Текст книги "Маг Азидал. Лорд Альсаса (СИ)"

Автор книги: Аноним Дракмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 5. Дневник Колдуна и Вельда.

Я не знал, что отец умеет закатывать такие потрясные празднества. Город гудел два дня! Вид Гилана, на четвереньках ползущего к казармам, запомнится надолго. Фрес схитрил, умыкнув пару бутылок дорогущего вина из Розарии. Когда все упились, мы славно посидели на крыше поместья, вспоминали старые деньки. В целом, отлично время провели. Теперь нас в лицо каждая собака в городе знает, не походишь как обычно.

– Азидал! – Фрес отворяет дверь с пинка, – Ты обалдеешь!

– Чего, – я накрыл голову одеялом, – Будь хорошим братом, дай поспать.

– Артефакт! Колдуна!

Два волшебных слова прозвучали. Три секунды, я на ногах, одет, взъерошен и готов. Фрес стоит с мешком руках, глаза горят жаждой познаний.

– Показывай.

Фрес кладет мешок на стол. Открывает горловину, изнутри бьет мягкий синий свет. Достает артефакт, осторожно ставит на стол. Пирамидка, деревянная. На верхушке переливается шар, от него исходит яркий свет.

– Это что? Светильник?

– Ага, на магии Воды. Никаких рун, ничего, но работает!

– Интересно.

– А то!

Когда думаешь о свете, первым приходит в голову Огонь. А тут Вода. Колдун был явно башковитый мужик, раз смог додуматься до такого. А я ведь сам видел, как заряженная маной вода светится. Но так привык, что не обращал внимания.

– Мы сможем такое повторить?

– Сейчас поглядим, – склоняюсь над артефактом.

Принцип несложный. На первый взгляд. Вода, насыщенная нейтральной маной до предела. Такое повторить несложно. Но как шар воды удерживает форму? Почему вода так долго держит ману?

– Черт, придется поломать голову.

– Оставлю его пока у тебя, – Фрес лезет в мешок, – Гляди чего еще тут есть.

Фрес достает потрепанную книжку. Кожаная обложка потерта, торчат уголки страниц.

– Она безобидна, я проверил. Даже полистал немного. Это дневник Рубедита.

– Он может скрывать знания о демонах.

– Тогда чего ждем? – Фрес раскрывает дневник.

Склоняемся над записями колдуна. Листаем, бегло просматривая обычные записи, заметки. Любит жену, отличный день, новая идея для романа, бла-бла-бла. Чернила давно потускнели, страницы желтые, дневнику много лет.

– Стоп, смотри, тут про демонов мелькнуло.

"...вторую неделю не могу написать ни строчки. Все из-за этой гребанной шлюхи! Как я могу писать о любви, нежности? Да я ненавижу все! Я все жизнь слал в задницу демонов во снах, с их предложениями. А ради этой дуры согласился. Я отдал душу демонам, нет пути назад. Вылечил ее, буквально с порога смерти вытащил. Она стала ходить, я был рад, счастлив, демоны побери! Пока эти демоны не показали мне правду. Я не доверял слухам, считал людей завистливыми. Зря.

Мои чувства обострились. В доме следы от мужских сапог, воняет рыбой, словно тут ватага моряков побывала. В спальне стоит запах... Ненавижу. Ненавижу! Ненавижу ее!

... Что я наделал! Моя любимая! Я убил ее! Безжалостно, жестоко. Но она так забавно кричала"

– Дерьмо, – Фрес мотает головой, – Он безумен.

Листаем дальше.

"Как я устал убивать детей. Демонам нравятся их крики. Я придумал новую забаву. Буду вырезать людишек семьями. Оставлю самих молодых, они будут долго ненавидеть меня. Демонам понравится. Теперь я хотя бы могу не убивать детей...

...Это я написал? Что за слюнтявый идиот! Эти милые детки кинулись на меня с ножом. Едва не сдох! Они долго вопили, проклинали меня. Это было восхитительно!"

Листаем дальше, последние записи.

«Который год пытаюсь что-нибудь написать. Пальцы дрожат, перо никак не коснется бумаги. Мой талант. Я утратил его? Но когда? Не помню. Голоса, они повсюду, такие манящие. Я делаю все, что они шепчут мне. Они любят меня. Совсем как когда-то давно, меня тоже любили. Но кто? Я не помню, не желаю помнить.»

Закрываем дневник. Молчим.

