Текст книги "Диктатор 2 (СИ)"

Автор книги: Аноним Cmd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Я стараюсь... Я не забываю тех, кто сделал мне добро. И не предаю данных клятв! – немного пафосно ответил я. Но расчет на то, что Волдеморту мои слова понравятся, ухнул в пустоту.

– Твоя основная клятва – служить своему учителю. Мне! – почти прошипел Волдеморт, что выдавало его крайнее раздражение.

– Но... – попытался было я оправдаться, но рот мне мгновенно заткнули.

– МОЛЧАТЬ! Как ты смеешь перечить МНЕ? На колени! – громко и крайне зло приказал Волдеморт.

Повинуясь данной клятве ученика я послушно и безвольно упал на пол. И так и остался стоять на коленях, склонившись в унизительной позе.

– Почему ты думаешь, что это сын именно Крауча? – спросил Волдеморт.

-..., – на этот раз в ответ я решил промолчать. Впрочем, захоти я даже и ответить, только что отданный недвусмысленный приказ «Молчи», запирал мне магией уста надежнее всякого кляпа.

Унизительное бессилие. Теперь я отлично понимаю, отчего ученические клятвы в последнее время не получают никакого распространения. Все же менталитет средневековый и менталитет современный очень сильно различаются. Особенно, в части границ допустимого подчинения. То, что легко и просто, как естественное и неоспоримое положение вещей, стерпел бы воспитанный в средневековье человек, моим современникам покажется бесчеловечным рабством. С соответствующей реакцией. Что там ни говори, но откровенного скотства в последние десятилетия стало гораздо меньше. А то, что иногда все же выплескивается, оценивается именно как скотство и яро осуждается обществом. А ведь раньше оно было абсолютной нормой...

– Как ты смеешь молчать? – прошипел Темный Лорд. – Круцио! – взбешенный игнорированием себя превозносимого, Волдеморт решил действовать так, как привык.

Волна боли девятым валом накрыла меня. Самое страшное, что даже чуточку облегчить ее криком, клятва мне не давала. Оставалось только корчиться, стоя на коленях, и проклинать сделанный выбор. Дамблдор хотя бы меня не пытал. Просто убил бы быстро...

Тем временем Волдеморт, сообразивший наконец, что что-то здесь не так, отменил пыточное и произнес другое заклинание:

– Легилиментс! – быстро найдя причину моего молчания, он покинул мою память и приказал:

– Говори! Разрешаю.

– Долг жизни. Меня просто притянуло к ней, – захлебываясь непроизвольно выступившими слезами прохрипел я.

Волдеморт резко остыл. Я вообще заметил, что вспыхивает яростью он легко, но так же легко остывает. Неуравновешенный псих!

– Ублюдок... – задумчиво проговорил Волдеморт. – Но из списка истинно чистокровных. Со многими влиятельными должниками...

– Он честно и преданно служил вам. Ради вас он убил своего отца. Ради вас он пожертвовал совей жизнью. Разве не достойна такая верность хотя бы такой награды? Учитель и повелитель. Я обязательно отдам деньги...

– Хвост! – поднялся из своего кресла Волдеморт.

– Да, господин?! – отозвался неизвестно когда появившийся Петтигрю. Видимо, услышав заветное «Круцио!», он, как ужаленный, прибежал сюда. Наслаждаться видом пытаемой жертвы.

– Пошли!

– Да, господин.

– Крэбб. Ты – тоже, – приказал Волдеморт.

– Да, – кивнул я и встал с колен.

Путь наш лежал совсем недалеко. Мы втроем всего лишь вышли из дома и отошли на десять шагов, как Темный Лорд остановился и сказал.

– Руку, Питер.

– Пожалуйста, господин! – и Питер понятливо протянул хозяину руку с меткой. Волдеморт ткнул в нее своей волшебной палочкой и что-то прошептал.

– Учитель. Можно спросить? – осторожно произнес я, пользуясь образовавшейся паузой.

