляжу мешком навоза, плывущего в невесомости, но я достиг рубки, пусть и приложившись по пути почти ко всем выступающим из стен коридора скосам, выступам и прочим конструктивным элементам. Двери в рубку были открыты. Нетрудно было догадаться, почему – прямо по центру рубки виднелась в полу откинутая крышка шахты бортового искина, а сам он висел, отключенный, чуть поодаль. При отключении искина реактор автоматически заглушился, системы жизнеобеспечения тоже, а двери застыли в том положении, в котором находились до этого. Все это подсказала нейросеть, заодно отметив, что искин относится к малым, а для кораблей такого размера используются значительно более мощные. Заглянул в шахту, немалый такой колодец, на дне которого виднелись в луче света контакты для установки большого искина, разглядеть которые мешал висящие жгут соединительный проводов и вставленный в большую шахту цилиндрический корпус малой, размером с ту, что в моем боте. Понятно, для управления системами поставленного на вечную стоянку корабля хватало и малого искина, а большому нашли применение в другом месте.

***

Покинув душевую кабину, забрал из стиральной машины найденный комбез и, отрегулировав его под себя, прошел в кают-компанию и заказал в пищевом синтезаторе бодрящий напиток с непроизносимым названием. Имея вкус травяного чая с легкими кофейными нотками, тот отлично утолял жажду и обладал небольшим стимулирующим действием. Нейросистема рекомендовала мне именно его для лучшего восполнения жидкости и сил.

Отпущенный мне возможностями скафандра резерв времени я использовал полностью, все 20 часов. Но за это время я сумел втиснуть на место штатного искин, снятый с бота, худо-бедно запустить с его помощью вспомогательный реактор и систему жизнеобеспечения. Возиться со взломом имеющегося искина диспетчеров я не стал, нейросеть прогнозировала затраты времени на его взлом между 16 и 22 часаами, а это была непозволительная роскошь в моем положении. Искин бота хотя бы сразу опознал меня как капитана бота, после чего в течение почти часа выдавал список обнаруженных неисправностей и несоответствий. Да, я знаю, что идея была далеко не самой лучшей, про исполнение я вообще скромно умолчу, но за неимением гербовой пишем на клозетной. Вспомогательный реактор, находящийся в помещении бывшей кладовой, сначала отказывался воспринимать команды на запуск от искина бота, и его пришлось запускать вручную, временно отсоединив от связи с искином вообще. Хорошо хоть система жизнеобеспечения, пусть и не быстро, но вышла на режим до того, как картридж скафа исчерпался полностью. Приставив одного технического дроида присматривать за ней, а второго за реактором, я кое-как стянул с себя пилотский скафандр и просто упал в койку первой попавшейся каюты, отключившись еще до того, как щека коснулась подушки. И проспал, судя по часам, четырнадцать часов.

Проспал бы больше, но нейросеть разбудила сигналом, сообщив, что оставленный без искина бот стал промерзать, что могло повлечь сбои в работе капсулы с пациентом. Встроенный аккумулятор капсулы не был еще разряжен и на четверть, однако понижение температуры в отсеке вело к его ускоренной разрядке на поддержание оптимальной для лечения температуры внутри. Сделанные максимально легкими, капсулы бота не имели толстого слоя термоизоляции, как обычные, предназначенные для установки на корабли.

Судорожный поиск по отсекам и каютам корабля обогатил меня двумя ношеными комбезами, старым латаным техническим скафом и несколькими картриджами системы жизнеобеспечения. Нет, я реально тупил вчера, ведь можно же было догадаться, что даже на корабле, исполняющим функции диспетчерского пункта, обязательно должен быть их запас! Ладно, спишем на усталость и нервы. Найденные картриджи встали в гнезда на поясе моего скафа, как родные. Да здравствует стандартизация в галактическом масштабе! После извлечения искина, бот утратил не только атмосферу, но и гравитацию, потому отсоединение капсулы и перемещение ее в шлюз не стоили значительных усилий, а вот по жилому отсеку рудовоза ее пришлось перемещать уже одев экзоскелет грузчика. Полезная штука, этот экзоскелет. Диспетчеры шахтеров работали вдвоем, посменно, потому как обжитыми были лишь две каюты из имевшихся пяти, остальные пустовали. Вот в одну пустующую я капсулу с телом Слима и поместил. На подключение ее к бортовой сети ушло совсем немного времени, опыт такой у меня уже есть, помимо так и не изученных еще баз знаний. Запас картриджей на борту бота был не особо велик, но на пару недель одному Слиму хватит. А дальше либо я придумаю, как нам выбраться из этой гм... ситуации, либо это уже не будет иметь решающего значения.

