Текст книги "Инвалидность в Средние века(СИ)"

Автор книги: Аноним Mirrinminttu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Таким образом, если текст века от шестого-седьмого, переведённый на современный английский, выглядит в глазах современного читателя дикой чушью, то вряд ли он чушью является на самом деле. Мы просто не в состоянии понять, что именно писал автор текста. Потому что любой из этих авторов не был ни суеверным идиотом, списывающим всё на Бога и Дьявола, ни наивным недоучкой, потому что работа с текстами, которые они штудировали, требовала неслабого объёма академических знаний и практических наблюдений.

Я уже не говорю о таком нюансе, как аудитория, для которой эти талмуды писались. Интеллектуальная элита, обладающая определённым эксклюзивным знанием, и желающая этот эксклюзив сохранить для "своих". В качестве живого примера могу сказать, что при нынешнем обучении медсестёр, например, даются только весьма ограниченные сведения о признаках и методах лечения самых распространённых болезней. Фельдшеру рассказывают уже больше, но с уровнем знаний, которые даются при обучении врачу, всё это даже приблизительно несравнимо. То же самое было, смею предположить, и полторы тысячи лет назад. Определённые обороты и названия имели смысл только "для своих", чтобы слишком любознательные (которых, наверняка, хватало) не могли потеснить признанные авторитеты и великие умы.

Доктор Мецлер довольно детально цитирует некоторые логические цепочки умозаключений о природе некоторых патологий в средневековых трактатах.

Исидор Севильский (560-636гг) в своих "Этимологиях" описывает причину параличей следующим образом: "Параличом называют повреждение тела, происходящее по причине чрезвычайного переохлаждения тела, либо в целом, либо в некоторых его частях". Речь идёт, конечно, о раздрыге в гуморальной системе данного организма, но из этой отдельной цитаты невозможно сказать, какую механику процесса имел в виду почтенный основатель средневекового энциклопедизма.

Куда подробнее работу гуморальной системы описывает Хильдегард Бинденская, в двенадцатом веке, рассуждая о причинах "подагры". Надо сказать, что в то время под этим термином понимали целый ряд болезней конечностей. По мнению Хильдегард, источником этих болезней был избыток холодноватой, пенящейся влажности в организме, что приводило к дисбалансу всей гуморальной системы данного человека, который, в свою очередь, вызывал искривление сначала верхней части позвоночника, а затем и всего позвоночника. Да простит меня современная медицина, но в определении причин заболеваний опорно-двигательной системы вообще и всяких артритов в частности, она с тех пор недалеко ушла. Теперь они называются "аутоиммунными заболеваниями", которые вдруг (!) возникают изнутри организма.

Причину хромоты Хильдегард описывает поэтически. И здесь виновата влажность, которая "как опасный порыв ветра" вырывается за границы своего обычного круга циркуляции, в результате чего остальные жидкости сотрясаются от этого порыва, производя волны (типа ударов грома) через всю кровеносную систему человека, через его костный мозг. В результате таких потрясений человек слабеет, и начинает хромать. Ситуация нормализуется, когда жидкости возвращаются на круги своя. Думаю, Хильдегард описывает здесь внезапные отёки нижних конечностей. В наше время это состояние выправляется курсом довольно солидной порции мочегонного вкупе с наложением компрессионных повязок. То есть, таки да, жидкость.

Таддео Альдеротти (1215-1295гг), профессор медицины в университете Болоньи, оставил нам свою подробнейшую консультацию по поводу речевых расстройств графа Бертольдуса, выражавшихся в "размягчении языка". Которые, по мнению Альдеротти, происходили либо от избытка жидкости в нервах, ведущих от мозга к языку и гениталиям, либо от генитальных расстройств, в результате которых избыток подавляемых жидкостей поднялся в мозг, что привело к повреждению нервов, ведущих к языку. Не знаю, описывается ли здесь случай спермотоксикоза, которого в официальной медицине как бы не бывает, или последствие какого-то венерического заболевания, что более вероятно.

Уго Сиенский оставил для Никколо д"Эсте из Феррары описание некоторых случаев из медицинской практики. Один из них выглядит довольно забавно. Однажды к Уго доставили пациента с шепелявостью, который, к тому же, был крепко "под мухой". Мудрый доктор заявил, что причиной шепелявости является, несомненно, излишек жидкости в мозге, и прописал лечить больного диетическими ограничениями и массажем языка сушащими ингредиентами! Можно даже не сомневаться, что именно в этом случае лечение помогло.

