Текст книги "Вишенка в паутине (СИ)"

Автор книги: Аноним Кельпи-Marrikka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Господин Боум

Открыв глаза, Хьюмо долго разглядывал выгоревший желтоватый потолок со встроенным освещением. Пересчитывание микросветодиодов, которых там было как звёзд на небе, отвлекало и не давало разыграться фантазии. Три дня с новым хозяином. Обратный отсчёт начат.

Солнце уже во всю заглядывало в окна, а в квартире – тишина. Парень успел одеться, прибрать диван, на котором спал, и самое основное в комнате, где его положили, а друг хозяйки всё не просыпался. Ближе к обеду измучившись от безделья и ожидания, Хьюмо решил всё-таки вылезти и дойти до кухни, пить воду из-под крана ему ещё никто не запрещал. А вот есть… Ками-со пошутила? Или нет? Гипнотизируя стенку холодильника, Хьюмо пропустил момент, когда скрипнула дверь спальни. Деваться было уже некуда, и вскоре на кухне показался свободный. Конечно, парень понимал, что избегать временного хозяина всё это время вряд ли получится, но встретить его спросонья со стояком в трусах точно было лишним.

– Опа, – неловко потёр затылок мужчина. – А я про тебя и забыл совсем. Сейчас оденусь, чтобы не смущать.

Хьюмо еле заметно выдохнул, глядя вслед отправившемуся за штанами господину. «Не смущать» – это немного не про то. Просто в его обязанности входило незамедлительно помочь владельцу получить разрядку. Без слов, не дожидаясь прямого приказа. Этот навык отрабатывался ежедневно и доводился до автоматизма с мастером, его друзьями, другими рабами… Невнимательность каралась укладыванием в плоский, герметичный ящик на растяжку и временным перекрытием кислорода.

Вытерев взмокшие ладони об джинсы, Хьюмо открыл кран и, наклонившись над раковиной, плеснул себе в лицо холодной водой, ещё раз выдохнул. Как там Ками-со говорила? Мастера здесь нет…

– Так лучше? – мужчина вернулся через пару минут в потёртых штанах и футболке.

– Да, господин, – не стал кривить душой Хьюмо. – Вас можно называть господин Анри или лучше хозяин?

– Что ж такого страшного Ками про меня рассказала, что ты весь на нервах и навытяжку? – глотнув из кружки вчерашний кофе, скривился свободный.

– Ничего, – пожал плечами парень. – Но вы сейчас главный, и я должен… меня так учили.

– Ладно, – с задумчивым видом винного сомелье покатал по кружке тёмную жидкость хозяин квартиры. – А её ты как зовёшь?

– Госпожа или Ками-со…

– Анри-со? – примерил к себе частицу, обозначающую старшинство, мужчина. – Не… Как-то по-дурацки. Давай уж просто Анри. Сможешь? Или у тебя и на это какие-то блоки стоят?

– Да нет, смогу, – кривовато улыбнулся раб, пропуская друга хозяйки к холодильнику.

Поздний завтрак… или уже всё-таки обед состоялся. Попутно свободный охотно рассказывал о себе, своих занятиях и интересах. Хьюмо для себя вычленил главное: Анри Боум – гетеросексуален, не склонен к садизму и совершенно не представляет, что можно сделать с домашним рабом. Собственно, он, похоже, вообще не видел особой разницы между платником, нанявшимся к богатой даме за солидный куш реализовывать её фантазии, и живым имуществом. В бордели господин Боум заглядывал редко и точно не в те, которые предпочитала хозяйка. Единственной его сильной страстью была работа. Свободный жил по большей части в виртуальном мире собственноручно написанных программ и собранной на коленке странной техники. За некоторые проекты ему платили, другие были «для души», скапливаясь по углам и в мозгах компьютера священным хламом.