Пищевой синтезатор у шахтеров был очень неплохой модели, не из высшей категории подобных аппаратов, но из твердых середнячков, даже с некоторой претензией на изысканность – имел голоэкран выбора блюд. Вот я и листал списки его меню в поисках чего-то к чаю, одновременно размышляя. Корпус 'Дейел' висел всего в полусотне километров от меня, но попасть на его борт теперь было весьма нетривиальной задачей. Помимо сложностей с проникновением внутрь его корпуса, теперь само расстояние служило почти непреодолимой преградой. Нет, чисто теоретически, я могу, оттолкнувшись от рудовоза, долететь до спасателя. Часов эдак за надцать, зависит от силы толчка. Если не промахнусь. С этого расстояния корпус 'Дейел' смотрелся слишком малой мишенью для такого неточного снаряда, как я. Ведь после отрыва от борта рудовоза – как его, кстати, называют? – у меня не будет шанса исправить траекторию полета. И нейросеть со всей очевидностью предсказывает, что шансы попасть точно у меня колеблются где-то в пределах статистической погрешности.

Бот свое уже отлетал, ему требуется ремонт, который можно осуществить опять же только на судне-спасателе. Совершенно неопределенной является ситуация на планете, с которой вскоре могут прилететь не слишком доброжелательные гости, отбиться от которых шансов нет вообще. Бот неактивен, а на рудовозе и так было не много оборонительных систем, но и их демонтировали полностью, оставив только слабенький щит. Потому диспетчер и не защищался, ему просто нечем было.

Остановил свой выбор на схожем с пирожным-корзиночкой десерте, оказавшимся совсем даже не сладким, но вкусным, с большим количеством орехового крема. Под чай пойдет.

В поисках решения проблем пока не продвинулся, но было такое чувство, что почти нащупав нужную мысль, я ее упустил. Начнем сначала: расстояние до корабля мешает до него добраться. Значит, сначала надо найти способ расстояние преодолеть. Существует целый класс тяжелых скафандров со встроенными двигателями, но в моем распоряжении ни одного такого нет. Имеющийся пилотский скаф относится к легкому классу, но из его топовой части, то есть почти средний. Найденный мной на корабле технический скаф, хоть и старый, исправен, относится к средним. Отличается от пилотского меньшим комфортом, но снабжен множеством внешних узлов для крепления инструментария и электромагнитными подошвами ботинок. А если на борту есть технический скафандр, то может иметься и дополнительный обвес к нему. Например, ранец для полетов в космосе, довольно распространенный вариант оснащения именно техников. Надо тщательно осмотреть все помещения, шкафы и ящики на корабле.

***

Итогом многочасовых поисков стало то. что теперь я знаю, что рудовоз зовется 'Голперч', именно это название значилось на совершенно разных предметах, найденных в его закромах. Но это могло быть и названием фирмы-поставщика или предыдущего владельца судна. Реактивный ранец найти не удалось. Нашелся плазменный резак с запасом расходников и прочие инструменты. Нашлись разного рода детали для ремонта корабля, вроде сменных световых панелей или ремкомплекта приводов дверей. Нашлась даже початая упаковка картриджей для пищевого синтезатора и явная заначка одного из диспетчеров в виде бутылки высокоградусного алкоголя. Открыл, понюхал, прослезился. Суровые мужики, эти шахтеры, если могут пить подобное! Гм. Могли, точнее.

