Текст книги "Вишенка в паутине (СИ)"

Автор книги: Аноним Кельпи-Marrikka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Радужный единорог

– Госпожа Мортир, я смотрю у вас, как и у вашего мальчика, какая-то особая любовь к хозяйственным помещениям, – в углу, возле полки с кастрюлями, стоял вездесущий директор борделя, слава богу, хоть не в деловом костюме, иначе Ками бы решила, что у неё глюки.

– Гард, как ты здесь? Зачем? – оторопела переводчица. – Зула Ордис… Опять ее выкрутасы? Контролировать попросила?

– Капитан мне не указ. Мне давно никто не указ, – многозначительно улыбнулся Роуди. – Ну… разве только одна строгая госпожа… которая за «кристальным нектаром» пойдёт в ночи бродить по закрытому городу.

– Но… это вкусно, – пожала плечами Ками. – Попробуй сначала, а потом нотации читай.

Мужчина секунду помедлил, а потом подошёл вплотную и взял из рук соотечественницы пиалу. Но пить не стал. Не глядя поставил посудину на стол, поднёс к губам испачканные в нектаре женские пальцы, и тут же Ками почувствовала, как первых фаланг коснулся язык.

– И правда, вкусно, – вздохнул он, облизываясь.

– А так? – усмехнулась переводчица, набрав в рот немного сладкой воды и поймав податливые мужские губы.

Экс-киллер не сопротивлялся, жадно и даже как-то недоверчиво отвечая на необычный поцелуй.

– Ками-со, – соскользнул он к её шее, прижимая к краю стола и вцепляясь в него руками. – Я надеюсь, вы больше не хотите пить? Мы можем отсюда уйти?

– Пожалуй, – хрипло кашлянула женщина. – Я думаю, повара не оценят… Ты покажешь свой номер? Мне интересно сравнить интерьеры.

– Конечно, пойдемте, у меня на полу очень занимательный палас, – расфокусировано кивнул Роуди.

Всего два часа до выезда в палаточный лагерь. Ещё вчера госпожа Мортир намеревалась потратить утро на сборы, спокойный завтрак, макияж, возможно знакомство с коллегами…

А теперь, стаскивая одежду с директора и позволяя ему раздевать себя, она отчётливо понимала, как это всё не вовремя, но останавливаться не собиралась.

– Как обращаться? – хищно блестя глазами, выдохнул Роуди, вытаскивая из брюк ремень и застегивая его на своей шее.

– Без разницы, – отмахнулась Ками. – Лицом к стене, руками упрись. Ну-ка, что там у нас…

Широкая мужская спина, поджарая, круглая попа, длинные, стройные ноги. А между ними…

Ками по-хозяйски запустила руку, ощупывая и оглаживая мошонку, чуть сжимая яички.

– Уже готов? Какой ты шустрый, – хмыкнула женщина, размазывая по головке члена каплю выступившей смазки.

– Всегда готов, – со смехом отозвался Роуди. – Особенно, когда со мной так ласково.

– Это хорошо, а то нам некогда начинать с прелюдий. На колени, лицом ко мне.

Дальше объяснять что-то бывшему бордельному труженику не требовалось. Дождавшись, когда госпожа ляжет на край кровати, он припал губами к её промежности. И вот тут было с чем сравнить… Это не Хьюмо с его невесомыми ласками и вечной рефлексией. Гард Роуди выкладывался как в последний раз. Словно сапер, у которого есть только одна попытка, он, не теряя времени «прозванивал» и запоминал реакции её тела, а потом, найдя нужные точки, профессионально усугублял и без того острое удовольствие. Яркий, мощный оргазм накрыл довольно быстро, но Ками не хотела, да и не позволила бы его оттягивать. Разжав бедра, которыми она в сладкой конвульсии стиснула голову мужчины, госпожа Мортир села и недоверчивым взглядом уставилась на представителя сразу двух древнейших профессий.