– Спрашивай.

– А зачем мы вышли в сад?

– Пока ты ходил, на дом я установил защиту от портключей и аппарации. Ключи от щита я тебе потом передам. А сейчас – замолчи.

С тихим хлопком перед нами материализовался очень хорошо мне знакомый маг. Век бы его холеную и надменную рожу не видеть.

– Люциус.

– Господин, – вежливо поклонился Малфой-старший.

– Люциус. У меня к тебе достаточно необычное дело. Видишь ли, случилось так, что я вынужден выступить в достаточно непривычной для себя роли. Роли поручителя. – «Это, если кто не понял, я сейчас весело пошутил. Можно смеяться.» – перевел я для себя услышанное. – Лорду Крэббу срочно понадобился определенный заем. Да-да, – отметая даже тень возражений продолжил шипеть Волдеморт. – Я помню, что его род и так должен твоему, но... Я думаю, моего слова будет достаточно, чтобы один раз прикрыть на это глаза?

– Как пожелаете, лорд, – на лице Малфоя не дрогнул не единый мускул.

– Как хорошо, – довольно прошипел Волдеморт. – Тогда помоги ему. – Короткий поклон стал Темному Лорду утвердительным ответом. – И да, мой скользкий друг. Я думаю, что негоже моему ученику иметь долги нелюдям. Переведи его долги гоблинам на себя.

– Да, повелитель.

– Идите, – отпустил нас Реддл, и ушел в дом.

– Сколько, – выдавил Малфой одно единственное слово сквозь свои стиснутые челюсти. Причем, вряд ли это был приступ внезапной неземной любви.

– Три тысячи, – так же кратко ответил я.

– Кому?

– В Лютном. Там есть одно... заведение.

– Покажешь. Не дергайся, – схватил меня за плечо Малфой, и мы аппарировали на крыльцо Гринготтса.

«Конечно, хорошо, когда есть взрослые и сильные, за спину которых можно спрятаться и на мощь которых можно опереться, – думал я, глядя на то, как Малфою выдают кошелек, а так же, как мой долг переходит от уродцев коротких и страшных к уроду длинному и аристократично красивому. – Вот только такие мысли в себе нужно выжигать каленым железом. Иначе я так и останусь навсегда простой шестеркой. И вообще, надо бы потихоньку избавляться от незаметно привившегося общением со школьниками детского восприятия окружающих. Ведь вот этот вот маг, что идет рядом со мной, он если и старше меня, то совсем ненамного. А я подсознательно воспринимаю его „старшим“. Бред! Ошибка! Пора в очередной раз резко повзрослеть. Вот, Малфой, не смотря на отличный старт, себя сделал сам. Это если не вспоминать о том, как себя выковал Том Реддл... Соберись, тряпка!»

В Лютном тоже все прошло просто замечательно. Без всяких там неприятных неожиданностей, которыми так любят изобиловать придуманные мной планы. Хотя, все могло бы и плохо кончиться: тащить с собой целое состояние в район, где убивают за пару сиклей – идея не очень мудрая. Я прямо кожей чувствовал на себе злые и хищные взгляды из подворотен, но... Связываться с сопровождающим меня взрослым и очень знаменитым магом в этот раз дно Магической Британии побоялось. Да и в шалмане, если у бордель-мадам и были какие-то мыслишки так или иначе меня «кинуть», то после того как в дверь вошел Малфой, они, падая в бездну, помахали на прощанье остающимся здравомыслию и осторожности.

А все равно приятно, когда проблемы решаются как по мановению волшебной палочки. Насколько бы в магическом мире это ни звучало... естественно.