В одной из кают диспетчеров нашелся старенький планшет, даже не запароленный. Я наскоро просмотрел содержимое, в основном были изображения и записи довольно большого семейства, личная переписка. А вот среди писем личного характера присутствовали несколько официальных, из офиса местного управляющего 'Мьефф', среди которых обнаружились коды доступа к искину 'Голперч'. Расслабились шахтеры в отрыве от цивилизации, вообще никаких мер предосторожности не предпринимали? И чем это закончилось? Нет, предпринимали, оказывается, примерно раз в месяц меняли пароли доступа к искину. Но пользователь хранил эти данные в общей планетарной сети и на планшете без пароля. Тэкс... Имелась общепланетарная сеть. Не особо большая, все же поселок на планете один и не крупный. Скорее просто небольшой ретранслятор, покрывающий значительные площади вокруг поселка и достающий до находящихся на низкой орбите кораблей. Посмотрел еще раз письма на планшете погибшего диспетчера – нет, все точно, он получал послания с поверхности, находясь на орбите. А если был ретранслятор... Надо попытаться установить обратно штатный искин и опробовать пароль.

Повторение ранее проделанных операций дается все легче, это такое свойство нейросети. В этот раз на то, чтобы извлечь один искин и поставить другой, я потратил вдвое меньше времени, если не втрое. Пароль им был принят с первой попытки. Системы корабля протестированы, искин пожаловался, что не может найти ни одного из приписанных к кораблю дронов и выдал короткий список ремонта с указанной степенью очередности, по значимости. Самым первоочередным был ремонт внешней направленной антенны корабля. А ведь что-то похожее я видел среди запчастей. Искин подтвердил, что запасная антенна подобного типа должна находиться в комплекте ЗиП.

Пропавшие дроны, вероятно, стали трофеями захватчиков. Но у меня на боте есть пара малых технических и один робот-уборщик. Обладая паролями доступа, приписать их к 'Голперч' оказалось несложно. Заодно вспомнил, что есть еще и разведывательный, так и лежащий в консервационной упаковке в багажной нише рубки бота. Это что у меня за имплант на память, если память такая дырявая стала? Нейросеть восприняла последнюю мысль, как команду, и предложили провести полный тест имплантов и загруженных бах данных с последующим структурированием. Тест так тест, дал разрешение и... потерял сознание.

***

Разглядываю себя в зеркальце над умывальником и не узнаю. Нет, физиономия моя не претерпела изменений, если не считать отпечатавшегося на щеке рисунка панели – свалился, где был, и так провалялся... ох, йо, 4 часа 23 минуты.

Нет, дело не в изменении внешности, дело было в изменении взгляда. Вот просто разглядывая отпечаток на щеке я автоматически отметил глубину вдавливания в кожные покровы, степень насыщения цветом, обозначавшие, в зависимости от температуры, степень насыщения сдавленных тканей кровью... Каково это – ощутить себя сканером? Причем не обязательно даже иметь рассматриваемый предмет перед глазами, память свободно предоставляла все ранее увиденное с фотографической четкостью. Вот тот разрез на комбезе диспетчера, чей труп давно мной был упакован в специальный мешок и закреплен в отсеке бота, был точно мной теперь опознан, как след от виброножа. Причем виброножа достаточно длинного, вроде десантного тесака. Блин, мечтал в детстве стать похожим на Шерлока Холмса и видеть большинству людей недоступное в обычном – получи и распишись! Еще раз ополоснув лицо водой, я прошел в кают-компанию и уселся в кресло. Просто распирало от любопытства посмотреть на итоги теста, но некоторый опыт уже появился: делать это в коридоре больше не стоит. А то мало ли...

Структурированная нейросеть представляла из себя нечто совершенно непривычное. Основное меню теперь разделялось на тематическое и профессиональное эээ... окна, подсказала мне сеть. Каждый изученный лично или посредством полученных баз знаний, включая напрямую внедренные через мнемодост, предмет, раздел знаний или даже куски отрывочной информации были тщательно отсортированы и представлены в виде готовых списков. Вот обычный стилус, каким док водил по экрану своего планшета или носил в кармашке комбинезона, простая и даже примитивная вещица. А между тем по едва заметным признакам теперь можно точно сказать, что это замаскированный одноразовый игольный пистолет, и та едва заметная выемка на его корпусе, при нажатии ногтем, приводит в действие несложный механизм, вызывая короткий залп игл. То, что док был очень непрост, я и ранее не сомневался, но вот эта его привычка всюду носить с собой такое малозаметное оружие, даже на борту корабля, она приоткрыла до того неизвестные его стороны. И это лишь один из длинного тематического списка пунктов, имеющий массу перекрестных ссылок. В профессиональном списке данные сортировались по их применительности в том или ином случае. Крайне полезный список. Достаточно было подумать о способе достижения мной 'Дейел', как нейросеть предложила несколько вариантов, самым простым и доступным из которых оказалось использование штатных гравиносилок спасательного бота. Нет, док был прав, мой мозг реально аномальный, потому как нельзя такому тупице получит такие высокие показатели. Я ведь знал, что эти гравиносилки можно использовать для перемещения раненных не только в условиях планетарного тяготения, но и в космосе. Они оснащены для этого специальными миниатюрными двигателями. Но пока меня не ткнули носом в их техническое описание, я занимался поиском сложных пути самоубийства, вроде прыжка с корабля на корабль. Это вместо того, чтобы лечь в гравиносилки и, управляя ими с помощью нейросети, спокойно долететь. Вот осознанием всей своей ущербности меня и нахлобучило.