– Я иногда могу про всё на свете забыть, если увлекаюсь. Тут как-то один код расшифровывал так целую неделю сидел на протеиновых батончиках и газировке, – неловко признался мужчина, без интереса ковыряя, разогретый полуфабрикат. – Так что, если есть хочешь – бери сам, что найдёшь, или заказывай… У тебя деньги-то, кстати, есть?

Хьюмо проверил свой счёт через идентификационный браслет и кивнул. Хозяйка, хоть и обещала по возвращении сотворить с ним что-нибудь непотребное, но средств на жизнь оставила… на три дня в размере месячной стипендии.

– Слушай… Мне ещё за последний заказ не заплатили, а питаться вскладчину дешевле… – пока раб с удивлением пытался понять природу пришедшего в голову сравнения, временный владелец гнул свою линию. – Может, закажешь сегодня продуктов на свои… на нас обоих? А я потом отдам…

Парень поднял от чашки с давно остывшим кофе не верящий взгляд и, убедившись, что свободный не шутит, ошарашенно кивнул.

– Только зачем заказывать? Доставка дорогая, я сам дойду, – осторожно предложил Хьюмо. – Если мне, конечно, можно выходить.

По ответному недоумевающему взгляду Хьюмо понял, что запретов на прогулки здесь тоже не будет, просто господин искренне не видит большой радости в этом занятии. Но если приспичило, то на здоровье…

Методом тыка определив самый дешёвый ближайший супермаркет, парень набрал продуктов в обе руки. Кормить хозяина «на свои» ему ещё не приходилось. Собственно, свободный мог сделать проще: кинуть объявление в сеть и сдать обученного раба в аренду любителям новизны и чужого добра, а полученные средства использовать по своему усмотрению. Так было бы гораздо выгоднее, но… То ли Ками-со строго-настрого запретила, то ли её друг был далёк от коммерции… В любом случае подсказывать Хьюмо не собирался.

– Ты ещё и готовить умеешь?! Обалдеть! – сдержать улыбку при виде детского восторга Анри было просто невозможно, и парень отвернулся к плите, раскладывая содержимое на две порции, чтобы уж теперь самому не смущать хозяина.

Хотелось сказать, что господин Анри тоже умеет готовить, просто не знает об этом. Потому что обжарить овощи и добавить к ним тушёный мясной набор может любой, у кого есть руки. Но такие речи чреваты…

– Знаешь, мы нечто такое стряпали, когда в общаге жили, экзамены сдавали, – мечтательно принюхиваясь к горке овощей на ложке, вздохнул мужчина. – Золотое время, весело было… А у тебя оно ещё всё впереди, даже завидно.

Хьюмо, конечно, радовало благодушие и панибратское отношение, но вот розовые очки свободного начинали раздражать.

– Рабов для развлечений на учёбу не отправляют, они для другого нужны, – стараясь говорить спокойно и почтительно, невольно сцепил зубы парень.

– Жизнь изменчива, – филосовски вздохнул изобретатель. – Да ты и сам в курсе… Но, если лапки сложить и плыть по течению, то так и останешься мальчиком для битья.

– А есть варианты? – мясное рагу вдруг стало безвкусным, разом потеряв всю свою прелесть.

Вот только пространственных размышлений о силе воли и выбранном пути ему сейчас и не хватало. Когда шею не сдавливает ошейник, а страх наказания не вбит в подкорку, мир, конечно, кажется светлее и проще.

– Поговори с Ками, покажи, что тебе интересно, что ты живой… – на полном серьёзе продолжил мужчина. – И ты удивишься, что будет.

Всё следующее утро и дорогу до борделя Хьюмо и так и сяк гонял в голове слова свободного: «Ты удивишься, что будет». Глупость полнейшая, бред… Что будет? Да запорет хозяйка насмерть за длинный язык, вот и всё! Или мастеру вернёт на «доработку», тогда говорить вообще отучат, на немых тоже спрос есть.