Купля-продажа прошла очень быстро. Вышла беременная женщина с уже собранным тючком личных вещей. Быстрая ее проверка, путем поднесения к животу правого предплечья с реагирующим на кровного потомка Крауча Долгом Жизни. Пергамент с договором (насколько я понял смысл: по сути – купчая на рабыню) который я на всякий случай на проверку дал Малфою. Три тысячи галеонов меняют своего хозяина, и вот мы втроем аппарируем в Крэбб-манор. Здесь я отвожу девушку в предназначенную для нее комнату и запираю ее там, приказывая домовухе внимательно следить за новым жильцом.

Кстати, нужно отдать белобрысому должное. Свое отношение к происходящему Люциус выразил одной лишь только удивленно поднятой бровью, и то только тогда, когда женщина скрылась в комнате.

– Благодарю вас, лорд Малфой, – вернувшись в гостиную (а не пригласить Малфоя внутрь было после всего сделанного им было просто невозможно), я вежливо поклонился. В конце концов, сегодня Люциус показал себя с вполне нормальной стороны. Сделал, что просили, и совсем при этом не выпендривался.

– Я бы хотел получить свои деньги обратно как можно скорее, лорд Крэбб. – чопорно произнес Малфой.

«Ах да. Про „совсем“ – это я загнул. Впрочем такая шпилька – сущая мелочь по сравнению с тем, что он для меня сегодня сделал. Пусть его. Тем более, вместе с ним мне ни детей не крестить, ни вместе в одну шахту не спускаться. А вот на счет „пойти в разведку“ зарекаться уже не буду...» – подумал я. Вот только у Волдеморта, который стремительно вошел в комнату, было совсем другое мнение.

– Я смотрю, Люциус, ты достаточно хорошо сработался с Винсентом? – спросил чем-то очень довольный и даже, можно сказать, веселый Темный Лорд. А вот Малфой, справедливо подозревая какую-то подлянку, ощутимо напрягся. Даже насмешку проигнорировал, оставаясь для стороннего взгляда абсолютно невозмутимым. Но я-то почувствовал...

– Да, милорд.

– Это хорошо. И ты тщательно выполняешь поручение, которое я отдал тебе уже больше месяца назад?

– Да, милорд, – опять, уже с явной настороженностью произнес Малфой. – Но прошло еще слишком мало времени, чтобы появились первые результаты. Вы же понимаете, что кулуарная политика...

– Нет-нет, Люциус. Я не тороплю тебя. Пока... Я хочу попросить тебя о другом. Как ты наверное понял, лорд Крэбб стал моим учеником. Магическим учеником. А я привык жестко выполнять свои обещания. Магии его я его еще научу, а вот остальному... На остальное у меня сейчас не времени. Поэтому с нашим истеблишментом познакомишь его ты. И представишь его ему тоже ты...

Признаюсь честно, я совершенно по-простонародному застыл с открытым ртом. Я от Волдеморта такого эпического унижения Малфоя совершенно не ожидал. Причем у меня уже достаточно опыта, чтобы понять всю подноготную данной ситуации. И не очаровываться. Это была не благодарность мне – пока, при всем своем желании, ничего такого я еще не заработал. Это – мощная пощёчина Малфою. Чем-то перед своим господином блондин серьезно провинился. Не настолько капитально, чтобы быть зааваженным на месте, но чем-то гораздо более серьезным, чтобы можно было отделаться одним, пусть даже и очень злым, но всего лишь круциатусом. «То есть, Драко будет сидеть в Хогвартсе и варить зелья от прыщей, а его отец в это время его вассала будет натаскивать на... замену себе? Упс... Ой бля-я-я. Волдеморт – гад! Я, конечно, Малфоев не очень люблю. Совсем не люблю, если на то пошло. Но как они ко мне будут относиться теперь? После такого изнасилования свой гордости? Или у меня есть хорошие перспективы?..»

– И да. Все уроки должны иметь практическую составляющую, – тем временем Волдеморт добивал Малфоя, отрезая тому возможность ограничиться просто лекциями. – За результат я буду спрашивать не только с него, но и с тебя.

– Милорд. Многие мои контакты не подразумевают не то, что разговора, но даже и присутствия третьего учас...