– С ума сойти…Так вот ты какой… радужный единорог. Рукой за член возьмись и давай под счёт. Раз, два, три…

Мастурбировал он тоже красиво, послушно подстраивался под чужое руководство, замирал по приказу и медленно начинал вновь. Ками нравилось наблюдать процесс, поставив свои босые ступни меж его разведенных бедер, нравилось чувствовать, как горячее семя выплескивается на пальцы ног и особенно, как не менее жаркий язык его слизывает.

– Вот теперь утро доброе, – довольно улыбнулся директор. – Лежите, я сейчас, – налил он в тазик немного воды и взял кусок чистой ткани.

Похоже, забота этого ископаемого оригинала длилась не только до первого оргазма. Взять и вот так сразу поверить в существование мифического зверя было бы опрометчиво, но предпосылки госпоже Мортир нравились.

– Где-то полчаса у нас ещё есть, – не спеша одеваться и разглядывая, как мужчина теперь приводит в порядок себя, произнесла Ками.

– Вы хотите ещё? – заинтересованно улыбнулся Роуди.

– Я хочу понять, как ты здесь оказался.

– Это скучно…

– Но не случайно.

– Нет, конечно. Я же знал, что вы не будете всю командировку в номере сидеть. И решил… взять отпуск. А так как я акционер, одного из местных предприятий, то право въезда у меня есть.

– Киллер хочет стать телохранителем? – задумчиво усмехнулась Ками. – Зачем так напрягаться? Рисковать?

– А зачем люди вообще что-то делают, Ками-со? Потому что, как правило, им это нравится! Вы мне нравитесь. Только, как бы я не хотел, пользы от меня сейчас не много. В лагерь меня не пустят. Так что прикрывать вас и Хьюмо я могу только за его пределами.

– Кстати, – помедлила переводчица, – а что ты думаешь о моём мальчике?

– О, я о нём не думаю. Я тебя… вас к нему ревную, – дурашливо скорчил зверскую физиономию мужчина. – Да, да, распните меня, я собственник.

– Серьёзно? Обычно к рабам отношение попроще… Он ведь на другой ступени? Всегда будет ниже тебя? – заинтересованно подзадорила госпожа Мортир.

– Я был на той ступени, – Роуди присел на корточки возле кровати. Футболка и штаны так и лежали кучкой у порога, нагота его абсолютно не смущала. – И знаю, что обзор с колен иногда куда интересней, – жадно прошелся он взглядом по манящей женской фигуре. – Ну, а если серьёзно, парня жаль. Коллега почти… но я хоть пожить успел, а он совсем зелёный…

– То есть желание помочь мальчишке у тебя есть? – мурлыкнула Ками, пропуская сквозь пальцы челку задумавшегося управленца.

– Нужно чтоб кто-то из министерства инициировал дело и не свернул его, когда настоятельно попросят? – понимающе хмыкнул Гард Роуди.

– У тебя ведь есть друг с полномочиями в этой конторе? Я правильно поняла?

– Да, но… даже если он согласится, это будет не просто… и не быстро, – потер ладонями лицо мужчина. – Тебе, как хозяйке, это всё надо?

– Не знаю, но переход на «ты» меня обнадеживает, – вернула шпильку переводчица.

Завтрак в гостинице

– Ками-со! Где вы были? Зачем ушли впотьмах одна? Это же опасно! – выпалил Хьюмо, стоило хозяйке переступить порог собственного номера. – Я переживал за вас…

– Малыш, я по командировкам с отцом-журналистом моталась, когда ты ещё до клавиатуры не дорос. До сих пор жива, – скептически глянула на него женщина, направляясь к мутноватому металлическому зеркалу и собирая волосы в высокий хвост.

– Сейчас другое дело, – потеряв запал, сдулся парень.

– Ладно, мне приятно, что ты за меня волнуешься, но вряд ли нас убивать будут в гостинице. Завтрак принёс?