Одно время в медицинской школе Салерно разбирали случаи врождённых глухоты и немоты. Вернее, пытались установить связь между этими патологиями. Ответ нашёлся в той же гуморальной теории: нервы, ведущие к ушам, могут быть поражены некоторыми жидкостями, а поскольку они соединены с нервами, ведущими к языку, то человек с врождённой глухотой обычно нем. Как мы теперь знаем, глухота не влияет на голосовую функцию сама по себе, но глухой от рождения человек не может выучиться звукам речи. Хотя исключения есть.

Как известно, в конце пятнадцатого – начале шестнадцатого веков английская династия Тюдоров чуть было не закончилась по мужской линии уже на втором поколении. Принц-наследник Артур умер вскоре после женитьбы, королева умерла в попытке обеспечить династию "запасным" наследником, а Генри VII Тюдор стал бдить за единственным оставшимся принцем, Гарри, так тщательно, что вход в опочивальню принца находился в покоях его отца, и бдительный Генри запирал на ночь дверь на ключ. Чтобы принц-подросток не отправился на поиски женской ласки.

Дело в том, что именно в тот период медики его величества вспомнили о том, что когда-то, несколько сотен лет назад, описывали очень многие составители медицинских энциклопедий: активная половая жизнь смертельно опасна для здоровья. Источником этой теории был сам Аристотель, по какой-то причине заявивший, что чрезмерная сексуальная активность приводит к слепоте. Хильдегард Бинденская уточнила, что ослепнут только те, кто "растрачивает своё семя" безрассудно, тогда как умеренно активная сексуальная жизнь здоровью не повредит. Альбертус Магнус описывал случай с монахом, который "желал женщину слишком сильно", от чего и умер, а аутопсия показала, что зрение этого раба страстей "было разрушено". В пятнадцатом веке вообще установкой стало, что "соитие разрушает зрение и высушивает тело".

Казалось бы, где секс, а где зрение. Тем не менее, все вышеперечисленные достойные люди отнюдь не пытались атаковать базовый инстинкт, а писали о реальных фактах, указывающий на существующую связь между распутством и слепотой. Дело в том, что уже в наше время учёные пришли к выводу о распространённости глазных болезней среди средневекового населения. Это была трахома, возбудителем которой является хламидия, chlamydia trachomatis (см. "Sexuality and Medicine in the Middle Ages" by Jacquart and Tomasset). Вопреки утверждению русскоязычной Википедии, трахома была известна уже до нашей эры в Египте. Так что выражение "плохая гигиена" – это не просто слова.

_-_______________

"Все болезни от генов", – так это иногда выглядит в наше время. Генетика может объяснить практически всё. Где-то к той же мысли пришли и античные медики, исследующие причины появлений врождённых патологий. В начале седьмого века Исидор Севильский уже сделал обобщения из рассуждений и доводов античных предшественников, и вот что у него получилось.

"Они говорят, что дети напоминают отцов, если патернальное семя сильнее, или матерей, если сильнее матернальное семя. Сходство с обоими родителями подразумевает, что оба семени имели одинаковую силу", – писал он. Напомню, что в Средние века ещё предполагали, что женщина может зачать только в том случае, если во время соития у неё вырабатывается "женское семя", которое, в свою очередь, вырабатывается только в том случае, если женщина испытывает в процессе оргазм. Теория принадлежит Галену, и в этом случае он совершенно отходит от уважаемых античных авторитетов типа Аристотеля, который утверждал, что для продолжения рода нужно только мужское семя, а женщина всего лишь предоставляет для данной задачи свою матку, не более того. Как известно, Аристотель был ещё тем женоненавистником, но в данном случае мужчинам он оказал дурную услугу. Получалось, что если пара оставалась бездетной, то виноват в этом мужчина. Впрочем, и теория Галена как бы давала понять, что причиной бездетности является неумение мужчины доставить своей супруге необходимое для выработки "женского семени" удовольствия.