– Знаешь, до встречи с демонами я их просто не любил. Как метель или овсяную кашу на воде. Теперь я начал их по-настоящему ненавидеть.

Брат согласно прикрывает глаза.

– Я даже слегка сочувствую колдуну. Хотя он меня едва не убил. Покажем барону дневник?

– Зачем? Он не примет, и не простит. Слишком много зла Рубельт совершил. Честно говоря, никто бы не принял, и не простил. Даже если написанное в дневнике – правда, я желаю ему гореть в лапах демонов вечно.

– И то верно, – Фрес убирает дневник в мешок, – О, погоди-ка, тут еще страница. Выпала, наверное. О? О-о-о! Тут заметки по проклятью. Куча зачеркнутых строк. Вот тут могу разобрать. Написано: «Бесит проклятье, скормлю его демонам. И не выпить толком, а холодина жуткая»

– Это все?

– Нет, погоди. Вот еще: «Сколько лет этому проклятью? Прорва силы! Не знаю, откуда оно, но я точно обрету огромную мощь! Скоро будут гости, уже предвкушаю их боль и отчаяние. Тот пацан, он заплатит за мое бегство»

– Если это правда...

– Кэхас смогут вернуться!

Фрес полон восторга. А я призадумался.

– Могут. Но захотят ли? Столько лет прошло. Да и горы теперь принадлежат Альсасу, кэхас давно отказались от них. Для клана Турдум это просто святыня, дань традиции. Что случится, если кэхас целым кланом придут на эти земли? Заберут горы себе?

Фрес тоже задумался. Ходит по комнате, хмурит брови. До двери, обратно, до двери, обратно.

– И что теперь? Оставим все в тайне?

– Нет, – я аккуратно вырываю литок из его рук, – Людям нужны союзники. Нам они нужны. Решать, конечно, отцу, но я постараюсь его убедить. Хотя бы отправить письмо к старейшинам клана. А там будь что будет.

***

Через две недели уехал барон Шадовид. Он быстро поправился. На следующий день, мы обедаем всей семьей. Похоже, повара решили нас порадовать. Стол уставлен блюдами, приятные, аппетитные запахи оставляют голову пустой. Взгляд шарит по столу, с чего бы начать? Тушеное мясо, запеченная курочка, овощи на углях, нежная, белая рыба с травами? Ложу всего понемногу.

– Пап, вы с бароном вчера весь день разговаривали. О чем?

– Если бы ты не носился так с этими колдунскими светильниками, ты бы знал, – граф не отвлекается от тарелки, – Азидал, ты должен проявлять больше внимания к таким вещам.

– Я и так вечно торчу у тебя в кабинете. Могу я немного позаниматься любимым делом?

Отец поднял взгляд.

– Вот уеду в Розарию, брошу тут все, что ты делать будешь?

– Помру под бумажным завалом.

Отец буркнул явно что-то матерное, отложил ложку.

– Мы строили планы. Я даровал барону земли. От границы с Серебором до озера Алус. Включая Приречную.

– Это где-то четверть графства? – прикинул я, – Нет, одна пятая. И что он там делать будет? Поселится в деревне?

– Не совсем, – отец взял кубок с вином, отпил немного, – Около полугода надо, чтобы барон перевез сюда все из Пакарама. Золото, вещи, людей. Это не легкая задача. Шадовид продаст там все, что останется. Еще мы говорили о будущем. Вы мыслите одинаково.

– В чем же?

– Шадовид тоже не видит в Сереборе союзника. Он сказал что-то вроде: «Зачем платить за то, что можешь взять силой?» Он поставит крепость на берегах Борки. Уже сейчас я отдал приказ строить в Приречной временные дома, для его людей.

– Ясно.

– Кстати, его племянница, Вельда, поживет у нас, пока крепость не закончат. Опасность для нее миновала, так что скоро она прибудет из столицы. Я надеюсь, вы с ней поладите.

– Это к Фресу, – киваю на брата, что сосредоточенно разрезает мясо.

– Чего?

– Он у нас любит заботиться о детях, да брат?

– А? – брат прослушал весь разговор, хлопает глазами.

– Мальчики, – посмеивается мама, – Вы и сами еще дети. Вельда старше вас на два года, кто еще о ком заботиться будет.

– Значит, как сражаться, так мы взрослые. А как...

Мама страшна в гневе. Один взгляд, я заткнулся. Кушаю я, кушаю. И молчу.