– Нет… Ками-со, я не знаю, куда за ним идти, – покаянно признался Хьюмо.

– Ну, пойдем, покажу, – усмехнулась хозяйка, заканчивая с причёской. – К этому времени, скорее всего, уже общий стол накрыли. Сейчас перекусим по-быстрому и в путь.

Пока спускались по лестнице на первый этаж, Хьюмо ругал себя за идиотскую тугодумность и нерасторопность. Да, он не знал, где в гостевом доме выдают еду… Но ведь, если честно, вспомнил он про завтрак, только когда Ками-со спросила. И снисходительно засчитала топорную отмазку. А будь на её месте кто-то другой? Интересовал бы владельца топографический кретинизм раба? Не говоря уже о том, что лезть с порога с расспросами к загулявшемуся свободному гражданину, ой, как чревато…

– Чего притих-то? Чего опять? – бросила госпожа Мортир, обернувшись возле дверей столовой-ресторана.

– Думаю о том, что если буду так тупить, вы перестанете мне помогать.

– Боишься, что не отпущу? – подняв бровь, фыркнула переводчица. – Нет, малыш, я такими вещами не играю.

– А получится, Ками-со? – искать утешения у хозяйки-садистки явно было верхом идиотизма, но делать глупости, похоже, вошло в привычку.

– Это не только от меня зависит, – пожала плечами женщина. – Вот если выживем здесь… тогда и будет о чём говорить. А сейчас я хочу тёплый салат с саранчой и кружку парного молока, – толкнула она дверь и шагнула внутрь первой.

Просторная комната, выполняющая роль ресторана, была полна постояльцев. Они бродили возле длинного, заставленного едой стола поодиночке или небольшими компаниями. Основательно позавтракать успели, видимо, уже все, поэтому выискивали что-нибудь поярче и поинтереснее. Общались, смеялись, раскладывали на широких подоконниках цветные фишки, соревнуясь в какой-то местной игре…

Госпоже Мортир явно было не впервой сходу нырять в толпу неизвестных людей, тем более что подавляющее большинство приходилось на её коллег-переводчиков. А вот Хьюмо чувствовал себя, мягко говоря, не в своей тарелке.

– Пусть пялятся. Ищи то, что желудок примет и ешь. Скоро за нами машина придёт, – глядя на угощенье, а не на раба, бросила Ками-со, расторопно следуя собственному совету. – За экзотику сразу не хватайся, а то нам ещё два часа по ухабам без кондиционера трястись. Блевать неудобно, туалет только в лагере.

Парень кивнул и налег на тонкие, тянучие лепёшки, которые оказалось можно макать в сытные, сырные соусы и заедать знакомыми орехами.

Настроение улучшилось. Хьюмо даже собирался пораспрашивать хозяйку о маринованных фиолетовых яйцах, горкой сложенных в металлическом блюде и шоколадных комочках из которых торчали чьи-то усики, но рядом нарисовался жаждущий общения худощавый мужчина.

– Здравствуйте, уважаемая…

– Ками Мортир, – не отвлекаясь от поедания хрустящих насекомых, спокойно представилась женщина. – С кем имею честь?

– Димар Никти, – приосанившись, благородно кивнул постоялец. – Переводчик дарийского и эрзацкого языка. Я так понимаю, мы коллеги? Тоже ждете транспорт?

– Да, я в основном с эмирского перевожу, – хозяйка еле заметно уныло вздохнула, предчувствуя длинную, формальную беседу.

– Приятно встретить на краю земли соотечественницу со столь высокими моральными принципами! – одобрительно-высокопарно выдал господин Никти, поглаживая пальцами приколотый к дорожному костюму значок и ища глазами такую же метку у Ками. – Вы ведь тоже «воспитатель»?

– Нет, я переводчик, – чуть не подавившись крылатым белком, ещё раз представилась женщина.