– Я думаю, тебе все удастся, мой скользкий друг.

– Но...

– Не нужно спорить со мной, Люциус, – вроде все так же спокойно произнес Волдеморт, но в его словах мне отчетливо послышалось грубое «делай, как я сказал, раб!»

– Да, милорд.

– Иди.

Малфой вежливо попрощался с моим учителем и больше ничего не говоря с гордо выпрямленной спиной, вышел из дома, чтобы аппарировать к себе. "Хех, молчаливо, это да. Ни слова лишнего он не сказал, «но как выразитель молчал!» – подумал я.

Ушел и Волдеморт, а я побежал наверх, где обосновалась выкупленная проститутка, чтобы... чтобы узнать об очередной серьезной проблеме.

– Лотта не может. И не будет, – гордо сообщила мне домовая эльфийка.

– ЧТО? Да как ты смеешь? Дать тебе одежу?

– Господин волен делать все, что ему угодно. Лотта накажет себя. Придавит пальцы дверью. Но Лотта – честный домовик. Лотта никогда не ухаживала за младенцами. Лоттта опасается, что может навредить ребенку. За детьми всегда ухаживал Гаппи...

«Во, стерва!» – подумал я. – «Это меня так изящно разводят на очередную серьезную трату денег. И после такого не верь, что это „просто домовой эльф“, а не правоверная дочь Евы!»

Про обещанного Лотте приятеля-домовика я, честно говоря, за чередой событий уже совсем позабыл. «Да что там какой-то Гаппи, если даже Забини на фоне всего случившегося в последнее время отошла на второй план?! Но что же теперь делать? Ведь я – бездарен, в прямом смысле этого слова, то есть „не одарен совсем“, в лечебной магии. Нанимать повитуху? Лекаря из Мунго? Ага-ага, с Волдемортом в соседней комнате. Покупать другого домовика? А где взять денег? Снова лезть в долги гоблинам? А если не другого, а прошлого? И где мне прямо вот сейчас искать этого Гаппи? Может быть, его уже купили и увезли далеко? Или вовсе убили? Где вообще, кстати, продаются домовики? И где... Эврика!» – меня осенила воистину одна из самых ярких идей, которые только приходили в мою голову. Ответы сразу на все вопросы «где», «дешево», «надежно» и «безопасно».

Я вскочил, накинул мантию и рванул к камину.

– Три метлы! – бросил я шепотку дымолетного пороха.

После того эпического кормления «оголодалой лесной зверюшки», а также последовавшей за этим расплаты в виде роскошного набора конфет, отношения у нас с мадам Розмертой были очень неплохими. Да и вообще, дама она такая, что лишний раз зайти пообедать и посмотреть на нее – приятно. Но сейчас мне было не до этого. Кивнув в ответ на приветливый оклик от хозяйки «Трех Метел», я не останавливаясь выскочил из бара и быстро пошел, почти побежал, знакомой всем молодым магам дорогой.

«Что это за место такое, где точно есть очень много домовиков? Куда пытаются пристроиться выгнанные домовики? Ответ прост. Вот оно!» – кивнул я сам себе, глядя на приближающиеся башни Хогвартса.

Заходить в ворота школы волшебства я не собирался. Ведь там, понятно дело, сидит, как паук в центре своей паутины, Дамблдор, а я с ним встречаться больше не собираюсь. До конца шестого курса – уж точно. Или раньше, когда он там теперь станет материалом? Но следящие чары наверняка висят «на вход», а некоторая полоса вдоль стен – формально тоже территория замка. Так что, по идее, у меня может все получиться. Должно. Обязательно.

«А теперь следующий вопрос. Как быть уверенным в профпригодности, аккуратности и служебном рвении выбранного домовика? Ведь может попасться какой-нибудь мутант, как, например, Добби... Что вообще за существо это такое, которое будет преданнее любого другого служить ребенку Краучей? Конечно же...»