А не такой и плохой вкус был у шахтерского диспетчера, предпочитавшего этот термоядерный напиток! Нейросеть сразу же начала активно выводить алкоголь из крови, но свое дело он сделал, прочистив мозги и смыв ту внезапную апатию, что мной овладела. Вкус как у уксуса с примесью растворителя, но эффект налицо. Судя по этикетке – это из местного народного творчества, рекламный текст приглашает посетить бар на третьей улице поселка Адегта. Рекламный слоган на этикетке 'Роса Адегты – лучшее средство очистки жира и мозгов' оправдан. Брр. О послевкусии говорить не приходится, хочется прополоскать рот. Но напиток честный, не содержащий препаратов, вызывающих стойкое привыкание к данному продукту. Это уже нейросеть выдала. Обычное дело, как оказалось при просмотре дополнительной информации. Подсаживание потребителей на определенную марку – вполне легальный в некоторых мирах маркетинговый ход. И довольно часто применяемый даже там, где это запрещено.

Итак, первоочередным планом предусматривалось найти способ попасть на борт 'Дейел' и этот пункт можно смело отмечать выполненным. Достичь борта я смогу, с попасть на борт несколько сложнее, но если не удастся открыть шлюзовой люк, придется пробовать проникнуть через одну из пробоин в корпусе. Ракеты использовались серьезные, дыры оставлены немалые. На крайний случай есть плазменный резак.

Вопрос с безопасностью пока не закрыт, ситуация на планете неизвестна. Что там с ремонтом направленной антенны? Завершен. Какие каналы связи используются искином по умолчанию? Список из четырех строк, этот для навигации, эти для шахтерских кораблей, а вот этот и есть искомый канал связи с сетью поселения. Так, любопытно, график энергопотребления и активности сети одновременно показали один рост нагрузки, другой производительности. Сравниваем и получаем время окончания ремонта антенны. Это что же, оборудование корабля используется в качестве ретранслятора, заменяющего орбитальный спутник связи? Получается так. И есть искин, играющий роль сервера? Нет, искина нет, есть компьютер, ранее отвечавший за контроль главного реактора. А на компьютере – логи и архивы всей сети планеты. И диспетчеры на борту были еще и администраторами сети. Нет, только один из двоих. Но простота нравов умиляет – искин корабля имеет права администратора сети, выполняя его функции в отсутствие администратора-человека.

***

Пустые улицы поселка, застывшие неподвижно под куполом лопасти системы внутренней рециркуляции воздуха, потому даже занавески в распахнутых окнах не шевелятся в отсутствие движения воздуха. Пустые здания. Пустые цеха. Ни одного человека не попадает в объективы многочисленных камер. Поселок словно вымер. Не видно даже дроидов и наземных транспортных средств. Только камера входного портала, направленная на посадочную площадку, краем цепляла изображение неких механизмов, но расстояние не позволяло их четко идентифицировать.

Просмотр архива записей дал очень мало информации. После того, как появившийся в системе тяжелый крейсер отправил к борту рудовоза бот с группой захвата и тот, подлетая, аккуратно отстрелил антенну, информация с планеты на сервер поступать перестала, а встроенная память камер, ставшая доступной после установки новой антенны, позволяла просмотреть лишь последние сутки.

Обзорные камеры 'Голперч' не менялись, похоже, со времени его постройки и были настолько устаревшими, что уступали даже камерам моего бота. Разглядеть с их помощью что-то внизу было сложно, если рассматриваемый объект не был размером с корпус фабрики, отлично различимой рядом с защитным куполом.