Лучшим местом, чтобы прочистить мозги был тренажёрный зал, поэтому парень не поленился проделать путь через весь город к уже знакомому заведению. Все нужные данные для входа Ками-со сбросила ему на браслет, так что ни проблем с охраной, ни с активацией абонемента не возникло. Контингент в качалке на сей раз был несколько иной: больше таких же как он, личных, и меньше бордельных. Поначалу он честно посчитал это плюсом. Как никогда хотелось отвлечься, поболтать с кем-то на равных, даже во время дрессуры у мастера Октори такое частенько случалось, но тут… Домашние рабы были на редкость правильными. Отвечали односложно, в глаза не смотрели и по возможности старались избавиться от назойливого собрата по несчастью.

– Что не прёт? – рядом, как чёрт из табакерки, материализовался знакомый брюнет. – К домашним с расспросами лезть бесполезно, – с кривой усмешкой разглядывая Хьюмо, выдал черноглазый. – Вы же все того…

– Чего «того»? – поставил штангу на место парень.

– Дорогие очень. И хозяева у вас с приветом…

Поцелуй желтоглазки

Да ты не обижайся, смотри, – толкнул его в плечо Роук. – Вон тот смазливый блондинчик ходит через день, бицепсы себе прокачивает с особым пристрастием. Видимо, сильно его за это ебут… в смысле, за красоту. А на шее, видишь, второй ошейник? Тоненький, серебристый… Только это нифига не украшение, эта штучка речь считывает и, если слова ловит лишние, которые хозяйка произносить запретила, посылает электрический разряд… Поэтому он, сам понимаешь, не особо разговорчивый. А там на скамейке девочка-конфеточка пресс качает. Как думаешь, чего к ней наши знакомиться не лезут? Потому что на ней микро камер как блох на собаке. Руку протянешь, а тебя потом на ковёр и на порку. Да и девочке достанется, что хозяина ей мало, и шашни с кем попало крутит. Те двое ходят редко, чего там у них не знаю, но сам глянь какие зашуганные, на каждый резкий звук вздрагивают. В синей майке – как робот, такими обычно становятся, когда мозги перепрошиты. Малышка с косой до попы только после дрессуры сама всех боится…

Чем дальше перечислял присутствующих Роук, тем тоскливее становилось. По всему выходило, что личных рабов, и правда, покупают одни ненормальные. И любой глоток свободы – это только иллюзия, любое послабление – просто игра. Может, и с ним играют? Ками-со, например, сейчас видит и слышит его через браслет или ошейник, записывает все промахи, чтоб потом спросить за них скопом. А её друг не такой уж простак… Мягко стелет, подбивает к неподчинению, а сам только и ждёт, чтоб поиметь дурачка.

– Ну, чего раскис-то? – заметил перемену в настроении черноглазый. – На тебе вроде «украшений» нет. – Надолго хозяйка отпустила?

Хьюмо пожал плечами.

– Хозяйка в отъезде, время не обговорено.

– Так ты сам по себе, что ли? Так круто же! Отрываться надо!

Парень и сам не понял как за собственными мыслями и расслабляющей болтовнёй Роука оказался в какой-то подсобке борделя в кругу его тружеников и со стаканом хмельной бурды в руке. Отмечали, кажется, день рождения сидящего напротив здоровяка, мало ели, много пили, ржали и отпускали сальные шуточки по отношению друг к другу, клиентам и знакомым из прошлой жизни. Хьюмо вспоминать было нечего, поэтому он больше слушал, изредка отвечая на вопросы, и во время тостов понемногу отхлёбывал из стакана не очень крепкую, но довольно вонючую жидкость.

– Ещё год на четвереньках и на свободу с чистой совестью! – довольно басил именинник. – Эй, Замар, а тебе сколько осталось? Три? Ну, ничего доживёшь. Тебе вообще лафа, дамочки тебя любят. Дарт, тебе тоже три? Кто больше? Анвир? Роук?