Я днями и ночами бьюсь над загадкой светильника. Такой простой предмет, а сколько разгадок в магии он принес! Изучая его, мы поняли один из принципов маны. Закон магии этого мира. А также, главное отличие маны от эфира.

Эфир подчиняется разуму, четкой мысли. Мана подчиняется желаниям, эмоциям. Разумеется, четко выделить одно нельзя. Но баланс эмоций и холодного разума сильно смещен в обоих случаях. Осознав эту простую истину, мы ходили по усадьбе с горящими глазами, кончики пальцев зудели от желания творить. Магия этого мира требует настоящего творчества, четкий и методичный подход плохо работает. Нет тут никакой системы, со всегда известным результатом.

Я хожу по коридорам, окрыленный вдохновением от бесконечных путей, по которым можно пойти. Но с другой стороны, поднимает голову страх. Раз все так индивидуально, то невозможно подготовиться. Чего ожидать от врагов? От себя самого?

Вот так я пропустил приезд племянницы барона. Вельда появилась в моей жизни неожиданно.

Один из прекрасных весенних дней в Альсасе. Валяюсь на траве в саду, под тенью дерева. Бездумно разглядываю белые шапки далеких гор.

– Привет, – тихий, девичий голос рядом.

Вздрагиваю. Чтобы человек подошел ко мне вот так, незаметно? Ощущаю лишь одну эмоцию рядом. Безбрежное спокойствие. Ну и кто же ты? Оборачиваюсь, на мгновение перехватило дыхание.

Кончики густых белых волос щекочут изящную шею на ветру. Полные, розовые губы на бледном лице, словно не видевшем солнца. Короткая черная туника облегает тонкую талию, тонкие штаны на длинных ногах. Маленькие туфельки утопают в зелени травы. Фигура девочки, что на пути к прекрасной девушке. В фиалковых глазах мелькнул довольный блеск. Никогда не видел людей с такими.

– Ты Азидал, так? – девочка наклоняется, рассматривает.

Уверен, выгляжу как дурак. Но не могу оторваться от ее лица. Будто произведение скульптора, что создал шедевр. Что будет, когда она вырастет? За таких женщин начинают войны. Понимаю, почему колдун не особо рвался ее убивать. Мысль о колдуне приводит в порядок. Привстаю на локтях.

– Белые волосы, молодая девушка. Ты Вельда, верно?

– Вельда это я, – диковинно согласилась она, – Я присяду?

– Места навалом, – киваю на траву подле себя, – Добро пожаловать в Альсас. Давно приехала?

Она плавно усаживается рядом, скрестив ноги. Не отводит пристального взгляда.

– Вчера вечером.

Молчим. Я снова разглядываю горы. Шум листвы над головой. И о чем с ней говорить? Где Фрес, когда нужен? Вельду молчание не тяготит, спокойствие в эмоциях. То, как она пялится, начинает напрягать.

– Где тебя поселили?

– А ты не знаешь?

Наконец-то, хоть какая-то эмоция. Легкое удивление.

– Напротив твоей комнаты. Не слышал, как заносили мои вещи?

– Нет, – легкомысленно махаю рукой, – Я немного увлекся вчера.

– Чем?

Убийственная прямота.

– Сложно объяснить, – стараюсь по-доброму улыбнуться, – Как на счет нормального знакомства? Судя по всему, ты у нас надолго. Узнаем друг о друге получше?

Кажется, она моргнула впервые за весь разговор. Эти повадки... Точь в точь, как у барона. Это у них семейное?

– Хорошо.

– Как тебе Альсас? Еще не гуляла по городу?

– Утром. И через пару деревень проезжали. Люди тут странные.

– Что? Почему?

Даргал побери, да ты себя видела? Вельда чуть нахмурила брови.

– Улыбаются, смеют думать о том, что будет через год или два. Это странно. Как в столице.

– А в Пакараме все не так?

– Нет, – слегка качнула головой в стороны, – У кого нет верных людей с оружием в руках – не имеет права думать так. Их могут убить в любой момент. Там каждый ждет смерти. Не думает о будущем. Законы короля в Пакараме пустой звук. Выживает сильнейший. Такой вот у нас закон.

Говорит так спокойно. Жутковато слышать подобное от ребенка.

– Совсем как дикие звери.

На миг ее губы сжимаются. Злится?

– Это нормально, – она наконец отводит взгляд от меня, смотрит в сторону города, – Это вы здесь все ненормальные. Неженки.