В дальнейшем, мнения разделились. Физиологи стояли за теорию Галена, философы – за Аристотеля. Гиппократ, кстати, добавил к грузу ответственности, возлагаемому на мужчин в вопросе продолжения рода, ещё один фактор: качество спермы. Слабая сперма отца формирует слабость в потомстве. Причём, поскольку считалось, что сперма формируется во всех частях мужского тела, то напрашивался прямолинейный вывод: у ребёнка будут патологии в тех частях тела, в которых у его отца вырабатывалась слабая сперма. То есть, такое вот объяснение генетического наследования в эпоху, не знающую понятия "генокод". Не все были согласны возложить ответственность за качество потомства исключительно на мужчин. Один из учёных Салерно, где-то около 1200-го года, утверждал, что "дети рождаются похожими на своих матерей, и наследуют их патологии".

Но чем объяснить то, что у явно здоровых родителей могли появляться дети с отклонениями? Вот здесь уже ответственность возлагалась либо на дефекты матки, либо на проблемы со здоровьем (особенно, в первую треть беременности), или травмы в период вынашивания, или на неправильный процесс родов.

Любопытно, что превозносимый всеми Авиценна высказывал в некоторых случаях очень экзотические мысли. Например, при обследовании восьмилетней девочки, страдающей от карликовости, Альбертус Магнус смог предположить только одну причину, и именно её указал Авиценна: "монструозность" способа соития родителей, в результате которого только малая часть спермы отца смогла попасть в чрево матери. Как видите, регламентация "поз" при соитии – штука довольно древняя.

Наследуются ли детьми приобретённая их родителями патология? Не наследуется, аргументировал Гийом Коншский (1080-1154). Потому что "природа исправляет", как бы занимая у других частей тела отца сперму для недостающих. А вот суставные проблемы, врождённые дефекты – наследуются, так как "сперма следует комплекции мужчины, зачавшего ребёнка". Так писал де Шолиак, цитируя Авиценну.

Поскольку проблемы эмбриологии и наследственности занимали в Средние века мысли будущих родителей не менее чем в наше время, по вопросу хотели бы высказаться многие. Только нельзя тогда было вот так просто сесть, и написать свои соображения. Нужны были пруфлинки на тех, кто "умнее автора", заслуженнее, известнее, в конце концов. Это привело к появлению псевдо-галенических текстов, как минимум начиная с тринадцатого века. Авторы этих текстов писали отсебятину, ссылаясь на Галена. Самым известным из них оказался трактат De spermate, дошедший до нашего времени в 48-ми латинских манускриптах. На него, кстати, ссылались и комментировали до самой середины семнадцатого века.

Кем бы ни был автор этого текста, к вопросу продолжения рода он подошёл основательно, с пиететом к гуморальной теории. И надо отдать ему должное, он обратил внимание на то, в каком именно состоянии, в какой фазе находятся оба родителя. Причём, не только физически, но и психически. Если на момент зачатия ребёнка кто-то из родителей страдает от проблем в каком-то органе, есть большой шанс, что у ребёнка этот орган сформируется уязвимым. Если один из супругов на момент зачатия страдает от меланхолии, ребёнок, с большой вероятностью, унаследует меланхолию как склад характера. Более того, девочка будет чувствительнее к сплину, и подвержена всякого рода припадкам, а также будет глупа и не способна сдерживать свой характер.

Очень интересна попытка автора объяснить, почему у вполне нормально выглядящих и чувствующих себя родителей вдруг появляется ребёнок с деформацией. Автор говорит о "накоплении избытка жидкостей, которое меняет характер спермы, через природу матрицы, сила которой изменилась в своё время". То есть, речь идёт о накоплении генетических сбоев с материнской и отцовской стороны, которые, в результате, могут выдать генетическую деформацию у ребёнка вполне здоровых родителей. Автор также подчёркивает влияние окружающей среды – качество и состав молока, которым вскармливают ребёнка.

Если кто подумает, что разговоры о "болезнях стиля жизни" – это тема именно наших дней, то вот вам тирада по поводу дерматических заболеваний, от преподавателя практической хирургии в Монпелье, Вильяма де Конжени (1175-1225): "Многие родовитые и богатые люди страдают от них, потому что их матери жили в безделье и роскоши, что приводило к избыточности жидкостей, питающих плод. Совсем по-другому обстоит дело с детьми крестьян и бедняков, которые всегда рождаются красивыми, хотя впоследствии, от непосильной работы и плохой гигиены они становятся уродливыми".