– Винки! – заорал я.

Тишина.

– Винки!

Снова ничего.

– Винки, мать твою за ногу!

Тихий хлопок и хриплый, негромкий голос мне ответил.

– Винки пришла. Чего нужно от Винки молодому господину?

Я опустил взгляд и очень сильно удивился. Никогда еще я не встречал домового эльфа в таком состоянии. Эльфам не положена одежда, а эта была одета в кофточку и юбку. Однако, судя по тому, в каком состоянии находилась эта самая одежда: давно, а то и вообще никогда нестиранная, с многочисленными дырами и торчащими из них нитками особой цены она для нее не имела. А глядя на просто чудовищный слой грязи на коже (и это для домовика, которому чтобы почиститься достаточно щелкнуть пальцами!) можно даже заподозрить откровенный бунт против такой свободы. Ко всему прочему рожа, а по-другому это не назвать, Винки была настолько пропита, что аутентичность полностью опустившемуся бомжу была полной. И даже сейчас она держала в руках бутылку сливочного пива ростом в половину себя и, слегка покачиваясь, приложилась к ней.

Если кто-нибудь, к примеру та же Грейнджер, возьмется когда-нибудь снимать фильм про тяжелую жизнь домовых эльфов, то Винки без капли сомнения взяли бы на главную роль. И на гриме бы сэкономили, и фильм бы собрал кучу Оскаров. М-да... Вот что потеря цели существования делает с разумным и верным существом...

– Ты же сейчас бесхозный эльф, не так ли?

– Да! Винки – запятнавший себя домовой эльф! – пропищала она и пьяно икнула. – Винки так низко пала! Винки очень-очень стыдно быть свободной!

– А что случилось с твоими хозяевами?

– Мистер Крауч правильно поступил, уволив гадкую Винки!

– За что тебя уволили?

– Бедный хозяин, бедный мой хозяин! Винки больше не может ему помочь! – зашлась пьяными, истерическими рыданиями Винки.

– Так. Прекрати рыдать. Я хочу взять тебя к себе. Ты пойдешь служить мне?

От такого предложения домовушка даже вроде как даже немного протрезвела. Но вот ее ответ оказался для меня совершенной неожиданностью.

– Я всю свою жизнь ухаживала за Краучами, до меня моя мама ухаживать, до нее моя бабушка... Что бы они сказали, узнай о свободной Винки? И о том, что Краучи погибли, когда за ними ухаживала Винки? Позор, какой позор! – она спрятала лицо в юбку и вытерла слезы. После чего неожиданно зло посмотрела на меня и отчеканила. – Никогда! Винки лучше умрет, чем пойдет служить чужому волшебнику! Никогда! Никогда Винки не предаст их памяти. Ах бедные мои хозяева!..

«Пиздец! Вот облом, так облом!» – злость на весь этот мир, который будто бы сговорился, чтобы не дать мне спасти последнего Крауча, яркой волной перехлестнула мои барьеры самоконтроля. – «Я сделал все, что мог. Нашел деньги ценой просьбы одного из самых страшных магов современности. Терпел круциатус от него же. Подарил ребенку и его матери лучшие комнаты в собственном доме. Я буду отрывать от себя, со своей тарелки, отдавать ей лучшие куски... И все эти усилия должны теперь пойти прахом из-за одной слишком тупой, упившейся до потери эльфийского облика, домовухи?»

– Ты, тупая дура! – ярость, наконец, нашла точку приложения, выплеснувшись на эльфику Краучей. Бывшую эльфийку вымирающих Краучей. – Позорящая всех домовиков. Как тебя только Краучи так долго держали, а не выгнали раньше? Смотри, тварь! – я задрал рукав и сделал кольцо Долга Жизни видимым. – Узнаешь? Или все мозги вконец пропила? Это долг. Мой долг Жизни Барти Краучу-младшему! А знаешь, почему он все еще на мне? Понимаешь, что это означает? Эх... – я тяжело вздохнул и махнул рукой и внезапно для себя остыл. – Черт! Придется искать другой вариант! – пробормотал я и повернулся в сторону Хогсмида, но... не смог сделать и шагу.