Понятно с ней все. Поживет в Альсасе, оттает. А может и нет. Такой взгляд на жизнь не так уж плох, пока она не кидается на людей ножом.

– Ладно, давай не будем спорить. Что на счет тебя?

– Что ты хочешь узнать?

Трудно чувствовать ее. Но ей вряд ли понравятся вопросы об уничтоженной семье.

– У тебя есть увлечения?

– Увлечения? – Вельда проводит пальцем по губам, – Есть. Я люблю вышивать. Когда вышиваешь что-нибудь, мысли улетают далеко-далеко. Можно ни о чем не задумываться. Спокойно. А не люблю я занятия с мечом.

– Зачем тебе?

– В нашей семье так заведено. Дети, женщины, старики, все должны отстаивать свою жизнь с мечом в руках. Я это понимаю, но терпеть не могу. Тело болит, потная, грязная, запястья ноют. Мерзость.

По ней не скажешь, что она много тренируется. Гибкая, хрупкая. Я видал настоящих воительниц, на них она не похожа.

– А кто тебя обучает?

– Сейчас воины дяди, или он сам. Но обычно это Ландик, он командует воинами. А что ты? Я одна должна делится?

Я привстаю, усаживаюсь в корнях дерева, спину греет теплая кора.

– Ну, у меня другие увлечения.

Вельда наклонилась ко мне, требовательно смотрит в глаза.

– Какие?

Немного маны в ладонь. Зажигаю и гашу огонек.

– Магия. Больше мне ничего не надо. Хотя нет. Еще я люблю вкусно покушать. Больше ничего.

Когда мы оба сидим, замечаю, я немного выше.

– Вообще ничего?

Качаю головой.

– Вино? Женщины? Пустить кровь паре крестьян?

– Что?! Нет.

– Ты вообще мужчина? Ах, да, ты маг. Тогда спалить деревеньку соседа?

– Нет!

– Ты странный, – спокойно так сказала, – Чудак.

Эта девица... Выводит меня из себя! Я встречал настоящих сумасшедших, но она это нечто. В Пакараме все такие?

– А, я поняла, – кивнула едва, – Ты же из Первых. Я до этого с вами не говорила. Вы все такие?

Хоть в чем-то мы сошлись. С трудом понимаем друг друга.

– Чувствуй себя в Черной Грани, как дома, – пытаюсь до конца остаться вежливым, – А сейчас, мне пора.

Я не видел Вельду остаток дня. На следующее утро она завтракала вместе с нами. Довольно вежливо общалась с отцом, отвечала на вопросы мамы. С Фресом мила. На меня и не взглянула. Вот и хорошо. Мне душевное равновесие дороже.

Проходит еще пару дней. Вчера в поместье прибыли слуги баронской семьи. И отряд воинов в сером. Шадовид не оставляет племянницу без присмотра. Приехал сам Ландик. У командира серых больше дел нет?

Слез с кровати, глянул в окно. Обычное весеннее утро в Альсасе. Солнышко, ночью шел дождь, свежо. Выхожу в коридор. Двое воинов, у двери брата и моей. Наши бессменные охранники.

– Привет Нилог. Гилан, мы идем в город. Надо забрать заказ.

Взгляд невольно прикипает к двери, напротив. Чую, Вельда там, стоит прямо за дверью. Мой обостренный слух едва может уловить ее дыхание. Почему не выходит? Даргал с ней, чудачка.

У меня сегодня гора дел. Отец ясно дал понять, мое безделье заканчивается, скоро он снова примется за меня всерьез. Для начала надо в город, в мастерскую стеклодувов.

Город уже проснулся. На улицах неспешно ходят люди. В трактирах сонно жуют завтраки перед началом рабочего дня. Мы идем в старую часть города. Проходим мимо высокого фонтана. Маленькие птицы прыгают по бортикам, чистят перья.

Так, теперь налево, там ремесленный район. Когда город разросся, этот район получил новую жизнь. Талантливые люди быстро нашли себя в Альсасе. Ювелиры, кузнецы, плотники, пошив платьев, даже брадобреи. Тут есть все.

А вот и нужный нам дом. Одноэтажный, вытянутый, большая витрина. За ней полки с красной тканью, выставленные фигурки из разноцветного стекла. В середине самая дорогая безделушка. Графская усадьба, полностью из стекла, отличная копия. Ценник внушающий, три сотни золотых. Обычный воин Альсаса получает в неделю два золотых. Этого хватит, чтобы кутить в трактире два дня, ни в чем себе не отказывая.