– Пять. Пять грёбаных лет из семи, – зло усмехнувшись, отозвался черноглазый. – За один задрипанный ювелирный магазинчик и туповатого охранника…

– Да ладно, не прибедняйся. Это тебя взяли на алмазах, а до этого-то ты что воровал? – прыснул невысокий, сероглазый парень больше смахивающий на сказочного принца.

– Антикварные драгоценности…

– Видать, нехило так нагрёб, – подначил жилистый раб с лихорадочным блеском глаз и собранными в хвост выгоревшими волосами. – Мне за пытки меньше дали.

– И мне за поджог!

– А мне за халатность столько же!

– Нет, ну а всё-таки больше всех здесь у кого? – завертел головой солидно выпивший здоровяк.

– У меня, – подумав, подал голос Хьюмо. – Я в собственности пожизненно.

– А ведь точно! Эй, паря, а мы ведь про тебя и забыли, – хмыкнул длинноволосый. – Как хоть тебя звать-то? Сидишь тут как мышка…

– Хьюмо.

– Чего-чего?

В подвыпившей компании послышались нестройные смешки, которые впрочем, быстро угасли под выразительным взглядом Роука.

– Ну, расскажи, чего учудил?

– Авария с жертвами, – допив содержимое стакана, выдал Хьюмо.

Не сказать, что публика для разговоров по душам была подходящая, но уж какая есть…

– Да ладно… – недоверчиво сощурился сидящий по правую руку «принц». – За аварию пожизненно? Гонишь!

– Бывает такое, – неожиданно поддержал «поджигатель». – Но это надо больше десяти человек угробить и сильно не приглянуться судье.

– Странно, мальчик-то сладенький! – искренне возмутился загорелый шатен с лисьим разрезом глаз. – Может вовремя не дал кому?

– Зато теперь, небось, всем даёт…

– Малыш, а ты с кем?

– В собственности у хозяйки, но сейчас временно у хозяина.

То ли выпивка делала своё дело, то ли действительно что-то перегорело внутри. Хьюмо ловил себя на мысли что ему сейчас не страшно и не стыдно говорить на любую тему. А обижаться на подначки бордельных и вовсе глупо, они не со зла и не для того чтобы унизить. Просто для них это норма и неотъемлемая часть жизни.

– Вон оно как, значит, погулять отпустили, а вечером нагнут? – сочувственно протянул кто-то из присутствующих.

– Хозяин больше по девочкам, ко мне не лезет.

В небольшой комнатке, освещённой всего парой тусклых ламп, послышались с трудом сдерживаемые смешки.

– Совет тебе от бывалых, – пояснил общее веселье здоровяк, – не обольщайся. Знаешь, сколько сюда таких правильных ходит? Дом, жена с детишками, любовница… Ни капли в рот, ни сантиметра в жопу… А как до живых игрушек дорвутся, то им крышу напрочь сносит.

– Так что попу на ночь лучше смажь.

– А хочешь, мы тебе сами смажем?

– И растянем… мягонько, по-дружески.

– Ладно, ладно всё! Отстаньте от парня. Ишь, раздружились тут, – лениво гаркнул Роук. – Себе лучше разрабатывайте, а то через час смена начнётся.

– Так, а пыхнуть есть за день рождения Сурама? – глянув на время, компания тут же вспомнила о чём-то более важном и приятном.

– Есть… Вчера скинулись, Анвир принёс.

Под нетерпеливый гомон и подначивания по кругу пошла треугольная капсула размером меньше ладони.

– Что это? – поинтересовался Хьюмо, когда заполненная дымящейся жидкостью ёмкость дошла и до него.

– «Поцелуй желтоглазки», – усмехнулся Роук. – Не пробовал? Давай, вдохни пару раз. Хорошо будет.

Кладовщик

Хьюмо взвесил капсулу в руке и оглянулся на «поцелованных». В принципе, ничего страшного с ними не происходило. Как и раньше, они сидели за столом, доливая в стаканы остатки дешёвого пива, болтали… Разве что на посветлевших лицах теперь блуждали счастливые улыбки, а в глазах появился живой интерес.