Активность планетарной сети состояла практически лишь из потока видео с камер поселка и производственного комплекса, да данных телеметрии с нескольких десятков промышленных устройств, ни одно из которых не сдвинулись за прошедшее время и на метр. Малоинформативные для меня сетевые имена этих устройств не могли подсказать, что они из себя представляют, потому пришлось потратить время на поиск этой информации в сети. Большая часть их оказалась тяжелыми грузовыми гравиплатформами, осуществлявшими доставку добытой в карьере руды на обогатительную фабрику. Было несколько средних грузовых платформ, уже для доставки контейнеров с концентратом с фабрики на площадку, откуда их забирали шатлы для доставки на орбиту. Ряд малых платформ использовался в качестве пассажирского транспорта. И только одна такая платформа, приписанная к местной службе безопасности 'Мьефф', была оснащена роботизированной системой управления. Судя по карте поселка, платформа находилась в неактивном состоянии в гараже СБ. Дальнейший поиск по сети позволил даже найти несколько ее изображений – не могла платформа ездить по маленькому поселку и никому ни разу не попасться на камеру коммуникатора или планшета – но и все. СБ рудодобывающей корпорации, в отличие от большинства ее работников, знали что такое пароли защиты информации. Попытку тупо подобрать нейросеть пресекла, сославшись на недостаточный уровень овладения базами знаний – список из одиннадцати пунктов первоочередных к изучению прилагается. Смотри-ка, заботливая какая, старается, чтобы я не сильно накосячил. Оглядываясь назад, не могу не признать, что основания тревожиться у нее есть. Анализ моих действий только за последние пять дней показал, что я действовал близко к оптимальному варианту менее чем в 30% случаев. Да, она еще и статистику ведет.

***

Проверил капсулу со своим первым и пока единственным пациентом. Док был абсолютно прав, даже по мерцанию панели можно понять о степени нагрузки, испытываемой капсулой. Положение Слима уже не было критическим, никаких особых сложностей и нагрузок на компьютер капсулы – а она была не полнофункциональной моделью, а предназначенной лишь для спасения и поддержания жизни – не приходилось. Приставленный к капсуле меддроид менял картриджи по мере их израсходования. Тот оказался даже ниже расчетного, потому как капсула перешла в режим стабилизации состояния пациента, до помещения того в полноценную медкапсулу, способную провести полное излечение. Уровень моих медицинских знаний сейчас находился примерно на уровне земного интерна. Чтобы провести полное излечение с помощью этой капсулы, его просто не хватит. А вот док, есть у меня такое ощущение, способен был вытянуть пациента, даже используя арсенал инструментария меддроида. Я же тут как столяр супротив плотника...

Осталось лишь добраться до медотсека 'Дейел'. Что ж, надо подготовиться. Возвращенный на борт бота искин активировал одни из имевшихся гравиносилок и протестировал их на исправность. Дальность прямого управления с помощью нейросети у гравиносилок составляла до двух километров, если управлять через искин бота, то до пяти. Это при отсутствии помех, но таковых не наблюдается. Сам корпус гравиносилок представлял собой массивный короб, в который предполагалось помещать тело пострадавшего. Снизу крепилась рамная конструкция, на которую были установлены двигатели, как гравитационные, так и реактивные. Блок роботизированного управления, аккумуляторы, баллоны с воздухом и топливный бак были укрыты внутри основного корпуса. Створки короба способны были распахиваться с любой его стороны, причем как в ручном режиме, нажатием на клавишу с пиктограммой, так и автоматически, при дистанционном управлении. Даже в случае отказа или повреждения системы управления гравиносилок, что случалось в боевой обстановке, пострадавший мог выбраться наружу, выдернув предохранительный рычажок, сбрасывающий всю створку. Внутри все было строго функционально, никаких удобств, только противоскользящее покрытие и дефлекторы воздуховодов. Система жизнеобеспечения тоже примитивная, состояла из баллона с воздухом, картриджа-поглотителя углекислоты и влаги и простенького управляющего блока. Столь длинные перелеты, который я намереваюсь осуществить, не были распространены, но переправить так раненного с боевого корабля на госпитальный без стыковки – вполне обычное дело. Просто для этого обычно корабли сближались до 10-20 километров. Осталось примерить, влезу ли я в гравиносилки одетым в скафандр и придумать, куда и как закрепить инструменты, которые собираюсь взять с собой. Влез вполне, все же носилки создавались как универсальные, а я габаритами не как квартердекмастер, судьба которого неизвестна. Скафандр я решил использовать все же свой, пилотский. И основная причина не в том, что он комфортнее, а в том, что он тоже приписан к 'Дейел' и несет на себе соответствующую символику. Если мне на борту встретится активированная контрабордажная система, она не пристрелит меня сразу. Не знаю, кто и как программировал те системы, но шанс такой есть. С инструментами тоже решилось просто: быстросохнущим монтажным клеем приклеил по бортам держатели, которых хватит на все, что я беру с собой. Хороший такой клей, без растворителя держатели теперь не оторвать, разве только вместе с материалом корпуса носилок. Подумал, и решил взять с собой тубу такого клея. Чтоб было.