Мастерская стекольщиков внутри как обычный магазин. Витрины, прилавок. Но я знаю, что за стеной кипит работа. Я чую Огонь, что пылает в горнах, как он обжигает искрами людей.

– Господин Азидал! – радушно распахивает руки мужчина за прилавком, – Пришли за заказом?

Владелец мастерской, полноватый мужик, с объемным пузом и залысиной на макушке.

– Здравствуй, Тургут. Он готов?

– Конечно-конечно! Он у меня тут, под прилавком, вас дожидается.

Подходим ближе. Тургут достает квадратный, плоский ящик. Поднимает крышку. Внутри ячейки, набитые соломой. А в них стеклянные шарики. Идеально круглые. Достаю один, смотрю на просвет.

– Мы здорово поломали голову, – улыбается стекольщик, – Как нам заполнить их водой и не оставить ни капли воздуха. Кропотливая работа! Здесь десять штук, как заказывали.

– Отлично, – кладу шарик обратно, – Гилан, заплати уважаемому мастеру.

– С вас сорок семь золотых и пятнадцать серебрушек, – услужливо подсказывает Тургут.

– Здесь пятьдесят, – звякнул мешочек с монетами.

– Сдачи не надо, – добавляю я, – Вы отлично постарались.

Гилан осторожно закрыл крышку. Подхватил ящик.

– Могу я спросить, для чего они? – карие глаза стекольщика сверкают интересом, – Мы вот гадаем. Так и не придумали.

Почему бы и не ответить?

– От свечей устают глаза. От светильников на масле запах противный. А мы с братом любим почитать вечером. Мы решили сделать магические светильники.

– Вот как, – Тургут еще больше воспылал любопытством, – А какие они будут?

– Гилан, дай мне один.

В ладонь падает стеклянный шарик. Прикрываю глаза. Наполняю воду внутри маной. Явственно представляю мерный, приятный глазу голубой свет. Передаю весь посыл, желание, через поток маны. Открываю глаза.

Голубой свет пробивается сквозь пальцы. Получилось. Не такой яркий, как светильник колдуна. Он еще и без оболочки работает. Зато артефакт колдуна погаснет через неделю или две.

– Можно потрогать?

Даю мужику потешить любопытство. Он опасливо потыкал пальцем шарик.

– Прохладный, – задумчиво выдает вердикт, – Сколько он так? Ну, светить будет?

– Если зарядить до предела, то от года до двух. Примерно.

– Господин, а такие появятся в городе?

Я представил ночной Альсас, полные синего света улочки, как красива будет площадь с фонтаном.

– Вряд ли, – с сожалением отвечаю, – Зарядить их не проблема. Но стоимость... Да и как их располагать? На столбах? Вешать не стены домов? Это тоже деньги.

– На большой заказ сделаю скидку!

Вот ведь. Одно слово, торгаш. Хотя идея интересная.

– Вы не подумайте, я не ради прибыли! – махает руками Тургут, – О городе забочусь!

– А что не так?

– Ну, – он опасливо косится на Гилана, – Вы, может, не знаете. В городе по ночам совсем опасно стало.

– Хотите сказать, стража не справляется? – Гилан прожигает фирменным взглядом.

– Н-нет. Просто ночью от трактира до дома можно не дойти. На днях один мой работник очнулся ночью в переулке. Без денег и башка в крови. Ворам легко от стражи скрыться ночью. Вы ведь с факелами ходите. Вот я и подумал, что такие светильники могут помочь. Я без задней мысли, слово даю!

– Ты не врешь, – скрещиваю руки на груди, – И в твоих словах есть полезное зерно.

– Господин Азидал, – Гилан не сводит пронзающего взгляда с торговца, – Не слушайте его, наши парни отлично работают. Скоро мы изведем такие случаи. Вам не стоит ни о чем беспокоиться.

– У меня все равно столько денег нет. Сколько там у меня скопилось?

– Две тысячи ровно, господин, – тут же отчитался Гилан.

– Я договорюсь с остальными мастерами! – горячо убеждает Тургут, – Шары из стекла, железные столбы, надо до всего штук сто. Хотя бы на главных улицах. Разве какие-то десять тысяч золотых что-то значат для наследника Альсаса?

– Сколько?! – задохнулся Гилан, – Господину проще потратить деньги на арбалеты для стражи города! И не один вор не уйдет!