– Ну что вы, уважаемая, я про вашего мальчика, – с легким раздражением поджал губы новый знакомый. – Смотрите, у меня тоже двое, поманил он пальцем близняшек, сидящих у окна. – Общество доверило мне опеку над этими милыми, оступившимися девушками. Я состою в фонде «Чудеса заботы». Слышали о таком?

– Это где волонтеры пользуют молоденьких впервые осужденных вместо того, чтобы отправить их на общественные работы?

Хьюмо с трудом удержал вежливое безразличие на лице, гася улыбку. Хозяйка вполне могла выражаться деликатней, но, видимо, бесить дядечку ей нравилось.

– Мы не приемлем подобные выражения и не эксплуатируем подопечных, – с налетом обиды передернул плечами мужчина. – Мы воспитываем, наставляем и отпускаем в свободную жизнь. Разве вы не с нами?

– Нет, у меня смертник.

– А, – осекся Димар Никти, переваривая информацию и уже более цепко оглядывая невольника. – Он адекватный? Девочкам не опасно рядом с ним стоять?

– Ну, я ещё не знаю, что у вас за девочки, – усмехнулась госпожа Мортир, вытирая руки матерчатой салфеткой. – Может, для него самого и опасно…

– Тира и Мэй очень прилежные воспитанницы, – терпеливо продолжая миссионерскую деятельность, вступился переводчик. – Мы прошли с ними основы духовного совершенствования, этикет стран мира, углубленный курс литературы и теперь практикуемся в языках…

– Какие умнички, – в упор глядя на двух рыженьких рабынь, разодетых как куклы в магазине для трёхлеток, похвалила Ками-со. – А мы, с вашего позволения, потом похвастаемся. Транспорт пришёл.

Лагерь

Транспорт оказался стареньким автобусом с деревянными сидениями, который неспешно полз под палящим солнцем по каменистой дороге. Но нужно было радоваться и этому, потому как местные жители предпочитали передвигаться в повозках с навесом, запряжённых живой тягловой силой. А та рухлядь, в которой они сейчас ехали, принадлежала гостинице и использовалась исключительно под иностранные группы. Плюс в долгой дороге тоже был. Два часа наблюдать пустынный пейзаж оказалось чертовски скучно, и волей неволей между пассажирами завязалось знакомство. Хьюмо с любопытством слушал, запоминал, пытался представить на карте те места, про которые они упоминали. Работа переводчика, похоже, всё-таки была из разряда тяжёлых и опасных, а частые командировки мешали наладить семейную жизнь… Наверное по этому свободных гражданок в группе было всего трое, включая хозяйку. Рабов кроме него самого и близняшек ни у кого больше не имелось. Парень украдкой рассматривал соратниц по несчастью и пытался убедить себя, что им повезло. Во-первых, осуждены девчонки не пожизненно, а во-вторых, «воспитатель», кажется, и правда, о них заботился: одеты, обуты, хоть и не очень уместно, сытые, не битые… Что там в спальне творится, конечно, чёрт его разберёт, но ведь бывает и хуже.

Ещё через полчаса пути горизонт раскрасили белые крыши палаток, вынырнул из-за поворота контрольно-пропускной пункт, наскоро возведённый высокий забор с колючей проволокой, солдаты, собаки, шлагбаум… Всё это выглядело непривычно, завораживающе и немного страшно. После общего инструктажа и знакомства с местностью, переводчиков распределили по рабочим местам.

– Я здесь на весь день застряла, – вздохнула Ками-со, глядя на собирающуюся к её столу очередь, но тебе не обязательно как приклеенному в палатке сидеть. Время от времени выходи, гуляй, смотри… Только аккуратно, – добавила она, снабдив посыл убедительным взглядом. И чтоб браслет был всегда включён, чтоб я не психовала.