Сборы были недолгими. Снова облачившись в скафандр, я следом за носилками через шлюз перешел в бот, где и влез в них. Дистанционно активировал открытие десантного отсека бота и вот уже бело-голубой свет местного солнца пополз по внутренней переборке. Управляя носилками через нейросеть, успел подумать, что это второй мой самостоятельный вылет, но уже не на боте, а на носилках. Эдак в следующий раз придется вообще на метле лететь, как Бабе-Яге. Нейросеть тут же выбросила сообщение, что о применении для полетов подобных предметов информация в ее базах отсутствует. Вот ни разу не удивлен!

***

Стараясь не тратить ограниченный запас топлива, я остановил двигатели после короткого разгона. Пусть путь займет порядка 50 минут, зато топлива с избытком хватит на возвращение. Если придется возвращаться тем же манером, конечно. Камера на носилках была одна, только впереди, совсем слабенькая, и в ней корпус корабля казался короткой серебристой чертой на черном матовом фоне космоса. Через полчаса он вырос достаточно, чтобы сориентироваться и скорректировать курс моего средства доставки. Еще через четверть часа занял все поле зрения камеры носилок.

В последний момент я перестраховался и взял с собой еще и меддрон, который сейчас следовал рядом с носилками. Теоретически, в случае необходимости, тот также мог отбуксировать меня. Дрон был много меньше носилок, но у него также имелся миниатюрный двигатель для полета в космосе. Сейчас я отвел его в сторону, чтобы с его камеры оценить свою позицию и степень повреждений корабля. Картинка с камеры была не особо четкой, но можно было понять, где именно я сейчас нахожусь. До корабля оставалось триста метров, когда отдал команду двигателям носилок на торможение, биться ими о корпус я не собирался. Расчет оказался точным, касание вышло мягким.

Выбрался из носилок я легко, сложнее было не дать им улететь – легкая конструкция от моего толчка, когда я их покидал, получила достаточное ускорение, чтобы начать медленно удаляться от корабля. И пока я осуществлял свои неуклюжие кульбиты, пытаясь закрепиться на корпусе, отлетели довольно далеко. Пришлось снова браться за их управление и возвращать. После чего я отцепил от них один конец страховочного шнура с карабинами и еще одной скобой-держателем, каковую и приклеил прямо к корпусу корабля. Теперь носилки оказались пришвартованы к кораблю и не улетят, когда потеряют связь с моей нейросетью. Сам я удержался на корпусе благодаря магнитному захвату, позаимствованного из инструментария бота и тоже пристегнутого к поясу скафа страховочным шнуром. Теперь надо отцепить все доставленное на импровизированной внешней подвеске носилок.

Если бы кто-то со стороны меня сейчас увидел, то мог спутать с многоруким индийским Шивой. На импровизированном подвесе из найденного гибкого провода, который я повязал поверх скафандра, у меня на многочисленных страховочных шнурах, которых я нашел на 'Голперч' целую связку, находилась уйма разнообразных предметов, в отсутствие гравитации разлетевшихся вокруг меня на длину страховочного шнура. Но только я мог любоваться этим редким зрелищем через камеру меддрона.