К концу Средневековья, сложилось довольно устойчивое мнение о том, как избежать проблем со здоровьем потомства. В первую очередь – никогда не иметь секса с супругой, находясь в состоянии стресса, раздражения и прочих негативных эмоций. Иначе, "может случиться так, что отец, который бесстрашен, силён и мудр, получит сына, который труслив, слаб и глуп. Также неразумно быть вместе, когда тело и члены находятся в плохом состоянии, то есть если отец и мать либо подавлены, либо пьяны, либо слабы, имеют плохой пульс и недостаток энергии, потому что логично предположить, что эти проблемы каким-то образом проявятся в детях. Они могут получиться деформированными, дефективными, эпилептичными, и даже не полностью сформированными", – писал в 1430-х Леон Баттиста Альберти (1404-1472). Который, надо сказать, сам был превосходным образцом удачного продолжения рода, как своей атлетической формой и красотой, так и невероятными интеллектуальными талантами. "Не предпочтёт ли разумный человек остаться лучше бездетным, нежели иметь больного или безумного ребёнка?", – заключает Альберти.

_________

Уникальной чертой в средневековых исследованиях человеческих болезней и врождённых дефектов был учёт влияния планет. Разумеется, люди искали в звёздах много чего задолго до Средних веков, но именно в одиннадцатом веке появился знаменитый третиз Константина Африкансткого "De humana natura", в котором он описывает влияние семи светил на формирование ребёнка в утробе матери. Античные медицинские авторитеты на астрологии как-то не зацикливались, поэтому работа Константина Африканского произвела фурор, продолжавшийся более половины тысячелетия.

Любопытно, что версий биографии Константина Африканского много. Одни утверждают, что он прибыл в Италию беженцем, совершенно не знавшим итальянского, которого пригрел его земляк во дворце какого-то князя. Увидев, как пользуют князя врачи, Константин "понял, что познания итальянцев в медицине базируются только на практическом опыте, и немедленно почувствовал, что его долгом является разработка теории". Другие говорят, что он прибыл в Италию в качестве торговца, и запросил "политического убежища". Третьи утверждают, что в Италию Константин Африканский прибыл в качестве секретаря императора Константина Мономаха. Одни утверждают, что Константин Африканский был мусульманином из Северной Африки, принявшим христианство, другие вообще обходят этот вопрос.

Все, тем не менее, сходятся в том, что Константин Африканский некоторое время присутствовал в Солерно, и что впоследствии он стал бенедиктинским монахом. Что касается его письменных работ, то оценка вклада этого человека в работу медицинской школы Солерно сильно зависит от точки зрения того, кто эту оценку проводит. Одни считают, что Константин Африканский дополнил наследие школы переводами арабских медицинских трактатов, другие дают понять, что он ознакомил дремучих европейских коллег с "more advanced medical treatises by Islamic physicians and medical scholars" – то есть, с более продвинутыми медицинскими третизами исламских физиатров и учёных медиков.

Как бы там ни было, Константин Африканский (или автор, работу которого он перевёл) утверждал, что формирование плода в утробе матери происходит под влиянием следующих планет: Сатурна – в первый месяц, Юпитера во второй, Марса в третий, Солнца в четвёртый, Венеры в пятый, Меркурия в шестой, и Луны в седьмой. Именно поэтому преждевременно родившиеся в этот период – жизнеспособны, ибо планетный цикл завершён. Затем, в восьмой месяц формирования плода, снова вступает в свои права Сатурн, который слишком охлаждает "жидкости" плода. Поэтому младенец, родившийся в результате восьмимесячной беременности, вряд ли может выжить – он родился не в силу своей энергии, а в силу слабости, став просто слишком тяжёлым.

Более прозаичные учёные из Салерно объясняли феномен тем, что после семи месяцев нахождения плода в утробе матери, "все члены завершены и расположены в их естественном порядке". То есть, он вполне может выжить и в случае преждевременных родах. Но вот о том, почему прогноз выживаемости так драматически меняется именно в 8 месяцев, в Салерно рассуждать не стали. И правильно не стали, потому что достаточно заглянуть на современные форумы для беременных, чтобы понять, что загадка осталась загадкой. Во всяком случае, для "простых граждан". Опасно – да, признают, хотя возможности современной медицины снизили смертности среди рождённых преждевременно. Но на вопрос, почему опасно, прямого ответа не даётся, даются успокаивающие советы. Наверное, так же обстояли дела и в одиннадцатом веке)).