– Ну да, конечно. Почему тогда люди вечером боятся из дома нос высунуть? Разве не должен господин о нас заботится?

– Деньги надо тратить иначе!

– Точно! Не на арбалеты. Светильники!

– Тихо! – хлопаю ладонь по прилавку, – Какого демона вы тут распоряжаетесь моими деньгами?! Почему я вообще должен за что-то там платить?!

Оба спорщика заткнулись. Тычу пальцем в торговца.

– Значит так, ты, слушай и молчи. Хотите безопасности и моей магии? Отлично. Соберешь мастеров с района, скинетесь все вместе на работу кузнецам и твою. Сделаете сотню больших шаров и столбы. И чтобы вид был приятный, понял?

Тургут аж рот разинул, не в силах вздохнуть.

– Мне за работу, за каждый шар, по два золотых.

– Г-господин!

Я раздражен, отметаю все возражения:

– Молчать сказал! Теперь Гилан.

Воин с сомнением показал пальцем на себя. Мол, я-то что?

– Стража установит все столбы на главных улицах. Будут следить, чтобы светильники не разбили и не украли. За это вы, – снова указываю на Тургута, – Торговцы, заплатите страже десятком арбалетов. А также бесплатное обслуживание и болты для них. Возражения есть?

– А-а, – Тургут в полном обалдении, закрыл рот, выдавил удивленно, – Нет.

– Вот и хорошо. Привезете шары в усадьбу, мы с братом их зарядим. И деньги не забудь. Идем, Гилан.

– Так точно, – потерянно отозвался тот.

– Платить еще меня хотят заставить, – бурчу по нос, шагая на выход, – Все им за счет казны. Совсем охренели.

На улице шумно, пропускаю двух мужиков с деревянным брусом на плечах. Взгляд цепляется за нечто знакомое за ними. Серое. О, да это же Ландик! Подпирает стенку у дома с вывеской катушки с иголкой. Чего он тут забыл? Пойду поздороваюсь. От этого мужика народ шарахается, обходя по широкой дуге. Все такой же заросший, похожий на здорового медведя. Но добродушный внутри.

– Привет, Ландик.

– Молодой господин, – склоняет голову тот.

– Что здесь по делу?

– Ага, – отводит взгляд, – Молодую госпожу сопровождаю. Говорят, тут лучшие ткани в городе. Да и нитки там всякие... Как-то так.

О, так Вельда внутри. Не хотелось бы наткнуться на нее.

– Ясно. Удачи тебе!

Валю оттуда быстрым шагом, позади через людей пробивается Гилан. Сбавляю шаг.

– Не торопитесь так, господин. Дальше на площадь?

– Да, к фонтану. Нас ждет там интересная встреча.

– Я бы тоже хотел на него посмотреть.

Я проверил письмо в кармане куртки, на месте. Там просьба о вступлении в стражу, обращенная к Гданаду. Вот только отправитель необычный. Пока что командир наших воинов ему не отвечал, зато показал письмо мне. Очень просил встретится с этим воином лично. Стражники сказали, в это время он всегда рядом с фонтаном.

Так и есть. Возле фонтана стоит рослый мужчина, в потрепанной одежде не по размеру. Без оружия, в старых сапогах, что еще чуть и развалятся. Люди косятся на него. Не из-за бедного вида. Смуглая кожа, красные глаза. Как у Хэнье. Каштановые волосы, спутанные в космы. Уши человеческие. Слухи об этом человеке витают в мире. Даже здесь, в Альсасе, слышали о нем. Герой Дафгаарда, Диглад. Так подписано письмо.

Подходим к нему. Он выше меня на две головы, даже выше Гилана. Мускулистые руки, мощное тело. Только запавшие щеки и тусклые глаза портят впечатление.

– Доброго утра, – гляжу снизу-вверх, – Ты ведь Диглад, верно?

Мужчина вздрогнул. Заторможено повернул голову.

– Да, – хриплый, усталый голос, – Это я.

– А я Азидал, сын Гидеона. Приятно познакомиться. Это Гилан.

– Я знаю, кто ты, будущий лорд Альсаса. Чего же маленькому Первому нужно от меня?

Достаю письмо. Хлопаю по нему тыльной стороной ладони.

– Твое?

Он медленно кивает. Шатнулся едва заметно. Хм, он сильно истощен.

– Пойдем-ка поговорим, Диглад, Герой Дафгаарда. Пожалуй, вон тот трактир подойдет.