Первоначально я предполагал передвигаться по корпусу, переставляя два магнитных захвата, но сейчас, подумав про меддрона, мне показалась гораздо более привлекательной идея подлететь к пролому в борту корабля на его буксире. Если кто думает, что полет в пустоте, на такой штуке, как небольшой медицинский дрон – это развлечение, то он очень сильно ошибается. Скорее – это сродни скольжению по натянутой между двумя небоскребами веревке, когда почти любая случайность приводит к падению. Вся разница в том, что я бы не упал, а улетел в бездну космоса. Хорошо, что нейросеть не умеет материться, хотя ее описание неприемлемой степени риска при таком способе передвижения отличалось лишь формулировками. Так или иначе, но я достиг самого крупного из проломов в корпусе 'Дейел'.

Закрепившись магнитными захватами у края пролома, дистанционно управляя медицинским дроном, я довольно долго искал путь в этом нагромождении обломков, перекрученных взрывом стрингерах, шпангоутах и прочих конструкциях. Время позволяло, и потому, наткнувшись на узость или преграду, я отводил дрон назад и искал обходной маршрут. Убил почти два часа, зато нейросеть составила трехмерный план прохода до неповрежденного участка обнаруженной технической шахты.

***

Наверное, когда-нибудь я научусь свободно летать в невесомости, избегая столкновений и ловко огибая препятствия, но пока только прочность скафандра спасала меня. Уже не раз и не два я, внутренне сжимаясь и холодея, задевал острые обломки, способные пропороть ткань. И это я двигался по наиболее широкому проходу в месиве обломков. Еще и многочисленные инструменты, которые тащил за собой, цепляясь, тормозили продвижение.

Внимательно осмотрел следующий участок пути. Вот не нравится мне эта балка, просто крайне не нравится! Торчит под углом, сверкая зазубренным обломанным концом, даже на вид острым. Не хочу я на ней испытывать свой пилотский скаф, не предназначен он для такого. Это вообще не самая оптимальная одежда для таких вот вылазок, это скафандр пилота малого корабля, созданный для их миниатюрных кабин, которые даже на звание рубки зачастую не тянут. У моей модели скафа даже ботинок отдельных нет, не то что магнитных подошв, которые вообще являются почти стандартом для всех скафандров. Нет, некий аналог легких ботинок интегрирован в сам скаф, но эти созданы, чтобы лучше чувствовать педали управления, все еще применяемые в ряде легких боевых космических аппаратов, а не для того, чтобы в них перемещаться по наружной обшивке кораблей или внутренним помещениям в отсутствие гравитации.

Не стану я рисковать, пытаясь пролететь мимо этой балки, торчащей как острога. Спилю ее лучше. Ведь взял с собой плазменный резак, зря таскаю что ли? Все настройки на резаке были ручные, шильдики возле рукояток настроек читаемые, ничего сложного, вроде. Мощность, ширина луча, настройки по глубине реза и фокусировке. Навел в нужное место луч указателя, затенил светофильтры шлема и нажал на кнопку. В намеченное место уперся тонкий поток плазмы, поверхность металла потемнела и тут же стала наливаться пунцовым цветом, но след реза не успел стать глубоким, как балка неожиданно лопнула по всей ширине, а ее обломок, кувыркаясь, пролетел мимо меня. Итить твою в душу! Да когда ж это закончится? Что ж я лажаю-то почти везде? Чуть сам себя не гильотинировал, заодно едва не проверив функционирование системы дефекации в скафандре. Не, нафиг-нафиг такие эксперименты, убираем плазменный резак обратно. Без хотя бы начального знакомства с местной металлургией пользоваться им опасно для жизни.

То расстояние, что по расчетам, должен был преодолеть за, максимум, час, прошел за два. С учетом ранее затраченного, я уже активен порядка девяти часов, ощутимо устал и вымотался, скоро придется прибегать к стимуляторам. Пилотский скаф имел встроенную тубу с пищевым концентратом и емкость с водой, трубочки обоих были выведены прямо к губам. Посмотрел данные по расходу картриджей, есть запас еще на 10 часов, потом придется менять. Странного вида карман на бедре скафа оказался предназначен для запасных картриджей и там сейчас были пять полных, три на воздух, один на очистку, плюс запасная аптечка. Достигнув намеченной точки – технического туннеля, я остановился для отдыха и перекуса. Паста в пищевой тубе не является изысканным образцом кулинарии, но и не напоминает ту дрянь, что я ел в самом начале своей... А вот как назвать то, во что я вляпался? На эпопею не тянет, для происшествия уже перебор по событиям. Пусть будет приключение.