Хьюмо кивнул. В палатке рядом с госпожой Мортир было ещё три стола, к переводчикам подсаживались сотрудники миграционных служб, представители общественных организаций, солдаты налаживали технику и связь, толпу усталых, пыльных беженцев ровняла охрана… Артачиться и доказывать хозяйке на виду у стольких глаз, что он никуда не пойдёт, что ей самой здесь небезопасно, пожалуй не стоило. Тем более, всё было заранее обговорено ещё при Зуле Ордис.

Хьюмо – наживка. Ему нужно гулять. И надеяться, что бывшие работодатели вняли переданной через конкурс записке.

И Хьюмо гулял. Сначала это было даже интересно. Ну, вот как бы он, даже будучи свободным, смог попасть в эпицентр международного конфликта закрытой зоны? Да никак… Компьютерщиков у военных и без него хватало. Волонтёров явно не требовалось, как и внештатников с длинными пальцами и сутулой спиной. И тем не менее пропавший Нерил Сорд был здесь… С ошейником, слегка двинутой психикой и самоубийственным заданием от начальницы, которую он даже не помнил.

Устав пытаться угадать в каждом встречном потенциального киллера, а также уворачиваться от общения с непонятно что говорящими, порой агрессивными беженцами, парень нашёл тенёк под широким навесом и приземлился на скамью. Сматывая с головы пропитавшуюся потом ткань, которая при должном умении служила головным убором, и, вытирая ею же лицо, Хьюмо поймал на себе до зуда любопытный взгляд сидящих чуть поодаль воспитанниц господина Никти.

– Привет, – отмалчиваться при таком раскладе показалось неприличным.

– Тебе разговаривать можно? – удивлённо ойкнула одна из девушек в кремовом кружевном платье и тут же зажала себе рот рукой.

– Тира! – одёрнула её сестра. – Вот оно тебе надо?

– Да ладно… «Великий педагог» занят, а больше никому до нас и дела нет, – хорохорясь, воровато огляделась девчонка. – А ты, правда, смертник? Я думала, таких где-нибудь в особняке на цепь сажают и гулять только в наморднике водят…

– А что, похоже, что я кусаюсь? – сравнение было не из приятных, но что с малолеток взять?

– Не обижайся, – примирительно вздохнула веснушчатая Мэй, расправляя складки на таком же, как и у сестры, только голубом наряде. – Нам просто хозяин все уши прожужжал, что если не исправимся, то закончим игрушками в чьём-нибудь подвале.

– Ну… в чём-то он прав, – пожал плечами парень. – В смертники лучше не попадать. А что натворили-то?

– Смеяться не будешь? – сконфуженно сморщила нос Тира.

– Какой уж тут смех, – Хьюмо сунул палец под свой ошейник и кивком указал на такие же украшения под ажурными воротничками воспитанниц.

– Ну да… с этой штукой не весело, – без энтузиазма согласилась девчонка. – Мы хотели в университет поступить… Ну, знаешь, тот который в Приме… на бюджетные места. А баллы не дотянули.

– И решили малость смухлевать, – копая мыском туфельки песок, продолжила Мэй. – Обратились к спецу, который нам аттестаты подчистил и пару побед в научных олимпиадах приписал, и родство с местным олигархом…

Хьюмо, и вправду, еле сдержал нервный смешок.

– Подделка документов? Сразу по нескольким статьям? Это ж всё на раз-два проверяется! Да вы чего?

– Просили же! Вот что ты ржёшь? – насупились близняшки. – Думаешь, много вариантов, когда семья небогатая, а наверх вылезти тоже хочется? После примского университета на любую руководящую должность берут! И замуж… Ой!

Тира уставилась на множащийся красные крапины на светлом подоле, а потом зажала ладошкой кровоточащий нос.

– На, приложи холодное, – Хьюмо вытащил из ящика с искусственным льдом запотевшую бутылку. – Подожди, руки от лица убери и вперёд наклонись, а то всё платье заляпаешь, – вплотную занялся он спасательной операцией, помогая Мэй развернуть сестру и найти, чем оттереть случившуюся катастрофу.