– Добрый господин Крэбб! – Винки каким-то чудом опять оказалась передо мной и крепко-крепко обняла меня за ноги. Я взглянул на ее лицо и мне стало даже как-то нехорошо. Никогда до этого ни в одном существе я не видел такой яростной и всепоглощающей НАДЕЖДЫ. Надежды, даже не с большой, а с огромной буквы. – Винки очень плохая и невоспитанная. Винки накажет себя сильно. Очень сильно! Очень-очень сильно! Винки исправится. Винки будет наказывать себя каждый день и каждый час. Но, пожалуйста, добрый господин. Возьмите Винки к Краучу!

– Барти Крауч старший и Барти Крауч младший мертвы.

– Но... как же так, – глаза ее потухли, но вспыхнули снова, в осознании.

– И больше Краучей нет. Пока нет. Но, возможно, со дня на день, появится следующий...

– ВОЗЬМИТЕ! – мозги домовушка, похоже, все же не пропила, и мою простую загадку разгадала правильно. То есть, свою относительную профпригодность доказала. – ВОЗЬМИТЕ ВИНКИ! Винки будет послушной! Винки будет делать все, что нужно. Винки будет верной и преданной...

– Ты можешь ухаживать за роженницей и за младенцем? – с сомнением, но отчасти впечатленный ее чувствами, спросил я.

– Винки может! – закивала та головой с такой силой, попутно пиная ей мои ноги, что среднестатистический дятел удавился бы от профессиональной зависти.

– Хм. «Верной и преданной», говоришь? А кому? В свой дом я могу взять только своего эльфа. Кому как не тебе это не понимать?

– Я... Я согласна.

– М-м-м?

– Я согласна, хозяин Крэбб, сэр.

– Давай договоримся с тобой так. Ты честно будешь моим эльфом. Верно и преданно, как ты говоришь. Со своей стороны, как только Крауч, он или она, пока еще не ясно, вырастет достаточно для того, чтобы пройти эмансипацию, я выгоню тебя.

– Но...

– Чтобы ты могла поступить на службу к Краучу.

– Господин! – растрогано заплакала домовая. – Хозяин! Винки будет служить вам как... как... как Краучам! – заплакала Винки.

– Так. Хватит ныть. Во-первых, приведи себя в порядок, – щелчок пальцев эльфийки, и вот одежда Винки полностью заштопана и чиста. – Во-вторых, реши все вопросы с Хогвартсом. После этого – перенеси меня в Крэбб-манор. Черт, нужно у учителя попросить уроков в аппарации. Задолбало быть прикованным к земле!

– Винки не была никогда в Крэбб-маноре. Винки не может туда аппарировать... – вставила пару слов домовая.

– Ясно. Значит, пойдем через камин в Хогсмиде. Перенесешь меня к нему, когда закончишь здесь. И помни, ты скоро станешь моим домовиком, так что не нужно делать ничего, что может мне навредить. В том числе и много про меня кому-либо рассказывать. От этого может пострадать и последний Крауч... – моя новая подчиненная согласно кивнула.

С обрезанием лишних связей Винки не тянула. С хлопком появился Добби (наверное Добби, отмороженного домовика Малфоев-Поттеров я вживую здесь не видел). Стояли они далеко, о чем говорили – не знаю, но судя по сгорбившемуся телу и поникшим ушам, с домовиком-выродком, почувствовавшая свободу истинного предназначения Винки, особо не миндальничала. И уже спустя всего минут пятнадцать я вышел из камина у себя дома. Вдвоем с вцепившейся в меня новой домовой.