– Трусишь, что ли? – поднял брови черноглазый. – Тогда отдай и ступай к хозяину. Не задерживай очередь.

Рабу для жёстких игр переживать о своём здоровье, наверное, глупо. Жить долго и счастливо всё равно не светит, так что… Почему бы и нет?

Холодный пар обжёг слизистые, лёгкие нестерпимо защекотало. Хьюмо закашлялся, мотая головой и вытирая выступившие слёзы.

– Вот так, носом дыши, и глаза медленно открывай, – напутственно вещал брюнет, придерживая парня за плечи и на всякий случай отбирая ёмкость. – На лампочки только не смотри, слишком ярко будет.

Света в подсобке теперь, и правда, как будто бы хватало. Настоящего солнечного, со взвесью радужных капель в расходящихся лучах, да и комната стала в разы больше. Стены раздались, уходя куда-то вдаль бесконечными изломанными коридорами. Хьюмо попытался повертеть головой, чтоб оценить новые размеры, но голова закружилась, и радужное небо стало стремительно заваливаться на него, захватывая дух как на качелях.

– Тихо-тихо, резко не дёргайся, а то башку разобьешь, – смеясь, подхватил его Роук. – Посиди тут, привыкни к ощущениям. Минут через сорок отпускать начнёт.

Калейдоскоп красок развернулся под другим углом. Видимо, черноглазый действительно оттащил его куда-то в сторону и прислонил спиной к стене. Хьюмо удивился тому, как мелодично звучал его голос, да и сам «специалист по антикварным драгоценностям» преобразился: фигура вытянулась, черты аристократично заострились, даже одежда на нём напоминала теперь облачение древнего бога. Держателя стихий, который склонился над столом, обсуждая что-то с другими небесными сущностями. Грудастая девушка с татуировки на руке Роука хихикнула и послала в воздух жеманный поцелуй. Хьюмо ей улыбнулся и хотел о чём-то спросить, но из коридора справа его позвали. Слов было не разобрать, но парень почему-то решил, что кричат именно ему. Пошатываясь, он добрался до зыбкого излома пространства, и оно как детский пазл сложилось в до боли знакомую комнату. Стол, заваленный всяким хламом, кровать под синим затёртым пледом, кошелёк с рассыпанной мелочью возле модели самолёта… Возле окна спиной к Хьюмо стоял мужчина в сером дорогом костюме и что-то бормотал себе под нос:

– Очень хорошо… Мы готовы сотрудничать… Мечты сбываются…

Стоило подойти поближе, чтоб попытаться разобрать слова, как ногу прошило болью. Опустив глаза на своё колено, парень задохнулся от ужаса. В конечность, урча, вцепилась огромная кошка с морщинистым носом. Острые зубы чудовища рвали плоть, выступающие сабли клыков лязгали, поднимаясь всё выше. Хотелось кричать, срывая горло, но язык не слушался. А тварь опрокинула его на спину, прямо к ботинкам бормочущего господина и, метя в самое дорогое, остервенело вцепилась в ремень…

– Н-да… И чего только не найдёшь в подсобке…

Распахнув глаза и часто дыша, Хьюмо не сразу сообразил, что находится, видимо, там же где его и оставил Роук: на полу в темноватой комнатке, прислонившись спиной к стене. Только вот рядом нет уже ни гуляющей компании, ни, слава всем богам, хищной зверюги, а за пояс штанов его тянет какой-то мужик, с интересом заглядывая внутрь.

– Я не… Не бордельный, – инстинктивно шарахнувшись в сторону, попытался объясниться парень, с ужасом соображая, что скорее всего на него тут наткнулся какой-нибудь кладовщик и решил поразвлечься с отлынивающим от работы мальчиком.

– Конечно не бордельный, своё имущество я знаю, ну скажем так, в лицо, – хмыкнул мужчина, убирая руки. – Ты игрушка Ками Мортир. И, похоже, игрушка весьма занятная. Что она в тебе нашла?