В общем, Сатурн виноват. Все знали, что рождённые под влиянием Сатурна будут болезненными, бледными, вялыми, меланхоличными, и что эта планета повинна во врождённых деформациях опорно-двигательной системы. Единственное здравое объяснение, которое приходит в голову мне – это неправильное положение плода по отношению к родовым путям матери, которое имеет место именно на восьмом месяце беременности. То есть, акушеркам приходилось довольно сильно переворачивать плод, чтобы не угробить и ребёнка, и мать. Кесаревы сечения тогда делали, конечно, но не могу привести процент смертности, потому что кесаревы делали, всё-таки, в тот момент, когда мать была уже практически мертва, но младенец ещё жив. Поэтому чаще старались перевернуть, расположить правильно. Скорее всего, какие-то повреждения происходили именно при этой процедуре.

Собственно, когда мы говорим о месяцах беременности, мы, насколько помню (акушерству нас не учили), до сих пор говорим о лунных месяцах. О влиянии фаз Луны на природу животного и растительного мира Земли писал ещё Эльфрик "Грамматик", аббат-бенедиктинец, в десятом веке. Любое телесное существо сильнее в период полной луны, и слабеет в период убывающей, писал он. Как деревья, которые твёрже и долголетнее, если их срубить на постройку дома в полнолуние. "Никакого волшебства", – объяснял Элфрик, – "Просто закон природы".

Хильдегад Бинденская, по своему обыкновению, писала о том же гораздо поэтичнее: "Люди сеют семена, когда погода умерена, не горяча и не холодна, и семена приносят плоды. Кто будет настолько глуп, чтобы проводить посевную в разгар жары или в самые зимние холода? Семена погибнут, и никогда не взойдут... То же справедливо и для людей, которые отказываются принимать во внимание время созревания и фазы луны в вопросах продолжения рода, а действуют согласно своим импульсам. И поэтому их дети будут страдать от физических неполноценностей".

Хильдегард не останавливается на общих замечаниях, а вполне конкретно указывает, что если женщина родит ребёнка до достижения полной зрелости, происходящего около 20 лет, то ребёнок получится ослабленным, а если зачатие случится у женщины около 50 лет, в период начинающейся менопаузы и нестабильных менструальных периодов, то ребёнок точно будет иметь дефекты. Что касается мужчин, то здесь индикатором была борода. Безбородым юнцам Хильдегард Бинденская не рекомендовала начинать продолжение роды, а взрослым мужчинам рекомендовала выбирать для этой цели взрослых девушек, а не бегать за девчонками. Ну и, конечно, надо было учитывать фазы луны – дети, зачаты в период убывающей луны, будут слабее, чем те, которые зачаты при луне прибывающей.

В тринадцатом веке Альбертус Магнус рассуждал, что причины врождённых дефектов ребёнка могут быть локальные и глобальные. Локальные – это, собственно, качество семени и особенности отца и матери. А вот глобальные – это расположение и взаимоотношение звёзд в момент зачатия. Магнус честно признавал, что он понятия не имеет, как и почему это происходит, просто у него имеются статистики конкретных результатов. И эти статистики говорят, что некоторые планетарные комбинации определённо неблагоприятны как для зачатия, так и для процесса родов.

Что касается сексуальных отношений с женщиной в период её менструального цикла, то какого-то единого мнения на этот счёт не было. То есть, Старый Завет наказывал такие дела однозначно – остракизмом. В Средние века всё зависело от убеждений. Например, архиепископ Кентерберийский Теобальд, в седьмом веке, вообще запрещал любой женщине, мирянке или монахине, появляться в церкви в период менструального цикла. Наказанием за нарушение был трёхнедельный пост. Медицинские теории того же времени считали менструации функцией, наносящей вред здоровью, и сильно не рекомендовали иметь в этот период половые отношения, потому что в случае зачатия ребёнок получился бы слабым. Возможно – инвалидом. В том смысле, что такое нарушение гуморального баланса приводит к тому, что тело плода формируется или слишком большим, или слишком маленьким.