Показываю большим пальцем за спину. Там, в конце площади двухэтажное здание с вывеской «Золотой Свин». Самой дорогой трактир в городе.

– Боюсь, меня туда не пустят, – честно и прямо отвечает Диглад, – Я был там утром, просил работу или еды. Прогнали, как жалкого бродягу. Хотя, я и есть бродяга.

– Если нас не пустят, завтра хозяин трактира будет открываться за чертой города.

– Умеешь пользоваться властью? – хмыкнул воин, – Это будет слишком жестоко.

– Жестоко будет, если Гилан насадит его на клинок. Идем.

Гилан жестко улыбнулся, в ответ на вопросительный взгляд Диглада. Мол да, я могу. На самом деле я не сомневаюсь, меня пустят в «Золотой Свин», даже если я притащу туда всех бродяг города. Еще бы меня не пустили в заведение матери! Димия владеет половиной трактиров города. Мама обожает кулинарию, и не стесняется трясти отца на деньги для очередного «замечательного повара, которому необходимо открыть свой трактир»

Так и случилось. Охрана без единого вопроса отворила двери. Встретили, проводили в отдельный кабинет для важных персон. Стол накрыли мигом, и о деньгах не заикнулись.

– Приятной трапезы, – затворяет дверь официант.

– Ешь, – киваю Дигладу на стол, – Это все для тебя.

Себе налил легкого вина в хрустальный бокал. Диглад строить воплощение гордости не стал. Быстро положил на тарелку все что видят глаза, быстро ест. Хрустят на зубах косточки мелких птиц, разрывается на части нежное мясо. Налегает будь здоров.

Гилан сидит рядом со мной, молча наблюдает за смуглым воином. Дождались, пока он утолит первый голод. Диглад сыто откинулся на спинку стула.

– Благодарю. Редко удается поесть нормально.

– Рад, что тебе понравилось. А теперь, – кладу письмо на стол, – Здесь изложена твоя просьба принять тебя в стражу. Жителя другой страны. И не просто в стражу. Ты желаешь служить лично мне. Как ты написал? В свите наследника?

– Да.

– Тебе, наверное, привычны семьи властителей, где у каждого свои люди, свита, интриги и грызня за власть. У нас такого нет. Раз ты смог узнать имя командира воинов Альсаса, то и это должен знать.

Диглад поднял ладонь.

– Я знаю, Первые чуют ложь. Давайте сразу закроем пару вопросов. Я – Диглад, прозванный когда-то Героем Дафгаарда.

Не лжет.

– Я не шпион.

Снова правда.

– Я не получал никаких заданий.

Киваю. Честные слова.

– Я не желаю вреда никому в Альсасе, Гондарии. И не собираюсь вред причинять.

Все честно.

– Не солгал, уже хорошо, – отпиваю вина, – Но меня скорей волнует другое. Как ты оказался тут. Почему у прославленного воина нет меча? Ходит в обносках и голодает?

– Если отвечу, примете на службу?

Гилан фыркнул, пренебрежительно окинул взглядом нищую одежду. Диглад внешне спокоен, но я чую, как вопит его гордость.

– От ответа зависит, – бокал отставлен в сторону, – Давай без утайки, с самого начала. Кто ты такой, как жил, почему хочешь служить Альсасу.

– Не Альсасу, – поправляет он, – А вам.

Молча жду ответов на вопросы. Диглад вздохнул, собрался с мыслями.

– Хорошо. Доверие требует ответного доверия. Дафгаард, единственная страна людей, где процветает рабство. У вас это слуги, что прислуживают властителям или знатным семьям. У нас же, рабы. Я был таким с самого рождения. Жил я в приюте, с такими же детьми. А сам приют принадлежит Ложе Чародеек.

Интересные дела. Таких историй я от Нигильды не слыхал.

– Когда мне исполнилось пять, меня и других детей просто забрали. На опыты чародейкам привели. Они хотели избавиться от проклятья богини Мэлиас. Хотели узнать, сможет ли пробужденная кровь человека перебороть проклятье.

– Поэтому ты так выглядишь? Ты проклят?

– Нет, нет! – махает руками Диглад, – Тут другое. У Ложи в руках оказался один из Хэнье. Обычный, даже не маг. Он им к демонам не сдался, вот и пустили на опыты. Нам вводили его кровь. Пытались таким способом привить нам черты Хэнье. А потом попробовать убрать их.