Но доиграть в доктора ему не дали. Парень даже сам сначала не понял, кто и зачем съездил ему по уху и отшвырнул в сторону.

– Помогите! Убивают! – истеричные завывания господина Никти, Хьюмо слушал уже снизу, недоумённо хлопая глазами на бегущих к нему солдат.

Кажется, близняшка в голубом что-то пыталась воспитателю рассказать, кажется, прохожие пытались что-то спрашивать… Но Димар Никти не слушал никого, упрямо голося и тыкая пальцем в сидящего на песке раба. Хьюмо решил, что ему всё-таки тоже стоит объясниться, и попытался встать. Хотя, спустя секунду, он уже понял, что это было роковой ошибкой. По голове прилетело прикладом автомата, а потом ещё меж лопаток и по рёбрам, но уже сапогом.

– Стойте! Стойте! Что вы делаете?! – избиение остановил незнакомый мужской голос.

Парень выглянул из-под сцепленных над головой рук и заметил приближающегося к нему врача. Растолкав толпу зевак, пожилой мужчина в серо-коричневой форме с крестом на рукаве мельком осмотрел растерянную, вымазанную в подсыхающей крови Тиру, потом бросил взгляд на помятого Хьюмо и, попросив впечатлительного переводчика заткнуться, велел переправить пострадавших в лазарет.

Лазарет

Хозяйка влетела под светлый полог лазарета ожидаемо быстро и с не самым добрым выражением лица, но, найдя взглядом Хьюмо на одной из выставленных в ряд вдоль стены раскладушек, немного расслабилась.

– Почему не позвонил?

– Я подумал, что вам и так расскажут, зачем лишний раз отвлекать…

– Вот, что в лоб, что по лбу, – скорее с досадой, чем со злостью высказалась Ками-со, уперев руки в бока и шаря взглядом от одного пластыря на теле собственности к другому. – А если бы тебе башку проломили, я бы об этом тоже только в конце дня узнала? Кстати, не проломили же?

– Нет, у вашего парня только ушибы и пара ссадин.

Госпожа Мортир обернулась на голос, узрев направляющегося к ней пожилого врача. Четверть койко-мест в медицинской палатке всё же были заняты и, закончив делать перевязку одному из аборигенов, мужчина поспешил уладить конфликт.

– Гоир Мелди, полевой хирург и врач широкой практики общества «Мир без границ», – открыто улыбнувшись, протянул он руку свободной гражданке. – А вы владелица? Ками Мортир? Хьюмо вас уже заочно представил, пока я его осматривал.

– Вот так прямо и Хьюмо? Не пациент? Не раб? – ответив на рукопожатие, оценивающе склонила голову к плечу переводчица.

– Предпочитаю имена, – нисколько не смутившись, признался врач. – Перед болезнью и увечьем все равны, не так ли?

– Утверждение спорное, но опустим философию, – усмехнулась Ками. – Мальчика могу забрать? Лечение не требуется?

– Можете, конечно, – дружелюбно кивнул эскулап. – Слава богу, ничего страшного нет ни у вашего парня, ни у той девочки, – обернулся он к сидящей через три раскладушки близняшки в испачканном бурыми пятнами светлом платье.

Кровь из носа ей остановили и конопатую мордашку оттерли, но лоск юной леди сильно пострадал. Волосы, уложенные в высокую прическу, растрепались, косметика потекла, на белые перчатки было страшно смотреть.

– А что в кукольном отделе брючных костюмов не было? – не удержалась от колкости госпожа Мортир, не без интереса рассматривая молоденькую рабыню. – Ваш хозяин не знает, что в пустыне носят, или это вы его упросили «покрасивше» нарядить?

– Да, конечно… Вот только и мечтали всю жизнь песок каблуками месить, – с детской обидой пробубнила себе под нос Тира, осторожно поглядывая на свободную гражданку. – Димар-со считает, что девушкам не пристало носить брюки. Женственность одинаково нельзя терять ни на светском рауте, ни, пардон, в туалете…

– А «занято» надо тоже уметь на трёх языках кричать?