Средневековые теологи вообще считали половые отношения в менструальный период чуть ли не смертным грехом. Просто потому, что, по их понятию, если Бог определил период, в который таких отношений быть не должно, то нарушение Божьей воли – явный грех.

Но если хорошенько покопаться в вопросе, как это сделала доктор Мецлер, то в истоке обнаружится всё тот же миляга Аристотель с его теориями изначальной "дефективности" женщины. В самом деле, если женщина – всего лишь матка для продолжения рода, то о каком отношении с этим несовершенным от природы существом может идти речь в период, когда единственный аппарат, ради которого она вообще существует, неисправен?

Впрочем, кого интересовали теории высоколобых теологов или древних философов? Поэтому, на практике, те же самые теологи и врачи-физиатры говорили просто о циклах, для зачатия благоприятных и неблагоприятных. Что, в общем-то, имело смысл. Никому не хотелось, чтобы потомство либо родилось слабым, либо вообще не появилось.

О том, откуда взялось мнение о "миссионерской позе", как предпочтительной для зачатия, я уже писала. Добавить можно только то, что женщине в этот момент сильно рекомендовалось сосредоточиться на происходящем, а не блуждать мыслями там и сям, потому что состояние ума матери отразится в будущем на ребёнке.

В общем и целом, неплохо было бы помнить, что многочисленные запреты и рекомендации в сфере сексуальной жизни средневекового человека не были попыткой регламентировать сексуальность как таковую. Уже сам факт, что о сексе писали много, подробно и добросовестно, выискивая античные мнения и составляя кое-какие статистики реальности, говорит о том, что теоретики, медики-практики и теологи вполне признавали сексуальность человеческой натуры. Просто они пытались внести в эту стихийную функцию то, что сейчас называется "половой гигиеной". Ну и не без того, что гуморальные теории просто обязывали доводить до сознания населения тот факт, что некоторые моменты просто требуют повышенной осторожности.

Но именно здесь, в сфере продолжения рода, можно найти наиболее логическое пересечение понятий врождённой инвалидности и греха. Не греха ребёнка, понятное дело, а греха родителей, нарушивших рекомендации и запреты, и получивших, в результате, больного ребёнка. И, чего греха таить, появление в семье ребёнка с физическими деформациями чаще всего объяснялось окружающими тем, что его родители занимались сексом "импульсивно", а не как разумные люди. Некоторые историки, поэтому, предполагают, что родители предпочитали тем или иным способом избавляться от рождённых деформированными детей, чтобы не стать притчей во языцах для соседей.

Но доктор Мецлер собрала внушительную картину свидетельств "чудесных исцелений", о которых речь пойдёт позже, и очень многие из них относятся к детям с теми или иными врождёнными повреждениями, что явно свидетельствует о том, что таких детей всё-таки не выбрасывали и не убивали, а стремились вырастить и вылечить всеми доступными средствами.

___________

Если кому-то система средневековых регуляций проявления сексуальности в плане продолжения рода показалась удушающей, то давайте оглянемся вокруг. Посмотрим на дебаты вокруг права на рождение младенцев с различными синдромами. Ещё недавно врачи автоматически рекомендовали аборт в случае обнаружения у плода синдрома Дауна. Не так давно проводились насильственные стерилизации женщин по самым разнообразным причинам, от слишком аморального поведения до наличия какого-то серьёзного врождённого дефекта. Да что там, посмотрим на яростные дебаты вокруг вопроса "плодить нищету". Под каким бы соусом всё вышеперечисленное ни подавалось, речь идёт о всё том же – об ответственном и максимально оптимальном продолжении рода. И накал страстей в этих дебатах выглядит очень серьёзно, куда как категоричнее расплывчатых средневековых рекомендаций.