– Подозреваю, выжило вас маловато.

– Я один, – резко кивнул воин, – И то, долго болел. Мы держала в живых магия чародеек. А потом они попытались пробудь во мне наследие Первых.

Я на секунду прикрыл глаза, стараюсь прочувствовать его. Оп-па! У него энергетика элитного воина! Прям как в Кирне! Открываю глаза. Видать, что-то у меня там блеснуло, Диглад в лице переменился. Но рассказ продолжает:

– Частично у них вышло. Я стал сильнее, ловчее, мог бегать днями напролет и не уставать. Но черты Хэнье не ушли, так что меня просто преподнесли королю Дафгаарда. Как подарок. Так я стал рабом самого короля Шадгара Второго. Когда мне исполнилось пятнадцать, мне просто дали меч и кинули на границу с Хэнье. Как забаву, выживу или нет.

– Раз ты сидишь тут...

– Выжил. Я стал настоящим бедствием для Хэнье. Выбрался обратно, к одной из застав. Всем было плевать кто я, раб или нет. Швыряли как котенка во все битвы. Я учился в бою, выживал, сражался.

До боли похожая история. Как Первые на заре времен.

– И вот я сам не заметил, как меня прозвали Героем. Дали титул рыцаря, земли, сосватали невесту. Я уж подумал, настала светлая полоса в жизни.

– Погоди, – встревает Гилан, – Тебе ж около сорока лет? Ты все это время мечом махал? Молодо выглядишь.

Диглад вздрогнул. Сжал зубы.

– После таких вопросов моя жизнь полетела к демонам на рога. Кто-то додумался спросить об этом короля. Он чародеек. Одна из них посчитала это забавным, назвала меня выродком, наполовину Хэнье. Все. Я в одночасье потерял все. Семья невесты послала меня к демонам. Боевые товарищи, которых спасал сотни раз, плевались при виде меня. Титул рыцаря? Лишен. Земли? Лишен. Даже статуса раба не дали. Отобрали доспехи, оружие, дом. Просто выродок. Осталось лишь пара верных друзей, что подкинули денег на первое время.

– Я ни о чем таком не слышал.

– До Альсаса долетают слухи, раз вы обо мне слышали. Но похоже, с сильным запозданием. Я ничего не умею, кроме сражений. Пытался ходить к знатным лордам Дафгаарда, что раньше привечали меня. На порог не пускали! Обычные люди легко узнавали. Для них я тоже перестал быть Героем. Только Выродок, никак иначе.

– Печальная история.

– Не то слово, – Диглад махом опрокинул бокал вина в рот, – Так вот и жил. Больше года. А потом плюнул на страну, на людей, что так со мной обошлись. Отправился в Гондарию.

– Что, сразу в Альсас?

– Нет, в столицу. Озерный город меня поразил. Такая красота... Кгхм. В общем, мое имя пол мира слышало. Думал, примет кто. Стал собирать слухи. Обжечься с господином еще раз? Это пугало меня, только не пережить подобное снова. А потом встретил торговца из Альсаса. Он то про вас и рассказал. Я сразу подумал, вот оно! Лорд из Первых, да такого веками не видали! А что лет маловато, так это ничего. Я старею медленно, мне без разницы. Могу и подождать.

Молчим. Диглад не мешает думать. Элитный воин в свите, это опасно. Он успеет отрезать мне голову, даже если я буду готов. Эх, да пошло все к демонам! Спрошу пару тем, для очистки совести.

– Ты ведь понимаешь, что в будущем я возможно прикажу тебе убивать дафгаардцев? Умирая, они назовут тебя предателем.

– Я впервые сам выбираю свою судьбу, – грустно улыбается Диглад, – Моя рука не дрогнет, будь уверен. К тому же, я умею разбираться в людях, после всего дерьма, что повидал. У тебя добрые глаза, Азидал. Ты явно умеешь сражаться, наверняка уделаешь меня. Но я чую, ты никогда не забирал человеческую жизнь.

Удивил. Проницательный мужик. Мне скоро будет полтора века, если за обе жизни считать. Я вправду ни разу не отправлял на тот свет людей. Изгнилы, твари, искаженные, мифические монстры. Все бывало. Единственный раз, когда на меня напали люди, был в молодости, когда с Фресом путешествовали. Разбойники то были. Фрес свою часть прибил без сожалений. А я обездвижил и отрубил руки. Оставив им память, что значит нападать на мага.