Глава опубликована: 08.06.2017

Интерлюдия 1

– ...Он был просто в бешенстве! Никогда я Люца до этого таким не видел! – сейчас, для себя обычного, Северус Снейп жестикулировал слишком экспрессивно, показывая, насколько он удивлен поведением своего старого приятеля. – Разгромить, причем вручную, свой собственный кабинет, это... это...

– Том, я смотрю, не жалуют своих верных соратников? – спросил зельевара его длинно– и белобородый собеседник.

– Верные, Альбус, по его мнению, не на свободе. И, пользуясь тяжелым положением своих приятелей, не подгребают их под себя...

– Северус. Не начинай опять!

– Да я сейчас не про вас!..

Мужчины, замяв нарождающуюся ссору, замолчали и уткнули носы в бокалы с огневиски. Нарушая тишину, тихо курлыкнул Фоукс. Сейчас в кабинете директора Хогвартса и Снейп, и Дамблдор могли позволить себе немного расслабиться, зная, что точно не придется, возможно, прямо через секунду, сорваться и бежать, решая внезапно образовавшиеся проблемы. Впрочем, даже несмотря на огромное количество обетов и клятв, данных директору зельеваром, приглашать бывшего, и похоже нынешнего, Упивающегося в свой дом Дамблдор не спешил. «Мой дом – моя крепость», а в крепость не впускают чужих шпионов. Здоровая паранойя здорово продлевает жизнь.

– Значит, молодой Крэбб все же сделал свой окончательный выбор? – задумчиво произнес Дамблдор. – Решил пойти по стопам отца? Хм... Жаль... Жаль, что именно такой. Однако, надо отдать должное, мальчик оказался весьма и весьма хитер. По-слизерински, иначе и не скажешь. Не захотел пачкаться одиозной меткой... Смотрит далеко вперед? Мудро. А ученичество по магической клятве у великого мага традиционно считается делом весьма и весьма почетным, и поставлено в вину быть не может...

– А также за любые деяния отвечает не сам ученик, а его учитель. Даже «я был под Империо» не придется придумывать для суда, – задумчиво отметил Снейп.

– То есть, – уцепился за эту оговорку Дамблдор, – ты подозреваешь, что Крэбб недостаточно лоялен Тому?

– Ничего не могу сказать, – подумав, ответил Снейп. – Люциус ни о чем таком не упоминал. А у него... я еще не спрашивал. По поведению же в школе – тоже ничего не могу сказать. Все же, Альбус, это ученик не моего факультета, извините. Да и если бы был с моего, то... – задумался зельевар, и отрезал. – Тем более. Верить в таком деле на слово слизеринцу, сами понимаете... – подумав, Снейп продолжил рассуждать. – Но если предположить, что это действительно было бы так, то... вряд ли. Иначе, во всяком случае, если бы на его месте сейчас был бы я, вообще бы не пошел к нему. Но! Но. Даже в самом лучшем для нас случае, то есть если Крэбб пошел к, хм... господину, под той или иной формой принуждения... – долгая пауза и зельевар резко отрезал. – У нас все равно нет никаких возможностей через него навредить Темному Лорду.

– Хм... Но то навредить... – задумчиво потянул Дамблдор.

– Я вас не понимаю, Альбус.

– Потом. Мне это нужно еще обдумать.

Еще одна длинная пауза позволила директору и декану одного из факультетов добить огневиски. Естественно, ни великий маг, ни опытный зельевар крепкими спиртными напитками не злоупотребляли, но сделать по паре-тройке глотков ради некоторого расслабления, позволить себе могли. Тем более, после такого сложного года. И не менее сложного ожидаемого впереди. Эх...

– Кстати! Не мог ли ты Альбус... По новым обстоятельствам... – неуверенно начал Снейп. – Быть может, я придержу Драко? А Поттеру мы подсунем Крэ...