Поскольку средневековая наука рассматривала человека своего рода микрокосмом, находящимся в постоянном взаимодействии с макрокосмом окружающего мира, ничуть не удивляет, что в рассуждениях относительно здоровья младенца учёные того времени придавали большое значение 'силе воображения' матери. Никакой магии, опять же, чистая наука. Тогда считалось, что в мозге человека есть отдельные клетки, отвечающие за воображение. И, разумеется, влияющие через это на все процессы, происходящие в организме. Если мать, где-то на четвёртом месяце беременности, увидит в окружающих людях некоторые черты, которые она хотела бы для своего ребёнка, она инстинктивно коснётся лица или другой части тела, интенсивно процессируя увиденное, что, в свою очередь, отразится на формирование особенностей плода. Гуморальная теория, как понимаете – 'клетки воображения' формируют дух будущего ребёнка, поэтому, когда клетки воображения матери активируют её дух, он, через телесные жидкости, влияет на соответствующие клетки мозга плода, которые начинают формировать то, что им показывают, да ещё так интенсивно. Проще говоря, здесь описывается, почему 'яблочко от яблоньки не далеко падает', и откуда пошло представление 'у них в роду все такие'. То есть, речь идёт о наследственной передаче определённых особенностей личности родителей их детям, и о психическом состоянии матери во время беременности. Только говорится это прямолинейно: увидела-вообразила-получила. Хорошо известна история о некой римской матроне, которая вдруг родила 'эфиопа', потому что взглянула на эфиопа до того, как возлечь со своим мужем с целью продолжения рода. Мы знаем, что одного взгляда было бы недостаточно, и, вне всякого сомнения, об этом знали античные римляне, но объяснение спасло репутацию семейства. В конце концов, в роду мог быть какой-то спящий ген, занесённый в каком-то поколении через брак – империя была многонациональной. Так или иначе, рассуждения о материнском воображении, влияющем на особенности ребёнка, привели к тому, что женщинам предписывалось не давать воли 'фантастическим мыслям' во время полового акта, и не глазеть на всякие пакости во время беременности. Собственно, гораздо позже, уже во времена Тюдоров, страстно любивших всяческие придворные протоколы, когда дама удалялась в родильные покои, в них не было ничего, кроме спокойствия, красоты цветочных орнаментов, и почти полной изоляции от тревог и обязанностей окружающего мира. С точки зрения Средневековья, это всё было уже слишком поздно, потому что особенности будущего ребёнка закладываются на четвёртом месяце созревания плода, но какая женщина могла себе позволить удалиться из реала на полгода? Нельзя сказать, что в Средние века люди ничего не знали о селекции. Знали, конечно. Ещё в Старом Завете описываются селекционные работы Иакова, которому Лаван разрешил оставить себе в виде оплаты любое животное не чистого цвета. Иаков занялся скрещиванием доверенных ему животных, и зарплата его оказалась гораздо выше той, которую наметил Лаван. Другое дело, насколько напрямую люди решались переносить селекционные знания на собственную породу. Это и в наши дни считается этически неприемлемым, хотя попытки расового и прочего генного селекционирования время от времени всплывают на поверхность. Не обошли вниманием средневековые учёные и вопрос питания женщины во время беременности. Англо-саксонские тексты заявляют, что 'если женщина на четвёртом-пятом месяце беременности часто ест орехи и жёлуди, и свежие фрукты, иногда это может привести к тому, что ребёнок родится глупым. А если она ест мясо быка, или барана, или козла, или вепря, или гусака, или любого животного-производителя, то иногда может случиться, что ребёнок родится горбатым или деформированным' ('Anglo-Saxon Medicine' by M. L. Cameron). Текст этот, правда, не только и не столько медицинский, сколько астрологически-магический, и доктор Мецлер предполагает, что здесь идёт речь о возможной бинарной оппозиции между женским и мужским, между 'оплодотворителем' и 'оплодотворённым'. Но лично я, на месте Мецлер, обратилась бы к специалистам в акушерстве и гинекологии, и поискала бы связь между избыточным потреблением протеина женщиной на четвёртом-пятом месяце беременности, и возможными патологиями плода на фоне почечной недостаточности матери. Что касается свежих фруктов, что чрезмерное их потребление может вызвать желудочные катаклизмы, но как расстройство органов пищеварения матери влияет на формирование плода? С одинаковым успехом речь может идти и о бактериальных заражениях через пищу, и это действительно уже серьёзно. В общем, иногда простые, рациональные объяснения лучше философских, с моей точки зрения. Что касается теории 'материнского воображения' беременной женщины и его влияния на формирование плода, то уже в девятнадцатом веке Карл Фридрих Маркс, немецкий терапевт и профессор, требовал изоляции калек и вообще всех, чьи болезни проявляются внешне. Он предполагал изолировать их в госпитали и специальные поселения от взглядов публики, среди которой могут находиться и беременные женщины, которые будут расстроены подобным зрелищем, что может отразиться на здоровье их собственных детей.