– Ещё бы! С ноткой лёгкой грусти и придыханием…

Хьюмо слушал их разговор, и на спине невольно выступала холодная испарина. Понятно было, что «воспитанница» – не в частной собственности, и как «смертницу» её за длинный язык запороть нельзя, но вбитые за время учёбы в раба истины где-то на подкорке семафорили о том, что малышка сейчас договорится до неудовольствия хозяйки, а потом и до наказания.

Однако переводчица, кажется, довольствовалась подначками, доводившими Тиру до возмущённого пыхтения, и просто забавлялась детской непосредственностью, с которой та выкладывала всю подноготную о господине.

– Тира, следи за своей речью! Ну, что ты как на рынке… Нос рукавом не вытирай! И… и я тебя просил не разговаривать с посторонними! Ты ещё не достаточно образована, – уклончиво кивнув на пристальный взгляд коллеги, нервно зачастил господин Никти. – Собирайся мы уходим.

В лазарете он появился один, без второй близняшки, видимо, оставив её под охраной. И чувствовал себя крайне неуютно после недавних геройств.

– То есть, вы сейчас просто возьмёте и уйдёте? – насмешливо подняла бровь Ками, обращаясь к спине застывшего у выхода мужчины. – Или вам тоже воспитание не позволяет с посторонними разговаривать?

– Госпожа Мортир, я сожалею о случившемся… Всем будет лучше об этом недоразумении забыть, – помявшись, кашлянул переводчик, явно пытаясь сохранить и «лицо» и статус непогрешимого авторитета перед подопечной. – Ну, признайтесь, вы же тоже виноваты! У конфликта всегда две стороны… Как можно было отпустить смертника гулять?! Без камеры слежения на ошейнике, без парализующего браслета с дистанционным управлением?

– Хотите заявить на меня за безответственный самовыгул питомца?

– Нет… Я не хочу ситуацию нагнетать, – вытер вспотевший лоб господин Никти. – Просто представьте, что я должен был подумать, когда увидел прожжённого убийцу, склонившегося над перемазанной в крови бедняжкой? Шляпка втоптана в песок, Тира бледная, Мэй суетится…

– Ну… как минимум, то, что плотные, синтетические ткани и тесная, лакированная обувь не очень подходят для данного климата, – на правах врача вмешался в разговор Гоир Мелди. – Любезнейший, вы же не в первый раз в Шерре? На вас свободный костюм из смесового волокна, подходящая обувь, головной убор, крем солнцезащитный, небось, тоже не забыли нанести?

– Крем я девочкам выдал, – недовольный отповедью покраснел воспитатель. – И проследил, чтоб намазались. А в остальном – это придирки! Меня заверили, что платья подходят для высоких температур. Девушки должны нести в мир прекрасное… Местные одежды – полнейшая безвкусица. Я-то ради работы потерплю, а им всё равно в теньке сидеть…

Судя по тому, как рабыня за спиной у хозяина со вздохом закатила глаза и облокотилась спиной о балку в ожидании многочасовой лекции по этикету, врач «без границ» сообразил, что спор бесполезен и ретировался с градусником к бородатому эсмирцу в самом дальнем углу палатки. Несколько солдат с ближайших раскладушек, явно владеющие языком, вышли покурить.

– Так мы поняли друг друга? – поняв, что ряды слушателей стремительно редеют, оборвал себя Димар Никти. – Претензий не имеете?

– Нет, если вы извинитесь, – глубоко вздохнув, качнула головой Ками.

– Но я ведь уже! – возмущённо насупился переводчик, легонько подталкивая заинтригованную подопечную к выходу.

– Не передо мной. Перед ним, – усмехнувшись, кивнула хозяйка на неловко замершего Хьюмо. – А я просто послушаю. Люблю, когда люди находят для себя унижение в обыденных вещах.