Хьюмо тряхнул головой, гоня прочь ватную слабость и пытаясь вспомнить, где он раньше видел этот прищур глаз и характерные складки в уголках губ, этот неторопливый голос, вальяжную осанку и насмешливый, раздевающий взгляд… Догадка прошила от макушки и до самых пяток. Не кладовщик… Совсем не кладовщик. Похоже, в тёмном углу его зажал сам директор этого борделя! Тот самый, что провожал их с хозяйкой после виртуальной игровой.

– Господин Роуди… – облизав немеющие губы, выдохнул Хьюмо, толком не зная, что сейчас нужно сказать. – Я здесь случайно, простите, если сюда нельзя было заходить!

– Заходить… Не возбраняется, а вот баловаться наркотиками вместе с моими паршивцами… Я бы тебе не советовал, – присев на корточки и разглядывая парня как некое забавное животное, продолжил мужчина. – Что курили? «Желтоглазку»?

Оставалось только покорно кивнуть, явно ведь сдал кто-то. Не просто же так директор самолично полез в кладовку. Хьюмо, морщась, потёр затёкшую ногу и подобрался. Сейчас должны были начаться вопросы о сдаче подельников и угрозы физической расправы, но господин Роуди отчего-то не торопился.

– Ты думаешь, на что дружки твои дурь покупают? На чаевые? – насмешливо хмыкнул мужчина. – Клиенты у нас, конечно, не бедные, но чтоб денежкой побаловали, о-го-го как расстараться надо. Гораздо проще вот таких как ты, домашних, на лёгкий укур подсадить, а потом доить долго и стабильно. Ты ж после пятой дозы свои накопленные понесёшь, потом ворованные хозяйские. Им-то пофиг, что тебя потом за это… Кстати, а как тебя вообще наказывают? Что госпожа Мортир любит с тобой делать?

Интерес директора вильнул в какую-то неправильную сторону и глаза нехорошо разгорелись.

– Не рассказывайте, пожалуйста, хозяйке, – Хьюмо решил вернуться пусть и к опасной, но всё же понятной теме. – А я тогда… я…

– Что? – подвинулся ближе мужчина, окидывая раба заинтересованным взглядом.

Фраза: «А я тогда сделаю всё, что хотите», – упрямо вертелась на языке. Но произнести её было страшно до усрачки. Потому как представлять, что может захотеть от него директор борделя, судя по всему, садист и доминант, не хотелось от слова «совсем».

– А я… А я больше так не буду! – пусть и по-идиотски, но отчаянно выпалил Хьюмо.

Господин Роуди несколько секунд молча переваривал это заявление, а потом весело и заразительно рассмеялся.

– Малыш, ты просто прелесть. Может мне тебя самому сейчас раздеть и рассмотреть детально? Шрамы, синяки, ожоги, на сколько ты растянут… А то у нас как разговор глухого со слепым получается.

В подтверждение своих намерений мужчина протянул руку к ширинке его джинсов и по одной расстегнул три пуговицы, потянул язычок молнии вниз…

– Нет, господин! Нет, пожалуйста… Мне нельзя! И хозяйка запретила… – ватный туман окончательно покинул голову, когда до парня со всей ясностью дошло, что штаны с него вот-вот совсем стянут, а чужой палец настойчиво тычется в анус. – Если Ками-со разрешит, то я с радостью! А сейчас никак… И меня уже ждут… Я опаздываю… Извините…

Какой бред он нёс в горячке, выворачиваясь из мужских рук, на ходу подтягивая спущенные джинсы и спиной нашаривая дверь, Хьюмо толком и не помнил. В памяти остался только насмешливый взгляд директора. Поражало, что господин Роуди не кричал, не угрожал, не требовал подчиниться, даже одеваться не мешал, с молчаливым интересом наблюдая побег лакомой игрушки. Оставалось только гадать, как такой отказ на самом деле воспримет Ками-со. Спасать свой зад любой ценой приказа всё же не было.