– Северус! Я, конечно, тебя понимаю, но поможет ли это Делу? Да и согласится ли на это сам Драко? И, откровенно говоря, поздно уже. Образы уже сформировались. И обоих. Для Крэбба у меня припасена, немного другая роль. Нужно только будет в кое-чем убедиться, а то слишком какой-то непредсказуемый Винсент в последнее время. Его сюрпризы мне порядком надоели. Пора бы его... немного успокоить. Думаю, тянуть с этим не стоит и займусь, сразу же после Распределения...

– Но...

– То есть, – закрыв тему, перебил Дамблдор своего подчиненного, – по словам Малфоя, получается так, что у Крэбба, уже есть наследник? Не рановато ли?

– Молодой да ранний. Но я свечку не держал. А кто был в курсе, тот уже... не с нами. Зря вы так с Барти...

– Хватит, Северус! Мы все это уже не раз обсуждали! У меня не было выбора. Так что именно сказал Малфой?

– Ну... Получается так, – буркнул Снейп.

– Хотя... Если я правильно понимаю, чтобы этот младенец стал наследником, Крэббу придется еще очень и очень постараться?

– Ну да. Без должно проведенных ритуалов этот ребенок – просто полукровный ублюдок.

– Полукровный? Точно? – о чем-то напряженно задумался Дамблдор.

– Да не знаю я! – вышел из себя Снейп. – Он вообще еще и не родился! Даже не ясно, кто это будет, мальчик или девочка!

– Хм... Странно это. Какая-то бордельная рабыня, когда ему было бы легко найти нормальную и чистокровную девочку. С хоть каким-то, но приданным, что в его ситуации не было бы лишним. Но не стал. Не захотел породниться? Почему? Боится за возможное давление ребенком? Но оно все равно будет, вне зависимости от того, от кого он.Такова родительская планида... – посетовал Дамблдор, на что Снейп понимающе кивнул. Оба мужчины были, кстати, бездетными. – Быть может этим он что-то хотел показать или доказать Тому? Но что и зачем? Тем более, что форму он выбрал мягко говоря... странную. Что-то здесь не сходится, – вслух рассуждал директор.

– Случайность?

– Се-е-еверус, – с легкой насмешкой потянул Дамблдор. – Не мне, тебе – Мастеру-зельевару, рассказывать, сколько существует различных зелий, чтобы таких случайностей не могло произойти даже в принципе. Часть которых ты ежегодно варишь для Поппи... Кстати, мальчик мой, в этом году нужно будет сварить удвоенную порцию. После Турнира их запас сильно истощился. И это только, напоминаю, зелья! Хм... Как бы там ни было, надо обдумать, как не только информацию о нем, но и сам факт наличия наследника можно будет использовать наилучшим образам.

– И как, например, мы сможем использовать эту информацию?

– Например... Как ты думаешь, а что скажет и что сделает одна твоя студентка, когда узнает о ребенке «ах, Винсента»? И, каким бы полукровным ни был будущий ребенок, что сделает Крэбб при угрозе его жизни?

– То есть вы хотите... – опешил Снейп.

– Не считай меня уж совсем за людоеда, мальчик мой, – холодно сверкнули очки-половинки.

Каких сил стоило Снейпу удержать на своем лице обычную, слегка нейтрально-презрительную мину, а в голове – мощный окклюментный блок, знает только он. Потому что внутри зельевара выл в безнадежной лютой ненависти волк-оборотень, желающий вцепиться этому лживому старику в горло.

«ТЫ!!! Лили!.. Лили!..»

Но у Снейпа в этом были слишком хорошие и жестокие учителя, а также много-много отработок, чтобы позволить себе показать даже тень истинных чувств. "За свои ошибки, за предательство я уже заплатил страшную цену. И продолжаю платить, пусть меньшую, но уже не первый год. А Крэбб... У Крэбба это все еще только впереди! Я не поверю в то, что ему удастся вывернуться из дружелюбных до омерзительности объятий Дамблдора. Даже мне вот не удалось. Пусть цели старика и чисты, но вот методы..."